I'll give you an armful of cosmic flowers

      Они обошли сегодня, кажется, пол города. Вот так просто, держась за руки и разговаривая о всякой ерунде.       Забрели в какой-то небольшой парк, где, расположившись на траве, Минхо уместил свою голову на коленях Джисона. Долго смотрел ему в глаза, наслаждаясь рукой в своих волосах, перебирающей мягкие пряди. Смотрел, пока ему на лицо не спланировал листок с дерева. Джисон неприлично громко смеялся следующие пять минут. Сказал, Минхо чересчур смешно фыркнул, испугавшись.       Побывали в фотобудке, где Джисон получил свою порцию игривых поцелуев в щеку с родинкой, которые ежедневно выпрашивал у парня, а еще две полоски фотобумаги со смазанными силуэтами на снимках.       Они лежали в обнимку на пустом пляже, по чистой случайности упав на песок. Потом пришлось долго вытряхивать этот самый песок из толстовок. Там же насквозь промочили обувь, когда подошли слишком близко к воде и убегали от волн. И снова сидели на песке, долго-долго, пока небо не окрасилось в темно-синий, а пространство вокруг не залило темнотой.       Они даже не могут вспомнить всех мест.       Но они подарили друг другу немеренное количество самых искренних улыбок. И это главное.       По пути в общежитие Минхо зажимает Джисона в каком-то безлюдном переулке. Тот не теряется совсем, лишь обнимает стройное тело, которое впечатывает его в стену.       Волосы, в которых уже путаются чужие пальцы, ворошит прохладный ночной ветер. Кирпичная стена за спиной тоже отдает холодом, запуская по телу волну мелкой дрожи. Минхо это чувствует, поэтому с другой стороны подпитывает теплом, почти обжигающим, но Джисону нравится.       Губы Минхо повсюду: на щеках, губах, шее. В каком-то особом порядке трепетно касаются почти каждого сантиметра кожи, оставляя после себя фантомный жар. Тяжело отличить, это ли настоящая причина подобных ощущений, или она кроется лишь в нахождении рядом с возлюбленным? Джисону, если честно, не особо важно знать ответ. Он невольно поднимает лицо к небу, кусочек которого виднеется из-за домов, и тихо радуется.       Находиться здесь сейчас, с ним — просто потрясающе.       — Звезды сегодня такие красивые, — джисоновский голос теплым медом разливается где-то над каштановой макушкой. Заставляет Минхо замереть.       — Я подарю тебе их все. Всю вселенную, — очередной поцелуй запечатывается под кадыком.       Минхо, остранившись немного, перехватывает лицо парня, за подбородок опуская его к себе.       — Они у тебя в глазах, — озвучивает внезапно промелькнувшую мысль Джисон и улыбается. И ни разу не думает о ее содержании. Он знает, что будет понят.       — Я люблю тебя, — тихо, очень сладко и нежно.       Так же, как Минхо припадает к губам Джисона в следующую секунду.       В районе груди температура будто бы возрастает в несколько раз. Минхо не кусается, как обычно любит делать, не спешит с движениями, лишь аккуратно перебирает губами чужие. Подушечками пальцев поглаживает чувствительную кожу за ухом. Простое прикосновение, но вызывает невероятную бурю эмоций, заставляя Джисона жалобно всхлипнуть и вцепиться пальцами в ткань черного худи.       Лбы сталкиваются. Минхо тихонько вздыхает, наконец переводя дыхание. Смотрит на парня напротив. Глаза в глаза.       Джисон отшатывается от стены, обнимает свою любовь и буквально искрится счастьем, когда на его спине тоже смыкаются руки. Так крепко и хорошо, что внутренности сводит, а на глаза наворачиваются слезы. Хочется благодарить Минхо за все, и признаваться ему в любви каждую секунду своей жизни. Вместо этого Джисон зарывается носом в ткань его толстовки, вдыхая родной запах и прижимаясь еще ближе. Он действительно счастлив.       И Минхо все знает и понимает. Действия иногда говорят намного больше слов.

Love is so intuitive that everything changes.