Тест на доверие

-Какого хрена ты припёрся? Он вываливается на аварийку, сопровождая своё появление бубнежом, недовольным изгибом губ и заломом бровей. Отзывается снова в секунду на чужое дурацкое приглашение выйти, озвученное лишь стуком железных ржавых конструкций и стонами боли. Поднимает глаза на темную фигуру в свете рассвета и стягивает очки, устало потирая переносицу и втягивая холодный воздух сквозь зубы. -Когда тебя уже окончательно добьют, Уэйн? Подставляет бок, забрасывая руку на свое плечо и заставляя опереться, чтобы освободить больную ногу от нагрузки. Аккуратно опускает ладонь на талию, скрытую матовыми щитами, чтобы не задеть зияющую дыру, покрывающую руки чужой кровью, но все равно давит около, так садистски вырывая из чужой груди шипение. -Ты как обычно добр,-пытается смеяться Брюс. Хочет, чтобы он хоть на мгновение почувствовал ту колкую боль, что топит его в очередном приступе тревожности, когда он снова вот так, после очередной стычки, приплетается на чужой балкон, истекающий кровью и умоляющий о помощи без слов. -Сложно быть гостеприимным, когда ты подыхаешь у меня на руках, Уэйн. Снова с раздражением, скрывающим скачок голоса на обращении. Снова по фамилии, потому что так им обоим кажется, что всё это дерьмо ничего не значит. Не имеет смысла. Корней. Привязанности. Секс без чувства вины и обязательств. Он завтра снова встанет с голого прокуренного матраса, наденет на плечи пиджак, так заботливо отглаженный, и даже не поцелует на прощание. Потому что это ничего не значит. -Ты просил убить в себе это. Брюс падает на матрас, пачкая его кровью поверх застиранных пятен, так символически обсессивно оставленных Крейном в напоминание о том, что они оба ещё живые. По крайней мере телесно. -Я просил убить в себе это блядское альтруистическое начало, подкреплённое отсутствием родительского внимания в детстве, а не себя, мистер Бэт-мен. Рычит, снимая чужой костюм и сжимая бледнеющие пальцы на чужом бледнеющем подбородке. -Не вздумай отключаться, иначе я тебя убью, понял? Сквозь туман потерянной крови в чужой голове. Его снова надо спасти. И вряд-ли кто-нибудь, кроме Джонатана, сможет. // -Выглядишь хреново. Он сидит на железных перилах аварийки, кутаясь в махровый халат и выдыхая дым от очередной, кажется десятой, выкуренной за час сигареты в серое октябрьское небо. Черты чужого лица расплываются в дыме от усталости, он держит сигарету в зубах, дрожь в руках и себя на коротком поводке, потому что Брюсу просто не обязательно знать. Ничего. -У тебя в боку дыра, а я просто не побрился. Брюс машинально касается пальцами чужое щеки, ощущая колкость щетины на подушечках. Ведёт вверх, обводя заострившиеся скулы и пытаясь поймать чужие глаза, которые встречи с ним не хотят. Потому что тогда он сразу поймет. -И поседел. Он дотрагивается пальцами до чужой ладони, проводящей по теперь коротко стриженным вискам и перестает дышать, снова сжимаясь в комок где-то под предательски часто бьющимся сердцем. -Тест на доверие. Каждое слово сквозь подавленный всхлип, с хриплым оттенком застывших в горле слез, которые никогда не будут пролиты. Уж точно не по нему. -Что,-переспрашивает Уэйн. -Тест на доверие. Многие так делают. Бессознательно. Или сознательно. Остановиться и упасть в чужие руки, будучи уверенным, что эти руки точно тебя поймают. Иллюзорно уверенным, Уэйн. Он тушит сигарету о перила и поворачивается к Брюсу, наконец переплетаясь взглядами. -Тест на доверие. Вот что ты пытаешься провернуть каждый раз, когда снова приплетаешься сюда с дырой в боку. Он двигается ближе к краю, свешивая ноги в пустоту. -Мне больше не к кому идти. -Нет, Брюс. Ты просто хочешь снова проверить действительно ли я всё ещё настолько глуп, чтобы поймать тебя в твоём очередном полёте. Голос срывается где-то в конце, поднимая в небо стаю ворон. -И ты ловишь. Шепотом, делая шаг навстречу. Шаг, которого вряд-ли будет достаточно, чтобы поймать. -А ты? Поймаешь? Он наклоняется вперёд, отпуская руки и закрывая глаза. Ощущение полета. В надежде на то, что его руки там всё-таки есть.