Insatiable

Он несётся вверх по прокуренным лестничным пролетам, судорожно сжимая в руках телефон, что светит в темноте голубым экранным светом. "Приезжай". Где-то в горле комом пульсирует тошнота, бьёт по вискам собственный пульс и шумит в ушах сбивчивое дыхание. Он вот вот упадёт от эмоционального перенапряжения прям на эти заплеванные бетонные ступени, разбивая лицо в кровь. Обязательно. Когда добежит. Звонкий почти на грани истеричного отчаяния стук в дверь. Он контролирует себя во всем, что касается не его. В том, что управляется темнеющей бурей в голубых глазах, поводья насильно вырваны из стертых в кровь ладоней. -Не отвечают? Кажется, тебя не хотят видеть. Он едва ощутимо трогает за плечо, отодвигая бедром и выдыхая как-то обречённо и чересчур устало. Халат, растянутые спортивки, серая футболка, тапочки в клетку и темные круги за стеклами очков. Подпереть бедром, провернуть два раза вправо. У него в квартире очередной извечный бардак, голый матрас, тусклый лунный свет в открытом настежь окне и холод. Не только в квартире. -Ты чертов ублюдок! Вдох со свистом, до сведенных от холодного октябрьского воздуха зубов. Толчок. Удар. Снова глухой стон. Смешок. Едва различимый всхлип в момент, когда тормоза начинают визжать от того, что справляться с этим дерьмом больше нет возможности. -Пять пятьдесят. Я ставил на семь. Ты снова удивляешь. Взгляд на часы. Неопределенный взмах рукой. Он заваливается на кровать, выуживая из махрового кармана пачку сигарет и поджигая одну. Выдох в потолок. Его очки бликуют светом фонарей. Снова удар. Глухой стук штукатурки об пол. Очередной всхлип. Он закрывает глаза, когда видит слезы, скатывающиеся по сжатым линиям челюстей. -Сука! Сука! Сука! Сука! Он переворачивается на бок, смотря на то, как Брюс прижимается лбом к стене, яростно стирая слезы рукавами очередного дорогущего костюма. -Черный лебедь-не я, мистер Уэйн. Снова с оттяжкой, насмешкой, личной отскакивающей языком от зубов издёвкой. На свой тошнотворно приторно честный манер. Выжигая изнутри самобичеванием. Он тычет в его сторону зажатой в пальцах сигаретой и улыбается так надломлено угловато. -И ты сойдешь с ума, играя эту роль. Он сползает с кровати тенью проезжающих мимо машин. Растекается по комнате, заполняя её собой. Растворяется в каждой очередной его мысли. И красным огонечком ебучего предупреждения маячит где-то на периферии сознания, заставляя обратить на себя внимание, а не закрыть эту историю, как ненужную вкладку на рабочем столе. Выдыхает дым в чужие приоткрытые губы и позволяет стянуть с себя очки, притягивая за лацканы пиджака и вжимаясь всем телом в чужое тело. -Почему ты просто не позволишь мне? Снова слезами в глазах. Он умеет плакать только при нём. При том, кто этих слез никогда не оценит. -Потому что ты убьешь нас обоих, Брюс. В своей любви ко мне ты ненасытен.