— Все готово. — Эндрю просунул палец под манжету перчатки и вывернул ее, снимая, выбросил свернувшийся нитриловый пластик в мусорное ведро.
Его клиентка Элисон встала со стола и посмотрела на свое отражение в зеркале. Русалка, украшавшая ее тело, обнажила острые клыки, а серебристо-зеленые волосы волнами рассыпались по ее грудной клетке, словно она находилась под водой.
Элисон повернулась в сторону, чтобы видеть, как рисунок облегает ее спину.
— Идеально, как я и ожидала!
— Хорошо, — сказал Эндрю, доставая свой телефон. — Не возражаешь, если я сделаю снимок для стены?
— О, дерзай, — сказала Элисон. — Ты же знаешь, я всегда всем рассказываю о тебе. Твоя раскраска не похожа ни на чью другую. Что действительно поражает меня, учитывая твой выбор одежды. А твои дизайны... — Она замолчала, снова поворачиваясь, чтобы полюбоваться тем, как пурпурные и золотые оттенки русалочьего хвоста переплетаются с океанской синевой, кружащейся у нее под лопатками.
Эндрю дал ей немного времени полюбоваться своей работой, а затем направил ее под свет и сфотографировал. Она передала ему свой телефон, чтобы он сделал несколько хороших снимков и для нее.
— Итак, — сказала она. — Помнишь, как я пыталась послать к тебе Нила Джостена? Он еще не приходил?
— Нет.
Что было любопытно, хотя бы потому, что рефералы Элисон (Мэтт, у которого на груди красовалась крошечная лиса, Рене с радужными крыльями на плечах, Сет с полурукавом, над которым он все еще работал...), как правило, появлялись в течение нескольких дней после того, как она о них упоминала.
— Ну что ж, тогда я продолжу работать над ним, — сказала Элисон, еще раз полюбовавшись на свою новую татуировку в зеркале, после чего подошла к Эндрю и позволила ему наложить повязку. — Он у нас своенравный, так что, возможно, ему потребуется еще несколько попыток. Но ты именно тот мастер, который ему нужен. Просто... — она замялась, и Эндрю закончил заклеивать уголок повязки. — Будь с ним повежливее.
— Когда я не бываю вежливым? — усмехнулся Эндрю.
Элисон уже подняла один палец вверх и явно собиралась начать перечислять все случаи, когда он был не очень вежлив.
В интересах того, чтобы они оба не пробыли здесь еще час, Эндрю кивнул.
— Нил Джостен получает пропуск. Но только на его первый визит. Если он придет еще раз, это уже будет его дело.
— Я предоставлю тебе обсудить эти условия с ним, — сухо сказала Элисон. — Увидимся в следующий раз, Миньярд.
Эндрю кивнул, повернулся к своему столу и начал процесс уборки. Элисон выскользнула, и дверной колокольчик возвестил о ее уходе. Он включил радио и начал дезинфицировать оборудование и убирать его. Она заказала восьмичасовую сессию, чтобы закончить свою русалку, и пришла раньше обычного, чтобы приступить к работе. Эндрю задержался еще на час, делая наброски для будущих проектов.
Но как раз в тот момент, когда он собирался подойти и перевернуть табличку "закрыто" на двери, снова раздался звонок.
Эндрю наблюдал, как самый сексуальный парень, которого он когда-либо видел, медленно заглядывает в магазин.
— Привет. — сказал Эндрю.
Мистер "Трахни Меня, Я Великолепен" стоял в дверном проеме, обрамленный лучами заходящего солнца, как в какой-то чертовой киносцене. Солнечные лучи буквально отскакивали от его каштановых волос, подчеркивая рыжий цвет и даже делая несколько прядей золотыми. Они скользили по его одежде, слишком свободной, чтобы быть модной, но все же не способной скрыть его подтянутую фигуру. Эндрю готов был поспорить на пятичасовой сеанс, что эти шорты прикрывают изящно очерченные бедра, если судить по икрам парня. Рубашка с длинными рукавами задевала кончики его пальцев.
Эндрю с опозданием вспомнил, что ему следовало сказать что-то еще.
— Ты хочешь сделать татуировку? — спросил Эндрю, всё так же ровно.
— Меня зовут Нил. — Пауза. — Эм. Элисон сказала...
Эндрю махнул рукой, как бы отмахиваясь от того, что Нил собирался сказать.
— Да, я сказал Элисон, что буду вести себя хорошо. Я даже не буду кусаться.
Нил рассмеялся, но этот смех застрял у него в горле. Он не двигался с порога, пока осматривал остальную часть маленького магазина. Брат Эндрю, Аарон, был единственным другим тату-мастером, с которым работал Эндрю, и его не было здесь по средам.
— Ты собираешься войти?
— О. Конечно.
Нил вошел в комнату и повернул голову, рассматривая фотографии татуировок, украшавших стены. Слева были татуировки Аарона, справа - Эндрю. Нил, похоже, тяготел к правым.
Эндрю спрятал небольшую улыбку. Работы Аарона с линиями были невероятными, а его дизайн - самобытным, но он не любил играть с цветом так, как это делал Эндрю.
— Итак, расскажи мне, какую татуировку ты хочешь, — попробовал снова Эндрю.
Нил сократил расстояние между ними еще больше. Вблизи его глаза были яркими, непоколебимо голубыми, того самого яркого цвета, который Эндрю использовал в своих татуировках. Под левым глазом у Нила был ожог, который, похоже, заживал уже несколько лет, и несколько шрамов на правой щеке. Это заставило шрамы под повязками на предплечьях Эндрю вспыхнуть знакомым тупым жжением.
— Ну. — Нил, похоже, счел это полным предложением, потому что больше ничего не сказал, продолжая подходить ближе, разглядывая сделанные Эндрю фотографии многочисленных татуировок, которые он сделал за последние несколько лет. Его привлекли рукава и полурукава, он задержался на этих фотографиях и почти протянул руку, чтобы коснуться особенно яркой татуировки на предплечье Мэтта, сделанной Эндрю, чтобы сфокусировать внимание на чем-то, кроме следов, которые больше не определяли его.
Может быть, Нил ищет что-то похожее, подумал Эндрю. Элисон всегда присылала ему "изгоев", людей, оказавшихся на "неправильной" стороне общества, тех, кто, возможно, отказались от самих себя.
— Хорошо. Тогда давай просто начнем с основ. — Эндрю скрестил руки на груди и посмотрел на Нила. — Ты ведь хочешь татуировку, верно?
— Да. — без особых колебаний ответил Нил.
Но кое-что все же оставалось, достаточно, чтобы Эндрю уловил это как ястреб мышь.
— Я не делаю татуировки тем, кто не уверен. — возразил Эндрю.
— Я уверен, — настаивал Нил. — Я просто... не знаю, чего именно я хочу. И реально ли то, чего я хочу.
— Не знать - это вполне нормально, — сказал Эндрю. — Могу сказать, что примерно четверть клиентов приходит сюда просто с желанием сделать татуировку ради опыта. Им не особенно важно, что я наношу на их кожу. Но ты не кажешься таким.
— Откуда тебе знать? Ты знаешь меня сколько, две минуты?
— Как ты мог догадаться, я зарабатываю этим на жизнь. Я видел, как это происходит по-разному. Если бы ты просто хотел сделать татуировку, ты бы указал на один из рисунков, который, по твоему мнению, выглядит круто, и спросил меня, могу ли я "сделать что-то подобное". А если бы у тебя был уже готовый эскиз, ты бы уже достал его, чтобы узнать, смогу ли я его сделать.
Нил поднял бровь, похоже, впечатленный.
— Но ты не знаешь, чего именно ты хочешь. Ты просто знаешь, что хочешь иметь что-то на своей коже, чтобы отвлечь внимание от чего-то, что там уже есть.
Восхищенный взгляд Нила стал пронзительным.
— Не знал, что сегодня вечером здесь будут татуировки и гадания.
— Что я могу сказать? — Эндрю пожал плечами, его ухмылка была острой. — Я увлекаюсь всеми темными искусствами.
— Что ж, мистер Проницательность, ты прав. У меня есть пара шрамов, которые я хочу скрыть.
Шрамы на лице? Эндрю не думал, что это так, потому что Нил, похоже, не пытался скрыть свое лицо; он не отворачивался, когда Эндрю смотрел прямо на него. Поскольку Нил не спешил с объяснениями, а Эндрю не хотел его торопить, он подошел к столу, стоявшему у входа в магазин, и достал толстую папку.
— Вот. Здесь есть еще больше дизайнов предплечий, если это то, что ты хочешь просмотреть.
Эндрю заметил подозрение в глазах Нила.
— У многих людей есть шрамы на запястьях, знаешь ли. Многие люди понимают, что они могут вернуть себе свое тело и заменить прежнюю боль искусством. Я должен знать.
Подозрение смягчилось, и после секундного колебания Нил задрал рукав. Эндрю не был шокирован, увидев, что шрамы есть даже на пальцах, а на тыльной стороне кистей еще хуже. Но Нил продолжал тянуть рукав вверх, а шрамы не прекращались. Линии и круги образовывали издевательский узор, слишком неправильный и изломанный, чтобы быть намеренным повреждением. В груди Эндрю поднялась волна гнева. Неужели кто-то сделал это с ним?
— Шрамы не закрашиваются чернилами, верно? — спросил Нил, прервав размышления Эндрю.
— Короткий ответ: зависит от ситуации, — сказал Эндрю, вместо того чтобы спросить, откуда у него шрамы. — Могу я посмотреть поближе?
Нил поколебался, а затем протянул руку. Вблизи бледные шрамы казались выцветшими и серебристыми, едва розовыми.
— На вид им несколько лет, не так ли?
— Да.
Эндрю не стал допытываться о подробностях.
— Значит, они будут скрываться лучше. Но это не гарантия. Чтобы лучше их спрятать... — Эндрю обдумал варианты, которые он мог бы предложить Нилу. Он проследил линии шрамов, двигаясь от большого пальца Нила по всей длине предплечья. — Тебе нужно что-то, что в какой-то степени включает их в раскраску. Тебе нравятся геометрические узоры?
— Нет. — Нил скривился, глядя на свою руку. — И на самом деле...
Эндрю ждал.
— Мне действительно нравится, как ты делаешь свои линии. Как русалка Элисон. Они такие свободные. Твое искусство заставляет меня чувствовать себя непринужденно, а я хочу этого, когда смотрю на свои руки, а не чувствовать себя как...
Что-то в том, как голубые глаза Нила излучали надежду посреди его нескрываемой боли, заставило Эндрю поднести руку к собственному запястью. Пальцы не дрогнули, но ему пришлось выдержать целую паузу, прежде чем он смог ухватиться за конец нарукавной повязки.
Дело было не в том, что Эндрю сожалел о том, что он сделал. Просто он никогда никому не показывал свои руки.
Но Нил... Каким-то образом Нил вошел в его дверь и менее чем за десять минут прорвал многолетнюю защиту. Эндрю подумает о последствиях позже.
— О. — сказал Нил.
Эндрю не нужно было смотреть вниз, чтобы знать, что увидел Нил. Прошло достаточно лет, чтобы все порезы, кроме самых глубоких, превратились теперь в серебристые шрамы, но особенно выделялся один, который покрывал предплечье Эндрю и, наконец, стал нежно-розовым. Он подтянул вторую повязку на руке, не дожидаясь комментариев Нила.
Эта рука утопала в цветах, начиная с серебристо-зеленого дракона, обвивающегося вокруг его запястья и поднимающего голову к змее, изумрудно-зеленые чешуйки которой сплетались вместе с извивающимися лозами, насыщенными фиолетовыми цветами, которые вечно были готовы расцвести, и большими, темно-синими птицами, устремившихся в сумеречное небо.
— Вот как это может выглядеть? — спросил Нил, его голос был едва слышен. — У меня может быть что-то подобное?
Эндрю потребовалось мгновение, прежде чем придать своему лицу тщательно спокойное выражение и посмотреть на Нила. Нил, который почти благоговейно протянул руку к руке Эндрю
— Ты можешь получить все, что захочешь, — поправил его Эндрю. — Я могу сделать все, что ты захочешь, чтобы вернуть себе свое тело.
Нил наполовину рассмеялся, кончики его ушей покраснели, когда он убрал свою руку из руки Эндрю.
— Я думаю, в любом случае было бы странно просить тебя сделать точно такую же на мне. Можешь себе представить? Одинаковые татуировки, а мы даже не знаем друг друга.
Это могло бы измениться, вот что хотел сказать Эндрю, но на данный момент он остановился на следующем:
— Давай поговорим о том, что тебе нравится. Органические линии, очевидно. А как насчет цветов?
Нил перелистнул еще несколько страниц в папке и остановился, подняв голову к искусству на стенах.
— Очень яркие, например оранжевый. И желтый. — Нил указал на изображение в папке, абстрактный дизайн, который просил его кузен Ники. — Мне также нравится, как ты обработал зелень здесь.
— Итак, часть того, что мы можем сделать, — сказал Эндрю, снова беря руку Нила в свои ладони и проводя мягкой линией вдоль предплечья, — это позволить некоторым шрамам стать бликами… "белая" часть дизайна, видишь?
Нил кивнул.
— Хорошо. И я подумал, что я точно хочу лисов.
— Лисы. — повторил Эндрю.
— Мне просто они нравятся. А если бы их хвосты обвивались вокруг, вот так? — спросил Нил, проводя линию на своем предплечье.
Эндрю коснулся воображаемой линии, которую нарисовал Нил, и попытался сделать вид, что прикосновение к Нилу не обжигает кончики его пальцев. Он сделал глубокий вдох и кивнул.
— Да. Белые блики подойдут. С некоторыми кругами будет немного сложнее.
— Я не ожидаю, что это будет волшебное решение, — сказал Нил. Он пристально смотрел на Эндрю, синева его глаз была такой бесконечной, что Эндрю уже тонул и даже не подозревал об этом. — И я подумал, может быть, немного лилий?
— Для кого-то, кто умер? — спросил Эндрю слишком быстро. Не все выбирали цветы из-за их символизма. Он знал это. Некоторым людям просто нравилось, как они выглядят.
Нил слегка кивнул.
— Да, вроде того. Она, наверное, накричала бы на меня за то, что я сделал татуировку, потому что это форма идентификации, но и эти шрамы тоже.
— Ну, если мы добавим белые цветы, они помогут лучше замаскировать круги.
— Да. Это было бы здорово.
На мгновение воцарилась тишина, пока Эндрю держал предплечье Нила, а Нил смотрел на руку Эндрю, и никто из них не двигался. С опозданием Эндрю кивнул.
— Если хочешь, я могу сделать макет дизайна. Мне потребуется несколько минут на более приблизительный набросок.
— Я никуда не спешу, — сказал Нил.
Эндрю собрал свои принадлежности и сел за стол, отодвинув в сторону другие бумаги, чтобы освободить место для своего рисунка. Он начал с очертаний предплечья Нила и приблизительных изображений шрамов, которые они пытались скрыть. Нарисовав такое количество шрамов, Эндрю почувствовал себя очень защищающим по отношению к Нилу.
— Элисон сказала, что уже некоторое время пытается уговорить тебя приехать сюда. Что изменилось?
Нил задумчиво смотрел вдаль. Он встретился взглядом с Эндрю.
— Когда она вернулась в квартиру с готовой русалкой. В том, как двигались линии, была... свобода. У меня было такое чувство, что ты это понял. Что дело не только в чернилах.
Эндрю продолжал водить карандашом по бумаге, но с трудом. Нил не имел права приходить сюда и выкладывать все подобным образом. Этого было достаточно, чтобы заставить человека почувствовать, что он может что-то изменить в чьей-то жизни. Эндрю не нуждался в таком отвлечении. Эндрю не
заслуживал такого отвлечения.
— Понятно, — сказал Эндрю, стараясь, чтобы его голос звучал ровно. Он нарисовал пару лисиц, растянувшихся на солнце в поле маргариток, их хвосты обвиваются вокруг предплечья, а пространство между ними заполняют несколько лилий, прежде чем протянуть рисунок Нилу для одобрения. — Это приблизительный вариант, но я могу поработать над полным дизайном. Мне понадобится пара дней.
— Мои шрамы никуда не денутся. — Нил уставился на дизайн, его глаза скользили по каждой детали. — Это невероятно. Ты как будто читаешь мои мысли. Ты действительно хорош в этом.
— Надеюсь, что это так, — сказал Эндрю. Он кивнул на чистый лист бумаги на столе. — Запиши свой номер, и я позвоню тебе, когда закончу.
Каким-то образом магазин показался ему меньше, чем когда-либо, когда Нил сделал паузу, а затем нацарапал несколько цифр на бумаге. Он пододвинул бумагу к Эндрю.
Последовавшее за этим молчание могло бы быть неловким, но Эндрю уже показал Нилу свои шрамы. Они не стали мгновенно друзьями из-за этого, но их уже связывала одна, более глубокая связь. Это казалось почти воображаемой ниточкой, которая тянулась от запястья Эндрю к запястью Нила.
— Можно я еще немного посмотрю, как ты рисуешь? — спросил Нил. В его голосе звучало любопытство, а не требование, и Эндрю чуть не ответил "да", пока не поймал себя на этом.
— Проверь часы работы, — сказал он вместо этого. — Приходи завтра, — добавил он, когда Нил оглянулся на вывеску на двери и увидел, что магазин технически был закрыт уже полчаса. — Хотя тут будет больше народу. Аарон работает по вторникам и четвергам.
Нил встал, отодвигаясь от стола и от Эндрю.
— Думаю, это та часть, где я говорю что-то о том, как ты собираешься изменить мою жизнь или что-то в этом роде, но... — Он поднял руку. — Я не верю в "долго и счастливо".
— Да, но это изменит ситуацию. Я знаю. — кивнул Эндрю.
Несуществующая ниточка между ними натянулась, и Нил направился к двери. Он оглянулся на Эндрю, толкнул дверь, шагнул наружу и исчез. Эндрю на мгновение потер запястье, а затем уставился на лист бумаги. Он мог пойти домой. Ему следовало бы пойти домой. Он мог бы нарисовать дома то же самое.
Но он остался и в течение следующего часа делал наброски в тишине пустого магазина, черпая странную энергию, которую оставил после себя Нил.
***
— Чувак? Ты что, спал здесь прошлой ночью?
Свет, который Аарон включил в магазине, был слишком ярким для того времени, ну, которое, черт побери, сейчас было. Эндрю моргнул, поднимая голову от стола и пытаясь вспомнить, когда он закрыл глаза. Его близнец медленно встал в фокус.
Аарон уже суетился вокруг, готовясь к своей первой встрече, так что Эндрю не потрудился ответить. Он встал и размял сведенные судорогой мышцы. Его правая рука немного онемела из-за того, что он заснул на ней, но вскоре по пальцам забегали иголочки возвращающихся ощущений.
— Странный дизайн, — сказал Аарон, заглядывая, когда проходил мимо, чтобы взять немного чернил. — Это то, что задержало тебя здесь?
Этот ответ тоже казался очевидным, но Эндрю кивнул. Он взглянул на рисунок, над которым работал вчера вечером. Последнее, что он помнил, это то, что он все еще не был доволен тем, что получилось, но теперь, при свете дня, это было действительно хорошо.
— Он, должно быть, горяч, — добавил Аарон.
Эндрю нахмурился. Было еще слишком рано, чтобы это воспринималось подобным образом, и все же Аарон продолжал вести себя так, словно не понял, как работает Эндрю. И просто случайно использовал эту информацию против Эндрю.
— Разве мы недостаточно разговариваем на терапии? — проворчал Эндрю. Было ли это мелочно? Да. Было бы у него лучше настроение, если бы он не проспал завтрак? Тоже да.
Аарон закатил глаза, но ничего не сказал. В следующий раз когда он обошел стол Эндрю, он достал стаканчик с йогуртом и бросил его на угол.
— Ники заметил, что тебя не было дома. Заставил меня принести это.
Поднимая ложку в ответ на Ники, Эндрю дал понять, что это было ближайшим к словам благодарности. Он размышлял над эскизом, запихивая в рот йогурт (со вкусом печенья и крема, ну ладно, за это Ники получит ворчливое 'спасибо').
— Ох, — сказал Аарон минуту спустя, когда дверь со звоном открылась, и он поднял глаза. — Он горяч.
Нил был достаточно горяч, чтобы привлечь внимание Аарона "Я такой натурал, что радуга теряет свою кривизну вокруг меня" Миньярда. Эндрю испытывал гордость, которой не заслуживал, потому что красота Нила не принадлежала ему, но, черт возьми, было приятно, когда его вкус подтверждался время от времени.
Нил также был одет в другую футболку с длинным рукавом на два размера больше, чем нужно, поверх обрезанных джинсовых шорт, которые демонстрировали его ноги, и Эндрю никому не признался бы в этом, но его сердце заколотилось в такт при виде этого. Бедра Нила были загорелыми и подтянутыми, как будто он много времени уделял бегу. Вспомнив шрамы Нила, Эндрю нахмурился на йогурт: бег - это выбор или необходимость?
Может быть, теперь в нем было немного и того, и другого, подумал Эндрю, наблюдая, как Нил обрабатывает двойное изображение его самого и его очень похожего брата-близнеца.
Ну, за исключением пирсингов и прически. Но было намного сложнее изменить форму челюсти, изгиб носа и форму бровей.
— Эндрю, — сказал Нил вместо приветствия. Он рассеянно помахал рукой Аарону, направляясь, каким-то образом одновременно застенчиво и уверенно, к Эндрю.
— Насколько я слышал, это мое имя, — сказал Эндрю. Спокойно. Прохладно. Собранно. Не зацикливаясь на том, как Нил маневрировал вокруг Аарона, глядя только на Эндрю.
Нил взглянул на рисунок.
— Ты уже закончил?
— В итоге я задержался, — уклончиво ответил Эндрю.
— Он спал здесь, — крикнул Аарон. — Это должен был быть его выходной.
Эндрю уже собирался разразиться ответной репликой, когда заметил, как странно сдвинулись брови Нила.
— Ты оставался здесь всю ночь, чтобы сделать это? — спросил он, его голос был непроницаем.
— Это был захватывающий дизайн, — сказал Эндрю, аккуратно умалчивая о том, что то, что делало его захватывающим, - это сам Нил.
Нил прикоснулся к своему предплечью, словно уже мог представить, как рисунок будет украшать его, и большим пальцем провел по самым глубоким шрамам. Эндрю потянулся и жестом попросил Нила протянуть ему руку.
Игнорируя волнующую искру, пробежавшую по его руке, когда он прикоснулся к Нилу, Эндрю заставил себя сосредоточиться на поставленной задаче. Татуировка Нила.
— На этот раз мы начнем работу с линии, — сказал Эндрю, проводя по внутренней стороне запястья Нила воображаемый цветок. — Если ты сможешь вытерпеть, я, вероятно, смогу сделать все сегодня.
Вероятно, он представлял себе, как взгляд Нила заострился, как Нил, казалось, зацепился за движение пальцев Эндрю.
— Для такой работы, как у тебя, потребуется два сеанса, — добавил Эндрю, потому что не мог вынести того, как Нил на него смотрел. Два сеанса. По крайней мере, еще один шанс увидеть Нила. — Сегодня я сделаю контур, а цвет - через несколько недель, когда все заживет. Садись сюда.
Кресло было твердым, с подлокотником, который Эндрю покрыл слоем пластика. Нил сел. Он внимательно наблюдал за тем, как Эндрю готовит эскиз и переносит его на руку Нила.
Входная дверь зазвенела, когда клиент Аарона появился на пять минут раньше назначенного времени.
— Кейтлин! — воскликнул Аарон со своей стороны магазина, пытаясь скрыть свое волнение. Он с треском провалился.
Эндрю не потрудился оглянуться. Он знал, что Аарон бросит на него взгляд, говорящий:
Разве не ты делал мне выговор за то, что я татуировал свою девушку? Разве ты сейчас не делаешь то же самое, лицемер?
Хотя на самом деле я не лицемер, подумал Эндрю, откладывая чернила и натягивая перчатки. В конце концов, Нил не был его парнем.
Еще.
Этот тихий голосок в его голове было легко проигнорировать на данный момент. Эндрю сосредоточился на предплечьях Нила, на неровных узорах шрамов, которые он запомнил с того момента, как Нил закатал рукава.
— Первые несколько минут - самые интенсивные, — сказал Эндрю, глядя Нилу в глаза, даже если это означало утонуть в голубом цвете океана. — Если тебе нужно, чтобы я остановился, дай мне знать. Не стоит притворяться, что у тебя все хорошо, если это не так.
— Я в порядке, — сказал Нил, выдерживая взгляд Эндрю.
Эндрю знал, что Нил ни за что не скажет иначе, поэтому внимательно следил за позой и лицом Нила, когда он начинал. Нил не вздрогнул, хотя на мгновение напрягся от новых ощущений. Через несколько мгновений он уже был так же расслаблен, как и раньше. Эндрю приходилось уделять внимание прорисовке мелких деталей, но он часто проверял лицо и плечи Нила.
— Хорошо? — спросил Эндрю через некоторое время.
— Хорошо, — ответил Нил так непринужденно, как будто он сидел и читал книгу, а не крошечная игла вводила ему под кожу чернила.
Эндрю еще раз осмотрел плечи Нила. По-прежнему никаких признаков напряжения.
— Хорошо.
В течение нескольких минут единственным звуком в салоне было жужжание двух тату-машинок. Если Аарон и разговаривал с Кейтлин, то слишком тихо, чтобы услышать (а скорее всего, и не разговаривал, потому что, хотя они официально встречались, он все еще был слишком очарован ею, чтобы заводить разговоры в пятидесяти процентах случаев).
Не то чтобы Эндрю не разговаривал с Нилом, потому что был слишком влюблен или что-то в этом роде. Он просто сосредоточился на том, чтобы убедиться, что каждая линия, которую он выгравировал на коже Нила, была сделана с особой тщательностью.
Нил перевел взгляд со своей руки на Эндрю, его лицо было полно любопытства и...
...доверия.
— Перестань смотреть на меня так, — пробормотал Эндрю, не отрывая глаз от своих линий.
Единственная морщинка прорезала лоб Нила.
— Как так?
Эндрю выиграл себе время, проследив за изгибом цветка на запястье Нила. Однако слишком скоро он покончил с этой частью. Он встретился взглядом с Нилом.
— Как будто я решаю все твои проблемы, — сказал Эндрю.
Нил наклонил голову.
— Так вот как я выгляжу? Интересно. — Он усмехнулся, и Эндрю постарался не думать о том, насколько великолепна его улыбка. — Элисон всегда говорит, что я похож на потерявшегося щенка.
Эндрю усмехнулся. Элисон не ошиблась.
— Так что я не знаю, как я на тебя смотрю, — сказал Нил, — но я уже говорил тебе, что не верю в "долго и счастливо". Я не жду чуда. Просто действительно классная татуировка.
Эндрю сдержал вздох, но с трудом. Нил действительно не услышал благоговения в его тоне.
— Мы идем обедать, — крикнул Аарон. — Я вернусь к своей следующей записи.
— Хочешь, чтобы мы что-то принесли тебе? — спросила Кейтлин, подталкивая Аарона.
Эндрю отмахнулся от них. Дверь звякнула, когда они уходили.
Молчание не беспокоило Эндрю, его беспокоило то, что необъяснимая тяга к Нилу вновь нахлынула на него, как только они остались одни. Тяга была настолько сильной и стремительной, что Нил должен был почувствовать ее тоже. Эндрю сосредоточился на своей работе, выводя линию за линией, и почти забыл о том, как ему хотелось целовать Нила пока тот не обмякнет под ним, как хотелось устроиться на коленях Нила в кресле, целовать его шею и всасывать синяки на его коже.
Сосредоточься.
Эндрю наметил еще один цветок, спокойно и осторожно. Он знал, что его лицо ничего не выражало, даже когда его мысли метались, и, вероятно, именно поэтому ему потребовалось целых двадцать секунд, чтобы осознать, что Нил несколько напрягся под его руками, что плечи Нила были отведены назад, а грудь вздрагивала от крошечных, слишком коротких вдохов.
Блять.
Эндрю немедленно остановился, отложив чернила в сторону.
— Нил? — спросил он, но не получил ответа.
На первый взгляд, Нил смотрел куда-то на Эндрю, но когда он действительно присмотрелся, то увидел, что Нил просто смотрит вдаль. Его глаза были темными и испуганными. Позже Эндрю мог бы разозлиться на себя за то, что не заметил этого раньше, но сейчас он сосредоточился на том, чтобы помочь Нилу.
— Эй, все в порядке, — сказал Эндрю низким и мягким голосом. Он выключил аппарат, чтобы музыка, играющая на заднем плане, была единственным звуком. — Я уже остановился, дай себе всего несколько мгновений, и это покалывающее чувство начнет исчезать.
Нил не издал ни звука, но наклонил голову в сторону Эндрю, так что Эндрю продолжил.
— Это нормально - чувствовать себя перегруженным, мы работаем над этим рисунком уже несколько часов. Ты очень хорошо справился. Мы просто сделаем перерыв.
Похоже, это не слишком помогло, поэтому Эндрю положил руку на плечо Нила, благодарный за то, что Нил не вздрогнул от прикосновения. Он нежно потер большим пальцем основание шеи Нила, надеясь, что не слишком все испортил.
Постепенно дыхание Нила успокаивалось. Неглубокие, неэффективные вдохи перешли в нормальный ритм, и напряжение в груди стало ослабевать.
Нил поднял на Эндрю кристально чистые глаза.
Доверие.
Эндрю удалось подавить гримасу, но с трудом. Итак, он помог Нилу пережить приступ паники. Гордиться тут было нечем: он сам спровоцировал ее, не обратив внимания.
— Спасибо, — сказал Нил. — Обычно все, эм, становится еще хуже.
— Не благодари меня, — грубо сказал Эндрю.
— Я тоже думал, что справляюсь хорошо, — размышлял Нил, словно не слыша Эндрю. — Иногда я бываю таким некоторое время, пока Элисон не заметит. Удивительно, что она вообще терпит меня в качестве соседа по комнате.
Эндрю нахмурился.
— Преодоление травмы не делает тебя никчемным.
— Это похоже на то, что сказал бы мой психотерапевт. Если бы я ходил к психотерапевту, — пошутил Нил.
Эндрю сделал мысленную пометку познакомить Нила со своим психотерапевтом позже, но решил, что сейчас для этого нет времени. Обращаясь к Нилу, он сказал:
— Что ж, я беру на себя ответственность за то, что не дал тебе передышки, пока дело не дошло до этого. У тебя все шло действительно хорошо, а я был в ударе и не хотел останавливаться.
Нил улыбнулся Эндрю такой мягкой и совершенной улыбкой, что Эндрю чуть не отвернулся.
— Я тоже не хотел, чтобы ты останавливался. Но у моего тела были другие планы. Может, мы все-таки закончим?
— Сначала воды, а потом посмотрим, как ты себя чувствуешь, — сказал Эндрю, вставая, чтобы посмотреть, есть ли у них еще бутылки с водой, спрятанные в одном из шкафчиков. Он нашел две, дал одну Нилу, а вторую открыл сам. Его пальцы чесались от желания закурить, но последнюю сигарету он выкурил вчера и с тех пор не выходил из магазина.
— Ты, должно быть, постоянно занят, — сказал Нил в наступившей тишине.
— Да. Но я смогу сделать для тебя цвета, как только линии заживут. Я тебя пристрою.
— Я просто имел в виду, что я, — Нил замолчал, теребя подол своей рубашки. — Ценю это.
Это одно предложение произвело большее впечатление, чем заслуживали слова. Эндрю сделал вид, что ему все равно, и махнул рукой, но внутри у него все колотилось.
Это закончится только болью. Сделай ему татуировку и отправь восвояси.
Вот что пытался сказать его внутренний голос.
Но… что, если?
Именно на этом он и сосредоточился. Что, если у него действительно есть шанс? Что, если Нил не был идеальным, потому что никто не может быть идеальным, но что, если он... подходит Эндрю?
А что, если Эндрю подходит ему?
Эти вопросы не должны были вот так просто крутиться в голове Эндрю. Ему действительно нужно было покурить или выпить, а возможно, и то, и другое.
Попроси Нила пойти вместе.
Эндрю не смог сдержать вздоха. Нил взглянул на него, но ничего не сказал. Работа над линией была закончена, наверное, на три четверти. Оставалось доделать еще немного.
— Как ты себя чувствуешь? — Голос Эндрю прозвучал грубее, чем предполагалось, но Нил не остановился.
— Хорошо. Отлично. Прекрасно. Не смотри на меня так. Я не вру.
Эндрю поднял бровь, но махнул Нилу, чтобы тот вернулся в кресло.
— Это не займет много времени, — сказал Эндрю. Поколебавшись долю секунды, он добавил: — Не хочешь пойти выпить после того, как мы закончим?
Нил наклонил голову, как будто пытался сложить два и два вместе.
— Ты... спрашиваешь об этом всех своих клиентов?
— Нет. Только самых интересных. —
Только ты.
Нил, казалось, принял это без вопросов.
— Ну, хорошо.
Эндрю без проблем закончил оставшуюся часть работы и показал Нилу, как наносить мазь для заживления и как накладывать повязку.
— Теперь это как воспоминание о чем-то, что я хотел бы забыть, — пошутил Нил. — Всегда легче, когда кто-то другой помогает.
— Приходи завтра, и я смогу поменять ее тебе в перерыве между своими приемами, — сказал Эндрю, как он надеялся, очень незаинтересованным голосом.
Нил притворился, что обдумывает это. Он ухмыльнулся.
— Ну, ты же профессионал.
В баре Нил позволил Эндрю заказать ему напиток, и следующие два часа он пил его, пока они разговаривали. Это было не так, как в кино, где они рассказывали все подробности своей жизни и влюблялись. Это было нечто особенное: Нил рассказывал о том, как жил с Элисон, как она захватила его шкафы и покупала ужин для него каждый четверг в знак благодарности.
Так Эндрю признался, что у него никогда не было любимого цвета, что ананас не заслуживает того, чтобы быть на пицце, что он хотел бы снова увидеть Нила таким, как сейчас.
— Я думаю, мы могли бы сделать это снова, — сказал Нил.
— Как на свидании, — Эндрю почувствовал необходимость уточнить.
— Да, — сказал Нил, обдумывая фразу. — Как на свидании. Элисон будет так гордиться мной.
Когда они впервые поцеловались за пределами бара, Эндрю понял, что Нил целуется так же, как Эндрю работал с линией: его поцелуи были плавными, извилистыми и по-настоящему приятными. Словно Нил был человеческим воплощением того, что Эндрю жил, чтобы создавать. Эндрю, по общему признанию, чувствовал себя более чем поэтично, когда оторвался от губ Нила и сделал паузу, чтобы собраться с мыслями.
— Так что увидимся завтра для смены повязки и через три недели для окраски, — сказал Нил, его пальцы легли на край рукава, а на щеках появился прекрасный розовый румянец.
— И, может быть, завтра вечером еще выпьем, — предложил Эндрю, и Нил без колебаний согласился.
***
Со временем Эндрю дополнит татуировку Нила. Через месяц Эндрю впишет ключ между двумя лисами и цветком. И почти целый год спустя, уверенными руками и с улыбкой, предназначенной только для глаз Нила, он добавит слово
"дом".
