Quand tu es là, je n'ai besoin de rien d'autre.
***
Этот окутанный мраком город душит её, начиная от пустынных улиц и заканчивая сбывающимися кошмарами. Лёгким катастрофически не хватает кислорода, словно прячущиеся под кроватью монстры действительно сомкнули на девичьей шее свои костлявые лапищи. Хочется проснуться, потому что не-реаль-на, внешняя локация нереальна. Скоро родители увезут её в жаркую солнечную Калифорнию, потом они отправятся в семейное путешествие, и Сара забудет этот год как кошмар, да? Однако невозможность витающих в голове мыслей ясна с тех пор, как размеренная жизнь растаяла вместе со спокойствием и уверенностью в завтрашнем дне. Встречи с подругами строго до десяти часов вечера, никакого алкоголя, общение с правильными мальчиками и пятерки в аттестате — такая она, прежняя О’Нил? Наверное, сейчас девушка и не вспомнит, что значит обычная подростковая жизнь. Почему именно она переехала в Сентфор, возможно ли его покинуть, что за чертовщина вообще происходит? Здесь никто не сможет ответить на её вопросы — все сумасшедшие, припадочные и чокнутые. Горькая усмешка срывается с потрескавшихся губ: да, поехавшие или затравленные зверьки… Кроме него, нормального и неправильного парня из старшей школы. И желает ли Сара навсегда вычеркнуть из жизни мрачный Сентфор, посчитав происходящее сказкой? Однозначно нет: так Судьба бы никогда не свела их вместе. Готова ли О’Нил всё бросить, чтобы только его обнять? Несомненное да. Майкл Тёрнер — что-то жизненно важное: его хрипловатый заразительный смех переносит в далёкое-далёкое детство, долгие чувственные поцелуи ассоциируются с кислыми ягодами ежевики, которыми девушка никогда не может наесться, каштановые пряди волос, что она так любит запутывать, едва ли позволяют держаться на грани благоразумия и здравого смысла… Боже, да рядом с ним она прыгает от счастья. Влюбленная школьница, что не может прожить и дня без мимолётного взгляда или случайного касания. Сара настолько устала от окружающих грязи, обмана и лжи, что в определенный момент перестала верить в искренность. Когда слово «семья» теряло своё значение и отношения с родителями трещали по швам, когда в потерянном для мира городке происходили невиданные и необъяснимые вещи, когда успеваемость стремилась к нулю, скатываясь куда-то в пропасть... Майкл был рядом. Вытаскивал на прогулки и водил в кино, не давая впасть в депрессию, по-джентльменски одалживал кожанку, чтобы девушка не заболела, убаюкивал в попытке успокоить от приснившегося кошмара, а самое главное — позволял быть собой. Тёрнер, которого она, исходя из слухов, поначалу считала типичным бэдбоем, думающим о девочках в коротких юбках и меняющим их, как перчатки, оказался совершенно не таким. Рядом с ней брюнет будто снимал маску насмешливости… Толпы восторженных девчонок бегали за ним по пятам, мечтая завоевать мужское сердце, но их попытки не увенчались успехом. Искренний, добрый, чуткий, верный — вступая в отношения, Сара даже не догадывалась об этих, скрытых от посторонних глаз, качествах. Парень, как бы глупо это ни звучало, сделался для О’Нил ангелом-хранителем, надёжным тылом и опорой. И девушка тоже хочет верить, что занимает укромный уголок в чужой душе. Никто не знает, что будет завтра, правда? Значит, следует наслаждаться каждым мгновением настоящего, проведенным наедине с близким человеком.***
На пол падает праздничная тыква: по неосторожности Сара сдвинула её на самый край, и страдалица подчинилась законам гравитации. С тихим «ой» виновато рассматривает жертву нападения и смеётся Майклу прямо в губы. Он игнорирует инцидент — зачем смотреть на разбившийся плод, если есть искрящиеся небесные глаза? Девушка второпях поднимает ворот домашней рубашки, чтобы спрятать розовые отметины, и спрыгивает с кухонного стола, дабы убрать отошедшую на тот свет тыкву, поглядывая на лисью улыбку Тёрнера. Они встречаются полгода, но О’Нил никак не привыкнет к новому статусу. Они быстро отправляют мусор в ведро, как в дверном проёме показывается белокурая макушка Кэнди, которая тотчас же мелькает в коридоре. Переоденется и вернётся, Хэллоуин как-никак, а они еще не готовы. — Подруга, я убежала! Приду через пару часов, постарайтесь ничего не разбить! Нельсон весело: даже на улице она чувствует прожигающий до костей взгляд подруги. Вполне может быть, что подтрунивать над Сарой — это второе любимое занятие, после игр в карты с Дереком, конечно. Пара таких подколов, и этот День Всех Святых будет для нее последним, если верить обещаниям О’Нил. — Как ты её не убила? Сара, у тебя ангельское терпение! Тёрнер накручивает на палец тёмный девичий локон и пытается довести её до большего бешенства. Как жаль, что рядом с ним Сара совершенно не может злиться. Девушка вздыхает, вспоминая мамину вазу и китайский сервиз, и нечленораздельно бурчит, приводя любимого в умиление: — Замолчи, иначе не получишь яблоко в шоколаде. Майкл принимает позу обиженного миром человека и картинно вытирает несуществующую слезу. Получается вполне реалистично и почти не фальшиво, он прекрасный актер. Ему весело наблюдать, как пылают от гнева нежные щечки, и О’Нил дает ему подзатыльник. Откашливается, пародируя голос Стефани на уроке биологии, и говорит: — Не будь со мной так жестока! Сара заливисто смеётся и приглаживает растрепанные мужские пряди. Когда парень было тянется за новым поцелуем, она ловко уворачивается, предоставляя возможность возлюбить малиновый леденец. Тёрнер принимает сахарную конфету и недовольно бормочет, что хотел бы совсем другое лакомство. На девичьих щеках на пару секунд проскальзывает нежный румянец, однако она быстро берёт себя в руки: — Солнце моё, бегом-бегом, нам ещё нужно закончить с гостиной. Жертва Хэллоуинской энтузиастки обречённо поднимает с пола самодельного дракона и нехотя идёт в следующую комнату. Они закончили около получаса назад, но Сара упорно твердит, что чего-то не хватает. В то время как Майкл закрепляет на двери бумажного монстра, охраняющего принцессу из сказок, девушка деловито поправляет украшения и наконец направляет указательный палец вверх — всё-таки что-то придумала. Подкравшись со спины, по-детски его щекочет и, подарив трепетный поцелуй в область шеи, заговорческим тоном шепчет: — Будем вешать. Когда Тёрнер выворачивается из захвата и мстительно щипает её за бок, девушка строит лицо беззащитного котёнка, чтобы наверняка убедить его в своей задумке. Коварная искусительница, бессовестный эксплуататор и голубоглазый ангел в одном лице, Сара использует главное оружие в таких проблемах и просто гипнотизирует Майкла хитрым взглядом. Однажды она его доведёт, и оба прекрасно это знают, но, пока О’Нил смотрела на него так, то даже если бы весь мир горел, парень бы её не бросил. Поднимает руки вверх, капитулируя, и в последний раз в надежде проговаривает, забираясь на подлокотник: — Сара О’Нил, не будь безжалостной женщиной и не заставляй меня вешать третью гирлянду! Девушка коварно хихикает, наблюдая, как Майкл, вытянувшись в форме звезды, придерживает мигающие огоньки на занавеске. Нужно закрепить их, и гостиная будет полностью украшена ко Дню Всех Святых. Он понимает её намерения и, издав стон, полный страданий, закрепляет пластмассовый фестон на скотч. Рассматривает проделанную работу и спрыгивает с боковинки дивана, разминая затекшую шею. Тёрнер чувствует себя героем — за пару часов сотворить такое с домом — это чудо, не иначе. Показательно высовывает язык и уверенно произносит: — Готово. Сегодня они постарались на славу: кричащие скелетики, сидящие в углах комнаты, держат котелки с конфетами, несколько больших тыкв (как же долго пришлось вырезать им лица) чинно стоят рядом с пуншем, куда Сара добавляет бутылку спрятанного от родителей виски, мерцающие и добавляющие атмосферы свечи, делают комнату пристанищем ведьм, гирлянды, которые теперь висят на окнах и за которые О’Нил должна парню желание, рискуют добить проводку, но послушно висят на окнах. Оборачивается: два чёрных мусорных мешка, стоящие у порога, необходимо срочно выбросить. До девушки доходит пятый обречённый вздох за сегодня, когда Майкл надевает кожанку и хлопает входной дверью. Сам виноват, что вызвался помогать. Время — очень ценная вещь, и О’Нил буквально чувствует, как оно утекает сквозь пальцы. Приготовить закуски на половину школы, запастись алкоголем и украсить дом — это полбеды, благо ей помогали друзья. А вот собраться, чтобы выглядеть по-настоящему красивой и сразить всех наповал, особенно Адель с подружками-неразлучницами, нужно успеть. Девушка, поднимаясь по лестнице в спальную комнату, воет раненым оленем (как чудесно, что мама на несколько дней уехала в Балтимор и не увидит подросткового творческого беспорядка). Отрицает, что кроме неё здесь не уберется ни единая душа, и проговаривает в пустоту, нарушая безмолвие в ожидающем гостей доме: — Ну что, О’Нил, за дело? Борется с сильным желанием упасть лицом в подушку и вздремнуть и заставляет себя убрать беспорядок в комнате. Бумажные обрезки и чёрные ленты метко летят в мусорную корзину, разбросанные наряды отправляются в раскрытый шкаф, а косметичка падает на тотчас застеленную кровать. Сара задумчиво рассматривает полки гардероба, отметая неподходящие, на её взгляд, варианты, и зацепляется за классическое платье с неглубоким декольте и рукавами-буффами. Витая в мыслях, стаскивает домашнюю одежду и шпильками закалывает повседневный пучок, чтобы не зацепиться волосами за шнуровку. Бережно надевает наряд и рассматривает собственное отражение. Полупрозрачная струящаяся ткань второй кожей облепляет подтянутый девичий стан, давая простор воображению. Кроваво-красные розы с десятками шипов могут посоревноваться с настоящими, настолько безупречна вышивка. Зауженный книзу подол обрывается лишь у щиколоток, делая ноги визуально длиннее. Эффектность на максимум, как любит повторять Кэнди, и в этот раз Сара полностью с ней согласна. Подушечками пальцев поправляет аккуратный естественный макияж и кисточкой растушевывает в уголках глаз бордовые тени. Дорисовывает недостающие образу острые стрелки, взглянув на которые можно порезаться, и наносит на губы любимую вишнёвую помаду, строя глазки отражению в зеркале. Чертовка, подумал бы Майкл. Распускает заранее завитые кудри и придает локонам прикорневой объем. Прыскает на концы несколько капель специального лака и перебрасывает волосы на одну сторону. Длинные-длинные пряди, спускающиеся до поясницы, разве можно придумать причёску быстрее и удачнее? Девушка всегда гордилась густой шевелюрой, не смотря на долгий уход и определённые ограничения в питании. Застёгивает рубиновое ожерелье и меняет серьги, добавляя на руку браслет с полуночными сапфирами — подарок от миссис Хилл. Обувает подаренные Тёрнером лодочки и выходит из комнаты, прихватив импровизированный котелок со сладостями — пора встречать гостей. Ничто не сможет омрачить этот день, девушка уверена на двести одиннадцать процентов. Остальные восемьдесят девять восполнятся, когда вернётся её любимый чёрный дракон. Стоит Саре спуститься, как дверной звонок начинает потихоньку сходить с ума. Истерично хихикает, приготовившись открывать, и надевает лучшую лучезарную улыбку из своего арсенала — пора. Одноклассники счастливо гудят и проходят вглубь гостиной. Старшекурсники, успевшие обступить хозяйку дома шумной толпой, по очереди дарят О’Нил самые-самые разные вкусности. Через пять минут она не справляется и бутылка шампанского вместе с шоколадными конфетами грозятся выпасть из девичьих рук. Сдерживает рвущееся ругательство и обречённо произносит: — Минус одна. Считает секунды до будущей неприятности, однако Майкл подоспевает как раз вовремя — посылает персональную ухмылку, перехватывает все коробки и заносит всё внутрь. Она всегда казалась слишком маленькой по сравнению с ним, но даже боготворит генетику за такой рост. Можно покататься на плечах, не носить тяжёлую сумку, жужжать над мужским ухом, не ожидая противодействия — Тёрнер только умилится и продолжит ходить рядом, отпугивая Сентфорских монстров. О’Нил безмерно благодарна Судьбе за этого длинного и иногда вредного мужчину. Именно мужчину, что держит слово и не оставит в беде (подготовка к Хэллоуину тоже считается). — Сара, ты идёшь? Хватит стоять в дверном проёме — замёрзнешь. Трясёт головой и оборачивается, а зря — парень выглядит невероятно. Боже, да у нее не хватит слов, чтобы описать его внешний вид: хаотично разбросанные пряди, словно он бежал марафон, свободная белая футболка с принтом любимой команды, поверх которой надет иссиня-чёрный пиджак, серебряная цепочка, подаренная Сарой на годовщину их отношений, кольцо с выгравированным драконом… Постарался же, подлец — теперь О’Нил будет думать лишь о нём, а не о празднике.***
Продвигается дальше, разглядывая развернувшуюся вечеринку, и продвигается прямо на кухню. Не замечает окружающих вещей, едва лишь ловит взгляд изумрудных глаз. Парень смотрит прямо в душу, скрывая неподдельное восхищение от образа возлюбленной. Наигранно кичится и дарит свойственный исключительно ему комплимент: — Истинная Королева Бала! Признайся, для меня старалась? Больше не краснеет — ей нравится, действительно нравится, такая манера общения. Приближается, поочередно прикасаясь накрашенными губами к прямому носу, ямочкам на щеках, острому подбородку и наконец-то по-настоящему целует: чувственно, глубоко, одновременно по-детски и по-взрослому. Сара тает в мужских руках, как мороженое в жаркий солнечный день, и отнюдь не возражает, когда Тёрнер опускает руки чуть ниже спины. Майкл знает всё и постепенно расширяет границы дозволенного, доставляя большее удовольствие. Вдруг О’Нил резко отстраняется и хриплым от сбившегося дыхания голосом говорит: — Сладость или гадость, Тёрнер? Парень не отвечает: посмеивается и притягивает к себе для нового поцелуя. С нежностью сминает девичьи губы, не переходя границы дозволенного, и заставляет брюнетку мурчать от удовольствия. Привкус ежевики гипнотизирует её, и Сара готова поклясться, что отдаст всё, чтобы он не останавливался. Личная зависимость, которая носит название «Майкл, чёрт возьми, Тёрнер» поглаживает девушку по голове и наслаждается мягкостью и шелковистостью длинных волос. Нехотя отрывается, показывая верхние клыки, и смотрит прямо в любимые голубые глаза, и в очередной раз выбивает почву из-под ног: — Счастливого Хэллоуина, Сара О’Нил! Ты самое лучшее, что есть в моей жизни! Хэллоуинская ночь скрывает алый румянец и забирает все накопившиеся страхи и тревоги. По телам влюблённых разливается искренняя любовь, и О’Нил больше не боится: Майкл будет рядом.