Увлёкшийся

— Кто? Кто здесь? — Мой бывший, — прошипел Ландо, затаскивая Джорджа поглубже в тёмный угол. Его рот скривился в гримасе. — Тот, с кем я встречался прошлым летом. Тупой кузен Пьера или что-то в этом роде. Он никогда не был уверен в том, что именно роднит Ника и Пьера. Двоюродные братья? Может быть, они вообще не были родственниками. Может быть, кузен — это какой-то французский эвфемизм. Это не имело никакого значения, когда Ландо встретил его. Не тогда, когда Ник приехал в Лондон на лето погостить у Шарля, пока тот развлекался на деньги своего отца. — О. — Понимание озарило широкое лицо Джорджа. — Это тот, кого ты… Норрис покраснел. — Да, — сказал он. — Это он. Он имел в виду, что Ник был тем парнем, с которым Ландо потерял девственность. Не буквально, а метафорически. Ник был первым парнем, с которым он спал больше одной ночи, первым мужчиной, с которым он часами хихикал в постели и ресторанах; руки Ника обхватывали его запястья, обращаясь с Ландо как с… как с любовником. Но этого хватило, чтобы опустошить Ландо, когда Ник уехал в конце августа, пожав плечами и взъерошив его волосы. Оказалось, что это была просто летняя интрижка. Он просто искал что-то временное, несерьёзное. В глубине души он понимал, что нужен исключительно ради секса. И всё равно совершил грубую, ужасную, глупую ошибку, решив, что это может быть нечто большее. — Он мне даже никогда не нравился, — пробормотал Ландо. Он зашаркал кроссовками по шикарному ковру на полу Шарля и нахмурился. — Он даже не был таким интересным. Не говорил ни о чём, кроме долбаного виски и дизайнерских вечеринок, на которые его приглашали. — Что было блефом, верно? Он нахмурился ещё сильнее. — Но это не значит, что это не больно, — добавил Джордж. — Может, мне стоит вмешаться? Постараться удержать его подальше от тебя? Ландо фыркнул. — Спасибо, приятель. Думаю, со мной всё будет в порядке. Он привёл своего маленького дружка-твинка, не так ли? Не то чтобы это имело значение. — Новый парень-твинк Ника был хорошенький, как девочка: невысокий, стройный, кудрявый и светловолосый, как ангел. Ландо это не волновало. Ему было наплевать на Ника. Уже наплевать. Он сказал об этом своему психотерапевту, и это было правдой, даже если она ему не верила. Оглядываясь на восемь месяцев назад, он был достаточно мудр, чтобы понять, что всё это было пустой тратой времени. Ему никогда по-настоящему не нравился Ник. Даже если Ландо нравился его член, и то, как его обаяние переносилось в спальню, как он вылизывал его задницу, словно изысканное блюдо, прежде чем вставить в неё свой член. Ник был просто скучен. Он даже не смеялся над шутками Ландо. Хуже того: казалось, что он даже не понимал шуток, чтобы решить, смешные ли они вообще. И дело было не в языковом барьере. Дело было только в нём. А Ландо всё равно был так охренительно увлечён, что составил ему плейлист в «Спотифай». Это было просто неловко. Прошлым летом все его друзья увидели, как далеко он зашёл, пока они с Ником трахались, а потом вынуждены были вежливо игнорировать то, как глупо было разбито его сердце, когда Ник уехал. — Твои первые отношения с мужчиной, — отметил Шарль. — Ну. Знаешь, это всегда больно. В первый раз. — Спасибо, Шарль, — ответил Ландо. Фу. Он не стал возлагать вину ни на Шарля, ни на Пьера. И до сих пор не возлагает. Шарль просто давал Нику место, где он мог бы остановиться; Пьер был просто его кузеном или кем-то там. Это была не их вина. Никто не мог бы помешать Ландо быть глупым и быть геем. Он собирался трахнуть Ника, как только мужчина дважды посмотрит на него, и он собирался влюбиться в него, даже если все, с нерешительными, смущёнными выражениями лиц, предупредят его не делать этого. Конечно, он, блять, никогда не думал, что Ник вернётся. Приедет в Лондон на ещё одно лето. Со своим ангельским парнем-твинком, которого, вероятно, вообще не тошнило, когда он сосал член. Он просто заглатывал его, как настоящий профессионал. Так себе. Теперь, когда Ник вернулся, ему будет намного труднее забыть об этом. — Ты уверен, что не хочешь, чтобы я… — Джордж искоса посмотрел на него, нахмурившись. — Нет, — прервал его Ландо. Ух. — Я просто… Всё отлично. Он даже не поздоровался, может быть, он просто… забыл. Он вздохнул. Это была вечеринка по случаю новоселья Шарля, а не грёбаный день жалости к Ландо. Поэтому он состроил гримасу Джорджу, ущипнул его за живот, а после чего отправился в туалет.

***

Очевидно, что он не мог избегать их вечно. Ника и его парня. Ник нашёл его, когда он наблюдал, как Алекс открывает шампанское, затаив дыхание, пока пробка не выскочила. — Привет, Ландо, — поздоровался Ник, пристраиваясь рядом с ним. Он улыбался этой своей скользкой улыбкой, не предвещающей ничего хорошего. — Привет, — ответил Ландо и снова посмотрел на Алекса. — Значит, ты… Ну. С возвращением, я полагаю. — Спасибо, — любезно сказал Ник. Он никогда не улавливал подтекста в словах британца. — Ты знаком с моим… — Он окинул взглядом толпу, вероятно, в поисках своего возлюбленного, и Ландо скривился. — Ещё не имел чести. — А жаль. — Ник сделал глоток вина. — Он тебе понравится, я уверен. Он немец. Эм, ладно. — Отлично, — буркнул Норрис. — Конечно, я люблю немцев. Классно. — Он не мог назвать причину, по которой с ним заговорили. Типа. Хорошо. Надеюсь, он хорошо сосёт член? Но Ник, казалось, воспринял это всерьёз, моргая длинными ресницами, и глядя на Ландо поверх бокала с вином. — Ты тоже здесь с кем-то? Поздравляю, я не видел… Он был таким чертовски раздражающим. Боже. Ландо потребовалось мгновение, чтобы разобраться в своих чувствах. Гнев, очевидно, струился сквозь него подобно водопаду. Такой густой и ревущий, что у него задрожали внутренности, а рука сжала стакан с колой. Он почувствовал это. Пытался дышать глубже. Он старался не думать о Нике и его абсолютной незаинтересованности, его забывчивости: очевидно, Ник даже не заметил, что Ландо заблокировал его во всех социальных сетях через два дня после того, как он уехал. Потому что, в противном случае, зачем бы ему это делать? Попытаться, блять, поболтать? Наверстать упущенное, как будто они были хорошими приятелями? Ландо нужно было убираться к чёртовой матери. Но вместо этого он сказал: — О, да. Вон там мой парень. — И указал прямо на Оскара, мать вашу, Пиастри.

***

«Орбитинг» — подходящий термин для описания отношений между Ландо и Оскаром. Они часто пересекались, поскольку Оскар был приятелем Артура по университету, а Шарль был приятелем Ландо тоже по университету. Две пары. Плюс цепочка из остальных их друзей, Шарля и Ландо, Джорджа, Алекса и Пьера, когда он приезжал, и Карлоса. И других. Например, Юки, который знал Алекса и Оскара по отдельности, и который стал прекрасным дополнением к кругу друзей. Оскар большую часть времени был краток и неприступен. Он был более спокоен, чем Артур, чья бисексуальность заставляла остальных выглядеть по сравнению с ним чёртовыми натуралами. Ландо проводил с Артуром не так много времени, но младший Леклер начал жить с Шарлем после окончания школы, и это означало, что всякий раз, когда Ландо появлялся в квартире монегаска, Артур и Оскар тоже были там. И что-то делали. Они с Оскаром не были недружелюбны. У них было взаимопонимание. Это выглядело так: Ландо не очень-то хотелось дружить с лучшим другом младшего брата его лучшего друга. А Оскар был, как уже упоминалось, неприступен. И всё же у них были интересные моменты. Однажды, когда Ландо, как взъерошенный бездомный кот, ждал, когда его впустят в квартиру Шарля, Оскар подошёл к нему и уступил место под своим зонтом. В тот день Ландо был на взводе. Энергия пульсировала в его конечностях, то ли от дождя, то ли от того, что его телефон разрядился в автобусе, когда он ехал. Он облизал губы, дрожа от холода и сырости. И отпустил шутку. Оскар рассмеялся. Он отдал Ландо свой дождевик, заявив, что он ему не нужен. — Разве у тебя нет девушки? — поинтересовался Норрис, застёгивая молнию до горла. Оскар нахмурился. — Есть… Мы расстались… Какое это имеет отношение к тому, что я одолжил тебе дождевик? Это было в некотором роде мило. Ландо рассмеялся. А на мероприятиях, таких как день рождения Шарля, они с Оскаром случайно встречались взглядами, и Ландо мог сказать, что в их головах крутились одни и те же мысли: это, блять, выглядит так тупо. Этот парень конченный. Как люди могут так жить? Лучше бы я смотрел крикет. Последнее было от Оскара. Пальцы Ландо чесались от желания взять в руки джойстик. Так что они с Оскаром не были недружелюбны. Ландо думал, что они были дружелюбны ровно настолько, насколько нужно.

***

Очевидно, он запаниковал. — Я бы с удовольствием с ним познакомился, — сказал Ник, поворачивая голову, чтобы посмотреть на Оскара. — Он… он немец? Заткнись насчёт долбаных немцев, внутренне кричал Ландо. Его руки были липкими, потными. Гнев, который он испытывал, быстро сменился страхом, он ощущал бегущую по телу дрожь. Он сказал — что, блять, заставило его сказать, что он и Оскар… Но теперь он не мог отступить. — О, он немного… застенчив. — Ландо сглотнул. — Позволь мне просто… э-э… дать ему знать, кто ты, прежде чем я приведу его сюда. — Он попытался улыбнуться. Попытался быть нормальным. Это было нормально, верно? Всё это было нормально. Нормальное поведение со стороны Ландо Норриса. В очередной раз. Он заслужил медаль. Возможно, это сработало, потому что Ник просто улыбнулся в ответ. — Конечно. А потом я смогу познакомить тебя с Оскаром! Он, должно быть, шутил. Ландо уставился на него. Он не выглядел так, будто, блять, шутил. — Хорошо, — хрипло выдавил британец. — Да, здорово. Великолепно. Я найду тебя, хорошо? — Он не стал ждать, просто ушёл с бешено колотящимся сердцем. Твою мать. Оскар сидел на диване, как принцесса, его предплечье неуклюже покоилось на слишком большом подлокотнике. Рядом с ним сидел Артур, который увлечённо спорил с Юки о том, как лучше приготовить стейк. Это обычное поведение для них. — Привет, Оскар. Голова Оскара резко повернулась. — О, — сказал он, увидев Ландо, и проследил взглядом за тем, как он устроился в кресле рядом с диваном. — Привет? Времени на любезности не было. — Оскар, — начал он. — Послушай, не надо меня ненавидеть, ладно, но я… кое-что сделал. — Он попытался придать своему лицу выражение искреннего раскаяния. — Что случилось? — Брови Оскара сошлись на переносице. — Ты опять забыл свой тост? — Нет… Дело не в тупых тостах. — Ландо выпустил воздух сквозь зубы. Почему никто не мог забыть этот тост? Он же не устроил пожар. Это был просто дым. Оскар всё ещё хмурился. — Ладно. Что происходит? Ты выглядишь немного… странно. Хорошо. Он вздохнул. Ландо набрал побольше воздуха в грудь. Это был просто Оскар, верно? Просто Оскар. Он бы подумал, что это шутка. Ландо не был уверен, что происходило у него в голове, не мог по-настоящему понять, что заставляло Оскара нервничать, но он был уверен, что все рассмеялись бы, когда он рассказал им об этом… — Я сказал своему бывшему, что мы вместе. — Это вырвалось на одном дыхании. У Оскара открылся рот от удивления. — Что? — Я сказал своему бывшему, что мы встречаемся, — повторил Ландо, стиснув зубы. — Мы с тобой встречаемся друг с другом. Как парни. — Эм… — Оскар выглядел очень смущённым. Ошеломлённым, на самом деле, как будто в словах Ландо не было никакого смысла. — Ты шутишь, что ли? — Он взглянул на Артура, как будто он мог ему что-то сказать. Или, может быть, австралиец просто хотел убедиться, что Артур — и Юки, и Пьер, которые присоединились к их диалогу — не слышали происходящего безумия. Он оглянулся. — Э-э. Зачем ты это сделал? — Я, блять, не знаю, — пробормотал Ландо. — Послушай, Оскар… — Он наклонился вперёд, и предплечье Оскара соскользнуло с подлокотника дивана, опустившись ему на колени. Ландо проигнорировал это. — Слушай, это будет огромной помощью для меня, если бы ты мог просто, типа, притвориться. — Притвориться? — Да. — Боже, насколько, блять, яснее он мог бы выразиться? — Притворись моим парнем только для вечеринки. Хорошо? — Ты хочешь, чтобы я вёл себя так, будто мы встречаемся, — произнёс Оскар тихим и недоверчивым голосом. — Ландо. Ты серьёзно? Это безумие. Блять. — Я заплачу тебе, — отчаянно предложил он. В любой момент Ник мог пройти мимо и разрушить это всё. Заставить Ландо потерять то миллиграммовое уважение, которое он сумел вытравить из позора, от которого страдал месяцами. Он не мог этого допустить. — Я клянусь, Оскар, всё, что ты захочешь. Только сделай это для меня, и я дам тебе всё, что угодно. Очевидно, ключом к разгадке было отчаяние. После долгой паузы Оскар медленно кивнул. Его лицо с веснушками покрылось нежным румянцем, рот был плотно сжат. — Хорошо, — он невольно скрестил ноги, обхватив колени руками. — Ладно. Так должен ли я… Слава Богу. — Пойдём со мной, — прервал его Ландо и вскочил, жестом приглашая Оскара следовать за ним. — Куда ты направляешься? — спросил Артур, когда они уходили. — За выпивкой. Ландо уже не слушал. Его сердце снова бешено билось. Когда они шли, он держал руку на локте Оскара. — Итак, я думаю, мы познакомились через Артура и Шарля. Встречались полгода? Официально, может быть, меньше. Три месяца? Нет, недостаточно долго. Четыре? — Это просто безумие, даже для тебя, — снова подал голос Оскар. — Четыре — это… да, хорошо. Круто. — Отлично. — Ландо огляделся по сторонам, ища две глупо выглядящие головы. Конечно, теперь, когда он всё разрешил, Ник решил исчезнуть. — Должны ли мы, например… — Оскар издал хриплый, едва слышный вздох. — Мы будем держаться за руки или…? — Эм… — Ах. Он заметил Ника с немцем под ручку, проходивших мимо импровизированного бара. Норрис помахал им рукой; Ник увидел их двоих и улыбнулся, потянув за собой своего твинка, когда они направились в их сторону. — Нет, — рассеянно произнёс Ландо. О, чёрт. — Обними меня за талию, — прошипел он, и тут же Ник и другой грёбанный Оскар настигли их. — Привет, — радостно заговорил Ник. — Это Оскар, — представил он австралийца, рука Оскара обвилась вокруг его спины, притягивая его ближе. — Э-э, мой… парень. — Enchantée. — Ник пожал руку Оскару и улыбнулся. — Моего парня тоже зовут Оскар. Такое странное совпадение. — Оскар-твинк хихикнул, по мнению Ландо, довольно глупо. Его пальцы были вялыми, когда он пожимал руку Ландо, кожа была гладкой, как попка младенца. Понижение в должности, самодовольно подумал он. Кому, блять, хочется прикасаться к заднице младенца? У него определённо был лучший Оскар. В смысле: у него его не было. Но всё равно. — Мы вместе уже полгода, — Ландо решил перейти сразу к делу. — А вы? — Только один. — Оскар с любовью посмотрел на Ника. Ландо разинул рот. Один грёбаный месяц? И его отправили в Лондон, блять? Другой Оскар определённо знал, как сосать член. Наверное, проглатывал сперму каждый раз. Вероятно, у него глубокая глотка. В отличие от Ландо, который задыхался, если член хотя бы приближался к его коренным зубам. — Вы выглядите очень счастливыми вместе, — сказал им Ник. — Так приятно видеть тебя счастливым, Ландо. Ты выглядел совсем одиноким, когда я видел тебя в последний раз. — Он моргнул и уставился на них. Он, должно быть, шутил. Но, конечно, это не так. — Да, это было не самое лучшее лето в моей жизни, — пробурчал Ландо. Рука Оскара дёрнулась в том месте, где она его держала, как будто он слышал, как Ландо скрипит зубами. — Но теперь мы здесь, не так ли? — Да. — Ник поднял свой бокал. — Я выпью за это. И я надеюсь увидеть вас обоих много раз этим летом. В конце концов, что может быть лучше молодой любви? Оскар-твинк хихикнул. Снова. Ландо заставил себя улыбнуться шире. — Абсолютно точно, приятель, — его собственная рука покоилась на спине Оскара, но, говоря это, он прижался к нему достаточно близко, чтобы почувствовать запах чистого белья, исходящий от толстовки Оскара. — Мы наверняка будем часто с вами видеться.

***

Они оторвались друг от друга, когда Шарль начал открывать свои подарки, и все направились к столу. Ландо высвободился из объятий Оскара и потёр лицо. — Ты купил Шарлю подарок? — спросил австралиец, внезапно осознав, что забыл. Все же купили подарки, да? Это был даже не его день рождения. Ландо понял, что Оскар пристально смотрит на него. — Что? — Я… — Оскар оборвал себя, отводя взгляд. — Просто… Э-э, забудь. Отлично. — Я знаю, что пообещал тебе всё, что ты хочешь, но не проси у меня денег. У меня их и так не много. — Он нахмурился, раздумывая, стоит ли дарить Шарлю открытку или что-нибудь ещё. Шарль был не из тех, кто зацикливается на подарках; он покупал себе всё, что ему было нужно или чего он хотел. Оскар кашлянул, скрестив руки на груди. — Что? — потребовал Ландо. — Почему ты… ты дёргаешься? — Я не… я просто… — Он что, не мог говорить быстрее? Боже. Оскар говорил так чертовски медленно. — Просто кажется, что он. Он сказал, знаешь… Всё лето… О. — Да… Да, я имею в виду. Но всё в порядке, я просто… Он запнулся. Что именно он собирался делать? — Я просто, блять, придумаю что-нибудь, — закончил он, махнув рукой. Да. — Например, расскажу о тебе. И как сильно я тебя лю… какой ты замечательный парень, даришь цветы и всё такое прочее. Тебе не обязательно там быть. Не волнуйся. — А что, если я всё же буду там? — спросил Оскар. — С тобой, например… как здесь? Вечеринка или что-то подобное? Это был хороший вопрос. — Я не знаю, — Ландо задумался. — Я… хм… Оскар долго и терпеливо наблюдал за его размышлениями. — Тогда, может быть, нам стоит… — мучительно медленно начал Оскар. Иногда он бывал таким ужасно загадочным; казалось, его убивало сказать что-нибудь, что имело смысл. Ландо прищурился. — Стоит что? — Стоит продолжать это делать, — продолжил Оскар. Он покраснел, когда говорил, и от этого его кожа выглядела живой, а не просто белой, как простыня. — Продолжать притворяться. Всё лето. Что у нас, типа, отношения. И Ландо… Что? Ландо покачал головой. Немного посмеялся. Что? — Серьёзно, Оскар, ты не обязан этого делать. Это было действительно круто с твоей стороны, тебе не нужно… Я не… — Всё в порядке. — Он засунул руки в карманы толстовки. — Это будет весело. Я думаю. Всего на несколько месяцев. Он будет кусать локти, да? — Он пожал плечами. — Он повёл себя как последний мудак, Артур говорил об этом. Хорошо. Шарль рассказал ему. Отлично, отстранённо подумал Ландо. Здорово. Даже Артур знал, каким идиотом Ник его выставил. — Ты мог бы позволить мне пользоваться твоим телевизором, — добавил Оскар в наступившей тишине. — Ну-у, в качестве оплаты. Шарль не смотрит австралийские спортивные каналы. Конечно. Отчаяние и крикет, поворот и щелчок: и вот, Оскар вручает своё сердце Ландо. — Достаточно справедливо. — Выдавил британец. Это была честная сделка, не так ли? Фальшивые отношения в обмен на просмотр спорта. Тогда ладно. Должно быть, это всё из-за грёбаного воздуха в том месте. Или из-за жара тел и громких голосов, отвлекающих его, потому что Ландо потребовалось время, чтобы подумать. На самом деле он вообще ни о чём не думал. А потом сказал: — Почему бы и нет? — Он ухмыльнулся Оскару, который настороженно посмотрел на него в ответ. — Теперь… Я думаю, у меня есть парень. И тогда он действительно задумался. Блять.

***

— Я слышал, тебя можно поздравить. — Сказал Шарль, когда на следующий день впустил британца вовнутрь квартиры. Ландо принёс еду на вынос; аромат гамбургеров сладко витал по новой квартире, в которой жил монегаск. — Кто тебе это сказал? — Поинтересовался он, опустив пакет на пол. Шарль смерил его равнодушным взглядом. — А ты как думаешь? — Он не стал дожидаться ответа и, скрестив руки на груди, добавил: — Мне было очень обидно, что я услышал это от Артура, понимаешь. Что ты каким-то образом обманул и заставил Оскара встречаться с тобой. Но я тебя поздравляю. Обманул? Ландо нахмурился. Он оторвал уголок от пакета, чтобы хоть чем-то занять себя, и скомкал его в пальцах. Конечно, Оскар рассказал Артуру, этому сукину сыну. — Это, типа, не по-настоящему, — уточнил он. — Артур рассказал тебе эту часть? Это не… мы делаем это ради прикола. — О, — Шарль разинул рот в удивлении. — Подожди. Что ты имеешь в виду, говоря, что это не по-настоящему? Кринж. — Оскар — мой фальшивый парень, — объяснил он. — Так что мне не нужно быть одиноким, пока Ник здесь. Теперь Шарль уставился на него. — Он твой кто? — Фальшивый парень, — повторил Ландо, покраснев. Боже. — Послушай, прежде чем ты начнёшь читать мне нотации, Шарль, он согласился! — Он согласился на что? — потребовал Шарль. — Лгать всем, чтобы ты мог притворяться, что не такой жалкий, каким был в течение нескольких месяцев? Извини, — добавил он, когда Ландо не смог сдержать гримасу боли на своём лице. Леклер мог быть довольно резким, когда не контролировал свой рот. Это было что-то французское. — Мне очень жаль. Но, Ландо, ты знаешь… с Оскаром, я надеюсь, ты… — Шарль вздохнул. — Если это не по-настоящему… Я надеюсь, что ты будешь справедлив к нему. — Что ты имеешь в виду? — Спросил он, нахмурившись. Но Шарль только покачал головой. — Я… Неважно. — Услышав жалобный крик британца, он затряс головой сильнее. — Нет, Ландо. Это не моё дело. Давай просто поедим. И они поели. Пальцы Ландо покрылись кетчупом и солью. Его чипсы размокли за то время, пока они были в пути. Он всё равно их съел. — Я не собирался это продолжать, — пробормотал он, продолжая жевать. — Он был тем, кто сказал, что мы должны притворяться всё лето. Я просто… это просто должно было быть для твоей вечеринки, приятель. Шарль что-то пробормотал. — Так каков же тогда твой план? — спросил монегаск. — Ты расскажешь всем, что вы вместе, или…? — Не знаю. — Ландо пожал плечами. — Я думал, что скажу им, что мы просто трахались. — Оскар был как бы наполовину вне основного круга общения, поэтому он надеялся, что это не вызовет слишком большой драмы. Он предполагал, что в течение нескольких дней будет получать дерьмовые высказывания в свой адрес от остальных, пока какая-нибудь новая ужасная сплетня не привлечёт всеобщее внимание. Шарль хмыкнул. — Что? — Ничего. — Он провёл языком по уголку рта, очищаясь от жира. — Ты просто сумасшедший, приятель. Я не знаю, стоит ли Ник всех этих хлопот. Он ничего не стоит, злобно подумал Ландо. В этом и был весь смысл. Он ткнул пальцем в нос Шарля. — Ты должен просто радоваться, что я не виню тебя за это. Он был мастером своего дела, и ты знал, что я, блять, потеряю из-за него голову. Господи. — Твой психотерапевт говорит тебе, что ты всегда являешься жертвой? — сказал Шарль, стараясь выглядеть остроумным. Ландо бросил в него обёртку, и он со смешком увернулся. — Я рад, что Оскар способен тебя терпеть. Это всё. Ландо издал звук, похожий на шипение кота. Действительно, жертва. Он съел очередную размокшую чипсину. Ландо думал, что это он терпел Оскара. А не наоборот. Но Шарль ничего не знал. Здорово.

***

Когда Ландо рассказал Алексу и Джорджу, он нашёл ещё один небольшой изъян. — Круть, — сказал Алекс. — Не знал, что ему нравятся парни. Мило. Ты знал об этом, Джордж? Он повернулся. Джордж был отвлечён чем-то в своём телефоне, его брови сошлись к переносице. — Э-э, что? — Он поднял глаза. — Приятель Артура, Оскар? Нет, разве у него не было девушки? — Бисексуальность существует. — Сухо заявил Алекс, как будто это было чем-то, что он говорил раньше. Джордж снова посмотрел на свой телефон. — Ладно, круто. Рад за тебя, приятель. — Обычная реакция с их стороны. Замечательно, подумал Ландо. И теперь ему предстояло ответить на новый вопрос. — У кого-нибудь из вас есть его номер телефона? — осторожно поинтересовался он. — Я имею в виду, Оскара. — Ты спишь с ним, и у тебя нет его номера? — недоверчиво спросил Алекс. — Только «Инстаграм», — ответил Ландо, покраснев. Чёрт. Он уже был ужасен во лжи, и в том, что Оскар, напомнил он себе, был его парнем. Парнем и приятелем по перепихону. И то, и другое. Но по отдельности. Он действительно облажался, да? По-крупному. Алекс только кивнул, доставая телефон, чтобы сказать ему номер телефона Оскара. Он создал контакт с сердечком и пролистал групповой чат, чтобы найти фотографию, на которой Оскар спит, пуская слюни на плечо Артура, когда они летом ехали на поезде в Брайтон. Он сделал иконку этой фотографии, удовлетворённо ухмыляясь. Идеально. Тупая картинка и тупое имя. ты натурал? Ответ пришёл гораздо позже, когда он только закончил уничтожать Макса в прямом эфире на «Твиче», глаза болели от многочасового вглядывания в экран. Он вышел из игры, снял наушники и проверил свой телефон. Кто это? твой парень Ландо глупо улыбнулся. О. Привет, Ландо! не могу поверить, что ты так сразу сказал Артуру имей, блять, немного совести и воспитания, приятель Да ладно, ты тоже всем рассказал! Алекс написал мне об этом Он прислал мне несколько статей о безопасном сексе xD Ландо прикусил губу. извини я не хотел заставлять тебя рассказывать о твоей ориентации или заставлять людей думать, что тебе нравятся мужчины, если это не так Он ещё немного пожевал губу. То, что он чувствовал, было странным. Не то чтобы он хотел переиграть Оскара или заставить его почувствовать давление… Заставить его либо признаться, либо солгать о своей сексуальной ориентации. Возможно, именно это имел в виду Шарль, когда предупреждал Ландо быть справедливым. Всё ок Мигающие точки, означающие, что Оскар печатает, появлялись и пропадали несколько раз подряд. Я имею в виду, я действительно не знаю, кто я, ха-ха Ох. Почему-то это только усилило чувство вины Ландо, его желудок неприятно скрутило. это не круто, бро прости Что? Всё в порядке, Ландо Я бы не согласился, если бы был против этого Серьёзно, приятель Хорошо. Он с облегчением выдохнул. Значит, Оскар не считал его худшим человеком на свете. Замечательно. Он перевернулся на спину, не обращая внимания на скрип своей старой кровати. Когда он моргнул, на экране появилось новое сообщение. Кроме того, я не думаю, что это очень прямолинейно — иметь парня Даже если он фальшивый, ха-ха Ха. Верно. ты записал меня как-нибудь интересно в своём телефоне? Что ты имеешь в виду? Он сделал скриншот контакта Оскара и отправил в диалог. вот так, деткааа Ответ Оскара занял минуту. О боже, это ужасно бууууу придумай мне интересное имя Например, что? Ландо👨‍🦱❤👨‍🦱💦? Лол Ландо фыркнул, закатив глаза. что насчёт Ландо 🍆🍑 Вау Ландо отреагировал смехом, реакция Оскара оказалась забавной. Он развалился на своём грязном одеяле. оооо, не прикидывайся таким невинным Написал он, прежде чем успел по-настоящему остановиться и подумать. у тебя впервые появился парень или что-то в этом роде? Что-то в этом роде Ландо шире улыбнулся. круто, какое совпадение, да? Оскар отреагировал на это сообщение смеющимся смайликом. Ландо лёг спать в хорошем настроении. Он слушал медитацию перед сном и думал о том, как неуклюжие пальцы Оскара медленно и обдуманно печатали его мучительно сухие тексты. Он уткнулся в тёплую и покалывающую подушку, как будто кто-то гладил его пальцами по затылку, и заснул.

***

Когда он проснулся на следующее утро, у него было ещё одно сообщение от Оскара. У меня нет твоих фотографий Половина восьмого. Господи. Ландо протёр глаза. в смысле? У меня нет фотографии для твоего контакта О. Ландо не позволил себе слишком долго размышлять над этим. Он откинул голову на подушку и открыл камеру на телефоне. И сделал селфи: его опухшее лицо расплылось в улыбке, показывая в камеру два пальца в жесте «мир», прижатых к щеке. Он секунду смотрел на фотографию, а затем отправил. как тебе это? только для тебя Оскар прислал смайлик с поднятым большим пальцем. Придурок Но всё же симпатичнее того, что ты поставил на мой контакт тогда пришли мне фотографию :) А потом Ландо моргнул, задаваясь вопросом, не прозвучало ли это слишком… кокетливо. Но всё это было очень весело, да? Они подшучивали друг над другом, он и Оскар. Всегда так было, даже если это было не слишком заметно. Он уже знал, что Оскар мог отправить то, что отправил ему Ландо, даже если австралиец молчит. Это заняло десять минут. В их диалог попало дурацкое селфи: Оскар глупо улыбался в камеру, его волосы были в лёгком беспорядке. Он также прижимал два пальца к щеке и был одет в ярко-синее поло, что означало, что он был на работе. Мысли? К твоему сведению, я не принимаю конструктивную критику Так смешно, ха-ха. Ландо сохранил фотографию и обновил контакт Оскара. идеально :)) ты выглядишь великолепно, малыш xx Просматривая сообщения, он почувствовал, что у него горят уши. Может быть, ему нравилось давить на Оскара слишком сильно. Но Пиастри мог это вынести. Лол, спасибо, приятель Рад, что тебе это нравится А через пару минут он добавил: *Спасибо, малыш Извини за старые привычки И Ландо громко рассмеялся, начиная собираться на работу.

***

Несколько дней спустя он вышел из спортзала и запрыгнул в автобус. Оскар работал в магазине «Куррус» в Сохо; он каким-то образом очень хорошо разбирался в электронике, когда рос в Мельбурне. Малыш австралиец Оскар среди кенгуру, разбирающий вещи на части. Так мило. Именно так Ландо и представлял себе это. Однажды он сказал об этом Оскару, неся чушь, в то время как австралиец хохотал во весь голос, осыпал его матом, оскалив кроличьи зубы. Когда он вошёл в магазин, зазвенел колокольчик. Электронные витрины находились впереди справа, но Оскара там не было. Не было его и у кассы. Тогда Ландо пошёл в глубь магазина, пока не заметил голову Оскара, склонившуюся над принтерами. — Приветик! Оскар выругался. Он чуть не ударился головой, когда встал и повернулся к Ландо, приподняв брови. — Привет. Э-э, что ты здесь делаешь? — Разве можно так приветствовать своего парня? — Вокруг никого не было, поэтому Ландо, скрестив руки на груди, вальяжно выставил бедро. Он оценивающе пробежался взглядом по Оскару. Можно и повеселиться, да? — Ты припёрся с… — Он оглянулся назад, как будто Ник и Оскар-твинк могли затаиться, готовые нанести удар. Ландо покачал в согласии головой. — Шучу, — со смехом сказал британец. Он жестом указал на принтер, к которому прикасался Оскар, и который был вскрыт и выставлен на всеобщее обозрение. — Ты действительно знаешь, как его починить? — О. Да. Печать по вайфаю не работает, поэтому я просто перезагружаю его. — Сексуально, — Ландо многозначительно ухмыльнулся. Оскар беспомощно закатил глаза и издал забавный звук, уперевшись рукой в бок. — Значит, ты здесь только для того, чтобы поразвлекаться? Или твой телефон наконец-то сломался пополам? Он был таким забавным. Губы Ландо растянулись в улыбке. Он постучал костяшками пальцев по принтеру, как будто мог вернуть его к жизни. — Пляжные выходные на этой неделе, — сообщил он Оскару, который с опаской кивнул. — Да, Артур мне сказал. Я приглашён, да? — Конечно, ты приглашён, — Ландо игриво вскинул бровь. — Ты со мной на свидании. — Верно. — Оскар подмигнул ему. Именно поэтому им и нужен был этот небольшой разговор. Вздохнув, Ландо подошёл ближе, как раз в пределах границ нормального несексуального взаимодействия между мужчинами. — Значит, ты всё ещё хочешь это делать? — спросил он. — Притворяться, что мы вместе? — Оскар снова кивнул, и Ландо с облегчением выдохнул. — Круто. Я тут подумал. Мы должны попрактиковаться, типа… — Попрактиковаться? — Да. — Ландо слабо улыбнулся. — Прикасаться друг к другу, вести себя как настоящие парни, всё это дерьмо перед выходными. Знаешь, не похоже, — он изобразил, как его рука плывёт по воздуху, поднимая вторую руку так, чтобы они ударились друг о друга, — что мы знаем тела друг друга. Это выглядит как очевидная фальшивка. — Хорошо, — произнёс австралиец через мгновение. — Ладно. Я в деле. — Он был серьёзен, руки были скрещены на груди. Если Оскар что-то и делал, так это очень сосредоточенно выполнял поставленную перед ним задачу, пока не выполнит её правильно. Именно это и делало его идеальным для данной задачи: быть парнем Ландо. Фальшивым парнем Ландо. — Хорошо, — сказал он, прочищая горло. — Я подумал, может быть, мы могли бы попробовать попрактиковаться завтра в кинотеатре. — Он, Оскар и чета Леклеров собирались посмотреть новый фильм о Бонде. По мнению Ландо, это была идеальная возможность для того, чтобы повести себя как влюблённая парочка. — Просто не хотел, чтобы ты нервничал, если я прикоснусь к тебе, — объяснил Ландо. — Если ты не против. Да. Оскар кивнул. — Звучит неплохо, приятель. Я буду… готов. Было приятно находиться рядом с таким заинтересованным человеком, готовым к совместной работе. Ландо закатил глаза. Он внутренне улыбался, когда думал об этом. Но у Оскара действительно была некоторая способность удивлять его. Прежде чем Ландо ушёл, Оскар шагнул вперёд, сокращая обычную дистанцию между ними, и заключил британца в лёгкие объятия. Это ничего не значило — руки Оскара едва сжимали его — но у Ландо всё равно перехватило дыхание, как у влюблённого идиота. — Удачи, — прошептал он, отодвигаясь. На его щеках заиграл румянец, что заставило Ландо почувствовать себя лучше, учитывая, что его собственные уши покраснели. Хорошо. Они отчаянно нуждались в практике. — Тебе тоже, детка, — хитро подмигнул Ландо. Затем, прежде чем он успел ещё больше опозориться, он развернулся и вышел из магазина.

***

Ландо пришёл в кинотеатр в белой футболке и чёрных джинсах. С различными браслетами, красиво уложенными волосами и тонким шлейфом парфюма. «Саваж», очевидно. Оскар был одет в своё рабочее поло. И шорты. — Я действительно пытаюсь произвести впечатление, да? — Поинтересовался Ландо, когда он присоединился к группе, Оскар стоял в стороне, пока Артур и Шарль болтали по-французски. — Я пролил томатный соус на вторую футболку. — Пробормотал Оскар. Он выглядел как пнутый щенок, и Ландо сжалился над ним и, наклонившись ближе, поцеловал в щёку. Оскар ошарашенно уставился на него. Шарль и Артур перестали болтать. — Романти-и-и-ично, — протянул Артур, самодовольно рассматривая их. — Оскар, поцелуй его в ответ, братан… — Заткнись, — процедил Оскар сквозь зубы и наступил ему на ногу так сильно, что Артур взвизгнул. Он вложил свою руку в руку Ландо, когда они входили в театр, его гладкая и горячая кожа терлась о потную ладонь Ландо. Рука Оскара была меньше его собственной, а кожа намного бледнее. И всё же, когда Ландо сжал его пальцы и почувствовал устойчивый вес его руки в своей собственной, он испытал странное чувство привязанности. — Ты чего-нибудь хочешь? — поинтересовался Оскар, когда они с Артуром перестали ссориться. Артур уже делал заказ, из его бумажника появлялись смятые купюры, а Шарль стоял в стороне и разговаривал по телефону. Ландо захлопал ресницами. — Ты покупаешь? — У нас обоих есть работа, — невольно цыкнув, произнёс Оскар. Ландо захлопал ресницами сильнее, поглаживая большим пальцем его руку, и Пиастри с коротким вздохом сдался. — Ладно. Что ты хочешь? Попкорн, напиток? — Большой напиток, большая порция попкорна. Он чувствовал себя бодрее, когда они, наконец, нашли свои места. Он занял крайнее место рядом с Оскаром, рядом с которым сидел Артур. Это позволило легко делить попкорн, и Оскар воткнул две соломинки в огромную вишнёвую колу Ландо, так что они могли делиться и ею. — Рука, — потребовал Ландо, когда на экране появились трейлеры. Оскар, закатив глаза, пробормотал что-то нечленораздельное. Затем его рука обвилась вокруг плеч Ландо. Оскару было намного неудобнее, чем ему — австралийцу пришлось упереться боком в жёсткий пластик подлокотника, — но Ландо удовлетворённо хмыкнул, потягивая напиток, который был настолько велик, что ему пришлось держать его двумя руками. — Видишь? — прошептал он. — Это было не так уж и сложно. Оскар наклонился ближе, его дыхание щекотало покрытую гелем макушку Ландо. — Может быть, я хотел, чтобы ты меня обнимал, — проворчал Оскар. Ландо тихо хмыкнул, повернул голову, чтобы прошептать в ответ: — Ты намекаешь, что ты маленький, приятель? — Тише, — громко сказал им Артур. На голову Ландо упало зерно попкорна, и он закричал, Оскар заливисто засмеялся, а затем погрузился в угрюмое молчание. Фильм, честно говоря, оказался неинтересным и скучным. Но Ландо ожидал этого, и уже через полчаса не обращал особого внимания. Он съел половину попкорна, проверяя свой телефон и постоянно уменьшая яркость. Рука Оскара, обнимавшая его, была тяжёлой и тёплой. От Оскара пахло так же, как обычно, — чистым бельем, смешанным с потом от смены. Через некоторое время Ландо опустился в кресло и заснул. Он проснулся от того, что кто-то шептал ему на ухо. — Ландо. Приятель. Малыш. Малыш? — М-м-м, — сказал он сонным голосом, моргая. Ох. Оскар стоял над ним, глядя сверху вниз, положив руку ему на плечо. — О. Извини. Всё закончилось? — Оскар кивнул и, нахмурившись, провёл рукой по лицу. — Я заснул. — Да, так и есть, — со смехом ответил Оскар, и Ландо скривил лицо. Ему не нужно было дразнить. Вот так. Таким тоном, с таким взглядом. Как будто Ландо был чем-то милым, маленьким и очаровательным. Нет. Ландо был сексуальным, умным и привлекательным. Но не очаровательным. — Мы возвращаемся в нашу квартиру покурить, — позвал их Артур с конца ряда. — Хорошо, мы идём, — крикнул Оскар в ответ. Он оглянулся на Ландо. — Хочешь, чтобы я тебя понёс? Ландо бросил на него свирепый взгляд. — Теперь ты решил вести себя по-джентльменски, — пожаловался он, пошатываясь и теряя равновесие. Ему всё ещё не нравилось, как Оскар смотрел на него. Как Оскар обращался с ним — рука на локте Ландо, когда тот, пошатываясь, поднялся со своего места; ладонь Оскара на пояснице Ландо, когда он наклонился, чтобы взять пустой стакан из-под напитка и пакетик из-под попкорна. Рука Оскара нашла его руку, когда они выходили из кинотеатра. Ландо был слишком сонным, чтобы возражать.

***

Ещё один небольшой изъян в плане: большой поганый рот Артура. — Итак, вы решили, кто кого трахает? — спросил Артур, поднося косяк к губам. Шарль был занят новой игрой «Ф1 23» против Джорджа и Алекса, его губы были красными от постоянного терзания, глаза были широко раскрыты и походили на оленьи. Он постоянно делал перерывы, чтобы покурить, не отрывая глаз от игры, а затем передавал косяк обратно брату. Ландо не курил. Он чувствовал себя немного встревоженным, вероятно, из-за всего этого кокаина, и не хотел усугублять ситуацию. Травка всегда заставляла его чувствовать себя хуже, когда он был в таком состоянии. Урок усвоен. Оскар потягивал пиво. Он тоже не курил. Он сидел рядом с Ландо на жёстком кожаном диване, раздвинув бёдра, на которых задрались шорты. Ноги Оскара были окаймлены светлыми волосами. Это было более заметно, чем у Ландо, у которого волосы сливались с кожей. Возможно, именно пиво заставило Оскара просто сказать: «Что?» вместо того, чтобы попросить Артура заткнуться. — Знаешь, если вы притворяетесь, что… трахаетесь друг с другом. Тогда ты должен знать, не так ли? — Артур усмехнулся, в его глазах сверкали весёлые искорки. — Кто сверху. Чтобы сохранить ту же, э-э, историю. Пошёл на хуй, подумал Ландо, покраснев. Чёртов Артур. — Не будь идиотом, — сказал Оскар, ёрзая на диване. — Это не имеет значения. Мы ведь не занимаемся этим. — Ник бы знал, — заметил Артур. — Так что если бы он спросил, а ты не знал… — Он позволил этим туманным и мощным словам повиснуть в воздухе. Ландо сглотнул. Глупый чёртов Артур. — Да, ладно. Ник знает, что я, блять, нижний, так что просто скажи, что я снизу, ладно, Оскар? — Он проигнорировал захлёбывающийся звук, изданный Оскаром, и повернулся к Шарлю, потянув его за руку. — Эй, давай-ка я попробую, приятель. — Ему хотелось погрузиться в игру, а не разбираться с тем, что это было. Самодовольная ухмылка Артура и нервозное поведение Оскара. Что бы ни происходило между ними, Ландо не хотел этого знать. Он хотел играть. — Ну, вот и хорошо, — Артур потёр руки, когда Шарль передал Ландо наушники. Он откинулся на спинку кресла. — Если это правда, то вы хорошо подходите друг другу. В теории, конечно. — Он сделал ещё одну затяжку. — Артур, — прорычал Оскар. — Заткнись. Просто не надо, ладно? Артур невинно поднял руки вверх. Мудак. Ландо надел наушники на уши. Его щеки пылали. Ни для кого не было секретом, что он был снизу. Он был уверен, что в какой-то момент проболтался об этом, когда Оскар был рядом; Ландо не отличался тонкостью и скрытностью в таких вещах. Шарль делал и то, и другое, поэтому они часто говорили об этом. Секс был одной из их любимых тем. Ещё со времён школы, когда у Ландо была только рука в качестве помощницы. Пошлые разговоры — это то, что скрепило их дружбу. Ландо не был уверен, почему это так сильно беспокоило его сейчас. — Я заказываю пиццу. — Объявил Шарль, пока Ландо ждал, когда Джордж вернётся из туалета. Ландо только кивнул, прикусив нижнюю губу.

***

Пляжные выходные наступили раньше, чем Ландо успел опомниться. В этом году дом в Брайтоне оказался на удивление прекрасным. Здесь было четыре спальни: две с двуспальными кроватями, одна с кроватью размера квин сайз и одна комната с парой односпальных кроватей. Дом был оформлен довольно мило, в нём сочеталось что-то среднее между современностью и домашним уютом, и он находился в нескольких минутах ходьбы от пляжа, что было вполне терпимо в жару. — Мы с Артуром займём две кровати, — сказал Шарль, когда они пришли. Ещё не было десяти часов, они успели вовремя. — Остальное меня не волнует, решайте сами. После негромкого и многократного бормотания, Алекс и Джордж заняли комнату в подвале с кроватью размера квин сайз. Таким образом, Ландо и Оскару досталась одна из двуспальных кроватей — милая голубая комната с картинами, на которых были изображены ракушки, и пастельно-голубым комплектом постельного белья. Ник и Оскар-твинк заняли другую комнату с двуспальной кроватью. Которая, как быстро сообразил Ландо, находилась рядом с их. Стена была очень тонкой. Они с Оскаром уставились друг на друга, прислушиваясь к звукам, доносившимся из соседней комнаты. Ник и Оскар, конечно, просто разговаривали. И это было недостаточно отчётливо, чтобы разобрать слова, но они могли слышать — ну, многое. Оскар колебался. — Мы могли бы поменяться. Джордж и Алекс… — Нет, — прервал его Ландо, качая головой. — Нет, всё в порядке. Просто… Я собираюсь переодеться в свои плавки. — Всё было прекрасно, сказал он себе. То, что Ник собирался делать со своим твинком, не имело к нему никакого отношения. Он почти верил в это. Когда все вышли на улицу, было уже около половины одиннадцатого, и солнце выглянуло из-за пушистых облаков. Им повезло с погодой, и они быстро отправились на пляж, чтобы воспользоваться ею по максимуму. Ландо шёл с Оскаром, держа его за руку. Она была мокрой от пота. — Извини. — Хм? За что? Нахмурившись, Оскар пнул случайно подвернувшийся камешек. — Неважно. В этом не было ничего плохого. Они с Оскаром спали в одной постели, рядом с его бывшим, которого Ландо ненавидел. Солнце обжигало его кожу. Он был голоден. И как по команде, в животе сердито заурчало. — Можем перекусить, пока мы не нашли место, — предложил Оскар, очевидно, услышав урчание его живота. — Сначала ты должен намазать меня солнцезащитным кремом, — сказал ему Ландо. — Это входит в обязанности парня. Без тебя я не смогу намазать себе спину, верно? Оскар хмыкнул. — Обязанности парня, — задумчиво протянул Оскар. — Должен ли я оставить своё имя на твоей спине? Может быть, просто большую букву «О». — Конечно, если ты хочешь, чтобы я всадил в тебя член, — дерзко ответил Ландо. Ха, блять, ха. Но после этого комментария он усмехнулся. Он усмехнулся, потому что усмехнулся Оскар, который стоял рядом с ним и смотрел вниз на свои обутые в сандали ноги. Похоже, веселье Оскара было заразительным, даже если он просто вёл себя глупо. Может быть, дело было в том, что никто, казалось, не обращал на них внимания. Даже когда рука Оскара ловко обхватила его руку, и их руки раскачивались при ходьбе. Казалось, никому не было до этого дела. Ни Нику и Оскару, которые шли первыми, рука об руку. Ни остальным, которые болтали о чём-то своём. Конечно, все они считали, что это нормально, что они держатся за руки, что они ухмыляются. Потому что они все думали, что у них с Оскаром что-то есть. Даже если это было не так. Это было похоже на скрытый и восхитительный секрет. Это и был секрет. И это было в некотором роде забавно, не так ли?

***

Он собирался выжать из этой ситуации всё, что только сможет. Оскар согласился, не так ли? Он согласился притворяться парнем Ландо. И он всё ещё мог отказать, когда Ландо ныл, прижимался к нему, таскал его по местам и просил, довольно сладко и приторно, чтобы Оскар покупал ему всё, на что он укажет пальцем. Но Оскар не отказывал ему. Он втирал солнцезащитный крем, быстро проводя руками по твёрдой спине Ландо. Он подошёл к киоску, где продавали напитки и прочее, и принёс Ландо хот-дог, горчицу без кетчупа и банку «Спрайта», хотя Ландо даже не сказал, чего он хочет. — Ты заказал это, когда мы ходили в бассейн, — напомнил ему Оскар, когда Ландо вопросительно посмотрел на него. Его кожа покраснела от солнца, на лбу выступил пот. — И я подумал, что ты… Хочешь что-нибудь ещё? Ландо покачал головой с набитым ртом. — Нет. Но всё равно спасибо. Я был так голоден. — Он предложил Оскару немного «Спрайта». Тот отпил и вернул обратно. Позже, покончив с едой, он сказал: — Пойдём поплаваем, Оскар, — а затем увидел, как Оскар заколебался. — Пожалуйста. Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйст-пожа… — Хорошо, хорошо. И они отправились купаться в мягких волнах. Это было весело. Оскар был весь мокрый от брызг, хотя даже не был по пояс в воде, в то время как Ландо прыгнул с разбегу в воду за пару секунды. — Ты такой… раздражающий, — проворчал Оскар, затаив дыхание, когда Ландо, как маленькая шустрая обезьяна, облепил своими конечностями его тело под водой. На ресницах у него выступили капельки, а из-за мокрых волос он выглядел моложе своих лет. — Тебе это нравится. — он высунул язык. Если бы поблизости был Джордж или Шарль, он бы спустил плавки Оскара под водой. Но не полностью. Не настолько, чтобы что-то показать. Просто поддразнивание, которого было бы достаточно для того, чтобы Оскар взвизгнул, и в его сторону брызнула вода. Но это было уже слишком даже для Ландо. Поэтому он не стал этого делать. Но он ловко залез на спину Оскара, когда они были по грудь в воде, и обхватил ногами его талию, наблюдая, как Артур затягивает Джорджа по пояс в воду в нескольких метрах от них. Это было очень весело. Он всё ещё думал о том, как это было здорово — все были здесь вместе, солнечное тепло ощущалось как физическая тяжесть, — когда вылез из воды. Оскар следовал позади него. Ландо повернулся, собираясь сделать какой-нибудь комментарий: «Подумал, что тебя унёс ураган» или «О, ты всё ещё здесь?». Во всяком случае, что-нибудь забавное, что-нибудь глупое и дразнящее. Он повернулся и увидел, как Оскар протирает глаза. А потом взгляд Ландо скользнул по его бледному подтянутому животу, почти безволосому, вниз, туда, где его промокшие плавки плотно прилегали к телу, очерчивая его… Блять. Ох. Ландо моргнул. Затем Оскар поднял голову, отведя руки от глаз. Ландо смущённо отвёл взгляд от фигуры, сделал шаг назад и, в последний момент, когда он, запутавшись в ногах, чуть не встретился лицом к лицу с песком, его за руку поймали длинные тонкие пальцы, возвращая обратно в вертикальное положение. — Смотри, куда идёшь, Ландо, ради бога… — Я в порядке, — выдавил из себя Ландо и, спотыкаясь, вырвался из его объятий. Его кожа вдруг стала слишком горячей и пульсирующей под лучами солнца. — В порядке, просто… Голова закружилась. — Господи, какой же ты неуклюжий. — выругался себе под нос Оскар. Ландо лишь скорчил забавную рожицу. Это всего лишь член, говорил он себе, направляясь к лежакам. Просто потому, что он выглядит большим, даже когда он не в возбуждённом состоянии — это всего лишь член. Пенис Оскара, который, очевидно, был большим, настолько, что выпирал из плавок, и приятной толщины между его мясистых бёдер. Ладно. Это была не самая лучшая мысль, решил Ландо. На самом деле это была объективно ужасная мысль. Что, блять, с ним было не так? Он покраснел, ложась на полотенце. На живот, на случай, если вдруг его пустой беспокойный мозг решит подумать ещё о чём-нибудь и заставит член делать всякие непристойные вещи. То, с чем ему совсем не хотелось сталкиваться на общественном пляже. Это был всего лишь член. Такое себе. — Собираюсь вздремнуть, — сообщил он Оскару, обхватив голову руками. Он поёрзал, пока не нашёл удобное положение, и закрыл глаза. — Сладких снов, — ответил Оскар. — Впрочем, скоро тебе следует снова нанести крем. Может быть, когда ты проснёшься. Ландо пробормотал что-то в знак согласия. Он чувствовал жар в странных местах, где морская вода медленно высыхала на его коже.

***

Когда они вернулись в дом, он сказал Оскару, что ему ненадолго нужна их комната. — Десять минут, — начал Ландо, бегая взглядом по своим вещам. — Вообще-то, нет, пятнадцать. — Он постарался, чтобы это прозвучало без лишних вопросов. Просто и по существу. — Э-э, ладно, — протянул Оскар. — Могу я взять какую-нибудь одежду, потому что после душа… — Конечно, как скажешь. — К тому времени плавки Ландо почти высохли, хотя тонкая струйка сырости сохранялась даже под палящим солнцем. Поверх плавок он надел свою огромную неоново-зелёную футболку с надписью «Хэмилтон», которая скрывала его фигуру от всего мира и, что более важно, от Оскара. Это была причина, по которой ему сейчас жизненно необходимо было подрочить. Только вот когда Оскар собирал нужные вещи, Ландо с ужасом понял, что каким-то образом потерял свои наушники. Он потратил несколько напряжённых минут, роясь в своём чемодане в поисках футляра с наушниками; высыпал содержимое своего рюкзака, пляжной сумки. Он взял их с собой, может быть, он случайно выронил футляр на пляже? Боже. — Ты в порядке? — поинтересовался Оскар, наблюдая за ним. — Что-то потерял? Ландо закрыл глаза. Открыл их. — Могу я одолжить твои наушники? — он всё же заставил себя спросить. Послушайте, ощущения от просмотра порно были совсем другими, когда вы слышите звуки, а когда нет. И если у Ландо было всего пятнадцать минут, чтобы снять с себя напряжение, ему нужно было получить все ощущения. То есть, ему нужны были эти грёбаные наушники. — Мои… почему… — Оскар резко оборвал себя. Когда он заговорил снова, в его голосе слышалось понимание. — О. Да. Э-э, вот. Он подошёл к Ландо, который всё ещё, как енот, рылся в своём чемодане, и его пальцы коснулись пальцев британца, когда он передавал наушники. — Это будет быстро, — выдавил Ландо и сразу же покраснел. Боже, как неловко. — Да, нет, не торопись. Да. — Оскар был так же смущён ситуацией, он сжимал свою одежду, когда подошёл к двери. — Просто… Напиши мне, когда я смогу вернуться. Хорошо. Увидимся, э-э-э, позже… Когда он ушёл, Ландо опустился на пол, держа в руке футляр с наушниками Оскара. Его лицо горело. В этом не было ничего особенного: он сделал бы то же самое, если бы делил комнату с Джорджем, если бы был на месте Алекса. Все они знали, как работают тела. Но по какой-то непонятной причине с Оскаром всё было иначе. Возможно, это было просто чувство вины, решил Ландо. Он чувствовал себя виноватым, ставя Оскара в такие ситуации. Если бы Оскар не согласился участвовать в махинациях Ландо, он мог бы сейчас с удовольствием отсасывать Артуру. Спокойно и без лишних хлопот. Но вместо этого он был вынужден сваливать неизвестно куда, пока Ландо дрочил в их общей комнате. Но Оскару, вероятно, было всё равно. В конце концов, Ландо отвалил от него, не так ли? От одной мысли об этом у него начал падать стояк. Он вздохнул и взял свой лосьон, после чего упал на кровать.

***

Оставшуюся часть вечера они провели, развалившись на диванах в зале первого этажа, разговаривая по телефонам, перекусывая пиццей и крылышками, которые Шарль откуда-то притащил, пока люди входили и выходили из душа. У Ландо состоялась очень напряжённая переписка с Максом о том, какие команды выйдут из первого раунда Мировой лиги в этом году. Это было так напряжённо, что он совсем забыл написать Оскару, что его нет в их комнате, пока Оскар не переступил порог и, увидев Ландо, сказал: — О. Я думал, ты… — Он не закончил, возможно, потому, что Ландо, облокотившись на Алекса, яростно прокручивал ленту «Реддита». — Извини, — рассеянно ответил Ландо. Он заскочил в душ после того, как кончил; теперь он был чистым и с влажными, красиво уложенными, кудрями. Он отправил Максу сообщение: «Пошёл на хуй, я прав» и выключил телефон. — Забыл написать. Извини. Куда ты пропал? Оскар держал коричневый бумажный пакет. — Ходил за пивом, — указывая на пакет, ответил он. — Значит, ты закончил в комнате? — Ага, — сказал Ландо и прикрыл рот рукой, зевая. Он был сонным после оргазма, но ему нужно было проснуться, прежде чем они отправятся в путь. — Всё в твоём распоряжении, детка. — Спасибо. На этот раз он был одет поприличнее. Когда Оскар появился на лестнице, на нём была тёмно-синяя футболка с короткими рукавами, достаточно маленькая, чтобы она плотно облегала его грудь, и тёмные джинсы. Насколько Ландо мог судить, он ничего не делал со своими волосами: они, как обычно, были зачёсаны назад и ниспадали на лоб бесхитростной волной, как у принца. Он дважды моргнул. Что, блять, это значило, как у принца? Он слишком пристально смотрел на Оскара. Поэтому он закашлялся и вскочил на ноги, с удивлением осознавая, как мало усилий он приложил к своему наряду. Чёрная рубашка и светлые джинсы. Посещение клубов в Брайтоне не было чем-то особенно примечательным; Ландо планировал украсть несколько конопляных мармеладок из заначки Шарля и посмотреть, куда его заведёт эта ночь. — Все готовы идти? — спросил Джордж. Он был готов первым — высокая фигура с выпученными глазами, терпеливо ожидавшая у двери, когда они все соберутся. — Готовы, капитан! — Крикнул Артур. Все остальные пробормотали в знак согласия. Когда они приехали, было ещё относительно рано, поэтому выпивка началась незамедлительно. Ландо заставил себя сделать несколько глотков из пинты Оскара, сморщив нос от вкуса. Мармеладки должны были скоро подействовать, трудно сказать, когда именно, но он уже чувствовал, как расслабляется. Когда они протискивались мимо всех тел, пульсирующие биты отдавались в его груди и заторможенном мозгу. К полуночи Ник и Оскар-твинк танцевали в центре танцпола. Бесстыдники, подумал Ландо, наблюдая за ними с румянцем на щеках. Хуже всего было то, что ему это даже нравилось. Ему казалось, что это сексуально: их тела, прижавшиеся друг к другу, чувственное покачивание бёдер, благодаря которому музыка казалась стильной. — О, чёрт, — послышался голос Оскара, который протискивался к нему сквозь толпу. Он пошёл отлить и захватил с собой стакан воды со льдом, который и подтолкнул Ландо, чтобы тот взял. Ландо почувствовал, что закипает. Он отпил из стакана, собираясь осушить его до дна, но тут сообразил, что Оскар, возможно, тоже захочет немного. Поэтому он оставил в стакане несколько скудных сантиметров воды и протянул его обратно, чтобы Оскар мог выпить остальное. — Спасибо! Мне это было необходимо. Я обливаюсь потом, приятель. — У тебя всё в порядке? Вероятно, он имел в виду всю эту возню Ника и его парня. Ландо вздохнул. — Да, на седьмом небе от счастья, — сказал он. — Кстати, немного под кайфом. Просто, чтобы ты знал. — К тому времени он уже был готов: конопляные мармеладки наконец-то проникли в его глупый мозг, тёплые трепещущие бабочки запорхали у него в животе и на затылке, согревая его. — Круто, — ответил Оскар. — Я, кажется, немного пьян. — Он стоял близко из-за всех окружающих их людей. От него остро пахло чем-то цитрусовым. Если бы он был ближе, возможно, Ландо почувствовал бы лёгкий привкус пива в его дыхании. — Хочешь потанцевать? — поинтересовался британец. — О. Конечно. Остальные исчезли, возможно, поднялись на второй этаж или отошли покурить. Ландо вёл его сквозь незнакомую толпу, заполонившую танцпол, пока они не погрузились в её гущу, и басы гулко отдавались от его ног в грудную клетку. — Положи руки мне на бёдра, — скомандовал он, взявшись рукой за его предплечье и тот, закатив глаза, подчинился. Надави сильнее, подумал Ландо. Он обвил руками шею Оскара, притягивая ближе, так что его дыхание щекотало ухо австралийца, когда он спросил: — Что смешного? — Ничего. — Ладони Оскара обхватили его бёдра поверх джинсов. — Ничего, Ландо. В таком положении между ними не было большого пространства. Грудные клетки вместе, щёки близко друг к другу. Только нижние части тел разделяла тонкая линия, которая исчезла, когда кто-то толкнул Оскара сзади, и он с придушенным ворчанием толкнулся бёдрами в Ландо. — Извини. Ландо крепче обнял его за шею. — Всё в порядке, — выдохнул он и почувствовал, как дыхание Оскара дрогнуло в ответ. Они покачивались на месте в такт музыке. Взад-вперёд, как пришвартованная лодка. Рот Ландо стал таким же ватным, как и его мозг. Его тело было напряжено в некоторых мышцах, оно горело, словно он перенапрягся. Он так хорошо чувствовал запах Оскара, тот же аромат цитрусовых, потому что австралиец был вокруг него, удерживая его близко к своему телу. — Оскар, — прошептал он. — Да? Он сухо сглотнул. — Спасибо. В какой-то момент руки Оскара переместились с его бёдер вверх, к изгибу косых мышц, обхватывая чувствительную кожу по бокам. — Хм? За что? — За… — Ландо изо всех сил пытался думать. Но делать это было тяжело. Чувствовать было гораздо легче, чем думать. Он чувствовал, где соединялись их тела. Он знал, словно испытывая ужасный зуд, как легко было бы Оскару опустить руки к его заднице, обхватить её, прижать бёдра там, где его пах уже был прижат вплотную к передней части обтягивающих джинсов Ландо. — Ты совсем поплыл, да? — спросил Оскар. По его голосу было трудно что-либо разобрать. — Может быть, нам стоит найти Шарля и вернуть тебя в дом. — Ландо издал слабый стон несогласия, и Оскар издал в ответ стон, слишком тихий, чтобы его можно было расслышать, и толкнул Ландо в спину. Они обнаружили, что остальные собрались вокруг мишени для дартса на втором этаже, Джордж громко спорил с Алексом из-за разницы в счёте. Шарль заказал Оскару ещё одну пинту, когда они пришли, а затем притянул Ландо к себе и крепко обнял. — Я знаю, что ты залез в мою сумку, — сказал ему монегаск, обдав щёку Ландо влажным дыханием. — Похоже, ты и твой фальшивый парень наслаждаетесь, да? Ландо с дрожью оттолкнул его. — Не моя вина, что ты не можешь завести себе даже фальшивого парня. Засранец. — Шарль гортанно и заливисто рассмеялся. В конце концов, Ник и Оскар-твинк присоединились к ним, прижавшись друг к другу в углу, пока Джордж играл с Оскаром в дартс. Ландо проигнорировал их. Ника и Оскара. Он наблюдал, как пальцы Пиастри сжимают тонкое тело дротика, как его брови и рот поджимаются, когда он бросает. В яблочко. — Новый чемпион в этом году! — Воскликнул Алекс, когда Оскар победил. — Джорджи, бедняга. В следующем году тебе повезет, — Джордж выхватил у Алекса стакан с выпивкой и осушил его одним большим глотком. Они вернулись в дом. Бормоча что-то себе под нос, Джордж спустился в подвал, чтобы вырубиться. Алекс отправился на задний двор покурить с Шарлем и Артуром; Ландо спускался со своего кайфа, и чувствовал себя практически невредимым, поэтому не собирался затягиваться. Оскар поднялся наверх. Возможно, чтобы сходить в туалет. Через несколько минут Ник и Оскар поднялись вслед за ним. Привет, написал ему Оскар. Только что приготовился ко сну. Наверное, скоро лягу. Поднимайся, когда захочешь. Ландо выпил три стакана воды и в течение четырёх адских минут наблюдал за Максом и Пи на «Твиче», прежде чем тоже подняться наверх. Это была и его комната тоже, не так ли? Его комната и комната Оскара. Оскар лежал под одеялом, когда он вошёл внутрь. Лампа была включена, отбрасывая свет, который проскальзывал сквозь пальцы Ландо, как песок. — Привет, — прошептал Ландо. Оскар поднял глаза от своего телефона. — Привет. Идёшь спать? — Ландо подумал, что у него странный голос. Слишком роботизированный. Он отбросил эту мысль, хватая свою пижаму. Оскар просто устал. Ему всё это мерещилось. — Да, думаю, что да, — сказал он. — Но перед этим я ещё немного посижу в телефоне. Оскар пробормотал что-то себе под нос.

***

Он как раз положил телефон, когда послышался шум. Чмоканье, шорох, тихие, ритмично повторяющиеся, стоны: ах, ах, хах, мм… Ландо замер под одеялом. Лампа была выключена, в комнате было темно, отчего звуки казались более резкими, безошибочно узнаваемыми и неприятными. Оскар рядом с ним пошевелился. — Я думал, они могли сделать это раньше, — прошептал он в тишине. Его голос сонно дрогнул. — О, это довольно громко… Спасибо, капитан очевидность, подумал Ландо. Он поджал пальцы ног, прислушиваясь. Он знал голос Ника, мог различить, как движется его горло во время стонов, контрастируя с высокими всхлипами Оскара. Ник издавал эти звуки вместе с ним. Ландо было всё равно, но это было в какой-то степени эротично? Бесспорно. Звуки секса заставляли его конечности дрожать, грудная клетка неглубоко поднималась. — М-м-м-м-мх-х-х-х… Боже, нет. Он не мог этого сделать, он просто не мог. Ему нужно было отвлечься, поэтому он перевернулся на бок. Лицом к Оскару, который лежал на спине и смотрел в потолок. — Жаль, что у меня нет беруш для тебя, — с сожалением произнёс Оскар, почувствовав взгляд на себе. Он тихо кашлянул. — Прости. Это, должно быть, ну, странно для тебя, приятель. — Это определенно ненормально. Сквозь стены донеслась серия пощечин, сопровождаемая резким криком. Они оба подпрыгнули, а потом покраснели. Оскар покраснел так же сильно, как и Ландо, от неловкой извращённости происходящего, слушая, как его бывший трахается с кем-то так, как он когда-то трахал Ландо. И Оскар всё это слышал. Удача Ландо была на нуле. Минус одиннадцать с половиной, блять, миллионов, потраченных на психотерапевта. — Мы должны сделать то же самое в ответ, — неожиданно заявил Ландо, его фильтр «мозг-рот» определённо дал сбой. Хотя, возможно, у него никогда и не было этого фильтра. Голова Оскара шевельнулась на подушке. — Хм? Что сделать в ответ? — Притвориться, что трахаемся. — Ландо энергично тряхнул головой, выкидывая все мысли. — В качестве мести. — Притвориться, что трахаемся, в качестве мести? — Тон Оскара точно указывал на то, что он думает об этом предложении. — Ландо. Ты не можешь быть серьёзным. Он был прав, говорить это было безумием. Но всё же. — Это будут просто звуки, — быстро и тихо объяснил Ландо, чтобы это не просочилось сквозь стену, как сдавленные всхлипы Оскара проникали прямо ему в мозг. — Просто. Притворись. Как актёр, Оскар. Озвучка. Оскар повернул голову на подушке и пристально посмотрел на него. Стоны другого Оскара или слова Ландо только усилили румянец на его лице. — Ты хочешь вести себя так, будто мы трахаемся друг с другом? — Просто озвучка, — повторил Ландо, его кудрявые волосы были слегка растрёпаны, на щеках алел румянец, а в глазах искорки безумия. — Да ладно тебе, они ничего не смогут сказать. Может быть, это… — он сделал паузу, подыскивая нужные слова, — заставит их заткнуться. По крайней мере, это укрепило бы ложь. Иллюзию того, что они с Оскаром встречались и были преданы друг другу. Что они занимались сексом, как парни: что Ландо был нужен кому-то, что кто-то хотел его. Он сделал глубокий вдох. — Мы не должны. Извини. Это глупая идея, не знаю, почему я… — Нет, это… — прервал его Оскар. — Я просто был удивлён. Это… это неплохая идея, Ландо. — Хорошо, — Ландо не без удивления посмотрел на него. Он сглотнул, почувствовав, что у него неожиданно пересохло в горле. — Но если мы это сделаем, ты должен содействовать, Оскар. Оскар издал тихий звук. — Когда это я не содействовал, приятель? Ох. Хм. Он моргнул. Оскар был прав. Опять. Потому что Оскар действительно был предан своему делу, начиная с того момента, когда Ландо плюхнулся рядом с ним на вечеринке у Шарля. С тех пор Оскар соглашался со всеми дикими требованиями Ландо лишь с минимальным недовольством. И он даже ничего не получал от этого. Ландо, конечно, относился к нему не так, как он, наверное, хотел бы, чтобы относился к нему парень. Или подружка. Его девушка, с которой он расстался несколько месяцев назад, вероятно, ходила перед ним на цыпочках, заглядывая в рот. Всякий раз, когда Оскар прилетал к ней с визитом три раза в год, у неё, вероятно, была наготове пачка презервативов, и она была готова опуститься на его член, как только Оскар ступит ногой на австралийскую землю. В любом случае. Сквозь стену звуки Ника и Оскара становились всё громче и резче, превращаясь в какофонию сдавленных воплей, достаточно громких, чтобы даже Джордж и Алекс могли услышать их из подвала. — Тогда ладно, — со вздохом проговорил Ландо. — Полагаю, время начать представление. Он перевернулся на живот, уткнувшись щекой в подушку так, что большая часть его лица была скрыта из виду. Это помогло, почувствовав себя скрытым, когда он собрался с мыслями и вытолкнул из груди серию высоких, задыхающихся стонов. — Ах, ах, хн… — Господи Иисусе, — услышал он встревоженный голос Оскара. Ландо приоткрыл один глаз. — Подыгрывай, — процедил он сквозь зубы. Оскар издал ещё один сдавленный звук. Он перекатился на бок, и его лицо оказалось прямо перед лицом Ландо. — Что я должен сказать… — Пробормотал он. — Всё, что угодно, — пробормотал Ландо в ответ. Задняя сторона его коленей начала потеть. — Что бы ты сказал, если бы твоя дев… твоя бывшая была здесь? Просто подумай о ней, приятель. Глаза Оскара медленно закрылись. Ландо наблюдал, как его мягкие губы сжались в ровную линию. Когда он заговорил снова, в его голосе слышалась хрипотца, от которой всё тело Ландо тотчас осыпало мурашками. Он никогда не слышал голос Оскара таким. — Это так приятно, да, именно так… Хорошо, подумал Ландо, чувствуя, как ему жарко под одеждой. Это определённо звучало… правильно и интересно. Он облизнул губы. Теперь была его очередь. — Ах, да, — притворно простонал он, — о, да, трахни меня, — а затем покраснел и крепко зажмурил глаза, чтобы не видеть реакцию Оскара. Он застонал. — Ух, ух, ух… да… Он услышал, как Оскар выругался, и беспомощно задвигал бёдрами на кровати, пытаясь не обращать внимания на то, как его член трётся о матрас. — Скажи что-нибудь, — шипел он. — Оскар. Когда он взглянул на него, глаза Оскара были открыты, под тяжёлыми веками виднелись тёмные зрачки. — Что я должен сказать? — спросил австралиец. — Давай, просто… помоги мне, Ландо. Я в этом не силён, типа… Щёки Оскара порозовели сильнее. Потому что то, что они делали, было постыдным. А Оскар, скорее всего, был своего рода ванильным сексуальным ханжой, потенциально даже гетеросексуалом; неудивительно, что ему было трудно по-настоящему отпустить себя. Конечно, ему понадобится помощь Ландо в деле. — Скажи, какой я хороший, — бесстыдно выдохнул Ландо. — Моя задница, как она хороша. Как она приятная на ощупь. Оскар послушно повиновался. Его глаза снова закрылись, и тем же фальшивым хрипловатым голосом он сказал: — Твоя попка такая удивительная, приятно чувствовать её на моём… — Он оборвал себя. — Члене, — ответил Ландо, покраснев. — Моём члене, — продолжил Оскар через секунду. — Ты такой… — Тугой. — Такой тугой, так хорошо, блять. — Оскар громко дышал. Ландо снова взглянул на него и увидел, как его влажный язык высунулся, чтобы облизать губы. — Люблю твою задницу, люблю трахать твою тугую попку. — Моё имя, — прошептал Ландо, как будто говорил вовсе не он. — Скажи моё имя. Оскар сильно прикусил губу. — Ландо, — прохрипел он. — В тебе так хорошо, так, блять, хорошо — твоя задница идеальна, Ландо… — Его глаза открылись, он поймал пристальный взгляд Ландо; он поперхнулся слюной. — Чёрт, боже, прости… — Это было хорошо, — поспешно сказал Ландо. — Нет, это. Это действительно хорошо, Оскар. — Это было слишком хорошо. И звучало так реально: Оскар с раскрасневшимся лицом, свернувшийся калачиком на кровати, повторяющий имя Ландо сдавленным голосом. Говорящий о заднице Ландо. Это казалось слишком реальным. На самом деле, Ландо вспотел ещё больше, слушая, как Оскар громко стонет от этих пошлостей. Возможно, это была не самая лучшая идея. Всё лицо Оскара было ярко-красным. — Чувствую себя… Господи… чувствую себя таким глупым, разговаривая как… — Нет, всё супер, — заверил его Ландо. Однако этого было недостаточно, чтобы помешать Нику и Оскару трахаться. Их звуки продолжались, хотя Ландо почти перестал их слышать, слишком сосредоточившись на словах, вырывавшихся из горла Оскара, на похвале, которую Ландо произносил. — Хотя не знаю, работает ли это, — добавил Ландо, поморщившись. — Прости. — Мы пытались. Хотя… Может быть… — Оскар интригующе улыбнулся и посмотрел на британца. — Что? — Ландо непонимающе посмотрел в ответ. — Может, нам стоит раскачать кровать, знаешь ли. Типа каркас кровати. Может быть, это сработало бы. — Оскар беззаботно пожал плечами. Отлично. О. Ландо покачивался, не обращая внимания на прилив крови к своему напряжённому члену, который, как он надеялся, Оскар не заметит. Вниз, мальчик. Вниз. Глупо возбуждаться от этого, всё это было абсолютной ложью, от начала до конца. Очень глупо, блять. Конечно, глупость никогда не мешала Ландо что-либо делать. — Неплохая идея, Пиастри, — ответил он, хитро улыбаясь. В конце концов, план Оскара тоже не сработал. Но это было забавно, — они оба плюхались, как тюлени, на шаткую старую кровать, как будто они были на чём-то, и этого движения было достаточно, чтобы изголовье кровати снова и снова билось о стену. Ландо со смехом рухнул на подушки, не в силах продолжать. — Боже, это так забавно! — Ландо пытался отдышаться от смеха и вытирал выступившие на глазах слёзы. Лежащий рядом с ним Оскар тоже улыбался. — Не знаю, была ли это наша лучшая работа, приятель. Волосы Оскара были растрёпаны, глаза сияли озорными искорками. Его футболка спадала с плеча из-за всех этих активностей. Он выглядел милым, когда улыбался. Ландо подумал об этом. Тут же прервал эту мысль. Глотнул воздуха. Поперхнулся и закашлялся. И, несмотря на всё это, Оскар даже не заметил. Он хихикнул, когда оставил попытки, и замер, вытянувшись рядом с Ландо на кровати.

***

На следующий день погода была дерьмовой. Облачно, но без дождя. После ночного дебоша, Ландо хорошо выспался. Он проснулся в одиннадцать часов в пустой постели, от которой пахло Оскаром. У него сохранились смутные воспоминания о том, как он тянул одеяло на свою половину кровати, голова Оскара казалась размытым силуэтом рядом с ним, он лежал на боку, подальше от Ландо. Так что, по крайней мере, не было никаких… инцидентов. По крайней мере, насколько знал Ландо. После лёгкого завтрака Алекс, Ландо и Джордж отправились играть в гольф; Оскар остался с Шарлем, Артуром, Оскаром и Ником играть в шахматы и смотреть телевизор. Они вернулись в город вечерним поездом. Оскар сел рядом с ним и заснул на его плече. Он пускал слюни. Ландо сделал его фотографию, а потом селфи с ними двумя, широко улыбаясь. Оскар, увидев его, попытался украсть телефон. — Дружище, — покраснев, сказал он и начал вытирать рот. — Давай… Ландо со злым смехом убрал телефон. Когда они вернулись, моросил дождь. Прощание было коротким и состояло из множества подталкиваний и подразниваний. В тот же четверг они собирались в паб, так что не было похоже, что они надолго разлучались. Ник и Оскар крепко обняли друг друга, прощаясь. Наблюдая за ними, Ландо понял, что неосознанно придвинулся ближе к Оскару, прижавшись к его тёплому боку. На нём была толстовка Оскара, украденная тем утром, и это смущало. Из-за этого от него пахло Оскаром. — До встречи, приятель, — он озорно подмигнул Оскару. Остроумное прощание. Иронично, типа того. Австралиец посмотрел на него. — Увидимся, Ландо. Один удар. Два. Ландо перегревался под толстовкой. Он не знал, кто двинулся первым. Но они обнялись, и он приподнялся на цыпочки, чтобы заключить Оскара в объятия. Дыхание Оскара коснулось его уха. — Тебе лучше вернуть это, — прошептал он, натягивая капюшон толстовки на голову Ландо. — Воришка. Ландо с ухмылкой отстранился и ущипнул Оскара за бок. — Если ты будешь хорошо себя вести, — произнёс он почти шёпотом и снова хитро подмигнул. Надави сильнее. После этого он не хотел смотреть на Оскара, потому что знал, что тот краснеет. Поэтому он прочистил горло, одёрнул низ толстовки, окликнул остальных и зашагал прочь.

***

После тех выходных всё изменилось. Ландо не мог понять, в чём дело. Какие различия. По сравнению с тем, что было раньше. Он не мог ни с кем поговорить об этом, кроме Макса, которому он всё рассказал и который, как обычно, считал, что он просто чокнутый. Но Макса здесь не было, так что он не мог стать свидетелем всего того, что было нужно Ландо. Макс не мог разглядеть деталей. Он не мог написать Максу после вечеринки, на которой они оба присутствовали, и спросить: «Эй, Оскар только что ел меня глазами, или мне показалось?» Возможно, именно так Оскар всегда смотрел на него. Слегка улыбаясь, как будто всё существование Ландо было очень забавным, он наблюдал, как Ландо говорит, или жестикулирует, или делает что-то ещё. Это было очень… нежно, подумал Ландо, когда заметил это. И это было очень, очень странно. Но Ландо не знал, было ли так до поездки. Он не знал, было ли это заметно кому-то, кроме него самого. Он не мог сказать, показалось ли ему это, внезапное притяжение между ними, внезапное внимание. Он никогда не обращал на Оскара внимания, разве что пару раз, когда Оскар говорил что-то действительно стоящее. Шарль съел бы его живьём, если бы он заговорил об этом. Поэтому, как обычно, Ландо решил игнорировать это. Но не помогло и то, что они с Оскаром внезапно стали проводить так много времени вместе. Через несколько дней после поездки, Оскар пришёл за своей толстовкой и в итоге остался смотреть крикет по телевизору, который родители Ландо купили ему в качестве подарка на совершеннолетие. Мужская сборная Австралии против сборной Англии. Ландо сидел рядом и играл в «Энимал кроссинг», которая, как правило, взрывала его мозг. Это было хорошо. Было спокойно. Сосед Ландо по квартире, испанец, с которым познакомил его Карлос, был в командировке, так что в квартире были только Ландо и Оскар. Ландо и Оскар, существующие на диване. Почти не разговаривающие. Ландо снова заснул. Он проснулся от того, что Оскар тряс его за плечо, его мягкая ладонь лежала на руке Ландо, и он ворчал что-то невнятное. — Собираюсь уходить, — тихо сказал ему Оскар. Ландо пробормотал что-то ещё. — Который час? — Без четверти одиннадцать. О. Довольно поздно. — C возвращением проблем не будет? — поинтересовался он, зевнув. Когда он сфокусировал взгляд, то увидел, что Оскар держит свою вновь обретённую толстовку. — Да, — с улыбкой ответил Оскар. — Спасибо за заботу, малыш. Ландо выставил ногу, пытаясь поставить ему подножку. Оскар только рассмеялся. Грубо. Позже это вошло в привычку. Оскар приходил смотреть в межсезонье крикет, немного регби. Слишком много тенниса. В конце концов, Ландо обещал ему доступ к каналам, и за это платили его родители, так что ничего страшного в этом не было, даже если это означало, что Оскар бывал у него несколько вечеров в неделю, а иногда и днём. Оскар иногда приносил ему еду. Посылал Ландо сообщение с вопросом, чего он хочет, и когда он приезжал, всё было у него в руках. Они почти не разговаривали. Ландо иногда играл в своей комнате, оставляя Оскара в гостиной. Или дремал. Или пробовал смотреть вместе с Оскаром, позволяя объяснять ему правила игры в крикет, задавая глупые вопросы только для того, чтобы Оскар покачал головой и слегка фыркнул, отказываясь повторяться. — Я возьму тебя на матч, если когда-нибудь будет хороший, — лениво протянул Оскар однажды вечером. И одёрнул себя, как будто не хотел этого говорить. — Я имею в виду, не то, чтобы ты обязательно должен идти со мной… Просто подумал. Может быть, это будет хорошее времяпровождение, вот и всё. Я бы достал билеты. Почему-то от этих слов у Ландо перехватило дыхание, а желудок сделал забавное подобие сальто. — Обыграй меня в «Ф1 23», и я пойду, — хрипло выдавил он, стараясь не показывать волнения. — Только если у нас будут хорошие места. Оскар всё ещё краснел из-за своих слов, его рот сжался в тонкую линию. А потом он хмыкнул в знак согласия. Они также проводили много времени с друзьями. Тусовки в пабах, походы в кинотеатр, мини-гольф. Фальшивые двойные свидания с Алексом и Лили, курение и игры с Артуром и Шарлем. Ник и Оскар тоже часто бывали там. Как будто у них не было других людей, с которыми можно было бы провести время в этом проклятом городе. И они всегда обнимали друг друга, словно разлука была для них убийством. Ландо привык не обращать на них внимания. Помогало то, что у него был Оскар, исполняющий роль его сексуального партнёра-парня, за которого можно было уцепиться, побеспокоить, использовать как щит, отвлечься от назойливости его бывшего и маленького парня его бывшего. И Оскар довольно хорошо играл эту роль. Казалось, он и сам начинал к этому привыкать. Оскар больше не стеснялся обнимать Ландо, касаться его плеч, брать его за руку. Он знал, когда Ландо скучает, когда ему хочется есть. Он шептал Ландо на ухо свои сухие шутки, держался поближе к британцу, когда рядом были Ник и Оскар, и всегда оттаскивал Ландо, когда тот готов был выйти из себя и сказать что-нибудь слишком язвительное Шарлю, или Артуру, или Нику, или Оскару, или любому из них, действительно. По сути, он вёл себя так, словно Ландо был самым важным человеком во всем его грёбаном мире. Конечно, это была всё… актёрская игра. Оскар играл роль. Они оба играли. Но всё же. Их усилия приносили плоды, или как там говорилось. Так что это не могло быть виной Ландо, когда он начал кое-что понимать. (Могло.) Когда, после нескольких недель жизни так, словно он был парнем Оскара Пиастри, он начал думать, что, может быть, он действительно мог бы… В тюрьму. …он начал задаваться вопросом, где был Оскар, когда его не было рядом с Ландо. О боже. Немедленно посадите его в тюрьму. Но остановить это было невозможно. Это стало как постоянный зуд. Ландо встречался с Шарлем, разговаривал по телефону с Максом, и обязательно наступала минута молчания. И тогда он думал: «Хм. Оскар. Где он был сейчас, Оскар Пиастри?» Что делал Оскар? Думал ли он о Ландо? Это было похоже на то, как если бы вы смотрели на луну в ясную ночь и думали о человеке, который вам нравится; думали, любуется ли он ею тоже, думает ли он о вас, когда смотрит на неё. Они начали часто переписываться. Мемы и всякая бессмысленная ерунда. Случайные фотографии собак и белок; домашние ужины Оскара; потное лицо Ландо во время тренировок. Оскар сказал, что он хранил их в папке на своём телефоне под названием «Референс парня». Ландо сказал, чтобы он немедленно удалил их все. (Он сохранил их все.) (Особенно те, на которых изображено лицо Оскара. И его руки. И его бёдра, когда однажды он показал Ландо место, где у него был синяк от теннисного мяча.) (Блять.) Они также звонили друг другу. Хорошо. Ландо иногда звонил ему. Он звонил Оскару, когда возвращался домой с работы, когда знал, что у Оскара выходной; он звонил Оскару, когда тот был на работе, в то время как его менеджер флиртовал с сотрудницами. Оскар брал трубку и слушал его болтовню. Они спорили о глупостях и сплетничали: о Нике, ловушках жажды Джорджа, последней групповухе Артура. Ландо обнаружил, что рассказывает Оскару о своей жизни. Странные маленькие факты. Или анекдоты. Например, о том, как Ник покупал ему самую уродливую одежду и стоял, довольный собой, пока Ландо лепетал, как она прекрасна. О том, что Ник никогда не удосуживался расспросить Ландо о нём самом. О том, что у Ландо никогда не хватало смелости заговорить с мужчинами, которых он считал подходящими, до прошлого года, когда он перерос свою застенчивость и решил, что заставит себя быть уверенным, даже если это убьет его. И Оскар ответил ему тем же. Это было частью их общения. Оскар слушал его и рассказывал свои секреты. Они оба ненавидели быть эмоциональными, поэтому любое уязвимое предложение прикрывалось восьмьюдесятью слоями осознанного самоунижения, выбирая факты, которые причиняли наименьшую боль, которые были неловкими, но которыми было легко поделиться. Ландо узнал, что Оскар разлюбил свою девушку в последние шесть месяцев их отношений. Он узнал, что Оскар думал, что он, возможно, бисексуален, но не мог сказать точно, хотя и отказался уточнить, когда Ландо стал его расспрашивать. Он узнал, что Оскар скучал по Мельбурну больше, чем показывал: скучал по дому так, словно нёс его тяжесть на своих плечах. Расстояние, тоска, болезнь. Он узнал, что Оскар когда-то был влюблён в Артура, а потом понял, что скорее съест гвозди, чем прикоснется к члену Артура. (Он не задавался вопросом, думал ли Оскар так о нём. Именно о его члене. И о прикосновениях к нему.) Отвратительно.

***

Несмотря на всё это, Ландо начал чувствовать себя эгоистом. Он просто… Ему казалось, что всё, что он делал, — это брал, брал, брал. От Оскара. Шло время, и каждый раз, когда Оскар играл свою роль — ту, о которой просил его Ландо, — чувство вины бурлило у него в животе. Каждый раз, когда он клал голову на плечо Оскара, будь то квартира Оскара или его квартира, или квартира братьев Леклеров, он чувствовал себя самой большой пиявкой в мире. Однажды вечером, после того как они пошли в зал игровых автоматов — только вдвоём, поскольку Артур и Джордж отменили встречу, — и Ландо обыграл его в аэрохоккей и пинбол, а Оскар выиграл в баскетбол, — они свернулись калачиком на диване и включили какой-то ужасный фильм о любви, который, по словам Оскара, он смотрел вместе с родителями. Австралиец обнял его, не спрашивая разрешения. Плечи Ландо ощущали знакомую тяжесть его рук. — Этот парень думал, что мы встречаемся, — пробормотал Ландо. — Тот, кто дал нам дополнительные жетоны. Когда ты пошёл в туалет, он сказал мне, что мы очень мило смотримся вместе. Оскар хмыкнул. — Думаю, у нас неплохо получается, — с лёгкой улыбкой ответил он. Затем, с едва заметной паузой добавил: — Это проще, когда я знаю тебя лучше. Чтобы, типа, притворяться. Притворяться. Верно. — Да, — задумчиво произнёс Ландо. — То же самое. — Он не знал, что ещё сказать. Оскар видел его насквозь. Было не по себе. Ландо хотел большего. Он хотел, чтобы Оскар подробно описал все способы, которыми, как ему казалось, он знал Ландо. Он хотел спросить, нравится ли ему это? Знать его. Знать Ландо. Нравилось ли это Оскару? Нравилось ли ему то, что он видел? — Ты снова заснёшь, приятель, — поддразнил его Оскар, прижимая к себе ближе. — Ты говоришь своим сонным голосом. У Ландо не было сонного голоса. Он скорчил гримасу. — Не моя вина, что из-за тебя мой мозг тормозит, — Ландо хмыкнул и просто пожал плечами. И отступил, как будто он был Оскаром. — Я всегда засыпаю, когда ты рядом. Не знаю, в чём дело. — Может быть, я заставляю тебя чувствовать себя спокойно или что-то в этом роде, — предположил Оскар. Его рука напряглась, затем расслабилась. — Думаю, да, — с сомнением произнёс Ландо. Он всё ещё чувствовал себя странно. — Прости. Не хотел показаться пиявкой. — Нет. Что? Я не думал, что ты такой… Нет. — Он забегал глазами по комнате. Ландо пожалел, что не может видеть его лица. — То есть, не то чтобы я был против. Ты… — он замолчал на пару секунд, подбирая слова, — ты делаешь моё настроение лучше, когда рядом… Да. Что, блять, это значит? Ландо старался не шевелиться. Старался, чтобы его голос звучал ровно, когда он сказал: — М-м-м. Потому что я смешной, верно? — Да, — он насмешливо фыркнул. Оскар был таким уютным, таким тёплым. Пах чем-то цитрусовым. Может быть, именно из-за этого Ландо всегда хотелось потерять сознание, когда он был рядом. — Ты просто. Ты забавный. Ты… ты на самом деле не похож ни на кого из моих знакомых, — он издал звук, похожий на короткий вздох. — Не очень понятно, я знаю. — В поле зрения Ландо оказались пальцы Оскара, теребившие нитку на внешнем шве шорт. — Спасибо, я думаю, — пробурчал он, когда понял, что молчал очень долго. Оскар хмыкнул. Он не ответил. Поэтому Ландо переключил своё внимание на фильм и вскоре заснул.

***

На самом деле было так: Оскар никогда ни о чём таком не просил. Ну, он просил — предлагал — притвориться, но это становилось… То, что они делали. То, что Оскар позволял Ландо делать. Это становилось чем-то большим, чем просто притворство, не так ли? Но, может быть, это нравилось Ландо. Ему нравилось, насколько реальным это начинало казаться. Ему нравилось, что у него есть кто-то — Оскар, на которого можно опереться после изнурительной смены. Держать маленькую дрожащую руку Оскара, когда сердце Ландо начинало слишком сильно биться на вечеринках или когда он слишком долго оставался без еды и сна. Ему нравилось иметь Оскара. Даже несмотря на то, что у Ландо его вообще не было. По-настоящему. Но если он продолжит думать об этом, это сведёт его с ума. Поэтому он перестал.

***

Ну, он не думал, пока Йорис не решил устроить вечеринку. Йорис был другом детства Шарля, который переезжал в Лондон для поступления в аспирантуру. Что-то связанное с предпринимательством. Ландо встречался с ним несколько раз; он был гораздо круче Ника и ненавидел все эти бредни Шарля, что, несомненно, ставило его первым в почётном списке Ландо. Вечеринка была неформальной, в клубе, куда любили ходить Шарль и Ник, в том самом, где по четвергам читали ужасный французский рэп. Ландо пришёл с большим опозданием. Он знал, что Оскар уже там, потому что Пиастри написал ему сообщение и спросил, не хочет ли Ландо «Кока-колы» или чего-нибудь ещё. Ландо ответил, что нет. Он выкурил два косяка, украденных у Шарля, и этого было достаточно, чтобы у него в голове всё закружилось, и всё казалось каким-то смешным и туманным, когда он показал свой пропуск, чтобы войти. Оскар разговаривал с девушкой, когда он вошёл внутрь. У барной стойки. Облокотившись на неё одним локтем, с пинтой в руке, он улыбался ей. Ландо не мог разглядеть лица девушки, но она выглядела подтянутой. Почти такого же роста, как Оскар, в обтягивающих голубых джинсах и крошечном белом топике. Каштановые волосы рассыпались по спине. Она была похожа на бывшую подружку Оскара. Ландо наблюдал, как Оскар улыбался ей. Смеялся. Показывая зубы. Внезапно всё стало казаться не таким смешным, как раньше. Ландо отправился на поиски Шарля. — Привет! — Крикнул Шарль. Он был уже пьян и весел. — У тебя есть мармеладки? — Спросил Ландо. Шарль кивнул, сунул руку в карман и вытащил маленький пакетик. Он помахал им перед лицом Ландо. — Только для тебя, детка-а-а-а, — протянул он. Ландо взял его, закатив глаза, и съел сразу две штуки. Придётся подождать, пока всё не уляжется. Он поговорил с Пьером, который снова приехал из Милана. Пьер сказал, что видел Карлоса несколько недель назад; они поговорили об этом. Ландо задал ему вопросы о его новой машине. Пьер немного рассказал об этом. Пьер был дружелюбным парнем. Он продолжал прикасаться к Ландо, жестикулируя, противно улыбаясь ему, его рубашка была расстёгнута настолько, что были видны волосы на груди. Через полчаса Ландо почувствовал это. Его голова затуманилась ещё больше, конечности двигались медленнее. Хрюкающий звук рэпа его не беспокоил, хотя у него кружилась голова, когда он слушал его. В конце концов, у него был обширный музыкальный вкус. Но он был недостаточно под кайфом. Недостаточно, чтобы беспокоиться о том, что он просто чёртов неудачник, или что все втайне считают его таким. Он не видел Оскара до тех пор, пока не вошёл в мужской туалет. Оскар мыл руки над раковиной. Он выключил воду — спасение планеты, очень умно — выпрямился и направился к сушилкам для рук, когда боковым зрением заметил знакомый силуэт. Развернувшись к нему лицом, он улыбнулся. — Привет. — Привет. Оскар наблюдал, как британец подошёл к раковине, как плеснул водой себе в лицо. — Ты хорошо проводишь время? — спросил его Оскар. Ландо вытер лицо рукавом рубашки. Это движение оголило его живот. Это было случайно. (Случайно ли?) — Да, — ответил Ландо, прочистив горло. — А ты? — Он сказал это непринуждённо. Легкомысленно. — Да. Неплохо. — Круто. Он не хотел смотреть на Оскара. Он не хотел вообще никуда смотреть. Он был напуган — это было волнение, нервное возбуждение, бурлящее в его нутре. Он боялся посмотреть на Оскара; боялся того, что он увидит. — Видел, как ты разговаривал с той девушкой, — пробормотал он в то же время, когда Оскар спросил: — Как дела у Пьера? О. Ландо остановился. Несколько раз моргнул. Оскар сделал то же самое. — Какая девушка? — спросил он. Оскар выглядел озадаченным. Ландо не собирался вдаваться в подробности, поэтому он упрямо и молча ждал, пока лицо Оскара, наконец, не изменилось. — О. Когда я был…? Это не было… Она просто спросила, не являюсь ли я фанатом «Пепла». Увидела мою футболку. — О, — сглотнув, выдавил из себя он. — Мило. Я подумал, может быть… — Он запнулся. Как чёртовски неловко. Он зарывал себя ещё глубже в могилу, которую сам же и вырыл. — Ты что, думал, я пытался с ней переспать? — Нет, — слишком быстро ответил Ландо. Он знал, что его щёки покраснели. — Ну. Я не знал. Она показалась мне в твоём вкусе. Оскар уставился на него. — Извини, — еле слышно пролепетал Ландо. Чёрт бы побрал его чертовски тупой язык, который не умеет говорить правильные слова. Он не знал, чего ему хочется — отступить, вернуться к двери или ткнуться носом в шею Оскара и почувствовать, как его изящные руки крепко обнимают его тело. Белая прозрачная кожа Оскара стало пунцовой. Вдвоём они были похожи на пару помидоров. Он не знал, почему Оскар был смущён — это Ландо вёл себя как какой-то ревнивец, совершенно не контролируя то, что говорит. — Пьер, кажется, был рад тебя видеть, — вновь негромко подал голос Оскар. Что? — Пьер рад всех видеть, — смущённо пробормотал Ландо. Кроме Карлоса, но, очевидно, Пьер виделся с Карлосом, так что, возможно, это в прошлом. — А что? Ты хотел с ним поздороваться? Оскар покачал головой. Может быть, он был немного пьян, потому что его щёки были ужасно красными, и он стоял весь такой нервный, как всегда, когда не был уверен в том, что делает. — Нет, всё в порядке. — Он скрестил руки на груди. — Эм, извини. Тебе нужно было отлить? Не хотел тебя задерживать. — Нет. Я просто… Я хотел… — он глубоко вздохнул, собираясь с мыслями. — Я пришёл сюда, чтобы попытаться починить свой браслет. — Что было правдой: его браслет с надписью «Скорпион» порвался на танцполе, верёвка лопнула. Ландо едва успел его спасти, и теперь половина браслета покоилась у него в кармане. — Нужна помощь? — спросил Оскар. — Я хорош в такого рода вещах. — Хорошо владеешь руками? — с лёгкой улыбкой поинтересовался Ландо, а затем внутренне вскрикнул. Боже, блять, почему… Но Оскар только фыркнул. Он переступил с ноги на ногу. — Лучше, чем если бы ты делал это одной рукой, — это было правдой. Оскар всегда был прав, не так ли? Оскар подошёл ближе, и Ландо осторожно протянул ему сломанный браслет. Оскар взял его. Он взял Ландо за запястье и обмотал вокруг него верёвку. Его ногти были аккуратными и коротко подстриженными. Его пальцы уверенно завязывал потёртые концы верёвки. Чистая и быстрая работа. Сердце Ландо колотилось в груди, как молот, и он чувствовал, что краснеет ещё больше. Он так остро ощущал присутствие Оскара. Он действительно не был нормальным по отношению к Оскару, да и вообще никак не был нормальным. Оскар закончил. Перевернул запястье Ландо, проверил свою работу, провёл пальцем по той части бусин, на которой было написано «Малыш». — Прикольный браслет, — заметил он. — Ты и правда малыш. О боже. Ландо уставился на него, чувствуя, как сердце заколотилось ещё быстрее. Он поднялся на цыпочки и коснулся его губ в поцелуе. Оскар отшатнулся назад, широко раскрыв глаза. А потом он поцеловал Ландо в ответ. Он прижал его к себе, поддавшись внезапному порыву, приоткрыл губы, чтобы Ландо мог исследовать его рот. Ландо застонал. Благодарность, желание или счастье — он не знал. Он не знал, что чувствует. Он не чувствовал ничего, кроме острого колющего жара, пронизывающего его изнутри, потрясения от прикосновения губ Оскара, от соприкосновения их языков, от того, что Оскар целует его, прижимая к себе. — М-м-м, — простонал он и скользнул руками с плеч Оскара на спину. Он открыл рот шире, впуская настойчивый язык. Он желал этого. Он хотел большего. Оскар притянул его к себе ближе, его бёдра врезались в бёдра Ландо. Его горло издало какой-то животный звук, столкнувшись с губами Ландо, он углубил поцелуй, изучая языком его рот. Его голова склонилась набок; он снова поцеловал Ландо, глубже, со слюной, жаром, желанием и… За ними распахнулась дверь. — О, — произнёс чей-то голос. — Oh, dieu. — Это был знакомый голос. Ландо отшатнулся назад, подальше от Оскара, и обернулся. Другой Оскар, улыбаясь, смотрел на них у двери. — Извините, что прерываю, — с широкой улыбкой сказал он, переводя взгляд с Ландо на Оскара и обратно. — Мне просто нужно в туалет. Он подошёл к писсуару. Ландо наблюдал за ним несколько секунд, прежде чем понял, насколько это странно, и отвёл взгляд. Его сердце гулко стучало в ушах, отдавая болью в грудную клетку. Это не могло быть полезно для здоровья, если оно так бьётся. Он не мог смотреть на Оскара до тех пор, пока Оскар-твинк не закончил мочиться, не вымыл руки и не умчался, бросив в их сторону понимающий взгляд. — Блять, — простонал Ландо, когда он ушёл. Его губы онемели. Он заставил себя посмотреть на Оскара, который, нахмурив брови, свёл руки на груди. Ландо не знал, что сказать. Оскар, судя по всему, тоже. — Может быть, он расскажет Нику, — снова подал голос Ландо. И заставил себя усмехнуться, хотя сам дрожал как осиновый лист. Боже. — Готов поспорить, что он расскажет всем. Любопытный ублюдок. Оскар издал тихий звук. — Ник, — буркнул, наконец, он после долгой паузы. — Верно. Конечно. Оскар произнёс это как-то странно. Ландо подумал, что его голос звучит слишком странно. Он растерянно заморгал, глядя на Оскара. — Что? Но Оскар покачал головой. — Мне нужно идти, — Ландо нахмурился ещё сильнее. — Что… Оскар, что… — Не очень хорошо себя чувствую, Ландо. Просто… забей на это. Когда Оскар протискивался мимо него, его плечо врезалось в Ландо; тот, пошатываясь, врезался в зеркало. Дверь захлопнулась, когда Оскар вышел. Как будто его там никогда и не было. Ландо был так… озадачен. Что? Он вышел на улицу. (Он поцеловал Оскара. Так вот в чём дело…) (Он не мог думать об этом.) (Но Оскар поцеловал его в ответ. Так что это не могло быть причиной. Это не могло быть. Или могло?) К тому времени, когда он вернулся обратно к Шарлю и остальным, Оскара уже не было. Он заметил группу людей, в центре которой был светловолосый Оскар, активно жестикулирующий руками, пока все остальные хихикали. Алекс хлопнул Ландо по плечу. — Рад, что ты так хорошо проводишь время, — со смешком сказал он. А затем его брови сошлись на переносице, когда он более внимательно всмотрелся в лицо Ландо. Ему стало интересно, что же Алекс там увидел, что заставило его сказать: — Эй. Ты в порядке, приятель? Что случилось? — Где Оскар? — выдавил он из себя. — Артур сказал, что ему нужно вернуться в свою квартиру. Проблемы с желудком. — Алекс обеспокоенно посмотрел на него. — Приятель, серьёзно, что… — Ничего, — сурово оборвал его Ландо. — Ничего, всё в порядке. В его маленьком больном мозгу закрутились шестерёнки. Боже. Это снова было чувство вины. Он был пиявкой, он был паразитом. Посмотрите, что он сделал с Оскаром — добрым, милым Оскаром, который был таким хорошим, согласившись быть… согласившись помочь Ландо. Согласившись солгать ради него. Он был таким хорошим. Таким замечательным. И всё, что сделал Ландо, — это давил на него. Это была конечная, не так ли? Ландо просто заставлял его что-то делать. Ландо заставил его… Он отошёл в сторону, где было меньше людей. Он проверил свой телефон, просто на всякий случай. Оскар прислал ему сообщения. Привет. Извини, что сразу ушёл Взгляд Ландо упал на его следующее сообщение. Я не думаю, что могу продолжать это делать Быть твоим парнем Извини Замечательно, подумал Ландо, глядя вниз. Он был таким оцепеневшим. Ты не сделал ничего плохого Это просто слишком для меня, я думаю Прости Глаза Ландо загорелись. всё в порядке, отправил он ответ, печатая дрожащими пальцами. Оскару нужно было знать это. я понимаю, это совершенно нормально, приятель Оскар прочитал сообщения. Однако никаких всплывающих точек не появилось. Он не печатал. прости, что поцеловал тебя, напечатал Ландо. Но удалил. мне тоже жаль, отправил он. Он не ожидал ответа. Он его и не получил.

***

Ландо не вставал с постели целых два дня. Он отпросился с работы, симулируя болезнь. Он постоянно спал и ел фаст-фуд, доставляемый к порогу его квартиры. Он перестал смотреть на телефон, только отмечал отсутствие текстовых сообщений от определённых людей. От определённого человека. В конце концов, он скатился с кровати. Выпил залпом немного воды, заставил себя сходить в душ. Съел остатки еды, которые ему оставил сосед по квартире. Жизнь продолжалась, не так ли? Она всегда продолжалась. Ландо уже проходил этот период. Он выживет, как выживал всегда. Когда он снова проверил свой телефон, у него было много сообщений. Ватсап. Директ. Бла-бла-бла. Он на автомате пролистал их все, а затем прислонился к столешнице и закрыл глаза. Конечно, именно в этот момент в дверь позвонили Шарль и Артур. Ландо прищурился, разглядывая их крошечные фигурки через глазок в двери. Он подумывал о том, чтобы уйти на цыпочках, спрятаться в своей грязной постели и больше ни о чём не думать. Вместо этого он открыл дверь. — Появляетесь без предупреждения? Сейчас? — спросил он. — Это невежливо. Их глаза с презрением окинули его. — О, приятель. И да, Ландо должен был притвориться спящим, а не впускать их, потому что в голосе Шарля звучала жалость, и ему это, блять, совсем не нравилось. Он прикусил губу. — Входите, а то соседи будут снова жаловаться. Они молча устроились на диване и кресле, образовав треугольник. — Ты не отвечал на звонки, — обвинил его Шарль, не сводя глаз с его лица. — Ландо, ты никому не ответил. Мы, блять, волновались за тебя! — Прошло всего несколько дней, — пробормотал Ландо. — Я просто… отдыхал. — Он удержался от желания спросить, не видел ли кто-нибудь из них Оскара. Не переписывался ли Оскар со всеми, ведя себя как обычно, в то время как Ландо играл в одну и ту же дурацкую игру с плитками на своём телефоне, пока его глаза не начали болеть. Артур хмыкнул. — Ты действительно идиот, приятель, — со злобой в голосе произнёс Артур. Ландо нахмурился. — Почему я… — Он тебе нравится, — сказал Артур, наклонившись вперёд. — Он тебе нравится, да? Оскар? Что? Ландо уставился на него, разинув рот. — Я не… что? — Его мозг дал сбой. — Неужели он… неужели Оскар… — Ландо, — начал Шарль, снова перебивая его. Его голос был мягче, чем у Артура, но ненамного. — Просто скажи нам. Ты ведь понимаешь, да? Он тебе нравится. Оскар. — Ландо ничего не сказал, он просто ошеломлённо молчал. Шарль вздохнул, наблюдая за тем, как Артур всё более убийственно смотрел на него. — Мы просто спрашиваем, потому что, э-э… — Потому что он, блять, влюблён в тебя, — выплюнул эти слова Артур. Голова Шарля резко повернулась к нему. — Артур, мы же договорились, что не будем… — Но он идиот. — Младший Леклер свирепо посмотрел на Ландо. Ландо был напуган и совершенно сбит с толку, что просто молчал. Его мысли остановились, он был не в состоянии следить за происходящим. — Что? — выдавил он, переводя взгляд с одного на другого. Ему вдруг стало трудно дышать. — Что, что ты имеешь в виду, влю… — Это совершенно очевидно, приятель, — сообщил ему Артур, не обращая внимания на жалобный писк Шарль. — Ты никогда не задумывался, почему Оскар согласился на твой идиотский план заставить Ника ревновать? — Мой… — Ландо нужно было выпить ещё воды. Его голова начинала болезненно пульсировать. — Дружище, подожди. Я… что? — Он уставился. Облизнул губы. — Оскар согласился, потому что… потому что ему было жаль меня, типа. Он просто хотел мне помочь. Артур сказал что-то язвительное и злое по-французски и с недовольным видом откинулся на подушки. — Ты должен поговорить с ним, Шарль. Ландо уставился на него. Он больше ничего не мог делать. Потому что… Что? Шарль вздохнул. — Я хотел, чтобы Оскар сам рассказал тебе, но. Ну. Да. Артур пытается сказать, что у Оскара есть чувства к тебе. Вот почему он согласился, и почему именно сейчас… — Он сделал паузу. — Сложно. Для Оскара. Быть… — Быть…? — хрипло произнёс Ландо. Он попытался вздохнуть. Дыши, дыши, дыши. Вдох. Выдох. Это было всё, что он мог сделать, и ему нужно было помнить о контроле дыхания, потому что его лёгкие начинали сжиматься, а горло сдавливало жгутом. — Ему тяжело находиться рядом с тобой, Ландо, — огрызнулся Артур. — Для него это просто невозможно. Он не хочет тебя видеть, потому что ты заставил его думать, что это всё фальшивка. И поцеловал его! Блять, я хотел убить тебя, когда услышал… — Артур, — прошипел Шарль, и он остановился. — Он не знает. Ладно? Теперь ты понимаешь? — добавил он, снова поворачиваясь к Ландо. — Ты знал, — Ландо открыл рот от удивления, переводя взгляд на Шарля. Слова выходили сбивчивыми, искажёнными. — Ты знал, что он… что он… Почему ты мне не сказал? — Он втянул побольше воздуха в лёгкие. — Блять, Шарль. Но, конечно, Шарль ни в чём не был виноват. Как и Артур. Если то, что они говорили, было правдой, то это на тысячу процентов вина Ландо, огромная неразбериха, которую он сам заварил. У Ландо закружилась голова. Если Оскар был… всё это время, если он действительно чувствовал всё это… Если… — Я думал, что он скажет тебе, — ответил Шарль со вздохом, пожав плечами. — Я думал, что, может быть, вы оба найдёте какое-то решение. Мне жаль, приятель. Да. Да, рассеянно думал Ландо, уставившись на свои колени. Да. Хорошо. Что за хрень. — Ты всё ещё можешь это исправить, — в наступившей тишине вновь зазвучал голос Артура. — Он тебе тоже нравится, — добавил старший Леклер. — У тебя к нему такие же чувства. Нет? Эти слова словно кинжалом прошлись по его коже. Ландо чувствовал их внимание, их проницательные взгляды были направлены на него. Он вздрогнул. — Я… — Он проглотил ком в горле и быстро сморгнул набежавшие слёзы. — Я. Да. Я могу. Было приятно это признать. Сразу же стало легче. Словно сказанное ослабило стеснение в его груди, жжение в горле и жёсткое сжатие рук на бёдрах. Он выдохнул и поднял глаза. Шарль и Артур смотрели на него в ответ. Шарль с кривой довольной улыбкой, Артур — с нейтральной гримасой. Как будто он всё ещё считал Ландо абсолютным идиотом. Хорошо. Ландо действительно был таким, не так ли? Его жизнь — грёбаная шутка. Блять. Но Оскару он нравился. Он позволил мечте об этом захлестнуть себя подобно прекрасной волне. Великолепно, почти слишком хорошо, чтобы быть правдой. Его пульс участился. Всё это было захватывающим дух чудом. Он нравился Оскару — он был влюблён в него, как сказал Артур. В Ландо. — Подожди, так как давно ты знаешь? Когда Оскар рассказал тебе? Когда он… — Нет, нет. — Артур дёрнул подбородком, нахмурившись. — Нет. Ты должен поговорить с ним. Мы не дадим тебе больше никаких подробностей. Будь, блять, мужиком, Ландо. Шарль бросил взгляд на Артура, а затем повернулся обратно. — Ты можешь это сделать, Ландо. Я думаю, ты еще можешь всё исправить. — Он улыбнулся. — Будь смелее, приятель. — Да, — тихо согласился Ландо. Его маленькое, испуганное и полное надежды сердце затрепетало. — Да. Я могу это сделать.

***

Очевидно, что легче сказать, чем сделать. Ландо был очень хорош в разговорах, за исключением тех случаев, когда дело касалось подобных вещей. Например, об Оскаре, который нравился ему больше, чем кто-либо другой. Даже больше, чем Ник. Намного больше, чем Ник, подумал он. Фу. Глубоко задумавшись, он понял, что Ник уже давно не имеет никакого значения. По мере того как Оскар пробирался в жизнь Ландо, Ник уменьшал свою значимость в его сознании, пока Оскар не стал единственным, кто стоил его внимания. Ландо всегда думал об Оскаре. Об Оскаре, который был в него влюблён. Невероятно, ошеломляюще. Теперь Ландо оставалось только поговорить с ним об этом.

***

Вполне уместно, что он решил сделать это на прощальной вечеринке Ника и его парня. Оскар будет там, так что ему не придется писать и просить о встрече отдельно. И это было в квартире Шарля, так что они не были бы на природе, но и не были бы совсем одни. Просто на случай, если возникнет неловкость. Ландо был почти уверен, что ситуация станет неловкой. Это подтвердилось, когда он столкнулся с Оскаром, входя в дверь; отступил и издал унизительный вопль, когда увидел, в кого он врезался. — О. Привет, Оскар! Оскар уставился на него, поправляя рубашку. — Привет, Ландо. Он выглядел довольно мило. Свободная рубашка нежно-голубого цвета была застегнута на все пуговицы. Ландо никогда не видел, чтобы он носил одежду такого цвета. Он понял, что столкнулся с Оскаром в дверях, и с трудом оторвал взгляд от его груди. — Ты, э-э, уже уходишь? — Я собирался позвонить маме. Было трудно прочесть выражение его лица. Он не улыбался, но в его голосе не присутствовало и намёка на злость. Просто его голос не звучал особенно дружелюбно. Да. Ландо поморщился. — Круто. Передай ей от меня привет. — Кринж. — Не могли бы мы, э-э, поговорить? Когда ты… Ну… Как-нибудь вечером. Не торопись. — Круто, подумал он, очень круто. Отличная работа. Оскар выглядел не слишком впечатлённым. — Конечно, — ответил он через мгновение. Ландо кивнул и отошёл в сторону, чтобы пропустить его. Оскар случайно задел его, проходя мимо. Ландо не думал об этом, как не думал и о том, что всё его тело вздрогнуло от приятного ощущения, что австралиец был так близко к нему после столь долгого времени. Он не думал о том, когда они виделись в последний раз. Руки Оскара, притягивающие его ближе, влажные пошлые звуки, которые он издавал, когда они целовались. Да. Ландо сглотнул. Не думай об этом. Он побродил по квартире, прихватив банку «Спрайта» и привлёк внимание нескольких проституток. Шарль нанял кейтеринг, или, может быть, это сделал Ник. Всё было очень вкусно. У них были креветки и креветочный соус, которые оказались отвратительными, но Ландо взял несколько куриных шпажек и откусил кусочек. Он нашёл Алекса и Джорджа и отвечал на их обеспокоенные вопросы ворчанием, пока они не начали говорить о какой-то ерунде, которую обсуждали раньше. На самом деле, он не слушал. Он ел и старался не обращать внимания на бурление в желудке. На чувство вины, нервы и предвкушение. Нескончаемый поток ощущений. Через некоторое время он пошёл в туалет, желая поправить свою причёску. Там была очередь. Ник был прямо перед ним. — Ландо, — поприветствовал Ник с улыбкой на лице, когда увидел его. Отлично. Ландо очень старался не поморщиться. — Привет, Ник. — Где Оскар? — Ник моргнул, оглядывая толпу позади себя. — Я видел его раньше, но с тех пор, он исчез куда-то… — Не знаю, где он. — Любопытный сукин сын, который вечно суёт свой нос куда не следует, и почему его вообще волновало, где Оскар? — Тебе следует лучше следить за своим парнем, — поддразнил он. Ландо пристально посмотрел на него. Сука. Если бы Оскар был там — если бы они притворялись, как и раньше, — он бы заметил пар, поднимающийся из ушей Ландо, и то, как тяжело поднимается его грудь от ярости. Оскар положил бы ему руку на плечо и сказал какую-нибудь глупость — про еду или музыку. Он увёл бы Ландо в сторону, подтолкнул бы его, чтобы отвлечь, пошутил бы так сухо, что Ландо пришлось бы остановиться и понять, серьёзно ли он говорит. Но Оскара там не было. Как услужливо заметил Ник. — Мы, блять, не встречаемся, — выплюнул Ландо, прежде чем успел взять себя в руки. Возможно, это ярость заставила его произнести эти слова. — Pardon? О, блять. Он расправил плечи и нахмурился. — Мы никогда, блять, не были вместе, приятель. Это был обман. Мы притворялись. Брови Ника сошлись на переносице, глаза растерянно забегали. — Ты… не его парень? — Нет. — Но, тогда…почему ты сказал… — Чтобы заставить тебя ревновать, — безэмоциональным голосом ответил Ландо. Очевидно, сегодня вечером ему предстояли два неловких разговора. — Приятель, неужели ты никогда не понимал, что я зол на тебя? После того, как ты уехал? Я был… — Он остановился. Боже, помоги. — Знаешь, я был так расстроен. Уже нет, чтобы было ясно, но да. Я думал, что влюблён в тебя. Ник издал тихий звук. — Ты был…? — Я знаю, это было глупо. — Нет. — Глаза Ника были широко раскрыты. — Мне очень жаль, Ландо. Я не знал. Я никогда… Я думал, мы оба просто развлекаемся. Я вообще не знал, что ты испытываешь такие чувства. — На его лице было написано искреннее замешательство, оно мигало, как маяк. — Я бы не стал… я должен был сказать тебе об этом. Мне так жаль. — Всё в порядке, я… ты знаешь. Думаю, я и сам мог бы быть яснее в своих чувствах. — Он с коротким свистом выдохнул воздух. — В любом случае, это не имеет большого значения. Насчёт парня — это была просто шутка. Извини. Знаю, это звучит безумно. Мне действительно уже всё равно, клянусь. Ему стало легче. Ему действительно было всё равно. Теперь Ник был для него просто каким-то парнем. Раздражающим, надоедливым, заносчивым парнем, но всё же. Ландо смотрел на него, вглядываясь в серьёзное лицо Ника, и всё, что он почувствовал, — это облегчение от того, что наконец-то сказал правду. Ник хмыкнул. — Если это поможет, я даже и не заподозрил, что это ложь. Вы с Оскаром очень правдоподобно выглядите вместе. Как парни. — Спасибо. Да. Я думаю. Да. — пролепетал на одном дыхании Ландо. Так что даже Ник заметил. Боже, ну и бардак же у него в голове. Почему у Ландо загорелись глаза от того, что Ник, блять, заметил — заметил, что они с Оскаром так хорошо подходят друг другу? Подходят друг другу как перчатка к руке или как ключ — к замочной скважине. Он фыркнул. Дверь в туалет со скрипом открылась, и оттуда вышел незнакомец. Ник посмотрел на него с мягкой улыбкой. — Ну что ж. Хорошо проведи лето. Рад был видеть тебя, Ландо. Ландо поёжился. Кивнул. Прежде чем Ник успел уйти, он кашлянул. — Э-э, ты с Оскаром отличная пара. Это… Мило. Поздравляю. Уголок губы Ника дёрнулся. — Спасибо, — ответил он и проскользнул в ванную.

***

Один готов, один остался. Тот, кто остался: Оскар, сидящий на диване. На кофейном столике перед ним стояла тарелка с кусочками курицы, которые он ковырял. И банка пива. Оскар выглядел уставшим. Он смотрел на свой телефон, водя большим пальцем по экрану, как будто что-то читал. — Привет, — пробормотал Ландо, подходя к нему. Оскар поднял голову. — Привет, — Оскар положил телефон в карман и подвинулся, когда Ландо сел, уперев ладони в бёдра. Ландо следил за тем, чтобы между их ногами оставалось пространство шириной в ладонь. Для приличия. — Ты не против? — спросил он. Оскар смотрел на толпу людей. Когда Ландо заговорил, его губы шевельнулись, превратившись в тонкую полоску. — С чего бы мне быть против? — с горькой усмешкой поинтересовался Оскар. — Ник скоро уедет, так что. Это больше не имеет значения, не так ли? Где ты сидишь. Верно. Ландо прикусил ноготь на большом пальце. Верно. Будь смелее. — Он знает, что мы не вместе, — прошептал он, крепко зажмурив глаза. — То есть, я ему сказал. — Что? — Да. — Ландо вынул большой палец и прикусил внутреннюю сторону щеки. — Я сказал ему, что это всё, типа, большой фарс. Чтобы заставить его ревновать. — Ты… что? — Оскар оборвал его. По крайней мере, теперь он смотрел на Ландо — смотрел на Ландо так, словно он нагадил ему в тарелку крыльями феи. — Почему ты… — Потому что мне на него наплевать, — это вышло грубо и безысходно, потому что он чувствовал себя безысходно, как будто он был в одной секунде от того, полностью испортить всё это, и потерять свой единственный шанс сказать Оскару о своих чувствах. — Мне наплевать на него, и ты мне нравишься. О. Боже. — Ландо, — прошептал Оскар, бледный, как привидение. Ландо проигнорировал его. Слова застряли у него в горле, и ему нужно было выплеснуть их наружу. — Извини, это было так… но, Оскар. Я. Артур сказал мне… — Блять, — выругался он. — …нет, типа. — Ландо повернулся к нему, не зная, куда девать руки. Он странно жестикулировал. — Это было хорошо. Он сказал мне, что ты… — Что ты мне нравишься. — Оскар снова выругался, выглядя мрачно и напряжённо. — Я не могу поверить… — Ты можешь заткнуться на одну блядскую секунду? — Ландо отчаялся. — Эй. Я пытаюсь, блять, сказать тебе, что я влюблён в тебя, приятель. Бум. Он сглотнул. Румянец расцвёл на его щеках, ушах, шее. — Это не так, — Оскар пристально смотрел на него. — Ты не… Ландо. — Э-э, да? — Ландо был почти уверен, что повторил это уже дважды. Разве нет? Ты мне нравишься. Я влюблён в тебя. Заставит ли Оскар его сказать это в третий раз? — Ты шутишь, — он выглядел расстроенным. Это было странно для него, потому что обычно он выглядел очень замкнутым и трудночитаемым. — Это розыгрыш, да? Это шутка. — Он повернул голову, как будто проверяя, нет ли поблизости скрытой камеры или кого-то, кто наблюдает за ними. — Думаешь, я бы так опозорился, если бы это была шутка? — потребовал Ландо. — Оскар. Не будь дураком. Я… Он замолчал. Прикусил щёку, погладил это место языком. Смелее, смелее. Он посмотрел на пространство между ними, собираясь с духом. — Прости, что не сказал тебе раньше. Я был трусом, я думаю. Но, да. Это правда. — Ему хотелось, чтобы Оскар взял его за руку. Если бы Оскар держал его за руку, возможно, ему было бы легче говорить такие вещи. — Ты мне очень, очень нравишься, Оскар. Уже давно. И мне… мне никто никогда не нравился так, как ты. По-настоящему. Что ж. Он поднял голову и покраснел. Это было настолько смело, насколько он мог. Но было ли этого достаточно? Рот Оскара был открыт. — Ландо, — сказал он надтреснутым голосом, словно ему не хватало воздуха. — Ландо, я…

***

Они отправились в комнату Шарля. Ландо потащил его туда, когда стало ясно, что они оба хотели — оба нуждались — в прикосновениях, не совсем подходящих для прощальной вечеринки. Даже не в сексуальном плане. Нет. Ландо втолкнул его в комнату, закрыл дверь и с ворчанием обхватил лицо Оскара руками и крепко прижал к себе. Оскар обнял его в ответ. Сначала осторожно, легко, потом крепче, будто не веря, что это реально. — Ландо, — прошептал он. В его голосе было благоговение, словно Ландо был чем-то невероятным, чем-то желанным. — Ты. Я… Ландо улыбнулся, прижавшись щекой к плечу Оскара. — Не напрягайся, — пробормотал он. Оскар фыркнул в его мягкие волосы. — Придурок. Затем они поцеловались. Недолго, потому что это была комната Шарля, и за дверью слышались смешивающиеся голоса гостей вечеринки. Ландо на самом деле было всё равно. Оскар был влюблён в него. Он не испытывал ненависти к Ландо; не считал, что ему надо набить морду до полусмерти. Он хотел быть здесь, с Ландо: целовать Ландо — нерешительно и медленно, как тогда, когда они обнимались, а потом застонать в его горячий рот и упасть вместе с ним на кровать. — Как ты думаешь, когда он в последний раз стирал простыни? — задыхаясь, спросил Ландо, забираясь на него сверху. — Не знаю… не знаю, ах. — Оскар легко подался вперёд, притягивая Ландо так, что они оказались на одном уровне. Он приоткрыл рот и поцеловал в ответ с таким голодом, что Норрис лишился способности мыслить. Всё это сводило его с ума. Звуки, которые издавал Оскар, когда его целовали, — мягкое прикосновение его губ, их сладость, то, как он застонал, когда Ландо сильно прикусил его нижнюю губу, то, как его бёдра приподнялись. Его член становился твёрдым. Член Ландо тоже становился твёрдым. Это было невозможно проигнорировать, учитывая, что между ними не было ничего, кроме двух пар тонких джинсов и ещё более тонких боксеров. — Буквально… на людях… — выдохнул Оскар, в то время как его руки зависли над задницей Ландо, обхватив его за бока. — Ландо… Ландо нравилось, как Оскар звучал. Весь такой задыхающийся и нуждающийся, и Ландо мог бы просунуть бедро между его ног, потереться и заставить Оскара кончить в джинсы, как школьника. Конечно, он бы этого не сделал сейчас. Только не в блядской постели Шарля. — Нам стоит остановиться, — прошептал Ландо. А потом он оторвал свой рот от шеи Оскара, где он оставлял фиолетовые отметины на красивой коже, и заставил своё тело перестать двигаться. — Да, — Оскар выдохнул горячий воздух. Его ноги дрожали под весом Ландо. — Да, блять. Ландо усмехнулся.

***

— Может быть, нам не стоит торопиться, — сказал Оскар, пока они приводили себя в порядок. Он рассматривал свою шею в зеркале, ощупывая пальцами цепочку синяков, оставленных на его горле. Ландо сидел на краю кровати и ждал, когда спадёт его стояк. Он также старался — упрямо и решительно — не пялиться на очертания эрекции Оскара в его джинсах. — М-м? — Он вопросительно посмотрел на него. — Да. Конечно. Это потому, что ты натурал? — Нет? — Оскар поправил воротник рубашки, чтобы хоть как-то скрыть засосы. — Я точно не натурал. Э-э… Просто у меня не было большого опыта. С парнями. Ой. — О, — член Оскара смотрел ему прямо, блять, в лицо. Его член снова оживился. Он посмотрел в лицо Оскару. — Всё в порядке, приятель. Я и сам, типа, не идеальный любовник. — Заткнись, — смеясь, произнёс Оскар. — Не об этом. Ландо ухмыльнулся. — Так ты хочешь сказать, что считаешь меня хорошим любовником? — Пока не знаю. — Оскар отвёл взгляд, покраснев и улыбнувшись. Мило, подумал Ландо, очаровательно. Но, опять же, Оскар всегда был милым. И Оскар был влюблён в него. А Ландо был влюблён в него. Он никогда не забудет это. — Мы можем делать это так медленно, как ты захочешь, малыш, — сообщил он Оскару, прежде чем подняться с кровати. Он вытянул руки высоко над головой, чувствуя, как растягиваются его мышцы. — Я никуда не спешу. Его рубашка задралась, когда он потянулся, что было не случайно. И, что очень приятно, взгляд Оскара метнулся к животу Ландо, к линии трусов, выглядывающей из-за пояса его джинсов. Кашлянув, Оскар отвернулся к двери. — Круто.

***

Когда они вышли из комнаты, толпа поредела. Шарль стоял на кухне в компании с Джорджем, Алексом и Артуром. Шарль был первым, кто заметил их приближение. Они договорились не держаться за руки, но оба были очень красными и смущёнными. По крайней мере, Ландо выглядел так. Он покраснел сильнее, когда монегаск заметил засосы Оскара и издал торжествующий визг. — Ага! Наконец-то! Остальные повернулись, чтобы посмотреть. — Боже мой! — Воскликнул Джордж. — Отлично, приятель. Лицо Алекса расплылось в улыбке. — Боже мой. В туалете? — В комнате Шарля, — признался Ландо. Выражение лица Шарля мгновенно сменилось с довольного на испуганное. — Не моя… Ландо, не моя кровать! Джордж расхохотался. Артур тихонько посмеивался. Он кивнул Ландо, как бы говоря, что одобряет это действие. Ландо кивнул в ответ. — Вы оба просто отвратительные. — Шарль порозовел, когда пронзительно закричал. — Мне придётся сказать домработнице… Когда он продолжил, Оскар взял его за руку и сжал ладонь. Ландо прикусил губу, чтобы удержаться от улыбки. Он сжал его ладонь в ответ.

***

Через месяц Оскар был готов трахаться. Что было очень кстати, потому что Ландо не знал, сколько ещё он сможет вынести это ожидание. Разумеется, что он никогда не стал бы давить на Оскара. Прежде всего, он хотел, чтобы Оскар хотел этого, хотел трахнуть его. Он никогда бы не заставил Оскара делать то, чего тот не хотел. Но Ландо действительно, очень, очень хотел этого. Поэтому он был ужасно доволен, когда после того, как он высосал сперму из члена себе в рот, Оскар, задыхаясь, — даже когда его член дёрнулся в последнем оргазме — сказал: — Я думаю, ах, мы должны попробовать это. Ландо сделал вид, что ничего не понял. — Анал? — Да, — задыхаясь, пробормотал Оскар. — Блять. — Он наблюдал, как указательный палец Ландо играет с остатками спермы на кончике, растирая её по всему члену. Оскара было очень легко отвлечь после того, как он кончил. Ландо считал, что это было забавно, в сексуальном смысле. — Конечно, — непринуждённо ответил он. — Да. Когда захочешь. Аааааааахххххх, кричал он про себя. Он немного нервничал по этому поводу. На самом деле, ко дню встречи он нервничал даже больше, чем Оскар: он вышагивал в одних трусах возле кровати, а Оскар лежал на спине, сложив руки на голом животе. — А вдруг тебе не понравится, — беспокоился Ландо. Он ещё немного походил взад-вперёд. — Что, если я… что… — Ландо, — Оскар произнёс это в своей обычной манере, нечто среднее между терпением и насмешкой. — Ничего страшного не произойдёт. — А что, если произойдёт? Что, если у меня начнутся судороги, пока ты будешь внутри? Что, если у тебя на члене окажется дерьмо? Оскар вздохнул. — Ты почистился? — Ландо быстро кивнул. — Ладно, круто. Даже если и пойдёт что-то не так, я знаю, во что ввязываюсь, верно? — У него было это раздражающее поднятие бровей, холодное невозмутимое выражение лица, от которого Ландо хотелось высосать его член досуха всякий раз, когда он так делал. — Эй. Ничего такого, что могло бы случиться, и что могло бы всё испортить. Хорошо? Оскар, подумал Ландо сквозь стиснутые зубы, должен был нервничать больше всех. Но не он. Именно он должен был быть хладнокровным, спокойным и собранным. Уверенным. В конце концов, он был единственным, у кого был такой опыт, пусть и не очень большой. Но вот Оскар был здесь и утешал его, а не наоборот. — Ладно, — буркнул британец, облизывая губы. — Ладно. Тогда давай сделаем это. Было приятно, что они смогли поговорить об этом вот так. О сексе. Даже когда они просто дурачились, Ландо чувствовал, что может быть самим собой: если у него возникал вопрос, он его задавал. Если он хотел посмеяться над глупыми сексуальными рожицами Оскара, он смеялся. (Оскар тоже смеялся. Смеялся над ним. Что было нехорошо, но Ландо расслаблялся.) Если что-то не нравилось, будь то оральные ласки или прикосновения руками, Ландо или Оскар говорили об этом, и они останавливались. Так что всё было замечательно, правда. Это было прекрасно. Было комфортно. Конечно, помогло то, что его безумно влекло к Оскару. Он старался не делать это слишком очевидным, когда они были близки. Потому что тогда Пиастри станет таким высокомерным и наглым. И кто знает, что случилось бы после этого, если бы он узнал. Узнал, насколько легко ему дался Ландо. Вероятно, он уже знал. Определённо, он знал это, так как член Ландо был твёрдым, и из его головки выделялся предэякулят, когда Оскар засунул в него три пальца и стал тереться о выпуклость его простаты; смазка вытекала там, где его рука не могла полностью коснуться Ландо. — Ха-а-а, да, — простонал Ландо. Это даже не было притворством: с Оскаром он никогда не притворялся. Это было просто приятно, когда его тонкие пальцы скользили внутри него, заполняя и растягивая. Он заёрзал. — Как ощущения? — спросил Оскар, заметив это. — Думаю, нам стоит подождать ещё немного. Ландо это не понравилось. Он задыхался, сжимая пальцы Оскара. Он был уже чёртовски близок, чтобы кончить. Блять. Почему он не подумал подрочить перед тем, как его трахнут? — Почему… — выдавил он из себя. — Ты… ты… ты издеваешься… Твой член не сделан из титана, приятель. Просто вставь его. — Серьёзно? Приятель? Когда мои пальцы внутри тебя? — Оскар закатил глаза. Он согнул свои пальцы так, отчего у Ландо закатились глаза, и задрожал живот. Боже. Ландо это так нравилось. Ему нравились и другие вещи: член Оскара был таким твёрдым, что на него было больно смотреть, он тяжело покачивался между согнутыми бёдрами. Ландо захотелось взять его в рот. Ну, хотя бы головку. Но больше всего он хотел, чтобы этот член был внутри него. — Пожалуйста. — Надув губы, он сделал свой голос глупым и плаксивым. — Пожалуйста, Оскар, я хочу этого, ты можешь трахнуть меня? Пожалуйста? — Нечестно, — промолвил Оскар, покраснев. — Это нечестная игра. Приятель. Но он вытащил свои пальцы из задницы Ландо, оставил её в попытках сомкнуться вокруг пустоты и вытер пальцы салфеткой, прежде чем смазать свой обнажённый член смазкой. Месяца было достаточно, чтобы они оба сдали анализы. ЛГБТ-клиника рядом с работой Оскара предложила это бесплатно, и результаты пришли быстро. Они оба были чисты. Итак: Оскар собирался трахнуть его без презерватива. И кончить в него. Ландо надеялся. Он дрочил на эту мысль примерно неделю после того, как пришли результаты анализов. — Ты должен сказать мне, если будет больно, — предупредил Оскар, голос которого слегка дрожал. — Как мы и договаривались, Ландо. Никаких, ах, попыток вынести боль. Он опустился на колени на кровати перед раздвинутыми бёдрами Ландо. Его рука немного дрожала, когда он коснулся своего члена, глядя на скользкую открытую дырку Норриса. Было приятно осознавать, что Ландо был не единственным, кто терял рассудок. Не только он задыхался от удовольствия, но и Оскар, потянувшись за подушкой, которую он подложил под бёдра Ландо, ту самую, которая приподняла его так, чтобы Оскар мог легко просунуть свой… …член внутрь. Только головка. Блять. — Обожемой, — простонал Ландо, ощутив размер его члена. Даже просто головка была чертовски огромной. — Бля-я-я-ять. — Он сжался и попытался расслабиться. — Хорошо? Ландо? Хорошо? — Голос Оскара напрягся при этих словах. — Да, да, — заверил его Ландо. Божечки. — Ещё, пожалуйста, ещё… — Медленно, — хрипло и прерывисто сказал Оскар. Ландо не знал, разговаривает ли он сам с собой или с кем-то ещё, потому что Ландо определённо не хотел, чтобы это происходило медленно. Им не нужно было делать это медленно. Он хотел, чтобы это произошло быстро, хотел, чтобы Оскар схватил его за бёдра, согнул пополам и резко вошёл в его дырку так, словно потерял контроль. Вместо этого Оскар нервно задвигал бёдрами, медленно, не торопясь, чтобы Ландо мог чувствовать, как каждый сантиметр его члена входит в него. Он гортанно простонал, когда его бёдра оказались на одном уровне с задницей Ландо. — Да, — выдохнул Ландо, — О, блять, да, давай, трахни меня. — Он сжался; Оскар издал резкий звук, пытаясь не двигаться. — Не могу… Ты можешь мне позволить… Тебе нужно привыкнуть, Ландо. Растяни мою задницу. Что, собственно, Оскар и делал. Его член был таким большим, что казалось, будто он переставляет внутренности, придавая его дырке свою форму, о чём было действительно жарко думать. Настолько жарко, что Ландо даже прикоснулся к себе, когда Оскар входил в него медленными, размеренными толчками, его яйца задевали растянутый сфинктер. — Тебе нравится? — Ландо гладил свой член, не в силах остановиться. — Тебе, хмн, нравится? — Приятно ли это, нравится ли тебе это, нравлюсь ли я тебе…? Он снова сжался, ему понравились звуки, которые издавал Оскар, когда он сжимал его член. Ему нравилось глупое перекошенное лицо Оскара, то, как его пальцы отчаянно вцепились в бёдра Ландо. — Трахни меня, — умолял он. — Ты меня… Блять, убиваешь прямо сейчас, — хрипло выдохнул Оскар. — Ах, боже… Он начал толкаться, по-настоящему толкаться, выходя и снова входя в его задницу по самые яйца. Ландо застонал. Он не мог заткнуться. Это звучало так громко и вульгарно. Член Оскара тоже был громким: влажный, такой большой и хороший, что Ландо смущённо заскулил, чуть не теряя сознание от ощущений. — Господи Иисусе… — Да, — громко простонал Оскар, закатывая глаза, — Да… Ах, да. Ландо не мог перестать дрочить себе. Он не мог перестать чувствовать. Он никогда не испытывал ничего подобного ни с кем, кто трахал его раньше. Было ли это из-за того, что Оскар был большим? Таким большим, что Ландо горел от полноты, находясь на грани боли и удовольствия, растягиваясь всё больше, несмотря на то, что Оскар потратил двадцать минут, подготавливая его пальцами? Может быть, дело в том, что это был Оскар? Оскар, который — когда Ландо нашёл в себе силы приоткрыть глаза — выглядел так, словно едва держался на ногах. Он прижимал бёдра Ландо к себе, врезаясь в него с каждым толчком. Он трахал Ландо отрывисто, нервно, как будто он не мог контролировать себя настолько, чтобы трахаться нормально. Ландо собирался кончить. — О боже мой, — повторил он и прикусил губу так сильно, что стало больно. Он сжал кулаки. Глаза Оскара встретились с его глазами, когда он засунул свой член в дырку Ландо. — Так чертовски хорошо, — пыхтел он, удерживая его на месте, — так чертовски хорошо, Ландо. Я так сильно хотел этого, хотел… хотел трахнуть тебя так долго, малыш… — Божебожебожебоже. — Ландо плюнул на ладонь и стал быстрее дрочить свой член. Трение его руки заставило его застонать, его бёдра дернулись. Через секунду он собирался потерять всякий контроль над собой — он собирался издать животный звук, собирался двигать рукой по члену как можно быстрее и кончить. Он чувствовал, как оргазм приближается. Он чувствовал, как напрягается его живот, как член Оскара распирал его своей толщиной. Когда Оскар глубже вошёл в него, Ландо ничего не мог сделать, кроме как принять весь член. Боже. Блять. Он посмотрел на Оскара. Почувствовал его член так глубоко внутри себя, что горло Ландо сжалось от желания. Ему нужно было… Кончить. Блять. — М-м-м? — простонал Оскар, наблюдая, как он перевернулся на живот. Его бёдра толкнулись внутрь. — О, блять… Боже, Ландо. Да. Да, подумал Ландо, ощущая обжигающий жар наслаждения вокруг себя. Он чувствовал себя как в тумане. Его дырка болела, когда он кончал, сжимаясь и дрожа. Боже. Он откинулся назад, рука двигалась медленнее. Анальные оргазмы были крышесносными. После этого у него настолько помутился рассудок, что он едва мог думать. — Хорошо, это было… Ладно, можно мне, пожалуйста. Или это слишком? Ландо, пожалуйста. — Оскар больше не двигался, оставаясь с наполовину вошедшим в него членом и поистине измученным выражением лица. — Ох. — Ландо пошевелил бёдрами. Возникло приятное жжение. Скоро дырка станет слишком чувствительной, но пока всё было в порядке. — Да. Кончи в меня. — Слава, блять, богу, — прохрипел Оскар. Он пару минут продолжал трахать Ландо ещё более неуверенно, чем раньше, и кончил в него с громким стоном и низким, шипящим проклятием. О, такое было впервые. Ландо чувствовал, что у него между ног было горячо и влажно. Это была сперма Оскара. Внутри него. Внутри его дырки. Он всё ещё пребывал в посторгазменной истоме. Но он осторожно обнял Оскара, и услышал, как Оскар застонал, его член дёрнулся внутри него. — О, бля-я-ять. Ландо улыбнулся. — Мы можем сделать это снова. Оскар снова застонал.

***

— Довольно мило, когда ты нервничаешь, — сказал Оскар позже. Они лежали в обнимку на его кровати и смотрели какой-то старый австралийский мультфильм. Рука Оскара расчёсывала его волосы, путаясь в кудряшках. От этого ощущения у Ландо потеплело на душе. Ландо нахмурился. — Что ты имеешь в виду? — Это просто… мило. — Он почувствовал, как Оскар пожал плечами. — Обычно ты уверен в себе. Так что, когда ты нервничаешь, это просто… Я думаю, это мило. — По-моему, твоя мама милая, — проворчал Ландо. Мило, когда он нервничал. Действительно. Это было похоже на то, что Оскар даже не знал, то, что раньше он был нервным человеком, а сомнения и ненависть к себе крутились в бесконечном цикле, разрушая его мозг. Оскар притянул его ближе, обняв одной рукой. — Я имею в виду это в хорошем смысле, малыш. Я знаю, тебе не нравится, когда это замечают. — По его голосу было похоже, что он улыбался. Ландо действительно не нравилось, когда на него обращали внимание. Ему нравилось внимание, но не слишком большое. Не тогда, когда всё было плохо. Ему не нравилось осознавать, что люди пристально смотрят на него, когда он находится в уязвимом положении. Что они могут увидеть. Что ему нравилось, так это лёгкость. Когда всё было спокойно. Лёгкость, громкий смех и никакой напряжённости. Ему нравилось, когда всё было шло хорошо и гладко. Ему нравились глупости, которые он проделывал с Шарлем, Алексом и Джорджем. Ему нравилось лежать, как слизняк, в своей постели и просиживать часы за телефоном или ноутбуком. Он не любил, когда его замечали. Но ему нравилось, как Оскар смотрел на него, даже когда он не знал, что видит Оскар. И ему нравилось, как Оскар с ним обращался. — Мне нравится, когда ты замечаешь мою задницу, — пробормотал он. Проигнорировав смех Оскара, он добавил: — Потрогай мои волосы ещё раз. И Оскар сделал это.