***
Парень сидел коленями на холодном бетоне в каком-то заброшенном здании среди сплошных развалин. Дождь на улице лил без остановки, а дырявая крыша пропускала его, позволяла отбивать болезненный ритм на светлой макушке. Опустив голову, он молился, в надежде, что выйдет живой с этого места, пропитанного перемешанной чужой кровью. Серебряная цепочка свисала с его плотно сложенных друг к другу в молитве ладоней, на которые давили пять концов кулона-звезды. Давили до боли, которую Феликс уже не чувствовал. Кисти, колени и щиколотки были перевязаны веревкой, которая натирала похуже наждачки. Блондин стёр все пальцы в попытках снять их, но они даже не ослабли. После многочисленных ударов по хрупкому телу сил совсем не было. Желудок уже перестал урчать, смирившись, что еда в него не поступит, а губы стали трескаться из-за недостатка воды и пронизывающего ветра. Было слишком холодно, бетонные стены без окон не согревали. Зубы бились друг о друга, пока холодные капли спадали со светлых локонов, показывая его беспомощность. — Ненавижу тебя, Хван Хёнджин, — закричал он, — да будь проклят день, когда я встретил тебя! Хочу, чтобы кто-то из нас просто умер! — изнывал парень, слыша лишь глухое эхо от стен. Он не знает, сколько уже просидел в этом мрачном месте. Вся его одежда промокла до ниточки, как он сам и его горюющее сердце. Вдруг, сквозь плотный ливень, он смог разглядеть яркие фары машины, которые уже явно давно не проежали здесь с его прибытия. А он продолжал сидеть на холодном полу, не испытывая ни капли страха. Больше ему незнакомо это чувство.***
Шумный клуб пестрил красивыми нарядами, алкоголем и разноцветной подсветкой. Всё пространство было в исскуственном дыму, который создавал специальный аппарат, но не исключено, что помогли и сами посетители. Это было новое место для компании друзей, что любили выбираться на выходные в необычные места для встреч. Каждую субботу они заказывали столик в каком-нибудь клубе, чтобы напиться до потери сознания и подцепить кого-то. Но, если честно, занимался обычно этим только парень по имени Минхо, пока случайно не пролил пиво на, с его слов: «самого красивого парня с самыми милыми щечками, что он когда либо видел», и они не зацепились языками. Обменявшись всевозможными матами и обвинениями, они решили на вечер сбежать от своих компаний, после чего парни всю ночь искали пропавшего Минхо. Даже в полицию хотели утром идти, пока он не притопал в квартиру к Бан Чану с полупустой бутылкой коньяка в руке и со словами: «Чан-и, я, кажется, влюбился». Поэтому этот парень — Джисон — теперь тоже с ними зависает. Ещё одними членами компании были Сынмин и Чонин. Они, можно сказать, старички, потому что сами как раз и основали эту тусовку, цепляя парней с разных концов города. Теперь все они друзья, чьи узы не разбить ни огнем, ни водой. В этот раз для сбора компании был целый повод. Феликс расстался со своим парнем, переругавшись с ним в пух и прах. Все поддержали его, собрав по одному нелестному комментарию с человека для бывшего Феликса, и решили поехать в знаменитый клуб, в который давно собирались, да повода не было. — Ты глухой что ли? — кричал сквозь музыку Минхо. — Нет, я просто не запомнил дорогу. Повтори ещё раз, — перекрикивал его Феликс. — Что ты сказал? — переспросил парень, морща нос. — Это ты глухой, говорю, — гневно выдохнул Ли и сам пошёл на поиски туалета. «Вроде как Минхо сказал идти прямо, подняться по лестницам, налево, прямо и зайти в правую дверь. Ах да, и не перепутать с женской, иначе меня, как его, сумками изобьют», — подумал светловолосый. Феликс бродил по первому этажу, пока наконец не наткнулся на лестницу, ведущую на второй этаж. Насколько он знает, там обычно зависают только богатенькие персоны. Парни могли себе позволить только столики с первого этажа, хотя и даже это считалось роскошью. Поднявшись, он повернул налево, как запомнил, и пошёл прямо по кордидору. Некоторые взгляды всё же напрягали его. Клуб был довольно большим, поэтому там распалагалось несколько балкончиков, с которых можно наблюдать за обычным народом с первого этажа. Ли смотрел на них с восхищением, веря, что когда-нибудь тоже сможет побывать там. Однако, он не смог пропустить мимо взгляды, устремлённые на него. Мужчины и женщины разглядывали парня с неким интересом, не предвещающим ничего хорошего. Голова ужасно кружилась из-за большого количества выпитого алкоголя. С горем пополам дойдя до нескольких дверей, юноша повторял у себя в голове путь: «прямо и направо», чтобы случайно не сбиться, как вдруг его прервал какой-то мужчина с сомнительными предложениями. Он встал посреди коридора, предлагая Феликсу пойти с ним, но тот успел выскользнуть и скорее забежал в первую попавшуюся дверь с левой стороны, забыв куда шёл. — Ах, еле отвязался от него, — выдохнул Ли, стоя спиной к комнате. Вдруг он увидел дорогую дверь перед собой и обернулся, понимая, что такую уж точно в туалет не поставят. Он с восхищением оглядел комнату с шумоизоляцией и столкнулся взглядом с темноволосым парнем, что сидел в кресле за столом и разглядывал прибывшего гостя. — А, мгм, здрасьте, — легко поклонился Феликс, смущенно улыбнувшись, — Я тут туалет искал и… вау, даже такая комната есть в этом клубе. — Да, и она моя, так что проваливай, мальчик, — бархатным голосом сказал незнакомец, от чего у Феликса пробежали мурашки. — У меня нет настроения на очередную шлюшку, — махнул тот рукой, чтобы незванный гость ушёл. — Как ты меня назвал? — возмутился блондин, понижая и без того низкий голос, что явно привлекло внимание темноволосого. Парень в кресле улыбнулся уголками губ, скрывая их за рукой у лица. Феликс так же стоял у двери, позволяя владельцу комнаты разглядеть себя во весь рост. Высветленные волосы в идеальный оттенок без желтезны, которая жутко бесила владельца бархатного голоса. Кукольное личико с большим глазами и пухлыми розоватыми губами, идеальный нос без горбинки и острый подбородок. Тонкая шея, хрупкое с одной стороны телосложение, но, он уверен, прячущее под объемной рубашкой рельефы. Кожаные чёрные брюки, красиво облегающие худые бедра, на которых взгляд парня явно задержался. — Соответствующе тому, чем ты занимаешься, — усмехнулся он вставая из-за стола, обходя его и облакачиваясь, ставя руки позади. — Хотя, знаешь, ты мне понравился. Можешь сделать свою работу, только давай по-быстрому, — сказал парень и уже потянулся к ремню на брюках. — Не знаю, за кого ты меня принял, но я с тобой спать точно не собираюсь, — остановил его Ли, как вдруг снова окунулся воспоминаниями в неприятное прошлое. Парень стал горько плакать от грусти, что он пытался перебить клубной музыкой и алкоголем. Казалось, словно посреди комнаты стоит не красивый блондин с идеальными параметрами, а обычный страдающий подросток. — Меня вообще парень бросил! — завывал он, пока слезы скатывались по щекам. — Урод, скотина, мудозвон! Как я только терпел его, — шмыгал носом он. — Ну всё-всё, завязывай, бывает, — закатил глаза незнакомец. — Понимаешь… как тебя зовут, кстати? — прервался Ли. — Хёнджин, — на последних силах терпения сказал он. — Хван Хёнджин. — Так вот, Хёнджин, я к нему со всей душой, а он… — Да-да, это очень грустно, а теперь можешь идти, — прервал его тот. — Ты хочешь, чтобы я ушёл? — спросил Ли, поджимая губы от обиды. — Да, я был бы рад. — Все вы, мужики, одинаковые! И ты такой же! — снова громко заплакал он и сел на кожаный диван поблизости прикрывая руками лицо. — Ну всё, не плачь, парень. — Меня зовут Феликс, — прохныкал юноша. — Хорошо, Феликс, не расстраивайся, — подсел Хёнджин, приобнимая за плечи, в то время как Ли так и не переставал грустить. — Как много хорошего он сделал для тебя? Он подарил тебе машину или квартиру? Или, может быть, давал безлимитную карту? Ну хоть что-нибудь, — светловолосый отрицательно помахал головой. — Ну тогда и вправду грустно… хорошо, что ты бросил его. Ты же бросил его? — уточнил он, опаляя щеку горячим дыханием. — Да… — Ну вот и славно. У тебя есть мозги, поздравляю, — сказал темноволосый и облакотился на спину, убирая руку с чужих плеч. — Знаешь, Хёнджин, ну вот нормальный ты, а я бочку гнал! — снова улыбался блондин. — И обнимешь когда надо, и слова нужные скажешь. Золото просто, — сказал тот и стал искать что-то по карманам. — Эх, у меня телефон не с собой, я тебе оставлю свой кулончик, — достал он блестящую звезду, — он мне как жизнь моя дорог. Он приносит удачу, но я тебе доверяю, поэтому надеюсь, что однажды мы встретимся и ты мне его вернёшь, хорошо? — Хорошо, сладкий. Беги. Думаю, тебя друзья уже заждались, — погладил Хёнджин его по голове. — Обещаешь? — Конечно, маленькая пьяница. С поднятым настроением Ли встал с дивана и послал воздушный поцелуй перед тем, как скрыться за дверью. И не то что бы Хёнджин что-то почувствовал в своём прогнившем сердце, но это некое что-то точно не отпускало его, словно поцелуй блондина смог долететь до него. Теперь все его мысли были заполнены светловолосым парнем. Так много проблем навалилось на него сегодня, удивительно, как он не прибил незванного гостя. Может, его спасло красивое личико? Или эти завораживающие бедра? А, может, эта юношеская наивность? Однако с его приходом Хван хоть ненадолго оставил свои дела. Уму непостижимо: он и вправду выслушал нытьё этого Феликса и до сих пор не выкинул этот кулон. Что с ним происходит сегодня. «Ох, Ликси, Ликси, мой сладкий малчьчик, во что ты впутал меня», — усмехнулся своим мыслям Хёнджин. Он крутил звезду в руке и смотрел как она поблескивает при свете исскуственных ламп. Красиво. «Ты так обоятелен, словно Лиля Брик, только до безумя красивый, что рука так и тянется ощутить твою кожу подушечками пальцев» — Мистер Хван, Вам нужно ехать на встречу, — прервал парня его подчинённый. — Конечно, До Хва, сейчас спущусь. Нужно только убрать одну вещь, чтобы не потерять. Хёнджин поднялся с дивана и, недолго подумав, убрал блестящий кулон в дальний ящик в тумбочке у стола. Закрыв его на ключ, он вышел из кабинета, всё ещё не понимая, каким образом светловолосый так впечатлил его.***
Прошёл год. Люди Хёнджина практически сразу нашли всю информацию о Ли Феликсе из Австралии по приказу их начальника, но спустя какое-то время парень стал безразличен ему. Точнее он сильно верил в это. Хёнджин был, как обычно, загружен работой, поэтому и решил, что у него точно нет времени на парнишу. Однако иногда он заглядывал в ящик, где лежал кулон, и хранил, как что-то важное. И как бы он не убеждал себя, что блондин ему не интересен — рука так и не поднялась выкинуть блестяшку без цепочки. — Чанбин, не хочешь развлечься сегодня? — набрал другу Хван. — Когда я тебе отказывал? — радостно спросил он - Где и когда? — Предлагаю навестить чей-нибудь клуб этой ночью. Свой наскучил уже, не думаешь? — говорил юноша, крутя серебряные кольца на пальцах. Парни решили выбрать пристижный клуб, что, пожалуй, мог бы сравниться с клубом Хвана, пока он позволяет им. Хёнджин предпочитает вести монополию, но некоторых он оставляет на плаву, чтобы самому было куда сходить для разнообразия. Как этот клуб, например. К прибытию, возле их столика на втором этаже уже стоял официант, готовый принять любой заказ. — Мне сто грамм виски — с ходу сказал Хёнджин, кидая дорогое пальто в руки официанту. — Но, я… наша гардеробная… Вы можете сами отнести ваши… — Ух, ты решил начать с козырей, — проигнорировал слова официанта Чанбин, так же кинув в руки тому свою кожанку. — Сразу со ста грамм начинаешь. — Чего стоим? — кинул холодный взгляд на того Хван, от чего парень замешкался и явно стал нервничать. — Тебе сигнал нужен? — Ах, нет, извините, — сказал он и удалился. — Туповат, — утвердил Со садясь в кресло у столика. — И не говори, — томно выдохнул Хван присаживаясь за соседнее. — Так скучно. — Что скучно? — Тебя официант тупостью заразил? — скривился тот. — Жить мне скучно, — откинулся на спинку мягкого сидения. — Не хватает чего-то безумного в жизни, кого-то безумного… — снова выдохнул, но вдруг руки сжали подлокотники, заметив знакомое лицо на первом этаже, а тело подорвалось вперёд. Включили Cherry — Lana Del Rey и какой-то безумец, точно поехавший, стал подниматься на барную стойку, раскидывая стаканы в разные стороны сапогами. Было весело наблюдать, как такие же пьяные друзья пытались заставить его слезть, но, кажется, ему плевать, поэтому они смирились. Он медленно вышагивал, чтобы добраться до середины стойки и привлечь оставшиеся глаза. Его чёрная рубашка была больше него самого на несколько размеров, а рукава сильно длиннее рук, поэтому одни из них он слегка подвернул. Частично она была заправлена в относительно свободные кожаные брюки, что так нравились Хвану. Если память не изменяет, он полюбил подобные облегающие после встречи с Феликсом. Красный галстук находился на его шее, а рубиновые серьги поблескивали в ушах, в то время как светлые волосы иногда спадали на глаза. Он шёл передом к балкончику Хёнджина, который наблюдал, как острые бедренные косточки вырисовывались сквозь кожу брюк подчёркнутые ремешком, а ноги завараживающе обтягивались тканью при ходьбе. Веснушки на его лице сияли, а хитрая улыбка отражала яркий свет. — Какие люди объявились, — еле слышно прошептал Хван, не в силах отвести взгляд. «Что же ты выкинешь в этот раз, сладкий?» — думал он, продолжая с ног до головы разглядывать блондина. Дойдя до задуманной точки, Феликс стал медленно танцевать в такт музыки, прикрывая глаза, чтобы не закружилась голова. Бармен решил уйти, чтобы не пришлось прерывать парня, в то время как тот, плавно двигая бедра восьмеркой и скользя руками по телу от худых бедер поднялся к шее, задрал голову и открыл пространство к ней: идеально чистой. Без единой родинки или отметины. Он продолжил скользить руками, поднимаясь к острому подбородку, а после к волосам, зарываясь в них пальцами. Все взгляды теперь были его, как и музыка. Никто особо не двигался на танцполе, лишь слегка покачивали бёдрами, но ни у кого не получалось так, как это делал Ли. Не так завораживающе. Глаза Хёнджина были прикованы к его рукам и непрерывающимся покачиваниям. Вдруг руки блондина скользнули к галстуку, раслабляя хватку у шеи, на что некоторые засвистели, вызывая у Феликса улыбку. Следующее, что он сделал — достал клочок рубашки из брюк, и выполнил просьбу выкривнувшего: «малыш, сними галстук». Как бы Хван не разозлился на его повиновение словам незнакомца, он продолжал смотреть, как тот медленно оттягивяет галстук и совсем снимает с шеи, кинув в толпу. Его руки вновь скользящими движениями поднялись над головой, пока тело создавало плавные волны. Теперь руки оказались за головой, но, недолго думая, он продолжил начатое. Медленно расстегивая пуговку за пуговкой на рубашке, свистки и возгласы становились всё громче. Сначала выглянула острая ключица парня, затем подкачаная грудь и плоский живот с чётко очерченным рельефом. Хёнджин с первой встречи не сомневался, что блондин многое скрывает за балахонами. Теперь бедра виднелись из-под распахнутой рубашки, создавая волнообразные движения и снова очаровывая давно прикованную пару глаз своей пластичностью и идеальными параметрами. Задержав руки на поясе, светловолосый стал медленно расстёгивать ремень, что удерживал брюки от непрошеных сюрпризов, но, кажется, парню захотелось добавить риска в свою жизнь и каплю непредсказуемости для следующих событий. Снова подняв руки вверх, он стал медленно опускаться на корточки задирая рубашку, чтобы освободить зону ягодиц, что ярко подчеркивалась черной кожаной тканью, заставляя публику выкрикивать комплименты. — Слушай, а он хорош, нужно будет взять его номерок, — усмехнулся Чанбин, но улыбка сразу пропала с его лица, как только его взгляд пересекся с Хвановым. Взглядом, полным ярости. — Помолчи, — ответил он, на что Бин фыркнул и собрал руки в замок. Хёнджин вновь повернулся к главной звезде этой ночи, что уже медленно двигал задом вверх и вниз, словно специально испытывает терпение темноволосого. После того, как Феликс окончательно поставил колени на столешницу с подсветкой, на которой, к слову, и так было не много места, а спиной развернулся к толпе, он стал раздвигать колени по скользкой поверхности, сексуально выгибаясь в спине, и снова приближать их друг к другу, пока руками игрался с волосами на затылке, повернув голову чётко в сторону балкона Хвана, ярко улыбаясь. — Не успел я забыть тебя, как ты снова напоминаешь о себе и своем чарующем обаянии, Феликс, — отвечая улыбкой сказал Хван. — Что ты сказал? — переспросил его Чанбин. — Неважно, что я сказал. Важно, что я сделал. Не так ли, Бинни? — не дожидаясь ответа, он встал и подошел ближе к перилам балкончика, всматриваясь в фигуру. Вдруг он видит, как выражение лица танцующего меняется на более хитрую улыбку, а глаза приковываются к глазам Хёнджина. Их прервали охающие Джисон с Чонином, не в силах больше переносить этот стыд. Поэтому, подталкивая в бок смеющегося Минхо, Сынмина и Чана, что уже, будучи даже пьяными, собирались снять это шоу на камеру и показать на утро другу, уговорили их сокрее прекратить это. Труда много прикладывать не пришлось, ведь Феликс замер с приоткрытыми губами и вздымающейся грудью, смотрящий прямо в глаза Хвану, сев в лягушку и находясь всё так же спиной к танцполу. Минхо уверенно подошёл к блондину и, пару раз похлопав его по привлекательному заду, сказал слезать по-хорошему, пока он добрый. — Хватит отбирать работу у стрептизёрш, давай спускайся, — говорил старший. Парень не перечил, и под свистки с аплодисментами спустился на танцпол к друзьям с красными лицами. У кого-то от стеснения, а у кого-то от смеха. Они понимали, что завтра точно смогут отрыть фотки друга в интернете. Хван в свою очередь тоже решил подойти ближе к такому завораживающему Ли Феликсу. Медленно спускаясь по ступенькам, он ни на миг не отвел взгляд от предмета обожания в эфелидах, что, качая бёдрами, так же медленно шёл в его сторону. Танец был прекрасен и все взгляды были прикованы к нему, но только пару глаз Хёнджина парень выделил для себя. Достигнув лестниц и встретившись с Хёнджином лицом к лицу, Феликс замер. Он был все так же красив, как и в их первую встречу. Смоляные длинные волосы, местами дикий, но заинтересованный взгляд, эта притягивающая разница в росте и собственничество, что Феликс почувствовал, когда только начал свой танец. Много глаз смотрело на него, но эти раздраженные Ли смог выделить среди других пьяных. Хван хочет, чтобы он был только его и блондин это видит невооружённым взглядом, но нельзя же так просто соглашаться на чужие хотелки. — Хван Хёнджин, к вашим услугам, — по-джентльменски протянул руку он, заводя другую за спину. Подав руку в ответ, на её тыльной стороне остался влажный след от губ после чего они прошли в глубину большого зала. — Ты искал меня? — спросил Феликс всматриваясь в чужие глаза, пока их владелец медленно застегивал чёрную рубашку, снова бессознательно показывая своё недовольство, что кто-то ещё может наблюдать Ли в таком виде. — Конечно, сладкий. — Почему ты не написал мне, я так долго ждал, — сказал он, уткнувшись в грудь парня и плавно танцуя. — Я был занят, но сейчас я снова встретил тебя и совсем не хочу отпускать. Может быть, это судьба? — вдыхал аромат светлых волос он. — Твои веснушки как звездное небо. — Только от тебя мне приятно услышать такое. — Правда? — бархатно спросил он на ушко, опаляя огненным дыханием, от чего по телу блондина прошли мурашки. Снова. — Мне понравился танец, повторишь его как-нибудь? Только для меня, — зачесывал пряди за ухо, догадавшись, как легко вызвать щекотку у парня. — Я подумаю, — сказал Ли и отстранился. Недолго посмотрев в полюбившиеся глаза, он стал приближаться к губам, о которых давно грезил. Однако его вовремя остановил чужой палец в нескольких сантиметрах от своего лица. — Хочешь поцеловать меня? — игрался темноволосый. — Хочу, — одними губами сказал он, специально задевая чужой палец языком. Вдруг лицо Хвана снова приблизилось к уху на расстоянии, что их щеки полностью соприкасались. — Ты сегодня конфетка с коньяком? — улыбнулся. — Как ты узнал? — хихикнул тот. — От тебя пахнет знакомыми ароматами, малыш, — сказал он на секунду закусив мочку уха и вызвав новый табун мурашек у младшего. — Меня заводит то, как ты смущешься. — Но я это не контролирую. — Я знаю, сахарок. Вдруг длинные пальцы обхватили желанный подбородок и притянули к губам владельца. Он мягко пробовал кукольные, чувствуя чужое желание и бушующий огонь внутри. Для Хёнджина было понятно, что сейчас большую роль сыграл алкоголь, раз блондин стал таким откровенным, но пусть так, он не мог больше видеть как другие смотрят на него. Хвану до скрежета зубов хотелось сказать каждому, что Феликс только его десерт и второй порции не существует, однако ещё больше его раздражало, что он не может сделать этого. Феликс не его, но это лишь вопрос времени. В это время светловолосый пытался углубить поцелуй, то дерзко облизывая верхнюю губу Хвана и отстраняясь, то проявляя явную инициативу, а потом снова возвращаясь к лёгким отывистым чмоканьям. Поэтому Хёнджину пришлось крепко взять блондина за затылок, на что он стал смеяться сквозь поцелуй. Он пытался играть с темноволосым, и это выводило его из себя, но ещё больше заводило. — Хочешь быть моим, Ликси? — отстранился парень и стал гладить чужие волосы. — Всего на один вечер. — Всего на один? — Да, всего на один. — А потом? Хёнджин решил достать сигарету и закурить, пока раздумывал. — А что бы ты хотел, Ликси? — держал он между пальцев сигарету. — Я хочу тебя, полностью. — Тогда, должно быть, ты хочешь стать моим? — Феликс пьяно кивнул, на что Хёнджин выпустил ему пар в лицо. — Если бы ты знал, что это значит, ты бы не озвучил мне этого, малыш. Я спрашиваю только потому что ты по-настоящему понравился мне. Придерживая пьяное тело, Хван отвел Ли к ближайшему диванчику. Затем, сделав ещё несколько затяжек, взял чужую тыльную сторону руки в свою и хлоднокровнно потушил бычок о мягкую ладонь, выкидывая мусор куда-то на пол. Феликс пытался закричать, но Хёнджин намертво зажал его рот рукой, от чего у парня смогла скатиться лишь одинокая слеза из глаз. — Ты гребаный садист, Хван, — прошипел он. — Конечно, малыш, конечно, — снова гладил светлые волосы. «Поэтому не соглашайся, откажись от всего, что я предлагаю тебе» — втайне думал он. — Мне так нравится это. Почему же? — притянул Хёнджина за шею выдыхая горячий воздух в ухо и кусая за мочку острыми зубами. — Твоя опасность возбуждает меня, но… — отстранился от Хвана, — я откажусь. — Решение остается за тобой, — сказал темноволосый, убирая руку. Затем молча встал с дивана и ушёл, оставляя Феликса одного. Он не забрал лишь боль после себя, которую парень почувствует уже трезвый.***
— Пойдешь со мной на встречу предпринимателей? Просто как друзья. У меня второй пригласительный, поэтому решил взять тебя, — спросил Минхо по телефону. — А что придётся делать? — уточнил блондин. — Светить красивой мордашкой, Ликси, — с непривычным теплом ответил он. — Ну так, ты согласен? — Да, давай. Минхо сказал парню, что к вечеру нужно уже быть там, поэтому Ли решил нанести маску для лица, чтобы отёк от пьянки был не так заметен. Затем, заглянув в шкаф, он решил выбрать сочетание одежды, что давно хотел куда-нибудь надеть, но всё повода не было. Стиля надо было придерживаться классического, но более расслабенного, ведь встреча будет вроде обычного крупного мероприятия. Парень выбрал укороченный чёрный пиджак и такую же короткую белую рубашку. Застегнув её на все пуговицы, он затянул ворот чёрным галстуком и так же застягнул пиджак, благодоря чему образ был приблежён к классике, но при этом являлся безумно дерзким. На низ юноша решил выбрать новые кожаные брюки трубы, в которые было вшито множество замочков. Придерживал штаны ремень с неброской пряжью, дополняя идею. Минхо заехал за Феликсом и выручил ему чёрную кожаную маску для лица, что прикрывала только верхнюю часть, добавив, что в таких будут все. Это своеобразная тематическая деталь этого вечера. Выйдя из машины, они дошли до огромного особняка, на входе которого стояли охранники. — Ты сегодня хорошо выглядешь, Ликси. Буду смотреть, чтобы тебя не украли, — посмеивался тот. — Да ладно тебе, ты сегодня тоже ничего! — засмущался блондин. Внутри здания было очень изысканно и отделан дом был в античном стиле, особенно изумляя Феликса, ведь раньше он не был на подобных мероприятиях. Дойдя до первого столика с мужчинами, не сильно старше парней, Минхо пожал всем руку и, соответственно, познакомил Феликса, который успел осветить весь зал своей улыбкой. — Хён, я пойду осмотрюсь, — тихо сказал светловолосый, на что парень легко кивнул. Юноша бродил по первому этажу, думая, когда же он закончится. По всюду были картины, пару небольших статуй и, конечно, много разнообразных закусок и алкоголя. Однако блуждая в разные концы дома, он не мог избавиться от чувства, что за ним кто-то яро наблюдает. Ладонь с ожогом сразу запульсировала, а глаза стали искать заинтересованного. Долго высматривать не пришлось. Всё тот же знакомый взгляд Хван Хёнджина прожигал Ли. Он стоял в маске с перьями и деловом чёрном бархатном костюме, полностью игнорируя чужую речь, вероятно, адресованную ему. Блондин решил не обращать на это внимания, продолжая рассматривая дом. Он хватал разные закуски и останавливал официантов с алкоголем, чтобы отвлечь себя и надоедавшие мысли. «Даже не смотри на меня, Хван, я отказался быть с тобой, поэтому мне можно всё!» — подумал Ли, выпив очередной бокал. Было и вправду скучно, а холодный взгляд не отпускал ни на секунду, поэтому парень решил познакомиться с кем-нибудь. Хотя, конечно, он знал, что делает это, чтобы ледяные глаза снова запылали былым огнём. — Привет, — игриво улыбаясь сказал светловолосый, подойдя к одинокому парню, что находился с маской на глазах по правилам дрес-кода вечера, — ты один здесь? — облакотился он боком на высокий стол. — Меня, кстати, Феликс зовут, — плавно протянул руку он, замечая, как играли скулы Хёнджина издалека. — Я… я тут с другом, — замешкался тот. — Правда? Я тоже, но он оставил меня скучать одного. Тебя тоже? — дул губки блондин, зная на что давить. — М, кхм, не совсем, — подавился брюнет котелем. — Он отошел ненадолго. Светловолосый сразу ближе подошёл к парню, то похлопывая, то поглаживая его спину, чтобы ему стало легче, но, очевидно, дело было не в напитке. Краем глаза он продолжал посматривать на Хвана, который уже закипал от злости, что непременно забавляло Феликса, но этого было недостаточно. Он ходил по залу и недалеко от темноволосого искал себе жертв, чтобы познакомиться. Он делал всё, что могло вывести Хёнджина из себя. Если говорил, то кокетливо, если шептал что-то, то обжигал ухо, если брал чужую руку в свою, то спетал их пальцы, заставляя каждого краснеть, а если прощался, то поцелуем в щёку. — Я занимал первые места в соревнованиях по боксу пока не ушёл в бизнес, до сих пор мышцы сохранились, — хвастался очередной мужчина лет тридцати. — Ах, ничего себе! — глупо посмеивался блондин. — А разве могут сохраниться на такое долгое время? — строит дурачка, наслаждаясь чужой реакцией с соседнего столика. — Ну я же хожу в зал, смотри, — снял тот пиджак, играя с мышцами через рубашку. — Ого! Ты, наверное, такой сильный! — улыбался Ли. — Могу ли я потрогать? — хлопал ресничками блондин, продолжая строить глазки. — Тебе можно, пупсик, — улыбнулся он после чего светловолосый потянул руку к бицепсам, краем глаза замечая, как Хван агрессивно поставил стакан на стол и, не отрывая взгляд, направился в его сторону. Ухмыльнувшись, он положил свою руку на чужие мышцы, слегка щупая их. Но не успел он сказать комплимент, как их прервал красный от злости Хёнджин. — Я украду у вас Феликса на минутку, — утвердил Хёнджин не дожидаясь ответа и потянул блондина за собой. — Эй, куда ты тащишь меня? — спрашивал Ли, следуя куда-то в сторону за парнем. — Хёнджин! — закричал он и они резко остановились. Хёнджин в это время приблизил своё лицо к противоположному. — Ты что устроил, маленький праказник? — держит тот их лица неприлично близко. — Думаешь, я не вижу? — агрессивно шептал он. — Во-первых, отпусти мою руку, — он вырвал из чужих оков свою кисть. — Во-вторых, это не твоё дело. Я так развлекаю себя, Джинни, — с улыбкой ответил блондин, на что Хёнджин резко смягчился. — Хм, значит, так ты развлекаешься, — ухмыльнулся. — Все верно. — Ты же понимаешь, что я не оставлю их в живых? — спокойным тоном и безумной улыбкой говорил Хван, убирая чужую прядку за ухо. — Что? — широко распахнул глаза светловолосый. — Ты с ума сошел, Хван? — Да. С момента, как встретил тебя. Ты только моя сладость, — его рука стала от волос спускаться к шее, обхватвая её рукой и слегка сжимая, чтобы воздух поступал, но в малых количествах. — Твоя красота, — спускается ниже по спине, очерчивая позвоночник, а затем задерживая руку на талии. Феликс тихо выдыхает рядом с лицом Хвана, так, чтобы он почувствовал горячее дыхание, — твоя изящность, — поднимается, перещитывая большим пальцем ребра сквозь небольшие мышцы, надавливая, от чего кажется, что скоро одна из косточек не выдержит, — твоё сладкое обаяние, — спускается ниже и, не жалея силу, сжимает ягодицы блондина, тем самым выжимая из него ещё один скулеж, — твоё тело — всё принадлежит только мне. Глаза стервятники под чёрной маской смотрят сквозь душу, прожигают дыру. И почему же Феликсу это так нравится? Он готов часами терпеть это, дав себе небольшой перерыв, а затем повторить всё заново. Хван убивает так сладко, что идея стать его уже не кажется такой безумной. — С чего бы? Ты больной, Хван, я отказался быть твоим, — прошептал практически в чужие губы, держа свои приоткрытыми. — Мы оба понимаем, что это временно, Феликс. — прижал к себе за талию. — Я знаю, что ты хочешь меня так же сильно, как пытаешься вызвать во мне ревность, — темноволосый опустился к шее блондина и стал обжигать её томными вздохами. — Но готов признать, у тебя получилось надавить на неё. Я глаз не мог оторвать от тебя, боясь, что кто-то украдет мою драгоценность. — Хёнджин… — только смог выдавить из себя на полувыдохе он, открывая больше пространства в районе шеи, ожидая прикосновений губами, но, почувствовав холод, блондин понял, что Хван ушёл, лишь подмигнув парню и оставляя его без желаемых прикосновений. Разозлившись, Феликс фыркнул и тоже ушёл, не имея желания больше смотреть в эти похотливые глаза. Он любит дразнить темноволоого, но противоречит самому себе. Хочет, но искусно молчит, не пророня лишнего слова. Блондин играет и ему нравится. И снова он продолжает. Прелюдно целует другого, зная последствия для обоих, но это ведь самое интересное. Ему нравится опасность, что он чувствует рядом с этим темноволосым мужчиной. Ему нравится чувствовать его своеобразную любовь на своем теле, чтобы на белоснежной коже потом остались цветные следы и ожоги от его любви. Но он знает, что если кто-то другой попробует прикоснуться хоть пальцем к его сладости, этот человек необычайным образом попадет в список пропащих без вести. Обоим нравится игра. Хотя она и имеет необычные правила на первый взгляд, но так даже интереснее. Вечер подходил к концу. Ведущий объявил начало огненного шоу для гостей мероприятия, но не успел Феликс отправиться на поиски Минхо, как его куда-то потянул за кисть парень с тёмными волосами, не позволяя выбраться. — Что ты делаешь? Мне больно, Хенджин! — тащится за ним блондин. — Иди за мной. Его повели куда-то на второй этаж бегом по лестницам, но только Ли успел осознать, что его вытащили на балкон второго этажа, он оказался прижат к стене, в то время как чужие губы находились на расстоянии сантиметра от его, практически касаясь друг друга. Феликс снял маску с лица и Хёнджин повторил за ним. Однако недолго блондин рассматривал знакомое лицо, как сам сорвался с цепи и поцеловал губы, которые словно вечность не видел. Ему не хватало этого недостатка воздуха из-за переполняющих тело чувств, этой приятной дрожи в ногах и тянущего чувства. Он обхватил чужую шею руками, путаясь в смоляных волосах, только успевая сплетаться с пухлыми губами. Хёнджин в это время настойчиво углублял поцелуй, плавно спускаясь к бёдрам, о которых он так давно грезил. Они буквально сводят его с ума в этих кожаных штанах, которые теперь стали словно красная тряпка для быка в глазах Хёнджина, как и этот блондин, заставивший его сделать трещину в шести стаканах за жалкие пару часов. Сейчас темноволосый всем весом прижимал тело Феликса к стене, блуждая руками где вздумается, на что он слышит лишь сладкие для слуха стоны, снова и снова вырывающиеся из этого наглого рта. — Я знаю, что ты думал обо мне, пока целовал другого, — говорил куда-то в район уха Хёнджин и там же оставлял поцелуи. — Мне нравится кидать тебя в пучину ада, Феликс, — прошептал Хван. — Но я и сам не прочь окунуться в неё с головой. Вместе с тобой, — сделал паузу он, уставившись в карие глаза. — Но на что ты готов ради меня? — Всё, что попросишь, Хёнджин! Я всё сделаю, — шёпотом отвечал светловолосый. — Как далеко ты готов зайти во имя любви ко мне? — спросил парень и взял Феликса за острый подбородок, сильно сжимая. — Я всё сделаю, только скажи, что любишь меня. — Тонуть во имя любви или спасти из-за гнева человеческого? Хм, интересный вопрос, не правда ли? — стал смеяться Хван, улыбаясь во все зубы. Вдруг он отошел от блондина и, заведя руку за пиджак, достал глок. Схватив чужую ладошку, вложил в неё оружие и направил ровно на свою голову, в то время как рука парня в страхе тряслась. Феликс совсем не понимал, что от него хочет Хёнджин. Темноволосый смотрел безумным глазами в его полные страха и ждал действий, но Феликс совсем не такой, каким хочет видеть его Хван. — Стреляй! — закричал Хёнджин. — Зачем? Зачем ты делаешь это? Я не хочу, — говорил Феликс, пока глаза наполнялись влагой. — Теперь мне скучно, сахарок. Развлеки меня, позволь увидеть твоих демонов! — Я не могу так, нет! — мотал в разные стороны головой блондин. — Либо ты, либо тебя, Феликс. Такова жизнь. Если ты не можешь играть по её правилам, то ты недостоин жизни, — серьёзнее чем раньше сказал он. Блондин успел только моргунть, в то время как глок оказался уже в руках Хёнджина, наведённый теперь на лоб Феликса. — Тебе так нравилось играть со мной сегодня. Кажется, теперь моя очередь, — хлоднокровно сказал Хван, убирая оружие с предохранителя. — Готов ли ты умереть ради меня и возрадиться во имя мести ко мне, Ликси? Феликс сжался в размерах, жмуря глаза от страха, но вдруг заставил себя взглянуть на Хёнджина, оживляясь и выпрямляя спину, готовый ко всему. — Всё, что попросишь, любимый, — сказал он и подошёл вплотную к дулу пистолета, закусывая губу. Он знает Хёнджина, и знает, что он нетерпелив, значит, долго не продержится перед своей конфеткой. Ему нравится играть, но когда другие тоже улавливают правила — становится неинтересно. Резко отведя руку в сторону, Хёнджин выстретил в воздух, заставляя Ли дёрнуться от звука. Безжизненное тело птицы упало на идеально вычещенный от мусора асфальт. Выкинув пистолет в сторону, темноволосый вновь прильнул к губам Ли, что были на вкус такие же сладкие, как и его вид. Страх был любимым лакомством Хвана, и он чувствовался в чужом рту. Оперевшись одной рукой о стену, вторую Хван запустил в светлые волосы, контролируя тем самым голову Феликса. Кажется им никогда не надоест соревноваться, у кого больше власти. Поэтому свободную руку Хёнджин снова спустил на бедро в кожаных штанах, приподнимая его. Понимая, чего хочет Хван, Феликс запрыгивает на его бёдра, обвивая талию ногами, в то время как желаемые руки подхватывают ноги, сжимая ягодицы и не жалея на это силы. — Подожди, вдруг нас услышат? — на полувыдохе спосил Феликс. — Эти идиоты сейчас на огненом шоу. Нас не услышат, даже если я буду тебя убивать, — усмехнулся Хван. — Я уже живу и умираю от твоей руки. Это будет убийство из любви, — сказал светловолосый и притянул Хёнджина за шею, впиваясь в его губы. Посадив Ли на небольшой столик на открытом балконе, также отделанном в античном стиле, он продолжил, поцелуями спускаясь к его скулам, подбородку и шее. Растегнув пиджак, Хван принялся за галстук, который он сильно затянул на шее блондина, но почти сразу расслабил, наблюдая, как тот жадно глотает воздух. Совсем избавившись от вещи, он расстегнул несколько пуговиц на рубашке, чтобы освободить ключицу. Но легко проведя языком по выпирающим косточкам, спустился к рельефному животу, оставляя свой след на каждом участке, а руками по обе стороны сжимая тонкую талию и надавливая большими пальцами на бедренные косточки. Положив руки на ляжки Феликса, Хван снова сильно сжал их, наслаждаясь реакцией парня, что уже не знал куда деть себя, то запрокидывая голову назад, то прожигая взглядом глаза темноволосого, который игрался с чувствительным животом как только вздумается. В штанах уже неприятно давило, но он молчал до последнего, не говоря о том, как нуждается в поцелуях Хвана сейчас. Хотя ему и не надо было говорить. Разомлевший взгляд и ватное тело без слов сдавало с потрохами. Феликс громко выдыхал, высоко вздымая грудь, а руками придерживал обмякшее тело позади. Они стали мелко дрожать, когда Хёнджин снова поднялся к шее, кусая её и сразу зализывая, и перешёл на мочку уха, которая была слабым местом. Оставив попытки держаться сидя, блондин лёг на спину обхватывая ногами бедра Хвана, в то время как руки вытянулись в разные стороны и обхватывали каменные перила, а голова свисала с балкона, совсем не боясь второго этажа. Сейчас он такой открытый перед ним, глупо позволяет делать с собой всё, что вздумается. А к Хвану приходит столько идей, что в голову не помещается, как можно выглядеть настолько обаятельно и невиннно, при этом пошло постанывать под ним. Разум давно оставил парня, ведь он и вправду не может насладиться своей сладостью, своим единственным наслаждением. Феликс, любимый Хёнджином, который любит неправильно. Совсем не так как следует, но в этом и есть его собственная изюминка. Венистые руки расстегнули рубашку до конца, открывая вид на тяжело вздымающуюся грудь, что была теперь одной линией с шеей, на которой уже были видны красные следы от пухлых губ. Большие ладони снова опустились на живот, проводя длинную полосу от его начала до рёбер, очерченной груди, слегка зажав между пальцами соски, до ключиц, а затем любимой белоснежной шеи, что уже покрылась мурашками, как и вся кожа на теле. — Не хочешь остановить меня? — с ухмылкой спросил Хван, начиная вырисовывать узоры пальцами уже начиная от щиколотки, икры, доходя до зоны под коленом, невероятных бёдер и упругого зада. — Не думал об этом, — набравшись сил, сказал куда-то в воздух Ли, пока сильные руки сбивали его, сжимая ляжки. — Я даю тебе выбор. Снова, — рука опустилась на бедренные косточки и скользнула к паху, на что блондин моментально отозвался протяжным стоном. Даже глаза Хвана невольно прикрылись в наслаждении. — Каков будет твой ответ, сахарок? — прошептал в самое ухо Хван, зная, что это вызовет мурашки у Ли. — Хван Хёнджин, — сказал Феликс и притянул парня за очередным развратным поцелуем, где четко прослеживалась доменантность Хвана и то, как он позволял блондину играть с собой, — замолчи уже. Либо займи рот чем-нибудь более полезным. — У тебя есть предложения? Взгляд темноволосого мазнул от прекрасного лица к штанам с выпирабющей тканью, не оставляя ни одного кусочка кожи на теле без внимания. Его глаза выдавали с потрохами хозяина, крича: «Я хочу только его сейчас. Полностью!». Это был один из способов селфхарма для Хёнджина, его персональная проверка на выдержку. Невероятно сложно смотреть на свой предмет обожания в прямой доступности, но позволять себе только смотреть. Руки сжимали стол так сильно, что уже хотелось сломать его, втрахвая туда Ли, пока руки впутаются в золотистые волосы, с силой оттягивая их. Ли так и лежал на спине, чувствуя, как по открытой коже пробежал холодок в виде ветра, что стал усиливаться к вечеру. Он видел как Хван жадно разглядывал его в приглушённом свете. На такого распаленного и расцелованного. Видно было как тяжело давалось Хёнджину преодолеть себя и не поддаться искушению тела перед глазами. Игра с самим собой, заранее зная, что он проиграет чарам лежавшего перед ним парня. И Феликсу определённо нравился этот хищный вгляд, нравилось видеть как глаза начинают бегать по телу, а руки сильнее напрягаться при виде того, как Ли приоткрывает губы, а затем медленно облизывает верхнюю губу. Это зрелище стоит больше картин с аукциона. — Я хочу прикоснуться к тебе, — практически шёпотом сказал Хван, не разрывая зрительный контакт. — Я ни к кому никогда не хотел прикоснуться так же сильно, как к тебе сейчас. — Но тебе можно только смотреть? — скорее утвердил Ли, приподнимая бровь. Не сказав ни слова, Хван снова положил руки на колени обхватывающих его ног и по бедрам поднялся к ремню на брюках. Он чувствовал мелкую дрожь и сильное желание светловолосого, но всё так же медленно растегивал его, наслаждаясь сложившейся ситуацией. Рука легла на уже влажные трусы и нащупала член, что такое долгое время требовал внимание. Хван обхватил его и большим пальцем стал надавливать на головку, вызывая немые стоны. Пожалуй, не закинь Феликс голову назад, Хван бы увидел его открытый от удовольствия рот, потому что то, что парень продолжил вытворять дальше было невыносимо. Один лишь указательный палец провел по всей длиннее от головки до основания прощупывая длинну. То же самое он повторил, только уже языком. — Ликси, позволь отблагодарить тебя за твою красоту, — сказал тот и принялся зубами стаскивать ткань трусов, пока руки снимали штаны, чему посодействовал Ли, любезно приподнимая таз. Ещё раз пройдя языком по всей длинне, Хван услышал вскрик, когда уткнулся языком в уздечку. Он улыбнулся и сразу продолжил, беря половину длины сразу, от чего Ли моментально прогибается в спине и стонет на выдохе, сдерживая порывы. Вдруг Хван достаёт член изо рта, оставляя только головку, которую он стал активно облизывать, как самый сладкий чупа-чупс. — Мгм, это так… жестоко, — выдавил Ли, корчась в блаженной гримассе. — Тебе будет проще, если перестанешь сдерживаться, — опалял своим дыханием плоть он, иногда прикасаясь губами. — Разрешаю громко кричать моё имя, сахарок. — Пока ещё не заслужил, — прыснул Ли и сразу пожалел о сказанном, зажимая рот руками, чтобы на самом деле не закричать имя парня, который за раз взял всю длинну, одновременно надавливая языком на уздечку. Игры, что вытворял Хван с ним были такие же сладкие, как и то, что темноволосый успевал приятно гладить его бедра, колени, соски и доводить до дрожи одной фразой. — Мой сладкий, расслабься. Пока что я тебя не ограничиваю. Можешь потрогать мои волосы, если сильно хочется, — тяжело дыша, сказал Хван в перерыве, словно читая мысли Феликса, который уже не знал куда деть руки. Не упуская возможность, пока парень добрый, он впутался в такие мягкие волосы, что манили к себе с первой встречи. Весь вечер Ли думал о них, о том, как нуждается прикоснуться к ним, увидеть распластанными на своей груди, пока владелец сладко спит, обнимая парня под собой. Всё-таки светловолосый не сдержался и прокричал часть заветного имени: «Джинни», несмотря на то, что обещал себе сдержаться и попробывать практику тихого секса, но, так получилось, что мужчина, который незаметно ввёл в него первый палец, точно не из тех, кто позволяет своему партнёру молчать. Он с первых секунд вызывает искры в глазах, а ноги заставляет подкашиваться от одного только поцелуя. О каком молчании может идти речь? Феликс хотел было спросить, что делает Хван, но парень не позволил ему, выбивая остаток сил, когда добавляет второй палец и нащупывает приятную точку, сладко ухмыляясь маленькой победе. Ли хотел было снова вскрикнуть, но Хван накрыл его губы своими, «разрешая» только промычать. Холодные губы контрастировали с горячими, которые долгое время доводили блондина до пика и останавливались, устраивая настоящую пытку. Руки в это время подхватили обессиленные ноги, которые уже были не в состоянии держаться на чужих бёдрах и закинул их на плечи. И в этот момент Феликс почувствовал, насколько гибок, ведь бедра прижались к телу на время поцелуя, пока пальцы удивительно медленно двигались, не предвещая ничего хорошего. — Даже твой запах сводит меня с ума, — почти рычал Хёнджин, ощущая, как руки блондина стали разминать его плечи, пробираясь под рубашку, расстегнув первые две пуговицы. — Ты выглядишь сейчас, как самая развратная и дорогая шлюшка Сеула, а пахнешь как долбанные булочки синнабон! — Тебе не нравится, Джинни? — бархатно спросил Феликс, прикусывая мочку уха. Хёнджин решил добавить третий палец вместо ответа, заметив, как парень наглеет, привыкнув к медленном темпу, вызывая громкий вскрик. Хотелось показать, что они успели перескочить только первую ступеньку из всего спекра эмоций, что им придётся испытать вместе. Спустя пару минут блондин уже сам стал насаживаться на пальцы, делая инстенктивное подобие волны. Было видно, что ему не хватало большего. Уже и редкие прикосновения к члену не вызывали такую реакцию как раньше. Хван и сам уже мучился в агонии, желая парня под собой каждым сантиметром тела. Руки подрагивали прикасаясь к разгоряченной коже, а орган дергался каждый раз, стоило Ли облизать свои прикоткрытые губы. Хотелось смотреть на них и целовать до приятных укусов одновременно. Припустив штаны с боксерами, Хван достал презервативы и ближе пододвинул к себе парня за бедра, пристраиваясь к пульсирующему входу. Осознав, что, смазки у него нет, он плюнул на ствол и вошел головкой. Он громко выдохнул, откидывая голову назад от того, как внутри было горячо, как всё продолжало пульсировать. Феликс спустил тихий стон и сжал пальцы на ногах, которые находились на чужих крепких плечах, что он сейчас царапает от наслаждения. Медленно Хван вошёл в него на всю длинну, давая, скорее себе, время привыкнуть. Ведь такие яркие ощущения он давно не испытывал. Обычно его секс состоял из того, что ему пару минут сосали и он нагибал партнера где-то у рабочего стола или на диване. Дело пяти минут. Но, чтобы настолько хотеть кого-то, что не дотерпеть не то что до офиса, он буквально не смог сдержаться до ближайшей комнаты и вошёл в блондина прямо на балконе, где он такой разгоряченный лежал на столе, дрожа всем телом от прикосновений губами к коже, от того, как Хёнджин называет его сладостью, хоть и говорит, что ему не нравится. Постепенно Хван стал двигаться медленнее, в то время взгляд запутался в волосах, не понимая, где он находится. Светловолосый действовал на него как маленькая, но сильная доза наркотика, после которого ты буквально забываешь где находишься и просыпаешься в таком же неизвестном месте. Парень сам не заметил, как плавные махи бедрами сменились резкими и вбивающими толчками. Было невероятно приятно, но всё испортил блондин, который подозрительно тихо лежал, почти не реагируя на движения. Хван решил взбодрить того. Он почти полостью вышел и резко вошёл до конца. — Ах… ты что творишь, ненормальный! — соскреб себя со стола Ли и подставил локти позади, но его возмущения прервали страстным поцелуем, после которого он и сам забыл, на что возмутился. — Извини, детка, думал ты уснул, — усмехнулся Хван, в то время как злость Ли возрасла с новой скоростью. — Ха, просто я перестал что-то чувствовать, вот и стало скучно, — закатил глаза он, обратно ложась на спину. — Тогда нам придётся поменять позу, чтобы тебе снова стало весело, — погладил талию он и оставил руку на средней ягодичной мышце, которую с силой сжал, заставляя Ли поморщиться от приятной боли. — Спустись, пожалуйста, и ляг животом на стол, а своей прекрасной задницей ко мне. Ли повторил всё, что сказал ему Хван, ни капли не возмущаясь. Даже на то, что по сути он поставил его раком. Но, зная способности парня, ему хотелось доверять, ведь то, что он вытворял ранее, отправляли разум блондина в космос, поэтому он не присутствовал на земле, когда Хван слишком плавно двигался. После американских горок это казалось детскими качелями, и по простате он уже как-то не попадал. И как Хёнджин только заметил, что Ли расслабился? Чёртов трахер! Знаком, что Ли встал правильно послужил звонкий шлепок по ягодицам. Ли поморщился и снова вытянул руки, хватаясь за каменные перила балкона. Парень какое-то время просто лежал, ощущая только как крепкие руки растирали его копчик, спину, мышцы вдоль позвоночника, как бы подготавливая. Было очень приятно. Спина постоянно устает. Он будто бы знал об этом и теперь перешёл на ягодицы, разминая их большими пальцами и поглаживанием. Вдруг прилетает ещё один звонкий шлепок по другой ягодице, заставляя Ли выгнуться в спине и простонать что-то невнятное. И снова Хван вошёл во всю длину, особо не ценемонясь. Место уже было достаточно растянуто, поэтому позволяло набрать быстрый темп, который будто выбивал душу из блондина. Он уже сам подмахивал бедрами в такт, за что Хёнджин снова поощерял его шлепками. Ощущение, что Хван поставил Феликса в такую позу только для того, чтобы поиздеваться над его нежным задом. Скорее всего останутся следы, но это уже не волновало так сильно, ведь светловолосый уже был на пределе и совсем не в силах сдерживаться. Некончаемые стоны слышались с его уст. Их могли бы услышать люди на первом этаже с улицы, но их там не было. Парень уже не думает о том с кем он и где, единственное, что ему удаётся почувствовать — это безумно приятные прикосновения от такого же безумного владельца рук, что создают их. Феликс излился первым, а следом за ним Хван, который облакотился на вспотевшую спину и горячо дышал, прорычав перед этим. — Вы посмотрите на него, совсем не боится высоты, — посмеивался он, отстраняясь. — Совсем, — расслабленно ответил блондин. — Мне очень хорошо. — Увидел бы тебя твой друг Минхо сейчас, — говорил Хёнджин рассматривая лежачего парня и нежно поглаживая его талию. — Минхо! — вдруг подорвался блондин, разворачиваясь и ударяясь лбом о чужую грудь. — Точно, как я мог забыть, — стал рыть по карманам штанин. — Не это ищешь? — ухмыляясь спросил Хван, держа в руках телефон Ли. — Эй, откуда он у тебя? — Вытащил из заднего кармана, когда трогал твою задницу, — победно улыбался он. — Верни! Минхо звонил мне, но я не смог ответить, потому что ты утащил меня, — нахмурил брови тот, сидя на краю стола. — А потом что будет? Мне-то что с этого? — Мне нужно идти, Хёнджин, отдай, — потянулся он за телефоном, что был на высоте вытянутой руки, но не достал. — Я хочу, чтобы ты остался, что с твоим Минхо будет за лишние десять минут. — Судя по опыту, нам не хватит десяти минут, Джинни, — хитро улыбаясь сказал Феликс и пока старший был в ступоре, выхватил телефон, надевая штаны с ботинками обратно. — Я пошёл. — Так быстро? Не успеешь даже взять мой подарок? — спросил Хван и увидел как глаза Феликса расширились от интереса. — Не буду томить, вот он, — протянул парень цепочку с кулоном-звездой, что когда-то оставил у него Ли. — Ты сохранил его! — запищал тот. — Ты отдал мне его без цепочки, но теперь ты можешь носить его. И считай, что ты уже отблагодарил меня, — подмигнул он. — Ладно, тогда… — недоговорил Хёнджин, потому что его прервали громкие крики людей и частые выстрелы. — Хёнджин, что происходит? — перевёл широко раскрытые глаза на него Феликс. Тот в свою очередь сразу посмотрел на улицу у главного входа. Увидев, что выход заблокирован, он понял, что нужно скорее выбираться. — Иди за мной, — серьёзно сказал он и пошёл прямо в сторону громких звуков, но Ли не перечил ему. Спустившись по лестницам, Хёнджин показал Феликсу следовать за ним в сторону чёрного входа. Там как раз стоял Чанбин — Чан Бин, что происходит? Ты чего встал здесь? — раздражённо спросил Хван. — Хёнджин, так и знал что поймаю тебя в этом месте, — улыбался он. — Что-то я не видел тебя на шоу. Я так понял ты и блондинчик вместе ушли. — Чанбин? — приподняв одну бровь, смотрел на него темноволосый. — Что такое, Джинни? Я тебя везде обыскался, а ты с этим шлялся где-то, — перешёл он на грубый тон указывая пальцем на Феликса. Вдруг за долю секунды Хёнджин достал пистолет из-под пиджака и навёл на голову парня, снимая с предохранителя. Но не успел он выстрелить, как на них с Феликсом навели оружие. Безвыходная ситуация. Темноволосый в свою очередь просто стал улыбаться, всё шире и шире, пока не начал так смеяться, что и Чанбин заразился. Только Феликс стоял и не понимал юмор, поэтому лишь нервно поднимал уголки губ, пока парни хохотали как при обычной встрече. — Достаточно, — перестал Хёнджин, но пистолет не убрал. — Я так понимаю ты меня не отпустишь, — по хитрой улыбке брюнета парень понял, что мыслит он правильно. — Что тебе нужно? — Как ты ещё не понял. Мне нужен ты, — сказал парень, на что Хёнджин снова звонко засмеялся, убирая пистолет с чужого лба. — Ты просто псих, Хван, — говорил тот, когда дуло пистолета Хёнджина уже было наведено чётко на собственный висок, а широкая улыбка не сходила с лица, оголяя ровный ряд зубов. — Да я просто шучу, — спокойно сказал он опуская оружие. — Так я нравлюсь тебе? — с хитрой улыбкой спросил темноволосый. — Убьёшь меня, Бинни? — Как я могу убить того, кого люблю, — с ухмылкой сказал он подходя ближе. — А вот это недоразумение я не пожалею. — Забирай его. Он мне и даром не уперся, — посмеивался Хван, кладя руку на плечо Феликса, слегка сжимая его, а затем взял его за челюсть и повернул к себе, надавливая на щеки пальцами. Их взгляды пересеклись: холодный и преданный. Придвинув его ближе к себе, Хёнджин прошептал на ухо: — На что ты готов пойти ради меня? — На всё, — так же прошептал Ли. — Так утони же в моей любви, — последнее, что он сказал перед тем как отпустить его и громко засмеяться. — Оставь его умирать где-нибудь, — более серьёзно сказал он Чан Бину, продолжая смотреть в эти стеклянные глаза. — Договорились, — ответил парень. Феликсу было ужасно больно, неужели он действительно готов умереть ради этого психа? Как он мог сойти с ума за несколько встреч с ним. Но он уверен, что готов жить ради него и умереть за него, если парень того попросит. С их первой встречи он всё свободное время думал о Хване, ждал, когда он найдёт его и полюбит так же сильно. Сейчас Ли просто верил, что это не конец, что продолжение будет ждать. Поэтому продолжал смотреть в эти красивые глаза, которые буквально тонули в Феликсе, ни на секунду не отведя взгляд. Хёнджин был психом, а Феликс ещё безумнее.***
Холод и бессилие с каждым часом овладевало парнем всё сильнее. Он бился в дрожи, не чувствуя больше собственных конечностей и прежней обиды. Теперь холодный дождь грел его сильнее, чем былые чувства. — Ненавижу тебя, Хван Хенджин, — закричал он, — да будь проклят день, когда я встретил тебя! Хочу, чтобы кто-то из нас просто умер! — изнывал он, слыша лишь глухое эхо от стен. Вся его одежда промокла до ниточки, как и он сам, как и его горюющее сердце. Оно болело, стучало по груди, но всё ещё билось по одному человеку. Фары подъезжающей машины слепили глаза Феликсу, который уже привык к вечной темноте. Он даже не попытался позвать о помощи или разглядеть машину, просто не в силах сделать это. Только светлая голова приподнялась, пока руки остались в прежнем положении. Из машины вышел высокий человек в чёрном пальто и кожаных перчатках. Он быстро шёл к разваленному зданию, когда Ли наконец разглядел в нём причину своего ноющего сердца. — Феликс! — закричал Хван, садясь на колени рядом. Продолжая рассматривать обмякшее, измотанное тело, он поднял за подбородок опущенную голову младшего. — Ликси, все закончилось, слышишь? Я с тобой. — Почему ты так просто отказался от меня? — еле шевеля губами озвучил вопрос Ли, который всё это время крутился у него в мыслях. — Ты мог умереть, — гладил он чужую макушку. — Я слишком хорошо знаю Чанбина. Он мог доставить проблем, но ты жив, а это главное. — Я уже не чувствую себя живым, Хён, — прошептал он пока тёплая слеза вытекала из его глаза. — Тебе пришлось несладко, Ликси, я чувствую твою дрожь из-за холода, — говорил Хван, рассматривая еле открывающиеся глаза. — Я так устал, Хёнджин, — сказал младший и его голова упала на плечи Хвана. — Я знаю, малыш, и я обещаю тебе, что те, кто поступил так с тобой будут долго страдать. Мой образ будет сниться им в худших кошмарах, — гладил он исхудавшее плечо. — Я ненавижу тебя, но при этом слишком сильно люблю, — мучительно, сквозь раны на губах, произнес блондин. — И я тебя люблю.