Растрескавшийся фундамент

Крэк Лайтнинг сидел на диване в своей гостиной и задумчиво потягивал бурбон. Он слышал слухи от других реакционеров. О том, как КБР в полночь вламывается в дома и отправляет всех фашистов в лагеря смерти. Он догадывался, что единственная причина, по которой он ещё дышит, заключается в том, что он некогда дружил с генсеком. И как только она уйдёт на пенсию, его немедленно расстреляют. Быстрый стук в дверь вернул его в реальность. — Ну, вот и они, — пробормотал он, хватая револьвер. Он не даст им роскоши устроить над ним показательный суд. Но гиппогриф у порога был не из КБР. Это была Посада! — Эй, Крэк, — сказала она, слегка улыбнувшись. — Рада тебя видеть. Крэк расслабился и положил пистолет на журнальный столик. —Чем я обязан удовольствию видеть тебя? — Разве я не могу просто зайти, чтобы поговорить со старым другом? — Она слегка хихикнула. — Ладно, ты меня раскусил. Есть и другая причина. Я хотела обсудить мир, который мы построили. — Что тут можно сказать? Ты сделала равными кольтфагенцев и хироптеррцев. И я слышал, что ты даже дала полные права йети! — закричал он. — Неужели ты забыла, что они с тобой сделали?! — Нет, — Посада оттянула свою белую форму, чтобы показать шрамы, — Я никогда не забуду. Крэк поморщился. — Посада… — Я здесь не для того, чтобы заставить тебя перестать быть расистом. Я пришла сюда, чтобы убедиться, что у тебя всё в порядке. — Она посмотрела на разбросанные по полу пятнадцать бутылок бурбона. — Думаю, что ты не в порядке. — Нет, точно нет, — тихо сказал Крэк. — Я слышал, что вы убиваете таких, как я. Что у вас полные трупов реакционеров поля. И вот я ждал своей очереди. — Мы не делаем ничего подобного. Быть расистом — не преступление; мы пытаемся реабилитировать реакционеров и переубедить их. — Посада заглянула ему в глаза, затем подалась вперёд и нежно обняла его. — Крэк, неужели когда мы говорили, что намерены помочь всем существам мира, ты посчитал, что не относишься к ним? Крэк слегка опешил от неожиданности, но ответил на объятия. — Не может быть такого, что вы не испытываете ненависти к таким, как я. Посада слегка отстранилась и снова посмотрела ему в глаза. — Я вижу, ты мне не веришь. Но я докажу тебе, что это так. — И как же? Ответ последовал незамедлительно. Посада поцеловала Крэка, стремительно и нежно. Впрочем, поцелуй был недолгим. Крэк отсранился, не веря в то, что только что произошло. Пятясь назад, он упёрся в диван и инстинктивно сел на него. В ответ на это, Посада улыбнулась и сказала: — Всё будет хорошо, Крэк, просто предоставь это мне. — Она подошла к нему и присела. — Я знаю, несколько весомых аргументов. Ошеломлённый Крэк никак не мог остановить Посаду, которая постепенно его раздевала. Он так же не мог ничего поделать со своими чувствами, а главное — со своим возбуждением. Так что, когда дело дошло до трусов, там уже виднелся отчётливый бугорок. — Я смотрю, ты уже приготовился их слушать. Одно движение — и вот уже перед мордой Посады во всю длинну стоит член Крэка. Она аккуратно берёт его своими лапами и начинает водить ими то вверх, то вниз. — Аргумент первый: обречённый на смерть реакционер явно не получил бы минета от бывшего генсека. Как только она закончила говорить, так сразу же Крэк ощутил своим концом теплоту её рта. В каждом движением её головы и языка чувствовалось, что Посада умеет делать минет. Как будто она тренировалась. Впрочем, Крэк не забивал себе голову подобными мыслями. Он просто наслаждался процессом, тихонько постанывая. Крэк уже был готов кончить, когда Посада резко остановилась и поднялась. — Аргумент второй: безнадёжный фашист не получил бы возможности трахнуть самую идейную марксистку в Зебрике. Крэк уже хотел было возразить, что аргумент неверен и что они уже слишком далеко зашли, но Посада встала на задние ноги и стянула с себя свою форму. Взгляд Крэка опять скользнул по шрамам, но Посада подняла его голову, тем самым переместив взгляд на себя. Лёгким взмахом крыльев она немного приподнялась над ним и села промежностью прямо на член. Стон двух гиппогрифов слился воедино, и Посада начала двигаться. Крэк готов был поклястся «Духом Старфилда», что ничего лучше он не чувствовал за всю свою жизнь, хотя чувствовал он действительно многое. Но Посада, как и всё в ней, всё же была особенной. То, как она сжимает его, будто выдавливая все соки, то как она двигается, то как она стонет, то как она смотрит на него… Крэк отчётливо понимал, что лучше Посады уже никого не будет, потому старался насладится каждым мгновением. Но когда Крэк вновь был на грани, Посада вновь прекратила наслаждение, на сей раз обоюдное. Она отошла чуть подальше и, слегка улыбаясь, сказала: — Аргумент третий: только настоящему другу революции и моему лично предоставлен выбор. И отвечая на незаданный вопрос «Какой именно?», она выгнулась, поднимая бёдра и вздымая хвост, как бы приглашая Крэка. Крэк не стал долго думать, теперь уже поздно останавливаться. Он подошёл к ней и вошёл в… — Оу, любишь входить с чёрного входа? — со стоном произнесла Посада. Крэк не слушал её. Посада дразнила его уже дважды за последние полчаса, и теперь он не намерен отступать. Набирая темп, он слышал, как её стоны становится всё громче и громче. Впрочем, как и его. Он чувствовал каждый сантиметр, так же как и чувствовал, что Посада вновь постарается убежать, раззадорив его ещё больше. Он взял её за бёдра, нежно, но крепко, и продолжил двигаться. Они кончили одновременно. Крэк остановился на самой глубокой точке, накачивая Посаду своей горячей спермой. Посада же стонала, настолько громко, насколько могла, выгибая спину и закатывая глаза от удовольствия. Они простояли в такой позе несколько секунд, после чего Крэк вытащил из неё свой член. Он вышел на балкон и зажёг сигарету. Весь Старфилд был здесь как на ладони. Он задумался о том, что только что произошло. Теперь-то он не сомневался, что ему нечего боятся. Или есть чего? Вдруг Посада просто успокаивает его таким образом? Вдруг сейчас она уйдёт, а когда он вернётся в комнату, его будут ждать агенты КБР? Посада зашла на балкон, развеяв его опасения. Крэк взглянул на неё, такую совершенную в лунном свете. Настала очередь Крэка тепло улыбнутся. — Я убеждён. Твои доводы оказались очень правдоподобными. — усмехнулся он и поцеловал её. Впереди их ждёт долгая ночь.