Baia Delle Sirene.

      Тёплый солёный ветер приятно горячил кожу, заставляя девушку, стоящую на самом краю бушприта, прикрыть очи в блаженстве. Многочисленные заливы Карибского моря не часто радовали спокойной водной гладью. Солнце зависло высоко над головой, освещая путь одному из успешнейших пиратских флагманов с простым названием "Аракен". Простым оно было лишь на слух. Каждый, будь это грязный пират или обычный обитатель суши, кто видел его воочию хотя бы однажды, никогда больше не выпускал из головы образ корабля. Всё дело в парусах. Ярко-алые, цвета молодой бурлящей крови, они устрашающе светились в дневном свете и совершенно пропадали из виду в кромешной тьме. Остальное, включая палубу и днище, было выполнено в чёрном цвете. Хищник во плоти.       Однако впечатляющий внешний вид был не единственной причиной, отличающей "Аракен" от остальных участников пиратского сообщества. Обычно женщины на кораблях присутствовали лишь в качестве прачек, кухарок, проституток, жён и любовниц. Как правило, они попадали на корабли вместе с мужьями или любовниками, в отдельных случаях даже изначально входили в состав бандитских шаек, задумавших захват подходящего судна. Среди мужской части пиратского сообщества ходило стойкое убеждение, что женщины на корабле подрывают рабочий ритм, вносят диссонанс в порядки, вызывают конфликты в коллективе. Что уж говорить о том, чтобы какая-то баба стала капитаном корабля? Именно этим "Аракен" и отличается от других. Капитаном судна и всей команды в принципе являлась женщина.       Юная Уэнсдей Аддамс сбежала из угнетённого бедностью отчего городка на самом берегу Индонезии, устроившись на флот обычной кухаркой. Самый бедный фрегат за всю историю пиратского сообщества. Первое время девушку гнобили и унижали. Но та, в силу своего характера, всегда отстаивала свои честь и достоинство. Со временем брюнетка самолично привила к себе уважение в мужском коллективе. Капитан корабля также пропитался тёплыми чувствами к боевой девушке, ведь в свои 18 она имела слишком большой жизненный опыт за спиной. Она была сильнее всех падших женщин, что он встречал за всю свою долгую жизнь.       Спустя год Уэнсдей начали повышать по званию. Сразу же после кухарки она доросла до канонира. Затем, после очередного неудачного сражения с сильным противником, когда прежний боцман трагически погиб, её поставили на его место.       Капитана их корабля звали Джон, но между собой команда называла его "Чёрный Глаз" за угнетающую внешность. Он заменил Аддамс отца. А она ему - дочь, которой у него и в помине не было. Уэнсдей стала первой девушкой, заслужившей уважение грубых, неотёсанных пиратов. В тот злополучный день они нацелились на слишком большую добычу. Аракен. Один из лучших пиратских флагманов Карибского моря. Джон считал, что им хватит сил и команды, чтобы отобрать такое сокровище из лап недостойного капитана. В тот день он назначил "дочь" своей приспешницей. Квартирмейстер. Аддамс в жизни бы не подумала, что заслужит такое звание. Мысли отказаться не было и в помине. Они сражались до последнего. Аракен побеждал. Немалая часть команды Джона уже была мертва, а люди врага скидывали ещё тёплые трупы на корм акулам. Страх.       Уэнсдей также сражалась. Девушка мастерски владела как пушкой, так и мечом. Они с "отцом" бились бок о бок, прикрывая тыл друг друга.       В один момент сердце, казалось, остановилось. Капитан Аракен, совершив бесчестный поступок, напал на Джона со спины, вонзая саблю под ребро мужчины. Прямиком в сердце. Последнее, что он помнит перед кончиной - перепуганные карие глаза девчонки, которую полюбил всем сердцем. Полные слёз. Капитан их консервной банки мёртв. В тот день Уэнсдей потеряла семью. Потеряла половину экипажа. Но приобрела нечто новое, в гневе одолев главу "Аракен" и заставив стоять на коленях остатки его людей. Она получила собственный корабль. Красавец с яркими красными парусами перешёл в её власть. Команда выбрала её своим капитаном. Потому-что она достойна. Потому что больше никто не сможет. Так Аддамс стала первой в истории женщиной, управлявшей пиратским судном.       Сейчас ей 25. В карих глазах нет детской наивности, только одна серьёзность, тело её в шрамах, имя её перепачкано кровью. Кровью врагов. Властная, сексуальная, сильная, непоколебимая. Она с высоко поднятой головой шла по головам тех, кто смел противостоять, заслуживая уважение остальных. Теперь её боялись. Все, но не её люди. Они любили девушку всем сердцем, беспрекословно подчиняясь и выполняя приказы. Только они знали, что за всей напускной халатностью и строгой внешностью прячется добрая, где-то в глубине всё ещё наивная душа.       – Капитан! Приближаемся к Бухте русалок! Сети на готове! – Молоденький Юнга подбежал к брюнетке, тяжело дыша. Юнец совсем недавно пополнил их ряды и пока побаивался капитана. Аддамс довольно улыбнулась, оглядывая водную гладь цепким взглядом. Они направляются в Бухту за добычей. Русалочьи слёзы имеют лечебные свойства, а за их плавники можно выручить немалую гору монет. Поживиться каждый хочет.       Брюнетка потуже завязывает старую красно-чёрную бандану на голове, крепче фиксируя свои густые волосы. В море шикарной шевелюрой похвастаться не может никто, ведь душа на корабле и в помине нет. Обычно пираты моются непосредственно в морских водах, если вообще моются. Поэтому был придуман способ избавить себя от трудностей с внешним видом. Разбойники вплетали в волосы различные верёвки и шкуры, либо же просто фиксировали вишнёвой смолой. Таким образом необходимость ухаживать за волосами отпадала. Но не о Уэнсдей. Её заботил свой внешний вид, даже очень.       – Я иду, Джо, ступай. – Уэнсдей резво спрыгивает с бушприта, разминая косточки, и направляется к штурвалу. Боцман на палубе раздавал команды, призывая спустить якорь. "Аракен" заплывал в широкий проём меж мрачными скалами. Место обитания русалок. Они давно уплыли из оживлённых вод в силу своего меньшинства. Пираты истребляли их как мух.       – Всем быть начеку. Сети на готове. К перегородкам не подходить. Услышите их пение - в глаза не смотреть, черти! Все меня услышали? – Аддамс стояла на краю кормовой палубы, громко раздавая команды.       – Да, капитан! – Пираты ответили в один голос, каждый занимаясь своим делом.       – Всем спуститься в лодки и сесть на вёсла. Только после меня.       Повисла тишина. Слышен лишь плеск морской воды о днище корабля. Капитан фрегата аккуратной поступью подошла к перегородке, вглядываясь в водную гладь. Вода здесь кристально чистая и словно светится изнутри, завораживая своей красотой. Девушка садится на край, начиная петь.       – Моё сердце так тоскует Ни к чему мне денег звон. Лишь моряк меня утешит, Ведь дороже злата он.. – Звонкий, прекрасный голос эхом разносится по ущелью, отражаясь от скал.       Русалки - тоже женщины, а с ними у Уэнсдей прекрасные отношения. Ни для кого не секрет, что капитан "Аракен" предпочитает юные девичьи тела. Женщины любят ушами и глазами. Сирены - точно такие же. Стоит лишь заманить.       – Ах, красавицы-девицы, Давно известно нам Лишь моряк нам дарит голос Скользящий по волнам. – Аддамс медленно спускается на нижнюю палубу, продолжая петь. Команда завороженно наблюдает за капитаном, поражаясь голосу. Кто бы мог подумать, что настолько холодный и чёрствый с виду человек может петь не хуже чудесных русалок?       – Моё сердце так тоскует Ни к чему мне денег звон. Лишь моряк меня утешит, Ведь дороже злата он.. – Карие глаза загадочно сверкают в приглушённом свете ущелья, завораживая. Брюнетка подходит к краю борта, бросая взгляд на лодку внизу. Нога ступает на верёвочную лестницу, спуская хозяйку в шлюпку. Несколько человек из команды поступили точно также, по двое садясь в три лодки. Аддамс сидела, опустив пальцы в прохладную воду, тревожа покой морских жителей. Под пронзительным взглядом своего боцмана девушка продолжила петь.       – Моё сердце так тоскует Ни к чему мне денег звон. – Рука плавно двигается по водной глади, запуская по ней круги. Под лодкой показался силуэт, вызывая у кареглазой улыбку. Клюнула, рыбка.       – Лишь моряк меня утешит, Ведь дороже злата он.. – Из глубины прозрачной, загадочно светящейся синим цветом воды, показалась светлая макушка. Следом два прекрасных чисто голубых глаза, и аккуратный нос. Взгляды столкнулись, в глазах блондинки айсберг, а в глазах брюнетки тьма, бездна. Русалка завороженно смотрела на кареглазую, не подплывая ближе. Боится. Уэнсдей поёт снова.       – Ах, красавицы-девицы, Давно известно нам.. – Аддамс с осторожностью усаживается на колени в лодке, не отрываясь смотря в нечеловечески красивые глаза. Хороша, рыбка. Жаль, что ноги раздвинуть не сможет. Из воды начали там и тут вылазить прекрасные девы, настороженно глядя на названных гостей. Команда напряглась.       – Лишь моряк нам дарит голос Скользящий по волнам. – Дитя моря смотрит наивно, по-детски. Никогда не слышала, чтобы человек пел столь красиво. Девушка в лодке манила взглядом и завораживала голосом.       Русалка медленно подплывает к шлюпке, показывая капитану корабля милое личико уже полностью. Кареглазая залюбовалась миловидными чертами, протягивая руку мифическому созданию в дружелюбном жесте. Та смотрела на ладонь в непонятках. Не понимает человеческих жестов?       – Я друг. Не бойся. – Уэнсдей улыбается, касаясь кончиками пальцев подбородка сирены. Та подняла свою голову, наивно, по "щенячьи" смотря на брюнетку.       – Сети! Хватайте селёдок! – Боцман, всё это время сидящий за спиной брюнетки, резко набросил сеть на прекрасное создание. Остальные проделали то же, подавая команду людям с корабля тянуть сети наверх. Миловидная блондинка закричала, крик пронизывающий душу, а после послышались тихие скуления, она гневно глядела на заманившую её брюнетку. Уэнсдей лишь молча наблюдала, улыбаясь. Чужое горе её не трогает.       – На палубу всех. ***       Корабль спустил якорь лишь в заливе Москитос. Пришлось спешно покидать Бухту, ведь гнев русалок страшен. Они приплывут за своими, если захотят. Сколько потопленных пиратских кораблей на счету этих хрупких с виду существ.. Но Аддамс это не страшит.       – Весёлый мертвец, пастырь чёрных овец Собрал он вольный сброд И вдаль погнал их по волнам Ветер вольных вод.. – Команда праздновала куш, заливая в глотки едкий ром. Они поймали трёх русалок. На монеты, вырученные с их продажи, можно будет обновить корму корабля и пополнить припасы на год вперёд.       – Йо-хо, чёрт нас Ждал у адских врат Назло, прочь от песни Что поёт пират. – Мужчины пели и танцевали, пьяно смеясь. Уэнсдей сидела на бочке, вяло улыбаясь и наблюдая за командой. Голову не покидали наивные, детские глаза прекрасной ундины. Захотелось наведать её.       – Старпом, не пропей свой протез! – Капитан весело рассмеялась, похлопав по плечу пьяного до одури помощника. – Я в своей каюте.       Пленниц разместили в старой каюте капитана. Аддамс отреставрировала под себя новую, а старую решила отдать под склад. Там стояли пустые бочки под ром, специально обрезанные для добычи. А в данный момент, в них тихо сидели убитые горем русалки. Девушка тихо вошла в сырое помещение, зажигая свечи. Естественный свет здесь, конечно же, отсутствовал. Прекрасные создания тут же зашуганно зашипели, гневно глядя на Уэнсдей.       – Ну что же вы, дамы. Я не обижать вас пришла. Мужчины, знаете ли, не всегда хорошие собеседники. Особенно в пьяном состоянии. – Аддамс не отводила взгляда от ундины, что запала в душу одним лишь взглядом. Та сидела в бочке смирно, поджав под себя красивый хвост, переливающийся изумрудным цветом. Острые плавники торчали из воды, угрожающе болтаясь в воздухе. Злится. Брюнетка бы тоже злилась.       – Красавица, что же ты не смотришь на меня? – Кареглазая садится рядом, без тени страха разглядывая опасное создание перед собой. Светлые волосы, разноцветные на концах в розовый и голубой, свисали с плеч, прикрывая самое любопытное. Брюнетке всегда было интересно, как же устроено тело русалки? Так ли всё там, как у обычной женщины?       – Ты сказала, что ты друг. – Хвостатая впервые подала голос, отчего Уэнсдей даже опешила. Обычный, человеческий голос. Вполне приятный, красивый... Она ожидала услышать что-то более необычное.       – Людям свойственно обманывать. Жестокая правда жизни. – Капитан тяжело вздохнула, подходя к пленнице и присаживаясь перед ней на корточки. Голубые глаза смотрели с обидой. Какое наивное создание.       – Отпусти нас, пожалуйста.. Ты не такая, как они, я же вижу. – Сирена опирается руками о край бочки, подплывая ближе, почти вплотную к Аддамс. – Я вижу твою душу.       В нечеловеческих глазах было что-то необычное. Волшебное. Манящее. Хотелось смотреть.       – Моя душа давно прогнила и обречена на ад. – Тихий шёпот практически в губы. Хотелось поиграть с рыбкой. Пока ещё есть шанс.       – Ты врёшь мне. Я вижу там тоску. Но никак не злобу. – Тёплая рука русалки тянется к брюнетке, боязливо касаясь груди и глядя прямиком в душу. Завораживает.       – Чего же ты хочешь от меня, дитя моря? – Уэнсдей шумно выдыхает, глядя на пухлые губы и ниже. Под волосами скрывалась такая же чешуя, как и на хвосте. Грустно.       – Отпусти нас и я отплачу добром. Обещаю. – Тонкие пальчики тянутся к лицу капитана, изучая. Касаются щеки, подбородка, губ. Аккуратно проводит подушечками по шраму на щеке. Трепетно.       – Ты не сможешь дать мне больше, чем я получу за вас троих. – Кареглазая перехватывает чужую ладонь, останавливая. Сердце непослушно колотилось в груди.       – Я подарю тебе свободу и бессмертие. Неужели тебе нравится эта пиратская жизнь? Разбой и убийства? – Голубые глаза наполняются слезами, отчаянно глядя на собеседницу. От такого зрелища внутри всё сжималось. Впервые вид чьих-то слез вызывал подобное. Чары?       – Эта жизнь лучше чем то, что было у меня раньше. – Капитан "Аракен" пьяно выдыхает, становясь на колени рядом с бочкой и с болью глядя на прекрасное создание. – Я не могу отпустить вас, рыбка.       – Пожалуйста... – Дитя моря плачет, в порыве хватаясь за холодную ладонь и притягивая к себе. – Я хочу жить..       Уэнсдей срывается. Грубо накрывает чужие горячие губы, затягивая в поцелуй. Русалка дёргается от неожиданности и тихо плачет, думая, что так и надо. Что за это её отпустят. Не шевелится и едва дышит, боясь спугнуть и отвечает на поцелуй совсем робко и невинно.       Брюнетка отстраняется, мягко глядя на голубоглазку. Та опустила взгляд, глотая собственные слёзы. Капитан бережно их вытирает, следом осторожно заправляя прядь блондинистых волос за ушко русалочки. В сердце зарождались непонятные желания, которые девушка оправдывала чарами ундины.       – Как тебя зовут? — спросила Уэнсдей, приподнимая брови.       – Энид. – Хвостатая поднимает взгляд. – Я сделаю для тебя всё, что ты пожелаешь, если отпустишь нас. Стоит лишь подумать. – Голубоглазая отплывает, погружаясь под воду. ***       Корабль молчит. Команда спит, расположившись кто где успел и дружно храпит. Луна ярко светит, словно растворяясь в спокойной водной глади. Капитан "Аракен" стоит на палубе, глядя куда-то за горизонт. На душе неспокойно. Впервые за свою разбойную жизнь она жалеет о содеянном. Русалки никогда не нападают первыми. Они лишь защищают свой род. Их бесчеловечно истребляют ради наживы.       Одно дело - убить врага. Другое - невинное создание, коих и так осталось мало. Терзали сомнения. Поступить правильно или поступить выгодно для себя? Уэнсдей знала правила корабля. Знала о судьях. Знала, как устроен пиратский мир. И знала, что ждёт её, если она отпустит добычу.       "Я вижу твою душу" эхом отдавалось в голове. Её голос и глаза не дают покоя. Неужели её робкий поцелуй мог зародить такие чувства в чёрством сердце? Точно чары.       – К чёрту. Хотя-бы раз в жизни я должна поступить правильно. – Девушка бегом спускается в каюту пленниц. Врывается туда, быстро метаясь по комнате. Русалки смотрят с испугом. Они спят вообще?       – Команда скоро проснётся. У нас есть не более 20 минут на ваше освобождение. – Брюнетка судорожно перебирает в голове варианты, как перенести пленных красавиц к воде. Энид смотрит неверяще.       – Ты правда отпустишь нас? – Русалка приподнимается, высовываясь из бочки.       – Я то отпущу, но как перенести вас на палубу? – Аддамс присаживается рядом на корточки, задумчиво глядя в голубые глаза.       – Прийдётся ползти. – Сказочное создание поднимает плавник в цепях к верху. – Помоги освободиться.       Кивнув, кареглазая освободила каждую. Сердце гулко стучало в груди. Ладони потели от волнения. Она понимала, что смерть наступает ей на пятки. Пираты не прощают предательства даже капитану.       – За мной, я проведу коротким путём. – Уэнсдей шла впереди, наблюдая как сирены ловко перемещаются по деревянному полу, громко стуча хвостами о поверхность. Слишком громко. – Вы сейчас разбудите всех раньше времени. Проще перенести вас по одной.       – Их забери первыми. Я подожду. – Энид, благородно уступив, доверчиво посмотрела на спасительницу.       – Я поспешу. – Брюнетка подняла на руки одну из бывших пленниц, быстрым шагом выбираясь на палубу. Уже наверху, усадив создание на бортик, она позволила ей уйти. На сердце всё ещё тяжело. Также она поступила со второй хвостатой, которая, в отличии от первой, отблагодарила капитана. Осталась последняя. Та, которую отпустить, почему-то, тяжелее всего. Аддамс вернулась за Энид, с тоской глядя на прекрасное существо. Та снова наивно смотрела с детским восторгом. Ради этого взгляда можно и постараться.       – Почему ты делаешь это? – Уже на палубе, сидя на перегородке, светловолосая подала голос. Уэнсдей стояла рядом, придерживая ту за хвост, чтобы не ушла раньше времени. Чешуя была гладкой и приятной на ощупь.       – Я решила хотя бы раз в жизни поступить правильно. Вы не заслуживаете смерти. – Капитан подняла голову к верху, глядя на небо, усыпанное яркими звёздами. Они отражались в карих глазах, завораживая сидящее рядом существо.       – Я обещала, что сделаю всё для тебя. Идём с нами, зачем тебе это пиратство? – Голубоглазая схватилась за жилетку девушки, стараясь привлечь внимание.       – Меня казнят за то, что я отпустила вас. К чему мне теперь твои обещания? – Горько усмехнувшись, брюнетка всё же отпускает голову, глядя в необыкновенной красоты глаза. В них отражалась целая вселенная.       – Уйдём сейчас! Тебя не должны убить из-за нас! Спасти жизни, чтобы отдать свою? Ты в своём уме? – Сирена на эмоциях притянула к себе спасительницу, крепко обнимая.       – Я не могу, рыбка.. – Аддамс тихо выдыхает от контраста кож, аккуратно обнимая в ответ. Холодная и горячая. Объятия были приятными. – Честь капитана - честь корабля. Создание тихо всхлипнуло, сжимая хрупкими руками чужую одежду. Голубоглазая отстраняется, мокрыми глазами глядя на девушку.       – Как тебя зовут? – Ласково. Слишком.       – Уэнсдей.       – Спасибо тебе, Уэнс. – Мифическое существо медленно приближается, оставляя на чужих губах робкий поцелуй. Брюнетка прикрывает глаза, наслаждаясь. А когда снова открывает их, её уже нет. ***       – Ты нарушила главное правило пиратского кодекса. Самое страшное преступление - предательство своей команды. С этого момента ты больше не являешься капитаном "Аракен" и приговариваешься к смертной казни через прогулку по доске. – Квартирмейстер вынес свой вердикт, сурово глядя на бывшего капитана, что стояла на краю доски, смиренно сложив руки за спиной.       – Я принимаю своё наказание. – Девушка медленно развернулась к команде. Практически все смотрели на происходящее с тоской. Не все согласны с приговором, но молчат. Боятся пойти следом. – Спасибо, товарищи, за прожитое. Разворот. Шаг. Ещё шаг. Край. Брюнетка смотрит на разбушевавшееся море, не чувствуя страха. Море - её дом. В его пучине она и погибнет. Всплеск воды. Боль от столкновения по всему телу. Брюнетка смиренно ждёт, пока воздух в лёгких закончится. Силы воли у неё не отнимать. Она не жалеет ни о чём. Она отжила своё.       Вдруг ноги касается что-то холодное, гладкое. Нет желания смотреть. Наверное, акулы добрались до своей жертвы, кружа вокруг и готовясь к атаке.       Но разве у акул есть руки? Девушка резко открывает глаза, начиная брыкаться в воде, в панике запуская солёную морскую воду в лёгкие. Перед ней снова взволнованные голубые глаза. Чужие руки бережно притягивают к себе, затягивая в трепетный поцелуй, вкладывая в рот непонятный круглый шарик. Приходится проглотить. От этого боль в лёгких исчезает. С закрытыми глазами кажется, словно их окружает загадочная синяя дымка. Прямо как вода в ущелье.       Мысли в голове судорожно переплетаются между собой, создавая рой. Бессмертие, свобода, благодарность. Это всё сон. Она умерла. Потонула в морской пучине. Её не могли снова спасти. Ласковые руки говорят об обратном. Энид тянет девушку в сторону за руку, шустро двигая массивным хвостом в толще воды. Брюнетка не сразу осознаёт, что дышит. В прямом смысле этого слова. Воздух поступает в лёгкие невесть откуда. Взгляд опускается ниже. Увиденное заставляет остановиться, панически ощупывая искажённые конечности. Ноги. С ними что-то не так.       – Уэнсдей, успокойся. – Брюнетка слышит голос Энид словно в голове. – Спокойно. Это перерождение. – Русалка подплывает к кареглазой, аккуратно оглаживая острые скулы тонкими пальцами. Тело совершенно не слушалось. Создавалось впечатление, что кости и суставы смещаются с места. Боль распространялась, заставляя закричать. И это, как ни странно, получилось. Под водой. Удивление заглушило боль. Непонимание происходящего пугало. Девушка попыталась заговорить, пугаясь собственного голоса.       – Мы общаемся ментально. Попробуй воспроизвести голос в голове.       Кареглазая напряглась, вглядываясь в голубые глаза. Внутри всё радостно клокотало от мысли, что русалка вернулась за ней. Не оставила погибать.       – Что ты со мной сделала? – Собственный голос зазвучал в голове, от чего бывшая капитан вздёрнула брови.       Светловолосая на это лишь улыбается, подплывая поближе, уже намного уверенней прижимаясь губами к чужим. Трепетно. Волнующе.       – Жизнь за жизнь. – Снова звучит в голове. Конечности человека, бывшие когда-то ногами, словно склеились вместе, образуя единое целое. Хвост?.. Энид медленно отстраняется, верно глядя в карие глаза. – Я обещаю показать тебе свой мир за мою свободу. Ты больше не будешь страдать.