Отпустить прошлое

      Кевин вышел из кабинета начальника и, ругаясь сквозь зубы, пошёл к себе в кабинет.       "Блин, блин... Во имя трицератопса, что я ему скажу? У него же истерика начнётся... Вляпался я по самое не хочу. " — думал троодон, откинувшись в кресле.       — Эй, чего такой кислый? Выговор что-ли получил? — отклинул коллегу сидящий за соседним столом Грейс.       — Хуже. Меня в командировку намерены отправить на дальний край Северного Полюса сроком около десяти месяцев.       — И что же в этом плохого?       — Мой муж очень плохо переносит мои поездки. Особенно на долгое время, — Кевин развернулся к коллеге и подпер руками голову. — это из-за травмы детства, когда во время экспедиции пропал его отец. Сонни только недавно начал привыкать к тому, что он вернулся.       — Оу, точно. Мистер Тревор, так? — Грейс с сочувствием посмотрел на друга, — я бы наверное тоже был против дальних командировок после этого.       — Вот-вот. Но рассказать ему всё равно придётся.       — А может попробуешь немного соврать, чтобы не так ранить супруга?       Исследователь смерил Грейса взглядом полным возмущения. Тот сразу опустил взгляд, извинился и отвернулся к окну.       — Если я начну врать, то всё станет только хуже. Лучше сразу сказать правду, пусть и болезненную.       Ближе к восьми вечера Кевин возвращался из офиса домой. Голову не покидала мысль о предстоящем диалоге с Сонни и о его возможной реакции. Исследователь на всякий случай заскочил по дороге в аптеку за успокоительным. Открыв входную дверь, Кевин сообщил о своем приходе.       — Привет, — улыбнулся Сонни, выйдя из гостиной. — голодный? Ужин на столе.       — Ты как всегда поразителен, - обняв мужа, улыбнулся исследователь и пошёл мыть руки.       Поедая жаркое и овощной салат, Кевин всё ждал лучшего момента для сообщения. И вот как ему показалось, он настал, поэтому троодон начал:       — Сонни, у меня тут новость есть для тебя. Правда, не сказать, что приятная, если честно.       — Какая? - слегка насторожившись, уточнил кондуктор, встав из-за стола и собираясь поставить грязные тарелки в мойку.       — Мне придётся уехать в командировку на девять месяцев...       Он не договорил - помешал звон разбитой посуды. Сонни, слегка склонившись, стоял над разбитыми тарелками и пустым взглядом смотрел в пол. Кевин мигом подскочил на ноги и, взяв супруга за руку, усадил на стул. Достав стакан и налив туда воды, исследователь накапал несколько капель успокоительного и пододвинул неподвижно сидящему кондуктору. Тот выпил лекарство, скривился на пару секунд, после чего открыл глаза и посмотрел на супруга. В глазах цвета хорошего благородного коньяка с искрой пламени в самой глубине плескался почти первобытный страх.       — Нет... — только и смог прошептать Сонни.       — Сонни, милый, пожалуйста, не волнуйся так, — мягким голосом начал Кевин, присев перед мужем.— Со мной ничего не случится. И эти девять месяцев пролетят очень быстро - ты даже не заметишь.       — Нет, Кевин, нет... — голос кондуктора стал потихоньку набирать обороты, хотя и оставался слегка хриплым от волнения. — Я тебя прошу, не надо.       Кевин обнял мужа и, осторожно гладя его по чёрным перьями, продолжил говорить:       — Ну чего ты, Сонни? Я понимаю, ты переживаешь, но всё будет хорошо. Сейчас совсем другие технологии, гораздо лучше, чем раньше. Я не пропаду. К тому же я не один буду - со мной команда, проверенная временем.       Сонни пару минут сидел молча, затем вздохнул и повернул голову к мужу.       — И куда же вас отправляют? — голос звучал уже более спокойно, но всё равно с нотками недоверия.       — На Северный Плюс, — со вздохом ответил исследователь.       В следующую секунду Сонни стоял на ногах и почти нависал над растерявшимся супругом. Глаза сверкали, ладони непроизвольно сжались в кулаки, хвост бил по воздуху. Кевин невольно сглотнул, хотя и понимал, что кондуктор ему ничего не сделает.       — Тем более нет! Это моё последнее слово! — громко и чётко ответил троодон и быстрым шагом вышел из дома, хлопнув входной дверью.       Кевин поднялся с пола и снова тяжело вздохнул. Убрав со стола еду, и подметя пол, исследователь направился во двор. Сонни нашёлся за домом, сидящим в качалке и задумчиво глядя на ночное небо, усыпанное звёздами. Возле троодона лежала фотография молодого Трэвора всего за пару дней до его исчезновения. Чёрные перья на голове, обычно завязаные в хвост, были распущены и опускались на плечи троодона, частично прикрывая его лицо. Кевин осторожно присел на качели, чуть в стороне от супруга, чтобы не нервировать его ещё больше.       Некоторое время троодоны молчали, не зная как правильно начать разговор. В траве стрекотали кузнечики и сверчки, где-то в пруду квакали палеобатрахи.       — Я очень сильно скучал по нему... — раздался тихий голос Сонни, который взял в руки фотографию любимого отца, — мама была ошеломленна не меньше, но пыталась держаться ради нас с сестрой, хотя я видел как ей это тяжело давалось. Она часто плакала, когда думала, что её никто не слышит. Мне было очень больно и грустно видеть как мама страдает, но я ничем не мог помочь, так как был слишком мал.       Сонни замолчал и поднял голову к небу. Кевин смиренно ожидал продолжения, с сочувствием глядя в потускневшие и печальные глаза любимого троодона.       — Но время шло и боль потихоньку притуплялась. Хотя временами на меня накатывала такая волна скорби, что нельзя было удержаться от слёз, — кондуктор невольно всхлипнул. — И вот год назад, мой отец вернулся домой. Я временами думаю, что это всего лишь зятянувшийся сон. Что однажды, когда я открою глаза - всё это исчезнет. От этого становится страшно.       Кондуктор наконец повернул голову в сторону Кевина и посмотрел ему прямо в глаза.       — Кевин, милый, я не хочу потерять и тебя. То, что технологии шагнули далеко вперёд - правда, но и это не полная гарантия безопасности. Мне страшно думать о том, что может произойти там, среди бескрайных снегов и льдов. Мой отец это уже пережил, и я никогда бы не хотел, чтобы и тебе пришлось испытать тоже самое. Извини, но я не готов позволить тебе идти на такой риск.       Исследователь молча придвинулся ближе и обнял супруга, положив его голову себе на плечо и крепко обхватив руками за плечи. Он знал, что никакие слова сейчас не помогут и лучше просто дать Сонни немного тепла и чувства безопасности. Кондуктор устало закрыл глаза и вдохнул аромат корицы и мяты, который всегда исходил от мужа.       — Мне тоже было больно, что меня не было рядом всё это время. — раздался грустный, но спокойный голос чуть в стороне.       Троодоны обернулись. Возле дома стоял Трэвор с печальной улыбкой на губах. Он быстро подошёл к качели и, сев, прижал к себе сына и Кевина. Сонни не выдержал и заплакал, уткнувшись носом в папино пальто: тихо, почти беззвучно, но от того не менее горько.       — Твои страхи и сомнения абсолютно понятны, сынок, — начал Трэвор, гладя плачущего сына по голове. — Но Кевин прав, с тех пор многое изменилось. Если для меня путь домой был отрезан разрушившися временным тунелем, то сегодняшним и следователям это почти не грозит. У них более совершенная связь, техника и в случае реальной угрозы - их обязательно эвакуируют из опасной зоны. У меня же не было всего этого там, в будущем, поэтому и рассчитывать на помощь я не мог. Работа исследователя опасна, но как и любая другая. Твоя ведь тоже, дорогой мой, поезд может сойти с рельс или пассажир попадётся слишком буйным. Это тоже риск, и Кевин хоть и волнуется за тебя не меньше, никогда не станет тебя отговоривать от поездки, только если это не будет что-то совсем неразумное.       Сонни поднял голову и посмотрел сначала на отца, потом на мужа растерянным взглядом. Кевин тепло улыбнулся, а Трэвор хмыкнул.       — Ты никогда мне не говорил ничего подобного... — едва слышно обратился кондуктор к Кнвину, который на это притворно закатил глаза и прижал к себе мужа.       — А тебе попробуй скажи, укусишь. А если серьёзно, то я просто доверяю тебе и твоим коллегам. А понимаю как для тебя важна эта работа, поэтому с чего бы мне мешать? Но если вам скажут отправиться на вулкан или ещё куда, то я буду против.       Сонни несколько секунд молча смотрел на мужа, потом склонил голову, вздохнул и произнёс:       — Прости, Кевин. Я в самом деле немного погарячился сегодня за ужином. Я иногда себя не контролирую, когда речь заходит об экспедициях, тем более долгих и связанных со снегом. С этим надо что-то делать, и в первую очередь мне.... Можешь отправляться в свою экспедицию, но, пожалуйста, будь осторожнее, не рисукуй намеренно. У тебя хорошие ребята работают, думаю, смогут если что остановить, — Сонни позволил себе улыбнуться.       Кевин засиял от счастья и поцеловал супруга, говоря, что будет осторожен как никогда. Трэвор, наблюдая за этой картиной, наслаждался тёплыми и доверительными отношениями между троодонами. Хотя над самооценкой и загонами Сонни действительно придётся поработать.