Sedated

— Грейнджер! — громкий голос командира Блейза Забини раздался за спиной, вынуждая Гермиону обернуться. — Где тебя носит, черт возьми?! — Я была в больничном отсеке, помогала. Ты же знаешь, что меня назначили дежурить сегодня. Проблемы? — Девушка выразительно выгнула бровь, обращаясь к юноше. Обстоятельства научили девушку одолевать эмоции при людях, у Блейза не могло возникнуть сомнений на её счет. Всегда безупречная Гермиона Грейнджер. — Кхм...нет, никаких проблем . — Блейз закатил глаза, чем вызвал внутреннее удовлетворение у девушки. — Но ты знаешь, что тебя ждёт Смит? Не заходи никуда, иди к нему. Гермиона хотела поправить Забини и сказать, что Смит не министр, а узурпатор и убийца. Хорошо, что она вовремя прикусила язык. Кивнув, она развернулась и пошла вперед по коридору. Проходя мимо жилого отсека, она успела встретить Луну Лавгуд и помахать ей, та не обратила внимание и как обычно сидела на койке, рисовала чудные картины, которые показывала детям в столовой. Временами Гермиона думала, что Луна единственная, кто смогла сохранить жизнерадостный настрой несмотря на обстоятельства. Это не могло не восхищать, ей самой очень хотелось почувствовать опору внутри и найти свет, как говорил директор Дамблдор. Продолжая свой путь, Гермиона чувствовала волнение перед встречей, стены длинных бетонных коридоров только усиливали ощущение страха. Какого Мерлина понадобилось Смиту вызвать Грейнджер? Может, он решил обменять ее на встречу с Орденом, если они вообще остались живы? В сотый раз волшебница пожалела, что у нее нет палочки. Магия бурлила в крови, неслась по венам и хотела вырваться, показать себя. Дерьмо! Девушка дернулась от противного писка, издаваемого из нагрудного кармана. Дрожащей рукой, она вытащила небольшое устройство и уставилась на маленький экран. Пейджер еще несколько секунд продолжал издавать неприятный писк, пока Гермиона не нажала на боковую кнопку. Вот, это было то, чего она не хотела никогда делать в своей жизни. Холодный озноб пригвоздил ее ноги к полу, тело во всю силу противостояло приближающейся угрозе. Каждому магу положено несколько раз в месяц являться в больничный отсек для введения сыворотки. Смит назвал это лекарством, но для нее, как и многих волшебников, это равнялось смерти. Когда отобрали палочки, многие волшебники начали терять разум, магия не могла использоваться и копилась в теле, причиняя психологическую боль. Другие непроизвольно выплескивали энергию, которая могла навредить не только им, но окружающим тоже, создавая опасные ситуации. Это стало невозможно контролировать. Смит, имеющий в руках власть, поручил учёным создать лекарство, которое могло сдерживать данное явление. Так появилась сыворотка, ее влияние ослабляло волшебника, путем угнетения нервной системы. Магическая лоботомия, так ее называл Рон. У сыворотки было много побочных эффектов — ломило кости, мигрень и полное бессилие. Даже с палочкой магу не хватило бы сил для простейшего заклинания, а если бы получилось, то неизвестно какие могли быть последствия. Грейнджер прислонилась к стене, у нее не было выбора, приём сыворотки тщательно контролировался и вносился в базу данных. Любой, кто решался не идти на процедуру, подвергался пыткам надзирателя. К каждому центру был назначен приближенный Смита, он контролировал работу корпуса и составлял доклад для министра. — К черту! — яростно прошипела Гермиона и быстрым шагом направилась в кабинет надзирателя. Лучше оказаться в пасти мантикоры и мгновенно умереть, чем добровольно пойти на это. Ненадолго, но девушка хотела отложить участь, поджидающую ее в больничном отсеке. Металлическая дверь кабинета надзирателя была приоткрыта, когда Гермиона пришла в административное крыло. Здесь проживали командиры, мракоборцы и прочие прихвостни Смита. Тут всегда было тихо, потому что большая часть людей всегда отсутствовала, находясь на различных миссиях. Волшебница услышала приглушенные голоса за дверью и остановилась, надеясь подхватить что-то важное. Любопытство не было её лучшей чертой. Внезапный порыв ветра, открыл дверь, чуть не снеся с петель, раскрывая ее положение и она чудом не ввалилась в кабинет. На нее уставились две пары глаз, одни из которых загорелись огнём при виде Грейнджер. Надзирательница Беллатриса Блэк стояла, оперившись одной рукой на стол, а другой держала волшебную палочку, направленную на неё. Даже столько лет спустя, она выглядела молодо и по-прежнему смертельно опасной. Ее пушистые локоны были в хаотичном беспорядке, что лишь придавало шарма. Чёрное кожаное платье с закрытыми рукавами, сидело на ней как вторая кожа, плечи покрывала черная мантия. Множество металлических застежек и небольшие кармашки для ножей и палочки на платье, говорило о готовности Блэк к любой ситуации. Ее стиль одежды идеально подчёркивал статус и характер. Для Грейнджер до сих пор было загадкой, как большая часть Пожирателей Смерти присягнула на верность новому министру, в частности Беллатриса Блэк — о ее взглядах на маглов или маглорожденных Гермиона знала не понаслышке. — Маленькая любопытная дрянь! — прошипела Беллатриса, ее темно—красные губы выделялись на белоснежном лице. — Ты серьёзно думала, что можешь подслушать нас? Без магии ты совсем отупела! — ведьма рассмеялась, ее звонкий смех пробирал до костей. Гермионе до сих снились кошмары, когда егеря поймали золотое трио и приволокли в Малфой Мэнор. Ее рука непроизвольно легла на то место, где находился шрам, оставленный Блэк во время пыток. Конечно, Беллатриса заметила нервозность и поняла, о чем думала волшебница, на ее лице появился хищный оскал. — Может, министр разрешит нам поболтать. Помнишь, Грейнджер? Как в старые времена? Мы же подружки с тобой. — Беллатриса сделала шаг вперёд, весь ее вид говорил, как она наслаждалась ситуацией. — Достаточно, надзирательница Блэк. — Мужской голос прервал начавшийся спектакль. Грейнджер вздрогнула, услышав голос министра. Она ненавидела этого человека за его лживые слова, но она не собиралась показывать ему свою слабость. Уильям Смит сидел за столом из темного дерева, погруженный в работу. Его черные волосы были аккуратно уложены, а суровые черты лица придавали ему авторитетный вид. Гермиона впервые познакомилась с ним на собрании Ордена, и тогда он уже вызывал у нее восхищение своими речами о правах и безопасности людей. Но сейчас, глядя на него, она не могла узнать в нем того человека, который так увлекал всех раньше. Она видела только оболочку, притворство и желание заставить любого подчиниться ему. Вспоминая об этом, Гермиона не могла сдержать улыбку, представляя того же Смита мертвым и безмолвным. Она была готова отдать все галлеоны банка Гринготтс, чтобы увидеть, как в его глазах исчезает жизнь. Волшебница не смогла сдержать тихий смешок, когда представила перед собой мертвого Смита. В этот момент она ещё раз себе напомнила, что никогда не простит ему его притворство и желание пользоваться людьми ради своих интересов. Для нее это было прекрасным зрелищем и местью за все, что он сделал. — Поделись шуткой, Гермиона. Уверен, у такой умной девушки, как ты, отличное чувство юмора. — Мужчина поднял голову и посмотрел прямо на нее. Его взгляд был полон любопытства, а лицо выражало абсолютную холодность. — Да, министр. Мне интересно узнать... — Грейнджер запнулась, она не отрывала взгляда от изумрудных глаз министра, чувствуя, как желудок скручивается в узел. На вдохе волшебница проглотила комок в горле и заговорила с уверенностью в голосе. — Да, я хочу спросить вас, зачем вы меня вызвали, министр? Я уверена, у вас есть веская причина, не будем тянуть. — Конечно. Я хотел бы поговорить о твоём назначении в другой корпус... — обдумывая следующие слова, мужчина ухмыльнулся. — Военный корпус, под командование одного из наших командиров. Ты можешь очень пригодиться для переговоров с Орденом, понимаешь? Уверен, тебя они готовы выслушать и решить все мирным путем. — не пряча ухмылку, Смит стал ожидать ответа. Гермиона ахнула, по телу пробежала неприятная дрожь. Значит, Орден сражался и Смит просит ее посодействовать ему в его грязных планах? Она смотрела на Смита и проследила, как он медленно поднялся из-за стола, обошел его и сел на край. Теперь он был в нескольких шагах от Гермионы, смотрел на нее с уверенностью, скрестив руки на груди. Девушка старалась не выдать своё волнение, но заметила, что ее внезапно задрожавшая рука привлекла внимание мужчины. Она увидела это по его насмешливому взгляду и ухмылке, которые он бросил в её сторону. Грейнджер стало неуютно, она не могла понять реакцию своего тела. Кончики её пальцев покалывало, голова слегка закружилась, а в груди бешено колотилось сердце. Внезапно её осенило. Она поняла, что на грани магического приступа и может в любой момент выпустить всплеск магии, уничтожив себя и остальных. Но, может быть, это и есть шанс? Она сможет убить двух зайцев одним выстрелом - Смита и Блэк. Грейнджер победно ликовала внутри от подаренной возможности. Мысль о собственной смерти внезапно перестала ее волновать. Что значит ее собственная жизнь, если она сможет освободить мир от гнета прямо сейчас? Орден точно без неё справится. Гермиона ощущала, как сила струилась по её венам, мышцам и коже. Она задрожала, нервно сжимая и разжимая руки, а магия внутри нее росла с каждой секундой. Капли пота пристыли к ее лицу, она не обращала на это внимания, сосредотачиваясь на магии. Она взывала к ней, вызывая ее силу и силуэты из прошлого помелькали перед её глазами. Гермиона видела своих родителей, друзей, прошлые битвы и победы. Все они напоминали ей о том, что она смогла преодолеть и что она готова бороться за свою свободу и справедливость. Эти силуэты были её источником силы и мотивацией. Внезапно она почувствовала, как кто-то воткнул тонкую иглу в её шею и быстро ввёл содержимое шприца. Тело пронзило испепеляющим жаром, и Грейнджер вскрикнула, упав на колени. В глазах у нее плыло, но она все еще видела силуэт Смита, когда он присел на корточки рядом с ней. Она инстинктивно отпрянула, ощущая опасность от министра, и не знала, чего ожидать. Ее тело сотрясали болезненные судороги, а голова казалась тяжелее камня. Последствия сыворотки выворачивали наизнанку, но сдаваться волшебница не хотела. Собирая волю в кулак и борясь с болью и слабостью, Грейнджер попыталась подняться. Уильям на удивление помог ей встать и посадил на стул, который поставила Беллатриса, сопровождая ситуацию противным хихиканьем. Больная сука! Кто же ещё мог сделать укол? — Ты пропустила приём сыворотки, Гермиона. Объяснишь или мне велеть засунуть тебя в камеру? — Поинтересовался Смит. Он впился взглядом в Грейнджер, но продолжал крепко держать ее плечо, чтобы она не упала. — Вы вызвали меня, я думала, что успею и... Это случайность, я никогда не пропускаю приём.. — Мерлин, она почти успела и сейчас находила глупые оправдания! Смит все понял, он не наивен и все видел. Ей хотелось заплакать от уязвленности и провала. Мысли лихорадочно метались в голове, словно боролись с ней. Тело сейчас было против неё. Беллатриса не упускала возможности унизить Гермиону и встала рядом со Смитом. Подняв подбородок Грейнджер палочкой, она заставила её смотреть на министра, а не куда-то ещё. Будто Смит был центром Вселенной, и для Беллатрисы он был именно таким. — Девчонка не уважает вас, так не пойдет. Вы министр! Позвольте мне научить её повиноваться вам, мой господин, — пропела Беллатриса, словно прося благословение. Она посмотрела на Смита с такой страстью и одержимостью, которые просто невозможно не заметить. Когда она говорит с ним, её голос звучит умоляюще и служительски, будто она готова подчиниться ему и делать всё, что он скажет. В её глазах читалась преданность и поклонение этому мужчине. Гермиона не первый раз видела такое поведение Беллатрисы. Так же она обращалась и к Волдеморту, для всех было очевидно, что она им одержима и хотела подарить ему наследников, будучи уже замужем за мертвым Родольфусом Лестрейнджом. Но даже Смит не был столь сильным, как Тёмный Лорд. Что в нем было такого, что привязало Беллатрису к нему? Гермиона не могла ответить на этот вопрос. — Не нужно, Беллатриса. — мягко произнёс Смит, все ещё не сводя взгляда с Гермионы. — Вызови Драко и поручи ему доставить мисс Грейнджер в больничный отсек, и после уже проинструктировать дальнейшие действия. Блэк раздражённо фыркнула. Не ясно откуда взялось недовольство на ее лице, возможно тому виной Смит и то, как он сейчас смотрел на Грейнджер, почти ласково, удерживая от падения. Что-то в этом взгляде разозлило Беллатрису, но она не стала лишний раз беспокоить своего господина о таких пустяках. Грейнджер не была ему ровней, а вот она была его правой рукой и сделает все во славу господина. Отойдя в сторону, Беллатриса направила палочку на грудь, а именно, где висела небольшая брошь, отлитая из серебра. Гермиона не могла разобрать, что изображено на нем, в глазах все ещё двоилось. Кончик палочки загорелся алым светом и Беллатриса беззвучно произнесла заклинание. Внутри девушки что-то сжалось. Зачем Смит попросил вызвать Драко Малфоя и нянчится с ней? В последний раз Гермиона видела Малфоя в прошлом году, когда он под руководством Беллатрисы, пытал ее друзей, после бунта в центре. В тот раз они вступили в ссору и Гермиона с радостью хотела выпустить в него несколько смертельных заклинаний, но у неё не было палочки. Всё, что ей удалось сделать, это кинуть в Малфоя стул, отчего тот сильно удивился и кинул в нее Остолбеней. Силы покидали Грейнджер, она больше не могла находиться в сознании. Сыворотка окончательно подействовала на нее, тело стало подобно тряпочной кукле, и она уже не могла контролировать свои движения. Внезапно звук аппарации как гром, раздался в кабинете, ее голова загудела, вызывая приступ тошноты и жгучей боли в теле. Последнее, что она увидела перед тем, как потерять сознание и упасть в руки министра, это ледяные глаза Драко Малфоя, смотревшие на неё в упор.