Гардеробная

— Пошли, поможешь мне в лаборатории.       Зимний Король шëл неспеша, будто специально стуча каблуками о твëрдый лëд пола. Его силуэт отражался везде: в стенах, в потолке, в полупрозрачных окнах, и оттого казалось, что Саймона зажали в угол. — Но для начала, — вдруг воскликнул Король, — позволь мне пригласить тебя в гардеробную. Смотреть не могу на эти лохмотья, ты их с пугала стащил? — Он в шутку легко пихнул Петрикова локтем.       Саймон смущëнно откашлялся, прикрывая разошедшийся на плече шов пиджака, и кивнул: — Пошли.       Зимний Король улыбнулся, ухватился ладонью за спину Саймона и вдруг заскользил быстро-быстро, так, что, будь он человеком, непременно закружилась бы голова. Где-то по бокам замелькали искристые кристаллы стен, смешиваясь в розово-голубую кашу и растекаясь где-то на обратной стороне век. Стало невыносимо, Саймон прикрыл глаза и вцепился рукой в чужую, холодную. Король тащил его за собой, будто держал не человека, а перьевую подушку, и стало совсем малость завидно: где-то в глубине души Петриков скучал по своей силе. — Саймон, помедленнее, пожалуйста.       Зимний Король действительно замедлился, глянул мельком в глаза и снова отвернулся. — Давно меня не называли по имени! Впрочем, не беспокойся, мы уже почти на месте.       Изящным движением Король крутнул Саймона вокруг своей оси и отпустил; Саймон по инерции проехался вперëд, руками держа равновесие. Встав ровно, он поправил очки — Король поправил очки тоже, — и глянул на широкую мутную поверхность ледяных створок. — Ты правильно думаешь, мы на месте, — сказал Зимний Король и распахнул двери. — Выбирай, что по душе придётся.       Ряды костюмов, рассортированных по цвету, фасону, материалу и бог весть чему ещё висели в тëмно-голубых отсеках на резных вешалках. Люстры в стеклянных кристалликах и тонких нитях поскрипывали от трения ледяных звеньев цепи друг о друга. В конце длинной гардеробной виднелся просвет широкого окна, похожего больше на снесëнную стену; просвет этот огораживался забором. На скамьях и креслах, расположенных по центральной линии комнаты, кое-где виднелись помутнения, а вовнутрь были встроены отсеки для обуви и, кажется, еды? По реакции Короля, который тоже это заметил, еда здесь оказалась не по его воле. Он нервно щëлкнул пальцами, и цветастая упаковка распалась на тысячи мелких снежинок.       От обилия всего этого снежного, хоть и не сумасшедшего, где-то внутри маячило желание сбежать отсюда куда подальше. Слишком многое напоминало о том, чем Саймон являлся раньше, и он ещë не был готов оставить целое тысячелетие в прошлом. Король же, не замечая перемены настроения своего гостя, шëл вдоль рядов и вынимал то один костюм, то другой. — Смотри, какой замечательный! Тебе точно пойдëт этот кружевной воротник и манжеты, — Зимний Король щëлкнул пальцами и его руки опустели, а Саймон закашлялся от внезапно сдавившей горло ткани. — Ой, прошу прощения, что внезапно. Ну как, нравится?       Длинная нога носком двинула к Петрикову зеркало, а Король тем временем вынул ещё один костюм. — А вот этот попросторнее будет! — и Саймона снова закрутило на месте. Теперь он был одет в тëмно-синий фрак с длинными фалдами, украшенными то ли драгоценными камнями, то ли льдом.       Король невесомо приложил ладонь к подбородку, раздумывая. — Великоваты они все тебе в плечах. И как это так получилось, что я выше тебя оказался? — Тебя поддерживает корона, — вздохнул Саймон. — А теперь сними это с меня, пожалуйста. — Не нравится? — Они хороши… на тебе. Когда я вижу одежду таких цветов на себе, мне становится дурно. — Неужто ты?.. — Зимний Король ахнул, но вернул своему лицу прежнее выражение. — Хорошо, был тут у меня один костюм. Он не изо льда, так что быстро одеть тебя не получится. — И славно, — Петриков дождался, пока Король принесëт костюм, и облегчëнно улыбнулся: цвета были приятные, а ткань — тëплая.       Глядя на улыбку Саймона, Король как-то совсем смягчился и улыбнулся тоже. Подошёл, пальцами провёл сначала по костюму, а потом и по рукам Петрикова, поднимаясь осторожно вверх до локтей. — Позволь помочь. Ты наверняка успел замёрзнуть, пока примерял все те наряды, верно?       В одном из них Саймон был прямо сейчас. Рассматривая количество застëжек и ремешков (а заодно и Короля, щурившегося вполне дружелюбно), он решил согласиться. Кажется, за всë это время успело забыться, как бывает приятно, когда тебе предлагают помощь во всяких мелочах.       Они расположились на одном из ледяных диванчиков, который, несмотря на форму, идентичную обычным, оказался ожидаемо совершенно твëрдым. Петриков присел на край и замер в нерешительности: что вообще делают люди в таких ситуациях? Для начала, они не просят помочь с чëртовым костюмом вообще. — Чего же ты застыл? Я, кажется, не превращал тебя в ледышку, — хихикнул Зимний Король, осторожно прикрывая рот ладонью. — Я понятия не имею, что мне делать, — честно ответил Саймон. — О! Хорошо, займусь сам.       Король оживился и подошëл ближе, лëд протяжно скрипнул под каблуками, когда он присел. Прямо у ног Петрикова. Возможно, Саймону стоило привыкнуть к таким выходкам, хотя привыкать не хотелось. — Начнëм с пиджака или штанов? — спросил Зимний Король совершенно прозрачно, хотя Петриков уловил двойной смысл и скривился. — Ноги у меня больше замëрзли, давай со штанов.       Король хмыкнул и жестом попросил самостоятельно избавить от ткани хотя бы верхнюю часть ног. Он собирался подождать, но не удержался и перехватил руки Саймона, расстëгивающие ремень. — У тебя совсем пальцы запутались, что же это такое! Ничего, сейчас мы тебя быстро переоденем и согреешься. И почему раньше не сказал?       «Наглая ложь, Зимний Король, — подумалось Петрикову, — Ты же только и делаешь, что своими ледяными руками меня то и дело касаешься». — Да как-то не к месту было, — сказал он вслух. Внезапно сильно захотелось пива.       Сидеть голой задницей на льду было чертовски неприятно, поэтому под добрый смех Короля он раздражëнно натянул бельë и потянулся за новыми штанами. — Ну-ка встань, — попросил Зимний Король. — Я сам.       Пока Король возился с названием брюк, внимание Петрикова вдруг привлекло пышное тëмно-синее платье, висевшее в дальнем углу комнаты. — А это что такое? — Ой, не подумай неправильно, — смущëнно махнул рукой Зимний Король и улыбнулся. — Это просто мои эксперименты с дизайном одежды, честное королевское.       Вспоминая книгу, которую он писал, будучи не в себе, Саймон и эти слова опознал как ложь. Здесь точно где-то собака зарыта, да вот где — чëрт его знает.       Король тем временем уже разобрался с ремнëм, провëл ладонями по всей длине ног и задержался на щиколотках. — Тебе бы чего-нибудь тëплого на ноги, — задумчиво сказал он. — Так и умереть недолго, ты же у меня совсем дохленький.       Петриков хотел возразить, но понял, что в целом оказался согласен: ноги мëрзли нещадно, а он был уже не молод. — Я был бы не против. — Отлично! — хлопнул в ладоши Зимний Король. — Один момент.       Он унëсся в один из углов комнаты, изящно (специально?) наклонился и достал из ящика коробку. Заскользил обратно, подобрался и нацепил ботинки на ноги Саймона, шепнув доверительно: «Носки мы тебе потом найдëм». — А теперь, сними, пожалуйста, рубашку.       Петриков кивнул, расстегнул поочерёдно пуговицы, остальное оставив Королю. — Саймон, нет, Зимний Король, — начал он. На полное обращение к себе Король прищурился. — Откуда в твоей гардеробной вообще костюм моего размера и, знаешь, настоящий?       Руки на новой рубашке замерли. — Я не знаю. То есть, я имею в виду, мне когда-то просто захотелось сделать что-то из той моей жизни.       Саймон вздохнул. — Ты скучаешь? — Нет, — сказал Зимний Король. — Моя нынешняя жизнь гораздо лучше любой другой. — И застегнул последнюю пуговицу у самого горла, заставляя Петрикова ухватиться за ворот, чтобы не закашляться.       За окном стоял неизменный день и светило яркое солнце, но в гардеробной вдруг стало темно и тихо. Делиться чем-то личным всегда тяжело, но, рассказывая их другому себе, можно было надеяться на понимание. — Первое время после обретения себя я носил одежду Саймона.       Петриков промолчал. Что-то не так, что-то точно было не так, но сейчас он действительно увидел себя в чужом лице, а потому растерялся. Саймон положил руку на белую макушку, сжал и разжал пальцы. Волосы на ощупь казались ледяной соломой, тем не менее мягкой. Король затих, наклонившись, будто сам стал одной из ледяных статуй в своём королевстве, а потом вдруг грузно опустился на колени, головой утыкаясь в грудь Петрикова. Они сидели так какое-то время: Зимний Король будто перезагружался, как старый компьютер, руками обхватив чужие бока, почти к ним примерзая. Саймон перестал двигаться: для него ситуация становилась неловкой. — Я успел забыть, что на самом деле такой холодный. Когда касаюсь тебя, мне становится жарко. — Разница наших температур — почти семьдесят градусов, — хмыкнул Саймон. — Немудрено. — Вечно всë перекручиваешь в скучное русло! Поверить не могу, что был таким же. Надевай скорее пиджак, замëрзнешь.       Король отцепился, встал, и лицо его приняло привычное нейтрально-жизнерадостное выражение. Он дождался, пока пиджак окажется на плечах Петрикова, жестом подозвал к себе и, снова придерживая ладонью, заскользил по коридорам. Саймону казалось, что он должен был что-то сказать, поэтому он сквозь ветер произнёс громко: — Я тоже скучал по тому себе. Не знаю, почему, просто казалось, что так было лучше; ты сочетаешь в себе и мой разум, и невероятные силы, так что тебе не стоит беспокоиться. — Спасибо на добром слове! Я и не беспокоюсь, само собой, — улыбнулся Зимний Король и рассмеялся. Слова Саймона ударились о высокую ледяную стену и разбились на осколки, не достигая чужой души.       Впереди была лаборатория, им нужно было клонировать корону как можно скорее, и это было важнее моральных дилемм. В конце концов, прежде всего Саймон успокаивал этими словами самого себя, а не этого странноватого Короля. Тревожное чувство разлилось в груди снова, как только Зимний Король его отпустил. «С головой у меня до сих пор не в порядке, — подумал Петриков, — раз я так скучаю по морозу, в котором кис тысячу лет». Король ярко улыбнулся напоследок, завидев перемены в настроении Саймона, и, притянув его к себе за ворот, прикоснулся губами к щеке, обдал холодом. Прежде чем тот среагировал, поспешил вперëд открывать очередные огромные ледяные двери. Петриков бессознательно коснулся щеки: если он сможет не сойти с ума от короны во второй раз, обязательно отблагодарит этого колдуна за оказанную помощь.