Успокоение по-альфовски

Зомби были где-то далеко — Лёша не слышал их рычания. Впрочем, сейчас зомби не были первоочерёдной опасностью, когда вырисовывалась совсем другая. Они были банально заперты в комнате. Да, как оказалось, в этой заброшенной больнице гуляли самые настоящие сквозняки, а двери, сука, открывались только снаружи. Они с Элом, как два дебила, забрались в одну из маленьких заброшенных палат, чтобы поискать полезный лут, а теперь застряли здесь, как мыши в маслистой бочке. Всё, что им оставалось — это ждать, когда остальные облутают северное крыло и забеспокоятся их долгим отсутствием. — Ребята! — Эльдар не терял надежды доораться до команды, хотя Лёша сильно сомневался, что из этой затеи что-то выгорит. — Жульен! Приём! Здесь Центр! Здесь Планка! Чо вы, где?! — Эл, это бесполезно. Они слишком далеко, — Лёша присел на край кровати. Им так и не удалось починить проводку и включить свет, поэтому всё, что помогало им видеть друг друга — это переносной фонарь, лежащий сейчас на столике у кровати. Эльдар обернулся. В полусумраке его глаза были большими и очень растерянными. Да уж, такой себе Центр… Впрочем, Столяров как никто другой знал, почему Джарахов, этот маленький и достаточно пугливый человек, имел такое прозвище. Он был омегой. Пожалуй, единственной из тех, кого Лёха знал. Сейчас, в мире, изъеденном жутким вирусом, омеги редко доживали до двадцатилетия — уж слишком лакомой добычей были для зомбяков и тех, кто, подчас, был даже хуже живых трупов. Ароматный шлейф, что выделяли омеги, не давал им хорошо прятаться, и они становились жертвами облав «охотников» или вкусным деликатесом для голодных зомби. Эльдару повезло и не повезло одновременно — большую часть своей жизни он прожил в некой лаборатории. Что она исследовала, он, конечно, не знал, да и, глядя на то, как он иногда просыпался от кошмаров и начинал безудержно рыдать, Столяров полагал, что ничего хорошего эта лаборатория не делала. Но зато заточение позволило Джарахову дожить до совершеннолетия. И, пользуясь непреднамеренным случаем, сбежать. Для их команды, четвёрки отверженных, найденная омега стала Центром. Именно защита Эла сплотила их — таких разных, но склонных к помощи альф. Они сделали Джарахова своим, поставив слюнявые метки и скрыв его запах. И сейчас, ощущая волны тревоги, исходящие от Эльдара, Столяров ощущал себя тем, кто должен был поддержать и защитить. Защитником. Покровителем. — А что… что… что, если они нас вообще не найдут? — Эльдара стало потрясывать. Он обхватил себя руками и принялся нервно слоняться по комнате. Столяров уже думал об этом. Там где-то лазали Мага, Жульен и Гора… Да уж, шансы на то, что их не найдут, были велики. Но говорить это сейчас, когда Эл явно начинал паниковать, было попросту глупо. — Да не ссы. Найдут, куда они денутся! — Лёха якобы беспечно махнул рукой, а потом похлопал ею же по старому больничному матрацу. — Присядь, в ногах правды нет. Эльдар сел, кусая губы. Он прижался боком к мускулистому боку Столярова и, прикрыв глаза, сделал несколько тяжёлых вдохов. Лёха протянул руку и, приобняв его, сильнее прижал к себе, тщательно контролируя дыхание. Сердце внутри билось, может, и не идеально ровно, но всё же достаточно спокойно, и вскоре это спокойствие передалось и Джарахову. Он замер с закрытыми глазами, слегка опустив голову на Лёху. Тот не был против. Так они просидели ещё полчаса. Время тянулось бесконечно, как жвачка, приставшая к обуви. Лёха успел уже вспомнить всю свою жизнь и даже парочку забытых за нервотрёпкой планов, а помощь всё не приближалась. Кроме того, Эльдар вновь стал дрожать и немного пахнуть. Сладковатый мускусный аромат достиг ноздрей Столярова, и тот резко мотнул головой. Это движение встряхнуло Джарахова и заставило его, распахнув глаза, в панике оглядеться. — Что? Что?! Где? — он заозирался, подозрительно вглядываясь в углы, скрытые во тьме. По стене напротив плясали жутковатые тени, выглядевшие слегка сюрреалистично и пугающе. Лёха провёл ладонью по лицу, смахивая напряжение, и решительно положил ладонь на грудь Эльдара. — А… э… Что? — снова повторил последний, прижатый Столяровым к матрацу. Тот был не первой свежести и пах застарелой кровью, но Эльдар сейчас не обращал на это внимание. Он, слегка сжавшись, во все глаза глядел на возвышающегося над ним Лёху. Внимательные глаза Столярова загадочно поблёскивали в неясном свете фонаря. — Расслабься, Эл, — посоветовал он, убирая ладонь и нежно погладив омегу по щеке. — Подремли. Как только нас найдут, мы сразу же покинем это место. Всё будет хорошо. — Я не могу дремать, — пожаловался Джарахов, поджав ноги. Он больше не пытался вскочить, но и не расслаблялся. Так-то понять его было можно — а попробуйте сами расслабиться в заброшенной мёртвой больнице! Но Столярову откровенно надоело видеть Центр таким напуганным. Поэтому он вновь коснулся его щеки и переспросил: — Почему? — Я… не знаю. Наверное, слишком напряжён. — Эльдар пожал плечом, весь его вид говорил о том, что он и рад был бы отдохнуть, но не в такой же ситуации. Аромат витал в воздухе, заставляя волоски на теле Лёхи шевелиться. Давно он не ощущал этого зовущего запаха. Регулярных течек у Эльдара не было, а оставленные на шее метки не давали ему повода звать альф. Зачем, если всё хорошо? Сейчас, однако, всё было точно не хорошо, и он инстинктивно понимал это, раз решился позвать Столярова. Тот, в свою очередь, никак не мог отказать другу в его невербальной просьбе. Он навис над Джараховым и посмотрел на него сверху вниз. Эльдар молчал, наблюдая за ним блестящими, слегка влажными глазами. Эта влага что-то сломала в душе Лёхи, и он трогательно сощурился. — Эл, — мягко позвал он, просунув ладони под чужую рубашку и огладив тёплую кожу. — Мелкий ты засранец… Я же сказал, что всё будет хорошо. Ты мне не веришь? — Верю, — прошептал Джарахов, слегка приподнимая таз, чтобы Столярову было удобнее гладить его спину. — Просто… — Просто, — оборвал его мыслительную деятельность Лёха. Задрав рубашку, он склонился над раскинутой омегой и облизал встопорщившиеся от прохлады соски. Эльдар влажно выдохнул. Лоб его пересекла глубокая складка, и Столяров лизнул и её, пытаясь разгладить. Он помассировал твёрдые соски, слегка прищёлкнул по ним пальцами, заставляя Джарахова выдохнуть громче, и медленно спустился ниже. Поджарое тельце, слегка мягкий живот, глубокая впадина пупка — всё было осторожно исследовано, как и много раз до этого. Эльдару явно нравились эти мягкие и аккуратные касания. Уж он-то знал, что, несмотря на всю свою спортсменскую натуру, Столяров был весьма заботливым и осторожным альфой. Наигравшись с пупком, Лёха спустился ниже. Он расстегнул молнию и просунул ладонь в чужие штаны, сминая член Эльдара и заставляя его захлебнуться воздухом. Для полноценного акта было слишком опасно. Зомби, конечно, вряд ли бы сюда добрались — местные больничные особи были достаточно тупыми и не умели открывать двери, а уж силой и вовсе не отличались. Но это не значило, что они были в полной безопасности. Нигде нельзя было заниматься спариванием, кроме как в родном бункере — это вся их команда усвоила достаточно давно. Поэтому Столяров ограничился лишь минетом. Он облизнул полусухие губы и, склонившись, насадился ртом на небольшой омежий член. Эльдар звонко вздохнул и вцепился в его волосы — не доминируя, не направляя, лишь сжимая тёмные короткие прядки. Юркий, по-настоящему спортивный язык скользил по его органу, увлажняя, заставляя дрожать. Столяров шумно причмокивал, пускал слюну и нежно поглаживал Эльдара по повздошным косточкам, проводил пальцами по бокам, и чем дольше он сжимал его член в своём горячем рту, тем сильнее дрожал Эльдар. Его бёдра мелко подрагивали, а дыхание сбилось. Он скручился в руках Столярова, тяжело дышал носом, и запах вокруг них сбивался в плотную тучку, распаляя ещё сильнее. Но всему приходит конец. — Тс-тс-тс!.. — Когда Джарахов, вскрикнув, забился в оргазменной агонии, Столяров успокаивающе прижал его к кровати. По телу омеги проходила судорожная дрожь. Он будто бы дёргался от тока, вот только этот ток был внутренним — собираясь по сгусткам нервов, он вдаривал в тело ударную дозу наслаждения. Столяров вытащил свой текущий член и, зажав его чуть выше набухшего, но неиспользованного узла, несколько раз провёл ладонью по стволу. Эльдар в прострации приоткрыл рот, почувствовав родной запах рядом, и Лёха, хрипло выдохнув, сцедил капли спермы на его язык. Оба какое-то время лежали рядом, восстанавливая дыхание. Эльдар прекратил пахнуть — и всё-равно Столяров, не доверяя сиюминутным послаблениям организма, сжал зубы на его надплечье, углубляя оставленную когда-то метку. Сейчас было слишком опасно, чтобы понадеяться на авось. Джарахов вздрогнул, но не отслонился. Лишь прикрыл глаза и расслабленно вытянулся под боком у своего альфы. Впрочем, отдохнуть им не дали. — Центр! Планка! — раздалось совсем рядом, в коридоре, и по лицу Столярова прошла улыбка. — Я же говорил, — произнёс он приподнявшему голову и вслушавшемуся в зов Эльдару, после чего крикнул: — Здесь мы, здесь! Жульен! Гора! Эспрессо! Давайте, открывайте нас — и домой.