Страж в Тибидохсе!

Любовь, любовь… Есть она — мучаешься сам. Нету её — мучаешь всех остальных Арей

На следующий день утром, Лань твердо решила наведаться в кабинет главы Тибидохса и прояснить все условия ее нахождения на острове. Постучав и услышав сонное: «Входите!» — девушка толкнула дверь. В глаза сразу бросился пылающий в камине огонь. Искры, разлетаясь, кружились, опускались на ковер, прожигая маленькие дырочки. Сарданапал сидел, с самого утра уже погруженный в бумаги. Подняв голову, Черноморов лукаво улыбнулся: -Доброе утро! Как спалось? — спросил он. -Лучше, благодарю. Нам надо поговорить, академик, — делая несколько нерешительных шагов вперед, сказала Лань. Директор удивленно поднял свои густые брови. Усы, предвкушая тайну, коварно оплели душки очков. -Конечно, вас что-то беспокоит? — Настороженно, но довольно миролюбиво спросил он. -Признаться, я не совсем та, за которую вы меня принимаете, — осторожно начала златокрылая. Сарданапал поднялся и подошел, примирительно коснувшись ее локтя. -Ну что вы! Все люди бывают разные вам не стоит скрывать ваши истинные намерения. Признаться, я был обрадован тем, что вас прислал именно Кощеев. Меня это даже немного удивило… -Я не человек, — быстро оборвала его страж, не давая договорить. -Конечно. Вы волшебница, и, признаться довольно сильная! -Улыбнувшись, поправился глава Тибидохса. -Нет, академик! Я не человек, не маг и не некромаг. Никто из них. Усы у главы белого отделения удивленно встопорщились, выражая крайнее смятение их хозяина. Девушка воздохнула, и неожиданно, даже для самой себе, положила аккуратную тонкую руку Черноморову на макушку. Потом пригладила слегка взъерошенные волосы, словно успокаивая маленького ребенка. Сарданапал удивленно посмотрел в ее огромные, далеко посаженные глаза. Он увидел в них вдруг необычайную мудрость, доброту и понимание, которые, почему-то, раньше замечать не мог. Академик настороженно отстранился. -Так кто же вы? — уже смутно догадываясь о чем-то, спросил он. -Я — страж Света, — без предисловий, чуть наклонив голову в бок, закончила девушка. Морщинки на лице директора разгладились, в глазах промелькнуло, как показалось Лани, неподдельное восхищение. -Вы ведь о чем-то догадывались, верно? — высказывая предположение, спросила златокрылая. Черноморов покачал головой. -Я чувствовал, что вы чем-то отличаетесь от нас, но не мог понять, чем, теперь мне все ясно, — дружелюбно согласился он. -Но зачем вы здесь? На острове происходит то, о чем мы не знаем? -Можно и так сказать, — уклончиво подтвердила она — Я твой страж хранитель, Сарданапал. Генеральный страж направил меня сюда, чтобы защищать всех вас. -Но от кого?! Неужели… -Да. Именно, — С легкостью читая его мысли, словно они были оттиснуты у академика на лбу, сказала девушка, — Мы засекли на Буяне стражей мрака. Им нужны крылья Древнира… -Но никто не знает, где они! Ни я, ни кто-то другой. -Боюсь! Теперь об этом известно мне, Троилу, а теперь и вам, — уже договаривая, Лань вытянула из кармана золотые крылья на шнурке, с резным отверстием в центре. Сарданапал удивленно уставился на украшение. -Только, прошу тебя, об этом никто не должен знать. Даже Медузия! — проследив за взглядом главы Тибидохса, напомнила она, — Поклянитесь! -Да, конечно. Разрази Громус! — от его кольца отделилась большая зеленая искра, а потом, на мгновение застыв в воздухе, с глухим треском лопнула. -Вы говорили, что вы мой страж хранитель? — Вдруг вспомнил он. -Да -А что значит быть чьим-то хранителем? — с интересом спросил Черноморов. -Это немного трудно объяснить, — заметила она. -Когда рождается человек или волшебник, это не имеет значения. У каждого из вас появляется свой страж-хранитель. Кто-то из нас, берет вас под свою ответственность. И в сложные минуты жизни помогает не сойти с верного пути. Проблема в том, что вы не всегда к нам прислушиваетесь, — страж вытянула из блузки, за цепочку, свои золотые крылья. От Древнировых они отличались разве что формой. Крылья бывшего директора Тибидохса были чуть округлые, с маленькими маховыми перьями. Такие больше подходили для планирования с большой высоты. У Лани же, украшение было более хищной формы и маховые перья на крыльях были уже намного больше. Академик вдруг посерьезнел: -И на что хотят их обменять стражи мрака? -Златокрылая не ответила, а только покачала головой, оставив вопрос без ответа. -Не думайте об этом. Мы с Троилом постараемся вам помочь, — Лань ободряюще дотронулась до плеча Сарданапала, будто ставя точку в начатом разговоре. -Только прошу, молчите об этом, чтобы это знание не обернулось против вас! Медузия, откинув одеяло, зябко поежилась. Морозный воздух уже блуждал по комнате, врываясь через приоткрытую форточку. Открывать глаза и идти на завтрак не хотелось. Веки наливались свинцовой тяжестью. Особенно отвратительной мыслью стало встречаться с академиком. Воспоминания о вчерашнем дне старательно лезли в голову. Доцент Горгонова тряхнула головой, отбрасывая нежелательные мысли. Змейки недовольно зашипели. Усилием воли, заставив себя подняться, преподавательница рывком встала. Одевшись по своему обыкновению в юбку-карандаш и нежно розовую блузку, Медузия придирчиво оглядела себя в зеркале. С зеркальной поверхности на нее смотрела довольно привлекательная молодая особа: медно-рыжие закрученные кудри нагло наползали на лоб, аккуратные греческие черты лица и античные плечи. Чуть сомкнутые тонкие губы. Прямой нос. Часы над ее кроватью противно загудели, стрелка в них металась, как бешеная, грозя взлететь, как вертолет. Закончив утреннюю ревизию, доцент Горгонова поспешила на завтрак в Зал Двух Стихий. Войдя в общий зал, в глаза волшебнице сразу бросились два пустующих стула. На месте которых должен был сидеть академик и ревизор. «Где это они пропадают так долго?» — ревниво подумала доцент Горгонова. -Зуби, ты не знаешь, где академик? — обратилась она к подруге, коснувшись ее локтя. -Не знаю, Меди, должно быть у себя в кабинете, — не прерывая трапезу, пожала плечами Зубодериха. Преподавательница нахмурилась. На душе у нее было неспокойно. Она будто разрывалась. Одновременно хотелось прийти к нему, обнять, вдохнуть такой родной запах. Однако, разум настойчиво твердил ей опасаться. «Вдруг предаст? Вдруг ты ему не доверишься?». Медузия вздохнула. Неужели она любит его? Такого заботливого, временами неуклюжего и нелепого главу Тибидохса? Нет, это невозможно. Этого просто не может быть. -Эй… Эй! Ты в порядке? — кто-то уже довольно давно тряс ее за руку. Это была Великая Зуби. -А…д-да. Все в порядке, — выныривая из своих мыслей, которые грозили утянуть ее на самое дно Марианской впадины, ответила доцент. Закончив с завтраком, а точнее даже к нему и не преступив, Медузия, отбивая каблуками четкий ритм, направилась в кабинет к академику. Дойдя до двери, доцент Горгонова собиралась уже постучать, как из чуть приоткрытой щели стали все более отчетливо звучать два голоса. Один из них принадлежал Сарданапалу, а другой, по-видимому, Лани. Занесенный кулак преподавательницы остановился в сантиметре от двери. Невольно, даже, возможно, и не желая этого, доцент начала вслушиваться в обрывки разговора, остановив лицо напротив просвета. Стало видно, как Черноморов, как показалось Медузии, ободряюще коснулся плеча девушки. -Спасибо тебе, что сказала. Обещаю быть осторожным, — услышала она голос главы белого отделения. -Всегда пожалуйста, только не забывай. Никто не должен знать об этом. Медузия, конечно, тоже, — серьезно сказала златокрылая. Сердце у доцента кафедры застучало с бешеной скоростью. «Что это все значит? О чем я не должна знать?!» -Ч-ш-ш, — вдруг схватив Черноморова за руку, предупреждающе сказала страж, поднося аристократичный палец к губам. — Нас подслушивают! — девушка щелкнула пальцами, двери открылись. Академик и Лань увидели преподавательницу нежитеведенья с занесенным над дверью кулаком. -А, это вы! — облегченно выдохнула златокрылая. -А должен был быть кто-то другой? — резко отрезала волшебница. -Проходи, Меди, — озорно улыбнувшись, академик сделал приглашающий жест рукой. Горгонова приблизилась, нарочно и явно намеренно не замечая ревизора. Та бросила на нее удивленный взгляд, но расспрашивать не стала, а просто бесшумно выскользнула в шумные и пока еще пустые извилистые коридоры Тибидохса. -Тебя что-то беспокоит, Меди? — спросил академик, подходя ближе. Не зная, как объяснить свой ранний визит, преподавательница сказала: — Хотела узнать, не нужна ли вам помощь с отчетами? -Да нет, — облегченно выдохнул маг, -Лань мне уже помогла. Мы с ней почти закончили всю работу! Медузия вспыхнула: -Вы удивляете меня академик! Что вы носитесь с этим ревизором? Она такая же, как и остальные. Раз она такая расчудесная, может нам стоит предложить ей остаться здесь подольше. А! Или еще лучше! Предложите ей место преподавателя! — вспылила Горгонова. Сарданапал, не понимая, говорит она в шутку или действительно обижена, нахмурился. По середине морщинистого лба пролегла задумчивая складка: -Меди, что с тобой твориться? Ты к ней слишком несправедлива! Она очень хорошая, понимающая. Тебе стоит узнать ее по лучше. Уверен, она не такая плохая, как тебе могло показаться. Глаза у доцента защипало от подступающих слез, резко развернувшись на каблуках, Медузия сделала несколько больших шагов к двери. Но не успела она коснуться ручки, как Черноморов дернул ее назад, ловя за плечи и прижимая к себе. -Меди, успокойся, пожалуйста, и объясни внятно, что тебя тревожит? — взволнованно попросил он. Доцент Горгонова застыла. Она ощущала спиной его тепло. Захотелось спрятаться, зарыться в его объятия. -Я-я-не знаю, — всхлипнула преподавательница. Академик удивленно развернул ее лицом к себе. Неожиданностью для него стало то, что из больших изумрудных глаз волшебницы градом текли слезы. Все накопленные в ней эмоции почему-то, вдруг, решили вырваться. Да еще и в самый неподходящий момент. Черноморов прижал к себе ее вздрагивающие плечи, осторожно поглаживая по медно-рыжим змейкам. -Ч-ш-ш, все хорошо. Я здесь, с тобой! — успокаивающе повторял он. -Я-я не знаю, Сарданпал. Что мне делать? — уткнувшись ему в плечо, спросила Медузия. -Иди ко мне, — глава Тибидохса потянул ее и усадил рядом с собой на диван, прижал к себе. Вытер вновь подступающие слезы. Ему так хотелось сказать ей. Высказать все, что бушевало в нем. Как он скучал по ней, как временами тревожился, особенно в военное время и войны с нежитью. -Все хорошо, Меди, все будет хорошо. Я всегда буду с тобой, всегда буду рядом. Я же тебя люблю. Когда-нибудь, когда все закончиться, я тебе все объясню. Только немного потерпи… -Что? — повторила Медузия. — После «я же тебя люблю» я перестала слушать! -А зря! Там было самое важное! -Не правда. Все самое важное я уже услышала. — Выдохнула Горгонова, вдыхая такой родной запах. Академик аккуратно, стараясь ее не спугнуть, наклонился и коснулся своими губами уголка ее губ. Доцент снова рвано выдохнула. Черноморов стал целовать все ее лицо, потом оставил влажную дорожку на шее, уткнулся носом в ее изящное плечо, еще крепче прижал к себе, боясь, что, если отпустит, она снова попытается сбежать. Медузия не отстранилась, а наоборот прижалась еще ближе, утопая в его ласке… Лань шла. Мысли ее были далеко за пределами Тибидохса и острова Буяна. Она все не могла выбросить из головы Троила. В памяти всплывали моменты из последней встречи. Девушка впервые ощущала что-то подобное. В душе жужжала муха беспокойства. «Что это со мной? Неужели скучаю» — подумала она, но признаваться в этом, даже самой себе, упорно не желала. Она сама и не заметила, как оказалась у порога своей комнаты. Толкнув дверь, страж очутилась в помещении. Внезапно, интуиция, колокольным звоном, забила тревогу. Сердце ускорилось. Лань была готова к атаке, но ее она все же пропустила. Со свистом рассекая упругий воздух к ней понесся странный черный кинжал, как она поняла много позже. Отразить удар она уже не успевала, поэтому, чуть присев, провернулась в бедрах, пропуская оружие чуть сверху. Оно жаром опалило ей щеку, оставив длинный, но неглубокий алый порез. Лань, сразу же, как нож вонзился в стену, вытянула из-за спины катану. Ее черное лезвие в нетерпении задрожало. Мгновение, и девушка оказалась около Акелы, остановив оружие всего в миллиметре от его шеи и в сантиметре от болтавшегося на цепи дарха. -Не горячись, малышка! Я всего лишь хотел проверить, не потеряла ли ты хватку. -Я тебе не малышка. Не смей больше показываться здесь! — выплюнула она молодому стражу в лицо. -Ну, ну! Не горячись. Хотел спросить, определилась ли ты с моим предложением? — бросив многозначительный взгляд на карман, в котором позвякивали золотые крылья Древнира, спросил он. «Неужели знает. Но как?» — мельком подумала Лань, тщательно блокируя свои мысли. -Значит, ты сделала свой выбор, — так и не дождавшись от нее ответа, с угрозой произнес он. — Что ж, я давал тебе шанс, златокрылая! Я бросаю тебе вызов! Примешь ли ты его, или откажешь, навлекая позор на весь свет? -Я принимаю твой вызов, Акела. Мечник мрака! — ответила ему Лань, снова заводя катану за спину. -Тогда все произойдет через четыре дня. Скоро здесь будет Кощеев, он будет главным судьей на драконболе. Тогда мы и сойдемся в битве. Пусть победит сильнейший! — бросил он. Его собранные в высокий хвост каштановые волосы, рассыпались по плечам. -На все воля Создателя! — ответила ему девушка, отворачиваясь.