Лирика

Ты снова просыпаешься здесь. Тебе снилось что-то хорошее? Конечно же, ты не помнишь. Ты каждый раз встаёшь, и тебе кажется, что во сне ты живёшь другую жизнь. Явно лучше, чем тут. Ты медленно поднимаешься со скрипучей железной кровати, на которую накинут новый матрас. На днях привезли, ты не помнишь что ли? Хотя кто будет в твоей голове разбираться. Ты как раз поэтому здесь, вот, что точно нельзя забывать. Как и то, что ты не можешь выйти. Как и то, что ты не можешь спать всегда, чтобы порадоваться иному раскладу твоего существования. Аккуратно, аккуратно вставай. Ну что ты в самом деле. Ноги подкашиваются, как будто ты заливал алкоголь в глотку вчера весь день. Но ты же не заливал. Выравниваешь походку и спокойно идëшь принимать выданные таблетки. Вот умница. Опять дерьмо на завтрак, но ты знаешь, что иначе умрёшь с голода, так что ты топаешь выполнять все водные процедуры, а потом забираешь поднос и добираешься до своего маленького белого столика и скромной белой подушки вместо стула. Ты желаешь себе неприятного аппетита и травишься тем, что дают. Также было и вчера, и позавчера, но ты каждый раз делаешь вид, что это новый разнообразный день. Зато видишь, как тебе доверяют. Эту белую комнату можно назвать полноценной квартирой для одного. Кухни нет, но еду ж выдают, правильно? Других, вон, и в туалет водят, ты сам это видишь постоянно через щель на выходной двери. У тебя ни в едином уголке нет камер, пока у других в каждом укромном местечке запрятана. Все знают, что ты болен, но адекватен. Ты ешь и пытаешься вспомнить свой сон. Единственное, что ты знаешь, так это то, что тебе всегда снится последовательно новый день. Словно днём ты торчишь тут, а ночью супергерой. Отличное сравнение для тебя, разве нет? Ну что ты мотаешь головой, нормально мыслишь, не сомневайся. Так вот. Ты доедаешь, возвращаешь такой же белый поднос, как и всë вокруг под дверь, теперь самое интересное. Что ты будешь делать? Время от завтрака до обеда и от обеда до ужина самые увлекательные. Потому что ты никогда не можешь придумать полноценное занятие. Тебя же спрашивают постоянно: «Арсений, может Вам заказать что-нибудь?». Но нет, ты же у нас местный гений, который сам себя развлекает в пустой комнате. То, что ты любишь думать и то, что ты поехавший не поможет тебе так веселиться всю оставшуюся жизнь. А ты прекрасно знаешь, что ты тут навсегда, да и за что, тебе тоже давно известно. Ты решил подойти к одному из укромных уголков твоей комнаты. Ты вырисовываешь там что-то время от времени. Особенно, когда хорошо помнишь сон. Вот, ты на театральной сцене — получилось не очень, но сразу видно, что ты актёр. Вот другие люди — без лиц, но ты не отчаивайся, вдруг когда-нибудь запомнишь, а то там уши торчащие, там очки, там причёска странная, вот и все отличия. Ты хоть в курсе, какую роль они в твоих снах играют? Ах, друзья. Ну да, тут у тебя их естественно нет. Ты садишься в позу лотоса и гладишь рукой свои рисунки. Как жалко, в голове всë равно никаких вспышек. Ты же понимаешь, что раз с самого начала никак, то ничего и не будет. Твоя реальная жизнь такая же пустая, как и все сны, которые ты, даже напрягая мозг, не в состоянии уловить. Пустая. Полностью. Как эта белая комната. Как память всех твоих родных и близких, которым абсолютно всë равно на тебя. За столько лет ты должен понять, что никому не нужен. Ну-ну. Не надо подсаживаться ближе и ударяться лбом о мягкую стену, криво разрисованную. Твои мысли никуда не денутся. Ты всë равно это делаешь. Это же ткань, чем-то там изнутри наполненная: тебе не будет больно, ты не сможешь отрубиться, это бессмысленное действие. И ты всë равно продолжаешь. Ну ладно. Ты в любом случае негодный. Как будто эти рисунки помогут реализоваться. Актёром ты себя считаешь. Какой из тебя актёр? Отец же с самого детства направлял тебя верно. А ты что? Правильно, ты плохой сын. Ты плохой ребёнок. Ты это знаешь, умница. Никчёмный ребёнок. Любое дитя слушает своих предков, тем более отец должен быть авторитетом. Знаешь ли, не у всех он есть. У тебя был прекрасный ум, который ты решил растратить не туда. И вот сейчас продолжаешь попытки до крови разодрать кожу на голове о мягкую поверхность. Ой, только не вставай. Встаёшь, зачем слушать собственные мысли, действительно. Ты ещё не додумал, ты в курсе? Ты в наклоне подбираешь фломастер, которым вечно рисуешь, и шагаешь прямиком в ванную. Ты уверен, что тебе снится твоя счастливая жизнь, но на то это и сон, потому что как только ты свернул с дорожки, ты поехал крышей. Таблетки сейчас поддерживают здоровый ум, но он у тебя давно не здоровый, просто, как ты уже мыслил — адекватный. Ну и что ты забыл в ванной? Да, рисовать можно и на зеркале, но видимо скучно. Ты смотришь на себя. Опять же, какой из тебя актёр? Как будто в мире мало темноволосых, голубоглазых красавчиков, которые талантливо будут относится к своему делу. А у тебя дальше красоты ничего нет. Что там, во сне? Фанаты были? Ты же никому не нужен. Оттого и сны такие. Твой больной мозг просто мечтает. Нормально мечтать о таком, все люди мечтают. Правда, твои мечты никогда не сбудутся. Потому что ты ничто. Ты заперт здесь, питаешься три раза в день, ты даже не нужен обслуге. Это их работа: подсовывать под каждую дверь еду и вещи. То, что она запомнила твоë имя, совершенно ничего не значит. Вдруг оно просто написано на двери. Может и ФИО полностью. Попов Арсений Сергеевич. Отцовская фамилия, его же отчество. Но из всего ты выбрал, что ты именно Арсений, остальное тебя не волновало. Что хотел, то и делал. Вот к чему привело. Не побоишься этого слова. Привело к дурке. К слому психики. Всë по твоей вине. Ты своей неординарностью испортил нормальный образ рабочего человека, предназначенный тебе. Ты испортил жизнь другим. Каждому. Каждому, кого ты встречал на своём пути. Каждый имеет какую-то травму после общения с тобой или его дорожка свернула не туда. Даже если тебя уже не помнят, а тебя никто никогда и не вспомнит, то факт твоего ужасного влияния остаётся фактом. Тебе же было так тяжело послушаться отца. Так тяжело было не доводить постоянно мать до слëз. Захотел и перевёлся. Целиком и полностью твои проблемы. Так чего ты добиваешься трещинами на зеркале от твоего фломастера. Вот сейчас разойдётся по всему отражающему стеклу, что ты будешь делать. Или у тебя план? Судя по всему, да. На друзей ты тоже рассчитывать не можешь. В школе, высшем учебном — какая разница? Ты всë равно ничтожен. Из тебя никакой друг. Никудышный. Ты кому-то помогал, если это не навязано обществом или не ради собственной выгоды? Нет, конечно нет. Ты на всю голову эгоист. Такие в актёры и идут. А потом никогда не проходят кастинги, и им приходится работать аниматорами. А ты на сцену, на камеру. Куда ты там собрался? Нет маленьких ролей, есть маленькие люди. Ты именно такой. Крошечный, жалкий человек, которому не хватило психики пережить определëнный этап существования и лучшим выходом стало сойти с ума. Ты и сошёл. Раз и навсегда. Ты мог бы остановиться на милой чудаковатости или странности. Может за такую харизму в актёры бы и взяли. Но ты перешёл черту. Ты становился всë более странным, пока отец не додумался сдать тебя сюда. Папа позаботился о плохом ребёнке. И забыл. И мать заставил забыть, чтобы еë инфаркт не хватил от переживаний за кровинушку, пусть и такую грязную, отвратную и незначительную. Знаешь, откуда такие выводы? Знаешь, конечно. Потому что у тебя ноль посетителей. Круглый ноль. За всë время, что ты здесь, тебя пичкают таблетками, успокаивают, кормят и не дают бомжевать. Ноль посетителей. Может именно поэтому ты сейчас нашёл идеальный кусочек зеркала и вытащил, благодаря проделанным трещинам. Ну и что теперь? А, идёшь удобно усаживаться на кровати, допустим. Усаживайся. Удобно держать осколок в одной руке? Удобно вытягивать руку вперёд? Ты ж в белой футболке и белых штанах. Только смоляные волосы и голубые глаза раскрашивали эту комнату. Да и рисунки, но их не так видно. Ты всë ещё пытаешься вспомнить сон? Бесполезно. Да и если вспомнишь, что сделаешь? Ты не сможешь жить той счастливой жизнью. Там, где всë получилось. Там, где ты известен, где ты важен и нужен. Никогда не будет существовать такой вселенной, это исключительно твои здоровые мечты в больной голове. Тебе просто хочется быть правым. Просто хочется показать родителям, что ты чего-то стоишь. Но это не так, ты же знаешь. Ты никогда не был прав, никогда не будешь. Твоë мнение ничто, твои попытки реализоваться не стали успешными, значит и сейчас ты уже ничего не сделаешь. Ты же мусор. Укалываешь палец, молодец. Да, зеркало действительно острое. Красная точка в белом пространстве. Но ты же продолжаешь думать. Ты продолжаешь думать правильные мысли о своей личности. Еë не должно быть. Как у тебя может быть личность, если ты ничего из себя не представляешь. Да и не стал бы. Ох, какой бы ты был экономист, ты бы знал. А ты знаешь. Насколько правильно слушаться родителей. Насколько плохо ты поступил. Просто ужасно. Ты худший ребёнок. Ты худший друг. Ты худший любовник. Ты худший человек. Ты всë это проходишь каждый день. Ведь чем ещё заняться от завтрака до обеда и от обеда до ужина? Но сегодня ты решил попробовать что-то новое. Оригинальное. Сидишь и пялишься на каплю крови. Даром, что камер нет. Кроме истинных мыслей, которые пластинкой сидят в голове ежедневно, раньше ничего особенного и не происходило. Конечно, когда ты без ума, без таблеток, у тебя случается бесконечное количество разнообразных приступов, но ты же примерный больной, давно баловства такого не было, так как ты пьëшь все таблетки. Так, пошло запястье. Понравилось пачкать комнату? Ты аккуратно проводишь остриём по коже, пересекая вену. Кровь, очевидно кровь. Ты пачкаешь свою одежду, своë постельное бельё. Нажимаешь на руку сильнее — течёт ещё больше. Заворожëнно глядишь на новый цвет в твоём мире. О, как он описывает тебя. Яркий, но для кого-то смертельный, для кого-то противный. Всë как и в жизни. Третья горизонтальная полоска. Тебе явно нравится. Здорово, что ты ничего не попутал и не прорезал вену вдоль полностью. Хотя ты ж не хочешь умирать. Тебе хочется туда, во сны. Думаешь, если потеряешь побольше крови, то и сознания лишишься? Ты же делаешь такие идеальные полоски, какая там потеря сознания. Тебе просто нравится окрашивать комнату. Тебе просто нравится портить себя — того, кто испортил много чего другим. Ты заслуживаешь такого наказания и ты этого знаешь. Конечно, во снах всë не так... И вот только не надо думать о матрице. Ты просто ловишь кайф, не думай сейчас ни о чем. Если это сон, то почему ты не просыпаешься? Если это не сон, то почему не больно? Такие противоречия в твоей голове портят весь эффект. Ты же сейчас благодаришь своë воспитание за то, что никто тебя не будет проверять, как ты тут поживаешь. Никто не заподозрит, что такой идеальный пациент вдруг начнёт резать себя. Ты уже почти до локтя дошёл, так стоп. Вот, молодец, меняешь руку. А то так не долго до критических повреждений. Комната наполняется светом. Твои глаза блестят от ощущений и красоты. Обе руки симметрично прекрасны. Ты безумно улыбаешься, продолжаешь давить на раны, чтобы вылилось побольше, чтобы измазаться в этой краске. Ты же ничтожество, вот и сходи с ума дальше. Подходишь к одной из стен, явно чувствуешь слабость, но на ногах держишься. Теперь можно оторваться. Ты рисуешь, пишешь. Ты видишь множество оттенков в своей крови, хотя она в целом не сильно и отличается от самой себя. Но ты явно заинтересован, заинтригован, что у тебя получится нарисовать. Прыгнуть ты вряд ли сможешь, но и так дотянешься повыше. Рост на отметке недалеко до двух метров в конце концов. Что же ты рисуешь? Сон? Ты вспомнил сон? И что же там такого, что ты сегодня решился на такие отчаянные действия. Отчаянные действия, которые пробудили в тебе такую надежду. Ты же понимаешь, что от подобного ты точно не вылечишься? Понимаешь, но рисуешь. Снова рисуешь какие-то игры, какие-то фразы, выдуманные из головы. Ааааа... Импровизационные штучки. Понятно, чем ты там занимаешься в этой другой жизни. По-твоему мнению, исключительно. То есть ты и там, как актёр, не состоялся. Юмор, значит. При том, что ты не умеешь шутить совсем. Это ещё больше доказывает, что во сне неисполнимые мечты. Эх, ничтожество. На что же ты рассчитываешь. Понемногу устаёшь рисовать, постепенно сжимаешься в клубок, вот-вот потеряешь связь с мыслями. Передавил значит, пока резался, пока тут рисовал. Прелестный клубочек из тебя получился. Такой же маленький, как и ты. Испачканный в чуть загустевшей краске, ты обнимаешь самого себя и в голове твоей пролетают последние мысли. Конечно, рано или поздно тебя обнаружат. А пока всего лишь надо ждать обеда и надеяться, что как только ты закроешь свои голубые глаза, ты вернёшься в ту жизнь. Ты же на это рассчитываешь?