Воспоминания

      Он стоял у свежей могилы. В который раз перечитывал эпитафию, чтобы убедиться — глухо. Не помнит он ее. Ни имени, ни голоса, ничего.       Как нелепо не помнить, и при этом продолжать любить и скучать. По кому он, блин, скучает?! Кого он, черт возьми, любит?.. И почему так больно от того, что он это забыл? Он вздохнул, опустился на корточки.       — Эй… Я правда не помню тебя, — хрипловатым шёпотом произнес он. — Я даже не уверен, что ты любишь цветы.       Он покрутил в руках внезапно ставший невероятно нелепым букет хризантем.       — Я чувствую себя идиотом, — искренне признался он цветам.       — Не только чувствуешь, солнце, — раздался голос за его спиной. Он встал, с раздражением произнес:       — Леди, я тут пытаюсь… — он обернулся, и застыл.       Позади него стояла хрупкая женщина, с длинными распущенными седыми волосами, с тонким шрамом на левой щеке, с ироничными искрами в глазах. Он вздрогнул. Эти волосы… Он прекрасно помнил, сколько трудов составляло их расчесать, сам он это делал всего пару раз, один раз на спор, второй, чтобы дело пошло быстрее. Помнил…       Эту хрупкую женскую фигурку, длинные пышные волосы до талии, ироничный взгляд. Такой он ее увидел в первый раз, еще тридцать лет назад, в ночном клубе. Подошёл познакомиться, она его отшила. На том могло все и закончится, но в тот момент к вечеринке присоединились копы.       — Черт, они за мной, — произнесли они в один голос, присев за перилами. С удивлением переглянулись, понимающе сощурились.       Выбрались они вместе, через черный ход, неторопливо пошли по улице, притворяясь вусмерть пьяной парочкой. Могло сработать, но копы и судьба решили иначе.       Ее схватили, уложили лицом в асфальт, его никто не тронул. Он мог бы пойти дальше один, решив, что ей не повезло. Что тогда подтолкнуло его ударить полицейского в противную морду? Черт знает.       — Чего ты вообще хотел этим добиться?       В данный момент ему хотелось только материться, но он самоотверженно сдерживал эти порывы. Она один раз уже треснула его по голове за это, и была права. Палиться не стоило.       — Тебе повезло, — тихо произнесла она, затягивая повязку у него на плече. — Могли и убить.       — Думаешь, я этого не знаю?! — прошипел он, больше от боли, чем от злости на нее.       — А ведь вечер начинался вполне неплохо, — с тоской произнес он в пространство.       — Зато ты сохранил свои деньги, и не просрал их в казино, — хмыкнула она.       Он посмотрел на нее новым взглядом. Они прошли через полгорода, всего раз натолкнувшись на копов. И те теперь будут еще долго валяться, кто с головной болью, а кто и в принципе больше не встанет.       — Кажется, мы неплохо сработали в команде, — сказал он. Она смерила его взглядом.       — Ну, допустим…       Они резко замолчали, услышав чьи-то шаги. Сейчас они сидели в заброшенном доме на окраине. Точнее, недостроенном. С ними никогда не поймёшь.       — Предлагаю вновь перебраться ближе к центру, — сказала она, дождавшись, когда шаги затихнут. — Если удастся проскочить незамеченными, они решат, что мы свалили из города.       — Уверена? — с некоторым скептицизмом поинтересовался он. Она пожала плечами.       — У меня есть снятая комната, — неуверенно предложил он.       — И оттуда тебя наверняка уже выселили, — безжалостно отрезала она.       — Не бей по больному, — огрызнулся он. — Я вообще не обязан был тебе помогать.       — И какого хрена полез? — она слегка побледнела, но упрямо сжала кулаки. — Идиот! Еще несколько секунд они молча смотрели друг на друга, потом он криво ухмыльнулся, и протянул ей руку.       — Мир, солнце?       — Солнце?       — Надо же тебя как-то называть.       — Давай, вставай, солнце, — вздохнула она, помогая ему подняться.

***

      — Подсади, — попросила она. Он кивнул.       Она скрылась за сплошным забором. Он разбежался и подпрыгнул, достав до верха. Бесшумно спрыгнул вниз. Натолкнулся взглядом на холодно подмигивающую алым огоньком камеру. Она уже в комнате охраны. Все хорошо, успокоил он сам себя.       Будто откликаясь на его мысли, огонек камеры погас. Как и в принципе свет для охраны, хмыкнул он, проходя внутрь. Замок на двери не задержал его дольше чем на минуту.       С ней он встретился около облюбованного вчера ювелирного магазина. Она задумчиво смотрела сквозь стекло витрин, и, казалось, не сразу заметила его присутствие. Иначе, зачем бы ей пытаться перерезать ему горло?       — Тише, это я, — сдавленно прошипел он, продолжая удерживать ее за руку с ножом.       — Прости, отвлеклась, — она расслабила руку, позволив ему забрать нож. Он, вздохнув, вернул его обратно ей.       Ее приступы рассеянности обычно приводят к испугу и попытке атаки. К счастью, он уже привык. А остальным нехрен ее пугать.

***

      — Я был немного занят, но… Послушай, мне правда жаль!       В подсобку, где он сидит в обнимку с телефоном посреди рабочего дня, в очередной раз пытаясь достучаться до нее, ворвалась незнакомая ему девушка, с вопросом: «Милый, ты скоро?». И, хоть девушка тут же осознала, что это далеко не ее парень, это стало последней каплей для Нее.       — Прощай, солнце, — холодно произнес голос по ту сторону провода.       Эти слова отдаются эхом в его ушах. Когда он медленно кладет трубку. Когда он орет на нерадивого рабочего, чьи шашни на работе стоили ему его сокровища. Когда он, мимоходом наняв двенадцатилетнего мальчишку на его место, продолжает вести экскурсию.       Он удивлялся, как вообще он смог это забыть. Сейчас, эта картинка стояла перед его внутренним взором как живая. И следующие два года. Очень одиноких года. А потом, она просто приехала. Отдала ему очередную жизненно важную хреновину для проекта, отмахнулась от попыток извиниться за ту ссору, о причинах которой ни один из них уже не помнил, даже, вроде бы, поверила рассказу о девушке работника. Но предлагать восстановить отношения она не стала, а он не знал, с чего начать. Да и, честно говоря, боялся. Он не был слишком то хорош в понимании женщин. Флирт, знакомства на раз, — тут все просто. Но если она еще и твой лучший… Единственный друг, все становится куда сложнее»

***

      Прилетевший чуть ли не в лицо снежок заставил его недовольно поморщиться, и, в следующую секунду, отплатить противнице той же монетой. Почти той же. Разница была лишь в количестве снега. И в том, что он не попал.       Это была наша третья зима в этом доме, припомнил он. И первая после свадьбы. Хоть он и не мог полностью назвать ее своей женой, из-за того, что и у нее, и у него, были фальшивые паспорта, а, значит, по сути их брака не существовало.

***

      Он барабанит кулаками по двери. Никто не отзывается, хотя из квартиры отчетливо слышен шум воды. Не выдержав, он просто вышиб дверь плечом, упал на пол. Дверь повисла на одной петле. Потом починю, со смутным раскаянием подумал он. Наверное.       Он начал было вставать, но замер в неудобной позе, заметив на полу небрежно оторванный листок бумаги. Поднял его, и, недочитав даже половину письма, смял его и швырнул обратно на пол. Дернул на себя дверь ванной. Та не поддалась.       — Да твою же мать! — взвыл он, и пнул дверь. Жалобно хрустнула, ломаясь, защёлка.       Он чуть было не опоздал, и из-за этого, впоследствии, не раз просыпался в холодном поту. Вспоминал и ее ненормально холодное тело, и кровь, и глубокие порезы на тонких руках. И собственную ругань на нее, на его сокровище.       Он не мог даже вызвать скорую. И она, и он, были в розыске, и попадать в тюрьму при их состоянии было бы чуть ли не самым дерьмовым исходом. Она выжила. Но…       Она долго мерзла, даже невзирая на три одеяла и включенный обогреватель. Единственное, что он смог придумать вдобавок к этому, это быть рядом. Ему казалось, что она перестаёт дрожать, если он ее обнимает. Так ли это было на самом деле, он не знал, но делал, что мог.       — Почему?       Он непонимающе посмотрел на нее. Она сидела, укутавшись в одеяло, сжимая обеими руками кружку с чаем. С того момента прошёл почти месяц, и она ни разу не поднимала эту тему.       — Почему ты меня спас? — не дождавшись ответа, спросила она.       — Потому что, блин… — он замолчал, осознав, что не знает, как ей ответить. Он молчал, и ей становилось хуже.       — Зачем?! Я хотела умереть, я… — она осеклась, тихо добавила:       — Я никому не нужна.       — Заткнись.       Она в недоумении уставилась на него. Он смотрел в пол, сгибая и разгибая чайную ложку. Дзынь, сломалась ложка. Они оба на мгновение перевели взгляд на нее.       — Значит так, — жестко сказал он, садясь около нее на кровать. — Ты — нужна. Ты — это… Я не знаю, что-то вроде… Сокровища?       Она мотнула головой, сгорбилась над кружкой. Он схватил ее за плечи, заставил выпрямиться и посмотреть на него.        — Ты нужна мне. Поняла?!       Неожиданно, она улыбнулась. Может, слегка вымученно, но все же.       — Нужна так же как деньги? — с некоторой насмешкой спросила она.       — Честно? Больше, — широко улыбнулся он в ответ.

***

      — Я уже нихрена не понимаю в этой долбаной книге! — она откинулась на спину, и оттолкнула учебник физики в сторону. Он вздохнул и закрыл книгу. Потер глаза, и, поленившись вставать, переложил учебник и стопки бумаги с ковра на пол.       — Такими темпами у нас пол кончится, — не открывая глаз, буркнула она.       — Ничего, у нас еще чердак есть, — он все же встал, чтобы положить книгу для дешифровок на стол. Редкая штука. А ведь еще есть и то, что надо расшифровать, и это существует вообще в единственном экземпляре.       — Но я тебя полностью поддерживаю, — он лег обратно, и уставился на потолок. — Мы недостаточно умны для этого. Ты знаешь, что я даже школу, блин, не закончил?       — Я закончила, но ни колледжа ни универа у меня за плечами тоже нет, — отозвалась она. — Кто ж знал, что мне это пригодится?       Она села, и с упрямством барана вновь притянула к себе учебник. Он покосился на нее. Ей вообще было не обязательно этим заниматься, с теплом и некоторой виной подумал он. И делает она это только из-за меня. Она встрепенулась, и с каким-то новым выражением лица уставилась на валяющийся неподалёку лист с расчетами.       — Эй, кажется, я нашла наш косяк, — она быстро и торопливо почиркала поверх предыдущих записей, протянула бумажку ему.       — Я тут никаких косяков не прятал, — отозвался он, но листок взял. Быстро пробежав взглядом по цифрам, он покачал головой.       — Уже не соображаю. Поясни.       — Неверная формула. При этом коэффициенте…

***

Открывая дверь, он ожидал увидеть кого угодно, но не ее.       — Здравствуйте, я… — он замолчал, внимательно ее разглядывая.       — Здравствуйте, — на автомате ответила она, уже узнав его, но еще отказываясь верить. Он предусмотрительно попятился, и только благодаря этому успел среагировать на удар. Она зло сощурила глаза, и ударила снова. Он понимал ее чувства, и считал, что она имеет полное право злиться. Но и сохранить зубы в целости тоже хотелось.       — Ты! — шипела она. — Я две недели считала, что ты умер! Сраных две недели!       Она остановилась перед ним, уже без старания ткнула его кулаком в живот. Он не стал уклоняться.       — Почему не предупредил?.. — уже тише спросила она. Он не знал, как ей ответить. Он понятия не имел, что придётся инсценировать свою смерть. Не смог отправить письмо вовремя, из-за метели. Кругом виноват, короче, подумал он.       — Прости, сокровище. Я писал тебе, видимо не дошло. А связи здесь не было. Да и до сих пор нету. Она, напоследок, уже остыв, сказала:       — Тебе повезло, что я держу свои обещания.       — Я тоже сдержу свое, обещаю, — тихо сказал он. — Мир, солнце?       — Мир, — согласилась она, касаясь его руки.

***

      Он в немом изумлении уставился на нее. Одно ее присутствие прорвало блокировку памяти, и теперь он буквально тонул в воспоминаниях. Плохих, хороших, о ней, о его племянниках. О городе, где они прожили эти тридцать лет. Двадцать восемь, поправил он сам себя. Она помахала у него перед носом рукой, и невольно вскрикнула от неожиданности, когда он резко сгреб ее в объятия. Он вздохнул и уткнулся носом ей в волосы. Она невольно улыбнулась и обняла его в ответ.       — Это была месть за тот случай, верно? — приглушенно поинтересовался он.       — И это тоже. Вообще, я просто хотела, чтобы меня перестали искать, вот и… — она не договорила. На его глаза навернулись слезы. Сейчас он заново переживал ее смерть, невольно удивляясь, как подобное вообще возможно забыть.

***

Она выглядит куклой в руках этой твари. А он абсолютно беспомощен, не говоря уж о помощи ей. И, что самое ужасное, это его вина.       Если бы он не начал спорить… Если бы отложил разборки до лучших времён, быть может, эти лучшие времена бы наступили. Но он облажался. Снова. Он глухо выругался, но облегчения это не принесло. Она закричала, чувствуя, как постепенно сжимающая ее рука ломает кости. Она упала на пол с глухим стуком. Не будь она уже мертва, это падение, скорее всего, она бы не пережила. Он молчал, до боли стиснув прутья решётки. Рядом с ним стоял его брат, с искаженным горечью лицом. Брат не решился пытаться его утешить. Это бы не помогло.

***

      — Этого же была не ты, верно? — спросил он. Она покачала головой, продемонстрировала небольшой бутылек из-под некого варева. Зелье фантома, узнал он. Тогда оно у них получилось почти случайно.       Он тряхнул головой, слегка отстранился от нее, не выпуская ее, тем не менее, из рук. Она оглянулась на ворота кладбища. Он мог различить вдали силуэт ждущего его брата. Он вздохнул и, нехотя отпустив ее, достал из кармана блокнот. Он оставил бумажку на видном месте у пустой могилы. Вновь обернулся к ней.       — Прогуляемся? — несколько неловко спросил он. Она широко улыбнулась. У дальней стороны забора он привычно присел, готовый подсадить ее. Она также привычно слету запрыгнула на забор, поймала баланс, присела и протянула ему руку. Он не стал отказываться от некоторой помощи. Совсем небольшой. И когда она спрыгнула с забора к нему в руки, он был готов. И принял решение.       — Тебе взять газировки? — поинтересовался он. Она пожала плечами.       — Давай, почему нет. Расширю кругозор.       Закат подсвечивает макушки сосен, ветер мягко шелестит травой. Здесь обычно тихо, но не сегодня. На краю обрыва, с которого открывается прекрасный вид на лес, железную дорогу, от горы до горы, на город вдалеке, сидят двое, мужчина и женщина. Им нужно о многом поговорить. И хоть они оба слишком сломаны, слишком недоверчивы, чтобы говорить о любви напрямую, оба чувствуют тепло от присутствия второго. И то, что их руки соприкасаются кончиками пальцев, значит для них куда больше, чем для остальных самые страстные поцелуи.       — Так странно, — говорит она. — Спустя столько времени, мы всё такие же…       — Дураки? Мошенники? — криво улыбнулся он. Она тихо смеётся, толкает его в бок. Они замолкают на минуту, но это молчание не кажется напряжённым. В этот раз, он начинает первым:       — Слушай, я давно хотел спросить… Она с интересом посмотрела на него, и он осекся. Смущенно потер затылок. И, резко выдохнув, как перед прыжком, выпалил:       — Ты выйдешь за меня? Ну, снова? Или… Аргх! Он со страдальческим стоном закрыл лицо рукой.       — Я идиот, — почти беззвучно прошептал он. Ну для чего ему понадобилось все портить? Как всегда…       На его плечо легла ее рука. Он опустил руку, неуверенно взглянул на нее. Она улыбалась, в ее глазах мелькали хорошо знакомые ему озорные искры. Может даже слишком хорошо знакомые.       — Да, ты идиот, — серьёзно сказала она. И, когда он уже был готов проклясть ее умение тянуть паузу, продолжила:       — По куче причин, но главная из них — ты думал, я тебе откажу. А еще, потому что ты столько тянул. Сколько лет прошло, десять? От облегчения он невольно усмехнулся.       — Всего семь. И еще два, если считать с нашей ссоры и развода, — припомнил он. Он протянул ей банку газировки. Она попыталась ее вскрыть, и вполголоса чертыхнулась, пролив жидкость на рукав.       — Взлом явно не твой конек, солнце, — слегка хрипло рассмеялся он.       — Для этого у меня есть ты, верно? Да и газировку я обычно не пью, — парировала она.       — Для этого есть я, — он в шутку протянул руку к ее банке, одновременно другой рукой приобняв женщину за плечи. Она, не ведясь на обманный маневр, перехватила банку другой рукой, второй вновь ткнув его в бок.       — Пора возвращаться, — с неохотой напомнила она. — Тебя наверняка уже ищут. Шутка ли, человек с амнезией пропал.       — Эй, все не так плохо, — запротестовал он. — Я взрослый человек, окей?       — Да, да. Но сегодня, когда ты в первый раз меня увидел… Ты смотрел на меня, как на незнакомку, которая обыграла тебя в карты, в тот момент, когда ты поставил на кон все свои деньги. Он неохотно признал:       — Ну, каюсь, в первый момент я тебя не узнал. Зато потом… Ко мне вернулось очень многое. Все что было завязано на тебя, сокровище.       Он встал, помог встать ей. Они направились в сторону дороги, и их силуэты постепенно исчезли за деревьями. Но голоса было слышно дольше.       — Спасибо.       — Спасибо — штука такая, ситуативная. Так ты согласна?       — Ага. Эй! — возмущенно вскрикнула она.       — Что? Ты мое сокровище, унесу тебя домой, — рассмеялся он.       — Аргх! Ладно, черт с тобой. Спасибо, что не в мешок запихнул.       — А это мысль!       — Даже не смей, если не хочешь снова получить в нос.       — Ладно, ладно.       Голоса затихли вдали. Солнце садилось, мир постепенно погружался в сумрак. Но они уже давно не боялись темноты.       В траве осталась валяться забытая коробочка. Правда, кольца из нее предусмотрительно забрали. А больше никаких следов этого небольшого «свидания» и не осталось.

***

Теперь все иначе, думает она, отпуская его руку. Они стоят у крыльца, будто желая что-то сказать друг другу, но не решаясь. Она протянула ему телефон.       — Всё-таки, позвони им. Судя по всему, дома никого нет, — сказала она.       Он хмыкнул, но телефон взял, и, в некотором недоумении, на него уставился. Чуть приведя мысли в порядок, начал неловко набирать номер. Поднес к уху, и, кашлянув, позвал:       — Алло, малая? Я дома, так что… Если вы уже соскучились, можете прийти.       Она оставила его разговаривать, прошла в дом. До ее ушей доносились обрывки разговора.        — Нет, не один. Нет, не с ним. Придете — увидите. Ладно, пока.       Она криво улыбнулась. С детьми вышло не слишком-то хорошо. Они, в отличие от него, хорошо ее помнили, и знали, что она мертва. Да и его брат успел стать ей другом. Пора придумывать оправдания. Она слишком задумалась, и потому не успела отреагировать на вероятную угрозу.       — Бу! Вернее, успела, но не совсем удачно.       — Твою же мать! — она поспешно отдернула руку, но было поздно. Он прижал руку к носу, по пальцам стекала кровь.       — Черт, я уже подзабыл, как это бывает, — пытаясь остановить кровь, пробурчал он.       — Пошли на кухню, горе мое, — с некоторым облегчением вздохнула она. — Не сломан, нет?       — Вроде нет, — ощупав пострадавший орган, сказал он. — Но рука у тебя еще тяжелее стала, чем была. Он умылся и сел на стул, давая ей возможность оценить ущерб.       — Жить будешь, — несколько ехидно сказала она, протягивая ему салфетку. — Вытрись еще раз, а то остальные решат, что я тебя побила.       — А разве это не так? — его попытка вытереть лицо сделала только хуже. Она вздохнула и вынула новую салфетку.       — Сиди смирно. Ее телефон зазвонил. Он, чертыхнувшись, полез за ним в карман.       — Мелкая звонит, — сообщил он, не спеша принимать вызов. Она пожала плечами и слегка толкнула его, заставляя откинуться обратно на спинку стула.       — Ну, ответь, я уже закончила, — с этими словами она сгребла со стола остатки салфеток, и полезла прятать их обратно в шкаф. Он нехотя ответил на звонок.       — Что? Нет, не видал. В последний раз днем на кладбище. Он положил телефон на стол и встал. Она повернулась к нему, и чуть ли не столкнулась с ним, лбом в, и без того пострадавший, нос. Они оба слегка вздрогнули, но не отодвинулись.       — Эм… Спасибо за помощь, — неловко буркнул он, стараясь сохранять спокойствие. Она лукаво улыбнулась.       — Не за что. Теперь квиты, верно?       — Верно.       Ни один из них не понял, кто сделал первый шаг. В один момент, они неподвижно стоят друг напротив друга, в следующий, крепко обнявшись, соприкасаются лбами. Ее рука взлохматила его волосы, его ладонь нежно коснулась ее щеки.       И, почувствовав отклик второго, они оба торжествующе улыбнулись. И, увидев на лице партнера аналогичную эмоцию, смутились.       — Ты серьёзно? — выдохнула она.       — Ты о чем? — невинно поинтересовался он. Она не смогла сдержать смеха.       — Солнце… Договорить она не смогла. Не самый плохой способ заставить человека замолчать, иронично подумала она. Она отстранилась, тяжело дыша, положила ладонь ему на грудь. Его сердце стучало также часто, как и ее. Он уткнулся лицом ей в шею, она закрыла глаза, молясь о том, чтобы на кухню никто не пришел. Это не помогло.       — Я не вовремя? — несколько задумчиво спросил кто-то из прихожей. Она выглянула из-за плеча будущего мужа, тот недовольно сказал:       — Ты не вовремя, Шестопал. Вот вообще. А она улыбнулась, невзирая на неловкость ситуации.       — Привет, Форд.       — Тира?! — воскликнул вошедший на кухню. — Как ты?.. Она хмыкнула, отошла к столу, чтобы забрать телефон.       — Хитрость. Просто небольшая хитрость. Она небрежно взглянула на экран телефона, и неожиданно покраснела.       — Спасибо, что пришел сейчас, — пробормотала она, сбрасывая звонок, на котором, к тому же, была включена громкая связь. Голосов детей было не слышно. Возможно, отключили микрофон.       — Я не отключил? — смутился он. — Неловко…       Его брат закатил глаза. По нему было видно, что вся эта ситуация изрядно выбила его из колеи.       — Стэн! — почти простонала она, пряча телефон в карман.       — Почему у нас опять все пошло через одно место? — поинтересовался он в пространство. Форд неопределенно пожал плечами. Предположил:       — Выбираете неподходящие место и время, нет?       — Нет! — возмущенным хором откликнулись они. И, переглянувшись, рассмеялись. До них донёсся стук входной двери, и девчоночий вопль:       — Тетя Тира!!! Ты жива! И чуть более тихое:       — Я никому-никому не расскажу про тебя и дядю Стэна!       Тира спрятала лицо в ладонях, и затряслась, то ли от беззвучного хохота, то ли от рыданий. Стэн вздохнул, и, виновато на нее покосившись, вышел в прихожую. Оттуда донесся очередной ликующий крик девчонки, уже не слишком заботящейся о связных фразах.       Тира выдохнула, вытерла невольно выступившие на глазах слезы. Форд, все это время ожидавший окончания бурного выражения эмоций, сочувственно положил ей руку на плечо.       — Она нам теперь покоя не даст, — наполовину в шутку пожаловалась она. Форд серьёзно кивнул.       — Скорее всего. И, подумав, добавил:       — Счастье, что она не пытается свести с кем-нибудь меня. Тира слегка толкнула его в бок.       — Как раз теперь твоя очередь. Стэн занят мной, так что… Мужчина сделал страшные глаза, и кивнул в сторону двери.       — Любовь настигнет и тебя, — угрожающе прошипела Тира. — Ибо нет силы сильнее Мейбл! Форд рассмеялся. Тира махнула на него рукой и вышла с кухни. И тут же чуть не упала, из-за обнявших ее близнецов.