Я терплю

Меня обижали слишком часто. Иногда я задумываюсь о том, что я сама в этом виновата. Что я привела себя к этому собственными ногами. Что я ничего не сделала для того, чтобы меня не обижали. Мать не любит меня, она никогда обо мне не заботилась. Отец просто изверг и я всё детство хотела защитить любимую мамулечку от него. Я всегда хотела защитить всех вокруг, но не себя. Меня никогда никто не защищал. И если честно, я до сих пор чувствую себя хрупкой и беззащитной. Даже после того, как участвовала в боях чтобы отвлечься от боли. Даже если я всегда буду на силе духа и смогу дать сдачи. Я не могу сказать людям нет. Я считаю что я обязана помогать всем безвозмездно. Но от себя я всегда требую невозможного. Бесконечные тренировки после принятия пищи. Неудовлетворительность своим творчеством заставляет меня даже иногда не спать, пока мне не понравится то, что я нарисовала. А недостаток знаний заставляет меня часами сидеть за чтением, которое я ненавижу. Потому что я не знаю как ещё сделать себя лучше. Я готова лишится общечеловеческих потребностей, лишь бы быть лучшей. Я хочу, чтобы всё внимание было только на мне. Возможно поэтому я добиваюсь внимания не только творчеством и умом, но и своим телом. Я ощущаю себя не человеком, а ходячим куском мяса. Почему-то я совсем не удивлена что я попала на проект, ведь я подхожу по всем параметрам. У меня есть типаж, который я сама создавала годами. Нет, ещё года три назад у меня не было этих пухлых губ и отрощенной разноцветной копны волос. Я не была пластиковой куклой, которой стала сейчас. Многое я сделала из-за травли со стороны. А после мне снесло башню от употребления запрещенки. Алкоголь, наркотики, я не находила никакой "меры" и "золотой середины, пить и употреблять только по праздникам". Я пила и употребляла всегда. Когда плохо. Когда хорошо. Когда хочется отдаться кому-то, чтобы почувствовать себя любимой. Когда ненавижу себя. Когда слишком люблю. Казалось, что другого выхода уже нет. Но меня приняли в "Пацанки" и я начала жить жизнь заново. Я влюбилась. Наверное это был единственный стимул стать счастливой. Я увидела её и у меня снесло башню уже совсем не от веществ. Я влюбилась в её бездонные глазки. Моё любимое чёрное море. Я искупалась в нем и кажется утонула. Я никогда не видела настолько сильных людей как она. Её имя было простым, но так сладко вертелось у меня на языке. Дашенька. Дашуля. И если по официальному, Дарья Поцелуева. Я хочу забрать твою фамилию блять, Дарья Поцелуева. Когда я встретила её, я больше ничего не видела. Ни девочек вокруг, с которыми вроде как мне удалось найти неплохой контакт. Ни Милу, которая пыталась меня унизить. Раньше я хотела только дозу чего-нибудь запретного. Но сейчас я хочу только её. С первого дня я поняла, что я полностью отдана ей. И не телом, которое я ненавижу. Я отдана Даше душой. Я люблю ее и я меня пугает, что что-то затрепетало внутри с первой секунды нашего знакомства. Мы даже сели вместе на выгоне когда пообщались. Мы всё время проводили вместе. Я не была готова её кому-то другому отдать. Наконец-то нас выпустили из этой клетки и вы бы знали как я визжала, увидев что наши кровати находятся рядом друг с другом. Чего я точно не ожидала, что думая только о ней, я потеряю контакт с другими девочками. И я совсем не жалею, что отдалась ей с головой. Я и не жалею о том, что целовалась с ней. Я не жалею о том, что она бросила свою бывшую, что постоянно унижала её в отношениях и не воспринимала даже как серьезного партнёра. Мне просто обидно, что когда я пытаюсь общаться со всеми девочками и помочь им, я всё равно оказываюсь виноватой. Я часто оступаюсь, я это знаю, но это совсем не причина чтобы ко мне так относится. Пропали три наших девчонки - Мила, Лиза и Ева. Мне от этого если честно стало легче. Больше никто не называл меня шлюхой. До поры до времени. Пока я опять не сорвалась на испытании. Нас рисовали и вроде как я была открытой, но меня показали настолько уродливо, что я разорвала рисунок в клочья. Зачем я оголилась? Чтобы меня опять осуждали девочки вокруг, чтобы меня высмеял проект? Вот, поглумитесь над этой шлюхой, она отдастся каждому за бесплатно. Я всегда боялась что это правда. Я знаю что нет, но мне слишком тяжело бороться с этим негативом. Мы подшутили над победившими девочками, потому что Алина очень неуважительно общалась и со мной и с Кариной, издеваясь над нами. Нас подговорили редакторы разрезать медведя. Я понимала что это подло, но для внимания я могла пойти и не на такое. Мне стало так жаль Алину, когда она сказала, насколько сильно её это травмировало. И в то же время, мне хотелось послать её куда подальше, ведь ей было плевать, когда она плохо высказывалась про меня и про мою команду. Может я и не умею проигрывать, но я точно не позволю издеваться над своими близкими. А над собой к сожалению позволю. Я не знаю что я делаю не так. Я стараюсь, но опять срываюсь на какие-то мелочи. Я слишком чувствительная. Меня может задеть любое неаккуратное слово. И только она может меня понять. Только она мне может сказать: "Не терпи, ты заслуживаешь лучшего". Но я не слушаюсь. Я все равно терплю. Всё равно извиняюсь, даже когда я не единственная виновата и когда поступок был сделан вполне заслуженно. Даже когда не виновата. Я так виню себя за любую оплошность. Я рада, что Даша меня не винит. После трудной недели она ведёт меня на балкон чтобы поговорить. Она с лёгкостью поднимает меня на руки и смотрит так серьезно, что меня это смущает. Я отворачиваю взгляд от её кукольных глазок, настолько не выношу напряжение между нами. — Ты мне всю шею разукрасила, не стыдно? - и какой бы я смелой не казалась, я действительно стесняюсь перед ней. Особенно в такие моменты. Я шуточно толкаю её и смеюсь. — Нет, ничуть не стыдно! - она щекочет меня и я таю в её руках. Какая же она теплая. Я чувствую, как её энергия передается в мое тело и кровь разливается по каждой моей клеточке. Я смеюсь и отмахиваюсь от её сильных рук. Дурачусь с ней как маленький ребенок, пока она не обнимает меня за талию крепко-крепко и не начинает поглаживать мои радужные локоны, собирая их в хвост. Да, ей было достаточно одной руки чтобы задушить меня объятиями. У меня нет ни одной причины от неё отстраняться. Я обнимаю её в ответ, потому что люблю. Она единственная, кто слышит меня. Единственная, кто так любит и уважает. Единственная, кто считается с моим мнением и разговаривает обо всем. Она несёт меня в комнату и я счастлива, что мы остаёмся наедине. После последнего раза таких игр, я всё ещё не могу нормально сидеть. Даша это понимает, поэтому самодовольно улыбается и раздевается первой. Затем, также молча раздевает меня. — Объясни мне, кто разрешал тебе так унижаться перед девочками? - по моему согласию она аккуратно надавливает на шею. Я сама душу себя её рукой. — Так покажи как надо. - я провоцирую намеренно. Мне нравится её внимание и от её любви я никогда не смогу отказаться. Я сама буду её любить до самой смерти. Поэтому строить из себя другого человека просто нет смысла. Она душит меня уже без моей помощи и даёт несколько пощечин. Меня это забавляет, я улыбаюсь и не сдерживаю пошлых звуков. — Ты самая лучшая девушка на свете. Самая красивая и умная. Самая талантливая. - схватив меня за волосы, она кладет меня к себе животом на колени и шлёпает по всему телу настолько быстро и сильно, что мои стоны превращаются в крики. Она швыряет меня в конец кровати и почти делает кувырок, переворачивая меня лицом в кровать. Ставит на четвереньки и проводит пальцами по промежности, собирая смазку. Но так быстро она не начнет, я слишком хорошо узнала её за эти недели проведенные бок о бок. — Повторяй за мной. - меня уже напрягает этот приказ. Я знаю, что обязана хоть немного любить себя хотя бы ради неё, потому что не слушаться она мне не позволит. — Я умная. Я очень красивая девочка. Я лучше и сообразительнее всех тех, кто обижает меня. - я краснею. Мне слишком неловко получать чужую заботу, хоть и я нуждаюсь в этом. Даша всегда бьёт по больному. На мои вымазанные тоналкой и румянами щеки сразу же становятся мокрыми от горячих слез. Она шлёпает меня по заднице ещё раз пятьдесят, пока я молчу. И я понимаю, что если не сейчас, то смогу ли я вообще себя принять в принципе? — Я умная. Я очень красивая девочка. Я лучше и сообразительнее всех тех, кто меня обижает. У меня красивое лицо...и волосы. И тело возможно. - Дашу злит это сомнение и дрожь в моем голосе. Она резко вставляет в мой рот сразу три пальца. — Ты должна говорить это без сомнения. - она толкается в меня и я уже готова кончить, ведь мне слишком сильно это нравится. Она высовывает влажные пальцы и размазывает всё по моим затвердевшим соскам. — Прости мамочка. - я называю её так, потому что никак по другому её не назвать. Она не делает ничего против моей воли и всегда заботится. — Пожалуйста, возьми меня грубо. - ей важно услышать это от меня. Я рада, что она уважает меня и мои желания. Даша накручивает волосы на свой кулак и резко вставляет в меня сразу четыре пальца, аккуратно проталкивая пятый. Кровать скрипит под нами, пока она так быстро двигается рукой во мне. — Извиняйся ещё. - я правда стесняюсь. Но ни такого положения тел и секса, а разговоров. — Прости пожалуйста, я больше не буду себя обижать. - она входит в меня и выходит сразу, проходясь пальцами по всем чувствительным точкам и мокрым стеночкам. К концу она сдается и нависнув надо мной сверху, чмокает сначала в щёчки, а затем и в губы. — Хорошая девочка. Умничка моя. - она целует меня так ещё несколько минут, пока я не дохожу до оргазма. Она всё слизывает. Как же это пошло, но так красиво. Она берет меня на руки и ведёт в ванную. Набирает горячую, почти обжигающую воду до краев и садит меня в неё на свои колени, обвивая руками из-за спины. — Я тебя люблю, моя гордость. Моя сильная кошка. - я мурчу. Я не могу по другому. С ней мне не приходится терпеть. С ней я счастлива и всегда буду. — Я тебя тоже, моя клубничка.