Замок Нуады

Они снова говорили о пророчестве, какая скука. Северус Снейп пожалел, что не опоздал хотя бы еще ненадолго, но деваться было некуда, не разворачиваться же на пороге. Он послушал еще немного и толкнул тяжелую дубовую дверь. Их было мало в тускло освещенной комнате старого особняка, все сидели вокруг длинного стола. Бледный криволицый Долохов выглядел так, словно его отозвали с рейда на грязнокровок, отчего он был совершенно не в духе. Он потягивал вино из бутыли с узким горлышком. Беллатрикс Лестрейндж, обворожительно-ебанутая кузина Сириуса Блэка, вечное о нем напоминание в Аркадии Темного Лорда, казалась счастливой и умиротворенной, что несколько настораживало. Рядом с ней и Долоховым сидел Барти Крауч, сын главы департамента магического правопорядка, — этот то и дело бросал на дверь беспокойные взгляды, с одним из которых столкнулся вошедший Снейп. Беллатрикс и Долохов удостоили гостя небрежным кивком и вернулись к прерванной беседе. Снейп обвел безразличным взглядом тяжелые портьеры на окнах, канделябры со свечами, покрытые древними пятнами стены. Хорошо, что Темного Лорда еще нет, а значит, — Снейп не опоздал. С другого конца стола ему помахал Мильтон Мальсибер, его школьный приятель. Снейп не видел его несколько дней из-за внезапно обрушившейся на него хвори. Снейп направился к нему, и пока шел, у него никак не складывалась картинка. Почему именно они? Беллатрикс и Крауч —понятно, самые преданные, самые верные. Долохов из старой гвардии Пожирателей смерти, ходили слухи, что он служил еще Гриндельвальду. Теперь Мальсибер. Лорд знал его отца, это была переходящая привязанность от отца к сыну. Снейп рассказал Лорду про пророчество, логично предположить, что его позвали по этой причине. Снейп не хотел думать о пророчестве, он мысленно возвращался к кипящему котлу, оставленному на произвол судьбы. Кстати, а почему не позвали Малфоя? Не так давно, неделю назад, тот спускался к Снейпу в подземелье и на что-то смутно намекал, правда Снейп был занят и не вникал, о чем он, а на прямой вопрос только испепеляюще улыбнулся: «О, ты будешь в восторге, Северус, если все получится. Именно ты». — Ты долго, Северус, — упрекнул его Мальсибер. — В отличие от вас я занят делом. Умиротворяющий бальзам сам себя не приготовит. Мальсибер слегка улыбнулся. Он-то считал убийства грязнокровок и предателей крови исключительно занятным делом. — А яды ты закончил? — Нет. Они говорили тихо, так, чтобы их никто не слышал. Плюс к этому Снейп на всякий случай воспользовался оглушающим заклятием. — Пока ты был занят, уже все основное обсудили. Люциус придумал и осуществил эту операцию, — шепотом говорил Мальсибер. — Просто удивительно, как у него получилось, Блэк же очень осторожен, насколько я помню по школьным денькам. Школьные деньки для них закончились не так давно, года три назад, а Мальсибер говорил так, словно прошло лет двести. Регулус Блэк и правда был осторожен, пока не пропал. Снейпу он нравился еще со школы, Лорд к нему благоволил, он со всеми держался с непередаваемым духом древней волшебной аристократии, но в отличие от его брата, это не раздражало, а вызывало уважение. Ходили слухи, что он пошел против Лорда, но Снейп не мог воспринимать всерьез эти бредни. Почему Мальсибер вдруг о нем заговорил и почему в таком ключе? Он дал о себе знать? — Не всегда он был осторожен, — сказал Снейп. — Помнишь, как во время матча с Хаффлпаффом в 1976-м он спикировал прямо к земле, чудом на метле удержался, снитч не поймал… Он уловил недоуменный взгляд Мальсибера, в голове сам собой сложился уточняющий вопрос: — Подожди, а какой Блэк? — Другой. Да уж, стоило оторваться от дел, чтобы поговорить об однокласснике нашем, Сириусе Блэке. — А. А какое отношение он имеет к нынешнему собранию? Мальсибер принял его недоумение за интерес и кинулся в разъяснения. — Самое прямое. Люциусу удалось его поймать. Правда сам Люциус сейчас в постели, Блэк успел его хорошенько зацепить прежде чем ловушка захлопнулась . И похоже вывел из игры на какое-то время. Ну, неудивительно. Зато теперь Блэк у нас. Выглядел Мальсибер почти таким же жизнерадостным, как и после того, как поучаствовал в убийстве семьи Макдональд несколько дней назад. — Да зачем он нужен? — Ну а кто лучший друг Поттеров, по-твоему? Снейп только усмехнулся. И правда. Вот удача, сказал бы он, если бы не одно жирное «но». — Бессмысленное приобретение. Он никогда не предаст их. — Конечно, не предаст, если его не заставить. Придется постараться, конечно. В конце концов, все начинают если не говорить, то визжать. Он же из плоти и крови, как и все. Снейп в этом сильно сомневался. Не в том, что Блэк из плоти и крови, а в том, что он как все. — Конечно, есть вероятность, что он умрет во время допроса, — задумчиво проговорил Мальсибер. — Лорд сказал пока его не калечить и не убивать. Все-таки он сын его школьных друзей. Они конечно от него отказались, но чистая кровь… У Лорда были друзья, хотел спросить Снейп, а потом вспомнил, что видел один раз Вальбургу Блэк. Если у Лорда и были школьные друзья, то такие как она. Он содрогнулся от этого воспоминания и надменного ледяного взгляда, который пришелся ему тогда точно в лоб. — Уже пробовали Круциатус, не помогло, — продолжил Мальсибер. — Думают, что делать дальше. Мастеров-то хватает, но тут важнее знание объекта. Поэтому позвали нас с тобой. — Если он уже Хранитель тайны, то толку от пыток ноль, — холодно заметил Снейп. — Остается надеяться, что Фиделиус они еще не применили. Тогда можно попробовать заставить его говорить. Но думаю, единственное, чего реально добиться — это вопли. Ну, тоже хорошо. Никогда не слышал, как он кричит. Мальсибер натянуто улыбнулся. —Ты просто не хочешь, чтобы Блэк заговорил, не так ли? Снейп вопросительно уставился на него. — Ведь тогда… малютка Эванс может пострадать. — А. Ну и что, — равнодушно сказал Снейп. — Зачем мне эта грязнокровка? Она перестала меня интересовать... — …поэтому ты попросил Повелителя ее пощадить? — Ну да. В память о старой дружбе, — как можно более холодно подтвердил Снейп. — Или быть может, я просто хочу ее, ты не подумал о таком простом мотиве? — О, это я вполне мог бы понять, если бы не знал тебя. Разговор принимал крайне нежелательный характер и Снейп ловко, как ему показалось, сменил тему. — Кстати говоря. Ты сказал, Блэка пытали. Но ведь есть более простой и надежный способ допроса. Легилименция. — Хорошо, что ты спросил, — хмуро отозвался Мальсибер, явно недовольный уходом от темы. — Возникло небольшое затруднение. Похоже, легилименция на него не действует. Теперь Снейп по-настоящему заинтересовался. —Да ну? — Представь, Блэк ослабленный после пыток. Ты же знаешь, в этом случае доза боли помогает еще глубже проникнуть в суть. А они не могут ничего прочитать в его разуме. Ни Белла, ни Барти. Ни сам Темный Лорд до них. Брови Снейпа поползли вверх. — Но что тогда можем сделать мы? Если сам… Он едва успел снять заклинание глухоты, как в гостиную вошел Темный Лорд, весьма раздраженный, и Снейп уже понимал, чем именно. Они все вскочили и замерли в приветственном поклоне, Лорд милостивым жестом велел им сесть. *** Темный Лорд выслушал все то, что Снейп уже знал, из первых уст. Сначала говорила Беллатрикс, потом Крауч. Долохов ничего не говорил, видимо он пока что не принимал участия в деле. Плохо придется Блэку, если за него возьмется Долохов, подумал Снейп без тени злорадства. Из нового он узнал только то, что до Круциатуса в мозгах Блэка были видны смутные образы, а после — только белый туман. Да еще обстоятельства, при которых Блэк очутился в этом скверном положении. Оказывается, тому способствовало убийство Мэри Макдональд и ее семьи. Все было обставлено ради того, чтобы заманить его. Выходит, его пытали уже несколько дней. Снейп невольно вспомнил, что Мэри Макдональд — подружка Лили и именно она уговорила Лили в тот вечер с ним поговорить. А вот какие отношения у нее были с Блэком? Почему он так неосторожно себя повел? Впрочем, какая разница. Из размышлений его выдернул высокий холодный голос. — Что думаешь ты, Северус? Почему на нашего дорогого Сириуса не действует легилименция? Он же всего-навсего мальчишка. Да, на редкость одаренный волшебник, но все же. Как он может, как он смеет противостоять мне в том, в чем я достиг непревзойденных высот? Темный Лорд несомненно достиг высот в легилименции и испытывал наслаждение от проникновения в чужой разум, но наука о ментальной защите ума от магического вторжения не представляла для него интереса, потому он и оказался в столь неудобной ситуации. Снейп склонил голову. Теперь понятно, зачем его позвали. — Милорд, вполне вероятно, что он воспользовался некоей хитроумной защитой. Но какой именно, я не могу сказать. Я не настолько искушен в окклюменции… только теория… — И ее можно снять? — нетерпеливо перебил Темный Лорд. — Теоретически, да. Но нужен ключ. А мы не знаем, какой ключ. Темный Лорд помолчал. Беллатрикс смотрела на него подобострастно, Крауч — с искренним раболепием. Мальсибер изучал пятно на столе. — Если бы я лично взялся за дело всерьез, применил калечащие разум практики, каких результатов мы бы достигли, Северус? — Вы можете разрушить его мозг, но сведения останутся похоронены внутри его головы, милорд. Лорд глубоко задумался. Снейп точно не знал ход его мыслей, но они определенно крутились вокруг пророчества и того, что Блэк вместо того, чтобы стать ключом к проблеме, оказался новым препятствием. С этим Блэком всегда так. Он как трещина на волшебном зеркале. — Ну что же, если мы не можем прочитать его мысли, тогда придется использовать любые средства, чтобы заставить его говорить, — сказал Темный Лорд. На этом месте Крауч не сдержался. — Его невозможно заставить говорить. Он ненор… извини, Беллатрикс. Я помню, что он твой кузен. Беллатрикс только улыбнулась с видом «тем хуже для него». — Предатель Поттеров потерял связь с друзьями, их следы потеряны, — негромко сказал Лорд. Он как обычно говорил сам с собой. —Мы взяли этого мальчишку Блэка, но он закрыл разум, да еще умудрился временно лишить нас общества Люциуса, когда он так нужен. Конечно, можно замучить его насмерть, но какой в этом прок? — Обмен, — тихо произнес Снейп. — Обмен? — повторил Темный Лорд. — Нет. Он так разозлил меня, что либо будет полезен, либо умрет. Но я не могу дальше заниматься им лично, у меня есть другие дела, да и как мне смотреть в глаза дорогой Вальбурге? Кто-то из вас сделает это. Да, пожалуй, он использовал какое-то малоизвестное заклинание. Проверьте эту теорию. Заставьте его говорить или же проникните в его мысли. Если не сумеете подобрать ключ, сломайте замок. Он знает, где Поттеры. Если не он, то кто же? Он обвел мрачным взглядом присутствующих. — Сегодня уже поздно, начнете с утра. Северус, Мильтон. Сначала вы. Вы знаете его лучше других. Потом Антонин. Белла, Барти. Вы на подхвате. Снейп снова склонил голову и краем глаза увидел, как сияет Мальсибер. *** Блэка держали в подземелье левого крыла. Там было сыро, прохладно, горели газовые светильники. Снейп одобрил такую атмосферу, она соответствовала сути дела. Сам Блэк был привязан к стулу с высокой спинкой. Он был одет в маггловские тряпки вместо мантии, вид у него был слегка потрепанный. Он сидел, свесив голову, его лицо закрывали длинные черные волосы. Ни Снейп, ни Мальсибер не рискнули вот так взять и подойти. Чего опасался Мальсибер, Снейп не знал, а ему самому связанный Блэк напомнил досадный случай из детства, когда мама водила его в зоопарк посмотреть на пантеру. Мама отлучилась, а он оказался один напротив клетки, и пантера учуяла в нем дичь. Она смотрела на него как на свою добычу, била себя хвостом по бокам и рычала, ему тогда стало страшно, словно зверь мог вырваться из клетки и разорвать его в клочья. Разум понимал, что нет, не могла, а инстинкт самосохранения кричал: беги. Он тряхнул головой. Блэк привязан. Ничего он не сможет сделать. Снейп подошел ближе, взял Блэка за волосы и посмотрел ему в лицо. Блэк был в полубессознательном состоянии, у него были потрескавшиеся искусанные губы. Да он же сдохнет просто от обезвоживания! — Агуаменти, — сказал Снейп, наставляя на Блэка палочку. Вода выплеснулась пленнику в лицо, тот слабо зашевелился, стал ловить губами воду, и с третьей попытки у него получилось напиться. — А я думал, ты будешь поить его рот в рот, — с кривой усмешкой сказал Мальсибер, наблюдавший за сценой с безопасного расстояния. — Обязательно, но когда-нибудь потом, — огрызнулся Снейп. Все же права была Лили про неприятное чувство юмора его товарища. — Подойди и подержи ему голову, мне нужно посмотреть ему в глаза. Да, вот так. Легилименс. Он увидел туман, как и было сказано. — Ничего не вижу. Очень странно. — Может быть, еще немного старого доброго Круциатуса? Блэк вдруг забился в путах, одним резким движением высвободился из захвата Мальсибера. Мальсибер отпрянул, но быстро успокоился и встал рядом со Снейпом, после чего снял маску. Снейп помедлил и сделал то же самое. — О, кажется, мы забыли поздороваться, Сириус, — притворно-скорбным тоном заговорил Мальсибер. — Мы тоже скорбим о малютке Мэри. Ты знаешь, я был влюблен в нее в школе, пытался ухаживать по мере сил. Хоть она и грязнокровка, а что-то в ней было! Блэк медленно перевел взгляд с Мальсибера на Снейпа. Кажется, теперь он окончательно пришел в себя. — Даже не сомневался, что увижу здесь вас обоих, — с отвращением произнес он. — И никакой благодарности за твою воду, — сказал Мальсибер Снейпу. Снейп только пожал плечами: он и не ждал благодарности. Это было необходимо, вот и все. — И правильно сделали, — сказал Снейп, глядя Блэку в глаза. — Зацени разницу нашего положения. Мы на свободе и преуспеваем, а ты скоро сдохнешь в муках. Блэк одарил его надменным взглядом и насмешливо спросил: — В чем рабы могут преуспевать? В раболепии? Он снова дернулся, но на Снейпа больше не смотрел. Судя по всему, Мальсибер интересовал его намного больше. Снейп даже испытал укол ревности: в школе все было иначе. — Он сейчас кинется на меня, — дрогнувшим голосом произнес Мальсибер, делая шаг назад. — Он привязан, а стул зачарован. Не будь дураком. Мальсибер поднял палочку, направил Блэку на грудь и прошипел: — Круцио. После того, как крики Блэка стихли, а сам он снова уронил голову на грудь, Снейп сказал: — Тебе же ясно сказали: это не работает. Нужно что-то другое. В течение нескольких часов они пробовали разное «что-то другое» с перерывами на отдых и обед. Туман в голове Блэка никуда не делся, даже стал более густым. Снейп сделал паузу, чтобы подумать. Итак, просто боль не может сломать замок. Возможно, они что-то упускают. Он обошел вокруг Блэка, и взгляд его остановился на его обнаженном вывернутом предплечье. Да, можно попробовать. Он взмахнул палочкой несколько раз, оставляя на коже глубокие порезы, сложившиеся в инициалы «С.С.». После этой утомительной процедуры туман в голове Блэка окрасился в багровый, и это было единственное изменение. Снейп вздохнул и прочитал длинное заклинание, чтобы остановить кровь, хлеставшую из ран. — Зачем ты его лечишь? — спросил подпиравший стену Мальсибер. Вид у него был утомленный: у него закончилась фантазия, а другие методы он считал недостойными чистокровных, пусть даже и предателей крови. — Он истечет кровью. — Да ладно. Ты видел, как он держался? Жутко даже как-то. Я бы уже все рассказал… А что ты там изобразил у него на руке? Снейп не ответил, и любопытство заставило Мальсибера отлепиться от стены. — О, твои инициалы. А я думал, ты Метку нарисовал. Шрамы останутся? Скажи, что да! Снейп кивнул. Можно было, конечно, воспользоваться бадьяном и тогда шрамов бы не осталось, но зачем. — Боль не поможет вскрыть замок, — подвел итог трудов Снейп. — Нужно что-то другое. Они наколдовали себе по стулу и устало на них опустились. Созерцать Блэка было приятно для глаз, особенно когда он переборол боль и отвращение и поднял голову. Какой же он красивый! Снейп всегда думал о красоте Блэка как о порядке добавлении ингредиентов в зелье, бесстрастно, как о факте. Две капли пиявочного сока. Блэк красивый. А теперь фокус сместился. Если боль не поможет, то поможет унижение. Это тоже вариант. Лорд же сказал: любые средства. Снейп оглянулся на Мальсибера и увидел в его глазах отблеск этой новой идеи. — Вот был один случай, — начал Мальсибер, разглядывая Блэка. — В ванной для старост, на шестом курсе. Мы еще не ушли, и туда пришел ты. Тебе, наверное, друг твоего сердца дал ключ. Он сделал паузу, чтобы Блэк осознал суть оскорбления, но тот, казалось, был спокоен и ответил: — Ты водил Снивеллиуса в ванную комнату? Стало быть, иногда он избавлялся от грязи, надо же. Снейп скривился было, когда Блэк упомянул мерзкое прозвище, которое следовало предать забвению, но тут же повеселел при воспоминании о том, как кожу Блэка рассекала Сектумсемпра. Мальсибер вдруг вскинулся от живости воспоминания, подошел к Блэку и встал позади. Так близко, неужели он больше не боится? Вот что страсть делает с людьми! — Если сократить мой рассказ до голых фактов, то мы тогда отлично подрочили, Сириус, — сказал Мальсибер, кладя руки на плечи Блэка. Тот, конечно, дернулся, но это не помогло. — На грязную мыльную пену? Ваши вкусы весьма специфичны. — Ты тогда еще не был так хорошо сложен, но все же было на что посмотреть, — Мальсибер провел кончиками пальцев по шее Блэка, ласково обвел ключицы.— Понимаешь, пытки бывают разными. Необязательно причинять тебе боль. Бывает пытка удовольствием, связанным с унижением. На этот раз Блэк промолчал. Снейп наблюдал, как он тяжело вздымается его грудь. — Жаль, твоих друзей здесь нет, они бы посмотрели. Думаю, это было суждено судьбой, чтобы ты оказался в постели одного из нас, — на этом интимном моменте рука Мальсибера скользнула в вырез футболки Блэка, в то место, в которое в начале этого приятного свидания он целенаправленно ударил Круциатусом. — Но оставим первый раз Долохову. Я не любитель девственников, а ему нравится заниматься вскрытием. Я тебя все равно получу, просто позднее. Кстати, Северус, мы ведь не обязаны говорить Долохову, что боль не поможет снять защиту и заставить его говорить? Пусть попытает свое счастье! Снейп усмехнулся. Похоже у Мальсибера были какие-то неизвестные счеты к Блэку. Не связано ли это с его недавним постельным режимом? — Ладно. Мальсибер убрал руки и отошел обратно. Далее он заговорил со Снейпом так, словно никакого Блэка в помещении не было. — А вообще, как ты думаешь, Северус? Если его как следует выебать, это поможет прогнать туман? Снейп смерил Блэка оценивающим взглядом и столкнулся с обычным надменным взглядом, приправленным презрительной ненавистью. — Смотря как он относится к такому виду насилия. — Ну он такой высокомерный, надменный. Ясное дело, как. — Он же Блэк, они все немного не в себе. Кроме разве что Рега. Если он воспримет ситуацию отстраненно, не поможет. Если получится довести его до срыва, то есть шанс. Я бы поставил на первое. — Я бы поставил на второе, если бы мы занялись им лично. К тебе он неровно дышал всегда, да и я заслужил его чувства… Снейп думал об этом и ни раз, но сейчас, когда можно было реально сделать подобное с Блэком, к горлу подступила тошнота, словно вся его сущность противилась этому. Мечты должны оставаться мечтами, он это понял, пока пытал Блэка в течение дня. Когда-то он мечтал об этом, а когда получил искомое, испытал разочарование. И дело было не в реакции Блэка: тот и стонал, и кричал от боли, дело было в реакции его собственной души: он с удивлением обнаружил, что ему не особо приятно. И он никак не мог постичь логически, что же не так. — Что-то не хочется, — сказал Снейп. — Любые средства, ты помнишь? Я- то конечно хочу этим заняться. Позже. Давай пока передадим его Долохову и все. Пойду скажу ему. Мальсибер отправился наверх. Снейп остался с Блэком наедине, как и хотел с самого начала. Ему нужно было кое-что уточнить без свидетелей. — Хорошая защита, — сказал Снейп, пристально глядя на Блэка. — Замок Нуады, надо полагать? — Надо полагать, — согласился Блэк, впрочем, по всей видимости, слегка удивленный глубокими познаниями Снейпа. Снейп не демонстрировал эти познания ни в школе, ни теперь, при других Пожирателях. Он придерживался суждения, что лучше казаться менее способным, чем ты есть. — Чем сильнее боль, тем глубже запечатывается информация. И растворяется в тумане. Сначала неясные образы, после Круциатуса белый туман, после моего проклятия уже багровый. И чтобы рассеять его, нужен ключ. Какой же ключ мог выбрать ты? Слово? Слово, которое никто из нас произнести не может? Надеюсь, это не «любовь»? Блэк насмешливо посмотрел на него. — Почему ты думаешь, что это слово, а не действие? Снейп улыбнулся. — Я перепробовал несколько дорогих тебе имен во время этой сессии и ничего не помогло. Ты же понимаешь, что помимо боли и унижения есть и другие способы разговорить тебя. Что до меня, то я не собираюсь раскрывать следующему экзаменатору суть твоей защиты. Для твоей же пользы. — Я понимаю. Ты мучил меня весь день, но не сумел получить удовлетворение. Тебе никогда не будет достаточно. Ты придешь посмотреть, как это будут делать другие. Да, Се-ве-рус? Снейп усмехнулся, подошел и встал у Блэка за спиной, наклонился и вдохнул запахи: кровь, пот, боль, даже отчаяние, скрытое под маской насмешки. Все перемешано, все такое желанное. Он ощутил острое наслаждение от того, что сейчас скажет. — Продержись, — прошептал Снейп на ухо Блэку. — Дождись меня. К тому времени правда ты мало на что будешь пригоден, но я подберу к тебе ключ. Он уже был у двери, когда услышал: — Я уже назвал ключ, но слушал ли ты? Блэк засмеялся от собственной шутки, они у него всегда были странные. Снейп не стал заострять внимания. Его ждали дела. А Блэк пусть смеется, пока может. *** О дальнейшем ходе исследования блэковской защиты разума Снейп регулярно узнавал от Мальсибера. Он знал, что Долохов начал знакомство с того, что зажал Блэку рот и нос, и после периодически развлекался таким удивительным образом. Он знал, что именно Долохов делал, и признаться, лучше бы и не знал. — Вырвал ногти, потом отрастил заново. Убрал кости из руки, потом выращивал заново, —рассказывал потускневший Мальсибер. — Сириус пытался сбежать, ну им приходится ненадолго его отвязывать, вот в один из таких моментов. Тогда Долохов применил какое-то заклятие, что он вообще теперь ходить не может. А вчера... вчера явилась Белла. — Пришла трахнуть своего кузена? —деловито осведомился Снейп, аккуратно нарезая коренья маргаритки. — Она посмотрела и сказала, что туман теперь цвета внутренностей костей. — То есть некая зависимость от воздействия имеется, — заключил Снейп, который понял это после Сектумсемпры. — Ей понравились шрамы, которые ты оставил. Она захотела оставить свои. Потом да, она его… потрогала. В основном ногтями. — Она помнит, что он еще может принести пользу семье и зачать наследника? Не стоит его калечить. По крайней мере, пока. Мальсибер бледно улыбнулся. — Его хуя она касалась очень нежно. Она ему отсосала. Долохов аж воспылал. И это случилось. Он его вскрыл, а она смотрела и дрочила. — Кто-нибудь из троих кончил, надеюсь? Или, возможно, кончил ты, пока смотрел? На этих словах Мальсибера почему-то вырвало, к счастью, не в котел. Снейп ощутил острую боль в правой руке. Он завороженно смотрел, как на коренья маргаритки капает кровь из порезанного пальца. Ну, кровь в этом зелье совершенно не нужна. Придется резать заново. Он прошел к котлу с Умиротворяющим бальзамом и зачерпнул для Мальсибера порцию. —Я никогда не видел Беллу такой возбужденной, — продолжал Мальсибер. —То есть, конечно, я видел, что ее возбуждают муки, но впервые на моей памяти… Блядь, они еще жребий кидали. Сняли с него путы и держали его, он вырывался, конечно. Но у него и рука сломана, и… Блядь. Хочешь посмотреть? Я не могу помнить это один! — Откажусь, пожалуй. Похоже, зрелище было не слишком возбуждающим. Некоторое время они сидели молча. Снейп залечил царапину, нарезал другие коренья маргариток. Мальсибер убрал за собой и выглядел более спокойным. — Ты не мог бы… вмешаться? Это зашло слишком далеко. Вся эта неделя. Она такая ужасная. Снейп никогда не видел Мальсибера таким подавленным и не видел причины для этого. — Ты же сам хотел, чтобы он страдал. Поэтому мы не сказали, что боль не поможет. Уже забыл? — Это из-за меня он оказался здесь, — вдруг сказал Мальсибер. — Я этого не хотел. Я хотел его выебать, не отрицаю. Люциус сказал, сможешь его получить, если поможешь. Ну его немного потреплют Круциатусом, он станет более сговорчивым. Не более того. Никто не говорил, что они будут его калечить! — Ты же сказал, они залечивают все повреждения, — осторожно проговорил Снейп. — Или не все? Мальсибер снова глотнул бальзама, Снейп забрал у него бокал. С этим зельем следовало быть осмотрительнее. Если перебрать, то можно и впасть в вечный сон. — Мэри Макдональд была у меня, — сказал вдруг Мальсибер. — Живая. Убиты были ее родители и брат, а ее забрал я. Я написал Сириусу, что знаю, где ее тело. Он пришел. Снейп потрясенно молчал. Так вот какую ловушку приготовил Люциус. Немудрено, что он до сих пор не встает с постели. — Ты же тоже говорил, что хочешь ту грязнокровку, — почти жалобно произнес Мальсибер. — А я хотел эту. Я не был с ней груб, я же не Долохов. —Ты не был с ней груб, — повторил Снейп. — Сириус заставил меня признаться в том, что она жива. Он хотел ее забрать. Но на ней были чары, она не могла покинуть мой дом, если кто-то не займет ее место. Она умоляла его дать ей остаться. Он отправил ее через свой порт-ключ, а сам остался, и тогда... — Можешь не продолжать, — тихо сказал Снейп. — Он обменял свою жизнь и свободу на посредственную волшебницу, с которой у него не было никаких отношений. Вот же идиот! Мальсибер сидел и смотрел на то место, где стоял его бокал с видом совершенно несчастным. — Я не хотел, — повторил он, убеждая в этом себя. — Я не думал. — Хорошо. Ладно, — сказал Снейп. — Я вмешаюсь. *** Когда Снейп зашел повидать Блэка, то заметил, что обстановка немного изменилось. Теперь часть стены занимала клетка, в которой, видимо, Блэк находился, когда с него необходимо было снимать путы. В центре помещения стояла кровать. Снейп невольно бросил на нее взгляд, когда проходил мимо и увидел пятна крови на простынях. Блэк лежал у стены, теперь на нем была выдавшая виды мантия, покрытая засохшими пятнами крови. Беллатрикс, Долохов и Крауч неподалеку что-то обсуждали на повышенных тонах. Крауч был в маске. Из их разговора Снейп уловил достаточно, чтобы понять: они срываются на Блэке за то, что не могут дать удовлетворительный отчет Лорду, а сам Лорд теряет терпение. Он опустился на корточки рядом с Блэком и перевернул его на спину. Вид у него был намного хуже, чем когда они расстались неделю назад, но все же лучше, чем он ожидал увидеть по рассказам Мальсибера. Губы снова были сухие и потрескавшиеся. — Нужно дать ему воды, — громко сказал Снейп. — Ну, если вы не хотите, чтобы он сдох. Мне-то плевать, а вот Темный Лорд велел оставить ему жизнь. — Ну тогда сам и дай ему воды, — раздраженно бросил Крауч. — Дай ему воды через рот, Снейп, — подхватила Беллатрикс возбужденным голосом. — Пусть если хочет пить, пьет с твоих уст. Она и Крауч захохотали, в восторге от шутки. Долохов мрачно улыбнулся. — Звучит заманчиво, — скривился Снейп.— В особенности, если его вдруг стошнит. — Его давно не кормили, он уже выблевал все, что съел в последний раз, — утешила его Беллатрикс. — И правда, Северус. Интересно посмотреть, будет он пить или выплюнет воду тебе в лицо, как сделал это со мной и Беллатрикс, — сказал Долохов. Снейп старался не смотреть на него. Он не был уверен, что справится с нахлынувшими чувствами. Долохов взял то, от чего Снейп отказался и сделал это не так, как нужно было сделать. — Вам интересно, а мне нет. Я вообще просто мимо шел. Дай думаю, загляну по пути. Вижу, вы нисколько не продвинулись, несмотря на то, что вас трое и у вас было много времени. Отвлекались на другие дела? — Прошел мимо, но подумал о воде, — выплюнул Долохов. — Ну-ну. Это не юный Мальсибер тебе нажаловался? Так мы не препятствуем, если хочет, пусть придет и тоже выебет эту принцессу, вот проблема-то. — У него все губы в трещинах, — сказал Снейп, делая вид, что не расслышал эту отповедь. — И ты тоже можешь это сделать, — добавил Долохов. — Хочешь его? Ну, только не ври, что нет. — Если бы и хотел, то предпочел бы остаться с ним наедине, —сдержанно заметил Снейп. — Вероятнее всего, твоя очередь наступит уже завтра, — усмехнулась Беллатрикс. — Ты же завтра возвращаешься в свою дыру? — Послезавтра. — Ты верно заметил, что мы не продвинулись, — продолжала она. — Только и смогли вытянуть из него вопли и стоны. Ну еще пару раз он солгал. Когда мы пытали у него на глазах одного из их Ордена магглолюбов… как там они себя называют? И второй раз он солгал, когда я думала, что его сердце тронут мучения маленького грязного маггла. Но сердце у него изо льда. Снейп похолодел. Все-таки они додумались, что самого Блэка пытать бесполезно. Он ничего не сделает, чтобы прекратить свои мучения, однако... — И что он сказал? Ему ответил Долохов. — Назвал убежище, которое уже было покинуто, когда мы туда пришли. Не знаю, на что он рассчитывал, наглый мальчишка. Пришлось преподать ему урок уважения к старшим. — Возможно, он сказал правду? — предположил Снейп. — За неделю они могли перебраться в другое место. Когда он не вернулся, они должны были догадаться, что дело дрянь. Пока Снейп вел этот нехитрый разговор, он успел прощупать у Блэка пульс и убедиться, что с ним все в относительном порядке. Вот только на ступни, покрытые засохшей кровавой коркой, он старался не смотреть. — У тебя-то есть идеи, что с ним делать дальше, не правда ли? — с надеждой обратился к Снейпу Крауч. — Разумеется. — Но ты ими не поделишься, — сказал Долохов. — Попробуйте другие пытки, — равнодушно бросил Снейп. — Уверен, вы еще не использовали весь свой богатый арсенал. А мои идеи не связаны с причинением боли. Он сотворил из воздуха стакан, наколдовал воды и поднес к сухим потрескавшимся губам Блэка. Блэк выпил все и ничего не выплюнул ему в лицо. После чего закашлялся: вода была холодной. Снейп испытал внезапный приступ воодушевления. Он набрал в рот воды и наклонился, чтобы передать ее из уст в уста. Вода, согретая его дыханием, перелилась в рот Блэка, тот и не подумал ее выплюнуть. — Побудь пока с ним, раз уж ты любезно прошел мимо, — сказала наблюдавшая за этой трогательной сценой Беллатрикс. — Лорд вызывает нас. Когда они аппарировали наверх, Снейп помог Блэку сесть и налил ему еще воды. Блэк взял стакан в обе руки и все выпил, расплескав по дороге половину. Да уж, неплохо с ним поработали. — Она не отравленная, — сказал Снейп на всякий случай и наполнил его стакан еще раз. Теперь Блэк держал осторожнее и расплескал меньше. — Даже меня тебя жаль, Блэк. Ты такой жалкий. Тебе всего двадцать, а ты похож на развалину. — Какое сегодня число? — спросил Блэк. — Четвертое августа. Снейп все еще смотрел на Блэка и не мог оторваться. Страдания не особенно сказались на красоте Блэка, сделали ее еще более выразительной. — Теперь ты меня заберешь? Как видишь, я продержался, — Блэк попробовал засмеяться, но у него ничего не вышло. — Надо же, ты пережил столько пыток и остался в здравом уме. Я всегда подозревал, что ты ненормальный. Не переживай. Я не стану делать тебе больно, если ты сам не напросишься. — Кто тебе сказал, что я остался в здравом уме? Снейп не успел ответить, как вернулся Долохов. Вид у него был торжествующий и почти счастливый. Двумя взмахами палочки он уничтожил кровать и клетку у стены — Какая радость! — воскликнул он. — Я освобожден из заточения в этом склепе с вами, драгоценный лорд Сириус. Можете и дальше хранить свои тайны, а я снова выхожу в поле. Не ожидая ответа от жертвы, он обратился к Снейпу. — Теперь он твой. Уже официально и не нужно ждать до завтра. — Да зачем он мне нужен? — невольно вырвалось у Снейпа. Долохов плотоядно ухмыльнулся: — У него довольно узкая дырка, советую убедиться в этом лично. — Пожалуй, теперь я заинтересован, — невозмутимо отозвался Снейп. — Такой красивый надменный мальчик, а внутри стальной стержень, — сказал Долохов, снова бросая острый взгляд на Блэка. Блэк смотрел себе в стакан, и Долохов снова повернулся к Снейпу. — Повелитель предложил убить его, но я сказал, что ты прибежал напоить его водой. Тогда Повелитель впервые за долгое время рассмеялся и сказал, что пусть он перед смертью развлечет тебя. Не благодари. Мое почтение, милорд, — он отвесил насмешливый поклон Блэку и снова аппарировал. Снейп и не собирался никого благодарить, вот еще. Теперь ему предстоит возиться с Блэком вместо того, чтобы готовиться к преподаванию в школе. Ну Мальсибер, вот удружил, ничего не скажешь. Он устроил Блэка на ночь в своей комнате, дал ему свою старую мантию, немного бульона и сонного зелья. После чего попытался рассуждать здраво. Лорд сказал, что Блэка нужно убить до начала учебного года, значит, времени у них было не так много. Вскоре явился Мальсибер, выслушал его рассказ и повеселел вернее, чем от зелья. — Если ты хочешь его, то у тебя два дня, пока я не уехал в Коукворт, — ободряюще сказал ему Снейп. Мальсибер покачал головой. — Я хочу не так. Так что спасибо, нет. — Ну, с Мэри ты не церемонился. — Она просто девчонка, одна из многих, — ответил Мальсибер так, словно это что-то прояснило. Снейп не стал настаивать. Так даже лучше. Пусть Блэк пока отдохнет для него. У него предрассудков не было. *** Дома Снейп устроил Блэка в тайной комнате за книжным шкафом. Мало кто знал, где он живет, но все же излишняя осторожность никогда не вредила. Комната была маленькая, половину ее занимал жесткий диван. Блэк попытался сразу же встать, но куда там. — Думаю, пока тебе лучше оставаться в постели, — сказал Снейп. — Поговорим о твоем здоровье. Я слышал, Долохов развлекался с тобой не только с помощью Круциатуса. Ну, повреждения ступней я вижу, могу только облегчить твои страдания, пока ты еще жив. Кости, я так понимаю, у тебя теперь на месте. Возможно, я что-то упустил. Он что-то говорил об узкой дырке. Он трахал тебя? Вопрос прозвучал так буднично. По крайней мере, Снейп постарался так его задать. — Нет, — глядя в потолок, ответил Блэк. — Тебе лучше правдиво отвечать на мои вопросы, Блэк, — спокойно добавил Снейп. — Ведь от этого зависит, что с тобой буду делать я и как я буду с тобой обращаться. Не получив никакого ответа, он решил справиться самостоятельно. — Повернись, я посмотрю, насколько он был с тобой нежен. Блэк неохотно повернулся. Снейп задрал на нем мантию, внимательно разглядел повреждения, дотронулся пальцем до припухшего отверстия, отчего Блэк дернулся. Снейп, движимый скорее исследовательским интересом, чем возбуждением, засунул палец внутрь, Блэк ответил на это вторжение недовольным стоном. Повреждений можно было легко избежать, но видимо, Долохову нравилось заниматься сексом именно так. Пришлось воспользоваться лечебным зельем с эффектом жжения. Блэк терпел, пока Снейп накладывал снадобье, а после сразу одёрнул мантию и отполз подальше, к самой стене. — Ну что же, — с удовлетворением произнес Снейп. — Через несколько часов, думаю, ты будешь вполне готов к последующим сношениям. Блэк развернулся и уставился на него огромными серыми глазами, в них плескалась прекрасная холодная ненависть. — Ты…— начал он и замолчал, не в силах подобрать верное слово. — Если ты предпочитаешь, чтобы я использовал твой рот… Снейп сделал эффектную паузу. — Вообще не хочу, чтобы ты меня использовал, — буркнул Блэк. — И ты, разумеется, поведал об этом Долохову. И что, он сразу отошел? Или, что вероятнее всего, рассмеялся? Снейп знал, что Долохов смеялся, когда Блэк пытался отбиться от него. Так что это не было вопросом. — Он был жесток с тобой, не так ли? Он не церемонился и брал тебя, как хотел, хотя вы с ним ранее никак не пересекались, и у него не было причин так обращаться с тобой. Так почему ты ожидаешь от меня чего-то другого? — Я думал, тебе нравятся женщины. Ты же влюблен в Лили. — В Лили? Ты про ту грязнокровку, что родила сына от твоего дружка? Ну да, я был в нее влюблен, но понимаешь, все проходит, — Снейп горько усмехнулся. — Я и в тебя не влюблен, если хочешь знать. Но ты вызываешь у меня некоторые чувства, которые стоит удовлетворить. Вожделение. Похоть, если угодно. Блэк только молча смотрел на него. Ну хоть не в потолок. — Кстати, раз уж ты так любезно заговорил о Лили. Счастлив сообщить тебе, что именно ее сына Темный Лорд считает тем самым ребенком из пророчества. Его родители, твои друзья, вполне могли выжить, несмотря на то, что один — предатель крови, а другая — грязнокровка. Темный Лорд почему-то был заинтересован в них, правда, это уже в прошлом. А вот ребенок умрет в любом случае, как не прискорбно. — Счастлив сообщить, что твой хозяин собирается убить ребенка? Ты ненормальный. — А меня должно это огорчать? Мне-то он никто. А ты, наверное, его крестный отец? Ну-ну. Снейп рассмеялся от души. — Ты всегда можешь вернуться к старой семье. Уверен, твоя мать с радостью примет тебя назад. Может быть, даже вымолит для тебя жизнь, пока ты сам не станешь отцом. Мне так жаль, что новую семью ты потеряешь, Сириус. Они выбрали не ту сторону, дело просто в их существовании, ну ты понимаешь. — Вам не добраться до Поттеров, — уверенно произнес Блэк. — До родителей Поттера и Эванс уже добрались, — равнодушно ответил Снейп. — И будь уверен, доберутся и до них самих. Сперва расчищают окружение, следуют холодные закуски, потом наступает очередь главного блюда. — Они в надежном месте. Вам придется довольствоваться холодными закусками. — Да, я знаю, есть множество надежных заклинаний. Если бы у них был верный друг, — Снейп насмешливо кивнул на Блэка. — Друг, который мог бы запечатать тайну в сердце. Друг, который умрет, но не предаст. Но ты у нас, к кому бы им обратиться? Он сделал вид, что задумался. — А, знаю. У них же есть ручной оборотень, да, думаю, в конце концов они обратятся именно к нему. Далеко не все их школьные приятели годятся на роль Хранителя тайны. Знаешь почему? Они все обзавелись потомством. А когда у человека есть на руках младенец, и на младенца наставлена палочка, выбор тут очевиден, не так ли? — А если они уже обратились ко мне? Тебе не приходила в голову такая ясная мысль, Снивелли? Снейп слегка скривился, вновь услышав это прозвище, однако змеиная улыбка с его лица не сошла. — Разумеется, приходила. Если бы Фиделиус уже был наложен, тогда, несомненно, Хранителем был бы ты. Вот только мы знаем, что это не так. И ты знаешь, верно? Среди вас есть предатель. Это, конечно, не ты. — И ты знаешь, кто предатель? — резко спросил Блэк. — Думаю, лучше оставить тебя в неведении. А теперь, когда мы насладились приятной беседой, пора пить лекарство. Выпей-ка. *** Часы томительно тянулись. Снейп не тратил их даром: он изучал школьную программу по зельеварению, но мысли его возвращались к Блэку. Блэк напомнил ему о Лили. Он об этом пожалеет уже сегодня. Три часа прошло, у Блэка уже должно было все зажить. А если и нет, невелика беда, когда в магическом мире существуют возбуждающие зелья. Блэку… Нет, зачем же так официально, Сириусу в любом случае понравится эта ночь. Он спустился в потайную комнату с жестким диваном, наложил на Сириуса Инкарцеро, вылил ему в глотку зелье и сел ждать. После того как зелье подействует, можно будет снять путы. Не прошло и необходимых десяти минут, как Сириус перестал собой владеть. Снейп едва дотронулся до него, а он уже кусал губы, не в силах унять охватившее его волнение. — Ты будешь желать каждого моего прикосновения, — сказал ему Снейп. — Даже такого. Он положил ладонь на свои инициалы на предплечье Сириуса. Тот вскрикнул, как будто это касание обожгло его. — Я говорил, что не причиню тебе боли? Я солгал, — улыбнулся Снейп. — Это потому что я сказал про Лили, — прерывающимся от возбуждения голосом проговорил Сириус. Снейп бережно провел рукой по его груди, не утруждая себя распахиванием мантии. Сириус так дернулся в путах, что Снейп передумал от них избавляться. — Это потому, что я хочу, чтобы ты кончил. Ты же хочешь меня сейчас? Пока ты не ответишь, пожалуй, у нас ничего не случится. Сириус был сейчас по-настоящему красив: раскрасневшийся, возбуждённый, особенно хороши были его сверкающие глаза, в них отражалась целая гамма чувств: от ярости до вожделения. — Да, — выдавил он. — Ведь именно так и действует… да, я хочу. Быстрее. Ну же. — Разведи ноги, — приказал Снейп. Сириус подчинился. Это так возбуждало, что он делает то, что ему велят. Все его высокомерие растворилось в тумане навязанной ему похоти. Снейп сперва хотел помучить его хорошенько, но у него у самого уже крепко стояло, а себя он мучить не хотел. Поэтому он просто взял что хотел, с силой погрузился в вожделенную плоть и начал двигаться. Жаркая теснота сводила с ума, он толкнулся еще и еще, пока не погрузился целиком. Несмотря на то, что он не утруждал себя нежностью, Сириус нисколько не пытался отодвинуться от него, а напротив, пытался помочь ему войти глубже. Конечно, это было следствием применения зелья. Ну и что? *** Это были неплохие дни. Ночами Снейп трахал Блэка, уже без зелий, не забывая его предварительно связывать, а днем готовился преподавать. Дамблдор, несомненно, имел на него какие-то планы, иначе бы не взял его в штат. Он не хотел утруждать себя еще и этим вопросом. Лорд сказал устроиться в школу, он это сделал. За неделю к нему прилетали три совы. Люциус на двух свитках пересказал историю своего выздоровления и уверял, что чувствует себя прекрасно. Мальсибер спрашивал, как идет подготовка к школе, а о своем ненаглядном Блэке не обмолвился ни словом. А вот Беллатрикс прислала Громовещатель, в котором вежливо поинтересовалась, как часто и в каких позах он имеет ее кузена. А еще одним чудесным утром к Снейпу прискакала серебряная лань. Он спросонья и не понял, зачем ему понадобилось вызывать Патронуса, когда лань заговорила с ним голосом, который он давно не слышал. Он внимательно выслушал, собрался и ушел в рощу, где в детстве любил гулять. Там он остановился под старым дубом и приманил письмо из дупла дерева. Письмо Снейп вынул из кармана только дома, но не решался вскрыть. Какое-то время он нервно мерил шагами гостиную, пока не остановился перед книжным шкафом, входом в потайную комнату. А. Ну да. Должно быть, она в отчаянии, если обратилась к нему. Теперь он стал ей нужен. Теперь важно, что он один из тех, кого она ненавидит и презирает. Снейп прочел письмо и немедленно спалил в пламени специально зажженной по этому поводу свечи. На послание нужно было ответить, но он не будет торопиться. До конца августа еще есть немного времени. *** За всеми радостями и огорчениями Снейп не переставал думать над Замком Нуады, ведь секс тоже не помог снять защиту. Что же это за заклинание такое? Неужели он ошибся, и ключ невозможно подобрать? Тогда он решил опробовать на Блэке проклятие фантомных змей: оно не причиняло боли, но вызывало неприятное чувство, что по тебе ползают змеи. Блэк пытался содрать с себя несуществующих змей и поранил сам себя, пришлось снова тратить время на залечивание его ран. Пока Снейп сидел и проводил палочкой по кровоточащим царапинам, он вспомнил, как делал это впервые, после использования Сектумсемпры. И тогда Блэк сказал странную фразу. А что, если он не солгал? Нет, это невозможно, Блэк не мог выбрать такое слово, только не он. Но любопытство взяло верх над голосом разума. Снейп перевел палочку на лицо Блэка и вслед за Легилименс произнес имя. Туман рассеялся. На него хлынул поток образов. Снейп не в силах был выносить хаос, обрушившийся на его разум, прервал действие заклинание и расхохотался. Он подобрал ключ! Он сделал это! Защита из двух ступеней взломана. И это оказались и слово, и действие. Он весело поглядел на Блэка, и заметил, что тот воспринял разрушение защиты с удивительным спокойствием. Стало быть, взломан оказался только первый замок. К замку из хаоса подобрать ключ будет сложнее. — Ты нашел ключ, но это тебе мало помогло, — философски заметил Блэк. — Но почему ты не сделал этого раньше? — Я только сейчас вспомнил, как ты сказал, что уже назвал ключ. Тогда я подумал, что это шутка. А потом перебрал все слова, произнесенные тобой, и не мог поверить. Мое имя? Серьезно, Блэк? Ты выбрал в качестве ключа мое имя? Он еще долго смеялся. На этот раз Блэк отлично пошутил, что ни говори. Снейп умел признавать неприятные вещи. — Не вызвать ли мне Темного Лорда, как думаешь? — он задрал рукав и показал Блэку Метку. — Он тотчас будет здесь. Блэк и бровью не повел. — Мы оба знаем, что ты этого не сделаешь. — И почему же? — Потому что твой хозяин спросит себя: почему Снейп сделал то, чего не смогли добиться другие, приложившие столько усилий. Не скрывает ли он какую-то тайну от своего хозяина? Не опасен ли он? Блэк безошибочно перечислил все то, что пришло в голову Снейпу. Добавить было нечего. — Но тогда мне придется тебя убить. Я не могу взять тебя в Хогвартс. Впрочем… Снейп замолчал. Его осенила новая мысль. Странно, что они тратили время на то, чтобы разговорить самого Блэка — заранее обреченный на неудачу план. Или они не хотели повторяться? Блэк остался, чтобы Мэри Макдональд спаслась. Кто же останется, чтобы спасти Блэка? Кое-кто ждал от него ответ. И к ответу нужно кое-что приложить. Снейп внимательно оглядел Блэка, распластанного на диване. Царапины, которые он нанес сам себе, уже затянулись, кроме одной. Снейп погладил Блэка по щеке, провел пальцем по скулам, губам, задержался на ушной раковине. Такая красивая. Несомненно, она узнает. Или один из пальцев. Пальцы у Блэка тоже очень красивые, изящные. — Для начала обойдемся чем-то простым, — сказал сам себе Снейп, отрезая прядь волос. Волосы легко узнать, только у Блэка они такие черные, блестящие, словно сияющие звездным светом. Но этого недостаточно, так она не осознает, насколько все серьезно. Он измазал отрезанную прядь волос в крови из царапины и оставив Блэка в одиночестве, поднялся наверх. Волосы положил в конверт, где уже лежало письмо, и вышел прогуляться свежим воздухом. В роще было тихо, ни единой живой души. Снейп положил письмо в дупло и отправился дальше по делам. Ему не нужно было проверять, опустело дупло или нет, он знал, что она проверяет их почтовый ящик так часто, как может. *** Снейп знал, что это их последний раз, но не стал прибегать к особым средствам. Он входил медленно, растягивая удовольствие. Каким же наслаждением было обладание хоть кем-то, о ком он когда-то мечтал. Блэк делал вид, что ему все равно, хотя Снейп ощущал на животе твёрдость его члена. Вероятно, это происходило от трения тел друг о друга. — Я расскажу тебе мой план, уверен, ты оценишь, — сказал Снейп после того, как несколько раз кончил. — Я исхожу из того, что ты дорог своим друзьям и они не захотят получить тебя назад по частям. Зрачки Блэка расширились на мгновение. — Я мог бы сразу отправить им твой палец или ухо, но в знак добрых намерений начнем просто с волос. Я предложу им обмен. Тебя на младенца. Блэк облегченно рассмеялся. Смех получился тихий, прерывающийся и оборвался стоном. — Тебе смешно? — тихо спросил Снейп. — Ты действительно ненормальный. — Они никогда на это не пойдут, — сказал Блэк. — Они не обменяют Гарри на меня. Ты не знаешь их. Настала очередь улыбаться и Снейпу. — Вот как. Я не знаю их? Поттеру ты как брат. Единственный брат, что у него когда-либо был. Брат как говорится один, а дети будут еще. Младенец не проживший и года и ты. Выбор очевиден. Блэк тряхнул головой и попытался подняться, но веревки удержали его и он упал, волосы рассыпались по подушке. Снейп завороженно смотрел на них. — Я подумал, ты хочешь выманить Джеймса, обменять меня на него. Тогда бы у тебя получилось. Да, на это он бы согласился. Но на ребенка? На ребенка, которого так боится твой хозяин? — Я думал о том, чтобы выманить Поттера. Уверен, Поттер бы не просто пришел, он бы прилетел на метле, лишь бы вытащить тебя. Но в общем и целом, он не нужен моему хозяину. Был нужен какое-то время, как я уже говорил, мой хозяин нуждается в способных волшебниках, однако на данный момент его больше всего интересует младенец. — Джеймс знает, что я бы никогда не принял такое, — зло сказал Блэк. — Я бы не купил свою жизнь чужой кровью, кровью ребенка моих друзей. Это ты ненормальный, Снивеллиус, если посмел так подумать. Ты судишь по себе. Ты бы купил свою жизнь так, но не я. — Но тебя никто не спрашивает, Сириус. Твое мнение в расчет не берется. К примеру, ты никогда бы не принял мой член или член Долохова по своей воле, но тем не менее тебе пришлось это сделать и ни раз. И сейчас решат за тебя. Все будет так, как решит Лили Эванс. — Лили? — на лице Блэка промелькнуло удивление. Снейп кивнул. — Тогда все в порядке,— прошептал Блэк. — Никакая мать не отдаст свое дитя… — Если только, — сказал Снейп. Он внимательно разглядывал пленника. Неужели Блэк не знает? Ну тем хуже для него. — Если только мать ребенка не влюблена в того, кого хочет спасти, — закончил Снейп. Блэк дернулся в путах, но конечно, только повредил запястья. Как же он был прекрасен в своей бесполезной ярости. Как звезды сверкали его глаза. Почему он не был таким, когда Снейп брал его без возбуждающего зелья? Ему настолько было безразлично, что делают с ним, словно они занимались не сексом, а уборкой. — Что ты несешь?! — Она, несомненно, придет, — сказал Снейп. — Она уже должна была получить твои волосы… — Что ты несешь? Лили любит своего мужа! И своего сына. Они для нее важнее меня. — Похоже, это ты не знаешь Лили, — заметил Снейп. — Удивительно, до чего доводит отчаяние. Бывшие друзья вспоминают забытые способы связи. Она обратилась ко мне, и оказалось, что она рождена под счастливой звездой! Ибо я знаю, где ты. Блэк снова попробовал вырваться, отчаянный и бессмысленный жест. Наконец он затих. — Успокоился? Она умоляла рассказать о тебе хоть что-нибудь. Я написал ей письмо, где согласился поделиться сведениями в обмен на кое-что нужное мне. Блэк вдруг затих. — Ты знаешь, что твой друг Мальсибер сделал с Мэри Макдональд? — спросил он. — В каком состоянии я нашел ее у него в доме? — Да. Он мне рассказал. — Он прислал мне ее волосы. Этого Мальсибер не рассказывал, но Снейп сделал вид, что совсем не удивлен. — Вот видишь. Волосы, а не ухо. И он обращался с ней хорошо. — Хорошо? — переспросил Блэк. — Ты так думаешь? — Он не пытал ее и не убил. А если бы ее забрал Долохов? Мильтон не нанес ей видимых повреждений. — Порой невидимые повреждения наносят больше вреда, — проницательно заметил Блэк. Снейп был с ним совершенно согласен, но ни словом, ни взглядом не показал этого. — Так что он по-твоему с ней делал, кроме того, что хорошо обращался и любезно не пытал? — Он спал с ней, — равнодушно ответил Снейп. — Ну и что? Она ему нравилась. — И эту участь ты планируешь для Лили? — тихо спросил Блэк. — Разумеется. Я же наложил на тебя те чары, которые помешали тебе покинуть гостеприимный дом Мальсибера с Мэри. Лили придется остаться здесь вместо тебя. Он с наслаждением смотрел на то, как в глазах Блэка вспыхивает огонь ненависти и только тогда добавил: — Я же сказал, мне нужен только ее сын. И зачем мне накладывать чары на калеку? Ты и без чар никуда не денешься. Блэк не успел ничего ответить, как раздался долгожданный стук в дверь. Два коротких и два длинных. — Не ожидал, что она появится так быстро, — ухмыльнулся Снейп. — Никуда не уходи. *** Лили Поттер стояла на пороге бледная, несчастная. Она много плакала эти недели, пока думала, что Блэк мертв. Снейпу стало ее жаль, но он взял себя в руки. — Входи. Она вошла, он предложил ей сесть, она осталась стоять. Снейп не торопился отвести ее к Блэку. Он ждал, пока она заговорит. — Скажи мне, что он жив, — потребовала она. — Он жив, — сказал Снейп. — Хочешь увидеть его? Он здесь. Лили тут же разрыдалась, ничуть его не стесняясь. Он не мешал ей, ждал, пока она закончит. — Я думала, что выплакала все слезы, — всхлипывая, произнесла она. — Я думала, вы мучаете его. — Мы мучили его, — подтвердил Снейп. — Ты думала правильно. — Я думала, вы убили его. — Пока не убили. Прежде чем я поеду в Хогвартс, я должен его убить. То есть послезавтра. Лили вздрогнула, покачнулась и опустилась на край кресла. — Твой муж знает, что ты здесь? Она помотала головой. — Ты сожгла письмо? — Это все, что мне бы осталось от Сириуса, —с неожиданной робостью ответила она. — Тогда сожги сейчас. Я зажгу камин. В камине тут же весело заполыхал огонь. Лили послушно вынула из кармана письмо, пропитанное кровью Блэка, и нерешительно подошла. — Ты не обманываешь, Северус? Сириус… — Если ты думаешь, что я обманываю, зачем ты вообще пришла? — раздраженно спросил Снейп. — Ведь в таком случае это ловушка и я опасен для тебя. — Если бы это была ловушка, в конверте было бы что-то другое. Когда я увидела кровь, подумала, что там… — Что? Ногти, ухо, пальцы? Ты, должно быть, осталась разочарованной, что там были всего лишь волосы. Ногти ты могла бы высушить, а ухо сохранить в первозданной красоте в какой-нибудь склянке и показывать сыну. Это чье ухо, мамочка? Твоего крестного, сыночек. — Ты пытаешься казаться более жестоким, чем есть, — без улыбки сказала Лили, бросая письмо в огонь. — Я хочу увидеть Сириуса, убедиться, что он не пострадал. — Он пострадал, — холодно заметил Снейп. — И серьезно. Она хотела что-то сказать, у нее дрожали губы. — Ты можешь увидеть его сейчас и уйти без него. Он в потайной комнате за тем книжным шкафом. Лили кинула жадный взгляд в ту сторону, но не сдвинулась с места. — Ты написал, я могу спасти Сириуса, если приду одна. Я пришла одна. Снейп долго собирался с мыслями. Как же начать? — Видишь, как все повернулось, Лили… миссис Поттер. Сегодня, я думаю, у тебя нет возражений из-за того, что я — Пожиратель смерти? Теперь, когда жизнь Блэка благодаря этому факту в моих руках, ты нисколько не огорчена? Мне, разумеется, не было оправдания в школе, но теперь-то оно появилось? — Что я должна сделать? — Скажи мне. Кого бы ты выбрала, если бы тебе пришлось выбирать? Сына или… его? Она смотрела на него и по щекам ее текли слезы. Горько было видеть такое. — Как же здорово, что я не ставлю тебя перед муками выбором, не так ли? Как ты сделала со мной в школе. Тебе не придется выбирать. — Северус, пожалуйста… — начала Лили. — Блэк считает, ты бы выбрала сына, как любая мать. А вот я так не думаю. Ты же безумно в него влюблена, в Блэка. Только безумно влюбленная женщина могла бы терпеть у себя в постели Поттера, лишь бы не потерять связь с любимым. Она не стала ничего опровергать. Он и не предполагал, что так глубоко может видеть ее сердце. — Ну так ответь мне. Кого? — Я не могу выбрать, — прошептала она сквозь слезы. — Не могу. — Как и я не мог тогда, — жестко сказал Снейп. — Ты требовала, чтобы я выбрал тебя или моих друзей, Пожирателей смерти. Мои друзья хорошо относились ко мне. Они называли меня по имени, они видели во мне равного, у нас с ними были общие интересы, о ужас, то были Темные искусства, которые ты презирала. И по-твоему я должен был отвернуться от них, чтобы ты иногда снисходила ко мне в коротких перерывах от созерцания красоты Блэка. — Все не так! — воскликнула Лили. — И тогда ты выбрала за меня. Ты самоустранилась. Ты не простила меня за одно слово, всего одно слово, которое вырвалось случайно. Я был готов на все, лишь бы ты простила меня. Но времена изменились. Теперь ты сговорчивая. Теперь ты простишь меня за дела, и намного более страшные, чем слово «грязнокровка». Это же сделка. Сделка на крови человека, которому ты даже не осмелилась признаться! Но он дорог тебе, да, Лили? Он тебе дороже всего. Снейп остановился, чтобы перевести дух. Ему не терпелось высказать ей все, что было у него на душе. — Так ты хочешь, чтобы я простила тебя? — тихо произнесла она. — Дело же было не в слове. Я еще тогда простила тебя… — Но мне ты об этом сообщить не захотела. Ну же. Скажи. Тогда мне было нечего тебе предложить. Мое сердце было в твоих руках. И ты с легкостью отбросила его. — Не с легкостью! — горячо воскликнула Лили. — Вовсе нет! И я тогда не знала, я не замечала твоих настоящих чувств. Я не знала, что ты не видишь во мне друга, а… — И Блэк не знал, — с усмешкой промолвил Снейп.— Твоих настоящих чувств. И снова ей было нечего сказать. Он научился бить словами наотмашь. — Тогда мое сердце было в твоих руках. А ныне твое сердце в моих руках,— проговорил он с необычайной для себя горечью. Его колотило от жалости к себе. — Да, Северус. Мое сердце сейчас в твоих руках, — глухо отозвалась она. Вот она, стояла перед ним, дрожащая, жалкая, с залитым слезами лицом, совсем не красивая. Если он пожелает, она встанет на колени, будет умолять его. Если он велит, она разденется и отдаст ему себя. Он был уверен, что так и будет. Но он не Мальсибер, ему не было нужно от нее ничего, и он вдруг осознал этот простой факт. Он готов был отдать ей все, чего бы она не пожелала. Она хотела Блэка? Он отдаст его ей, просто так, без условий. Она любит Блэка тайно, безответно. Почти так же, как сам Снейп любит ее. Но она может видеть его, быть с ним, а он лишен и этой горькой радости. — Ну? — потребовал он.— Кого ты любишь больше? — Ты хочешь, чтобы я назвала имя Сириуса, — наконец сказала она. — Прекрасно. Я назову его имя. — И ты готова отдать за его жизнь жизнь собственного сына? — Я готова отдать за его жизнь свою, — ответила она и закрыла лицо руками. — Твоя жизнь никому не нужна, — жестко сказал Снейп. — Никому, кроме тебя, Северус. Поэтому ты и ответил мне. Она тоже знала его лучше всех. Он снова принял холодный деловитый тон. — Никто из ваших не знает, что ты здесь? — Никто. — Тогда пойдем, заберешь свое сокровище. Она так и стояла в центре гостиной, растерянная. — Ты не назвал цену. Он поверить не мог, что она ведет себя так глупо, и только устало улыбнулся. Этот разговор должен был привести его в превосходное расположение духа, но вместо ощущения триумфа только отнял драгоценные силы. Он смертельно устал. Он хотел, чтобы Лили побыстрее убралась с его глаз, хотя еще полчаса назад был в предвкушении от их встречи. — Жизнь бесценна, Лили. В особенности жизнь человека, который в недалеком будущем сумеет защитить тебя. — Ты имеешь в виду Заклятие Фиделиус? Я никогда не соглашусь, чтобы Хранителем тайны стал Сириус. До того, как он попал к вам, у меня не было и тени сомнения, что это будет он, но теперь нет. Я лучше умру сама. — Если вы ошибетесь в выборе Хранителя, ты и умрешь,— так же устало заметил Снейп.— А вместе с тобой твой сын и драгоценный супруг. Ты хочешь для Блэка такой участи? Чтобы он не мог вас спасти и жил без вас? И ты говоришь о жестокости мне? Выходит, мне повезло, что не я твой избранник. — Тебе действительно ничего не нужно от меня взамен жизни Сириуса? — медленно проговорила она. — Ничего. — Тогда я даю тебе слово. Я сделаю для тебя все, что ты когда-либо попросишь. Принести Непреложный обет? Снейп хотел рассмеяться, но не сумел. — Думаешь, твой Блэк согласится скрепить его для нас? Я сказал бы, что мне достаточно твоего слова. Но мне и правда ничего от тебя не нужно. Ты только… будь жива и счастлива. С тем, кого любишь или с тем, другим — неважно. — Таким образом, ты отвергаешь мое слово? Я не могу ничего тебе предложить взамен? Он покачал головой. — А что будет с тобой? — спросила вдруг Лили. — Если Сириус… тебя убьют? — Не все ли тебе равно? Он видел, что нет. Ей не все равно. — Как ты объяснишь исчезновение Сириуса? — настаивала она. — Скажу, что пришла ты и застала меня врасплох. И даже не солгу. — А потом я подлила тебе зелье и ты заснул. — Надеюсь, ты принесла его с собой? Она вынула флакон с малиновой жидкостью. Он кивнул ей на столик, где стояли два бокала и бутыль с вином. Лили подошла и вылила половину содержимого флакона в один из бокалов. — Ты вылила зелье в вино в качестве примирительного жеста, — сказал Снейп. — И я, конечно же, выпил и задремал. Когда я проснулся, то увидел, что ты выкрала Блэка. Какая жалость, я так виноват. Не подумал наложить на него заклятие обмена, потому что не думал, что он сможет сбежать. Они переглянулись и улыбнулись друг другу, впервые за эту встречу он почувствовал, что они друзья. Он подумал, что ради этой улыбки и ответил ей. — Блэк не захочет пойти с тобой. Я сказал ему, что ты согласилась обменять ребенка на него. Он был в таком ужасе. Лили посмотрела с дружеским укором. — Поэтому тебе я подлила только половину. А вторую отдала ему. И выкрала его. — Что ты ему скажешь? Он же не поверит, что я ничего у тебя не попросил взамен. — Скажу, что ты хотел, чтобы взамен я тебя простила. И я тебя простила. А теперь я начну тебя соблазнять. Она шагнула к нему, и он шагнул к ней и как-то совершенно естественно они оказались в объятиях друг друга. Ему даже не придется подменять эту часть воспоминаний. Он действительно пал жертвой ее чар. Все как в тумане, как у Блэка в голове после пыток. Его любовь к Лили — бессмысленная, односторонняя. Она похожа на Замок Нуады: чем сильнее боль, тем сильнее чувства. — Твое здоровье, — сказал Снейп, отстраняясь и хватаясь за бокал с зельем как утопающий за соломинку. Он выпил, а она села рядом и смотрела на него тем самым забытым взглядом, которого ему так не хватало. Все казалось сном, все, что он сделал с Блэком, что казалось ему правильным, теперь казалось мелочным и злым. Конечно, Темный Лорд не простит ему побега Блэка. Он накажет его и снова придется восстанавливать потерянное доверие. С другой стороны, Блэк надолго выйдет из игры с такими повреждениями. Опять он думает о Блэке вместо того чтобы думать о Лили. Блэк — это проклятие какое-то. — Спи спокойно, Северус, — тихо сказала Лили. И он смотрел в ее зеленые глаза, пока колдовской сон не сморил его.