***
Мягкая и тёплая ткань халата нежно окутала его, принося комфорт и успокаивая напряжённое тело. Давно он не чувствовал себя по-настоящему расслабленным. Забота о волосах ни на минуту не давала покоя. В отличие от обычных человеческих волос, волосы Нёвиллета не только украшали его внешность, но и являлись важной составляющей всего его самочувствия. Если хотя бы одна часть причёски оставалась без внимания и ухода, то это негативно отражалось на его состоянии. Конечности начинали болеть, разум мучило постоянное беспокойство, а здоровье и вовсе ухудшалось. Если бы это не было простым капризом из-за отсутствия безупречной причёски (хотя это было его главной заботой), то этот простой вопрос о красивой внешности вполне мог бы стать проблемой для его здоровья. Как птица, чьи сломанные крылья оставили без лечения, так и волосы месье Нёвиллета не выдержали бы без ухода и ослабли. К счастью, вода помогала замедлить процесс ослабления, а её природные элементы и свойства успокаивали и поддерживали их состояние. Подобно тому, как человек использует мазь, чтобы смягчить боль от раны, ожидая выздоровления. Нёвиллет вышел из своей роскошно оформленной ванной комнаты. Её стены были украшены замысловатыми узорами, подобным тем, что были во Дворце Мермония, а в центре стояла ванна, полностью выполненная из золота. Сев в гостиной, Нёвиллет крепко сжал расчёску слегка дрожавшими руками. Уже несколько дней Нёвиллет каждый вечер пытался успокоить свои волосы мытьём. Его волосы, в отличие от человеческих, которые повреждались от чрезмерного ухода, нуждались в постоянной поддержке. Мытьё волос не вызывало никаких хлопот: ванная комната была устроена так, что позволяла ему без проблем мыть свои длинные и белоснежные волосы. А вот расчёсывать их было уже сложнее. Из-за отсутствия натуральной сыворотки, дающей им силу и питательные вещества, Нёвиллету было больно даже проводить пальцами по своим локонам, однако от этого никуда не деться. Расчёсывать их тоже надо. Когда капли дождя ударили по окнам, Нёвиллет глубоко вздохнул и приготовился к мучительному процессу расчёсывания своих ослабших волос. Первые несколько заходов были самыми болезненными, затем стало немного легче. Тем не менее, физическая боль не шла ни в какое сравнение с невыносимой болью в груди, когда он посмотрел на то количество волос, которое в итоге осталось на расчёске. Его длинные и красивые волосы медленно, но верно слабли, а вместе с ними и его здоровье. Шёлковый халат слегка спал с хрупкого человеческого тела, и Нёвиллет стал рассматривать свои волосы. Расчёсывая последнюю прядь, спавшую на плечо, он почувствовал, как по его щекам без конца стекали слёзы. Ему срочно нужна сыворотка. Он молился, чтобы за ночь нашлись все темнозвёздники.***
Прошла неделя. Верховный Судья сидел в своем кабинете, отчаянно пытаясь прочесть документы, когда его выдернули из размышлений. — Месье Нёвиллет, Серин работает над сывороткой, которая может Вам очень помочь, — сообщила ему страж-мелюзина Эйф. Она энергично и непринужденно подошла к его столу, неся с собой корзину с хорошо подготовленными сыворотками в защищённых баночках. — Она сказала, что прекрасно понимает, что это не заменит полностью сыворотку из темнозвёздников, но надеется, что это хоть как-то успокоит Вашу боль, — добавила страж, ставя небольшую корзинку на край стола. Мало кто знал о его настоящей личности, не считая мелюзин и Гидро Архонта. Тем не менее, Нёвиллет считал, что не должен рассказывать о подробностях своих неприятностей, особенно о реальных последствиях этих проблем. Кроме мелюзин, никто во всём Фонтейне не знал о болезни Нёвиллета, даже леди Фурина, и он желал, чтобы так было всегда. — Я очень благодарен тебе, Эйф. Пожалуйста, не забудь передать Серин, что я очень признателен за её труд. Я буду использовать эти средства с осторожностью, — искренне сказал он, изо всех сил стараясь скрыть нарастающую слабость в голосе. Эйф улыбнулась, с небольшой грустью глядя на Верховного судью. — Как Вы себя на самом деле чувствуете, месье Нёвиллет? Он глубоко вздохнул, не торопясь с ответом. Судья опустил взгляд на чашку с водой в своей руке и вздохнул. — Иногда я был уверен, что больше не выдержу боли, — он ответил честно, с оттенком грусти. — Скажем так, я никогда не думал, что моя трость может быть настолько полезной. Без неё, боюсь, я бы не смог добраться даже до своего кабинета. — Мелюзины очень беспокоятся о Вас, месье Нёвиллет. Если Вы захотите взять выходной, я позабочусь о том, чтобы ни один гражданин Фонтейна не смог сказать что-то против, — добавила она, прижимая документы к груди и успокаивая себя. Нёвиллет издал тихий смешок и протянул руку вперёд, чтобы погладить Эйф по голове, вызывая у неё улыбку. — Боюсь, что неисполнение моих обязанностей приведёт к ещё большему вниманию, но спасибо за заботу, я ценю её. Нёвиллет вздохнул, бросив взгляд на часы с маятником, стоящие сбоку от него. Пора начинать судебное разбирательство, и почему-то для в этот раз путь в оперный театр «Эпиклез» казался для него невыносимым. Верховный Судья крепко ухватился за рукоятку трости, опираясь на неё, и встал с кресла. Невыносимая боль в конечностях напомнила ему о причине, по которой дождь не прекращался уже много дней. Он не умирал, нет. Но из-за болезни ему трудно было отрицать один очевидный факт: его человеческая форма постепенно теряла свою силу. Нёвиллет понял это, когда проснулся сегодня утром: ногти стали острее, чем обычно, а синева на кончиках пальцев напоминала ту, что была у него в далёкие времена. К счастью, перчатки скрывали бо́льшую часть его рук, и он искренне надеялся, что уже скоро получит лекарство. Добравшись до оперного театра «Эпиклез», Нёвиллет принял уверенный и собранный вид, чтобы не вызвать лишних подозрений, несмотря на то что все его конечности адски болели. Судья медленно сел в своё высокое кресло, давая себе несколько минут на передышку, а трость, которая служила ему опорой, он аккуратно поставил перед собой. Нёвиллет сглотнул: мягкий материал перчаток цеплялся за его растущие когти. Одним движением он приподнял трость и ударил ею по полу. — Суд объявляется открытым, — заявил Нёвиллет твёрдым голосом, скрывая свою слабость. Он надеялся, что сможет выдержать предстоящие долгие часы.***
Ризли стоял перед лифтом Крепости Меропид и ждал прибытия нового заключённого, прекрасно зная, что в данный момент идёт судебный процесс. Обычно он оставлял заботу о прибывших преступниках на Маретт и Мадлен, но ему сообщили, что на этот раз месье Нёвиллет прибудет с новым заключённым. Дело было связано с серийными убийствами, следовательно, Верховный Судья будет лично сопровождать преступника. Месье Нёвиллет уже давно не наведывался в Крепость Меропид, поэтому начальник тюрьмы позаботился о том, чтобы ему оказали достойный приём. Ну, возможно, это было ещё потому, что Ризли скучал по его беспристрастному и суровому выражению лица. Когда двери лифта распахнулись, Мадлен, держа закованного в наручники преступника под руку, вывела его вперёд, а месье Нёвиллет последовал за ними. Стук трости Верховного Судьи был подобен отзвукам колокола, возвещающего о приговоре за преступление. Ризли счёл эту ассоциацию довольно подходящей и улыбнулся, поприветствовав всю троицу. — А вот и он, заключенный номер 7467! Ваша камера с нетерпением ждала встречи! — Ризли встретил его, широко раскинув руки, с озорной улыбкой на лице. — Полагаю, Вы прекрасно понимаете, что Крепость Меропид идеально подходит для такого человека, как Вы, который… — он протянул руку к Маретт, и прочитал вслух. — За месяц совершил двадцать пять убийств, все жертвы — женщины, а также получил около дюжины жалоб о сексуальных домогательствах, и это не считая ещё двадцать, которые потерпевшие не довели до суда. Вот такое вот у нас досье, — Ризли отбросил папку в сторону и встал перед преступником, прекрасно понимая, что Верховный Судья стоит позади. — Правила Крепости очень просты: работаешь — получаешь талоны, которые дают доступ к еде, воде и всем базовым потребностям для жизнедеятельности. Однако, если Вы не будете работать, боюсь, что заключение в Крепости будет самой лёгкой частью Вашей новой жизни. Есть вопросы? Вообще-то у Вас есть право только на один вопрос, так что выбирайте с умом. Преступник посмотрел на Верховного Судью, а затем снова повернулся к Ризли с растерянным видом. — Кто Вы? — О, мои извинения. Я немного увлёкся и забыл, что не все знают моё имя, а жаль. Меня зовут Ризли, но Вы можете называть меня Ваша Светлость или Босс… Всё, что польстит моему самолюбию, приветствуется, — он улыбнулся и скрестил руки. — Вы начальник Крепости Меропид? — спросил осуждённый, на его лице промелькнуло понимание. Ризли поднял палец и неодобрительно щелкнул языком. — Разрешается задать только один вопрос. А теперь проследуйте за Маретт, чтобы она могла оформить Ваши документы. После этого я лично отведу Вас в камеру. Маретт встала, изо всех сил стараясь сохранить самообладание перед убийцей. — Следуйте за мной. Не оглядываясь, осуждённый последовал за Маретт, оставляя Главу Крепости Меропид с Верховным Судьёй Фонтейна. Ризли повернулся к Нёвиллету, впервые за долгое время увидев его лицо. Судья, стоявший перед ним, как и всегда сохранял привычный для него спокойный и собранный вид. Признаться, он скучал по этим глубоким фиолетовым глазам. Однако радость от встречи со старым другом длилась недолго: что-то в Нёвиллете показалось ему странным. Ризли не мог конкретно сказать, что именно, но он точно знал, что что-то не так. — Месье Нёвиллет, Вы уже давно не удостаивали Крепость Меропид своим присутствием. Не желаете ли остаться на чашку чая? — сказал он, приглашая его остаться ещё ненадолго. Ризли смотрел, как Нёвиллет на пару секунд устало прикрывает глаза, сглатывает комок в горле, а затем снова смотрит на него, и в лиловых глазах мелькает что-то мрачное. — К сожалению, я вынужден отказаться, — Нёвиллет обеими руками держался за трость. — Судебное разбирательство длилось дольше, чем я ожидал, и я ещё не успел полностью написать окончательный отчёт. Что-то произошло, Ризли чувствовал это. Однако было трудно определить, что именно, и всё потому, что месье Нёвиллет был экспертом, когда дело касалось скрывания собственных эмоций и слабостей. Он мастерски удерживал свою маску спокойствия, в которую даже Ризли мог бы поверить. Мог бы. Нёвиллет забыл об одной детали. Каждый раз, когда Ризли смотрел на него, он вглядывался в то, что было за этой маской. Можно даже сказать, наблюдал. Ризли нравилось наблюдать за Нёвиллетом, когда тот не обращал на него внимания. Когда судья был слишком занят, расправляя на коленях платок перед тем, как выпить чаю, или когда крутил в руке трость, погрузившись в свои мысли. Он наблюдал за ним и подмечал всё, что беспокоило или радовало Нёвиллета. Ризли был уверен, что ни один житель Фонтейна этого не умел. Никто не мог так понимать Верховного Судью и видеть то, что скрывается за маской, — на это был способен только Ризли. В отличие от большинства граждан Фонтейна, он заботился о Нёвиллете гораздо больше, чем может показаться на первый взгляд. — Понятно… Тогда без чая. Может быть, просто поболтаем? Я специально убрался в своём кабинете к Вашему приходу, — добавил Глава Крепости, гордо скрестив руки на груди. Месье Нёвиллет прочистил горло, похоже, сдерживая грозящий вырваться наружу кашель, и покачал головой, перехватывая трость и всё крепче сжимая рукоять. В ответ он просто покачал головой во второй раз, и это насторожило Ризли ещё больше. — Вы хорошо себя чувствуете, месье Нёвиллет? — Я в порядке, — голос всё равно дрогнул. — Просто немного устал после долгого рабочего дня. — Вы уверены? Вы опять гуляли под дождём? Надеюсь, Вы знаете, что это самый верный способ простудиться? — Ризли вздохнул, наблюдая за тем, как хмурится лицо Нёвиллета. — Я никогда не болею. — Все болеют, — удивлённо ответил он. — Думаю, Вам следует принять предложение о чае, я боюсь, Вы простудились. — Я в порядке, правда. У меня осталось ещё много дел, о которых нужно позаботиться, — Нёвиллет сделал шаг назад, стукнув тростью о пол. — Я пойду. Ризли наблюдал, как Верховный Судья делает глубокий вдох, чтобы вернуть себе самообладание, и вежливо улыбается перед тем, как слегка поклониться. — Благодарю Вас за работу, Ризли. Я поручаю Вам держать пленника в Крепости. Желаю Вам хорошо провести этот вечер. — Месье Нёвиллет… Прежде чем Ризли успел настоять на своём, Верховный Судья элегантно поднялся, развернулся на месте и направился к лифту. Его состояние казалось абсолютно стабильным, если бы не звук трости, который звучал для Ризли громче обычного. Теперь Глава Крепости был уверен, что Нёвиллет опирается на трость, чтобы не упасть.***
На следующий день Ризли посетил Дворец Мермония. Несмотря на то, что Нёвиллет настаивал на том, что чувствует себя прекрасно, что-то внутри него подсказывало, что это далеко не так и где-то за этим безупречным фасадом и безукоризненным спокойствием скрывается нечто более серьёзное. Ризли был полон решимости всё выяснить. И что может быть лучше прямого разговора там, откуда Нёвиллет не сможет убежать? Следующие долгие часы после визита Верховного Судьи Начальник Крепости провёл за обдумыванием всех деталей, которые могли выдать, что Нёвиллет нездоров. По мере того, как Ризли прокручивал это у себя в голове, он всё больше убеждался, что его опасения не напрасны. Усталость, которая была видна только по немного нахмуренному лицу, крепкая хватка на рукоятке, сменившая изящную лёгкость, явная слабость в голосе и, самое главное, спешка, с которой Нёвиллет покинул Крепость. Обычно он принимал предложения Ризли выпить чаю, это было для них в порядке вещей. Однако, вчера вечером он отказался, и Глава Крепости был уверен, что главной причиной было плохое самочувствие. Он понимал, что, будучи Верховным Судьёй, Нёвиллет порой испытывает невыносимое одиночество, и Ризли не хотел, чтобы он чувствовал себя оторванным от жителей Фонтейна. Когда он направился к кабинету Верховного Судьи, его остановила мелюзинская стражница Седэна, охранявшая вход во дворец Мермония. — Стойте, я вынуждена запретить Вам беспокоить Верховного Судью. Он занят важным делом. Ризли повернул голову и посмотрел вниз на невозмутимую мелюзину. Он, в свою очередь, очаровательно улыбнулся. — Всё в порядке, я начальник Крепости Меропид. Я пришёл по официальному делу, мне надо поговорить с месье Нёвиллетом. Полагаю, он не будет возражать, — на такой уверенный ответ Седэна только скрестила руки. — Неважно, что Вы думаете. У месье Нёвиллета и так много проблем, поэтому моя обязанность — сделать так, чтобы его не отвлекали ни по каким посторонним вопросам. Любопытство Ризли взыграло только сильнее при упоминании о проблемах Нёвиллета. Что за проблемы могут быть у Верховного Судьи? Он был не из тех, кто жалуется на объём работы, которую ему приходится выполнять, так что мелюзина наверняка имела в виду что-то конкретное. — Я только ищу способ помочь Верховному Судье избавиться от лишних забот, честно. Я вовсе не желаю, чтобы ему стало ещё хуже. Мне показалось, что он неважно себя чувствовал во время последнего визита в Крепость Меропид, — признался Ризли, показывая искреннюю заботу о дорогом ему человеке. — Я пришёл сюда, чтобы убедиться, что с ним всё в порядке. — Хм… — Седэна почесала затылок, выглядя обеспокоенной. — Я не должна ни с кем обсуждать проблемы Верховного Судьи. Ризли опустился на колени, избавляясь от всей напускной сдержанности. В его глазах было только беспокойство, которое мучило его всю ночь. — Я здесь не для того, чтобы причинить ему какой-то вред. Верховный Судья — мой близкий друг, и независимо от того, думает он обо мне так же или нет, я хочу помочь ему и оказать всю возможную поддержку. Седэна несколько раз моргнула, похоже, обдумывая свой выбор, и он взмолился небесам, чтобы его искренность помогла ему. — Сиджвин иногда говорит о вас. Должна признаться, у меня не было возможности поговорить с Вами лично, но сейчас, мы, мелюзины, всё сильнее впадаем в отчаяние, поэтому я предоставлю Вам немного информации, но не более того, — она вздохнула. Они в отчаянии? Неужели Ризли недооценил серьёзность ситуации? Ризли кивнул, приложив руку к сердцу в знак благодарности. — Я буду рад всему, что может ему помочь. — Месье Нёвиллет… сейчас не у себя в кабинете. Я настояла на том чтобы он пошёл домой отдохнуть, — прошептала Седэна, всё больше нервничая от одной мысли о здоровье Нёвиллета. — Ему становится всё хуже. Он уверял нас, что с ним всё в порядке и что он справится с ситуацией, но с каждым днём его здоровье становится всё хуже. Я не могу сообщить Вам всех подробностей. Могу только сказать, что пропал определённый продукт. Он нуждается в нём, это единственное, что может ему помочь. Ризли снова поднялся на ноги, в его голове то и дело возникали вопросы, и он быстро пытался составить план действий. — Как называется препарат? Где его можно найти? Он собирался помочь Нёвиллетту, несмотря ни на что.***
Когда Ризли дали адрес бутика, в котором можно приобрести сыворотку, необходимую месье Нёвиллету, он узнал, что речь шла о средстве для волос, которое довольно трудно достать. По словам продавца бутика, сыворотки не было в наличии, и не известно, когда она вообще может появиться. Ризли прекрасно осознавал, что ему самому не совсем ясна связь между здоровьем Нёвиллета и средством для волос. Он не понимал, каким образом состояние волос Нёвиллета привело к ухудшению всего его самочувствия. Однако, несмотря на замешательство, он не был в каком-то ужасе от ситуации: если мелюзины уверяют, что это лекарство от странной болезни Нёвиллета, то он постарается достать его в как можно бо́льших количествах, независимо от цены. — Прошу прощения, сэр, как я уже сказала Верховному Судье, сыворотки из темнозвёздника нет в наличии, и я боюсь, что в ближайшее время она не появится. — Могу я узнать причину? — спросил Ризли у Мари-Флёр, понюхав духи, стоявшие рядом. — Купцы, которые доставляли товар, бунтуют. Они каким-то образом узнали, что Верховный Судья — наш постоянный клиент, и решили, что столь важная персона может заплатить за эти сыворотки ещё бо́льшую сумму, — она напряглась при одном воспоминании о разговоре с теми поставщиками. — Однако мой бизнес не настолько крупный, и цена, которую они предлагают, слишком высока, чтобы мы могли позволить себе объёмные закупки. Я решила повременить с этим, пока торговцы окончательно не одумаются. Этот деловой спор, вылившийся в конфликт между покупателями и бутиком, легко можно было бы урегулировать в стенах суда. — Почему Вы не поговорили об этом напрямую с месье Нёвиллетом? Полагаю, он оказал бы свою помощь в решении этого вопроса, — спросил Ризли, отложив духи, которые были у него в руке. — Мне хорошо известно, какой властью обладает Верховный Судья. Однако… Я не хотела его беспокоить. Как постоянный покупатель, месье Нёвиллет — любезный и уважаемый джентльмен. Каждый раз, когда он покупает мои товары, я понимаю, что он ими доволен. От других людей я редко это замечаю. Я поняла, что посещение моего бутика — это часть его рутины и отдыха после тяжёлого рабочего дня. Я не хотела тревожить его своими деловыми проблемами, и полагала, что сама смогу с ними справиться. Ризли был благодарен Мари-Флер за сочувствие, проявленное к Нёвиллету: многие люди думают, что у таких важных людей есть всё на свете и считают, что те даже заслуживают парочку проблем. — Вы можете позаботиться об этом сами, или я могу протянуть Вам руку помощи. Всё, что мне нужно, это адрес купцов и их имена. — Я не хочу доставлять неприятности ни вам, сэр, ни кому-либо ещё, — настаивала она, немного нервничая. — Это не проблема, я из тех людей, которым нравятся небольшие неприятности. И Вы не беспокойтесь, я ни словом не обмолвлюсь о Вашем бутике. Вы будете в безопасности. Мари-Флёр задумалась и вздохнула. — Я бы посоветовала Вам быть осторожнее. Думаю, они наняли специальных меков, чтобы избавиться от всех темнозвёзников и полностью лишить бизнеса все бутики, которые специализируются на этих сыворотках. Они владеют всеми акции в Фонтейне. — Это ненадолго, — Ризли ухмыльнулся и взял бумагу со всей нужной ему информацией. Он вышел из бутика, молясь, чтобы Нёвиллет выдержал ещё несколько часов.***
Нёвиллет всматривался в своё отражение в зеркале. Боль была невыносимая и растекалась по всему телу. Сняв с себя официальную одежду, Нёвиллет понял, что синева на руках добралась уже до локтей, а ногти, которые раньше были идеально ухоженными, теперь полностью превратились в острые когти. Боль была даже в челюсти и зубах, и судья прекрасно понимал, что это лишь скрытые клыки, грозящие вылезти наружу. Потеря человеческого облика не входила в его планы, он шёл против самой причины своего появления в этом мире. Он тратил на сопротивление все свои силы и энергию. Он испробовал всё, что мог. Темнозвёздники были незаменимы для него — они были источником жизненной силы, необходимой для поддержания человеческой формы. Он пытался добыть их сам, чтобы не полагаться только на бутик, но после безрезультатных поисков понял, что это пустая трата времени. В Фонтейне не осталось ни одного темнозвёздника. Он не мог понять, как такое возможно. Но в последние несколько дней его разум был настолько затуманен, что он не мог серьёзно обдумать все возможные варианты. От малейшего ветерка тело пробирала крупная дрожь. Он уже не был тем человеком, что и раньше. Он ненавидел то чувство, которое возникало при одном взгляде на своё отражение. Перед ним была лишь тень человека, которому было суждено вершить правосудие в Фонтейне. Всё, что он видел, глядя на себя со стороны, было разбитой оболочкой, оставшейся от прежнего облика. Потянувшись к раковине, Нёвиллет пропустил воду сквозь пальцы. Халат, который прикрывал его хрупкое тело, едва держался. Пояс ослаб, позволяя одежде открыть те места, где исчезала его человеческая форма. Убедившись, что в ладонях достаточно воды, он поднёс мокрые руки к самому основанию волос и глубоко вздохнул, а затем провёл пальцами по длинным прядям. Движения были предельно осторожными, но не только из-за чувствительности волос, а и из-за недостатка сил, которая мучила его последнее время. Он едва мог вспомнить эти последние несколько дней и связанные с ними события, его мозг едва улавливал разговор, который он вел с другими людьми. Включая Ризли. Он понимал, что тот, должно быть, уже всё понял. Нёвиллет с уверенностью мог сказать, что Ризли не тот человек, которого можно убедить одним «всё в порядке». Возможно, это было связано с тем, что они часто беседовали в его кабинете, пили чай и обменивались анекдотами… А может быть, потому, что, когда Нёвиллет находился рядом с Ризли, ему никогда не приходилось притворяться и скрываться за масками. До вчерашнего дня. Нёвиллет замер, вспомнив, как отмахнулся от его приглашения и отказался от любой помощи. Он, должно быть, показался Ризли очень грубым и жестоким. Стало даже стыдно за своё поведение. В глубине души ему хотелось поговорить с кем-нибудь о своих заботах и проблемах. Он подумывал о том, чтобы рассказать Ризли о том, кто он на самом деле, — часть его была уверена, что это тот человек, которому он может доверять без всяких сомнений, — но теперь он сомневался в этом. Как он может позволить кому-то увидеть себя в таком состоянии? Раскрытие его настоящей сущности означало ещё и признание собственной слабости и всего того, с чем он хотел бы никогда больше не сталкиваться… В том числе и в этот самый момент. Он не хотел, чтобы Ризли видел его таким, так как был уверен, что причина, по которой тот хотел общаться с ним заключается вовсе не в том, кем на самом деле был Нёвиллет. Ещё несколько минут он чувствовал, как вода успокаивает волосы, принося хоть какой-то покой его телу и разуму. Но долго это не продлилось. Нёвиллет взял трость и, спотыкаясь, направился в гостиную, освещённую лишь огнями улиц Фонтейна. Добираясь до дивана, он уже чувствовал боль в запястье от того, что так крепко держал трость, и болезненную тягу во рту от появления клыков. Волосы были распущены и свободно спадали на верхнюю часть тела и лицо. Теперь он мог свободно выплеснуть всю усталость и печаль, которые одолевали его последние дни. Только он был свидетелем своих беззвучных слёз, безостановочно стекающих по щекам. Однако внезапный стук в дверь нарушил тишину словно гром посреди проливного дождя.***
Ризли смахнул капли дождя, которые уже скатывались по лицу с его тёмных волос. Он ждал, пока Нёвиллет откроет ему дверь. Сердце заходилось в бешеном ритме при мысли о том, что он впервые увидит дом Нёвиллета. Оно билось настолько быстро, что Ризли приходилось напоминать себе о срочности ситуации. В его руках, окровавленных и покрытых синяками после напряжённых переговоров, были пакеты с той самой сывороткой из темнозвёздника. Её было достаточно для того, чтобы как минимум облегчить состояние Нёвиллета. Ризли ждал, нетерпеливо барабаня ногой по полу, пока дверь, наконец, не открылась, и перед ним предстал очень измученный и бледный, как обычно, Нёвиллет, который едва мог стоять на ногах. Их взгляды встретились, и в обоих промелькнуло удивление. Нёвиллет, казалось, был потрясён, увидев Ризли, стоящего перед порогом его роскошной квартиры, а сам Ризли, в свою очередь, был удивлён его внешним видом. Нёвиллет, человек, чей внешний вид и эмоции всегда были безупречными, был непохож сам на себя. И в этот самый момент от стен, которые Нёвиллет так старательно выстраивал вокруг себя, не осталось и камня на камне. Ризли слегка приоткрыл рот, глядя на человека, который внешне совершенно не походил на того Верховного Судью, которого он знал. Его волосы, обычно убранные назад и затянутые элегантным бантом, теперь были свободно распущены, и пряди спадали на плечи и грудь. На нём не было никакой официальной униформы, лишь простой тонкий халат, едва прикрывавший половину груди. Пальцы, обычно скрытые перчатками, были открыты. Ярко-синие пальцы и длинные когти бросались в глаза, и Ризли просто не мог их не заметить. Взглянув в глаза бледного мужчины, он увидел, что в них уже не осталось ни одной искорки. Ризли мог прочесть в них все эмоции: удивление, облегчение, стыд и печаль. Последняя эмоция дольше всего оставалась в глубокой фиолетовой радужке его глаз, прежде чем он отвёл взгляд. Нёвиллет одной рукой придерживал дверь, а другой крепко сжимал трость, после чего отступил на шаг назад, его глаза по-прежнему смотрели куда-то в сторону. — Вы не… Что Вы здесь делаете? Ризли старался не обращать внимания на слабость в голосе, наблюдая за тем, как Нёвиллет с стыдливо отводит глаза. Он знал, что судья не хотел, чтобы кто-то видел его в таком состоянии, однако Ризли было всё равно, кто он на самом деле, он хотел лишь помочь. И неважно, как на самом деле выглядел Нёвиллет. — Я принес сыворотку из темнозвёздника, — он поднял один из пакетов в руках. — Я слышал, что они Вам нужны. Нёвиллет испустил вздох и подался вперёд, отчаянно пытаясь схватить пакет, но Ризли переложил его в другую руку, а свободную протянул вперёд, помогая судье устоять на ногах. — Где Вы её нашли? Как она у Вас оказалась? — судорожно спросил Нёвиллет, глядя Ризли в глаза. Тот старался не обращать внимания на заострённые зубы Верховного Судьи. Вместо этого он слегка улыбнулся и пожал плечами, приняв самодовольный вид. — Ну, я сделал не так уж много. Просто использовал своё обаяние и доброту, и мне её отдали практически бесплатно. Он услышал вздох облегчения, а затем заметил, как Юдекс смущённо опустил глаза в пол. — Я могу всё объяснить… — наконец пробормотал он. Однако Ризли было не до объяснений, сейчас были дела поважнее. — Не сейчас. Давайте для начала пройдём внутрь и позаботимся обо всём. Не волнуйтесь, некоторые говорят, что я — лучший парикмахер в Крепости Меропид. Неплохое звание, не правда ли? — Это потому, что в Крепости нет другого парикмахера, — возразил Нёвиллет, позволяя начальнику тюрьмы провести его обратно в квартиру. — Надо же, даже в таком состоянии Вы сомневаетесь в моих способностях! Невероятно! — Ризли резко покачал головой, закрывая за ними дверь.***
Нёвиллет забыл, каково это — снова чувствовать себя целым, двигаться, не ощущая боли во всём теле, дышать без внезапных приступов кашля каждые две секунды. Он почти забыл обо всём этом. Пока Ризли не вернул ему это чувство свободы. В голове у него по-прежнему крутилось много вопросов, и один из них всплывал чаще всего: Как он узнал? Возможно, именно мелюзины выдали ему всю информацию. Но ведь чтобы поговорить с мелюзинами, Ризли должен был покинуть Крепость и искать его, не так ли? Нёвиллет не переставал удивляться: как это возможно, чтобы Ризли был настолько понимающим и спокойным, когда сам Верховный Судья потерял всякий контроль над собой? Самой вероятной причиной могло быть беспокойство о жителях города. Многие задавались вопросом, сможет ли Фонтейн продержаться без помощи Верховного Судьи. Поначалу он был уверен, что Ризли помогает ему именно по этой причине. Чтобы уберечь Фонтейн. Но, к счастью, этот аргумент в данной ситуации был нелогичным. Если бы Ризли пришёл только ради того, чтобы предотвратить крах Судебной Системы, он бы просто отдал сыворотку и ушёл, оставив Нёвиллета самому решать свои проблемы. Но Ризли сделал гораздо больше. Как только он переступил порог личных покоев Верховного Судьи, все его сомнения испарились. Глава Крепости быстро избавился от ненужных аксессуаров, только мешавших при каждом движении, и оставил только чёрную рубашку, которая была застёгнута под серым жилетом. В оцепенении Нёвиллет почти не обращал внимания на неотложность всей ситуации, позволив Начальнику Крепости Меропид провести его обратно в ванную. Ризли позволил ему забраться в подготовленную им горячую ванну и тактично отвернулся, позволяя Нёвиллету снять от халат и опуститься в воду, скрывая тело в мыльной пене. Было видно, что Ризли очень старался уважать его личное пространство, и в этот момент у Нёвиллета не хватило смелости сказать, что ему совершенно безразлично, если он увидит его голым. Он понял, что это просто способ проявить уважение, поэтому не имел ничего против. Вместо того чтобы завязать разговор, Нёвиллет решил понаблюдать за Ризли. Он смотрел, как тот, взяв табуретку, усаживается рядом с ванной, держа в руках флаконы с сывороткой. — Вы пользуетесь какой-то конкретной расчёской? — нарушил он молчание, обращаясь к Нёвиллету. Тот кивнул: из-за слабости у него не было сил даже на разговор. Он указал на раковину, и Ризли быстро встал и взял расчёску, которая лежала с краю. — Я не совсем понимаю, как всё это делать, поэтому, если я сделаю что-то не так, то буду очень признателен, если Вы мне подскажете. Вам тоже нужно постараться, месье Нёвиллет, не нужно просто сидеть и быть красивым, — он позволил себе немного пошутить, пытаясь успокоить переживания. Однако Юдекс с трудом понимал некоторые шутки Ризли и эта не была исключением. Вместо этого он решил, что Ризли был серьёзен и действительно сделал комплимент его внешности. Красивый. Нёвиллет закрыл глаза, ожидая, что Ризли даст ему сыворотку, чтобы судья сделал всё сам. Удивительно, но флакон ему не отдали. Вместо этого он почувствовал на голове пальцы, которые бережно распределяли средство от самых корней до кончиков волос. Нёвиллет слегка вздрогнул от ощущения чужих рук, касающихся его волос, что, в свою очередь, насторожило и Ризли. — Больно? — спросил он, немного наклоняясь, чтобы взглянуть на лицо Верховного Судьи, но единственным ответом стали ярко покрасневшие щёки. — Вовсе нет. Совсем не больно, — ответил он наконец. Нёвиллет почувствовал, как Ризли улыбнулся такому быстрому ответу, заметив, что голос уже постепенно возвращается к нему. Практически волшебным образом, когда Ризли закончил со всей процедурой, Нёвиллет ощутил чувство свободы и лёгкости в своём разуме и сердце. Боль в мышцах утихла благодаря мощным свойствам темнозвёздника, который питал волосы и поддерживал человеческий облик. Нёвиллет опустил взгляд на свои руки: синева на них рассеивалась, возвращая коже обычный бледный цвет, а ногти вновь обретали свою форму. Когда он уже собирался поблагодарить Ризли за помощь, резкий и мучительный приступ боли пронзил его челюсть и зубы. Судья прикрыл рот рукой, стараясь заглушить болезненный стон, пока Ризли не подошёл к нему и, осторожно приподняв голову за подбородок, не повернул его голову к себе, обнажив клыки, которые постепенно принимали обычный вид. Увидев, что клыки и последние следы переутомления полностью исчезли с лица Юдекса, Ризли позволил себе улыбнуться, нежно придерживая пальцами его подбородок, пока они смотрели друг на друга. Будь то выдумки о древних временах, детские сказки на ночь или легенды. Всех их объединяло одно: в них всегда присутствовала доля правды. Гидро дракон. Он должен был понять это раньше. — Думаю, это хороший знак, — Ризли улыбнулся, глядя на человека перед собой, к которому медленно, но верно возвращались силы.***
Нёвиллет постепенно проваливался в дрёму, растворившись в нежных прикосновениях Ризли, который медленно расчёсывал гребнем каждую прядь его волос. Он изо всех сил старался подавить дрожь удовольствия каждый раз, когда руки Ризли случайно касались обнажённой кожи его спины. Но сейчас, медленно погружаясь в сон, Нёвиллет не хотел скрывать, как ему спокойно и приятно… Будто он впервые за долгое время смог вдохнуть полной грудью. Верховный Судья был тронут заботой Главы Крепости и, несомненно, очень благодарен за то, что тот не задавал никаких вопросов. Сейчас он явно был не в том расположении духа, чтобы отвечать на них. К его удивлению, Ризли был спокоен и аккуратен в своих движениях. Совсем не похож на того самоуверенного и энергичного человека, с которым он обычно пил чай во время визитов в Крепость Меропид. Нёвиллет уже почти заснул, когда его разбудил звук, с которым Ризли подвинулся к бортику ванны. Несколько бело-голубых прядей упали на лицо. Их взгляды встретились: сосредоточенные серо-голубые глаза Герцога смотрели в расслабленные и спокойные глаза Верховного Судьи. Между их лицами остались считанные сантиметры. Ризли наклонился, чтобы получше рассмотреть локоны, спадавшие на лицо Нёвиллета. Он аккуратно зачесал их гребнем, одновременно убедившись, что мужчина в ванне больше не испытывает боли. Нёвиллет, напротив, наблюдал нечто совершенно иное. Глядя на Ризли, он понял, что никогда ещё не видел его без привычной деловой одежды. Чёрная рубашка, расстёгнутая на несколько пуговиц, полностью обнажала шрамы, украшавшие кожу Начальника Крепости. На его руках, лишённых обычных кожаных перчаток, ярко виднелись свежие синяки и следы драки. И самое главное — лицо, которое было так близко, что судья мог разглядеть каждую его деталь: от сосредоточенного хмурого взгляда до шрама под правым глазом. Только сейчас, чувствуя, как к нему возвращается самообладание, Нёвиллет не мог не признать, что Ризли — красивый мужчина. Как раз в тот момент, когда он об этом подумал, Герцог слегка улыбнулся, склонив голову набок в дразнящей манере. — Не засыпайте пока, месье Нёвиллет, я уже почти закончил. Как Вы себя чувствуете? Судья отвёл взгляд. По телу пробежала дрожь от осознания того, что он сейчас в открытую пялился на мужчину. За столько лет он понял, что для людей такое может быть оскорбительным. Нёвиллет прочистил горло, заставив себя сесть прямо. — Прошу прощения… Я давно не чувствовал себя так… спокойно. — Я Вас прекрасно понимаю. Сейчас принесу полотенце, и Вы сможете выйти. Скажите, если Вам ещё тяжело ходить из-за слабости. Нёвиллет молча наблюдал, как Ризли встал и убрал всё с пола и раковины. Сердце, которое до этого болело от нехватки воздуха, теперь переполняла нежность к человеку, сделавшему всё возможное, ради того, чтобы помочь ему.***
Ризли взял последние кубики сахара из банки, кинул их в две чашки с чаем и зажёг несколько свечей в комнате. Когда он вернулся в гостиную, Нёвиллет почти полностью восстановил свои силы и бездумно расчёсывал волосы, сидя на диване и глядя в окно. На улице всё ещё шёл дождь, будто смывая грехи жителей Фонтейна. — Должен признать, Ваша квартира — настоящее святилище. Я бы тоже не захотел покидать свой дом, если бы у меня окружало столько золота и серебра, — пошутил Ризли, ставя чашки на стол перед собой. Усевшись рядом с Верховным Судьёй, он потянулся вперёд за своей чашкой, но Нёвиллет перехватил его руку, вглядываясь в синяки, украшающие костяшки пальцев. Ризли быстро отдёрнул руку, но Нёвиллет железной хваткой вцепился в другую. — Ого! — Ризли был потрясён его силой и всё-таки позволил Нёвиллету внимательно осмотреть синяки и порезы. — Вы определённо идёте на поправку. Как будто и не болели вовсе! — Как Вы достали сыворотку? — Нёвиллет проигнорировал его замечание, перейдя строго к делу и пристально глядя на мужчину. Его внешний вид и манера поведения, казалось, не изменились. Если не считать тонкого шёлкового халата, который он использовал в качестве ночной рубашки. Ризли не сомневался, что Нёвиллет уже полностью восстановился. — Ризли! — Нёвиллет уже требовал у него ответ. — Я же сказал Вам. Использовал своё обаяние, очаровал их, и мне отдали всё, что я хотел, — ответил Герцог с самодовольным выражением лица. В строгом взгляде Нёвиллета не было ни малейшего проблеска веселья, но хватку на руке он всё-таки немного ослабил. — Ладно! Возможно, я совсем немного использовал кулаки, чтобы чары подействовали. Я не виноват, что они не понимают с первого раза, — Ризли вздохнул. — Кто они такие? И почему ради этой сыворотки Вы прибегли насилию? — судья вздохнул и закрыл глаза, готовясь к тому, что ему предстояло услышать. Когда Ризли закончил объяснять ему главную проблему торговли темнозвёздниками, Нёвиллет не мог не почувствовать лёгкого беспокойства от такого поворота событий. В конце концов, он же Верховный Судья. — Вы понимаете, что они могут легко передать это дело в суд за вымогательство и порчу имущества? Вы использовали физическую силу по отношению к группе торговцев и запугали их, заставив отдать эту сыворотку. — Я прекрасно понимаю, что я сделал, но что может пойти не так? Если они когда-нибудь выдвинут обвинения, а я уверен, что они этого не сделают, то подставят сами себя. Они уже по уши погрязли в своих незаконных махинациях. Даже если меня осудят, то эта информация тоже не останется без внимания, — заметил Ризли, но, увидев, что Нёвиллета не устраивает такой ответ, продолжил. — Какой вообще мне можно вынести приговор? Сослать обратно в Крепость Меропид? Страшно-то как. — Неважно, вели они незаконный бизнес или нет, Вы могли бы, по крайней мере, обратиться ко мне, прежде чем вести себя так безответственно, — сурово ответил Верховный Судья. — Вы бы отказались и сказали, что сами справитесь. Архонт ведь запрещает Вам позволять другим заботиться о себе, — Нёвиллет наконец отпустил его руку и вздохнул, поднеся руку к лицу и размышляя. — Этот вопрос Вас не касался. Я не имел права обращаться к Вам за помощью, — Ризли покачал головой, не понимая, что именно заставило Юдекса задуматься. Неужели Герцог был недостоин того, чтобы просто выслушать переживания Нёвиллета? Неужели он недостоин находиться здесь и подставить своё плечо для слёз? Недостоин того, чтобы просто помочь? — Я с этим не согласен. Вы всегда имеете право прийти и поговорить со мной о чём угодно, — мягко сказал Ризли, подсаживаясь поближе к Нёвиллету. Неожиданно для самого себя он потянулся к рукам судьи и сжал в своих ладонях. — О своих проблемах, заботах или о том, как Вы проводите время с мелюзинами. Да даже о забавных моментах, случающихся в суде. Всё, что Вы расскажете, будет иметь для меня значение. Вы можете прийти ко мне в любое время, и я всегда Вас выслушаю. Пар, поднимающийся от чашек с горячим чаем, был единственным свидетелем повисшего молчания. Нёвиллет слегка покачал головой, глядя Герцогу в глаза, пытаясь осмыслить услышанное и понять, почему Ризли так заботится о нём. Он даже задумался: а что если бы они поменялись местами… Долго размышлять ему не пришлось, Юдекс уже знал точный ответ на свой вопрос. Он, не задумываясь, поступил бы точно так же. — Неужели Вам… Неужели Вам не любопытно? — голос Нёвиллета выражал полнейшую растерянность. — Что любопытно? — Ризли порядком удивился такому вопросу. — Что я такое. Рука, коснувшаяся лица, придала Нёвиллету уверенности, необходимой ему для того, чтобы успокоить свои беспорядочные мысли. Неужели Ризли не заботила внешность Нёвиллета? Неужели вид разбитого Верховного Судьи не отпугнул его? Не поменяет ли он о нём своё мнение, узнав, что Юдекс не человек? — Единственный вопрос, который у меня возникает, — почему Вы не рассказали мне об этом раньше? Я бы сразу помог разобраться с проблемой, — Ризли улыбнулся, позволив пальцам провести по линиям бледного лица. — Я не понимаю. — Для меня не имеет значения, что Вы… Гидро Дракон? Думаю, теперь я получил ответы на многие вопросы. Теперь всё встало на свои места. Нёвиллет судорожно вздохнул, закрыв глаза, наклонил голову и уткнулся лбом в плечо Герцога. Несколько прядей волос и чёлка упали лицо, скрывая его. — Мне жаль, что я доставил Вам неприятности. Вы не обязаны были делать всё это, но Вы сделали. Я Вам очень благодарен, — сказал он наконец, чувствуя, как плечо Ризли расслабилось от внезапной близости. Нёвиллет услышал смех над ухом и почувствовал, как чужая рука потянулась вверх, чтобы провести пальцами по его гладким и мягким белым волосам. На душе сразу стало так спокойно. — Вы должны были уже догадаться, что отказ выпить со мной чашечку чая может привести к серьёзным последствиям. Я должен был убедиться, что у Вас есть действительно веская причина отказаться от моего великолепного общества, — Ризли повысил голос, притворяясь обиженным. Начальник Крепости слегка подвинулся на диване, чтобы устроиться поудобнее, с облегчением отметив, что Нёвиллет так и не отстранился от него. Он был готов хоть всю ночь его успокаивать. Нёвиллет позволил себе расслабиться и положил голову на плечо Герцога, уткнувшись носом в изгиб шеи. Ризли двигался достаточно вольно, свободная ткань чёрной рубашки позволяла ему полностью обнять фигуру мужчины и надёжно обхватить его за талию. Нёвиллет неуверенно пошевелился, устраиваясь поудобнее. Казалось, ничто другое не имело для него такого значения, как тепло человеческого тела, исходящее от Ризли. — Мне всё равно, дракон Вы или человек… Я всё равно пойду против каждого, кто причинит Вам вред, — прошептал Герцог, склонив голову к судье и сдувая своим дыханием чёлку, закрывавшую глаза Нёвиллета. Верховный Судья почувствовал, как его сердце пропустило удар, и сначала испугался, что болезнь возвращается. Но его подозрения испарились в одно мгновение: он вспомнил, что рядом с Ризли с его сердцем происходило что-то немыслимое. Нёвиллетт позволил себе улыбнуться и провёл кончиками пальцев по широкому плечу мужчины, по изгибу его шеи и, наконец, по пирсингу в его ухе. Повернув лицо Ризли вбок, Верховный Судья поднял свою голову с плеча Главы Крепости. За долю секунды, позволившую им обоим перевести дух, Нёвиллет коснулся своим носом чужого, прежде чем наконец-то сделать то, что так хотел. Одним движением он обхватил своими губами губы Ризли в глубоком и страстном поцелуе, сразу приоткрывая рот и не теряя времени. Нёвиллет почувствовал, как сильно участилось его сердцебиение. Он так хотел этого с тех самых пор, как узнал, что значит целовать кого-то. Он впервые проявлял к кому-то подобную привязанность, и для него было огромным облегчением почувствовать, что это взаимно. Ризли ответил на поцелуй с тем же бесстрашием, что всегда было при нём. У Нёвиллета всё внутри было переполнено любовью, и он уже боялся, что не сможет вместить все эти чувства в этом маленьком человеческом облике. Но волновался он недолго, потому что прикосновения и поцелуи Ризли стирали все сомнения. Они снова поцеловались, и на этот раз Герцог вложил в поцелуй всю нежность, на которую он был способен. Нёвиллет почувствовал ласковое прикосновение к своему затылку, уверявшее его, что он всё делает правильно и что Ризли, по немыслимым причинам, желает того же. Верховный Судья прекрасно осознавал, что он очень чувствительный и что многие вещи в этом мире могут легко довести его до слёз, но он даже не подозревал, что любовь тоже может оказаться причиной проливного дождя за окном. Шум капель, барабанящих по окну, был доказательством существования его собственных чувств, чистых и искренних. Это было доказательством, в котором он уже не нуждался: он любил Ризли гораздо сильнее, чем мог себе представить. Он очень сильно любил его. До такой степени, что ему хотелось плакать. Но он решил выразить свою любовь не слезами, а другим способом. Верховный Судья слегка приподнялся, чтобы его лицо оказалось на одном уровне с лицом Ризли. Он руками крепко обхватил шею Герцога и прижался к его едва прикрытой груди. Жгучее ощущение от их близости ещё сильнее распалило Нёвиллета. Он углубил поцелуй, пытаясь понять, почему от этого чувства… так легко. Он не хотел останавливаться. Однако у Ризли, похоже, были другие планы: его руки, до этого удерживавшие волосы и талию Нёвиллета, теперь легли на сгиб его шеи. Поцелуй прекратился, и Юдекс понял, что с самого начала у него не было даже секунды на то, чтобы отдышаться. Он закрыл глаза, глубоко и громко вздохнув, позволяя сердцу снова набрать обороты. Его бледная кожа горела от щекочущих губ Ризли, спускающихся поцелуями от его щёк и линии челюсти вниз по шее к чувствительной области под ухом. У Верховного Судьи кружилась голова и перехватывало дыхание, но он чувствовал полное умиротворение и эйфорию от вновь обретённых ощущений. Он знал, что Ризли чувствует то же самое: горячая кожа под кончиками пальцев напоминала ему, что какие бы эмоции он ни испытывал в этот момент… он испытывал их не один. Ему больше не нужно было в одиночку разбираться со своими запутанными чувствами, подвергать всё сомнениям и остерегаться всего, что могло казаться пугающе незнакомым. Теперь все его стены были разрушены, а тревоги давно забыты. Впервые с тех пор, как он ступил на землю Фонтейна, Верховный Судья больше был не один. Кто-то был с ним. Кто-то, кто обещал всегда быть рядом и поддерживать его, кем бы он ни был. Кто-то, кто одними поцелуями в шею и губы снова и снова доказывал ему, что останется здесь, с ним и ради него… Надолго. — Нёвиллет… — задыхаясь, прошептал Ризли. Его сердце отбивало бешеный ритм под нежными ладонями, обхватившими его шею. — Ризли… — ответ прозвучал так тихо, будто он произнёс не имя Герцога, а признался ему, как сильно его любит. Он почувствовал, как мужчина расплылся в улыбке: похоже, Ризли понравился тон, которым Нёвиллет произнёс его имя, — словно какая-то тайна, которую раскрыли только ему. — Вам нужно поспать… Последние дни выдались довольно трудными, — продолжал Глава Крепости, собираясь с духом, чтобы не поцеловать мужчину ещё раз. Нёвиллет сглотнул, глядя затуманенными глазами в ледяные, но одновременно такие тёплые глаза человека перед ним. — Уже уходите? Ризли отодвинулся на несколько сантиметров, чтобы получше рассмотреть Верховного Судью, и только потом позволил себе ласковую улыбку. — Если Вы хотите, чтобы я остался, я не позволю никакому расстоянию разлучить нас, — заверил он его. В ответ Нёвиллет наклонился вперёд, чтобы мягко и благодарно поцеловать его в губы, а затем отстранился и улыбнулся. — Я хочу, чтобы Вы остались… И никогда не уходили. Улыбка Ризли сияла в темноте комнаты, освещаемой лишь несколькими свечами. — Я ни за что не покину Вас. Это были последние слова, которые услышал Нёвиллет, прежде чем уютно устроился в сильных и успокаивающих объятиях Герцога и наконец-то заснул, полностью избавившись от страданий и страхов, к которым слишком долго привыкал.***
Несколько дней спустя… Ризли ждал Маретт возле её кабинета. Утром он получил письмо от Нёвиллета, в котором тот предупредил, что после судебного заседания ему предстоит нанести визит в Крепость Меропид, чтобы сопроводить новых заключённых. Поначалу Ризли был несколько озадачен, поскольку был уверен, что сегодня к ним не должны были отправлять никаких убийц. Он слышал только про конфликт между предпринимателями и про ещё какое-то пустяковое дело. Тем не менее, он посчитал, что в этом случае грех жаловаться, раз уж ему выпал шанс встретиться с любимым человеком. Герцог появился у лифта заранее, к удивлению нескольких охранников, стоявших сбоку, и Маретт, которая предупредила его, что у него в запасе есть ещё несколько минут. — Я в курсе. Просто хочу сам всё проконтролировать, — он поблагодарил девушку, когда она передала ему все файлы. А вот их содержание вызвало улыбку. — Интересно. — Ваша Светлость, они здесь. Ризли поднял голову, и увидел знакомое лицо торговца, с которым у него уже была стычка из-за незаконной эксплуатации темнозвёздников. Однако самодовольное выражение лица продержалось недолго, так как его взгляд наконец встретился с таким долгожданным фиолетовым взглядом. Они смотрели друг на друга ещё несколько секунд, а затем Глава Крепости прочистил горло, напустив на себя профессиональный вид. — Месье Нёвиллет. Рад Вас видеть. Надеюсь, у Вас всё хорошо. — Настолько хорошо, насколько это возможно для Правосудия, — он кивнул в ответ, выпрямив спину и оглянувшись на осуждённых. — Я верю, что Вы позаботитесь о том, чтобы они были в курсе всех правил Крепости. — Вы так хорошо меня знаете, месье Верховный Судья. Почему бы Вам не выпить со мной чашечку чая? Мои предложения всегда искренни. Уверен, Вам это хорошо известно, — он ухмыльнулся и поудобнее опёрся локтем на стол Маретт, совершенно забыв о присутствии трёх бывших купцов, наблюдавших за их общением. — Мистер Ризли, Вам стоит позаботиться о новых заключённых. — О, с ними всё будет в порядке, Маретт позаботится о них, верно? — он повернулся к девушке, которая быстро кивнула, уже готовя ключи от камер. — К тому же, несколько заключённых взяли на себя роль проводников, чтобы заработать талоны, так что всё под контролем. Нёвиллет прикрыл глаза, отведя трость в сторону. Его рука изящно легла на поясницу, сохраняя элегантную осанку. — Прекрасно. Насколько я помню, в своём письме Вы хотели обсудить некоторые важные вопросы. Думаю, сейчас подходящий момент. — Согласен. Прошу сюда, — победно улыбнулся Ризли, поклонившись и пропуская Нёвиллета вперёд. Не успел начальник тюрьмы догнать его, как тут же повернулся к осуждённым и подмигнул им. — Вы трое, я обязательно навещу вас чуть позже. Надеюсь, вы будете вести себя хорошо до тех пор, иначе сами знаете, что вас ждёт, — он поцеловал костяшки пальцев в знак угрозы. Герцог увидел, как они все разом вздрогнули, и ухмыльнулся, после чего повернулся и бросился догонять Верховного Судью. Притормозив рядом с ним, он наблюдал, как величественно и изящно выглядит каждое движение Юдекса. Трость, как обычно, слегка постукивала по полу Крепости, рука как всегда была на уровне нижней части спины, а взгляд устремлён вперёд. — Не помню, чтобы хотел обсудить с Вами какие-то важные вопросы, — наконец признался Ризли, несколько смущённый упоминанием о письме. С тем же удивлением он гадал, как Нёвиллету удаётся всегда двигаться с такой лёгкостью. — Я в курсе, — по пути в кабинет Главы Крепости судья даже ни разу не взглянул на него. Ризли нахмурился, но затем улыбнулся, понимая, что он говорит это для того, чтобы не вызвать подозрений у обитателей Крепости. — Осторожнее, месье Верховный Судья. Я начинаю думать, что могу оказывать на Вас дурное влияние. — Этого никогда не случится, — тот слегка улыбнулся и отошёл в сторону, впервые с начала их прогулки повернувшись к Герцогу, позволяя ему открыть двери своего кабинета. Ризли хотел задержать на нём взгляд, но Юдекс быстро отвёл глаза. Похоже, его больше интересовали многочисленные трубы под потолком. Усмехнувшись, он повернул ключ и шагнул в свой кабинет, Верховный Судья последовал за ним. Убедившись, что за дверями никого нет, Нёвиллет полностью запер их, будто пытаясь сохранить профессиональную тайну. Однако стоило ему обернуться, как его встретили демонстративной лаской. Губы Ризли встретились с его холодным ртом в жарком и настойчивом поцелуе, окончательно выбивая из колеи. И если бы не трость и не крепкая рука Ризли на талии, Нёвиллет бы уже потерял равновесие. Прошло несколько секунд, и судья наконец позволил себе сделать то, что так хотел, углубив поцелуй и запустив пальцы в волосы Герцога. Он закрыл глаза, затылком чувствуя поверхность двери, и снова открыл рот, экспериментируя с излюбленным способом поцелуя Ризли. Глава Крепости сделал шаг вперёд, сокращая последние миллиметры между ними, и снова и снова целовал Нёвиллета, нежно держа его руками за шею и отдавая всю любовь, которую заслуживал этот человек. Поцелуй стал ещё более жарким, когда Нёвиллет начал целовать его с той же напористостью, уже не сомневаясь в своих способностях и полностью отдаваясь ритму, который задавал Ризли. — Мм… — Нёвиллет попытался что-то сказать, но громкий стук сердца в ушах и жар, охвативший всё тело, вернули его в то затуманенное состояние, которое он по-настоящему любил. Ризли снова поцеловал его прямо в губы, и судья откинул голову назад, слегка ударяясь о дверь, наслаждаясь каждой секундой поцелуев, по которым успел безумно соскучиться. Когда хозяин кабинета наконец оторвался от онемевших губ Нёвиллета, чтобы оставить дорожку поцелуев на его шее, Юдекс заговорил, стараясь не обращать внимания на дрожь, пробежавшую от середины позвоночника до кончиков пальцев на ногах. — Ризли… — позвал он, переводя дыхание и проводя рукой в перчатке по тёмным волосам. — Такой джентльмен, как Вы, никогда бы не стал планировать свой первый секс с Верховным Судьёй прямо в центре тюрьмы, не так ли? Глаза Нёвиллета расширились от того, насколько резко Ризли оторвался от него, отступил на шаг и пристально уставился на Юдекса. Верховный Судья был сбит с толку из-за внезапно возникшей неловкости. Герцог в шоке смотрел на него. На его пунцовом лице было практически написано, как сильно его смутил этот вопрос. Он прочистил горло, поднеся руку к щеке Нёвиллета, чтобы… успокоить его? — Вы… и впрямь прямолинейный человек. Честное слово, так запросто говорите всё, что у Вас на уме. Каждый раз, — Ризли немного смущённо рассмеялся. — Я не планировал заниматься с Вами любовью в своём кабинете, это было бы крайне некорректно с моей стороны. — О… — Нёвиллет поставил перед собой трость и прильнул к ласковой руке Герцога. — Заниматься любовью? Вы так это называете? Мои извинения, возможно, я ещё не до конца в этом разобрался. Я пытался пошутить, но, видимо, вышло весьма неудачно. Ризли посмотрел на него, изумлённо качая головой. — Вы пошутили? Верховный Судья пожал плечами, к нему постепенно возвращалось самообладание. — Я учился у человека, чьи шутки так и не смог понять. Наверное, будет справедливо, если моё чувство юмора произведёт такой же эффект. Ризли хихикнул, дразняще указывая на него. — А вот это было неплохо. — Это была не шутка, — искренне признался Нёвиллет, на что Глава Крепости только закатил глаза, махнув рукой, чтобы сменить тему. — Неважно. Если я над этим смеюсь, значит, это шутка, — он взял судью за руку и повёл в свой кабинет. — Хм… Вы бы засмеялись, даже если бы появились в суде в качестве преступника? Вы воспринимаете правосудие как шутку, Ризли? — спросил он более сурово, снова включив свой профессиональный режим. — Такое впечатление, что Вы забыли, где я живу, месье Нёвиллет. Когда они поднялись по лестнице, Ризли пригласил судью присесть, пока он заваривает чай. Нёвиллет сел на диван, стараясь не помять свою одежду, и аккуратно отложил трость в сторону, спокойно ожидая чай. — На самом деле, я пригласил Вас, потому что у меня для Вас есть подарок. — Подарок? — Юдекс несколько раз удивлённо моргнул. — Это одна из человеческих традиций — праздновать свой день рождения? но сегодня не мой день рождения, Ризли. — Подарки необязательно дарить только в день рождения, — Ризли рассмеялся, разливая горячий чай по чашкам. — Можно сделать подарок просто, чтобы порадовать близкого человека. — О… — Нёвиллет на несколько секунд опустил взгляд, а затем решительно поднял его. — В таком случае, я принесу Вам завтра подарок. — О, Вы не обязаны, — Ризли покачал головой, его сердце замирало от осознания, что он был первым, о ком подумал Нёвиллет при упоминании близкого человека. — Мне показалось, Вы сказали, что если хочется кому-то сделать подарок, то надо его сделать. — Верно, я так и сказал. Но я имел ввиду, что это не должно быть из чувства долга. Я приготовил Вам подарок не потому, что рассчитывал получить что-то взамен. Нёвиллет наблюдал, как Ризли поставил перед ним чашку чая и занял место рядом с ним, а затем развернулся к Герцогу. — Я делаю это не из чувства долга, а потому, что хочу порадовать Вас. В ответ на это Ризли с улыбкой кивнул и отпил свой чай. — Понял, тогда я не против. Хотя обычно подарок преподносится с элементом неожиданности, — сказал он, делая ещё один глоток чая. Нёвиллет, уже готовый выпить свой чай, замер, обдумывая слова Ризли. — Может быть, мне убедить Вас, что я никогда не буду покупать Вам подарки, чтобы Вы ещё больше удивились, когда я это сделаю? Ризли вздохнул и рассмеялся, покачав головой. — Конечно, месье Нёвиллет, делайте, что хотите. Верховный Судья удовлетворённо улыбнулся. — Я никогда не буду дарить Вам подарки, мистер Ризли. После ещё нескольких разговоров Ризли наконец встал, чтобы взять подарок, который он спрятал под своим столом. Он достал красивую расписную шкатулку, поставил её перед Нёвиллетом и сел обратно. Верховный Судья неуверенно поднял на него глаза, и Герцог предложил ему открыть шкатулку. Юдекс очень аккуратно приподнял крышку и увидел спрятанное сокровище. Внутри шкатулки находились пара бумажек и драгоценности, точнее, аксессуары для волос. Нёвиллет провёл пальцами по мягкому материалу на красивых золотых и голубых заколках, похожих на те, что были у него в волосах. На его лице появилась улыбка, и он отложил их, переключая внимание на бумаги, лежащие сбоку. — Что это? — спросил он, повернувшись к Ризли, на что тот просто улыбнулся и пожал плечами. — Прочитайте. Нёвиллет бросил на него внимательный взгляд, прежде чем ознакомиться с содержанием двух бумаг, которые он держал в руках. Первая представляла собой контракт, подписанный с владельцем бутика, в котором оговаривалось, что весь товар, содержащий в составе темнозвёздники, будет проходить непосредственную проверку, чтобы обеспечить безопасность природы и морской флоры и фауны. Но это ещё не всё. Второй бумагой был документ, подписанный Мари-Флёр, в котором говорилось о полном разрешении Верховному Судье Фонтейна ежемесячно получать упаковку образцов их сыворотки из темнозвёздника в качестве компенсации и благодарности Начальнику Крепости Меропид за помощь в спасении её бизнеса. Нёвиллет моргнул, читая все юридические документы, которые она предоставила для обеспечения безопасности морской природы. Однако, помимо этого, его заинтересовал момент, в котором говорилось о помощи Герцога. — Когда это произошло? — спросил Нёвиллет, повернувшись к нему. — В тот день, перед тем как найти сыворотку, я долго беседовал с Мари-Флёр. Она рассказала мне о всех проблемах с бизнесом, и благодаря этому мне удалось быстро найти торговцев. Она была так благодарна мне за помощь, что настояла на том, чтобы впредь я получал бесплатные образцы. Но я заверил её, что Вам это гораздо нужнее, и она приняла это решение, — пояснил он, а затем добавил: — Но я хочу взять на себя часть заслуги, так что считайте это моим подарком. У Вас больше никогда не будет проблем с волосами. Ризли улыбнулся, увидев, как в глазах Нёвиллета засиял яркий огонёк. Он наблюдал, как тот повернулся к заколкам для волос, и осторожно взял одну из них. — Они прекрасны, — сказал он, любуясь дорогими украшениями. — Хотите, я соберу Ваши волосы? — предложил Глава Крепости, подсаживаясь чуть ближе. — Подождите, — Юдекс остановил его и потянулся к заколке, которая была у него чуть выше уха, и аккуратно положил её на стол. — Теперь можно. Ризли улыбнулся и наклонился ближе, прикрепляя новый аксессуар там, где она будет, как он был уверен, ещё больше подчёркивать красоту мужчины. Нёвиллет посмотрел на него, ища одобрения в его глазах, больше заботясь о мнении Ризли, чем о своём собственном. — Вы прекрасны. Прекрасен. Единственный раз, когда Нёвиллет действительно хотел услышать именно это слово, он услышал его от мужчины перед ним, смотревшего на него, как на самого дорогого человека в своей жизни. — Спасибо… — он искренне надеялся, что воздух магическим образом превратит одно это слово в три других. Я люблю тебя. Сама Судьба будто услышала его желание. Ризли провёл большим пальцем по нежной коже лица Нёвиллета, а затем наклонился вперёд и прошептал: — Я тоже тебя люблю… Их губы встретились в ещё одном страстном и любящем поцелуе.