***
Впервые Фремине осознал эту инакую нежность, после того, как Лини и Линетт с азартом утащили волчонка переодевать "эти кошмарные старые немодные тряпки" на "что-то приличное". Казалось бы, другая одежда, но… Рейзор смятённо поправлял рубашку, что из-за широкой горловины пыталась сбежать то с одного, то с другого плеча, и, заметив, что друг ничего не говорит, будто смутился своего вида ещё пуще. – Фремине… не нравится? Рейзор выглядит, – маленькие брови смешно нахмурились, – глупо? Фремине лишь покачал головой, возвращая на шею парня ожерелье, и сказал, тихо-тихо, чтобы слышал только Рейзор. – Тебе очень идёт. И волосы собранные тоже. Рейзор что-то довольно уркнул, бодая ладонь Фремине щекой, и улыбнулся.***
Во второй раз щемящая нежность затопила грудь, когда волчонок случайно упал в озеро. Рейзор подтянулся, выбираясь из воды, и грузно упал на доски нагретых солнцем мостков, переводя дыхание. Фремине с беспокойством сел рядом, свесив ноги вниз. Рейзор повернулся на бок, чтобы видеть друга, и тихо фыркнул. – Эйдолоны, – ворчливо проговорил он, – толкаются. – Да, некоторые любят подшучивать. Фремине прикрыл глаза, чтобы меньше тратить энергию и не отвлекаться на мокрого Рейзора. Не думать о том, как плавно рубашка обрисовала изгиб мускулов на теле друга, как мокрая ткань обхватила бёдра плотней, искушая, выбивая от жадности воздух из тренированных лёгких, сокрушая какую-то стену льда, пробуждая больше эмоций. Это чувствовалось странно. Слышится шорох, лёгкий звук шлепков влажной ткани и тихая возня. Кажется, Рейзор решил отжать одежду, чтобы та сохла быстрей. Фремине приоткрыл глаза, тут же давясь воздухом. От воды светлая кожа Рейзора на солнце светится ярче, чем отблески звезд. Мокрая рубашка лежала рядом, видимо, чтобы быстрее просохнуть. – Всё хорошо? – алые глаза в обрамлении мокрых лучиков ресниц отразили беспокойство, а Фремине только и смог, что кивнуть. Рейзор кивнул в ответ и, вновь завозившись, уселся удобнее, поджав одну ногу под себя. Звёздное серебро волос потемнело от влаги, завесой скрывая узоры на чужой груди. Фремине затаил дыхание. Сильные руки сжали тяжелым снопом волосы, выжимая их. Широкие ладони с узловатыми пальцами и крепкие предплечья резко контрастировали с тонкими запястьями. Сердце сжалось, восхищённое красотой, пропустило удар, а потом Рейзор тихо чихнул, совершенно по-щенячьи мотая головой, вызывая на лице тень улыбки. Фремине отдал другу куртку, чтобы тот ненароком не замерз, и они вместе сидели у глади озера, наблюдая за рыбками и солнечными бликами ряби.***
– Знаешь, мне, похоже, нравится Рейзор, – Лини стоял перед зеркалом, поправляя свою шляпу перед выходом на сцену и краем глаза смотрел на брата в отражении. – Ты можешь сказать, что я ветреный, я же буквально недавно признался путешественнику, но Рейзор… –фокусник снял заколку, которая удерживала чёлку и поправил укладку, – Он, просто, понимаешь… В него невозможно не влюбиться! – Фремине мысленно согласился с этим, – А ещё, он так очаровательно реагирует на флирт! Так и хочется положить его в кармашек и забрать себе. Лицо Фремине казалось как обычно безмятежно безразличным, но внутри едкими волнами накатывала ревность. Потому что, как же так! Это он первый заметил эти черты в парне! Это он спасал его от неуёмного Лини, который, точно куклу переодевал Рейзора, иногда и несколько раз на дню! Это он помогал распутывать звездный шёлк волос, когда Линнет увлекалась и заплетала невообразимые и путаные причёски! Это он первым влюбился! Следом за ревностью возник испуг, а из него страх. А если Рейзору он, Фремине, не нравится? Вдруг, поддавшись очарованию, он выберет Лини, а про него забудет? Пучина тяжелых мыслей утянула настолько, что Фремине даже не заметил, что брат ушел на сцену, оставив его в гримёрке одного.***
Глубина была холодной. Думать в ней даже не хотелось. Фремине погружался всё глубже и глубже вниз, чувствуя как мысли немеют под толщей воды. И, всё же, одна мысль-воспоминание никак не хотела покидать головы. Лини целовал Рейзора. Целовал, мягко запустив пальцы в серебристые волосы и прижимая к себе. Фремине знал, что Рейзор инако смотрел на отношения, что там, на родине, в Мондштате, волчонок имел отношения и с невероятным искателем приключений, что так вдохновил Арманда на новую игрушку, и с невероятно талантливым картографом из рыцарей Фавония… Он знал и принимал, что такого невероятного Рейзора он будет любить не в одиночку, что и его любовь он не будет принимать один. Но теперь ведь есть такой яркий Лини, поэтому он, Фремине, и не нужен больше?***
В свете луны Рейзор был точно божество. Серебро шёлка отражало свет звёзд, создавая вокруг мягкий ореол, а искусно подобранный Линнет наряд только добавлял волшебства этой неземной красоте. Фремине замер в двух шагах от друга, не веря своим глазам. Рейзор перевёл на него рубиновый взгляд, после чего развернулся и, сократив расстояние за секунду, крепко прижался всем телом к холодной из-за воды коже. – Беспокоился. Фремине так быстро сбежал… – распущенные волосы щекотали шею, пока волчонок ворчал в плечо парня. – Даже не оглянулся, когда звал! – Прости, – Фремине виновато замялся, пытаясь понять что за выражение лица сейчас у друга, но почувствовал несильный укус и замер. – Рейзор? – Фремине тоже нравится, – парень повернул голову, прикрывая глаза. – Лупикал. Люблю. У Фремине кончился воздух, будто он впервые упал в воду и начал тонуть. Слова понимались медленно. Рейзор его… что? – Любишь? – Люблю, – волчонок снова прижался ближе, будто пытаясь врасти глубже, стать единым целым. От этого стало так тепло, что сердце, казалось, вот-вот остановится. А ещё нежно и радостно настольно, что Фремине расхрабрился. – Тогда я могу тоже тебя поцеловать? – Рейзор на это только кивнул и поцеловал парня своими сухими, жаркими губами. В нос ударил разреженный, как после грозы, воздух. Фремине почувствовал себя так, будто вновь нырнул в пучину, но погрузился не постепенно, а очень и очень быстро. Трещинки на чужих губах немного царапали кожу, а сбивчивое дыхание опалило подбородок. Фремине пытался осознать, что всё, что сейчас происходит - правда. Что все решалось вот так… просто? Так ужасно просто и тяжело одновременно. Архонты, Рейзор правда его любил? Ведь вряд ли друг стал бы так просто целовать кого попало. А друзья ли они теперь? – Фремине хорошо? Рейзор не сделал что-то не так? – ощущение жаркого тепла ушло, как и тяжесть обьятий, заставляя Фремине выйти из ступора. – Что? – глупо спросил он. – Фремине не реагировал. Рейзор сделал что-то не так? – алые глаза отражали беспокойство. – Нет-нет, – парень растерялся. – всё было хорошо, просто я не ожидал, что ты взаправду меня поцелуешь, – он заправил прядь серебристых волос Рейзору за ухо. – Могу я… Можем ли мы поцеловаться ещё раз? Волчонок кивнул и прикрыл глаза, решив что на этот раз он не станет сильно напирать, а то вдруг… Целоваться с тем, кого ты любишь - до дрожи в коленях приятно. Фремине целовал и целовал эти жаркие губы, увлекаясь процессом. Это было похоже на пузырьки в фонте, так же сладко и щекотно. Только Рейзор на вкус был как какие-то терпкие ягоды, из-за чего во рту слишком быстро скопилась слюна, а каждое движение губ вызывало влажный звук. Рейзор издал всхлипывающий звук и именно он привел Фремине в чувство. – Ох, я увлёкся? Прости… – Нет, – шероховатые ладони мягко легли на щеки парня. – Нравится. Люблю. Фремине посмотрел в бездонную глубину чужих глаз. И дал себе утонуть.