***
— Ну же, соберитесь — раздалось привычное похлопывание рук Министра весны. — Нам нужно успеть закончить подготовку до прихода Королевы Клэрион! Где носит музыкантов? Я должен услышать их игру. Где мой помощник? — Министр, ваш помощник не появлялся со вчерашнего дня… — раздалось откуда-то сбоку. — Так приведите его ко мне. — прошипел Министр, потерев в раздражении переносицу. — Мы не можем его найти! — крикнули две феи — Министр, он мне говорил, что хочет отдохнуть… — От чего?! — в ярости закричал Министр. — Он сказал, что от вас… Все резко остановили движение и обернулись на Министра весны. Он стоял, округлив глаза и открыв рот. Когда пауза затянулась, кто-то в толпе фей хихикнул. Министр медленно повернул голову в сторону шума и глянул таким взглядом, что все быстро вернулись к своим делам. — Найдите мне нового помощника. Позовите музыкантов и организуйте поставку от мастеров, если есть новинки, то берите как можно больше. И попросите фей-хранителей заранее сделать две сотни заготовок пыльцы. — Кому это поручить? — спросила прошлая помощница, которая уже давно сменила деятельность, но ее пришлось позвать в связи с последними событиями. — Э-э, я, кажется знаю одну замечательную фею, которая точно с этим справится — на глазах Министр преобразился, показав улыбку, которую феи всей Долины не видели уже давно. — Хорошо. Скажите мне ее имя, я передам ей список и все отне… — договорить прошлая помощница не успела, поскольку Министр схватил у нее список и, бегло пробежавшись глазами по строчкам, он вежливо кивнул фее. — Спасибо, не стоит, я сам назначу себе помощника. Министр, будто зачарованный чем-то, с широкой улыбкой улетел в сторону хранителей пыльцы. Все феи, которые это увидели, лишь зачарованно проследили за ним, вскоре вернувшись к своим занятиям. Пусть Динь-Динь и провела техническую революцию в Долине фей, но работы все равно много. Год назад, Долина фей Хранители пыльцы как обычно начинают свой рабочий день в пять утра, но Теренс даже в такую рань умудрялся приходить раньше всех, иногда даже слишком раньше. Настолько, что столкнулся с ещё одной ранней пташкой — Министром весны, который стоял и проверял отчёты. Этот бедняжка целыми днями работал, напрочь забывая про отдых. — Доброе утро, Министр. — поздоровался Теренс. — Доброе утро, Теренс. — не отвлекаясь от отчётов, пробормотал Министр. Постояв недолго подле Министра, Теренс решил удалиться, чтобы не мешать. — Теренс, сколько пыльцы было заготовлено вчера? — Две сотни, Министр. — А сколько будет заготовлено сегодня? — Так же, Министр. — То есть, каждый день вы производите пыльцы на двести фей Долины? — Это не совсем так, Министр. В Долине сейчас проживает сто девяносто шесть фей, остальные четыре порции предназначены для экстренных случаев. Когда в Долине будет больше фей, мы станем производить больше. Также следует отметить, что два раза в неделю мы производим в два раза больше порций, который отправляются в хранилище, к медикам и в другие сезоны. Там мы их складываем в хранилища, которые скрыты от посторонних глаз. — Хм, очень исчерпывающий ответ. Прошу сегодня произвести на десять единиц больше, поскольку в этот раз было решено отправить больше заготовок в весну. Я понимаю, что до весны ещё целый месяц, но попрошу вас производить выше необходимого. Вы ведь справитесь с этим? — Если начать сейчас, то возможно, но до начала рабочего дня ещё полтора часа, вы ведь понимаете, что одна фея не сможет справиться с поставленной задачей? — Теренс улыбнулся, но вся его поза была напряжённой. — Давайте я вам помогу! И мы можем позвать мисс Динь-Динь… — Простите, Министр. Мы не допускаем визиты посторонних в Хранилище. Вы тоже не сможете помочь, потому что механизм могут запускать только феи-хранители. Министр закатил глаза и одни движением руки запустил механизм в движение. Теренс лишь тупо уставился на работающий механизм, который слушался только Главного Хранителя пыльцы. — А вы сможете его ускорить? — полюбопытствовал он вдруг, не иначе заразился от Динь-Динь. Министр покосился на него и без лишних слов увеличил скорость. Даже мешочки с помощью его магии стали сами завязываться и отправляться в корзинки. — Министр, а вы можете помочь нагнать сроки? — в восхищении обернулся и подлетел к нему Теренс, который недавно сопоставил прошлогодние отчёты с нынешними и был, мягко говоря, недоволен, потому как данные говорили об уменьшении количества порций пыльцы. С умилительной мордашкой он смотрел прямо в глаза Министру. От чего второму стало, мягко говоря не по себе. — У нас тут недавно Хранилище обновили и рабочие места подлатали, из-за этого был вынужденный отпуск! Помогите нам! Сделаю для вас что угодно! — он покружил возле Министра, восхищенной глядя на него. Министр поперхнулся. Но быстро восстановил самообладание и даже смог отвернуться от причины своих грез и снов. — Теренс, я сделаю все возможное, а желание… Я загадаю позже. Было решено нагнать производство. И за полтора часа была перевыполнена годовая норма. Как это удалось Министру, для Теренса все ещё загадка, но он попросил научить его делать также. — Прости Теренс, есть только одна возможность так делать, но, к сожалению, я не могу предложить тебе ее пока что. Поэтому сейчас ты можешь только делать все по традициям. До свидания, Теренс. — Стойте! Я могу вас отблагодарить лишь немногим, что имею у себя в постоянном доступе! — он достал из поясной сумки знакомый мешочек с пыльцой. — Простите, это все, что у меня есть. В этом месяце я похожу пешком, возьмите, пожалуйста! Это все, что я могу предложить! Послышался шепот от скорчившего недовольное лицо Министра: «мог бы себя предложить…» Но Теренс этого не услышал, поскольку был занят шнуровкой. — Давай помогу, раз уж ты решил отдать свое сокровище. Министр перестал летать и опустился к ногам Теренса. Вдруг, резкая вспышка света озарила тесное помещение, Теренс зажмурился. А когда открыл глаза, увидел, что Министр, оказывается, ходит в платье, вместо штанов, как он предполагал до этого… — Министр, вам очень идёт. — выдавил он, борясь со смущением, ведь Министру очень шло его платье. Оно было внизу синим, резко контрастирующим со светлым верхом, также внизу были фиолетовые листья. А на голове Теренс рассмотрел листья остролиста. Очень красивые листья, как те, которые он однажды сорвал и поставил в вазочку на подоконник. Будто очнувшись ото сна, он резко отошёл от Министра. Министр разозлился и грубо спросил: — Что случилось? — Н-ничего. — Теренс, испугавшись грозного взгляда, подошёл обратно, даже ближе, чем нужно. Мгновенно изменив гнев на милость, Министр продолжил развязывать мудреное плетение на тонкой талии. Ненавязчиво при этом касаясь Теренса, который был в трансе. — Теренс, тут плетение под одеждой, не мог бы ты… — А, да, конечно. — Теренс резко поднял рубашку, оголив талию и немного грудь, окончательно сведя с ума Министра, чье сердце решило сделать кульбит и чуть не остановилось. Взгляд Министра потемнел, зрачок расширился, а сам он едва сдерживал себя. Он хрипло выдохнул ртом, всё-таки протянув трясущиеся руки. Крылья его при этом затрепетали, выдавая возбуждение хозяина. Тут стоит сказать, что это в детских сказках феи дофига добрые пай-феечки. На самом деле, они таят в себе много сюрпризов. Особенно если они уже познали все виды искушений. «Хорошо, что я ношу платье, плевать что это платье, оно было изготовлено конкретно для меня и в мастерской мужской одежды. Хоть бы он не заметил!» Министр отвязал мешочек от тонкой талии Теренса и встал с колен. Но всё-таки решил наклониться поближе к Теренсу и заглянуть прямо в его глаза. — Благодарю, Теренс. Теренса будто молнией поразило, он стоял неподвижно, не дыша, а сердце забилось с невообразимой скоростью. — П-пожалуйста. — Он сглотнул. — Просите, что угодно, я всегда помогу. На этом моменте Министр, ловко спрятав мешочек в полах платья, ушел из Хранилища. А потом весь год следил за Теренсом и за работой фей-хранителей пыльцы. Приходил с проверками и даже попросил королевский указ специального назначения, чтобы он мог в любой момент заявиться с проверкой. Это знатно потрепало нервы всем хранителям, но один-единственный хранитель постоянно пропадал. Его нельзя было нигде найти. Но, как выяснилось позже, он заведовал сразу тремя точками, поэтому был занят даже больше, чем сам министр. Но пару раз ему удавалось увидеть Теренса. Ему даже казалось, что он видел тонкую талию, но это были лишь мечты, поскольку одежда Теренса всегда была строго заправлена. В какой-то момент Министру пришла в голову взбалмошная идея схватить Теренса и унести к себе домой, запереть его, скрыть от чужих глаз… Он ведь не раз и не два ловил себя на этой мысли. В конце концов, он видел с каким обожанием феи смотрят на Теренса. Ему в голову даже пришла идея улететь на остров к Питеру Пену, чтобы там предаваться любви со своим Теренсом. Но ведь эта фея будет против… Он ведь слишком любит работать. Поэтому, Министр раз за разом одергивал себя, продолжая молча наблюдать за Теренсом, за его грациозными движениями, за его улыбками, коими он одаривает всех девушек и парней, за тем, как его друзья раз за разом влезают в его личные границы, за тем, как он хмурится, если пыльцы оказалось меньше положенного и ещё за сотней вещей, которые никогда не надоедают. Теренс уже привык. Привык ко взгляду, который неустанно следует за ним. Куда бы он ни шел, этот взгляд всегда его преследует. Он чувствует что кончики его ушей краснеют, а в животе завязывается тугой узел из неизвестных чувств. Он не знает, как это называется. Но и не хочет знать. Ему страшно от новых ощущений, но он уже так привык к ним и не хочет от них избавляться. Но ему страшно обернуться и посмотреть, кто его преследует. Он думает, что дрожь его рук выдает его с головой. Но никто этого не замечает. Каждая фея знает, как контролировать крылья во время полета, но никто не знает как их контролировать в обычное время, это слишком сложно. Поэтому чаще всего, когда фея испытывает грусть, то крылья опускаются, если радость, то они поднимаются и начинают немного дрожать, будто взбудоражены как и владелец. Но что до этого взгляда? Когда он его чувствует, то ему становится приятно, но страшно. Крылья опускаются, но дрожат от возбуждения. Но не того, которое Теренс испытывает при радости, а какое-то… Странное возбуждение, от которого пальцы начинают неметь, а ноги подкашиваются. Он даже летал в Зимний лес к Хранителю, чтобы узнать причину своей дрожи, на что получил лишь улыбку и взгляд со смешинками. — Теренс, возможно тебе стоит заговорить с тем, кто на тебя так действует? — Что? Но мне… Страшно. — Это страх перед неизвестным, но ты ведь знаешь каждую фею в Долине? — Да, каждую. — Тогда тебе нечего бояться, заговори с ним. Удачи, а теперь, лети! Когда Теренс уже улетел, вслед ему раздалось: — Про это можно написать книгу! История любви. Хм.***
Наше время Министр прилетел к Теренсу и, не боясь его потревожить, влетел к нему в дом. — Теренс! Срочное задание. Мне нужен помощник, ты справишься с этим лучше любого друго… — он остановился посередине слова и посреди комнаты, поскольку увидел, что на втором этаже Теренс сидит в ванной, судорожно, пытаясь закрыться ширмой. «О, так я потревожил его.» — Прости, я сейчас уйду, где мне оставить бумагу? — Положите на стол, Министр. — Все ещё пытаясь безуспешно закрыться, проблеял Теренс. Министр развернулся, но его остановил голос Теренса. — Министр… Это вы постоянно смотрите на меня? Министр обернулся и посмотрел на него. — Простите, просто я уже год чувствую чей-то взгляд на себе, это…странно? Министр подлетел к нему, от чего Теренс ещё больше упал в ванную. — Если это так, то что? — П-прост-то. — начал заикаться от крайней степени смущения Теренс. — Просто? — Министр держал в себе это больше года, ему надоело сдерживать себя. — Это я наблюдаю за одной маленькой феей, которая не замечает, ах, пытается сделать вид, что не замечает меня. Ну раз ты замечал это с самого начала, то я могу перейти к более настойчивым действиям. — Он резко поднял Теренса, убрал мешающую ткань и высушил с помощью ветра фею на своих руках. — Не знаю, как ты относишься ко мне, но я хочу тебя. Помнишь, я помог тебе год назад? Так вот, мое единственное желание — будь моим. Теренс лежал на руках Министра и не мог произнести ни слова… — Что? — сипло спросил он. — Это мое желание, а значит, ты должен его исполнить сию же секунду. Поэтому, мы идём в кровать. А с завтрашнего дня ты будешь жить со мной и работать моим помощником. Но последнее — вынужденная мера. Ах, да, я изменюсь немного, чтобы соответствовать тебе и твоей неземной красоте. — Пропел он последние слова. — Потерпи, завтра ты увидишь молодого меня. И возможно я вернусь к бытности обычной феи-хранителя пыльцы. — Министр… — Зови меня Савен. Хотя, можешь называть меня «дорогой», «сладкий» или, может, «любимый»… Хм, как захочешь. От стресса у Теренса началась истерика. Он начал очень сильно дрожать, а губы были приоткрыты и тоже выдавали состояние хозяина подергиванием. — Ну-ну, не расстраивайся, весна не скоро, поэтому мы будем видеться чаще, чем я могу себе позволить в свою смену. Он аккуратно положил на кровать свою драгоценную ношу и залез в шкаф, ища в нем ночнушку для себя и для Теренса. — У тебя есть лишняя пыльца? — Д-да… — Дай мне ее. Хотя нет, завтра мы полетим до Древа, ты должен будешь дать мне тройную порцию. Чтобы я смог изменить облик. — З-зачем? — Чтобы ты был от меня без ума так же сильно, как я от тебя. Эти слова шли от самого сердца. Теренс был восхищён. Ведь он сам иногда засматривался на Минист… Савена. — Минис… — министр грозно обернулся и посмотрел на Теренса. — Савен, а зачем? Министр подошёл с одеждой и аккуратно натянул ее на Теренса, который был все ещё в шоке от происходящего. — Я же говорю, что хочу чтобы ты тоже был мной восхищён. От меня были без ума все феи, когда я был ещё маленьким. Пришлось немного состарить свой облик, чтобы не было так много неурядиц. Он снял свое платье, которое скрывало очень мускулистое поджарое тело. На груди был небольшой шрамик, но сейчас Теренса интересовало не это. А то, как бы не упасть в обморок от такой красоты. — Но ты мне нравишься таким… Министр плюхнулся на кровать, закрывая себя и свою фею одеялом. — А так я буду нравиться тебе сильнее. Ложись спать. — Я не могу… Завтра я отдыхаю, а сегодня я слишком в шоке. — Тогда я помогу тебе уснуть. Министр откинул одеяло и, подняв ночнушку Теренса начал аккуратно ласкать его тело рукой. Теренс как-то сжался и нахмурился. — Теренс… Посмотри на меня. Теренс поднял глаза и утонул в этих невозможных изумрудных глазах. Они напомнили ему одну потеряшку, которую когда-то давным-давно нашел вместе с Динь-Динь на затонувшем корабле. Она была зеленая и солнечные лучи в ней растворялись, а затем разлетались в тысячу золотых лучиков, которые освещали всю комнату. Да что комнату, они могли осветить весь мир своим светом. Так же и сейчас: глаза Савена будто были пропитаны внутренним светом, но он был направлен только на Теренса. Они будто были готовы выжечь все потаенные уголки души маленькой феи перед Министром. От этого было не только страшно до дрожи, но и… Будоражаще. — Теренс… Не смотри на меня, иначе я не сдержусь. — Не сдержишься? — Теренс посмотрел на него всего мгновение и, повинуясь внутреннему голосу, поднялся на руках и обхватил шею Савена. — А так ты сдержишься? В это время в голове одной влюбленной феи взорвался фейерверк из чувств, которые просто невозможно описать. Он резко выдохнул, аккуратно прилег на Теренса и произнес: — Сегодня мы с тобой отдохнем, потому что завтра нас ждет много работы. Мне еще помимо этого нужно будет как-то распределить нагрузку, ох, Великая Фея Прародительница… — он посмотрел на потолок. — Ну а сейчас… — он хитро посмотрел на фею в своих руках и быстрым движением поцеловал его в краешек губ. — …мы будем спать.