Будничный первый поцелуй

За окном снова снег, на фоне которого и так унылое школьное здание выглядит ещё серее. Середина декабря, конец четверти. Две недели до выставления итоговых и проще самовыпилиться, чем попытаться исправлять всё то, что было запущено в предыдущий месяц. Фоксвудская Школа для Мальчиков — невысокое сооружение, всего четыре этажа в высоту. Однако, если всё же случайно вывалиться из окна, скажем, третьего этажа, можно было бы неплохо так покалечиться. Например, шею свернуть. Арик прислоняется затылком к холодной поверхности окна и бессмысленно пялится в потолок. — Как думаешь, если я сейчас выброшусь отсюда, мне не надо будет вытягивать четвертной балл по истории? Эта фраза будто летит в никуда, но Арик знает, что тот, кому она предназначается, поймёт, что вопрос адресован ему. И он не ошибается — Яфет поворачивает голову в его сторону и смотрит на него одним из тех странных взглядов, в которых смешиваются усталость, равнодушие и непонятная печаль. — Брось. У Хелены рука не поднимется кому-то ниже четвёрки в четверти поставить. На самом деле историчку принято называть госпожа Хелена Клерсол, но всем по большому счёту наплевать, и за глаза большинство зовёт её просто Хеленой. — Кому-то, кто не является мной. Она не очень любит нас, ты знаешь. — До выставления итоговых ещё полторы недели. За это время возможно вытянуть балл на что-то нормальное. — Но не со средним баллом «3,37». Арик шутливо хватается за ручку и приоткрывает окно, будто серьёзно собирается прыгать. Он знает, что Яфет поймёт, что это не более, чем дурачество, а тот с лёгкой усмешкой, словно продолжая шутку, бросает: — Если не хочешь думать о себе, подумай о людях, которым ты можешь быть важен. — Ой, да ладно, — фыркает Арик и закрывает окно. — Если б только эти люди ещё существовали. Наступает молчание, но длится оно недолго — всего пару минут. Яфет берёт Арика за запястье и говорит: — Пойдём прогуляемся. До звонка ещё пять минут. Всё равно. Они идут по коридорам тусклого школьного здания, и Яфет всё ещё держит его за запястье. Арик буквально чувствует кожей, что на них смотрят и учителя, и старшие, и младшие классы. В любое другое время он мог бы выдернуть руку и сказать какую-то нелепую фразочку типа: «Надо повторять конспекты» или «Не успеем никуда до звонка», а Яфет пожал бы плечами, и они вернулись бы к классу. Но не сегодня. Сегодня слишком всё равно на эти вещи. Они заходят на лестничный пролёт. Обычно здесь собираются толпы учеников, но за три минуты до звонка эта площадка пустеет — то ли дело в пунктуальность жителей Фоксвуда, то ли в строгой дисциплине этого заведения. Яфет отпускает его и прислоняется к стене, задумчиво рассматривая ступени. — Знаешь, возвращаясь к разговорам о людях, которым ты важен… Я знаю по крайней мере одного человека… — задумчиво говорит он. Арик приподнимает брови, а он поворачивается к нему и смотря в глаза, резко хватает его за руку. — Его зовут Яфет. И он считает, что ты самое дорогое, что есть в его жизни. Он наклоняется и целует Арика в щёку. Легко, практически неощутимо, но Арику этого достаточно, чтобы покраснеть и впасть в ступор. А Яфет ведёт себя так, будто ничего и не произошло, и поднимается обратно на третий этаж. На середине пути он оборачивается и смотри на Арика своим таким привычным устало-печальным взглядом, что кажется удивительным, что этот человек может чувствовать другие эмоции. — Ты идёшь или нет? Хелена не будет довольна, если ты опоздаешь. В следующую секунду Арик бежит вслед за Яфетом. А через несколько дней этот день пропадает из его памяти, потерявшись в ежедневной рутине. Навсегда.