что-то новое и давно забытое старое.

поздний вечер, небо расписано разными красками: от нежно-розового и желтоватого, до голубого. шу, стуча пальцами по оконной раме на балконе, смотрит куда-то в даль. мыслями он совсем не здесь, мыслями он рядом с кагехирой. ловит его взгляды разных глаз, прикасается к его худощавому телу пальцами, нежно целует в краешек губ. но это только мыслями. на деле - ицуки стоит на балконе квартиры во франции. в чертовой франции. а его мика, который постепенно становится человеком, в далёкой японии. может это и к лучшему? думает шу. может, так и надо. он оставил его с кучей травм. взял и оставил. пустого, пустого, как фарфоровую куклу. но рядом араши. ицуки надеется, что кагехира оставит «наставника» в прошлом. сможет всё проработать и оставит. ведь шу не заслуживает быть рядом. он сделал достаточно для того, чтобы больше не мелькать у мики перед глазами. и от этого тошно. тошно от прошлого себя. поэтому ицуки, продолжая настукивать новую мелодию пальцами, думает, что в скором времени выйдет одна единственная песня от его имени, а не от валькирий. и эта песня оставит в себе то, что он никогда не сможет сказать кагехире. и песня действительно выходит. и лишь одному шу понять, что таится в глубине текста. а может и не одному. ицуки, глядя на кагехиру, уставшего и нервного, не может понять, что он забыл у дверей его квартиры. во франции. да как он вообще узнал адрес? не уж то именно он просил назуне разузнать? но зачем.. пока шу испуганно глядел на гостя, тот, ничего не объясняя, налетел на ицуки с объятиями. обхватывая шею руками, он прижался так, словно говорил, что уже давно простил, что уже давно не злится, да и не злился вовсе. у шу руки задрожали, он, боясь лишнее движение сделать, аккуратно, почти невесомо сначала, обнял мика за талию, а после прижал к себе. это начало их новой истории. вместе они смогут создать то, что сможет им помочь оставить старые ошибки.