Кажется, Майкл заболел

Кажется, Майкл заболел. Точнее Калуму это действительно не показалось, ведь Эштон начал липнуть к Майклу с расспросами на счет его состояния. Что-то типа, как у тебя дела, как твоё самочувствие и тд? Майкл был бы не Майклом, если бы грубо не послал старшего. И это был первый звоночек того, что Майкл действительно чувствует себя не очень хорошо. Конечно, Майкл был и без того грубоват, но тут был другой случай. Обычно он никогда не дерзил Эштону, когда тот интересовался его здоровьем. Но сегодня это действительно случилось. Не сказать, что Майкл был совсем груб по отношению к Эшу, просто он всегда заявлял, что он "взрослый мужик" и в состоянии сам позаботиться о себе. Да и Эштон не стал бы лезть к Майки, если бы не заметил, что тот стал недомогать. И это было видно. Но честно говоря, его состояние прям вставало наперекор их концерту, который будет у них через несколько часов. Как понял Калум, то менеджеры ещё не заметили какое-то изменение, так скажем, волнение в рядах музыкантов. От Калума не ускользнул тот факт, что Майкл куда-то запропастился. Наверное, он ушел к себе в номер (да сейчас они остановились в отеле перед концертом). Эштон и Люк тоже исчезли в номере, хотя Хеммингсу пришлось изрядно попотеть, чтобы затолкать тушу Ирвина в номер, так как тот всё рвался к Майки, чтобы удостовериться, что с красноволосым всё в порядке. Когда Калум остался один в холле отеля, он понял, что ему нужно наведаться к Клиффорду. Он поднялся с мягкого кресла, и в несколько больших шагов преодолел лестницу и сразу оказался у номера Майки. Худ ударил костяшками пальцев по поверхности двери и не дождавшись ответа, толкнул дверь. – Майки? Я могу зайти? – он ещё не прошёл внутрь номера, но всё равно спросил разрешения. Вдруг Майки был чём-то занят, а Кэл потревожил бы его. – Кэл? – послышался голос Майки где-то из недр номера. Калум прошёл в комнату и застал такую картину: Майки, закутанный, как показалось Калуму, в тысяча одеял, лежал на кровати, весь бледный и немного шмыгал носом. Да, Эш был прав, Майки действительно чувствовует себя не лучшим образом. – Майки, ты в порядке? – Кэл тут же подлетел к кровати и склонился над другом. Его холодная рука легла на лоб Майкла. Парень был как печка. – Ай, у тебя рука холодная, – Клиффорд отмахнул ладонь друга от себя. – Что ты здесь делаешь? – Майки, ты действительно чувствовуешь себя не хорошо. – Кэл будто проигнорировал вопрос Майкла. Сам он присел на край кровати. – Когда это началось? – Со мной всё в порядке, – красноволосый неопределённо махнул рукой в сторону. – Ща бахну цитромончика и всё будет зашибись. – Какой цитромончик? Ты весь горишь, – Кэл ещё раз дотронулся до лба Майки. – Кэл, ты ведь понимаешь, что я не могу сейчас слечь с простудой, когда у нас концерт на носу? – Клиффорд слегка повысил голос. – Тогда мы перенесём его. Делов то, – басист пожал плечами. – Ты в своем уме? – чуть ли не взвизгнул парень. – А как же фанаты? Они же платили за билеты. Они же так расстроятся. Мы не можем поступить с ними так. – А ты не можешь выступать в таком состоянии. Ты действительно думаешь, что продержишься целый час? – А что не так? Ты меня уже в больные записал? – руки Майкла задвигались под одеялом и Калуму показалось, что тот сложил их на груди. – За несколько часов мне точно станет лучше. – Двигайся, – Калум улегся на кровать, перетягивая одеяло на себя. – Эй, что ты делаешь? Если я и болею, то ты тоже скоро, – Майки уверенно закивал. – Спасибо за диагноз, доктор. Но я не собираюсь оставлять тебя здесь, – Кэл кивнул и скрестил руки на груди. Майки в это время чуть съехал со спинки кровати и пристроился рядом с другом. На какое-то время в номере воцарилась тишина. Можно было услышать как тикают часы на стене, а ещё можно было отчётливо услышать как Майки через каждые пять секунд шмыгал носом. – Тебе определено нельзя выступать сегодня, – вынес вердикт Кэл. Странно даже как-то, что Эш ещё не появился в номере или не написал смс по поводу состояния Майки. Калум не зря о нём вспомнил, ведь в следующую секунду в номер влетел Ирвин собственной персоной. Где-то позади него плелся Хеммо, кажется, сонно зевая. – Майкл? Где Майкл? – если бы в номере было много народа, то Флетчер бы точно их растолкал, пытаясь зайти внутрь. Завидев друзей, чуть ли не в обнимку, лежащих на кровати, Эштон кажется немного успокоился, но в следующую секунду начал волноваться с новой силой. – Худ, какого чёрта ты лежишь с ним? Не видишь он болеет. Хочешь заболеть тоже? – Ирвин, какого черты ты так орешь? Мы вроде не глухие, – в подтверждение своих слов Майкл прочистил пальцем ухо. – Да и этот Худ сам ко мне залез, – нет, Майкл не оправдывается, но если бы сам Худ болел, то он бы не осмелился лечь рядом. Хотя кого он обманывает, лёг бы точно, даже шарф принёс и прочую фигню. – Сейчас будем лечиться, – с этими словами Ирви вылетел из номера, видимо, как понял Томас за лекарствами. В это время "проснулся" Люк. – Как тебя так угораздило, Майки, а? – тяжёлый вздох слетел с губ блондина. – Ну вот как? Скажи. – парень оперся на стену и скрестил руки на груди. – Я даже не представляю, как ты будешь выступать сегодня. – А он не будет, – вместо болеющего ответил Кэл. – В смысле? Ты только что сказал, что он не будет выступать или мне это действительно показалось? –брови парня взлетели вверх и его взгляд не на шутку испугал Майкла. Таким злым блондина не видел никто из мальчиков. – Это ты сейчас серьзно? Или ты ляпнул, не подумав? – Хэй, Люк, ты че так завёлся? – кажется, сам Худ нисколечки не переживал по этому поводу. Создавалось впечатление, словно это басист слег с простудой, а не сам Гордон. Майклу в это момент хотелось сразу выздороветь, чтобы не чувствовать на себе этот свирепый взгляд. – Хеммингс, я правда чувствую себя довольно не плохо, – но на перекор его словам сухой кашель вырвался из него. Его горло так заболело от этого. Такое ощущение, что он всю неделю полоскал рот гвоздями не иначе. – Ну я вижу, как тебе " не плохо " – Хеммо даже сделал кавычки в воздухе. Эштон, который как кстати влетел в номер со множеством лекарств в руках, был как спасительный якорь для Майкла. Его появление гораздо разрядило обстановку. – Люки, ты чего стоишь? Давай, помогай. – сейчас Эштон действительно напоминал им папочку, который раздаёт указание своим недальновидным детям. – Иди хоть чайник поставь, сейчас этого балбеса будем лечить. – кудрявый расставил на прикроватной тумбочке необходимые лекарства и снова повернулся к лежащим друзьям. – А ты, Худ, отошёл бы от него. Я не хочу, чтобы и ты сейчас слёг. – Я в любом случае останусь здесь, – сказал Калум и обнял Майкла поперёк талии, притягивая к себе. Майкл в этот момент чувствовал себя игрушкой в руках ребёнка. Его щеки заалели и чтобы никто из парней этого не заметил, натянул одеяло на голову. – Мне кажется, нам придётся отменить сегодня концерт, – между тем продолжил Худ. Он потерся щекой о плечо друга, чуть ли не урча от удовольствия. Да, как все уже поняли, Майкл и Калум начали недавно встречаться, но на глазах фанатов, Эштона и Люка они не так часто проявляли знаки внимания по отношению к друг другу. Они могли обняться, как нибудь пошутить двусмысленно, чтобы это поняли только они вдвоём и делать ещё какие-нибудь милые вещи. Люк и Эштон тоже встречались, но они перестали шифроваться уже как год назад и на одном из их концертов объявили фанатам о своих отношениях. На самом деле Калум не помнит и дня, когда их фанаты были настолько шумные, настолько счастливые. В этот же день все соцсети взорвались от такого события. Твиттер переполняли восторженные твиты от фанатов. Многие даже плакали от переполнявших их эмоций. Не многие, а все. Это было действительно грандиозное событие. Калум был действительно рад за своих друзей, потому что он понимал, как трудно им давалось отношения в тайне. Нет, они не хотели побыстрее рассказать всем о их отношениях, чтобы похвастаться или ещё чего-нибудь. Нет, это было не так. Калум понимал их как никто другой. Это действительно прекрасно, когда ты можешь подойти на концерте к своему парню и оставить на его губах лёгкий или же страстный поцелуй. Потому что в такие моменты этого действительно хочется. Между тем Эштон заварил Майки чай. Да, Люк некоторое время назад вернулся обратно в номер с чайником в руках. Он по прежнему был немного на взводе. – Слушайте, мы не можем отменить концерт из-за этого, – сказал Люк. – Я не хочу показаться эгоистом или кем-то ещё, я не говорю, что мне плевать на Майки и его состояние, но поймите, мы не можем пустить концерт в трубу. Мы столько к нему готовились. – Да, Люки прав, – Эштон задумался, он даже почесал подбородок, думая как им лучше поступить. – Выступить нам всё же придётся, только я думаю Майки не должен много утруждаться. Мы просто скажем фанатам, что он приболел и чувствует себя не достаточно хорошо, чтобы отдаться концерту на всю катушку. – Ты конечно сказал, – Майки фыркнул. – Я не особо то и утруждаясь обычно. – Ты часть нашей группы, так что ты вносишь огромный влад в нашу музыку и во всё, что мы делаем. – подал голос Кэл. Он водил пальцем по бедру Клиффорда. – Так что, – он неопределённо пожал плечами. – Чтобы ты сильнее не разболелся, лушче выпей это, – Эштон протянул кружку с чаем, но вместо Майки ее взял Кэл и снова поставил на тумбу. – Парни, спасибо вам, но я думаю я смогу справиться с ним, – Кэл кивнул головой в сторону красноволосого. – Смотри мне, если ближе к концерту он будет выглядеть хуже мумии, я просто не знаю, что с тобой сделаю, – предупредил его Люк и Кэл понял, что ничего хорошего Хеммо ему не сделает, раз уже у него был такой взгляд. – Люки, всё, хватит, – Эштон взял ладонь парня в свою. – Майклу и без тебя плохо, пойдём лучше, – он приобнял его за талию и вывел из номера, мягко закрывая за собой дверь. С момента их ухода прошло не так много времени, но Кэл и Майки не поменяли свою позу. Басист по прежнему прижимался к его спине, даже, кажется, сильнее сжимая его в объятиях. Майкл же выглядел как большой щенок. Он смотрел в одну точку и боялся нарушить этот момент. – Мне действительно очень жаль, что из-за меня вы, ребята, не будете работать на всю мощь, – спустя какое-то время заговорил Клиффорд. – Хэй, малыш, посмотри на меня, – Кэл мягко, но в то же время требовательно взял подбородок парня и повернул в свою сторону. – Это не твоя вина, слышишь? Никто не винит тебя в этом. Не обращай внимания на Хеммо, его наверное Эш вниманием обделил. – с его слов оба парня прыснули от смеха. – Но я думаю это будет наша вина, если ты сейчас не примешь это, – парню пришлось на какое-то время отлипнуть от Майки, чтобы тот смог приподняться и сделать пару глотков уже не настолько горячего чая. Пока Клиффорд принимал чай, Калум любовался им, его такими яркими волосами, которые тот красил чуть ли не каждую неделю, его черными серёжками в ушах, пирсингу в брови и такими красивыми губами, которые он обожал целовать. Этот парень был идеален для него. Между тем Майкл допил чай, поставил кружку обратно и сейчас смотрел на Кэла, который мягко говоря завис. – Хэй, Кэл, – он махнул рукой перед его лицом, возвращаясь того в реальность. Взгляд парня сфокусировался на Клиффорде. – Ты просто слегка завис, – и почему то он засмущался, что, конечно, выглядело очень мило. – Ты такой милый, – невпопад ответил брюнет. – Иди сюда. – он потянул гитариста на себя и их губы спеллись в нежном поцелуе. Так до начала концерта они провалялись в кровати, выцеловывая каждый сантиметр лиц друг друга. Наконец до концерта оставалось всего считанные минуты, и Майкл был хоть и немного болен, но счастлив, улыбаясь во весь рот. Кэл был рядом с ним, он тоже улыбался. За его спиной висела бас гитара, а его руки покоились на талии Клиффорда. Он целовал щеки Майкла, а тот мило хихикал. Кажется, проведённое время вместе в кровати пошло им обоим на пользу. Видимо Эш и Люк занимались тем же, ведь они тоже стояли недалеко от басиста и гитариста и занимались тем же. Люк обвив шею старшего, заливисто смеялся с какой-то шутки, которую сказал Ирвин. Эши же чуть ли не лапал младшего за попу. Люк чуть слышно повизгивал, затем всё его лицо, шея и уши покрывались краской. Он что-то шептал Эшу, затем перекладывал его руки себе на талию. Гитары Люка и Майкла стояли у стены и дожидались своего часа. Мальчикам объявили, что пора подниматься на сцену и они отлипли друг от друга, завозились. Кто-то брал свои инструменты, кто-то в последний раз оценил свой вид в зеркале. Только музыканты хотели выйти на сцену, как старший из них резко остановил их. – Парни, стойте, – все как один повернули головы в его сторону. Они уже были на готове, наушники были у них в ушах, инструменты в руках, а на лицах улыбки от предстоящего концерта. Они прям сияли. Такие счастливые в этот момент. Эштон чуть не прослезился. – Парни, я вас так люблю. – мальчики перекинулись взглядами, слегка не понимая к чему старший это сказал. – Всем удачи, мы сделаем это, – с этими словами он заключил всех в групповые объятия. Прошло несколько секунд, в течении которых они заряжались друг от друга позитивом, энергией и силой на предстоящий концерт. И вот, тот момент, когда они выходят на сцену, пол которой шахматного цвета. Визги и крики со стороны фанатов. Яркая подсветка, а в зале так темно, от чего лица да и силуэты толпы едва ли можно различить. Да, это самое главное, самое приятное в концерте, ну помимо тех моментов, когда фанаты кричат строчки песен. И это поистине волшебно. Каждый из группы гордился тем, что способн писать такие шедевры. Они любили эти моменты, потому что людям это нравится, нравятся их песни. – Привет, Лондон, – крикнул в микрофон Люк. – Ну что, зажжем сегодня? – толпа восторженно завизжала. Можно было даже заметить маленькие флажочки у них в руках. Это мило. Сегодня наряды парней снова были на высоте. Люк надел розовый костюм и белую майку, кроссовки как обычно были на нём. Любимая жилетка Эша была, как и всегда, на нём. Чёрные брюки и шарф на шее. Это был весь его образ. Ах, нет, ещё кое-кто упустили. Конечно, его образ был бы уже не тем, если бы на его лице не красовалась улыбка, от чего на его щеках появились ямочки. Обворожительно. Кэл сегодня был в широких чёрных штанах, чёрной майке и кроссовках. Как всегда неотразим. Майкл был в черно белой футболке с довольно длинными рукавами, чёрных джинсах и кроссовках тоже. Все разбрелись по своим местам: Люк в середину, Майкл по правую сторону от него, Кэл по левую, а Эштон за своей барабанной установкой. – С чего начнём? – снова подал голос Хеммо, попровляя наушник в ухе. – Думаю Valentine будет как раз кстати. – парни закивали. – Эй, ребят, я хочу сообщить очень важную информацию, – казалось, Люк хотел сказать что-то ещё, но его прервал раздавшийся голос Кэла в микрофоне. Его голос звучал немного обеспокоено и абсолютно все из группы поняли, о чем тот хотел сообщить. – Наш Майки слегка приболел, и я думаю мы не должны его сильно нагружать. Я хочу надеяться, что сейчас он чувствует себя намного лучше, – во время своего монолога Кэл неотрывно смотрел в сторону парня, про которого сейчас и шла речь. Кажется, все фанаты в зале разом замолчали. Настала такая тишина. – Да, это действительно так, – заговорил Майкл. Он кивнул рукой в сторону Кэла, как бы опять подтверждая его слова. Его руки опустились на гитару. – Мне действительно жаль, что так вышло. Я постараюсь не испортить все к чертям. Не хочу, чтобы вышло неловко и неорганизованно, – Майкл мог поклясться, что либо на следующий день, либо же сразу после концерта (вероятнее всего так) все соцсети будут разрываться видео, где он говорит свою речь и выглядит при этом как самый милый котёнок на свете. Хотя, наверное, это сейчас так и выглядело. – Я хочу услышать какие вы громкие, – подключился Эштон. Одной рукой он придерживал микрофон, а в другой у него были палочки. – Покажите Майки, что вы можете его поддержать. – толпа закричала с новой силой. Кто-то даже крикнул " Майкл, я тебя люблю ". – Ну что, поехали? Раздались первые аккорды на гитарах. Эш ударил по барабанам. Толпа опять завизжала. Музыка наполнила зал. Парни отдались процессу. – Лондон, давай потанцуем, – эта стала последняя фраза Люка, а затем запел Кэл. –I love the light in your eyes and the dark in your heart, – да, это было поистине волшебно. Он перебирал пальцами струны на гитаре, двигался в такт, кивал головой и просто наслаждался. Калум поглядывал в сторону Майки, оценивая его состояние. Выглядел он как обычно, играл, двигался, только его простуду выдавало то, что он чуть ли не каждую секунду вытирал нос рукавом футболки. Когда настал момент их совместного пения, Майкл старался петь не так громко. Часто шмыгал и чтобы это было не слышно в микрофоне, он отходил подальше и просто играл на гитаре. Но настала его партия и Майкл откашлявшись, припал к микрофону и запел чуть хриплым голосом. – So deep your DNA's being messed with my touch, – он громко шмыгнул. – Can't beat us. – на последнем слове он сильно закашлялся и отошёл на довольно большое расстояние от микрофона. – Ребята, мне очень жаль. – его горло нещадно драло, было ужасно больно даже сглотнуть. Парни быстро среагировали и подхватили его куплет, чтобы в песне не образовалась тишина, сопровождаемая только звуками гитар и барабанов. Кэл и Люк вытянули куплет Майкла, держа ситуацию под контролем. Собственно, даже если заминку и было слышно, то на фанатах это как бы не скажется. Им ничего не будут предъявлять. Фанаты только напишут в твиттере, какие мальчики молодцы, раз быстро разрулили ситуацию. Молодцы, что даже в такой момент они поддержали друга. – Работа, я вас не слышу, – прозвучал голос Хеммо в микрофоне. – Давайте ка поактивней. Майкл у нас сейчас точно уснёт. – и фанаты и сами парни посмеялись со слов младшего. – Вы должны быть настолько громкими, чтобы вас было слышно за пределами этого зала. Это должно быть действительно громко. Между тем песня длилась дальше. Парни бегали по сцене, играли на гитарах, выкрикивали строчки песен в микорофоны. А фанаты активно поддерживали их, кричали, пели не хуже самих музыкантов и даже включили фонарики на своих телефонах. Песня закончилась, и Калум заметил, что Майки был мягко сказать не особо то и радостный. Калум видел, как тот заходился сильным кашлем, брал бутылку воды, делал большие глотки, затем часто чихал. В общем, расклеился парень. Почему то у Калума появилось сильное желание подойти к парню и как-то прибодрить. Собственно, это он и сделал. Он сместил гитару не много в сторону, и двинулся в сторону красноволосого. – Хэй, малыш, ты как? – рука Худа легла ему на плечо. – Ты выглядишь не очень. – он проверил ему температуру, положив ладонь на лоб. Вроде, всё хорошо, но состояние парня его тревожило. – Мне холодно, – чуть ли не стуча зубами, ответил Клиффорд. Видимо тело Худа среагировало быстрее разума, ведь в следущую секунду он прижал к себе гитариста. Подбородок Клиффорда опустился на плечо парня, а руки обвили талию. Наверное, со стороны это выглядело немного не понятно и необычно. Стояли, пели, песня закончилась, а потом Худ, словно стрела подлетел к Майки, что-то спросил, положил руку на лоб, а затем крепко обнял. Непонятно, зачем он это сделал, ну по крайней мере фанатам уж точно. Будут ещё строить догадки по этому поводу. – Хэй, Майки, взгляни на меня, – Кэл разорвал объятия только для того, чтобы взять лицо Клиффорда в ладони. – Я собираюсь тебя поцеловать сейчас, можно? – Но... – в глазах напротив пробежала тень испуга. – Но мы ведь не совсем готовы совершить это. Я имею ввиду... Это будет довольно... Это будет слишком... Я имею ввиду, я думаю никто не готов к этому. Думаешь, мы да? Кажется, Калум уже всё давно решил за всех: за них с Майки, за фанатов, а за себя видимо уже очень давно, ведь его губы накрыли губы Майки. Оба парня услышали где-то вдали визги и крики фанатов. Каждый из них ставит сотку на то, что в твиттере уже появились твиты о том, что все фанаты уже догадывались об этом, что это видите ли было ожидаемо и парни как-то не особо то скрывались. – Ребята, вы молодцы, – услышали они голос Эштона. – Если кто-то был не в курсе, то Майкл и Калум... – Эштон не договорил, так как был прерван голосом Калума, который быстрее стрелы снял микрофон со стойки(?): _ Да, мы с Майки вместе, – он приобнял главного гитариста за плечи и прижал к себе. – Я очень счастлив, что сейчас сообщаю вам об этом. – он повернулся к Майки, который был, кажется, смущён сложившейся ситуацией. – Хэй, малыш, – эти слова были адресованы Клиффорду, так что фанаты не могли это услышать. – ты сейчас действительно похож на Большого щенка Клиффорда. – Почему это? – Майкла нахмурился. – Потому что ты сейчас красный, как рак и такой... – Большой? – прыснул тот, состоив обиженую гримасу. – Ты так вырос, – ответил Кэл. – Это я имел ввиду. – и снова поцеловал своего парня, зарываясь рукой в яркие волосы. Где-то позади нарисовался Эш, который тоже не мог упустить такой возможности и тоже оставил короткий поцелуй на щеке блондина. Наверное, в это момент были счастливы все, не только Лэштоны и Малумы, фанаты тоже. Для них это было равносильно взрыву мозга, но с хорошими последствиями. Наконец-то все любимые пейринги стали реальностью. Это заслуживает апплодисментов и слез. Слез радости. А вы о чем подумали?