Troubleshooter

В глубине одного из самых роскошных и престижных районов Нью-Йорка, в Хэмптоне, где каждый уголок пропитан атмосферой богатства и скрытой опасности, расположились великолепные особняки. Эти дома — воплощение роскоши: фасады из темного мрамора, крыши с золотыми узорами, ставни окон, украшенные изящными рисунками от именитых художников. Здесь каждый день для жителей района — это игра с огромными ставками. На балконе одного из таких особняков сидела женщина, воплощение элегантности и грации. Её шелковая блуза без рукавов идеально дополнялась белыми широкими шелковыми брюками, подчёркивая её стройную фигуру. Хотя ей было 38 лет, можно было дать ей не больше 30. Густые тёмные волосы, уложенные крупными волнами, отражали лучи закатного солнца, а её глаза, слегка подведённые, многозначительно смотрели вдаль, на океан впереди. На губах женщины была помада оттенка старой розы, придавая её улыбке особое очарование. В её ушах были серьги-гвоздики. Это были бриллианты с 58 гранями. Эта огранка максимально отражает свет, делая камень наиболее ярким и блестящим. Серьги довольно крупные. Но, по местным меркам — излишне скромные. Более заметным украшением было кольцо на безымянном пальце — обручальное с увесистым камнем цвета шампанского, её любимый жёлтый бриллиант. Сидя на балконе, она была воплощением всего того блеска и роскоши, которыми пестрел этот район, и в то же время во взгляде читалась какая-то тайна, грусть, делающая её ещё более загадочной и привлекательной. Она снова окунулась в воспоминания. Ей 15, и она влюблена в лучшего друга ее старшего брата, которому 22 и он, кажется, этого не замечает. Ее день рождения и ей 16, а ему уже 23. На таких вечеринках никому нет дела друг до друга. Особенно, когда уже все хорошо выпили. То, что нет сестры-именинницы Ханы и лучшего друга Марка, Кивон даже не сразу заметил. А когда спохватился, то нашёл друга, ищущего его, и предлагающего смотаться с этого «утренника». Кивон поддержал предложение, и они уехали на другую вечеринку. Взрослую — студенческую. День рождения превратился для Ханы в день самого большого разочарования. Немного выпив и осмелев, наивная девчушка призналась прямо в своей влюблённости Марку. Он, окинув ее далеко не трезвым взглядом, прижав к себе, шепотом произнес на ухо: — прям влюблена? — И следом, в шутку, оставил несколько влажных поцелуев по контуру подбородка. Как же ему было весело смотреть на девочку, которая практически уже теряла сознание от такого внимания и его самого. — Идём в твою комнату… Не могу же я целовать тебя на глазах у всех, — не отступал Марк. У Ханы не было вариантов на спасение. Она взяла парня за руку, и пройдя огромный дом, они оказались в другом крыле — в ее спальне. — Милая комната, — с усмешкой произнес парень, осматриваясь. А затем сразу же быстрым движением прижав к себе, начал целовать Хану. В ее голове не осталось ни одной мысли. Под напором таких желанных, опытных губ, таких горячих рук и алкоголя в ней, она даже не сразу поняла, что лежит практически обнаженная. Понимание происходящего стало добираться до ее сознания, когда Марк навалился на нее, прижимая своим тяжёлым телом и максимально разводя ее ноги своими. — Марк, нет, я не хочу, — Хана постаралась спихнуть с себя парня. — Да ну, смотри какая мокрая, — он провел пальцами по складочкам и клитору. Не ври детка! Тебе понравится! Впился жестким поцелуем в губы и грубо, резко вошёл. Хана зажмурилась от боли и вскрикнула, но этого звука не было слышно, его поглотил поцелуй. Лежа живой куклой, она просто ждала, когда всё происходящее закончится. После, быстро натягивая на себя одежду, Марк всё так же с усмешкой произнёс: — для первого раза пойдёт, но в следующий раз будь инициативнее, — подмигнул и вышел. А спустя 2 месяца Хана узнала, что ждет ребенка. Рассказать родителям было не так страшно, как сообщить эту новость Марку. На протяжении всех этих двух месяцев, он также был вхож в дом друга. И вёл себя так, как будто ничего не произошло. Но, тянуть дальше уже нельзя было. Хана собралась с духом и позвала его на сложный разговор. Услышав перспективу скорого отцовства, он заявил: — а я при чём тут?! Неизвестно со сколькими ты уже успела перетрахаться за это время! И вообще, не вздумай говорить кому-то, что у нас с тобой что-то было! Поняла? — Он крепко схватил ее за локоть, — и твой папочка тебя не спасёт. Он всего лишь юрист, а мой — губернатор города! За то, что ты на меня клевещешь, он его лишит работы, денег — всего! — Но, как же… ребёнок… — А мне плевать! Хочешь — рожай, хочешь — делай аборт. И вообще, как я уже сказал, откуда я знаю с кем ты его нагуляла. Всё! Больше не подходи ко мне. Никогда! Иначе… — парень злобно сверкнул глазами. Когда скрывать уже стало невозможно, на все вопросы родителей она отвечала, что не помнит с кем была, мол напилась на своём дне рождения и всё произошло так, как произошло. Родители Ханы и Кивона были строгие, поэтому при каждой возможности упоминали о том, какая у них безрассудная дочь. Беременность была тяжелой с угрозой выкидыша и бесконечными поездками в больницу. Девушка думала, что самое сложное — это беременность и роды. Но после этого она столкнулась с более страшным и тяжелым состоянием — послеродовой депрессией. Она практически не подходила к ребёнку, им занимались няни. Потом долгое лечение и антидепрессанты. Осуждения родителей так и не прекращались. Единственный человек, кто поддерживал — Кивон. Но, этого было недостаточно. И Хана видела в нем отражение Марка. Они на тот момент уже открыли совместный бизнес. Далее — наркотическая зависимость — рехаб — ремиссия. А потом встреча у них дома на каком-то празднике, Кивон пригласил его. Увидев Хану с ребёнком, он мило улыбнулся и спросил: — какое чудо, кто папа? Хрупкий и шаткий мир, который стал выстраиваться внутри девушки, рухнул. Как же она его ненавидела и любила одновременно, несмотря на всё произошедшее и время. Далее — алкогольная зависимость в 18 — рехаб — ремиссия. Через 2 года Марк сам пришёл к Хане и сказал, что он собирается жениться на дочке одного крайне высокопоставленного человек в городе. Но свадьба может состояться только в одном случае — если у него нет никаких скелетов в шкафу в виде нетрадиционной ориентации или внебрачных детей. Он тогда даже предложил деньги, чтобы она никогда и никому не открыла тайну об отцовстве ее ребенка. Хана его выгнала. А депрессия снова её накрыла с головой. Спустя 2 года она всё же справилась. Ей 22, а сыну — 6. Кажется, только с этого момента она стала осознавать, что она — мама этого смышлёного мальчика, который становился всё больше и больше похожим на лучшего друга брата. Стали появляться неуместные шуточки. А ребенок расцвел с мамой, которая стала видеть интерес в своем материнстве. Дальше — самое страшное, похищение ребёнка в его 11 лет. У полиции было предположение, что это похищение с целью выкупа. Но, так никто не позвонил и не написал. А спустя несколько месяцев в лесу были найдены якобы останки пропавшего ребёнка. Отца Ханы в это дело не пускали из-за личных мотивов. А самой Хане понадобился ни один год, чтобы принять утрату своего сына. Прошло уже 11 лет, и вдруг ей приходит смс с заблокированного номера: «Твой сын жив. Найди и спаси его». Когда она это прочла, повезло, что супруг был рядом, он ее поймал, потому что она почти потеряла сознание, мир стал кружиться. Это шутка? Розыгрыш?.. Но, зачем и кому это нужно? — Хана, дорогая, — обращается ласково муж, кладя ладони на хрупкие плечи женщины, — не замёрзла? Прохладно уже… Может плед принести или кофту? — Нет, не нужно, — улыбается женщина в ответ. — Тебе ответил тот супермен, который всё может? — Да, сказал, что приступит через 3 дня. Нужно время на какую-то подготовку. — Дорогая… я буду рад, если вдруг это всё правда и твой сын жив и здоров. Но, ты же понимаешь, что это может быть и чьей-то тупой шуткой или ошибкой… — мужчина поцеловал супругу в волосы, массируя плечи. — Понимаю. Но хочу быть уверенной в том, что даже если это ошибка — ошибка. *** Утро Чонгука начиналось с загадочных звуков, которые доносились до ушей. Под одеялом ещё царила уютная полудрёма, и он, не полностью приходя в себя, прислушивался — это были глухие стоны и тяжелое дыхание? Осторожно приподняв веки, Чонгук увидел картину, которая сразу взбодрила его: Тэхён, в центре открытого пространства первого этажа-студии, сосредоточенно отжимался, причём с каждым разом его мускулы напрягались все сильнее. Закончив с отжиманиями, Тэхён перешёл к упражнениям на пресс, и каждое его движение, словно рисовало новую линию на его теле. Тэхён был одет в спортивные штаны, и широкую майку без рукавов с глубокими проймами, демонстрирующую каждый изгиб его фигуры. Чонгук, лёжа на диване, просто не мог отвести взгляд. Его глаза медленно скользил по рукам Тэхёна, исследуя каждый мускул, каждую жилку. Внезапное желание потрогать, ощутить тепло и крепость этих рук стало почти непреодолимым. Ухватившись за одеяло, Чонгук прятал свои руки, чтобы не поддаться искушению. Ведь как заманчиво было бы провести ладонями по этим совершенным рукам, чувствуя под своими пальцами игру мышц. Чонгук сглотнул. И ему показалось, что это получилось слишком громко, потому что Тэхён как будто остановился на секунду, но всё-таки продолжил свои упражнения. Вообще, Чонгуку было очень сложно и непонятно. Осознание, что его привлекают мужчины пришло к нему только совсем недавно. Только совсем недавно он понял и принял свою ориентацию. До этого момента у него были отношения и секс только с девушками. С мужчинами у него не было абсолютно никакого опыта. И то, что Тэхён его настолько манил, откровенно пугало Чонгука. Ему хотелось, но, одновременно, это желание страшило. И он вообще не был уверен в том, что Тэхён интересуется парнями. Выглядит тот, как обычный мужчина, как натурал. Чонгук по-прежнему делает вид, что спит, подглядывая за Тэхёном через чуть приоткрытые веки. Тот уже закончил упражнения и делал растяжку после тренировки. А вскоре скрылся за дверью душа. — Бля, ну прекрасно, — Чонгук поправил свой утренний стояк, который так же ещё был вызван такой горячей картинкой прямо перед ним. Спустя минут 15, приведя мысли в спокойное состояние, он ждал, когда освободится ванная, чтобы привести себя в порядок. Но мысли спокойными оставались недолго. Тэхён вышел из ванной в одних штанах, которые были спущены до неприличия низко. Вытирая волосы мягким полотенцем, он произнес, повернувшись к Чонгуку: — доброе утро, как спал? Как себя чувствуешь? Байкеру было сложно оторвать взгляд от столь красивого мужчины. Рельефное тело манило, хотелось до него дотронуться. Чонгук сам был прекрасно сложен, он регулярно занимался спортом, но это ведь другое… К себе любому привыкаешь очень быстро. А такое красивое тело другого человека — это воспринимается иначе. — Я… доброе! Я хорошо спал, спасибо. Голова тоже в норме. — Гук комкает одеяло между ног, делая вид, как будто еще просто валяется, не до конца проснувшийся. Тэхён игриво улыбается. Конечно, он знал, что Чонгук подсматривал за его тренировкой. Он слышал, как тот проснулся. И вчерашний взгляд его хорошо видел. Он всё прекрасно понимал. И вообще в целом объективно себя оценивал. А сейчас ему хотелось просто немного «поиграть». За вчерашний вечер спектр его эмоций и мыслей сменился на противоположный. Да, пустота была по-прежнему и чувство одиночества тоже. Но… смерти уже не хотелось. Сейчас хотелось поглотить как можно больше эмоций и взглядов Чонгука. Для Тэхёна было очевидно, что они больше не встретятся после сегодняшнего утра, и поэтому хотелось «его» запомнить впрок. — Я блинчики думал заказать на завтрак… — небольшая пауза… А взгляд Гука уже скользнул по крепкой груди, животу, уже был в районе бедренных косточек и около резинки штанов. — Хочешь?.. Чонгук опять сглатывает, краснеет. До него не сразу доходит, что Тэхён это спросил в контексте блинчиков. А как понял, покраснел сильнее. Смущённо угукает. Ким довольно улыбается и проводит языком по нижней губе: — я тоже так думаю. Тогда заказываю. Я пока поработаю, а ты открой курьеру, как приедет, ладно? Чон кивает. Ждет, когда Тэхён хотя бы отвернётся, чтобы самому беспалевно прошмыгнуть в ванную. Ну это же просто пиздец, как неудобно и стыдно… Еще и, если тот вообще натурал. Наконец-то эта до жути неудобная ситуация заканчивается тем, что мужчина поднимается наверх, а Гук со спокойной душой отправляется в ванную. *** — Привет, Сахарок! — И как прошла твоя ночка? Чонгук горя-я-яч, — тянет Юнги смеясь. — Прекрасно, выспался как никогда, спал как младенец, — улыбается Тэ. — Скучный ты человек, Медвежонок! Такое телом рядом с тобой было всю ночь, а ты… — Давай к делу, тело! Скинь мне всю информацию о потеряшке вначале. — Так я уже, проверь почту еще раз. И пока ты ковыряешься там в письмах, я тебе расскажу. Итак, наш заказчик — Хана Янг, 38 лет, живёт в Нью-Йорке. Её сына украли, когда ему было 11 лет. Спустя какое-то время якобы нашли останки. Но, дело было очень мутное и непонятное. — Подожди… Это та Хана Янг, которая дочка Джуна Янга? Федерального судьи? Америка? — Тэхён просматривает профайл, который всё-таки нашёл на почте. — Да, мой милый друг. — Как у неё вообще могли украсть ребёнка?.. Хм… — Тэ хмурит брови и просматривает материалы дела дальше. — Так вот, она, казалось бы, оправилась от этого, всё-таки прошло уже 11 лет. Но, ей кто-то прислал сообщение о том, что ее сын жив и что его нужно спасти. — Она умом не тронулась от такого? — Кажется нет, но решила всё-таки узнать всё возможное. — Понятно… — Что думаешь? Что тебе подсказывает твоя проф. чуйка? — Не знаю, но пока похоже на тупой розыгрыш. Просто… При всех возможностях семьи ничего не было найдено тогда. И тут, спустя столько лет. Да и похитили его не малышом, а взрослым парнем. Он же должен был уже всё понимать и как-то ориентироваться в происходящем. — Я тоже так подумал сначала, но… а вдруг его до сих пор держат в каком-нибудь плену? Или он потерял память? Или его хотят обменять на что-то или какую-то информацию в будущем? — И ждать 11 лет?.. Ну не знаю… А как зовут-то потеряшку? — Минсу Янг. — Фамилия матери? А кто отец? — Это неизвестно. Она сказала, что забеременела, когда была пьяна и не помнит кто отец. Тэхён всё еще смотрит внимательно на профайл. — Получается, что она родила в… 16. Значит беременность незапланированная и вряд ли желанная. — Очевидно, — усмехается Юнги, — кто хочет ребёнка в 16?! — С кем она была в отношениях? — Вообще знаешь, я прошерстил все соцсети и архивы. И она на удивление была домашним и спокойным подростком. И никаких фоток с тусовок или еще чего такого — нет. Конечно, может уже давно всё почистили. Но, она сама говорила, что у нее было детство «хорошей девочки», а вот на дне рождения — напилась и ничего не помнит. — Веришь? — Задумчивой интонацией. — Неа. Потому что после рождения ребёнка — у неё были на протяжении 6 лет: послеродовая депрессия, наркотическая и алкогольная зависимости и потом снова депрессия, но уже эндогенная. Эти все медицинские выписки я тоже тебе прислал, можешь на досуге глянуть. — И что сейчас с ней? — Замужем уже 8 лет, муж — Джон Смит, работает в горнодобывающей индустрии — золото, платина. И так, по мелочи ещё что-то. Его профайл тоже есть. Детей у них нет совместных. И у него, кстати, тоже нет детей. Знаешь о чём я подумал… — Юнги задумчиво замолчал. — М? О чём? — Может это её муж решил от неё избавиться таким образом? А что, инфаркт ей думаю был обеспечен… И всё ее приданое — себе. Чем не схема? А это между прочим — сотни миллионов. Посмотри ее активы все и ее семьи, я там тоже приложил эту инфу. — А знаешь, что я подумал… — И что же? — Она знает, кто отец. Но, по какой-то причине, это тайна до сих пор. Она не могла не знать или допустить, это очевидно, чтобы её первый секс был в умат пьяном состоянии, или с первым встречным. Посмотри, она была реально домашней и хорошей девочкой. И к тому же, с таким высокопоставленным уже на тот момент отцом. А мать была учредителем благотворительного фонда. Да, это ни о чём не говорит, но! Посмотри, она училась на отлично и участвовала в разных школьных соревнованиях. Невозможно быть таким подростком и параллельно настолько оторвой, чтобы трахаться неизвестно с кем в состоянии невменяемости. — И как тогда это объяснить? — Я думаю, что ее изнасиловали. И это был кто-то, у кого было власти больше, чем у всей её семьи вместе взятых. Или может не изнасиловал, но она была в отношениях с таким человеком. Или, возможно, это был мужчина сильно старше её. Короче, я уверен, что она знает, кто отец. Свяжись с ней, скажи, что нам нужно встретиться. Мне без разницы, она прилетит сюда или я в Америку. Но, организуй нам встречу. Снизу раздался громкий голос Чонгука: — Тэхён, завтрак приехал. — Всё, Сахарок, я пошёл завтракать. А с тебя встреча с Ханой. — Ок, сделаю. Как организую — позвоню. *** Тэхён уже включился в работу. Было видно по его лицу, что он не завтракал — он на автопилоте погружал кусочки блина в рот и жевал. Его лицо было сосредоточено, взгляд сконцентрирован. Сейчас в его мозгах происходил мощнейший аналитический анализ всей информации, которую он прочёл и услышал от Юнги. Тэ посмотрел строгим взглядом на Чонгука, который спокойно и с удовольствием жевал откусанный кусок блина с джемом. Он немного испачкался и, кажется, вовсе этого не чувствовал. Был поглощён вкусом. Тэхён недолго думая, провёл по его уголку губ большим пальцем, стирая сладость, а потом облизав палец, всё с таким же невозмутимым взглядом продолжал свою трапезу. Для него это было движение почти такое же, как и сам завтрак — на автомате. Просто решил так сделать, потому что захотелось. Никакого подтекста или двусмысленности. В его сознании уже строились возможные схемы и варианты дела Ханы. Он уже мысленно составлял список вопросов, которые необходимо ей задать. А Чонгук, кажется, забыл, как жевать. Его челюсти теперь медленно-медленно двигались. Он во все глаза смотрел на Тэхёна, совершенно не понимая, что думать. Что это вообще было? И почему от этого маленького жеста так сердце колотится и дышать сложно? Как такое вообще возможно? — Что? — Непонимающе интересуется Тэхён, глядя на Гука, который, сейчас кажется, упадёт в обморок. — Ты… Просто… Я… забей. — Гук отвернулся и наконец-таки проглотил тот несчастный кусок блина, который уже не лез в горло. И только сейчас до Тэхёна дошло, что только что произошло. Он слегка поморщился в лёгкой улыбке и произнёс, — прости, просто говорить о том, что у тебя там был джем — это заняло бы очень много времени и моего внимания, а я сейчас над работой думаю. И вот я принял решение, что решение этой задачи будет выполнено более эффективно таким образом. Извини, не хотел тебя смущать. — Угу, — кивнул Чонгук. А сам понял про себя, что ему так хотелось, чтобы это не было лишь «эффективным жестом». Но, мечты… мечты… И на этом моменте, после своего объяснения, Тэхён понимает, что на самом деле, ему хотелось бы убрать джем не пальцем, а языком. Провести им по чуть пухлым губам парня. Слегка надавить на них, просясь внутрь. Он не был бы против, Тэ уверен в этом. Видно же как он сам хочет этого и не только невинного поцелуя. С самого первого момента их встречи между ними какое-то напряжение, которое не отпускает. Постоянно внутри всё поджимается. В мыслях Тэхёна уже картинки того, как он целует этого немного стеснительного парня, как покрывает его шею и тело горячими, влажными поцелуями. Как снимает с него футболку и проводит ладонями по коже в первый раз. Тэхён облизывает губы и переводит взгляд на Чонгука, который старается спрятаться за чтением чего-то в телефоне. Но, так заметно, что взгляд у того настолько расфокусирован, что это вызывает у Тэхёна милую улыбку. В паху всё уже тянет, просит. Внутренний голод по теплу и нежности берёт верх. — Можно я тебя буду называть Гук? — Тэ смотрит открыто, заинтересованно. — Э… ну, да. А я тебя — Тэ, идёт? Тэхён снова улыбается. Он вообще постоянно улыбается теперь, как смотрит на Чонгука. Ничего поделать не может с собой. Губы сами своей жизнью живут. И внутренности, которые постоянно переворачиваются. И член… Вообще всё тело. — Не против. Какие планы на сегодня? — Домой ехать надо… Тэхён как-то зловеще улыбается на это, — надо? — Ну да… — А не — «хочу». — В смысле?.. — Да я так… не обращай внимания. — Тэхён встаёт и начинает убирать тарелки в посудомойку. — Слушай, у тебя же 3 дня больничных… — Да, — довольно произносит Гук, — благодаря тебе. Вообще для меня загадка, как тебе удалось его уломать. — Составишь мне компанию сегодня еще один день? — Ты о чём? — Я давно не был дома, был в командировке… Мне нужно съездить за продуктами, и так по мелочи. Составишь компанию? Обещаю, что в знак благодарности накормлю обедом и ужином. — Про себя добавляет, что с удовольствием и минет бы ему сделал и не только. Улыбается сам себе с этой мысли. — Можешь остаться у меня сегодня тоже и дать другу с его девушкой возможность побыть вдвоем… Гук, я честно скажу, что я был бы рад этому. Я живу один, как ты видишь и вообще один по жизни. Друзей у меня тоже нет. Мне иногда не хватает человека рядом… Понимаешь? Тэхён сказал это абсолютно честно. Он хотел Чонгука рядом с собой в этом дне. Ему казалось, что нахождение того рядом с ним — физическая необходимость для полноценного функционирования. Гук в растерянности, пытается думать, но на лице такое сильное удивление, — ладно… Странно, но ладно. — Спасибо! — Улыбается Тэ. *** В густом потоке покупателей супермаркета Тэхён и Чонгук двигались от отдела к отделу, просматривая полки с продуктами. Воздух был наполнен многогранными ароматами — от свежей выпечки до зелени. Каждый шаг был наполнен небольшими разговорами и размышлениями о том, чтобы приготовить. — Ты любишь пасту? — спросил Тэхён, подходя к стойке с разнообразными макаронными изделиями. Чонгук задумался на мгновение. — Да, и вообще я всеядный. — Удобно, — улыбается Тэ. — Ну может есть всё-таки что-то такое, что любишь больше всего? Гук смотрит перед собой и видит витрину с десертами, расплывается в улыбке: — да, выпечку. Тэхён улыбнулся, его глаза сверкнули от удивления: — серьёзно? По тебе даже не скажешь, — он резко и крепко надавил на живот Чонгука. Тот сразу же напрягся от неожиданности и близости. А Тэхён всё продолжал в своей манере и даже с удивлением: — да у тебя пресс стальной. Гук немного смущенно ответил: — да просто я спорт люблю. Естественно, набрав разных десертов, они наконец отправились по делам Тэхёна дальше. Во время приготовления обеда, они уже общались как старые знакомые или даже друзья. Было невероятно легко. Чонгук, грызя остатки моркови, сказал, — у меня чувство, как будто мы с тобой знакомы всю жизнь. — Да? У тебя тоже? Я думал, что только у меня так. — С тобой мне комфортно, — уже более серьёзно произнёс Гук. — Так у меня редко с кем… Пожалуй, только с бабушкой и было так… — Скучаешь по ней? — Да, она была единственным человеком, кто был со мной рядом, кто помогал и заботился, оберегал. Она была классной. Знаешь, хоть она уже и была в возрасте, но она не была старой. Она была до последнего молода душой. Вообще она была такой забавной, она просто обожала всё, что было связано с мафией. Она, мне кажется, пересмотрела все фильмы на эту тему и перечитала все книги. И шутила, что она была в прошлой жизни мужчиной по имени Алекс и она была главой мафиозной Семьи. Тэхён улыбнулся от души: — да, лучше было, наверное, не спорить с твоей бабушкой. — Она была правда классной…, и я хочу верить, что сейчас она в лучшем месте, — глаза Чонгука стали влажными. Тэ заметил это. Ему так сильно захотелось обнять Чонгука, утешить, и сказать, что он — не один теперь. Теперь есть Тэхён, который всегда поможет, если что. Но, он сам себя одёрнул от этой мысли. Нельзя. Потому что нельзя никого близко подпускать. Это опасно. Очень опасно как для Тэхёна, так и для того, кто рядом. Потому что он сразу же станет самым слабым местом, куда будут бить. Гук быстро вытирает глаза ладонями, а у Тэхёна внутри всё сжимается от жалости к нему. Он выглядит таким одиноким. Каким и Тэ себя ощущает. Он знает, что испытывает Чонгук прямо сейчас. С мыслью, «неважно, что будет потом», Тэхён притягивает к себе Чонгука, крепко-крепко обнимает и шепчет: — всё хорошо, я рядом, если нужно. Если нужно, я помогу. Ты не один. Эти слова и объятия — как анестезия от всех грустных мыслей. Для обоих. Гуку в руках Тэхёна так спокойно и безопасно. Кажется, что пока он в них, ничего плохого не может произойти. Это как самая безопасная территория в мире. Тут будто бы всегда покой и надёжность. Внутри Тэхёна буря, он никогда ничего похожего не испытывал. Невероятные чувства. Его дыхание было глубоким и неровным, сердце колотилось быстро. Тэхён, всегда такой спокойный и рассудительный, чувствовал, как его внутренние баррикады и замки рушатся. Впервые в жизни он позволил себе быть таким нежным и таким ранимым открыто. Обычно он всегда всё проживал внутри, ничего не доставая на поверхность. Сейчас он понял, что в глубине своего сердца искал именно такую близость, такую нежность, такое понимание. Как будто невидимая нить связала их, и её было почти невозможно разорвать. Так он чувствовал. Тэхён понимал опасность, которую мог представлять для себя и Чонгука. Но сейчас эта опасность казалась чем-то далёким и несущественным. Перед ним стоял человек, который впервые заставил его сердце биться быстрее, человек, который нуждался в нём так же, как и он сам нуждался в Чонгуке. Закрыв глаза, Тэ позволил себе насладиться этим моментом, насладиться теплом парня, его запахом, его дыханием. И хотя его такая влюблённость была впервые, эти чувства казались ему знакомыми, как будто они всегда были частью его, просто ждали своего времени, чтобы проявиться. Он был потерян в этой буре эмоций, в этом вихре чувств. Но он был готов рискнуть всем ради этого, ради этой искры. Тэхён разжал объятия, слегка отстранился, и сразу же накрыл губами губы Чонгука. Хоть этот жест и был быстрым, но он нёс в себе столько нежности и деликатности. Он был просящим, умоляющим о взаимности. Тэхён аккуратно прошёлся несколько раз по губам Чонгука… и, о счастье и облегчение, — парень расслабил губы и стал несмело отвечать. Так робко, даже наивно. Спустя несколько секунд Тэхён стал более смелым, получив согласие. Его руки уже скользили по телу парня, а язык с удовольствием ласкал язык Гука. Смущение Чонгука испарилось через секунды три после того, как Тэ начал их поцелуй. У парня в голове было лишь удовольствие, и невероятное чувство правильности происходящего. Тэхён не мог остановиться, с каждой секундой, с каждым движением губ, его охватывала невероятная страсть, которая граничила, пожалуй, с каким-то безумием. Ему хотелось обладать Гуком, хотелось будто бы сожрать, поглотить и одновременно оберегать его. Забрать себе и спрятать от всего мира. Оторвавшись от поцелуя, глубоко дыша и концентрируя затуманенный взгляд, Тэ обхватив голову Гука ладонями и уперевшись лбом о лоб того, прошептал с улыбкой: - кажется, Ты - мой ангел хранитель. Я вчера хотел умереть... А сейчас... я хочу Любить.