The Blacks & the Greens. Часть Первая

Рейнира       В эту ночь ей было сложно заснуть.       Хотя, Рейнира должна была уже к этому привыкнуть, с тех пор как вернулся принц Деймон, она стала плохо спать по ночам.       С бешено колотящимся сердцем в груди и мыслями о нём, она часами лежала под одеялом без сна.       Иногда она подходила к своему туалетному столику и начинала рассматривать те многочисленные дары, которые он привез для неё из своих путешествий. Среди них были: жемчуг и шёлк, серьги и ожерелья. До самого рассвета она читала книги, которые подарил ей дядя, и каждый вечер, перед тем как вернуться в свои покои, Рейнира получала очередной подарок от Деймона.       Она вспомнила истории, которые он ей рассказывал, комплименты, которые он говорил и долгие часы, проведённые вместе наедине друг с другом. Время рядом с ним шло незаметно, она даже представить себе не могла, что оно может идти так быстро. Часы превращались в минуты, и каждый раз она тщетно пыталась подавить в себе чувство горечи, когда приходила пора расставаться. Как бы ей хотелось, чтобы он вообще никуда не уходил, чтобы и вечера они тоже проводили вместе, вдвоём.       Когда принцесса была маленькой девочкой, она пару раз ночевала в комнате у дяди, обманув маму и нянек, Рейнира тайно проникла в его покои.       Сейчас воспоминания об этом заставляли её жутко краснеть.       Ей было неловко даже думать о том, что она спала в одной постели с мужчиной. А мысль о том, что этим мужчиной был дядя Деймон, заставляла краснеть её ещё больше.       Она представить себе не могла, как бы это выглядело сейчас. Рейнира знала, что в глазах мужчин она выглядит, как цветущая молодая девушка, которая готова к тому, чтобы выйти замуж и родить детей. Принцесса больше не могла позволить себе такую вольность, как ночёвка в постели с мужчиной, даже, если этот мужчина был её дядя.       «Тем более, если этот дядя — Деймон», — подумала принцесса, покусывая свою нижнюю губу. Хотя её знания о том, что же именно происходит между людьми на супружеском ложе, были ничтожны.       Рейнире было интересно, помнил ли он о тех ночах. Но даже, если помнил, то вряд ли они что-то значили для него. Тогда она была ребёнком и не представляла для него интереса, хотя он всегда был таким добрым и милым по отношению к ней, как ни к кому другому.       После его возвращения, отношения между ними остались прежними. Однако сама Рейнира хотела, чтобы он, наконец-то заметил, что она больше не была ребёнком. Она чувствовала на себе его взгляд, он внимательно изучал её лицо и тело, как делали это другие мужчины. Рейнире нравилось то, как её дядя смотрел на неё, а слова, которые он говорил, нравились ей ещё больше.       Сегодня ночью принцесса тоже не спала, с улыбкой на губах она исследовала содержимое своей гардеробной, тщательно выбирая наряд на завтра.       Утром она и дядя должны были отправиться на яхте в Черноводный залив, над которым они очень часто пролетали на своих драконах. Несмотря на то, что простой и практичный наряд более подошёл бы для такого случая, Рейнира устала от того, что Деймон чуть ли не каждый день видел её в кожаной одежде для верховой езды. Она бы хотела, чтобы он снова увидел её облаченную в элегантный и красивый наряд, как тот, что был на ней в день его приезда.       Рейнире было важно, чтобы он увидел её во всём великолепие и понял, как сильно она изменилась. Возможно девочкой, она была ему не интересна, но став женщиной, принцесса надеялась, что сможет заставить его полюбить себя.       И под этим она подразумевала не ту любовь, которую дядя питает к племяннице. Нет. Речь шла о той любви, которую испытывает мужчина к женщине, которую разделяют женатые пары, и которую воспевают певцы в своих песнях. Рейнира хотела бы быть той женщиной, к которой Деймон бы испытывал такие чувства и, возможно, когда-нибудь она ею станет…       «И возможно то, что он приходился ей дядей, не является такой уж большой проблемой», — смеясь, подумала она. В конце концов, они были Таргариенами.       Он посвящал ей всё своё свободное время, окружил заботой, оставлял поцелуи на её руке, а иногда и на лице, попутно расточая комплименты и осыпая её подарками.       Сейчас её дядя проводил с ней куда больше времени, чем когда-либо прежде, должно же это хоть что-нибудь значить. Ну, во всяком случае, ей очень хотелось в это верить.       Она не видела, что бы он разговаривал с ещё какой-нибудь придворной дамой, а его взгляд всегда был сосредоточен на ней. Только на ней.       С каждым новым днём её чувства к нему становились всё крепче. Она знала, что ведёт себя, как влюбленная девчонка, но ничего не могла с собой поделать, он занимал все её мысли и неважно были ли они в тот момент вместе или нет. Даже заседания Совета не могли оторвать её от мыслей о Деймоне. Сидя рядом с ним, она любовалась своим дядей, украдкой посматривая на него.       Какая-то часть неё опасалась, что более проницательные члены Совета, вроде лорда Лайонеля Стронга или мейстера Рансайтера, заметят её увлечение дядей.       «Ну и пусть», — подумала Рейнира, рассматривая платья. — «Ещё год и мне исполниться шестнадцать, вполне подходящий возраст для замужества. И, кто как ни мой дядя, принц из дома Таргариенов, лучше подойдёт на роль моего супруга?»       На ум пришло имя сира Кристона Коула, но она быстро отмахнулась от этой мысли.       Эта мечта принадлежала девочке, у которой не было никого, а не принцессе, которая однажды станет королевой. Сир Кристон был к ней добр и обходителен, он развлекал её на пирах и танцах, но долг велел ему забыть о женитьбе. К тому же его низкое происхождение, при других обстоятельствах, стало бы серьёзным препятствием для брака. И, несмотря на все его положительные качества, он никогда не мог понять её до конца, в отличие от Деймона, в жилах которого текла такая же кровь дракона, как и у неё.       После того как её дядя вернулся в Королевскую Гавань, он во всём заменил её белого рыцаря, и, говоря по правде, Рейнира нисколечко об этом не жалела.       Деймон обладал всеми теми качествами, которых так не доставало сиру Кристону и во всём его превосходил. Он был привлекательней, обаятельней, отважней её белого рыцаря, а также смелее и остроумнее. С ней он тоже мог вести себя дерзко, без всякого стеснения, дядя высмеивал всех тех, кто ей не нравился, в отличие от того же добродетельного сира Кристона, который не сказал и слова плохого о простом человеке, не говоря уже о королеве.       Когда-то она сказала Колу, что он был живым воплощением Воина, но Деймон, как и она, был драконом и создан из огня.       Только в песнях Дева и Воин были подходящей парой, но в жизни принцесса не могла оставаться ею долго. Вскоре Рейнире придётся выйти замуж и родить детей, ей нужен мужчина свободный от других обязательств, который сможет разделить с ней её ношу.       В этот момент её взгляд остановился на довольно откровенном наряде из розово-малиновой парчи.       Это платье для неё сшили недавно, и у Рейниры ещё не было случая надеть его. С другой стороны, завтрашняя прогулка может стать хорошим поводом для этого. Оно совершенно точно подходило для целей, которые преследовала Рейнира.       Её руки прошлись по откровенному вырезу платья, и она захихикала. Она немного опасалась того, что его сочтут слишком откровенным, поскольку наряд оставит обнажёнными и её плечи.       Королева непременно нашла бы его таковым.       В её голове всплыли слова, сказанные Алисентой, когда они после ужина остались с ней вдвоём. Её рассказ о Деймоне, и о причине, которая послужила поводом для его изгнания из королевства.       «Наследник на один день».       Она так отчётливо услышала эти слова, словно ей их сейчас самодовольным тоном шепнула на ухо Алисента.       Время от времени до Рейниры доносились отголоски той истории, но те люди, от которых она это слышала не входили в ближайшее окружение её отца, чего нельзя было сказать о королеве. Её отец никогда не вдавался в подробности о причинах, ставших поводом для изгнания принца Деймона из столицы. Однако она знала, что они были как-то связаны со смертью её брата, который умер вскоре после её матери королевы Эйммы.       Будучи маленькой девочкой, она всегда оправдывала своего дядю, её действия были продиктованы сильным желанием снова видеть его рядом с собой. Теперь же, став девушкой, которой вот-вот исполниться пятнадцать лет, Рейнира наотрез отказывалась в это верить и оправдывала его ещё больше. Она просто не могла поверить в то, что её дядя, который так заботился о ней, мог сказать нечто подобное.       После своего возвращения, он пообещал ей, что никуда не уедет и сама мысль о том, что им придётся расстаться снова, была для неё невыносимой. Её сердце не выдержит ещё одной разлуки.       «Возможно, всё было не так, как сказала Алисента», — подумала Рейнира.       Рейнира внезапно задумалась о том, что королева не в первый раз распространяет сплетни. Разве не Алисента пустила тот слух про неё и сира Кристона, когда сказала, что никто не сможет её защитить от него?       Одного воспоминания об этом было достаточно для того, чтобы она вспыхнула одновременно от злости и смущения.       Когда королева говорила об её дяде принце Деймоне, в её голосе крылось нечто большее, чем просто насмешка. Алисента ошибалась, если по-прежнему считала Рейниру всё той же маленькой наивной девочкой, которая называла её мамой.       Её улыбки и сладкие слова больше не смогут одурачить Рейниру, и, если Деймон хотел присвоить себе её трон, то Алисента вместе с её отцом хотели этого в гораздо большей степени.       Алисента, кажется, позабыла, что принцесса была в Тронном зале в тот день, когда Отто Хайтауера сместили с должности на глазах у всего двора. Его разжаловали и унизили на глазах у всей знати, и это был не слух, а факт.       Принцесса знала, что жена её отца не та, за кого себя выдаёт, но она оказалась гораздо хуже, чем изначально предполагала Рейнира. После того, как она запустила свои когти в её отца, королева, казалось, не собиралась на этом останавливаться и была намерена вбить клин между Рейнирой и её дядей, хотя какую цель она при этом преследовала, принцесса не знала.       «Неважно говорил или не говорил он эти слова», — подумала принцесса. — «Это ничто. Неужели четыре слова способны стереть годы любви?»       Воспоминания о его нежно-сиреневых глазах вновь нахлынули на неё и Рейнира засмеялась.       Она рухнула на кровать и накрылась с головой одеялом. Лишь в темноте своих покоев и в полном одиночестве, она позволила себе прошептать, почти простонать, его имя.       — Дядя Деймон…       Положив руку на лоб, она наконец-то заснула, с его именем на устах.       Наутро от волнения у неё свело живот.       Она перекусила стаканом холодного молока, подслащенного капелькой мёда, и овсяными лепешками, но сделав три укуса, Рейнира обнаружила, что была не в состоянии проглотить больше ни кусочка.       Затем горничные помогли надеть ей наряд. Розовый корсаж платья оставлял открытой большую часть её груди и был расшит красными розами. Красные рукава-буфы доходили только до середины руки, оставляя открытыми её плечи. Сзади у платья также имелся глубокий вырез. Яркая малиново-красная юбка скрывала ботинки, которые принцесса выбрала вместо удобных комнатных туфель, хотя последние ей были больше по душе.       Её длинные серебристо-золотые волосы были заплетены в замысловатую косу. Несколько локонов остались распущенными и обрамляли её лицо. Основная масса её волос была закреплена на затылке, а оставшаяся часть заплетена в длинную косу, которую она перекинула через левое плечо.       Рейнира улыбнулась глядя на своё отражение в зеркале и велела подать жемчуг, который ей несколько дней назад подарил её дядя. Она надеялась, что он обратит внимание и на кольцо с жемчугом, которое украшало её указательный палец, и было ещё одним подарком от него. Пока Рейнира ожидала его возле двери, она представляла себе как он подойдёт к ней, поцелует её руку, а затем посмотрит на неё и поразится тому, насколько она прекрасна.       Её сердце забилось с удвоенной силой, когда она услышала стук в дверь, но к её разочарованию за ней оказался не Деймон, а один из его лакеев, у которого было для неё послание от дяди.       Рейнира быстро выхватила из рук слуги записку, спеша прочесть её содержание. В сообщении говорилось о том, что Деймон будет ждать её во внешнем дворе замка, рядом с конюшнями.       Её улыбка была такой широкой, что у неё заболели щёки. Принцесса уже собиралась броситься к нему навстречу, но посмотрев на себя в зеркало ещё раз, Рейнира вспомнила о том, кто стоял за её дверью. Велев своим горничным принести ей толстую шаль, она поспешила накинуть её на плечи, чтобы скрыть верхнюю часть платья. Только тогда принцесса покинула свою комнату.       — Этим утром вы выглядите таким серьёзным, сир — весело поприветствовала она своего телохранителя.       При виде её, его суровое выражение лица сменилось улыбкой, а зелёные глаза засияли. Затем он почтительно поклонился принцессе.       — Сегодня мне не понадобится ваше сопровождение, сир Кристон. До конца дня вы можете быть свободны, — сказала она, не скрывая счастливых ноток в своём голосе.       — Мы с дядей отправляемся на морскую прогулку.       — Одни, принцесса?       Рейнира засмеялась.       — Одни, сир? Скажите, пожалуйста, как вы себе это представляете? — дразня, спросила она его. — Хоть мой дядя и дракон, а я наследница Вестероса, но моих знаний не хватит на то, чтобы поставить паруса и управлять кораблём. Я могу сказать, сколько галер принадлежит моему отцу, но на этом мои познания заканчиваются. Самостоятельно мы бы даже не вышли из порта! Уверена, что на яхте будет достаточное количество людей, которые смогут сделать нашу прогулку приятной.       Она снова засмеялась, а его лицо стало серьезным.       — Я буду сопровождать вас.       «Нет!», — хотела закричать Рейнира, удивившись подобному заявлению.       — Сир, я же уже сказала вам, что отправляюсь на прогулку со своим дядей, — ответила принцесса вежливым, но твёрдым голосом. — Сегодня мне не понадобятся ваши услуги, сир Кристон. До завтра вы можете быть свободны. Я пошлю за вами, если вы мне вдруг понадобитесь.       Она видела, что рыцарь хотел возразить ей, но сдержался.       — Как прикажите, — опустив голову, смиренно сказал он.       Рейнира тут же позабыла о сире Кристоне, стоило ей только отойти от двери. Она быстро шла по коридорам Твердыни Мейгора, спеша покинуть Красный Замок, чтобы увидеть своего дядю принца Деймона.       Оставив позади своего телохранителя, она в запале сняла с себя шаль и, не задумываясь, выкинула её в окно.       Едва выйдя из замка, Рейнира оказалась во внешнем дворе, где она и увидела Деймона. Его серебряные волосы ярко сияли при солнечном свете, выделяя его среди всех остальных.       Принц стоял возле своего великолепного рыжего жеребца, а рядом с ним находился хозяин конюшен.       Его серебристо-серый наряд напоминал морскую пену зимой. Цвет его одежды в сочетании с цветом волос, в которых был лишь намёк на золото, придавал его сиреневым глазам таинственный вид, делая их ещё мягче.       Сердце Рейниры забилось быстрее, стоило ей подойти к нему ближе.       Сначала её дядя едва взглянул на неё, но, когда он обернулся во второй раз, его глаза стали круглыми от удивления. Но не только он был поражен. Неподалеку от них помощник конюха споткнулся об собственные ноги и упал на землю вместе с ведром, которое он нёс, а управляющий, кажется, просто лишился дара речи.       — Моя племянница Рейнира, — поприветствовал её принц.       — Дядя!       Рейнира максимально выпрямила спину и подняла голову, чтобы смотреть ему прямо в глаза.       Деймон взял её руку и, не сводя с неё взгляда, поднёс к своим губам.       — Ты явилась сегодня, чтобы затмить солнце.       — Я пришла, чтобы ты отвёз меня к морю, — игриво возразила она.       — С такой красавицей, как ты, моя милая племянница, твой дядя готов отправиться куда угодно, — от его слов она затрепетала. Его голос был таким мягким, словно нежное прикосновение.       — Твоя племянница достаточно доверяет тебе, чтобы ты мог это сделать, — с улыбкой на губах ответила она. — Но должна признаться, что я с нетерпением жду нашей прогулки. Не могу вспомнить, когда я в последний раз плавала на яхте!       Их руки переплелись, её тело прижалось к телу Деймона. Её глаза искали носилки, которые бы доставили их из Красного Замка в порт, но их там не было. Не обнаружив их, она спросила дядю, как же они попадут на пристань, в ответ он, посмеиваясь, сказал:       — Мы поедем на лошадях, моя дражайшая племянница. Так будет быстрее.       — На лошадях?! — удивлённо спросила она.       Теперь Деймон смеялся в открытую.       — Скажи-ка мне, племянница, что ты планировала делать со своим дядей, если для поездки тебе требуются носилки? — спросил он.       От его вопроса у Рейниры вытянулось лицо.       — Ничего! — громко и быстро ответила она.       Она чувствовала, что становиться такой же красной, как цвет её платья. Но, похоже, что дядю позабавил румянец на её щеках.       — Я просто дразню тебя, племянница, — сказал он. — Твой дядя знает, насколько тебе нравятся твои элегантные наряды и как тебе не хотелось бы, чтобы езда на лошади их испортила. Позволь мне развеять твои опасения. Во-первых, ты будешь выглядеть прекрасно даже в простом коричневом платье из шерсти, а во-вторых, твой дядя не признаёт носилки. Поезжай со мной, так мы быстрее доберёмся до нашего корабля и моря.       Прежде чем она успела сказать что-то ещё, он схватил её за талию и посадил на своего коня. Закинув ногу, Деймон взобрался на рыжего жеребца и велел ей крепче держаться за него.       Она робко обняла его, но он сильнее обхватил себя её руками.       — Дай мне почувствовать себя, Рейнира. И твои бедра тоже, — добавил он. — Так твой дядя будет знать, что ты в безопасности.       Было что-то дерзкое в том, как он делал паузы между предложениями, впрочем, как и в её поведении. Закрыв глаза, она вдохнула его запах, он был таким же, как и прежде, словно и не было всех этих лет разлуки.       Когда ворота открылись, дядя пришпорил коня, пуская его в быстрый галоп. Скорость лошади была ничем по сравнению со скоростью дракона, особенно дракона Рейниры. Сиракс благодаря своей молодости была лёгкой и быстрой.       После того, как она оседлала свою дракониху в семь лет, езда верхом стала казаться ей слишком утомительной, поэтому Рейнира так и не стала заядлой любительницей лошадей. Ей нравилось ощущать порывы ветра на своём лице, когда она высоко летала в небе. На такой высоте город вместе со всеми его обитателями казался ей не больше пятнышка.       Когда они проезжали по улицам города, люди расступались и смотрели им в след. Смех Рейниры едва был слышен из-за топота копыт коня.       Оказалось, что поездка верхом на лошади с Деймоном, была не такой скучной, как на её собственном скакуне.       По прибытию в порт, Деймон отдал поводья, ожидавшему их мужчине. На яхту их проводил капитан, высокий мужчина с длинными седеющими волосами в богатой одежде.       — Этим утром ветер нам благоволит, мой принц. Принцесса.       — Ветра всегда благоволят мне, капитан — с ухмылкой сказал Деймон.       Стоя на палубе, они вместе наблюдали за тем, как порт становился от них всё дальше и дальше, пока совсем не исчез. Вокруг них была только вода и голубое небо, а Королевская Гавань стала казаться лишь маленькой красной точке в дали.       Рейнира хихикала, когда мягкие серебряные волосы Деймона щекотали кожу на её шее.       Принц положил свой подбородок ей на плечо, рассказывая про места, мимо которых они проплывали. Был уже полден и солнце высоко светило в небе.       — Знаешь, мне никогда особо не нравилось плавать на кораблях, — признался он ей. — Но за годы, проведенные на Ступенях, я научился получать от этого удовольствие.       — Правда? — спросила она, повернувшись к нему.       Деймон кивнул.       — Я часто ночевал на кораблях Корлиса, особенно на «Морском Змее», его гордости. Порой мне кажется, что он любит этот корабль больше, чем своих двух детей.       Рейнира рассмеялась.       — Это чистая правда, племянница, — заверил он её. — Мне ещё никогда не доводилось видеть Корлиса таким злым, как в тот день, когда я решил сесть за штурвал «Морского Змея». Видишь ли, в тот вечер я слегка переборщил с вином и, выйдя из каюты Корлиса, я отправился прогуливаться по палубе и оказался на корме. За штурвалом стоял человек, который следил за курсом, кажется, это был племянник Корлиса по имени Веймонд, но я могу ошибаться. В общем, я оттолкнул парня и занял его место, — поведал он ей.       — Ты знаешь, как управлять кораблём? — удивлённо спросила она.       В ответ её дядя ухмыльнулся.       — Это не так уж сложно. Тебе просто нужно крутить штурвал в ту сторону, куда тебе хочется… по крайней мере, это то, что делал я. Но из-за того что в голове у меня стоял туман, я так и не решил, куда хочу отправиться.       — Я бы никогда не осмелилась на такое, — сказала она, благоговея перед ним.       Деймон одарил её самодовольной улыбкой.       — В наших венах течет кровь Веларионов. Моя прабабушка, а твоя прапрабабушка, была из дома Веларионов.       — Знаешь, дядя, как раз сегодня утром сир Кристон спросил у меня, будем ли мы одни на яхте. Я рассмеялась над его вопросом, полагая, что без помощи посторонних нам не обойтись, а оказывается, ты умеешь управлять кораблём, — весело сказала принцесса. — Раз так, то возможно мы могли бы обойтись своими силами!       Деймон промолчал и только поднял бровь в ответ на её комментарий. Видя серьезное выражения лица своего дяди, Рейнира взволновано начала вертеть кольцо на пальце, чувствуя необходимость пояснить ситуацию.       — Он переживал, что мы будем наедине…       — С чего вдруг? — спросил Деймон. — Я твой дядя, ты моя племянница. Я никогда не причиню тебя вреда. Вообще-то я разделаюсь с любым человеком, который посмеет тебя обидеть. Почему кто-то беспокоится из-за того что мы можем остаться наедине? — снова спросил её Деймон. — А?       Его пальцы прошлись по её плечу и подцепили один из её локонов. Он игриво потянул её за него, заставляя Рейниру выдохнуть.       — Сир Кристон очень серьёзно относится к своим обязанностям. Он волнуется по любому поводу.       Деймон кивнул.       — Твой белый рыцарь постареет раньше времени, если будет так переживать. Скоро он будет выглядеть старше твоего отца, и тогда тебе придётся искать другого телохранителя, — сказал он, немного отойдя и встав по другую сторону от неё. — Возможно, тебе понадобится другой рыцарь для этой работы. Какой-нибудь опытный и закалённый в бою воин, со славным мечом…       Рейнира ещё больше занервничала. Она прекрасно понимала, что он описывал себя.       — Такой, как ты? — отважившись, спросила она, на что он ей в ответ снова ухмыльнулся.       Больше о сире Кристоне они в тот день не говорили.       Пообедали они в каюте капитана, трапеза была быстрой, поскольку Рейнира едва могла есть. Словно зачарованная она слушала рассказы Деймона о морских битвах, в которых он принимал участие вместе с лордом Корлисом, про то, как Караксес сжигал и топил корабли Триархии.       — Многие начинали бежать, едва завидев нас, — продолжил говорить Деймон, прогуливаясь с ней по палубе и попивая вино. — Но мы были быстрее. Те, кто был посмелее, или поглупее, пытались нас атаковать.       — Но ты всё равно их всех одолел, — закончила за него Рейнира.       Образ её дяди верхом на Караксесе, приносящего огонь и кровь своим врагам, словно Эйгон Завоеватель, заставил Рейниру почувствовать слабость в коленях. Особенно ей нравилось мысль о том, что её дядя, будучи таким лихим и опасным для других, был так добр и внимателен по отношению к ней.       Тут ей снова пришли на ум слова Алисенты, и Рейнира задумалась о том, действительно ли всё было так, как она сказала.       Сделав глоток из кубка, Рейнира решила спросить его об этом.       — Дядя… Я хотела бы спросить тебя кое о чём.       Выражение её лица стало очень серьёзным, он сразу заметил это, и его поведение тут же переменилось. Сейчас он был похож на охотившегося дракона, который, почуяв опасность, пытался предугадать, откуда на него нападёт враг.       — Прошлой ночью, когда ты был на балконе с моим отцом, королева рассказала мне кое-что о тебе…       Она не сводила с него взгляда, однако не знала, как закончить свою мысль. Она боялась, что он рассердиться на неё из-за её расспросов и больше не будет проводить с ней время. Но она также боялась услышать его ответ.       Деймон изучал её своими сиреневыми глазами. Его лицо было таким же суровым, как и его взгляд.       — Я не сомневаюсь, моя милая, что у королевы есть много чего, что она может рассказать обо мне. Ты, наверное, заметила, как она нервничает в моём присутствии, как ей неприятно, когда я нахожусь рядом.       Такого поворота Рейнира не ожидала.       — Она испытывает к тебе неприязнь?       Деймон широко улыбнулся ей, словно он только что выиграл партию в кости.       — Да и довольно глубокую, — ответил он. — Что ж, могу сказать, что наши чувства взаимны. Я всегда считал её недостойной того места, которое она занимает, — заявил её дядя, взмахнув рукой. — В виду своего происхождения, она вряд ли могла всерьёз рассчитывать на брак с королём. Всем известен тот факт, что её отец использовал своё положение, чтобы подсунуть её твоему отцу. Но у нас с ней другая история.       Рейнира жадно слушала его слова и хотела знать больше.       — Какого рода история? — спросила она.       Все у кого при дворе были глаза видели, что её дядя не испытывал симпатии к королеве. Да, он вёл себя с ней вежливо, но его почтение не было искренним. И всё же почему Алисента так недолюбливала его?       — Моя дражайшая племянница, ты помнишь те времена, когда ты была маленькой девочкой, и мы с тобой вмести ходили проведать моего дедушку, Старого Короля? — улыбаясь, спросил её Деймон.       Рейнира кивнула, хотя то время она помнила смутно.       — Ты помнишь, кто тогда был его служанкой? Кто заботился о нём?       — Я не помню всех слуг в замке, дядя Деймон, — сказала она, пожав плечами.       В ответ он усмехнулся.       — Позволь мне тебя просветить, моя милая. Когда Отто Хайтауер стал десницей моего дедушки, твоего прадедушки, он привёз с собой всю свою семью: жену, дочь и двух сыновей. Его дочь Алисента, на которой собственно и женился потом твой отец, тогда была далека от того, чтобы стать королевой. Она даже не стала фрейлиной твоей матери, её сразу определи в служанки Старому Королю.       — Я что-то такое припоминаю, — сказала Рейнира. — Но я не могу сказать точно, что помню её.       Выражение лица её дяди было таким довольным, каким только можно его было представить.       — Но тебя, моя прекрасная племянница Рейнира, она хорошо помнит и меня тоже. Видишь ли, в своё время Алисента Хайтауер надеялась покорить меня своими чарами.       Рейнира едва не закричала от удивления.       — Что? — спросила она. — Алисента была в тебя влюблена?!       Эта мысль была для неё ещё больше отвратительна, чем вонь Блошиного Дна в жаркий летний день.       Принцесса вдруг представила свою мачеху на корабле вместо себя. Вот она стоит рядом с Деймоном, её рука в его руке, они пристально смотрят друг на друга. Рейнира ненавидела тот факт, что ей приходилось делить с ней отца, но мысль о том, что она претендовала на Деймона, была для неё невыносимой.       Рейнира не могла смириться с тем, что губы, о которых она мечтала, были осквернены поцелуем королевы. Что она была дорога Деймону, что какая-то часть него принадлежала Алисенте.       Ведь Деймон всегда был её, только её. Даже, во время его отсутствия, она ни разу не слышала, чтобы какая-нибудь женщина надолго завладела его вниманием. Он был единственным, кто по-настоящему принадлежал ей, только ей!       От обиды её нижняя губа надулась и Деймон это заметил.       — Ну, я бы не назвал это любовью, племянница, — сказал он посмеиваясь. — И не делай такое лицо, потому что твой дядя не поддался её чарам. Ни разу. На самом деле, когда она призналась мне в своих чувствах, я сразу ответил ей, что они не взаимны. Это случилось почти сразу же после смерти моего дедушки. Отто узнал об этом и невзлюбил меня ещё больше. Он предпочитает думать, что всё было наоборот, что это я пытался соблазнить, а затем опозорить его дочь.       Рейнира ахнула от изумления.       — Коро… Алисента призналась тебе в любви, а ты отверг её?       Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой.       Её дядя засмеялся.       — Такой гордый человек, как Отто никак не мог смириться с мыслью, что его образованная, амбициозная и религиозная дочь забыла всё, чему её учили, и отчаянно возжелала Порочного Принца из дома Таргариенов.       Рейнира укоризненно покачала головой.       — У этой женщины нет стыда. Она вечно указывает мне, как одеваться, как молиться, а теперь выясняется, что она пыталась соблазнить моего дядю, будучи незамужней девицей!       Рейнира пришла в ярость от наглости этой женщины, но ещё больше её разозлило то, что она ничего об этом не знала. Затем в её голову пришла другая мысль.       — Отец знает?       — Я ему ничего не говорил, — ответил Деймон, потирая подбородок. — В ту пору Алисента была обычной девушкой, из не очень знатной семьи. Я не видел смысла рассказывать твоему отцу о поползновениях бывшей служанки нашего дедушки, — сказал он посмеиваясь. — Разве я мог предположить, что скучная и нудная Алисента, лишённая всякого лоска и закутанная в свои платья с ног до головы привлечёт внимание твоего отца?!       Было странно слышать, как кто-то говорил об Алисенте Хайтауер, не восхваляя её при этом. Рейнира разделяла мнение Деймона по поводу королевы, особенно сейчас. Но то, как весь двор льстил и поклонялся этой женщине, заставляло принцессу сомневаться в собственных суждениях.       — Вот в чем причина её враждебности, — продолжил Деймон. — Её отец несколько раз пытался поссорить меня с братом, поэтому я не удивлен, что его дочь пытается проделать то же самое с нами.       Рейнира услышала достаточно.       — Что ж, я не верю не единому слову, сказанному ею, дядя, — заверила она его. — С тех самых пор, как королева узнала о том, что её сын Эйгон никогда не станет принцем Драконьего Камня, она возненавидела меня. Ты знаешь, что из-за того что её отец донимал моего отца вопросом о предоставлении, его изгнали из замка?       Она продолжала крутить кольцо на своём пальце, одно только воспоминания об этом было достаточно для того, чтобы испортить ей настроение.       — До меня дошли слухи, — подтвердил Деймон, при этом выражение его лица было спокойным и сосредоточенным, даже расчётливым. — Там, за Узким морем, я много о чем слышал.       Прислонившись к перилам капитанского мостика, Рейнира завороженно наблюдала за тем, как рука Деймона гладит её лицо, испытывая головокружение от его близости.       — Признаться, я был удивлен, когда узнал, что твой отец из всех молодых девиц, выбрал Алисенту. Однако, я подозреваю, что она не оставила ему другого выбора.       — Что ты имеешь в виду?       Голос Рейниры был едва громче шёпота.       — Она была увлечена им некоторое время. Ещё при жизни твоей матери, — прошептал ей на ухо Деймон. Тепло его дыхания на её коже послало по телу принцессы волну дрожжи. — Припоминаю, как застал их вместе в одной комнате. Это было незадолго до того, как у твоей матери начались схватки.       С губ принцессы сорвался громкий вздох, она почувствовала, как по её спине прошелся холодок. Рейнире казалось, что земля уходит у неё из-под ног. То, что сказал Деймон… Нет, это не могло быть правдой, но её дядя не стал бы ей врать. Только не ей.       — Мой отец мог предать мою мать… с кем-то вроде Алисенты Хайтауер? — пораженно прошептала Рейнира, испытывая глубокое отвращение от одной только мысли.       — Ну-ну, моя милая, моя красавица.       Деймон обнял её за плечи и притянул ближе к себе.       — Я не могу утверждать наверняка, что именно случилось в тот день, скажу лишь то, что леди Алисента выглядела взволнованней, чем обычно, — признался он ей. — Мне точно неизвестно, что происходило между ней и твоим отцом после смерти твоей матери и до того момента как они поженились, но я слышал много домыслов по этому поводу, — ухмыльнувшись, сказал ей дядя.       — Правда? — потрясённо спросила Рейнира, ведь она никогда не слышала ни одного дурного слова о своей мачехе. Ни одного.       Её дядя кивнул.       — Королева не та за кого себя выдаёт…       Принцесса почувствовала лёгкое головокружение.       Ей вспомнилась свадьба отца, и то, как она приняла Алисенту, когда та прибыла на пир.       В тот день королева была само очарование, и она крепко обняла Рейниру. Теплота и сила её объятий была подобна объятьям её матери королевы Эйммы. Ей было очень грустно после её смерти, но ещё больше она печалилась за своего отца, который остался один. Рейнира обрадовалась, узнав, что он снова влюбился и больше не будет одинок, ведь в будущем того же она хотела для себя.       В тот день Рейнира ответила на её объятья, и, чтобы порадовать отца, и показать новой королеве своё радушие, она назвала её мамой, на что та назвала её дочерью.       — О чем ты думаешь?       Рейнира подняла голову и заметила, что он наклонился к ней, теперь их разделяло всего несколько дюймов.       Она ещё больше прижалась к перилам, когда поняла насколько близко он к ней подошёл. Всё выглядело так, словно… Словно он собирался её поцеловать.       — Я думаю о том… Думаю о том, что ты мне сказал.       Солнце светило ей прямо в глаза, из-за чего она сильно жмурилась и не могла четко видеть Деймона.       — Не нужно тратить своё время на такие вещи, моя прекрасная племянница, — его пальцы нежно обхватили её подбородок, удерживая её на месте. — Просто знай, что твой дядя будет рядом всегда, ну, или до тех пор, пока ты сама меня не прогонишь. Я отвечу на любой твой вопрос.       Она чувствовала, как он ещё сильнее притягивает её к себе.       — Ты такая красивая, что в это трудно поверить.       Его глаза гипнотизировали.       Как раз когда Деймон начал наклоняться к ней, Рейнира почувствовала, как её тело падает вниз. Она открыла рот, собираясь закричать, но его сильные руки резко потянули её назад.       Опомнившись, Рейнира обнаружила себя в объятиях Деймона и как можно дальше от капитанского мостика. Его лицо было белым от испуга.       — Что…       — С тобой всё в порядке?! — с искренним беспокойством спросил он.       Рейнира кивнула. Она даже толком не поняла, что сейчас произошло.       — Кажется, я поскользнулась… Я…       Деймон тут же подал ей кубок с вином, принцесса отпила из него и слегка поморщилась, поскольку оно было крепче, чем она привыкла.       Она пожаловалась на это дяде, но он всё равно заставил её выпить ещё.       — А люди считают езду на драконе опасным занятием, однако это с корабля чуть не упала моя племянница.       — Наверное, во мне меньше крови Веларионов, чем в тебе, дядя. Думаю, я не создана для моря. Хотя, — сделав паузу, она с любовью посмотрела на него, — с тобой бы я отправилась хоть на край света.       Деймон ухмыльнулся ей.       — Замётано. Завтра мы вернёмся в небо, мне оно тоже больше по душе.       Они вернулись в Красный Замок на закате. Как только Рейнира оказалась в своих покоях, она велела своим дамам ослабить лиф её платья. Вечером принцесса должна была ужинать с дядей, и она не хотела снова лишиться чувств, как это случилось с ней на корабле.       Она смыла со своей кожи портовую грязь Королевской Гавани. После того, как ей ослабили нити на корсаже её розового платья и распустили волосы, она отправилась на встречу с Деймоном.       В этот вечер стол ломился от яств, и Рейнира после дня проведенного в море, съела почти половину жирной утки, зажаренной до хрустящей корочки. Другую же половину съел Деймон, и даже вымакал ломтиками хлеба остатки жира.       Пока он ел, принцесса завороженно наблюдала за его длинными изящными пальцами, украшенными кольцами.       Разделавшись с уткой, они промочили горло сладким красным вином с нотками фруктов, после чего им подали поднос с клубничными пирожными. Рейнира тут же уплела два и думала съесть ещё одно, но заметив на себе взгляд Деймона, решила этого не делать.       — Никогда не думал, что женщина может выглядеть так привлекательно, когда она ест.       От его слов она покраснела, после того, как слуги убрали пустые тарелки, Деймон немного сдвинулся, чтобы что-то достать из кармана.       Рейнира едва могла скрыть своё волнение, предвкушая очередной подарок. Когда она развязала бархатный мешочек, то обнаружила там два браслета из белого золота, украшенного крупными фиолетовыми аметистами.       — Красиво, — сказала она, глядя на него.       — Но не так, как ты, — заверил её дядя. — Сущая безделица, недостойная того, чтобы украшать такую красавицу.       Рейнира как раз собиралась его поблагодарить, но Деймон внезапно начал читать ей стих:       — С восходом солнца и до заката       Я думаю лишь только о тебе.       Твоё имя я в молитве вспоминаю,       Когда и радостно и горько на душе!       Ну почему та так неуловима?       Ведь наяву и в царстве сна,       Я вижу лишь одну тебя!       Хотя всегда ты ускользаешь,       И, наверное, не знаешь,       Как я тоскую по тебе наяву, а не во сне.       И нет награды лучше для меня,       Чем каждую секунду, каждого дня       Видеть с собою только тебя!*       Она отважилась прижиться к нему ближе.       — Скоро у меня день рождения, — прерывисто сказала Рейнира, нежно касаясь его руки.       — Я никогда не забывал про него, — заверил её Деймон. — Пятнадцать лет, почти женщина.       — Я и есть женщина, — возразила она. — Многие девушки моего возраста, а то и младше, уже замужем и имеют детей.       — Но не ты, моя племянница, — сказал он, игриво ущипнув её за нос. — Ты самая настоящая девица, без мужа и детей.       — Как удачно, не правда ли, дядя? Ведь вернувшись, ты сказал, что причинишь вред любому человеку, который посмел посягнуть на меня.       Деймон ухмыльнулся, молча поглаживая кончиками пальцев её скулы.       — Дядя, — с озорной улыбкой обратилась она к Деймону.       — Да?       — Ты сказал, что ответишь на любой мой вопрос, верно? — строя ему глазки спросила Рейнира, на что Деймон только приподнял бровь. Не дожидаясь ответа, она нанесла ему следующий удар. — Не мог ли ты больше рассказать мне о…       — О чём?       Принцесса улыбнулась.       — О том, как Алисента поведала тебе о своих чувствах, а ты её отверг?       Деймон откинулся на спинку стула, а Рейнира потянулась за ещё одним клубничным пирожным. На улице уже было время волка, когда её дядя ушел. *Я ни разу не поет, поэтому не судите строго! Стихи я до этого никогда не переводила.