Jōnetsu no hikari

Сегодня был выбран зал игровой электроники. Ацута быстро понял, почему. – Э-э?! На время?! – Да, – подтвердил Имизу спокойным тоном. – Видеть и просчитывать атаки врагов, отрабатывать точность ответных ударов, укладываться в нужный промежуток времени – виртуальная реальность как раз в этом поможет. – Но ведь во время сражений... – Бои изматывают, – вступился за мнение друга Ошикири. – Здесь – тренировка. Ты ведь хочешь стать опытнее? По лицу юноши видно было, что возражения просятся, но выразить их сложно. Его старшие коллеги переглянулись, понимая, что приведённые доводы почти одержали верх. И именно тут прозвучал сигнал по Кирама-Ченджеру. – Йодон в секторе N-11! – следом услышали парни голос Хакатаминами. Ацута открыто обрадовался: перспектива стоять в шлеме ВР и рубиться на время с незримыми врагами его не прельщала. Зато остальные скисли, поняв, что тренировку срезали в самом начале. Как назло, в названной точке поджидал знатный сюрприз. – Кирамейджеры! – при появлении всей команды Йодонна осклабилась в привычной манере: лицо повнушительнее, язык частично наружу. – В новой игре пришли поучаствовать? – Ты опять что-то задумала?! – выступил вперёд Жёлтый, хотя его ранее попыталась удержать на месте Зелёная. – Ну, Карантула – скучный, – голос Йодонны обрёл тягучие ноты томности. – С вами играть веселее. Нэ, как вы справитесь с новой игрой? Вокруг неё тотчас возникли из ниоткуда бечаты, сворой кинулись на Кирамейджеров. – А вот и разминка! – Красный воодушевлённо попрыгал на месте, после чего, перехватив меч поудобнее, побежал на врагов. Пока он и остальные из команды сражались с врагами, Йодонна время не теряла: упорно тянула кого-то из-за угла здания на открытое место. – Выходи! – упорствовала она. – Не хочу! – тянул кто-то женским голосом. – Выходи! Гнев Императора будет страшен! – Не хочу! Я не для сражений создана! Сцена увлекала настолько, что даже бечаты начали замедляться. Кирамейджеры вовсе не сводили глаз с Йодонны, упорно тянувшей кого-то за тёмно-малиновую полу плаща. Пока девушка не потеряла терпение, шагнула за угол и вскоре пинком вышвырнула пред общие взгляды нечто в чёрных, тёмно-малиновых и розовых одеяниях. Особенно выделялась голова в маске, похожая на... – Человеческое сердце? – Кирамей Розовая сперва удивилась, затем встревожилась: – Неужели... прямо из органа?! – Аикаге Джамен, немедленно атакуй Кирамейджеров! – приказала монстряке Йодонна тоном, пересекающим любые возражения. – Я не воин! – проныла снова женщина-монстр. – Я лишь... – Атакуй! – голос Йодонны обрёл такие ноты, что все Кирамейджеры – да и солдаты-бечаты – опасливо попятились. – Иначе я сделаю с тобой то, что ранее – с Гарзой. Её подопечная-монстр уныло повесила голову набок, затем развернулась. Бечаты дружно попадали на мостовую, заранее уклоняясь от фигурных выстрелов, сильно похожих на крупные сердечки. Чуть отстав от них, инстинктивно легла визором шлема на камни Кирамей Розовая, избегнув участи стать задетой этими выстрелами. Зато зацепило Серебряного, который поспешил прикрыть собой Зелёную, застывшего столбом в изумлении Красного, как и Жёлтого, заслонившего собой Синего. После чего над полем боя зависло облако дыма, образовавшегося после крохотных взрывов от выстрелов. – Ф-фу! – еле разогнала дым перед шлемом Зелёная, затем вцепилась в рукав Серебряному: – Такамичи-сан, ты в порядке? – Да, – тот повернулся, заодно автоматом снимая боевое облачение, – и застыл. – М? – Хаями следом за ним сбросила боевой костюм, оставшись в форменном, благо дым быстро развеялся, а враги успели пропасть неведомо куда. Внимание девчушки отвлёк возглас другого из коллег, отвлекая от странно восторженного лица Такамичи, не сводящего с неё глаз. – Хэй, Таме, не нужно было меня прикрывать! – сбрасывая своё боевое облачение, Ошикири шагнул к другу, схватил за плечо, развернул лицом к себе. – Повтора, как с маской Нумаджо, не требуется! – Джуру, с тобой всё хорошо? – поднявшись с мостовой, подошла Охару к их юному лидеру. Со своего места Хаями вполне видела, с каким непривычным восторгом их пострадавшие товарищи посмотрели на более целых. Шока ей добавило предложение стоящего рядом Кристаллии. – Сена-чан, ты согласна стать моей девушкой? – схватив её за запястье, выпалил Такамичи. Спустя пару секунд рядом с автомобильной стоянкой прозвучал такой громкий девичий крик ошеломления, что все клаксоны автоматически отреагировали истошными сигналами. По фарфоровому личику Мабушины невозможно было что-то определить. Зато офигевшее выражение лица у профессора Хакатаминами идеально отражало состояние подавляющего большинства в их компании. Потом он потряс головой, снова посмотрел на стоящих перед столом ребят. – Нии-ни, ты серьёзно?! – уточнил профессор у брата. Такамичи с гордостью кивнул, держа под локоть Хаями, у которой до сих пор в глазах сверкало неверие в происходящее. – Сена-чан не возражала! – добавил тот к кивку, сияя даже без перехода в состояние Кирамей-камня. Видя, что девушка попросту где-то в другой реальности, Хакатаминами перевёл взгляд чуть правее. Невольно умилился: Ацута с довольной улыбкой обнимал Охару за пояс, а та смотрела на юношу с материнской нежностью. Ещё более, менее. Вот в третьем случае... – Успокойся! – Я просто хочу быть рядом! – Таме, ты не контролируешь себя! – А как мне тогда показывать свою любовь к тебе? – Успокойся сперва! Хакатаминами не выдержал. Закрыл лицо ладонью, с силой потёр переносицу, давя сильное желание кого-нибудь прибить. Или расхохотаться в голос. Либо всё сразу. Но решил в пользу третьего. – Охрана! – позвал он, нажав нужную кнопку на пульте управления. – Тут надо проводить ребят по комнатам с максимальной деликатностью. Идеальным вариантом было бы вовсе растащить троих пострадавших, среди коих оказался родной брат, по домам. Однако Хакатаминами слишком хорошо знал, на что способны влюблённые идиоты в порыве чувств, поэтому решил обойтись малой кровью. Первой попросила у него убежища Сена. Сложно было сидеть в комнате и слушать, как на выступе под окном, напрягая персонал и саму девушку, распевает серенады по уши влюблённый Такамичи, полностью наплевавший на риск свалиться с башни CARAT в море. Сумев выбраться в коридор и поправить груды цветов у порога, девушка тихонько прокралась в гости к профессору, застала того в задумчивом состоянии крутящимся в кресле. – О, Сена-чан! – при виде неё Хакатаминами оживился, прекратил изображать волчок. – Как там нии-ни? – Поёт серенады, – неохотно призналась Хаями, усаживаясь в одно из свободных кресел. Мужчина усмехнулся, поднял взгляд к потолку. – Да, нии-ни всегда был романтиком! – подтвердил он. – Но открыто он чувства не выражал. Атака того джаменши явно вызывает в людях более сильные чувства. – Но Джуру вполне спокойно демонстрирует любовь к Сайо, – вслух напомнила ему Хаями, припомнив, как не столь давно Ацута по-детски упрашивал её подругу на поцелуй и свалился от счастья в обморок, когда Охару чмокнула юношу в щёку. – Джуру ещё юн, – сложив руки на столе, ответил Хакатаминами девушке. – Он – школьник, и вряд ли Сайо всерьёз воспринимает его чувства. Думаю, она видит в Джуру младшего брата либо ребёнка. Я рассчитываю на её материнские чувства. Его собеседница кивнула, заметно потупилась, явно желая спросить о более нетривиальной паре, возникшей стараниями Йодонны. Где в принципе было крайне сложно что утверждать. Во всяком случае, для женских ушей, пусть Хакатаминами неплохо знал о некоторых специфичных интересах общества. – Они сами разберутся, – ответил он на невысказанный вопрос Хаями. – Шигуру сможет помочь Таметомо. Я верю в них. Осторожничающее молчание в качестве реакции. Сильной неожиданностью это не являлось. Просто пришлось не раз мысленно напомнить себе, что происходящее – в реальности, а не на камеру снимается. Хотя ассоциации напрашивались именно на последнее. Для страховки. В очередной раз напали на него, когда пришлось выбраться в туалет. – Ши-кун, куда идёшь? – игривый шёпот близ уха сразу после захвата сбоку в объятия. Закрыв глаза, Ошикири сделал глубокий вдох, расцепил руки друга, повернул голову. – Подожди здесь, – терпеливо попросил он. – Я скоро приду. Разумеется, долго не простояли на месте, а заметив, куда он направляется, вприпрыжку двинулись следом. – Я тоже хотел в туалет, – поравнявшись с ним, пояснил Имизу. – Не против? Против либо нет, какая разница?! Всё равно бы увязались за ним. Актёрский талант помогал. Сперва с естественностью, потом в более интригующий момент. Да, Ошикири отлично видел краем глаза, как ему норовили сперва продемонстрировать член в моменты облегчения, как чуть погодя с нарочитым рвением показывали гибкость рук при умывании. Умело делал вид, что не замечает подобного. Потом ожидаемо не позволили ему выйти из туалета, закрыв спиной дверь выхода. Опять пришлось мысленно вздохнуть и напомнить себе, что Имизу действует не по своей воле, а под влиянием магии Йодонхейма. – Таме, час поздний, – напомнил он другу. – Даже если на нас не нападут, нужно отдохнуть. – Тогда ты не против поспать вместе? Ожидаемое предложение. На которое парень с готовностью ответил: – Именно выспаться. – Что, даже не поцелуешь? Невольный мороз по коже. Подавив оный, Ошикири твёрдо посмотрел на товарища, чей взгляд выражал надежду на большее. – Таме, тебе нужно отдохнуть. И так не всегда предсказуемый, Имизу подался ближе к нему, ухватил за ворот рубашки. – Заставь! – выдох прямо в лицо. Понятно, чего ждут. И чего остро не хотелось. Однако, хорошо зная упрямый характер друга, парень понимал: его просто так не выпустят. Опять придётся "играть на камеру". – Хорошо, – согласился он. Хватка на вороте ослабела самую малость. Собравшись с мыслями, Ошикири напомнил себе, что поступает так только ради друга, чуть подался к тому. Заметил, как в глазах напротив полыхнула радость. И мысленно извинился за предстоящее. Короткий взмах. Не менее короткий звук удара. – Прости, – повторил парень, сверху вниз глядя на рухнувшего без чувств Имизу. Точный удар пониже виска привычно не подвёл. Подвела надежда, что кое-кто не очнётся слишком скоро. – Таме! – встрепенулся он, когда, дотащив друга на руках до нужной комнаты, пальцы того осмысленно вцепились ему в штанину брюк. – Нэ, у тебя кто-то другой есть? – чуть подняв голову, зло смотрел на него Имизу, насколько позволяло положение на руках. – Коли мою любовь отвергаешь!.. За штанину рванули с бо́льшей силой. Ткань выдержала, напор – нет. Оступившись, Ошикири едва не уронил друга на пол, но тот усложнил задачу: вцепился ему теперь в рубашку, дёрнул на себя. Закономерно опрокидывая на пол обоих. И в тщетной попытке удержать приятеля Шигуру рухнул точно на него. Опомниться не дали: перехватив одной рукой за плечо, а другой стиснув ворот рубашки, Имизу стремительно впился ему в губы требовательным поцелуем. Как назло, устремившись языком глубже. Подобный напор ошеломил, заставил замереть на несколько драгоценных мгновений. Которыми воспользовались, взявшись не только страстно целовать взасос, но и одной ладонью гладить ему через одежду член. От последнего Ошикири невольно напрягся. Это уловили, ускорили ласки. – Таме! – хрипло выдохнул он, едва настырный партнёр отлип от его губ. – Не на... Быстрый поцелуй пресёк возражения. Поглаживания стали круговыми, сконцентрировавшись на конце его органа. Сводя этим с ума активнее. Жаль, они уже в комнате, а не в коридоре, где хоть какие-то шансы дозваться до персонала CARAT имелись. Чувствуя, как понемногу лишается контроля над собственным телом, Ошикири понимал одно: действовать теперь придётся от противного. Наутро Хакатаминами подвёл неутешительные итоги: ночная ссора из-за Сены с собственным братом, закончившаяся лично для него фингалом под глазом; более настойчивые домогания Джуру завершились парой хлёстких пощёчин от Сайо; соседи снизу от комнаты Таметомо пожаловались на крайне выразительные возгласы оттуда в течение всей ночи. И если бы дела закончились только этим!.. – Судя по продолжающемуся эффекту, надо поскорее решать вопрос с тем джаменши, – задумчиво произнёс после небольшой паузы Хакатаминами. – Иначе эта влюблённая троица устроит здесь катастрофу. На последних словах он выразительно глянул в сторону Ошикири, который выглядел призраком самого себя. Обе девушки и то немного смогли поспать, в отличие от парня. Благодаря этому Хаями первой предложила: – Думаю, есть способ обратить эту особенность на самого джаменши. – Как? – враз заинтересовался профессор, тогда как Охару тотчас сообразила, о чём заговорила её подруга. – Верно! – поддержала она ту. – Поступим следующим образом... Долгожданный вызов на вторжение сил Йодонхейма поступил часа через три с небольшим. За всё это время удалось не только составить план действий, но и обсудить случившееся ночью. В частности, мужчинам. – Тяжело было? – Хакатаминами с искренним сочувствием смотрел на парня. Сил у Ошикири хватило лишь на слабый кивок. Смотрели на него недолго, вскоре включив ноутбук и развернув экраном для полноценного обзора. – Первый раз подобное всегда нелегко, – голос у профессора обрёл деловые ноты. – Усталость вскоре пройдёт: я распорядился принести сюда еду. А насчёт риска болезней не переживай: в CARAT имеются данные ваших медицинских карт, и о любых патологиях я бы узнал быстро. Ни у тебя, ни у Таметомо никаких болезней нет. Так что не переживай! Если он под влиянием чар, то забудет о пережитом, а если осознаёт происходящее, то наверняка потом извинится. Такого прямого парня, как Таме-кун, я давно не встречал! ... Последние слова приятно согревали душу, когда Ошикири вместе с девушками выдвинулся на вызов по джаменши. Он сам надеялся, что друг позднее всё поймёт и простит. Потому что иначе ночь прошла бы впустую. Для них обоих. – Вас только трое? – Йодонна разочарованно вздохнула. – Ладно. Аикаге Джамен легко с вами разберётся! Атакуй их! Женщина-монстр зло оскалилась, с готовностью кинулась на противников. Видать, успел ей кто-то мозги промыть, ибо вчера тварь вела себя иначе. И тут... – Сайо-сан, здесь цветы! – выбежал из-за угла здания бизнес-центра Ацута с букетом насыщенно алых камелий. – Твои любимые! – Сена-чан, гляди! – оттуда же выскочил встрёпанный как воробей Такамичи, у коего в руке красовался громадный букет роз. – Это всё тебе! Дополнял их крики чей-то грозный рык, на который поневоле обернулись все. Не зря: вид Имизу, торопящегося к месту сражения, так и говорил – "Растерзаю любого за своего партнёра!" Однако при появлении их троицы уже сражающиеся коллеги враз сменили линию поведения и повисли на Аикаге Джамене. – Прошу, повтори свои слова о вечной любви ко мне! – пылко возопила Кирамей Зелёная, прицепившись к той сбоку. – Твои слова "Я люблю тебя!" растопили мне сердце! – Розовая ухватила монстряку за край локтевой брони. – Я отвечаю "Да!" на твою просьбу выйти за меня! – Синий вовсе бухнулся на одно колено перед врагом. На миг все вокруг них застыли в немом офигевании. Потом раздалось крайне разозлённое "Кирамей Изменение!" в три глотки со стороны. И на Аикаге Джамена нахлынул девятый вал. – Ого! – даже Розовая впечатлилась тем, с какой лютой злобой набросились их новоприбывшие соратники на монстра. – Я не думала, что они будут так ревновать! Ревновать – не то слово! Та троица с такой яростью за считанные секунды насела на противницу, что после их совместной атаки Аикаге не выдержала натиска и с привычном грохотом взорвалась. – Тц, додумались-таки! – с досадой обронила Йодонна, жалея об одном: что её хитроумный план опять размазали по асфальту. Затем развернулась и исчезла, дабы не видеть сцену примирения своих врагов. А посмотреть было на что. – Сена-чан, извини! – Кирамей Серебряный после растерянной паузы бухнулся на мостовую, замер в умоляющей позе. – Я... Я вёл как себя как идиот! Я бы никогда!.. – Сайо-сан, прости! – Красный стоял, низко опустив голову, мечтая провалиться сквозь землю. – Я... не хотел. На их фоне молчание Жёлтого, отвернувшегося ото всех, выражалось крайне красноречиво. Положение спасло вырастание Аикаге Джамена до гигантских размеров. Пришлось вызывать родные Машины для повторной атаки. Угодить девушкам нетрудно. Хватило ещё по букету цветов и уверений, что больше ничего, похожего на недавнее, уже не будет. Чего нельзя было сказать о "крутом дуэте". Но, судя по их обоюдному стремлению не смотреть один на другого, тоже ожидался вполне благополучный исход. Коего дождаться удалось лишь ближе к полуночи. – Входи, – посторонился Ошикири, когда, после вызова в свою комнатку, обнаружил у двери нужного человека. Молча зашли к нему, смущённо окинули взглядом обстановку вокруг. Помялись с полминуты. – Прости, – наконец услышал парень тихое обращение. – Шигуру... – Всё нормально, – он сложил руки на груди, спокойно глядя на гостя. – Ты действовал не по своей воле. На это поморщились, искоса глянули на него. – Нет, – ещё тише продолжил Имизу. – Я... всерьёз ловил кайф... той ночью. Да, то было влияние джаменши, но... те минуты... На него смотрели с выражением весьма долго, тогда как сам парень избегал пока смотреть на друга. Надеялся, что поймут ход мыслей, пусть и испытывал отвращение к самому себе вследствие сего потаённого желания. Да, тогда Имизу был будто в состоянии аффекта, действуя под чарами джаменши, но испытываемые чувства были отнюдь не фальшивыми! Во всяком случае, его дружеские чувства к Ошикири не изменились, хотелось и дальше относиться так к тому, но – минувшее не вычеркнешь из памяти. Пусть разум понимал, что действовали деликатно ради него, ради сохранения их дружбы: случившееся тянуло повторить. Тянуло непреодолимо. С риском снова получить кулаком в нос либо под дых. С надеждой, что осмысленный повтор сыграет свою роль, убедив в отсутствии голубых замашек. – Таме, – наконец услышал Имизу тихий ответ. – Если тебе хочется повтора, пообещай одно. Он враз поднял взгляд на друга, окрылённый сказанным, с волнением уточнил: – Что же? – Это будет последний раз. И – никаких поцелуев, – Ошикири ожидал его вопроса, ответив сразу. – Хорошо, – сразу дали согласие. Поскольку на нечто, более желанное, не покусились совсем.