Боевой Заяц Ханган

Донован стоял над спящим Ханганом и яростно стискивал кулаки. Он практически ненавидел себя за неспособность защитить дорогого человека. Супруга, доверившего им всем свою жизнь. Отец тоже выглядел удрученным и обескураженным. Хорошо, что Банни вовремя оказали медицинскую помощь, да и яд не был быстрым и обязательно смертельным. Хану повезло и не повезло одновременно. Повезло, что он не глотнул яд, и тот лишь немного успел впитаться в слизистую рта и кровь. Не повезло, что концентрация отравы была такова, что даже этого хватило не только почувствовать вкус, но и пострадать от тех крох, что всё же оказались в организме. Банни провели детоксикацию и теперь лишь вводят укрепляющие средства. Но он спал уже вторые сутки, слишком бледный, чтобы не вызывать беспокойства. За это время случилось довольно много событий, но порадовать супруга Доновану было пока нечем. Ну, кроме пары разошедшихся на спине швов. Когда в доме началась суета, Донован вышел из спальни, а потом побежал следом за уносящими Банни охранниками. Рид, личный телохранитель Хангана, притащил смертельно испуганного слугу, который, как оказалось, пытался отравиться тем же ядом, но не успел выпить. Или не решился. Но Чирро всё равно мало чем мог помочь. Он не видел заказчика, даже не разговаривал с ним. Инструкции получил по телефону, который служба безопасности отследила до заброшенного дома. Там находилась только новорожденная дочка Чирро, спящая под действием какого-то препарата. Старый добрый шантаж… Первое, что спросил Винченцо, когда слугу бросили ему к ногам, было закономерное: — Неужели я кажусь тебе настолько слабым, что ты не мог доверить мне спасение дочери? Почему ты не пришел ко мне с этим вопросом? Ты ведь знаешь, что тебе будет за предательство? — Знаю, — Чирро даже не пытался подняться. — Я запаниковал и не мог здраво мыслить в тот момент. И еще… Мне намекнули, что узнают сразу, если я расскажу кому-то в доме об их планах. Дальше Донован не слушал, оставляя слугу умельцам из СБ. Парня, конечно, можно было понять, но не простить. А еще появился вопрос, нет ли в доме еще пары-тройки предателей. Или засланных агентов. Слуги и охрана всегда тщательно подбирались и проверялись. Многие работали на Семью много лет, кто-то даже поколениями. Но Дон знал, что слабого человека можно купить или найти рычаг управления. Это заставляло напрягаться и подозревать всех подряд. Дон этого не любил, он привык, что верность Семье — это константа для всех, кто вошел в нее по какой-то причине. Возможно, отец прав, и дисциплину стоит ужесточить? Примерно наказать виноватых, чтобы остальным неповадно было? Или это наоборот настроит людей против глав Семьи? Законы и негласные правила знали все, но разве можно влезть в душу каждого, кто ходит по территории дома? Но теперь все окончательно убедились, что охоту объявили именно на Банни. И организатор всех этих нападений весьма изворотлив и жесток. Или нашел такого человека, который доставит заказчику удовольствие при виде страха или страданий Банни. Но кто и за что? Почему-то Донован всё больше склонялся к тому, что не в прошлом нужно искать причину, а в настоящем. Но Банни за столь короткое время не сумел бы завести себе настолько злобного врага. Наоборот, многие члены клана хорошо приняли супруга наследника. Да и как мог Банни не нравиться? Светлый и веселый, целеустремленный и многогранный, искренний и умеющий очаровывать окружающих… — Дон, ложись отдохнуть, — брат подошел ближе и легко коснулся спины. — Дай своим ранам заживать спокойно. Не думаю, что Банни похвалит тебя, когда узнает, что врачи штопали тебя снова. — Бастиан верно говорит, — Винченцо отложил телефон и со вздохом устроился в кресле. — Поспи, я со своей охраной побуду тут. Неохотно Донован всё же послушался. Он лег рядом с Банни и позволил брату накрыть себя пледом. Кто-то из слуг развернул ширму, отрезая кровать от остального помещения, и приглушил свет. Донован закрыл глаза и позволил сну прекратить бесконечную карусель мыслей. Проснувшись, Дон сразу же повернул голову к Банни. Тот не спал, но лежал тихо и неподвижно, явно не желая побеспокоить. Донован был бы не против такого беспокойства. Хан некоторое время молча смотрел на Дона, а потом вдруг хихикнул, прикрывая глаза ладонью. — Что? — хрипло спросил Донован. Банни рассмеялся громче и звонче, заставляя Дона невольно улыбнуться. — Супружеский постельный режим, — всё еще посмеиваясь сказал Банни и подобрался к Дону ближе. — Не о таком я мечтал, конечно, но хоть выспался. — Как себя чувствуешь? — спросил Донован. — Как будто мной ковры выбивали, — признался Ханган. — А ты как? — Как будто все эти ковры выбивал, — хмыкнул Дон. — Швы, наверное, разошлись? — прозорливо прищурился Банни. — Два всего, — проворчал Донован и аккуратно повернулся на бок, чтобы притянуть Хана поближе к себе. За ширмой послышались негромкие шаги и невидимый Винченцо сказал: — Слышу, кто-то проснулся в хорошем настроении. Можно мне заглянуть к вам? — Конечно, отец, — довольно бодро ответил Ханган. Винченцо выглядел усталым, что сразу заметил Банни. Он сел на кровати и с тревогой просил: — Что-то еще случилось? — Нет, мой дорогой, — Винченцо присел на кровать и похлопал Банни по плечу. — Сейчас я пойду отдыхать, но перед этим хочу попросить прощения. Моя вина, не доработал где-то. — Это не ваша вина, — Ханган покачал головой и слабо улыбнулся. — Это вина человека, который организовал все нападения. — Ты пострадал в моем доме и от рук одного из проверенных людей, — покачал головой Винченцо. — Я обещал тебе защиту и не сдержал слово. Донован осторожно сел, морщась от неприятных ощущений. — Отец, в первую очередь, виноват я, так как не смог оградить супруга от всех этих неприятностей. Банни покачал головой: — Не начинайте тут меряться чувством вины. Лучше найдите этого человека. Донован переглянулся с улыбнувшимся Винченцо и сказал: — Думаю, не стоит тратить время на поиски врагов в прошлом. Это кто-то здесь, в Семье, как бы неприятно это ни звучало. — Но кто? — удивился Банни. — Я ни с кем настолько сильно не ругался, чтобы меня убивать. Я вообще ни с кем не ругался. — С его женой только, — хмыкнул Винченцо, кивая на Донована. — Кстати, а что Лорен? — спросил Дон, пытаясь вспомнить, когда видел бывшую супругу. — Она вернулась в дом отца и тратит теперь его деньги, так как я ограничил ее содержание до минимума, — ответил Винченцо. — Мы ее проверяли, но стоит более тщательно отслеживать ее перемещения и связи. Не думаю, что эта пустоголовая девица может что-то подобное организовать. — Но сбрасывать ее со счетов — недальновидно, — Донован встал с постели. — Я сам с ней пообщаюсь. — Мы ее в любом случае проверим, — Винченцо поднялся. — Встретимся за ужином. Я лично прослежу за тем, как и кто его будет готовить. Встречу с Лорен пришлось отложить, так как недовольный Банни вынудил Донована оставаться в постели, а охране пригрозил разными карами, если они позволят господину и дальше нарушать распоряжения врача. Сам Хан куда-то шустро убежал сразу после завтрака, но вернулся так же быстро, с довольным лицом устраиваясь рядом с Донованом. Слуги, явившиеся следом, быстро установили большой телевизор на комод у стены и принялись подключать его. — Давай устроим релакс-день. Будем смотреть сериал и есть разные вкусняшки. Сент лично привезет нам пиццу и снеки. Я буду кормить тебя с рук, ты готов к этому непотребству? — воодушевленно произнес Банни. — Я даже готов тебе эти руки облизывать, — ухмыльнулся Донован. — И многое другое тоже. Знаешь, я уже хочу лично пристрелить нашего неизвестного пока врага. — Потому что он мешает тебе отдавать мне супружеский долг? — на губах Банни появилась лукавая улыбка. — Увы, я, как бизнесмен, знаю, как опасно накапливать долги, — Донован устроился удобнее, чтобы было видно экран телевизора. С одной стороны, Дону хотелось действовать и решать проблему, а с другой, Банни заслуживает провести день в спокойствии и под защитой. Донован скользнул рукой под подушку, нащупывая рукоять пистолета. Сент действительно приехал со стопкой пицц и пакетом разных орешков и сушеных фруктов. Банни с удовольствием хрустел снеками, заботливо кормил Донована еще горячей пиццей, позволяя хватать себя губами за пальцы и обсасывать с них соус. Сериал неожиданно увлек Донована, да так, что он не заметил, как Банни уснул рядом, всё еще держа в руках пакетик с арахисом. Дон долго смотрел на своего зайчика, позволяя нежности и теплу разливаться по телу. А еще его переполняла гордость за своего супруга. Пережить три нападения, каждое из которых могло любого выбить из равновесия, и при этом находить в себе силы шутить, смеяться, заигрывать и проявлять заботу. Банни был настоящим сокровищем, Донован давно это понял. И его слова о том, что он лично пристрелит тварь, покусившуюся на его счастье, не были просто пустым звуком. Винченцо действительно позвал Донована и Хана к ужину, и это был довольно приятный, семейный вечер. Дон периодически ловил себя на том, что слегка ревнует к отцу, который проявлял симпатию к повеселевшему Банни. Не как к мужчине, а как к отцу… Потому что Винченцо никогда не баловал их с Бастианом, никогда не проявлял столько теплоты и внимания… Конечно, Банни заслуживал всего этого, поэтому Донован старательно прятал эмоции. И думал лишь о том, что Рико не должен ощутить подобную ревность. Но его приезд откладывался, так как семью трясло и лихорадило последние две недели. Чем быстрее они найдут эту затаившуюся змею, тем спокойнее будет всем. Банни вернется к своей активной жизни, а сын, наконец, окажется ближе, чем в тысячу морских миль.