Потерянный

— Только не лицо! Прикрывая ладонями свою физиономию, Мэтт закрывается от неожиданно выпавших бутылках Смирноффа из шкафчика. Стекло трескается к счастью лишь о поверхность пола, вблизь к ногам рыжика, который перепугал своим вскриком не только сидящего парня с причудливой причёской ананаса, но и их общего друга, завтракающего хлопьями. — Эй! Том, какого чёрта?! Ты говорил, что у тебя не осталось денег! — Да я же... Вот они! Все мои деньги в этих бутылках. Больше нет, правда. Кареглазый был больше возмущён тем, что черноглазый вместо оплаты своей части арендной платы самым нескромным образом пропивал их. А растёкшийся алкоголь лишь вызвал душевную боль обоих наблюдающих, ведь теперь Эдд не мог вернуть деньги попыткой продать Смирнофф пропитым алкоголикам на пару фунтов стерлингов меньше, чтобы хоть как-то отбить собственные потраченные деньги за часть Тома. А тот же скривился, понимая, что теперь не мог испить своего любимого напитка и эти расходы являются теперь большим убытком, чем до этого. Но они всё равно убираются, волей не волей, приходится, затевая попутно очередную перепалку между собой. На момент кажется, что это лишь лживый спектакль одного актёра. Может ли быть, что... — Хей! Ты вообще слышишь? Твою почту снова принесли мне. Считай, что я просто слишком сочувствую такому лузеру, как ты, раз решил поступить по чести и отдать её тебе. — Эдуардо... — здесь могла быть загадочная мексиканская или испанская мелодия, но вместо этого он лишь щурится, подобно дурачку, выхватывая конверт из рук соседа. А ведь он только направлялся к забору, чтобы выкинуть стекло на их участок. Поднасрать не получилось, тот успел сделать это быстрее. — с чего такая доброта и от тебя? — Ооо, просто в отличие от всяких мальчиков, на которых никто не смотрит, я наконец-то нашёл себе девушку. — И кто же она... Погодите-ка, Лорел?! Не удивляйтесь диалогам. Они наиграны, глупы, высосаны из пальца. Потому что они нереальные? Потому что это лишь шоу? Потому что уже завтра они проснутся в ужасе, творящемся вокруг? Мысли и диалог перебивает сигнал машины, из которой выходит его рогатый друг, у которого одну из толстовок забрал себе Занта. В авто виднеются два парня: Пол и ещё один неизвестный ему. Они не вызывают доверия, но почему-то Эдд с особой лёгкостью следует навстречу, бросая пакет в итоге на траву и намереваясь прикоснуться к другу. — Давно не виделись, дружище. — Торд! Как же я скучал! Торд... В сердце щемит. Неожиданно и неприятно. — Торд... Рука дрогает. Его миниатюра оказывается на его же ногах. — Какой же ты мудак... Он кладёт игрушечное подобие Торда к своим ногами, которые в тот час подтягивает к себе, обвивая руками и прижимаясь к ним, как к единственному спасению. Ему большего и не остаётся. Лишь выдыхать, пока по телу бежит дрожь. Нет сил больше сражаться или высказывать недовольство. Может, нынешний Красный лидер и отбросил всякую человечность, но того же сделать Эдд не способен. Отголоски чувств будут преследовать его так или иначе, а давно поплывший фокус от новой волны слёз лишь отобьёт всякое желание пытаться. Он совершенно один и не знает, что ожидает его в скором будущем. Не знает, что ожидает его не то, что через час, но и сейчас. Вдруг пара солдат распахнут дверь, найдут его такого потерянного в окружении сшитых невесть кем мягких игрушек, которые изображают людей из его жизни. Он уверен, часть них ещё жива, но не знает, надолго ли. И хорошо ли это. Возможно, кому-то лучше умереть, нежели жить в окружающем хаосе. И ему остаётся лишь понадеется, что бессонница не помешает ему вырубится от потраченных за целый день сил. Ведь это не кошмар и им быть не может, оставшись лишь несбыточной мечтой. Мечтой о том, что всё будет как раньше.