Интриги, хитрости, перешептывания, ложь, секреты в секретах, и каким-то образом я стал частью всего этого.
Эта девчонка, Лу Рид… Слишком красивая для такой работы. Я пересматривал ее досье, прокручивал мышкой взад-вперед в надежде зацепиться за какую-то неуловимую деталь. Взломал базу данных Корпуса Содействия. Новая Посвященная. Соплячка, совсем зеленая, не нюхала настоящего пороху. Что ей вообще известно о нашей, маргинальной жизни? Псионики всегда были мусором в глазах Церкви, полиции, общества. Девчонка мнит себя одной из них. Из нас. Взяла в кредит огромную хату в сердце Термитника и выплачивает, сначала вступив в адский Корпус, а теперь работая на Палача Мартена. Я сидел, как обычно, в излюбленном «Нитро». В голове, в моей дурной, поломанной башке вихрем проносились воспоминания. Вот я, вооружившись планшетом, стою около вывески. Пара нажатий, взломанный программный код, и ярчайший, сверкающий и переливающийся неоново-голубым светом знак «Пси» заменяет предыдущее изображение слащаво-приторной семейки из рекламы программы партнерского контроля. Я приподнимаю голову, довольно усмехаясь. На грязных высотках Термитника и стеклянных небоскребах Центра, все вывески в этом гребаном городе меняются на «Пси». Я спешу удалиться, едва поворачиваю голову в сторону. Девушка, стоящая около мотоцикла, вся в черном, крутит в руках шлем и замирает, разглядывая мои творения. Что это? Интерес? Любопытство? Ужас? Или восторг, сдавливающий грудь? Хотелось бы последнее. Переводит взгляд на меня. Я резко отворачиваюсь. Ни к чему, чтобы эта проходимка меня запомнила. Так это была ты, мадемуазель Лу Рид? В твоем деле фигурирует и твой мотоцикл так-то… Старая модель, но надежная, прослужит долго. Очевидно, ты разбираешься в них, псионичка. Не в силах совладать с собственным бредом, взял пачку сигарет, спрятанную в ящике, прикурил. Моментально затянулся. Горьковатый дым наполнил легкие, оставаясь приторным послевкусием на губах. Облизнулся. Настоящий табак, несинтетический в последнее время встречался все реже и реже, и приходилось отваливать нехилые бабки, чтобы нормально покурить. Я внимательно изучал изображение на мониторе, затягиваясь с каждым разом все глубже. Лицо юной псионички такое отчужденное, но в глазах страх, неверие и какая-то едва уловимая боль. Нехотя перевел взгляд на второго телохранителя: парень-шатен, крепкого телосложения, выглядит расслабленно, но я знаю, что это не так. Он крайне сосредоточен. Кей Стоун. Эмпатик, поэтому испытывающе читает собравшуюся поглазеть на казнь публику. Взгляд зацепился за организатора этого странного торжества — Палача Мартена. Мужчина выглядит отрешенным, даже безмятежным. Он не боится. А следовало бы. Страх — то, что сохраняет человеку жизнь в этом городе лжи и предательства. Расследование еще не завершилось, а он уже приговорил этого придурка Дешама к смерти в назидание другим. Даже если этот Дешам ничего не знал о больших политических играх его нанимателей, даже если он был всего лишь пешкой в чужой партии, его осудили. Даже если ложно — это докажет, что другие осуждены справедливо. Я устало выдохнул, затушил бычок в пепельнице и закрыл вкладку с фотографией. На экране высветился главный зал клуба. Камера наблюдения немного искажала цвета, но я все равно мог отчетливо различить знакомые лица сотрудников и посетителей. «Нитро» — самое безопасное место для такого, как я. Дворняжка, бродяга, потомок рабов и шлюх, собирающий носом грязь с пола. Случайно попавший в место, где научили держать нож и лицо. Мои мозг и сила в кои-то веки были не проклятьем и уродством, они были моим оружием, блеснувшим в темноте смертельным отсветом. Внезапно на экране показались две новые фигуры, парень и девушка, со спины не узнать. Она одета в белоснежный комбинезон, на плечи спадают длинные пепельные волосы. Он — в серебристый, переливающийся плащ, каштановая копна некрасиво зализана назад. Я мотнул головой, прогоняя наваждение. Быть того не может. Нет, это не они. Мне всего лишь показалось. Я отъехал на кресле вбок, налил в стакан воды и разом осушил его. Взгляд продолжал буравить дыру в мониторе. Новые посетители, едва разговаривая друг с другом, разлучились. Девушка побрела к барной стойке, изучила меню. Подозвала бармена и засунула в передний карман рубашки чаевые. Бармен кивнул, что-то ответив, а вскоре к беловолосой незнакомке подсел ее друг. Я оторвал взгляд от экрана, повернув голову к дверной панели. Несколько раз моргнул. Раздался звук уведомления на телефоне. Я быстро провел пальцем по экрану и вывел сообщение на монитор компьютера.«К тебе пришли. Двое. Хотят поговорить. Пустить?»
Я нервно сглотнул. Сделал пару глубоких вдохов и выдохов.«Да».
На экране компьютера девушка заерзала на барном стуле, получив записку от бармена. Я знаю, что там написано. «Следуй за черным котиком». Ребенком я нашел в развалинах старую доштормовую книжку о девочке, попавшей в странную страну под землей. А она всего лишь побежала за белым кроликом. Это воспоминание всплыло неожиданно, когда со мной хотел связаться первый заказчик. Я решил, что попасть в мою собственную Страну Чудес тоже должно быть непросто. И не бесплатно, во всех смыслах этого слова. Официантка, мой милый черный котик, виляя бедрами проходила мимо посетителей, кокетливо беседуя и разнося напитки. Двое молодых людей, держась в отдалении, незаметно для многих, но не для меня, следовали за ней. Мне пришлось переключить камеру. Нырнув в служебный коридор, она указала пальчиком на дверь серверной и исчезла так же быстро, как и появилась. Я закрыл окно видеонаблюдения, бросил взгляд в сторону графина с водой. Жаль, нет ничего покрепче. Хотя при встрече с потенциальным заказчиком необходимо быть как никогда трезвым. Но я был опьянен последними событиями, творившимися в городе. На подсознательном уровне я почувствовал, что они уже здесь. Стоят, смотрят на дверь, размышляя, постучать или вломиться. Ни того, ни другого я им не предоставлю. Нажал на клавишу, и дверная панель отъехала сама. Я услышал шаги сзади. Встал, медленно. В конце концов, не пристало мужчине сидеть, когда вошла дама. Но руки от клавиатуры не убрал. Я оглянулся, и, даже не знаю, пожалел об этом или нет. Конечно, это были они. Кей Стоун и Лу Рид. Ряженые под типичных обитателей Термитника. — Привет, — подала голос псионичка. Спокойный, но я мог уловить напряжение в ее взгляде. — Предупреждаю, без резких движений, — ответил я, не сводя с нее пристального взгляда. Красивая. Но глупая и, наверняка, слабая. Ее напарник миролюбиво встрял в беседу: — Месье, мы не представляем угрозы. Только хотим поговорить. — Он поднял руки, демонстрируя отсутствие оружия. На лице играла некрасивая, почти издевательская усмешка. Ничем хорошим это не кончится, понял я. — Ну говорите. Что вы здесь забыли? — Бровь вопросительно выгнулась, — это место не для подобных вам. Взгляд Лу Рид заметно потускнел, словно она в одну секунду очень устала. Да, я знаю, кто вы. И ты знаешь, что я знаю. — «Подобных нам» — это каких? Я улыбнулся, скользнув взглядом по ее обтянутому в облегающий комбинезон телу, серверам и компьютерам. — Служащих. Таких, кому в Термитнике сильно не рады. Глаза эмпатика округлились, а рот приоткрылся в немом вопросе. Настолько тебя легко удивить? Зато мадемуазель Рид лишь устало закрыла глаза. — Вы знаете кто мы? — начал Стоун, но я быстро перебил его. — Разве это не вы на сцене? Пара нажатий на клавиши, и на экране возникло то самое изображение, которое я рассматривал буквально полчаса назад. На помосте раскачивался в петле один из стрелявших на приеме у советницы Сарду Фатих Дешам, позади стоял Палач Мартен, рядом с ним — Стоун и Рид. — Вон, возле Приора, — кивнул я в сторону фотографии. Губы сами расплылись в издевательской ухмылке. — Называете эшафот сценой? — сказала Рид. Я быстро перевел на нее взгляд. Да, хотелось сказать мне, и ты там далеко не самая блеклая звездочка. — Зрители, декорации… Чем не представление? Хотелось сорвать с нее этот дурацкий, грязно-пепельный парик. — Публичные казни не шоу, — нахмурилась Рид. — Серьезно? — хмыкнул я. Если она и правда так считает, то она дура. Эмпатик вздохнул и размял шею. — Раз нет необходимости представляться нам, я уточню, с кем говорю? Вы Фокси, так? Он что, идиот? — Да, — кивнул я вместо ненужных оскорблений. — Думал, это и так ясно. — Лучше знать наверняка, — ответил Стоун. Я не отрывал взгляда от молчаливой Лу Рид, осматривающей серверную. Некоторые девушки, приходившие сюда, с восторженным, но совершенно пустым взглядом взирали на эти лампочки и компьютеры в надежде прикоснуться. Она — нет. В ее глазах было внимательное изучение на предмет хотя бы какой-нибудь слабости. Поджатые в напряжении губы лишь подтверждали мою теорию. — Что вам нужно? — сказал я. Пора было заканчивать этот пустой обмен любезностями. Лу Рид перевела на меня цепкий, немного осуждающий взгляд. — Приор пароль от рабочего аккаунта забыл. Поможешь? — Не смешно. Очень смешно, на самом-то деле. И я бы посмеялся, стой передо мной кто угодно, но не она. — Я вообще занят, — лениво посмотрел в сторону компьютера. — Давайте не будем терять время друг друга? — Проекторы рекламные ты хакнул? — напряжение, скользящее в ее взгляде по мне было каким-то странным. — Чего? — нахмурился я. — Голограммы по всему городу недавно показывали «пси». Твоя работа? — Сталь в голосе. Глаза в глаза. Настороженно, сосредоточенно, испытывающе и до странности интимно. Я усмехнулся собственным сумасбродным мыслям. — Я ничего не знаю, ничего не видел. Лу оторвалась от изучения моего лица, вернулась к рассмотрению серверов и мониторов. Воздух как будто бы начал сгущаться и тяжелеть. Девушка окинула взглядом помещение и лениво начала: — Фокси… Ты же местный? Я тоже из Термитника… — Я внимательно посмотрел на нее, пытаясь уловить признаки лжи. — Ведь лучше поговорить со мной, чем с кем-либо из Центра? Там тебя точно не поймут. Эта соплячка смеет угрожать мне? Я посмотрел на эмпатика, который взглядом уже просверлил во мне дыру — пытается предугадать мои действия, а дипломатом выступает наглая начинающая. Смелость и безрассудство, похвальное первое качество и вечно сопутствующее второе. Однако они были позволительны и даже свойственны таким молодым особам, как она. Но не на такой службе. — Еще лучше вообще ни с кем, — я прикрыл в глаза в надежде выбросить из головы образ девушки. Хотел бы я вовсе выставить их. Но почему-то решил выслушать и доиграть это спектакль до конца. — Да и о чем говорить? Я же ничего не знаю. — Ни полиция, ни Корпус не поверят, — скользнула по мне предостерегающим, даже злым взглядом, как ножом. — Это угроза? — я сделал шаг навстречу ей, думая, что девчонка сбавит обороты. Тут же встрял Стоун: — Фокси, повторю, мы не представляем угрозы. — Мне хотелось рассмеяться ему в лицо. Будь оно так, чего чай с тортом не захватили? — В отличие от тех, кто может явиться сюда позже. Этот эмпатик начинал меня бесить. — Я тоже повторю. Ничего не знаю, ничего не видел. Рид в раздражении закатила глаза. — П-ф-ф… Слушай, мне нравится то, что ты устроил… Я тоже терял терпение. — Руки покажите, — перебил я девушку. Она удивленно выгнула бровь и переспросила. — Запястья, — пояснил я, закатывая глаза. — Хочу убедиться, что вы правда псионики и в сети о вас не ложь. Я действительно не видел ни одной фотографии с оголенным запястьем Рид. На всех снимках на просторах интернета всегда были либо браслет, либо повязанный платок, либо одежда скрывала ее руку. Стоун первым показал клеймо. Рид не сводила с напарника глаз, будто договариваясь с ним о чем-то, но в конце концов, повторила его действие, поддернув рукав белоснежной кофты. На руках обоих молодых людей и правда был выбит знак «пси». Значит, это не слухи, что Приор взял себе в охрану двух псиоников, опасных для «здорового» общества. Я не знал, как относиться к увиденному. — С чего вы взяли, что проекторы хакнул я? — медленно проговорил, продолжая пялиться на запястье девушки. Псионички. Заметив это, она быстрым движением спрятала клеймо. — Нас навел на эту мысль… друг, — ответил Кей. — Ты применил методы, которыми когда-то пользовался. — От его уверенного тона бросало в бешенство. Мне еще раз повторить, что это был не я? — Другие пока этого не поняли. Однако в полиции тоже не дураки служат, — Ох, как же этот Стоун ошибается. — А еще… так, в качестве демонстрации добрых намерений, — начала девушка, и я тут же посмотрел на нее. — Знай, за тобой инквизитора отправили. Он не гений, но упертый. Интересно-интересно… У Рид с ним какая-то личная история? Я усмехнулся. — Схожие алгоритмы не доказательство. — Этого хватит, чтобы тебя в допросную притащить. А там ты сам все расскажешь, — вставил Стоун. Их мягкое предупреждение все меньше не походило на угрозу. — Либо препараты специфические вколют, либо банально… применят грубую физическую силу. Я убрал руки от компьютера и оперся о стол. — Предположим… — усмехнулся, подбирая слова. Театр, цирк, шоу, очередное представление… Возможно, следующим в петле буду раскачиваться я. — Предположим, если бы я имел к этому отношение… — помнил, что передо мной эмпатик. Да, он не касался, но запах лжеца учует не хуже меня. — Чего бы вы тогда хотели? Лу Рид едва заметно выдохнула, про себя радуясь, что я пошел им навстречу. — Не мути воду, — сказала она. — Не сейчас. Исчезни и сиди тихо. Не время провоцировать волнения среди населения. Она сама себя слышит? Все уже происходит и без моего на то влияния. Я сжал кулаки. — Охренеть, — выдохнул в попытке собраться. Нельзя подтверждать мое участие в этом. — Ничего, что этой акцией, вообще-то, за псиоников заступиться пытались? — Да, я знал и понимал, что голограмма «пси» по всему городу вряд ли освободит нас от многолетнего рабства и угнетения, но это все равно было вовремя, умно и даже красиво. — Если вас все устраивает, о других бы подумали. — Я вспомнил соседа по комнате в интернате, долговязого прыщавого пацана лет тринадцати, который плакал каждую ночь перед тем как заснуть. А потом он выбросился из окна. — Социальные группы же есть у вас? Или они тоже готовы лизать ноги чистым? Злость покалывала в подушечках пальцев. — Слышь, ты мою группу не трогай, ок? — Псионичка сделала шаг навстречу, грозясь пустить в ход кулаки. Как же она, такая маленькая, нелепая в этом причудливом напудренном парике и детском костюмчике мне навредит? Поцарапает щеки коготками? — Говорят тебе — то, что ты устроил, это хорошо. — Она чеканила каждое слово строго и раздельно, объясняла мне, по ее мнению, здоровому, глупому лбу, как ребенку. — Только не вовремя. Стоун согласно кивнул. — Послушай совет. Так будет лучше. Продолжишь подобные «акции» — станет плохо. Естественно, в первую очередь тебе. Если не полиция выйдет на след, то Корпус. Уверенности этим двоим не занимать. Я отвернулся, рассматривая мониторы. — И я должен послушаться, поверить безо всяких объяснений? Желание выгнать этих двоих было настолько сильным, что чесались ладони. — Ну, боюсь, у тебя нет выбора, — ответила девушка, и мой взгляд магнитом вернулся к ней. — Не прекратишь шалить — вцепятся намертво. Рано или поздно вычислят, куда поехал со своими компьютерами, — я прикрыл глаза, вспоминая, как стоял у голограммы партнерского контроля. Ты же была там, Лу Рид. Почему же ты не остановила меня, не задержала? Бездействие тоже влечет за собой последствия, хотелось сказать мне, и порой оно даже хуже, чем участливость. Но Рид настойчиво продолжала, — А когда найдут и передадут техникам, у тебя вообще шансов пожить подольше не останется. Я нахмурился, почти болезненно. — Вот только не надо прикидываться, будто вы мне помочь хотите. Вам зачем-то нужно, чтобы «не мутили воду», — заметил, как у юной псионички изменился взгляд. Я попал в цель. — Я подумаю. Возможно, кому что шепну. Хотя есть шанс, что вы об этом не узнаете. Я улыбнулся, а в глазах Лу забрезжил страх. — Почему? — уже с меньшей твердостью и уверенностью спросила она. — Сказал же, место не для всех. Чужаков недолюбливают. Рид кивнула в сторону клавиатуры на столе. — Может, попросишь к нам не лезть? Здесь это так не работает, телохранительница. — Я только плачу за охрану. Если возникнут вопросы у посетителей… — я нарочито беззаботно пожал плечами. — Ничем не могу помочь. Псионики кивнули на прощание и удалились. Как только они покинули серверную, а дверь за ними закрылась, я со вздохом облегчения рухнул в кресло. В руках все еще пульсировали спазмы от бессильной злости и растерянности. Надо же… Посидев немного, я выругался, нагнулся к шкафчику под столом и достал оттуда бутылку. Бармен отдал мне ее как списанную в благодарность за мелкую помощь. В стакан из-под воды я плеснул коньяк, покрутил его и опрокинул одним глотком. Жидкость обожгла горло, а по телу начало расходиться тепло. Я не дышал какое-то время. Рука сама потянулась к мышке. Пара кликов — и на экране монитора вновь возникла фотография, сделанная в день казни. — Лу Рид, — медленно проговорил я, не отрывая взгляда от колючих глаз девушки. — Ты такая же сука, как все они или хотя бы чуточку лучше? Я не успел разгадать. Но, думаю, еще успею. Я второй раз наполнил стакан, уже большим количеством алкоголя и также быстро осушил его. Или, может быть, быстрее, чем в первый раз. Как только моя рука потянулась к бутылке в третий, я услышал… выстрелы? Быстро свернул снимок и открыл систему видеонаблюдения. Первая камера как раз позволяла отсмотреть главный зал клуба. — Твою мать! Я вскочил, задевая пустой стакан, и тот полетел на бетон, разбившись на осколки. Быстро нажал на кнопку воспроизведения звука. Шум, грохот разбивающейся посуды, звон битого стекла, выстрелы «ультиматума» Стоуна обрушились на меня волной и наполнили серверную. Толпа окружила этих двоих. Я метался. Какого хера произошло у них там? Могли же спокойно покинуть клуб, без лишних глаз и ушей. Какого черта? Сжал кулаки. Разжал. Сука… Сука-сука-сука! С силой ударил по столу. В голове галопом неслись образы. Тот худощавый сосед-пацан, лежащий трупом на разбитом асфальте интерната. Фатих Дешам, в предсмертной агонии проклинающий всех на свете. Лу Рид… Лу Рид, которая только что превратила посуду «Нитро» в смертоносные стеклянные снаряды. Лу Рид, на которую Элой направил пистолет. — Ну все, сука, конец тебе! — услышал я ругань парня. Кровь пульсировала в висках, сдавливая. — Сука! Я ударил по кнопке, и дверь серверной отворилась. Выбежал. Петляя по служебному коридору, очутился на входе в главный зал. Хаос и разруха. Крики, женские визги. Запах крови, оседавший в горле. Алкоголь чуть было не пошел наружу. Рид пнула парня в колено, и, применив Вектор, выбила пистолет у Элоя, и тот с грохотом разбился о стену. Урод что-то сказал и сплюнул, но его слова заглушала ритмичная музыка и вопли гостей. Глаза девушки заливало кровью. Настолько она слабая? Лу отступила назад, прикасаясь к щекам, оступилась и упала. Ее ладошки утонули в осколках. Я увидел, как Элой, загоняя девчонку в угол, вытащил карманный нож. Тот блеснул острым лезвием в свете неоновых прожекторов. Что я тут делаю? Мне лучше запереться в серверной. Однако ноги не слушались. Я продолжал стоять, как вкопанный. Я прирос к полу. Глупо. Рискованно и очень глупо. Это не моя война. Я бросил взгляд в сторону Стоуна. На эмпатика навалились сзади и приставили к горлу нож, но в его руках был «ультиматум», и парень пытался прицелиться в Элоя. Но не стрелял. Почему? Почему ты не стреляешь, Стоун?! Хотелось закричать. Убей этого урода! Всади ему пулю в голову, как ты это уже проделал с троими. Девчонка попятилась на порезанных руках. От алкоголя, запаха крови и кружащей вокруг смерти заболела голова. Хотелось рассмеяться. Хаос. Дикость. Веселье, разящее страхом за собственную жизнь. Сквозь грохочущую в клубе музыку я почему-то отчетливо услышал: — Будут еще шутки, тварь? Нет, так не пойдет. — Элой, убери нож, сукин ты сын! — собственный голос показался мне незнакомым. Угрожающий крик, предупреждающий о том, что зверь сорвался с цепи. Рид обернулась на меня. Я поймал ее взгляд. Испуганный, бешеный, загнанный. И, возможно, молящий о помощи. Я почувствовал, как внутри тела бушевало электричество. Мои пси хотели вырваться наружу, хотели пуститься в свободный танец. Танец драконов и смерти. Я возвел руки к потолку не в молитвенном, а в торжествующем жесте. Казалось, проносятся часы, годы, но нет — всего несколько секунд и мебель взмыла вверх. Тумбы, диванчики, столы. Все подчинялось мне. Плясало в заготовленном хореографом танце. У урода выпал нож, и теперь уже он попятился назад. Видишь, Лу Рид? Смотри же. Хотелось кричать, смеяться, плакать и снова смеяться. Я почти ничего не видел из-за адреналина и ослепляющего триумфа. Но я не мог пропустить выражение лица девчонки, поэтому бросил на нее взгляд. Оно того стоило. Страх с восхищением. Ужас с восторгом. Подкрадывающееся чувство зависти. Все это я увидел в ее глазах. Усмехнулся, почти победно. Почти. — Нехорошо на гостей вот так, с ножом, — я не выдержал и залился хохотом, почти в истерике. Как приятно, упиваться этим чувством! Я сделал выпад, «толкая» невидимого соперника, и поднятая мною мебель обрушилась на Элоя и прижавшуюся к нему его банду. Мышцы заныли, как будто я собственными руками поднимал все это. На лбу проступила испарина. Послышались предсмертные крики бандитов, хруст их костей и сломанных жизней. Приятный, сладкий звук. В эту же минуту двери главного входа в клуб слетели с петель, разбиваясь, и в внутрь ворвались вооруженные солдаты. — Лежать! Всем лежать, руки за голову! Фонарики на их автоматах и винтовках лихорадочно скользили по выжившим посетителям и трупам. Я осел на пол, держась за голову. Силы покидали меня быстрее, чем я на то рассчитывал. Не отрывал глаз от Лу. Израненная, грязная и обессиленная она медленно опускалась на осколки, смотрела в сторону Стоуна, который перевязывал Йонаса. И ни одного, даже случайно брошенного взгляда на меня. Я нахмурился. И такова ее благодарность? Пока бойцы заполняли главный зал, а их фонарики искали выживших, я пятился назад, в коридор для персонала. Бросил последний взгляд в сторону псиоников. Ничего. Когда-нибудь мы снова встретимся, Лу Рид, и ты скажешь мне «спасибо» за только что спасенную жизнь. Услышал, как музыка прекратила басить, как только намертво закрылась дверь серверной. Надо сматываться. Желательно быстро, бесследно и живым. Уже в помещении упал на колени, окончательно обессилев. Растянулся на полу, как подбитый на охоте лис. Коснулся щек, чувствуя, как горячая кровь заливает лицо. Еще чуть-чуть… Еще немного… Только полежу. Нет. Нельзя. Вставай. Услышал топот солдат в служебном коридоре. Вставай. Подполз к компьютеру. Привстал, нажал пару клавиш. Панель на другом конце серверной, со стороны выглядевшая как элемент шумоизоляции, бесшумно отъехала в сторону. Я снова рухнул вниз. Не думал, что усталость так быстро заберет меня. Но открывшаяся темнота потайного коридора манила, привлекала. Даже запах был другой. Запах свободы и спасенной жизни. На этот раз, уже собственной. Я снова приподнялся, дотянулся до клавиатуры. Пара нажатий — и на экране компьютера высветились «сброс данных» и загрузочный экран. Полоска заполнялась с каждой секундой. Еще немного… Послышался грохот о дверную панель. — Есть кто? Открывай! Именем закона, приказываю открыть дверь! К горлу подкатил ком тошноты и страха. Нет. Я уйду отсюда. Я сбегу, и мой побег, ваш грандиозный провал, запомнят надолго. Сжавшись, я собрался с силами и встал, покачиваясь. Буду надеяться, что данные сотрутся к приходу техников. Я подхватил телефон и сунул его в карман. Больше ничего важного не приносил. Очередной настойчивый стук и крики. Я юркнул в тайный проход, и панель за мной так же бесшумно закрылась. В коридоре пахло сыростью и плесенью. Ни одного источника света. Держась за стену я шагал вперед. Еще и еще. Адреналин, на этот раз вызванный побегом, вновь забурлил в венах, и слабый шаг уже становился быстрее, а потом и вовсе перешел на бег. Спустя время, наткнулся на железную дверь. Только бы открылась. Не умирать же мне в темноте, сырости, холоде и страхе. Я с трудом начал проворачивать вентиль. Дверь с лязгом и грохотом поддалась. Я вывалился на улицу, держась за стену, тяжело дыша. Не откинуться бы здесь. Всегда есть запасной план. В конце квартала меня будут ждать. И я исчезну из этого дрянного города. Свежий ночной воздух ударил в лицо. Рукавами я попытался стереть засохшую кровь с лица, и это было ошибкой. Меня вывернуло. Я блевал, пока не почувствовал, что уже нечем. Отойдя на несколько метров, я судорожно дышал, сглатывал противную горечь. Мерзко. Меня передернуло от холода. Я огляделся. Кажется, я уже бывал в том месте, куда вывел потайной ход. Он связывал три соседствующих бетонки, и я оказался во дворе последней. Сюда долетали сирены машин полиции и скорой помощи. Наверняка уже оцепили клуб, но дворы соседствующих зданий осматривать не стали. В полиции работают не такие умники, как ты предполагала, Лу Рид. Но и задерживаться было нельзя. Перед глазами снова всплыло лицо псионички. Окровавленное, испуганное. Наверняка, она мысленно уже прощалась со всеми своими близкими или молила Единого о пощаде, пока не появился я. Единый не слышит молитвы. Единый не видит жертвы и кровь. Единый не чувствует запах испражнений трупов. А я слышу. Я Вижу. И я чувствую. И если бы не я, Лу Рид, ты бы была среди трупов, а пуля так размозжила бы твое нежное личико, что на опознании тебя приняли бы за рядовую проститутку. Я осел на асфальт, прислонившись к стене. Немного посижу и отправлюсь в путь. Я сбежал, и это главное.