Отец – одиночка

Эштон проснулся от звуков, доносившиеся с кухни. Это были дети. Не его правда. Ну точнее его, только... Сложно объяснить. Лучше бы он сам их рожал, чтобы его хорошие "семейные" данные передались и им. Сейчас же эти оболтусы и впрямь решили разгромить кухню ко всем чертям, раз оттуда раздавались звуки бьющейся посуды. Эштон поднялся с дивана, и если бы он услышал ужасный скрип, который издало его тело, он бы не удивился. Честно говоря, всю ночь он спал в неудобной позе, и это понятно почему. У него не было удобной кровати или ещё чего-нибудь, чтобы он мог хорошо высыпаться по ночам. Да, пора бы уже и познакомиться. Это Эштон и он отец одиночка. Если вы подумали, что его девушка/жена бросила его, оставив с ним детей, то это не так. Он сам взвалил на себя такую ответственность в виде детей. Кудрявый опустил ноги на пол и поморщился от холода. Да, почему-то отопление ещё не дали. Не сказать, что на улице была лютая зима, но в любом случае было не приятно, хоть на дворе была и осень. Он провёл рукой по волосам и широко зевнул. По идее он должен был встать часа два назад, но почему-то старый будильник не сработал. Это не круто. Он заметил в своей комнате детские вещи: маленькие носочки валялись где попало, футболки чуть ли не под дверью. Помимо этого его личные вещи тоже были разбросаны по всей комнате, и это не только по его вине, дети тоже всё таки дотянулись до них своими маленькими ручками. Ладно, неряшливость передалась и детям, что было, конечно, не очень хорошо. Например, его барабанные палочки закатились чуть ли не под тумбу, благо Ирвин это во время заметил и предотвратил. Да, Эштон в свободное время любил играть на барабанах, но так как свободного времени у него было совсем чуть чуть, то и садился он за свои барабаны редко. Парень потянулся, встал с дивана и пошёл по направлению в кухню. Одет он бы также как и вчера: белая футболка и серые боксеры. Вчера у него хватило сил на то, чтобы только снять штаны и завалиться на диван, забываясь глубоким сном. Собственно, так и проходили все его дни. Кудрявый вошёл на кухню и застал такую интересную картину: двое мальчиков, лет 5-6, стоя коленями на стульях, что-то готовили, если это можно так назвать, на столе. Вокруг стола крутились три собаки. Да, три, вы не ослышались. Почему три? Эштон, честно говоря, сам не знает, какого чёрта у них три собаки. Можно подумать ему детей мало. В общем, собаки всё же были и в основном за ними следили дети. Да, это было действительно так, Эштон вообще не имел никакого отношения к ним. Ну есть и есть. Дети и кормили их, и ухаживали, что они только не делали. Кажется, они любили собак больше, чем собственного отца. На самом деле, это было довольно хорошо, что дети сами проявляли инициативу, было хорошо, что у них было желание ухаживать за питомцами, а то Эштон бы не вывез их всех. – Всем доброе утро, – он прошёл мимо стола и потрепал детей по головам. Сделай бы он ещё пару шагов, то его стопа точно повстречалась с осколками тарелки. Странно, что никто из собак еще не наступил на это, но это было и хорошо с другой стороны, потому что Эштон не собирается везти их к ветеринару. – Кто это сделал? – он посмотрел на двух мальчиков, которые пристыжино опустили головы. Да, наверное, пора бы и детей представить. Знакомьтесь, это Майкл и Калум, дети Эштона. На самом деле, он взял их из детского дома и подарил им новую жизнь. По правде говоря, мальчики не являлись братьями, чисто два каких-то левых пацана друг другу, но несмотря на это, они довольно быстро сдружились. Конечно, в первые дни Майкл, скажем так, взял лидерство в их дуэте на себя, и Калум, наверное, чувствовал себя, мягко говоря, не удобно. Но потом, когда Майки узнал, что старше брюнета, стал заботиться о нём как старший брат. Часто этот дуэт вытворял всякие вещи, которые не нравились Эштону. Они те ещё беспризорники, и если говорить, кто выступал инициатором всех этих затей, то Эштон мог даже закрытыми глазами указать на Майкла. Когда Эштон продублировал свой вопрос, мальчики указали друг на друга пальцами, со словами " Это он". – Я серьёзно. Кто это сделал? – Ирвин скрестил руки на груди, и кажется, даже собаки от такого тона поспешили ретироваться из кухни. – Ладно, это был я, – с вздохом ответил Майкл. – Нет, это был я, – следом за ним сказал второй мальчик. – Нет, это был я. – Нет, я. Мальчики уже смотрели друг на друга, испепеляя взглядами. – Так, я не знаю, кто кого покрывает, но кто-то из вас двоих должен это убрать и мне всё равно, кто это будет, – сказал Эш и открыв холодильник, достал от туда пакет молока. Сел за стол, насыпал в миску хлопьев, залил молоком и приступил к еде. Всё это время мальчики неотрывно наблюдали за его действиями. – Ладно, я пойду уберу, – Майкл спрыгнул со стула и поплелся в сторону уборной, понуро опустив голову. – Эй, Майки, это ведь я разбил тарелку, мне и убирать, – сказал ему в след брюнет. Он обернулся на отца и виновато улыбнулся. – Прости, пап, мы действительно не хотели разбивать тарелку, мы просто... – его перебил брат, который расцвёл от предстоящего разговора: – Мы просто хотели сделать тебе сюрприз, но, кажется, он слегка не получился, – с этими словами блондин начал ковырять пальцем, ставшую в этот момент интересную для него ладонь. – Показывайте, что за сюрприз, – глава семейства даже ложку отложил, чтобы показать детям свою заинтересованность. Мальчики переглянулись, при этом странно улыбаясь. – Ну что это? Майки быстро вернулся на прежнее место, и мальчики пододвинули в сторону папы тарелку, которую Ирвин до этого не заметил. – Мы хотели сделать что-то сами, – снова заговорил Майкл. – Да, что-то своими руками, – добавил Кэл, жутко краснея при этом. На тарелке лежало яблоко, срезанное сверху, а внутри была смесь бананов, сметаны и мёда. В принципе выглядело это всё довольно не плохо, учитывая, что это было сделано руками 6-леток. – Оу, ребята, это действительно мило выглядит, – Эштон повернул яблоко на тарелке, разглядывая со всех сторон. – Пап, ты попробуй, это очень вкусно, – возбуждённым голосом заговорил Майкл, кивая головой. Калум сжал губы в тонкую линию и придвинувшись ближе к брату, зашептал тому на ухо: – Чувак, откуда тебе знать?! Мы же на нём решили это испытать, – когда Эштон обратил внимание на то, что мальчики подозрительно притихли, они улыбнулись ему во все зубы. – Пап, это правда вкусно, – Кэл закивал в подтверждение своих слов. Эштон взял ложку и погрузил её в начинку. На вкус в принципе было не плохо, в меру сладко, все продукты идеально гармонировали друг с другом. – Пап, тебе лучше есть начинку и само яблоко вместе, – Майки сцепил руки в замок. – Ну, чтобы было ещё вкуснее. – мальчики снова переглянулись, так как ещё не получили никакой реакции со стороны отца. Лицо Эша не вырожало ничего, и мальчики уже успели расстроиться, ведь они так старались. – Мммм, –промычал парень, закатывая глаза от удовольствия. – Мальчики, это действительно очень вкусно. Мне очень понравилось, спасибо, – он встал из-за стола и подойдя к детям, потрепал обоих по волосам. – Как бы вкусно это не было, но нам уже пора выходить. Я думаю вы успели поесть, ведь мы... – взглянув на настенные часы, Эштон ужаснулся тому, сколько сейчас времени. – Черт, мы ужасно опаздываем. – Пап, не выражайся, – сказал Майкл, довольный собой, что поймал отца на таком. – Майкл, не сейчас, – парень быстро скрылся в своей комнате, и его голос звучал приглушённо: – Я надеюсь ваши собаки выгулены и накормлены, –выходя из комнаты, кудрявый надевал толстовку и кивнул головой на трёх комочков счастья. Честно говоря, Эштон не имел ни малейшего понятия, какие клички дети дали своим питомцам. Хотя нет, имя одного пса он всё же запомнил – Дюк. Кэл молодец, что назвал свою собаку именно таким именем, ведь это довольно просто и легко запоминается. Дюк, дик, дак, (duke, dick, duck) – все эти слова довольно похожи, и поэтому Эштон легко запомнил имя трёхцветной собаки. Нет, запомнил он это имя не потому что оно хорошо рифмуется со словом dick, а может и поэтому. Почему собак три? Потому что две собаки у Майкла, одна у Кэла. Всё просто. Имена собак Майкла Эштон не запомнил, да и запоминать то и не хотел. Пудель – Федер, Федерер, Шредер... Черт с ним, он не знает. Он действительно пытался, но сын выбрал настолько сложную кличку, что, казалось, сам пудель не сразу откликался на неё. Про вторую собаку, кажется, чихуахуа, он вообще молчал. Так то собака спокойная, только когда её нужно было подозвать к себе и наоборот запретить что-то делать, Эштон был в этом плане бессилен. Эштон до сих пор не понимает, как позволил завести детям двух - трёх собак. Между прочим, собак они взяли уже взрослых, не щенков, и наверное, это было бы в двойне сложно, но мальчики так хорошо влияли, что ли, на собак, что никаких проблем в общем-то и не возникло. Застегивая пряжку ремня, Ирвин пытался влезть ногами в ботинки, при этом ожидая мальчиков уже в коридоре. По всему дому были слышны крики детей: они собирались так на подготовительные курсы. – Ребята, давайте быстрее, мы точно такими темпами опоздаем, – про себя Эштон вообще молчал, он опаздывал на свою работу как минимум на пол часа. Вскоре со второго этажа спустились мальчики, тящя за собой лёгкие портфели. Собаки, радостно повизгивая, бежали рядом с ними. Мальчики были уже готовы. Одеты они были в белые рубашки поло и тёмные брюки. Только рубашки слегка выглядывали из под брюк и Эштону пришлось изрядно попотеть, чтобы заправить элементы одежы, ведь мальчики крутились из стороны в сторону, словно специально. Наконец, все одеты, умыты, готовы, можно и выходить. – Ну всё, на выход, – объявил Ирвин и подождав пока дети выбегут на улицу, окинул дом взглядом, мысленно вспоминая всё ли он выключил. Вроде да. Только он хотел открыть дверь снова, чтобы выйти, собаки тут же оказались рядом, готовые в любую секунду пулей вылететь из дома. – Эй, ребятки, вы остетесь дома, будите охранять жилище, это ваша работа, – он выскочил из дома, быстро закрывая за собой дверь. С той стороны послышался скулёж и тявканье. Ну ничего. Закрыв дверь на ключ, Эштон обернулся и увидел, что мальчики терпиливо ждали его у дверей машины. Разблокировав машину, Эштон открыл дверь и сел за руль. – Я на переднее, – с этими словами Майкл прыгнул на переднее сиденье. – Но я хотел, – заныл Кэл. Он начал дёргать брата за штанину, хныкая, совсем как маленький. – Майкл, так не честно. Я тоже хочу прокатиться на первом. – казалось, Кэл сейчас разреветься, как девчонка. – Ну че ты как девчонка, – Майки закатил глаза, цокая. – Мне что всегда теперь тебе уступать, потому что ты, видите ли, младше? – оба мальчика понимали, что Кэл делал это, по большей части, специально. Он часто пользовался своим положением. – Но Майки, ты должен мне уступить, – между тем продолжил Кэл. На его глазах даже появились слезы. Он знал, как это влияло на старшего. – И скажи, почему? – сам Майки старался не смотреть на младшего. Он скрестил руки на груди, смотря куда угодно, но не него. – Назови хоть одну причину, почему я должен это сделать? – Потому что ты меня любишь, – радостно выпалил брюнет, улыбаясь во весь рот. Он закивал, как китайский болванчик. – Фу, любовь для девочек, – лицо блондина скривились. – Я что, похож на девчонку? – наконец, он посмотрел на брата, указывая пальцем на себя. – Когда твои волосы моркые и когда ты надеваешь папины футболки, то да, очень похож, – радостно ответил Кэл. Он потянулся к брату и провёл рукой по его волосам. – У тебя такие мягкие волосы. Ты похож на девчонку, – он захихикал, прикрывая рот ладонью. – Убери от меня свои руки. – старший треснул брата по рукам. – Нечего меня трогать. – Пап, скажи ему, – о, да, Кэл пошёл на крайние меры, раз решил подключить отца. – Я хочу сесть на первое сиденье, но Майки как обычно... – ребёнок всплеснул руками в воздухе, таким образом пытаясь показать, как вёл себя его брат. Конечно, было мало понятно. Эштон, который, казалось, выпал на это время из реальности, вздрогнул от голоса сына. – Что? Что такое? – он заозирался. – Пап, я хочу на переднее сиденье, – повторил брюнет. – Но Майкл уже занял его. Эштон посмотрел на детей: Майкл, довольный собой сидел там, где сидел, а младший сын стоял рядом с ним, нетерпеливо топчась на месте. – Почему ты сел сюда? – спросил отец первое, что его действительно волновало и вводило в ступор. – Ну как почему?! – Майкл развёл руки в стороны. – Я хочу сегодня ехать здесь. – если бы у сына были бы ноги длинее, то он бы точно закинул их на приборную панель. – Вам обоим по шесть лет, вы, по идее, должны сзади кататься, на детских креслах, – сказал Эш. – Фу, мне не нравятся эти кресла, они для детей. – Майкл даже брезгливо поморщился. – А ты тогда кто? И вообще, что это за слово "фу"? – Ну это, когда тебе что-то не нравится и ты такой " фу" , мне не нравится, – поспешил пояснить Кэл, ковыряя носком ботинка землю. – Сына, я знаю, что такое "фу", я не в буквальном смысле спрашивал. – А, ясно, понятно, – промямлил младший, заливаясь краской. – Живо сели назад, – скомандовал отец, заводя машину. – И чтобы я больше не слышал разговоров о переднем сиденье, поняли? – Да, – в разнобой ответили ребята, и всё же поспешили занять задние кресла. – Хэй, Майки, убери свои бесконечные ноги, – младший скинул ноги брата со своих колен. – Пап, видишь я сюда не помещаюсь уже,–Майкл указал руками на свои ноги, которые упирались в спинки передних сидений. – Мне определённо нужно ездить без детского кресла или на первом. – Майкл, эти кресла предназначены для детей 6 лет, – отец обернулся через плечо. – Тебе с Калулмом 6 лет. Вроде всё сходится, нет? Я не вижу больше смысла говорить об этом. – парень мягко вырулил на главную дорогу, внимательно следя за движением. – Бли-и-и-н, – протянул старший и растекся лужицой на кресле. – Не блинкай мне тут, – ясно было кому принадлежали эти слова. – Черт, это не круто, – как можно тише сказал блондин. Благо отец его не услышал. – Согласен, – Кэл только кивнул головой. Вскоре машина мягко остановилась у школы, в которую так не хотели идти мальчики. Прежде чем Эштон открыл задние двери, они истошно закричали. – Ребята, хватит, – папа устало потер виски пальцами. – На нас скоро будут странно смотреть, особенно на меня, – между тем мальчики не убавили громкость своих голосов. – Все подумают, что я карапузомучитель. – Ты и есть карапузомучитель, – обиженно выпалил старший, скрестив руки на груди. Ирвин тяжело вздохнул, шире открывая дверь машины. – Выходите давайте, иначе мы опоздаем, а я не хочу выслушивать слова о том, что мы опоздали в первый же день, – он отстегнул ремень Кэлума, но мальчик пальцами вцепился в кресло под собой. – Нам не нужно туда идти, – заныл Майкл и начал бить ногами по спинке кресла перед собой. – Пап, пойми, нам там не нравится. – Майкл, живо перестать это делать, а то я заставлю тебя отмывать всю машину, – сурово сказал Эш. Майкл обречённо вздохнул, но всё же отстегнул ремень и сполз с кресла. Затем обошёл машину и подойдя к Кэлу, протянул руки, со словами: – Кэл, выходи. Младший вложил свои ладошки в ладони старшего и оттолкнувшись, спрыгнул на землю. Так мальчики, взявшись за руки и закинуы портфели на плечи, поплелись, слово черепахи в сторону школы. Эштон следовал за ними, спрятав руки в карманы джинс. Они быстро поднялись на нужный этаж. Постучав несколько раз в деревянную дверь, Эш не услышав никакого ответа и реакции, открыл её. – Извините, можно...? – начал было Ирвин, но тут же замолчал. Перед ним вырос парень, довольно высокого роста. У него были кудрявые блондинистые волосы, небесно голубые глаза и очки на носу. Одет он был в розовую водолазку и тёмные брюки. В руках он держал какие-то бумажки. Помимо него в кабинете были ещё и дети, примерно одного возраста с детьми Эша. На самом деле, Эштон не припоминал этого парня, кажется, он не видел его в прошлом году. Скорее всего, он тут новенький. Просто в том году мальчиков в школу отвозила его мама, вот, может, поэтому он и не помнит его. Но парень был определённо красив. Очень. Между тем, обладатель красивых глаз, поправив очки на носу, заговорил: – Здравствуйте, а вы у нас кто?.. – он опустил глаза на свои бумажки, видимо, в попытке найти необходимые данные на эту семью. Но была проблема, он не знал кто это. – А... Ирвины, – запинаясь, ответил кудрявый. – Я Эштон Ирвин, а это Майкл и Калум Ирвины, – он закивал, как идиот. Кажется, он даже мог слышать, как кто-то из мальчиков, вероятнее всего, Майкл треснул себя ладонью по лбу. – О, мистер Ирвин, – парень, найдя нужную фамилию в списках, поставил рядом галочку. – Есть такие. – он поднял голову и обворожительно улыбнулся. Кудрявый улыбнулся в ответ. – А, это мальчики Майкл и Калум, видимо?! – он присел на корточки перед детьми. – Да, но его можете назвать просто Кэл, – ответил Майкл, закинув руку на шею брата. – Очень приятно, – пролепетал младший, смущаясь. – Ой, где мои манеры, – спохватился голубоглазый, быстро вставая с колен. – Я Люк Хеммингс. – Здравствуйте, мистер Хеммингс, – в один голос сказали дети Эша. – И я буду учителем подготовительных курсов в этом году, – он скромно улыбнулся, словно ученик, отвечающий у доски. – Ясно, очень приятно познакомиться, но мне уже давно пора бежать. Жутко опаздываю, – он взглянул на наручные часы, как бы подтверждая свои слова. – Ладно мальчики, я побежал, – он присел на корточки и притянул детей к себе, чтобы оставить на их щеках поцелуи. – Фу, папа, не целуй меня, я уже взрослый мужик, – запротестовал старший, вырываясь из кольца рук отца. – Что мы говорили на счёт слова "фу"? – папа смерил сына недовольным взглядом. – Мы ничего об этом не говорили, – буркнул себе под нос блондин. – А мне нравится, когда папа меня целует, – радостно прощебетал Кэл, хихикая как девчонка. – Поцелуй меня ещё, – ребёнок придвинулся щекой ближе к отцу, ожидая ещё порцию ласки. Эштон сжал сына в объятиях и покрыв нежную щечку ребёнка поцелуями, начал изображать "ёжика" на ухо сыну, ведь он знал, как тому это нравится. Мальчишка звонко засмеялся, откидывая голову назад. Глядя на развернувшихся картину, Люк не мог не умилиться этим и тихо посмеялся. – Ребята, мне действительно пора идти, – потрепав детей на прощание по волосам, Ирвин кивнул молодому учителю и поспешил покинуть школу. Он быстро завёл машину и поехал по направлению к своей работе. До работы он доехал не так быстро, как хотелось, ведь по дороге он застрял в пробке. Проклиная светофоры, водителей и вообще сложившуюся ситуацию на чем свет стоит, Ирвин всё же добрался до места своей работы. Заглушил мотор, вышел, хлопнул дверью и побежал к круглосуточной забегаловке. Не успел он ступить на порог здания, как к нему тут же подлетел директор собственной персоной, и Эштон был более чем уверен, что тот подлетел к нему не с предложением сходить в кино. – Ирвин, какого черты ты приехал только сейчас? –громкий голос директора заставил кудрявого поморщиться. Он вошел внутрь забегаловки. – Слегка не подрасчитал время, – ответил обладатель ореховых глаз первое, что пришло ему в голову. – Ты издеваешься? – рявкнул чуть ли не на ухо Ирвину мужчина. – И так каждый день чуть не на протяжении целого года. И скажи мне, почему я не должен тебя уволить сегодня? Ты понимаешь, что мне пришлось вместо тебя поставить за кассу Джейн, хотя это вообще не ее работа. – продолжал отчитывать его директор, пока Эш направлялся к кассе. – Мне действительно очень жаль. – Думаешь твои слова как-то повлияют на ситуацию? – чуть ли не взревел директор. – Живо за кассу, и чтобы на протяжении всего дня ты не отходил от неё. Клянусь, я правда заставлю тебя ночевать здесь, в подсобке, чтобы в следующий раз ты не опаздывал. Ирвин поплелся к кассе, по дороге сняв фартук с вешалки, а затем надевая его на себя. Возле кассы он разминулся с Джейн. Немного поболтали, Эш принёс свои извинения, а дальше работа закипела. Он только и успевал наполнять подносы едой и отдавать их со словами "Приятного аппетита. Спасибо за покупку. Приходите ещё". И вот он обслужил ещё одного покупателя, как его телефон зазвонил в его кармане. Сказав свои заученные слова, Эш поспешил достать мобильный из кармана и принять звонок. На экране высветилось имя " Майки " и оранжевое сердечко рядом. Случилось что-то? – Да? – чуть взволнованным голосом спросил молодой папа. – Па? – голос на той стороне звучал удивлённо. Видимо Майки набрал его чисто случайно. – Что-то случилось? Вы на уроке? Почему ты позвонил? – завалил вопросами кудрявый, сжимая телефон между ухом и плечом. Руками он выполнял механические, уже давно выученные движения. – Ээ.. Ну как тебе сказать, – протянул мальчишка и по его голосу казалось, что он чем-то, вроде бы, занят. – Всё относительно нормально. – Ничего не нормально, – послышался истошный крик второго ребёнка Эштона где-то вдали. – Это что, Кэл? Что с ним? – кудрявый перестал сжимать телефон ухом и плечом. Теперь он судорожно сжимал телефон в руках, грозясь его раздавить. – Да с ним всё нормально, – даже не видя сейчас своего сына, Эш мог с уверенностью сказать, что тот сейчас махнул рукой. – Майки, сними меня отсюда. Ты же знаешь, как я боюсь высоты, – казалось, Калум начал плакать, что не могло не пройти мимо отца. – Кэл сейчас на высоте? Он что на дереве или ещё где-то? – парень начал ходить за кассой взад-вперёд. – Кэл, замри, – казалось, Майки и думать забыл о том, что на том конце провода вообще то отец, который переволновался не на шутку за своих детей. – Могу я сделать фото или видео, чтобы потом выложить это на ютуб? – Не смей, – кажется, Кэл и Эш крикнули это одновременно. Эштон поняв, что сын сбросил, быстро, чуть ли не перепрыгивая через кассу, ринулся на выход. Возгласы директора потонули в какофонии звуков в забегаловке. Эштона мало это заботило в данный момент. Сейчас его волновало то, что происходит с его детьми. Какого чёрта вообще происходит? Этот день может продолжаться без проишествий, вечных опозданий и всего прочего? По всей видимости нет, ведь когда он пытался завести машину, та как на зло, в самый неподходящий момент решила заглохнуть. – Да чтоб тебя, – крикнул он, ударяя руками по рулю. Лишь, когда он немного успокоился и выпустил пар на несчастный руль, его машина всё же соизволила завестись. Всю дорогу кудрявый крепко сжимал руль в руках и настолько сгорбился, что, казалось, что он хотел быть впереди машины. Хотел добраться до места первее её. Уже на перекрёстке он нашёл глазами школьный двор, а детей отыскать там не составило и труда. По первому впечатлению, можно было подумать, что Кэл сам забрался на дерево, а Майки, бегая возле, словно курица наседка, пытался уговорить его спуститься вниз. Но Эш то знал, что младший до ужаса боялся высоты, так что по собственному желанию не стал бы туда лезть даже под дулом пистолета. Раздался визг шин, а на асфальте остались чёрные полосы, оттого насколько резко Ирвин повернул машину вправо. Как только машина притормозила, Эштон пулей вылетел из салона, оставив дверь открытой. Он не успел. Мальчик шлепнулся на землю, и в следующую секунду на весь школьный двор раздался плач ребёнка. Сердце молодого папы сжалось. Парень тут же подлетел к ребёнку. – Хэй, малыш, посмотри на меня, – кудрявый приподнял сына, который без остановки плакал. Парень заметил наличие дырки на коленке у ребёнка и капельки крови. – Всё будет хорошо, – пытался он успокоить Кэла. Вскоре во двор школы заявился и сам мистер Хеммингс. Позади него плелась орава детей, весело о чём-то щебеча. Выглядел блондин напуганным и очень взволнованным. – Что произошло? – сразу спросил голубоглазый, как только он с детьми оказался на близком расстоянии к Эштону. – Это я у вас должен спросить. Что мои дети делают здесь, когда у них вообще то уроки? – чуть ли не крича от переполнявшей его ярости и злости, спросил кудрявый. – Вы школа, я – дом. Вам это о чём-то говорит? Почему я приезжаю и вижу своего сына на дереве? Почему это произошло? – Я... – кажется блондин опешил от такого напора. – А в ответ тишина. Мои дети в этот момент находились в школе и вы, по идее, несли за них ответственность. Как так вышло, что они оказались на улице? – Кэл, тебе сильно больно? – тихо спросил Майкл у брата, сев на колени рядом с ним. – Оцени боль по шкале от одного до десяти. – Кэл от его слов хихикнул. Эштон, казалось, отреагировал быстрее собственного сына, резко выпалив: – Конечно ему больно. Сейчас ты у меня оценишь боль от одного до десяти. Это не по твоей ли вине он оказался там? – такого свирепого взгляда отца Майки ещё ни разу не видел. Мальчик громко сглотнул. – Лучше отойди, ты и так потрудился на славу. – с этими словами Ирвин отодвинул Майки от младшенького. Затем поднялся на ноги и поднял Кэла на руки, который по прежнему плакал, но уже не так сильно. По больше части, он скорее икал. – Малыш, всё будет хорошо, ты же у меня такой сильный, – продолжил успокаивать он сына. – И такой красивый, – чуть ли не мечтательно произнёс Майкл. – Помолчи, – прошипел сквозь зубы папа. – У вас в школе есть врач? – эти слова уже были адресованы молодому учитель, который потупив взгляд в землю, стоял, словно сам не свой. Казалось, он ещё не до конца понял, как такое могло произойти. А главное он не сразу понял, что в этом виноват, по большей части, он. Ну это и ясно. У всех будет такое состояние, если в первый рабочий день произойдёт такое. – Да, пойдёмте, – буркнул себе под нос учитель и повел детей и молодого отца за собой. В таком молчании, прирываемом всхлипами Кэла, они дошли до нужного кабинета. Конечно, мистеру Хеммингсу пришлось до визита к врачу, отправить детей в прежний кабинет. Сейчас стоя у кабинета, Эш и Люк смотрели как медсестра обрабатывала ранку на ноге брюнета. Мальчик уже не плакал, а заливисто смеялся с действий старшего брата: тот показывал ему фокус с исчезновением пальца. Он обхватывал большой палец правой руки пальцами другой руки, затем резко тянул вверх, а большой палец что делал? Правильно. Исчезал. Все взрослые уже очень давно поняли смысл этого фокуса, поняли, что палец никуда "таинственным" образом не исчезал, а оставался на прежнем месте, только Майки его подгибал. Но смотря на радостно смеющегося Кэла, казалось, что он не только не понял смысла фокуса, но и вообще этот фокуса в первые в глаза видел. Но тем лучше. – Мистер Хеммингс, – неловко начал Эш, проведя рукой по шее. – Можно просто Люк, – скромно улыбнулся блондин. – А.. Люк, мне действительно неловко и стыдно, что повёл себя так. Я не хотел так срываться на вас... – Можно на ты, – улыбка голубоглазого стала шире. – Я погорячился, – кудрявый поджал губы, смотря в пол. – Нет, вы правы... – начал было Люк, но его прервал Эш: – Мы же на ты. (Было бы эпично, если Люк бы ответил "да, мы женаты") – Верно, –усмехнулся учитель, поправляя очки на носу. – Но ты прав, ...Эштон..? – кудрявый лишь кивнул, чтобы тот мог его так называть. – Эштон, да, ты прав. Я ведь был ответственный за них, и такое произошло... Мне действительно очень жаль. Пойми, просто у меня сегодня первый рабочий день, и я наверное, ещё не готов брать на себя большие классы, – им обоим от этого стало как-то грустно. Благо в этот момент к ним подбежали мальчики, весело что-то обсуждая, при этом они держались за ручки. – Пап, всё готово, – подал голос Кэл. – Пап, зацени его рану, она говорит о его мужественности, – указал пальцем на колено брата Майкл. – Спасибо, Майкл, я уже заценил и мне не особо это нравится, – от его слов и Люк и Майкл потупили взгляды в пол. – Я думаю мальчикам стоит вернуться на занятия, в принципе они не так много пропустили, – подал голос Люк, водя носком обуви по полу. – Да, я тоже так думаю, – Эш хохотнул. – Но мне кажется, в этот раз меня точно уволят, – осознание этой новости обрушилось на кудрявого, как лавина. Не очень то и весело. Как-то у него вообще из головы это вылетело. Мда. Придётся как то выкручиваться. Со стороны Люка послышался вздох сожаления. – Пап, мне жаль, – младший сын подбежал к отцу и спрятал лицо у того в ногах. – Это всё из-за нас с Майки, да? – он поднял на отца глаза, полные слез. – Нет, солнышко, ты что, – Эштон поднял сына на руки. – Нет, это не из-за вас, просто мой директор... – парню очень хотелось сказать, что его директор тот ещё мудак, но дети вряд ли поняли бы его. Но как на зло на ум, кроме этого слова ничего не приходило. – Директор вашего папы просто очень злой дядя, – пришёл ему на выручку Хеммингс. Эштон в ответ прошептал ему одними губами "спасибо". В итоге мальчики вернулись на занятия, а Эштон отправился на свою работу, и он мог поклясться, что в этот раз директор будет настаивать его пойти вместе с ним в кино. Ну все всё поняли. *** Возвращаясь после работы, Эштон заехал в школу, чтобы забрать мальчиков. Видимо он слегка запоздал, ведь у школьного крыльца стояли только Люк и его дети. Все они о чём-то увлечённо разговаривали. Его дети даже смеялись. Выглядели они все беззаботно. Это было...мило?! Как бы это не выглядело и не было, Эш был благодарен молодому учителю за то, что тот остался с его детьми, а не спихнул их охранику, а сам свалил домой, как обычно это делали все учителя на памяти Эштона. Парень вышел из машины и направился в сторону крыльца. Он уловил часть их разговора: – И я такой стою на кухне и облизываю свою руку, – смеялся Люк, пытаясь даже наглядно показать, как всё это было когда-то. – Нет, вы представляете?! – он зашелся громким смехом. Бывают же те люди, которые не дорассказав историю, сразу заливаются смехом, отчего тебе тоже хочется смеяться, что ты и делаешь. Вот Люк как раз таки и был из таких людей. – А потом в кухню входит моя мама и у неё такое лицо, – лицо самого Люка скривилось, как если бы он увидел измазанного в ореховой пасте ребёнка, который, по всей видимости, наслаждался ситуацией. Мальчики от этого зашлись громким смехом. Сам Эш еле сдерживался, чтобы не засмеяться в голос. А этот парень очень даже нечего. Редко кому удавалось рассмешить его детей, вернее говоря, рассмешить Майкла. Кэл был очень открытым и тактильным ребенком, который быстро и легко шёл на контакт. В отличие от Майкла. За бравадой Майкла скрывался довольно ранимый мальчик. Да, вот так вот и обстояли дела. –Она смотрит на меня, но мне всё равно, что она думает, я просто наслаждаюсь ситуацией, – между тем продолжил свой рассказ Хеммингс. – Я просто стою и делаю то, что делаю, – теперь мальчики только улыбались, даже как-то восхищенно смотря на Люка. В особенности Майкл, но это и понятно. Наверное, пацан уже давно спит и видит, когда отец станет ему всё разрешать и прощать ему всякие шалости. Размечтался однако. – Чем был вызван столь громкий смех секунду назад? – вклинился в беседу Эш, незаметно для всех подойдя к ним. И неважно, что он услышал практически всю беседу. – Папочка, – с этими словами младший сын бросился в объятия отца. – Мистер Хеммингс просто рассказывал нам историю из его жизни, – поспешил ответить на вопрос Майкл. Эштон был более чем уверен, почему Майкл ответил первым. – И что эта за история? – он заинтересовано взглянул на блондина, который, кажется, из-за волнения чуть не уронил очки, попровляяя их на носу секунду назад. – Да так, история из детства, – отмахнулся Люк, смущённо уводя взгляд в сторону. – Ну ладно, я не смею вас больше задерживать, ведь вы и так простояли тут, наверное, долгое время, ожидая моего приезда, – Эш сконфуженно улыбнулся. – Да что вы, мне не сложно, – Люк пожал плечами. – Нет, спасибо вам, правда. Обычно с детьми, родители которых запаздывают, долго не возятся. Оставляют с охранником и всё, но вы мой спаситель, – Эш даже позволил себе дотронуться рукой до предплечья учителя. – Да ладно вам, – Люк покраснел от таких слов молодого отца, да и действий тоже, чего уж греха таить.– Мне не сложно, даже в радость. На этом и разошлись. Эштон с детьми в одну сторону, Люк в другую. –Мне нравится наш новый учитель мистер Пингвинчик, – Кэл захихикал со своих же слов, когда они уже ехали домой. – Мистер Пингвинчик? – удивлённо спросил Эш, глядя на сына в зеркало заднего вида. – Разве его зовут не мистер Хеммингс? – Вообще да, – ответил Майкл, который уже засел в своём телефоне. – Но Кэл решил называть его мистер Пингвинчик. – всё это время мальчик и головы не поднял. – Но почему? Должна быть причина, – честно говоря, Эш был удивлён тому, что его младший сын подобрал хорошее "имя" для нового учителя. На самом деле, Люк действительно был очень похож на маленького милого пингвина. – Просто мистер Хеммингс говорил, что он очень любит пингвинов и весь его дом усеян такими игрушками, – пояснил брюнет. – И я подумал, почему бы и нет. – мальчишка пожал плечами, повернув голову в сторону окна. – Мистер Пингвинчик, – хмыкнул Ирвин про себя. На самом деле, ему стоит взять на заметку эту мелочь, потому что... Ну на всякий случай. Так, в полной тишине они добрались до дома. Собаки радостно встречали своих юных хозяев, чуть ли не прыгая до потолка. Пока мальчики пошли разбирать собственные портфели и переодеваться, Эш пошёл на кухню готовить ужин. Сегодня у него было настроение под спагетти с подливом, что он и сделал. Видимо детям понравился ужин, раз они уплетали тарелку за тарелкой за обе щеки. За ужином мальчики без остановки рассказывали Эшу о первом учебном дне. Рассказывали что интересного, ну помимо происшествия с деревом, произошло за день. Говорили, как мистер Хеммингс (Пингвинчик) интересно и доступно всё объясняет. Одним словом – день прошёл хорошо. – Спасибо за ужин, пап, – в разнобой поблагодарили дети, но в отличие от Майкла, который сразу побежал в комнату, вероятнее всего, опять за свой компьютер, Кэл остался помогать отцу на кухне. – Кэл, я могу и сам справиться, спасибо, – сказал отец, стоя у раковины. Его руки по локоть были в пенне. – Иди отдохни, сегодня был насыщенный день. – Но я хочу помочь, – мальчик нахмурился и надул губы. – Ну ладно, –отец пожал плечами, но продолжил мыть посуду. – Будь добр бери чистые тарелки и протирай их полотенцем, хорошо? – сын лишь кивнул и приступил к работе. На самом деле, Эш был благодарен тому, что один из его сыновей был хозяйственный и работящий парень. Это здорово облегчало его ежедневный труд. – Пап, а как стать учителем? – спросил Кэл. – Ч-что? – поглощённый в свои мысли, Ирвин испугался, насколько неожиданно прозвучало голос сына. – Ну как стать учителем? – снова спросил ребёнок, аккуратно разбирая посуду. – Ты имеешь ввиду, как получить проффесию учителя? – Ну...да, – казалось, сын задумался, но затем кивнул. – Ну для начала ты должен хорошо учиться в школе, – начал Эш, загибая пальцы на руках. – Затем хорошо окончить школу, хорошо сдать экзамены, а потом поступить в институт, следом... – тут Эштон понял, что пунктов стало слишком много и этим он мог только спугнуть желание стать учителем у сына. Он посмотрел на ребёнка, который, казалось, был слегка в ступоре. Слов "loading" и соответствующей картинки только не хватало. – Самое главное, чтобы ты любил детей и ты можешь стать учителем. – заверил он Кэла, кивая головой со знанием дела. – А почему ты спросил? – Ну мистер Хеммингс ведь довольно молодой, – начал Кэл, смущаясь при этом. – Так... Молодой, – тупо повторил отец. – Ну и я подумал, что... Я бы тоже хотел, чтобы в меня влюбился кто-то из родителей детей, которых я буду обучать, – под конец своих слов ребёнок мило и смущённо посмеялся. – Чего? – казалось, до Эштона не сразу дошёл смысл слов сына. Но когда он всё же понял, что только что сказал ребёнок, он чуть не вскрикнул на весь дом: – Ты что намекаешь на меня и мистера Хеммингса? – Ну...да, – улыбка мальчика стала шире. – С чего ты взял? Кто тебе это сказал? – казалось, голос Эштона стал на несколько тонов выше. Он волнуется? С чего бы это? Ему просто не понятен тот факт, почему его собственный сын уже сводит его с каким-то там молодым учителем. – Никто, – просто ответил ребёнок. Он спрыгнул с табуретке, на который всё это время стоял и уже собрался выйти из кухни, как резко остановился : – Пап, я же вижу. – и побежал на второй этаж. А Эштон остался на кухне со всем этим грузом, со словами сына. *** Блондин зашёл в свою квартиру и тут же чуть не упал на пол, ведь на него кинулась 40 килограммовая туша в виде его белой большой собаки. – Петуния, – парень развел руки в стороны для объятий. Собака ринулась облизывать лицо хозяина, по которому ужасно соскучилась. – Как же я рад тебя видеть. Я тоже скучал. Ему удалось пройти внутрь квартиры. Кинув портфель на диван, парень снял водолазку через голову и пошёл на кухню. Выпил стакан воды, затем полностью разделся и надел на себя белый махровый халат. На его телефон поступил звонок. – Да? – ответил парень, разгуливая по комнате, зарывая пальцы ног в мягкий ворс ковра. – Люки, – послышался радостный голос мамы на том конце провода. – Привет, мам, – на лице блондина заиграла улыбка. Он снял с себя очки и положил на столик. – Ну как твой день? – прощебетала она, и как показалось, Люку, она что-то готовила. – Я всё ещё помню, что у тебя был сегодня первый рабочий день. Как всё прошло? Дети были слишком надоедливы? – Нет, нет, – парень нахмурился, но этого не смогла бы увидеть его мама. – День прошёл хорошо, а на счет детей тебе не стоит так беспокоиться. Правда, есть там двое... – он замолчал, вспоминая тот момент. Ему стало неловко и он начал тереть рукой шею. – Что не так? – голос матери стал взволнованым. Она видимо почувствовала и услышала перемену настроения сына. –Тебе пришлось повысить на них голос? – молчание сына затянулось и это не успокоило мать. – Что? Ну что случилось? Они что-то разбили? Тебя вызвали на ковёр к директору? Тебя уволили? – последний вопрос Лиз практически выкрикнула. – Нет, мам, всё не так, – поспешил он успокоить мать. –Всё было хорошо. – А что тогда с теми двумя? – осторожно спросила она, и Люк был уверен в том, что сейчас в руках у неё была лопатка. – Просто я не доглядел за двумя мальчиками, но благо всё обошлось, – заверил её сын. – Точно? Если ты что-то недоговариваешь, то Лукас, это не хорошо. Ты же знаешь, что врать плохо?! – Мам, не начинай, – парень устало провёл рукой по лицу и плюхнувшись на диван, вытянул ноги. Рядом с ним на диване пристроилась Петуния. Парень почесал собаку за ухом. – С детьми и правда всё хорошо, конечно, их отец на меня сначала накричал, но потом извинился за это.... – словно нехотя, сказал Люк. Он прикрыл глаза. – Их отец? Значит было что-то серьёзное? – между тем продолжила заваливать его вопросами мама. Их отец.... Отец этих мальчиков оказался очень красивым парнем со стройным телосложением и такими милыми кудряшками, в которые так хотелось запустить пальцы. Что? О чем он думает сейчас? О ком он думает? О том мистере Ирвине? Оп, поправочка, о Эштоне. Да, наверное, все его мысли в данный момент были забиты тем молодым отцом. Казалось, парень не особо хорошо справлялся со своей ролью отца, но старался изо всех сил, чтобы дети были счастливы. Было видно, что он прилагает очень много усилий. А то, что у парня ещё и работа не nice, только подтверждало, что он готов ринутся куда угодно, лишь бы прокормить семью. Итересно, кто-нибудь из его родных поддерживал его? Да и как так вышло, что такой молодой парень оказался с двумя детьми непоседами? В его возрасте многие парни всё ещё шастают по клубам и цепляют себе девушек, с которыми и проводят ночи. А он уже обзавёлся семьёй и надел на свою шею короткий поводок. А вдруг у этого Эштона уже была спутница или спутник жизни, а Люк тут слюни распустил?! Нет, так дело не пойдёт. – Люк? Люк? Ты меня слышишь? – блондин только сейчас услышал голос мамы. Надолго же он выпал из реальности. – Что-то со связью? – А..мам, всё хорошо, – просипел он. – Ты куда пропал? – Я просто задумался. – О чем, интересно узнать?! – по маминому голосу он понял, что та уже напридумывала себе уже его будущую, оп, поправочка, будущего парня. Да, Лиз знала о ориентации своего сына. – Да так, не о чем конкретном, – отмахнулся парень. – Ну ну, –по голосу мамы Люк понял, что та улыбнулась от уха до уха. *** А в это время наш молодой отец находился в своей комнате и сидел за барабанной установкой. У него в кое-то веке нашлась свободная минутка, чтобы заняться своим любимым делом. Парень покрутил в руке барабанную палочку, а затем пару раз ударив по райду (если что это так называется одна из многочисленных тарелок на установке), начал бить по барабанам. Удары и звон райда, крэша и хай-хэта наполнили комнату. Кудрявый отдался процессу, наслаждаясь им. Ко всему процессу подключились и звуки, издаваемые синтезатором, на котором Эш тоже успевал подыгрывать. Да, совсем забыли сказать, у нашего отца одиночки есть не только барабанная установка, но и синтезатор с гитарой. Вот такой вот он у нас разносторонний. Долго ему играть на своих инструментах не удалось, так как он услышал стычку детей. Отложив палочки в сторону, Ирвин поднялся и направился на второй этаж. – Что за шум, а драки нет? – отец прислонился к дверному косяку, сложив руки на груди. В комнате он застал такую картину: Майкл, сидя в наушниках, играл в какую-то игру на компьютере. Младший же кружил возле, верещя о том, что ему нужно внимание старшего, он видите ли хочет поиграть. Как все поняли, Майкл не слышал брата, но понимал, что тот бегает рядом. Наверное, хотел получше рассмотреть игру на экране. Черт его поймёт. Заметив присутствие отца, Кэл потерял интерес к брату и ринулся к Эшу. – Пап, Майкл не хочет со мной играть, – заныл он. – С чего ты взял? – спросил Ирвин чисто из интереса. – Ну я говорил ему, что хочу, чтобы он проиграл со мной, но он сидит и играет в компьютер, – младший насупился. – А ты вообще уверен, что он тебя слышал? – Эш указал пальцем на ухо, типо, брат твой в наушниках, нет? – А... – младший с разинутым ртом обернулся на брата, который, казалось, вообще ничего не замечал вокруг себя, а был поглощён игрой. – Ну, и куда ты прешь? – крикнул Майкл, от чего сердце отца чуть не ушло в пятки. Зачем так кричать? – Видимо да, он не слышал меня, – заключил Кэл, пожав плечами. Настроение Эша поменялось за одну секунду, с хорошего на плохое. Скорее, он был разозлен. – Наушники мы снимаем, – подойдя к сыну, он снял их с него. – Эй, – возмутился Майкл. – Пап, отдай, – ребёнок крутанулся на кресле. – Не видишь игра идёт? – блондин указал большим пальцем себе за спину. На экране полз танк, а рядом шли солдаты. Бой был в самом разгаре. – Скажи мне, почему ты играешь, во первых, в такую игру? – папа загнул один палец на руке. – А во вторых, в такое позднее время? – он загнул и второй палец. Только сын хотел ответить, как Эштон продолжил: – И вообще, твой брат хотел поиграть с тобой, но так как ты его не слышал, да и, наверное, не слушал, то вы оба сейчас же ляжете спать. – Пап, за что? – возмутился Майкл. Он, казалось, вообще не понимал, что произошло. Сидел играл, никому не мешал, а тут заявился отец и испортил всю малину. – Что я сделал? – Вот именно, что ничего, – забрав с собой наушники, Эштон вернулся на своё прежнее место – встал у дверного косяка. – Ну пап, так не честно, – Майкл выключил компьютер. Кэл, который до этого больше всех просил внимание брата, притих на кровати. Фактически, всё произошло из-за него, а сейчас он сидит и молчит в тряпочку. Главное, чтобы про него никто не вспомнил в этой комнате. – Всё честно, – Эш пожал плечами, якобы, я тут вообще не причём. – Завтра нам всем рано вставать, а я не горю желанием выслушивать ваше нытьё, в частности твоё, как тебе плохо, что, видите ли, ты не выспался. Это уже будут твои проблемы. – Но пап... – хотел возразить Майкл ещё что-то, как его перебил отец, выставив вперед руку: – Я не собираюсь больше это выслушивать. Я сказал спать, значит спать. Чего не понятного? – парень потянул руку к выключатель, и комната погрузилась в темноту. – Всё, легли по кроватям и чтобы я звука не слышал из вашей комнаты, ясно? Мальчики ответили что-то типо "да, ясно". Отец покинул комнату. Мальчики легли по кроватям, оба пристыженные. Вскоре в их комнату, клацая ногтями по полу, вбежали собаки. Запрыгнув на кровати к детям, животные, скрутившись в калачики, забылись сном. – Майки, мне жаль, – раздался в тишине комнаты шёпот младшего. – Ничего, – буркнул блондин. Как показалось Кэлу, брат отвернулся лицом к стенке. Калуму стало стыдно. Это ведь из-за него брату сделали выговор, а он тут такой вышел сухим из воды. Брюнет вылез из под одеяла и сделав пару шагов, лёг на кровать брата. Натянув край одеяла на себя, Кэл прижался к брату. – Кэл, зачем ты пришёл? – Кэлу показалось или Майки действительно всхлипнул?! – Это моя вина, – прошептал младший. – Всё нормально, – в подтверждение своих слов, Майки сжал руку брата. – Папа прав, нам нужно спать. – Да, наверное, – согласился Кэл, но покидать кровать брата не торопился. – Я пойду... Спокойной ночи, – мальчик всё же выбрался из под одеяла и только хотел уже пойти к своей кровати, но вдруг остановился. Он склонился над Майки и оставил быстрый и короткий поцелуй у того на щеке. Мальчик не пошёл к себе, вместо этого он побежал на первый этаж, к отцу. Он знал, что тот ещё не спал. Папа играл на гитаре, лениво перебирая пальцами струны и что-то мяукая себе под нос. – Пап? – мальчик замер в дверном проёме. Отец дёрнулся от неожиданности. Если бы не его мяуканье, то можно было подумать, что тот уже давно уснул. – Кэл? Ты почему не спишь? – кудрявый отложил гитару в сторону, подзовя рукой сына. Мальчик сел рядом с отцом, забравшись с ногами на диван. – Это я виноват, –максимально тихо сказал он, но отец его услышал. – В чем? – парень нахмурился. – Не сердись на Майки, – мальчик поднял карие глаза на отца. – Я и не сержусь... – Нет, ты сильно разозлился, – мальчик закивал. Он начал теребить пальцами подол своей футболки. – А Майки растроился. – Наверное, ты прав, – парень сжал губы в тонкую линию. И правда, он довольно грубо поступил с сыном. – Я повёл себя грубо и... – Майки, ещё не спит, пойдём – мальчик быстро встал с дивана и взяв отца за руку, потянул в сторону второго этажа. Отец послушно пошёл за сыном. Так они добрались до комнаты детей. В комнате было темно, отчего Эшу пришлось какое-то время привыкать к этому. Они вошли в комнату и кажется, Майки действительно был очень расстроен. Отец приблизился к кровати и присел на край. – Хэй, Майки, – парень убрал конец одеяла с лица сына. – Взгляни на меня. – Папа пришёл помочь, – вставил свои пять копеек Кэл, тусуюясь где-то позади отца. От его слов Эш залился краской. – Мне действительно очень стыдно за своё поведение, – Эш "откопал" сына от завала одеял. Мальчик крутил головой из стороны в сторону, не желая смотреть на отца. В итоге Эшу удалось поднять ребёнка с постели и даже прижать к себе, успокаивая. Мальчик навзрыд заплакал, и это было немного необычно, учитывая, что Майки редко плакал. Посидев немного в детской, Эш решил, что пора бы уже спать ложиться, поэтому взяв обоих детей, которые уже сладко посапывали, на руки, Эш пошёл в свою комнату. Такое действие, как расправить кровать вызвало у молодого отца затруднение, но он справился с этой задачей. Сейчас уже, лёжа в кровати, Эштон смотрел на своих мальчиков, которые лежали у него под боком, в обнимку. – Я люблю вас, – поцеловав обоих сыновей, Эш погрузился с сон. *** Утро началось с громкого вопля и слов: "Guten morgen, как спалось? " И Эштон был более чем уверен, что эти слова принадлежали Майклу. Разлепив глаза, Эш увидел перед собой довольное лицо старшего сына. Кто вообще доволен в... Сколько сейчас время? Эш потянулся к тумбочке и включив телефон, увидел на циферблате 6:36. Кто в такое время выглядит довольным? Кто вообще встаёт в такое время по собственному желанию? – Доброе утро, – прохрипел Эш, принимая сидячее положение в кровати. – Вы чего в такую рань встали? – он провёл рукой по лицу, пытаясь снять сонливость. – Бабушка звонила, – чуть ли не хором сказали ребята. – И чего она звонила? – пока парень пытался перебороть себя, чтобы поднять своё тело с кровати, мальчики носились по дому, изображая самолётики. – Сказала, что приедет, – ответил кто-то из детей, продолжая заниматься тем, чем занимались. – Когда? – он только встал, как сразу же сел обратно от такого ответа. В комнату вошла Энн Мари собственной персоной, вытирая руки о полотенце. – Доброе утро, дорогой, – женщина широко улыбнулась. Вот почему мальчики выглядели свежими и бодрыми. – Привет, мам, – Эштон поднялся с дивана и подойдя к матери, заключил в объятия. – Я так рад тебя видеть. – Дорогой, я тоже, – она похлопала его по спине. – Я вижу ты себя запустил, – её ладонь прошлась по его щеке, на которой уже образовывалась растительность. – Да и дом тоже. Женщина окинула комнату взглядом, подмечая, что не только сын вёл такой образ, но и его дети тоже. Какой он им пример подаёт. Мужчины. Когда глава семейства более менее привёл себя в порядок, все они уселись за стол и в приятном молчании приступили к завтраку. Приезд мамы был неожиданным, но приятным сюрпризом для всех. Дети были рады бабушке, а Эш был благодарен за то, что женщина взяла часть его забот и работы на себя. Сегодняшний день стал тем днём, когда Эштон не опаздал на работу. Он приехал даже раньше, стоя у дверей забегаловки и ожидая когда соберутся сотрудники. Вскоре подошёл и сам директор, который был приятно удивлен тем, что Ирвин сегодня не опоздал. Эш улыбался от уха до уха, довольный собой. Но по большей части, это заслуга его мамы, так что... Сегодняшний день стал тем днем, когда детей на занятия отвозил не сам Ирвин. С одной стороны это хорошо, потому что парень пришёл на работу во время, но с другой... Почему то Эштону очень хотелось опоздать в этот день. По собственному желанию, а не из-за обстоятельств. Это, наверное, потому что голубые глаза молодого учителя не давали ему покоя?! Или трогательные белые кудряшки, которые выглядели, как маленькие пружинки?! Может милый носик или приятный голос?! Это не имеет значения, ведь Эштон тосковал по образу учителя да и по нему самому тоже. Сегодняшний день стал тем днём, который тянулся как жвачка, которую ученик пытается отклеить от парты. Смена началась, как обычно нудно, но именно, почему то в этот день Эштон заметил насколько скучна и однообразна его работа. Он заметил, что он делает одно и то же, изо дня в день, из минуты в минуту. Чисто механическая работа. И через какое-то время ему начало казаться, что он сходит с ума по-тихому. Время действительно тянулось очень медленно, и Эштон тяжело вздохнул, надеясь, что хоть что-нибудь сможет развеять его тоску. *** Между тем Энн Мари отвезила мальчишек в школу. Всю дорогу до пункта назначения они втроём болтали без умолку, делились чем-то новым, рассказывали смешные истории и просто наслаждались обществом друг друга. Припарковав машину на стоянке у школы, женщина помогла выбраться детям из машины и повела в сторону здания. В этот раз мальчики вели себя спокойно, наверное, это потому что рядом была бабушка, которая всю дорогу о чём-то с ними разговаривала, не давая тем самым зацикливаться на чём-то конкретном, а именно на школе. Так за разговорами они не заметили, как быстро поднялись на нужный этаж и как остановились у нужной двери. – Ну вот мы и пришли, – заключил Майкл, перекатываясь с пятки на носок. – Я помню, что в прошлом году вы занимались в другом кабинете, – женщина с интересом разглядывала новое для неё место. – Да, с этого года у нас новый кабинет и новый учитель, – чуть ли не гордо произнёс Кэл, широко улыбаясь. – Новый учитель? Это хорошо. В эту же секунду дверь их нового кабинета открылась и в коридор вышел мистер Пингвинчик, как обычно держа в своих руках множество бумажек. – Оу, здравствуйте, – женщина кивнула в знак приветствия. – Здравствуйте, а вы как я понимаю... – Я бабушка Майкла и Калума, – поспешила пояснить женщина. – Приятно познакомиться, – Люк тоже кивнул, но его глаза по прежнему бегали из стороны в сторону, как если бы он кого-то пытался найти. Мужчина снова поставил галочку в бланках, что семья Ирвинов сегодня пришла. – Мне нужно будет записать выши данные, чтобы в следующий раз знать, кто вы. А вообще, можете дать данные всех людей, которые будут провожать мальчишек до школы. – А.. Оу.. Хорошо. Ну, меня зовут Энн Мари Ирвин, и в некоторые случаи я буду забирать и отводить мальчиков в школу. – всё это время мистер Пингвинчик быстро делал пометки в бумажках, при этом кивая. – А также мой сын – Эштон будет их забирать. – услышав знакомое имя, Люк тут же вскинул голову. – Да, я знаком с вашим сыном, – блондин поправил очки на переносице. Так ещё обменявшись нужной информацией, мистер Пингвинчик отвёл детей в кабинет, а Энн Мари покинула школу. Весь этот час она собиралась убираться в доме сына, наводя идеальную чистоту. *** Эш думал, что этот день так и закончится, как и начинался: нудно, длинно и скучно. Но этому было не суждено сбыться, ведь, когда колокольчики на двери забегаловки зазвенели, оповещая работников о новых клиентах, Эштон увидел тех, кого вообще не ожидал увидеть не то, что сегодня – вообще. – Если вы подумали, что у моего сына кто-то есть, то у этого оболтуса никого нет, – услышал он голос собственной мамы. Что она здесь делает? Ладно, если она была бы одна, так нет, вместе с ней, чуть ли не под ручку шёл сам мистер Хеммингс. Дети его тоже были с ними. Майки и Кэл шли впереди, о чём-то весело разговаривая. В этот момент Эшу хотелось провалиться сквозь землю от стыда. Это не потому что они просто были здесь и мистер Пингвинчик узнал, где он работает. Нет, дело было не в этом. Стыдно было, потому что его мама рассказывала всё про Эша, абсолютно всё. Нужное и не нужное. В особенности не нужное. Например то, что у Эша никого не было на личном фронте. Не только сейчас, но и уже долгое время. – Понимаете, моему сыну нужен тот человек, который будет... – начала женщина, а Люк, шедший рядом с ней, кивал со знанием дела. Ему ещё блокнота с ручкой не хватало, чтобы записывать все её слова. – Вот смотрите, у него есть дети и это большая ответственность. Но он и сам ещё ребёнок, большой ребёнок. Так что ему нужен тот человек, который будет, как бы, контролировать его, – кажется, женщина слегка сама не понимала, что говорила, но ей нужно было это говорить, чтобы разжечь интерес у этого милого паренька. Вскоре эта весёлая компания нарисовалась у его кассы, и удивлению Люка не было предела. – Мистер Ирвин... Эштон? – голубоглазый немного засмущался. – Ой, дорогой, мы не ожидали тебя здесь увидеть, – с напускным удивлением сказала мама. Всё она знала. К чему этот театр? – Здравствуйте, что будете заказывать? – устало произнёс заученную фразу кудрявый и уже приготовился брать несколько подносов. Кажется, и мама и сам мистер Пингвинчик встали в ступор от такого, в отличие от мальчиков, который начали заказывать дофига еды, словно бы и не заметив за кассой собственного отца. Такие типо, это что наш отец? Да не, однозначно не он. Этот в форме и с таким уставшим лицом, нет, это не наш отец. Получив свои заказы, мальчики сели за ближайший столик и приступили к еде. Энн Мари поспешила к ним, оставив сына и молодого учителя наедине. – Слушай, Эштон, мне действительно очень жаль... – начал было Люк, но его прервал кудрявый, который быстро выйдя из-за кассы и взяв того за руку, повёл на улицу. Это было настолько неожиданно, что Люк еле поспевал за ним, вечно спотыкаясь о свои же ноги. Как только они оказались на улице, Эш отпустил руку парня и отошел на небольшое расстояние. – Я понимаю, как тебе сейчас тяжело... – Слушай, Люк, я не знаю, что тебе сказала моя мама, но не нужно относиться ко мне теперь по-другому. Мне не нужна жалость. Если я отец одиночка, то я такой бедный и несчастный? Не знаю, говорила она тебе или нет, но я сам выбрал это для себя и не жалуюсь, как видишь, – парень развёл руки в стороны. – Оу, Эш... – И вообще, что вы здесь делаете? – наверное, с этого вопроса и надо было начинать. – Ну сегодня мальчиков в школу отвезла твоя мама, – Эш только кивнул, потому что знал, что это было действительно так. – А потом она любезно предложила съездить в забегаловку, – протянул блондин. – Но мы не думали, что ты работаешь именно в этой. – Не знала она, конечно, – Эш фыркнул, проведя рукой по волосам. Он уже давно раскусил план матери. – То есть, ты хочешь сказать, что твоя мама знала, что ты работаешь здесь? – Да, – наверное, Эш слишком громко это сказал, ведь Люк непроизвольно сжался. – Люк, прости я не хотел тебя пугать. – Ничего, мне, наверное, стоило спросить у неё... – Ты ведь не знал, что я работаю именно тут, – Эш махнул рукой в сторону здания. Они решили немного пройтись вдоль места работы кудрявого. – Мы недостаточно близки... – как бы не в значай напомнил Люк. – И я был бы не против узнать тебя получше, поэтому... – Это свидание? – даже как-то чересчур радостно выкрикнул Эш. С надеждой в голосе? – Да, я бы хотел, чтобы это было свидание, – заливаясь краской, ответил блондин и в который раз поправил очки. – Но я пойму, если ты не захочешь идти со мной куда-нибудь или вообще решишь, что свиданиям нет места в твоей жизни теперь, – парень потупил взгляд в пол, надеясь, что Эш всё же согласится пойти с ним. – Я согласен, – как только Люк вскинул голову, он встретился с ореховыми глазами напротив. Парен улыбался, так беззаботно и легко, отчего на лице блондина тоже расцвела улыбка. Они так и стояли бы, пялясь друг на друга, если бы на улицу не выбежали дети, которые только сейчас узнали в уставшем работнике своего отца. Однако же. **** День X, которым Эштон так назвал день свидания, очень быстро подошёл. Эштон даже не успел дни вычеркивать в календаре, в ожидании приятного события. Вроде бы обычный день, но для молодого отца это было равносильно тому, чтобы вновь вспомнить былые времена, когда он чуть ли не каждый день гонял на свидания и знакомился с новыми людьми. Правда с появлением детей в его жизни, такой образ жизни отошёл на второй план, а сейчас и вовсе забылся. Сейчас, кажется, ему приходилось заново всё вспоминать и репетировать перед зеркалом всё, что он должен делать на свидании. Казалось, мама вообще ему не помогала в этом плане, в принципе, как и мальчики. Хотя те вообще не знали, что их отец сегодня куда-то собирается, тем более на свидание. Да и с кем? С мистером Пингвинчиком. Дожили. На самом деле Эштон был очень рад тому, что он идёт на свидание с таким красивым, а главное умным человеком, как Люк. Почему умным? Это ведь логично, он же работает учителем. Учителем! А Эштон кем? Правильно. В забегаловке. В принципе, если опустить этот момент, то они, наверное, хорошо друг другу подходили?! Именно это Эштон и узнаёт на сегодняшнем свидании. Стоя перед зеркалом в своей комнате, Эштон пытался решить, что ему надеть. Вообще с Люком они договорились встретиться в кино. Да, первое свидание у них пройдёт именно там. Романтическая обстановка, в зале приглушён свет, мммм... А там и до первого, их первого поцелуя не далеко. Честно говоря, Эш так и представлял всё себе и надеялся, что именно всё так и случится. В комнату вошла мама и облокотившись на дверной косяк, скрестила руки на груди. – Пытаешься решить, что надеть? – спросила она, тем самым привлекая внимание сына. – Да, всё никак не могу решить, – со вздохом ответил кудрявый. – Поможешь? – Я на то и мать, чтобы давать советы и говорить, что лучше надеть на свидание, – женщина подошла к сыну и открыв шкаф, пробежалась глазами по плечикам вешалок. – Я помню твоё первое свидание, – с ностальгией в голосе сказала та. – Кто она была? Кто была та счастливица? – Сейчас и не вспомню, – пожал плечами парень. – То свидание было ужасно, – Эштон потер переносицу пальцами, вновь вспоминая то, что было тогда. Его первый поцелуй у дерева с той девчонкой. Боже. – Оно было первым и ты ведь получил определённый опыт, так что нельзя говорить, что оно было ужасным, – нравоучительно проговорила женщина, уперев руки в бока. – Наверное, – парень присел на край дивана. Он ужасно волновался, ведь это было первое его свидание спустя столько времени. А вдруг он всё испортит одним каким-то неверным действием? – Мам, я очень боюсь, что испорчу всё к чертям, – парень зарыл пальцы в волосы. – Не вырожайся, – женщина отвесила ему лёгкий подзатыльник. – Но ты прав, – она присела рядом. – Боятся это нормально и сделать ошибку тоже нормально. Пойми, ничего не должно быть идеально. Если получилось, так как получилось, значит так оно и должно было быть и никак иначе. Если всё, что мы делаем, мы делали бы идеально, то так было бы неинтересно жить. Вот представь: встаёшь ты утром и решаешь приготовить себе яичницу. Она в любом случае не получится идеальной, в любом случае будет что-то, что будет не так. Или взять, например, то, что у тебя сейчас есть мальчики. Сегодняшнее время ведь тоже, если так посмотреть, не идеально. Тебе трудно, как и всем, но ты идешь дальше. И это не идеально. Никто не скажет, что это идеально, даже ты понимаешь, что это не идеально, это то, что может быть –больше некуда. И ты не хочешь что-либо менять. Взять, например, Майкла. Он вообще не идеален, он полная противоположность, но он тот, кто он есть и ни тебе, ни Кэлу, ни мне не хочется менять в нём что-то, чтобы он стал идельный, ведь оттого, что мы всё поменяем, будет уже не так. – всё это время Эш внимательно слушал её, боясь даже пошевелиться. Так посидев ещё чуть-чуть, они всё же совместными усилиями подобрали подходящий наряд и Эштон мог спокойно отправляться на свидание. Он по прежнему жутко волновался, но каждый раз вспоминал наставления матери. Что делать надо: быть вежливым, в меру шутить, чаще улыбаться, просто отпустить ситуацию и наслаждаться свиданием. И чего делать не надо: ни в коем случае не быть слишком болтливым, не говорить не те темы, которые не нравятся собеседнику и не настаивать на том, чего не хочет товарищ. Всё просто. Можно быстро запомнить. Парень не заметил как оказался в нужном месте в нужное время. Сейчас стоя около кинотеатра, Эш наконец о сознал, что ,возможно, сейчас строится его судьба. Можно сказать, от этого свидания зависит многое. Будут ли они с Люком общаться потом или наоборот, это свидание только расставит точки над "и". Может после этого свидания будут и следующие такие же? Он не знает, но ему хотелось бы, чтобы события развивали, не стояли на месте. Он как никак взрослый мужчина, с двумя детьми. Ему нужна, просто необходима поддержка. И сейчас речь идёт не о маме. Через какое-то время к кинотеатру подошёл и сам Люк. Одет он был в просторные синие джинсы и розовую футболу. Это было так не привычно видеть его в таком. Хотя, собственно, с чем тут сравнивать?! Он видел то его только в одной одежде: водолазка и брюки. Всё. Наверное, этот парень каждый день вне школы носит такую одежду. Красиво...Красивый. – Я дико извиняюсь, что опоздал, – запыхавшийся голосом сказал Люк и они потянулись к друг другу обняться в знак приветствия. Всё бы нечего, но они какого то чёрта одновременно решили, что нужно, ну прям необходимо ещё и поцеловать щёчки друг друга. Собственно, обоих это и смутило. Они разошлись, смущаясь. – Да ничего, – кудрявый махнул рукой. – Фильм ещё всё равно не начался. Пойдём? – Эш указал на ларёк с попкорном. – Возьмём что-нибудь на сеанс? Люк лишь закивал. Ах, да, помимо его красивого образа, с собой у него была небольшая сумочка и Эш ставит сотку на то, что она женская. Такая миленькая, маленькая, аккуратненькая, розовая. Этот парень просто божественно выглядит в этом всём и с сумочкой в руках. Сам же Эш был одет в футболку с каким-то принтом и чёрные джинсы. Не броско, нормально. Болтая о чём-то, непонятно даже о чем, парня взяли себе по два ведра попкорна и по напиткам. Вскоре они заняли свои места в кинотеатре и приготовились к просмотру. Свет в помещении выключился и всё погрузилось в темноту. На экране ещё не появилась картинка, как Люк уже начал жеваться. Как показалось Эшу, весь зал слышал, как блондин открыл крышку газировки и принялся её хлебать, словно только что пришёл с пустыни. Да и на ведро попкорна он напал, словно целый год не ел. Фильм был не плохой, но если у Эша спросят про что он был, то он едва ли вспомнит. Потому что весь сеанс он пялился на блондина. Тот же в свою очередь, казалось, вообще не замечал на себе взгляда кудрявого, только сидел жевался и смотрел фильм. Вскоре стало понятно, что фильм про любовь, какая-то мелодрама. Но и это не заинтересовало молодого отца. Благо в зале был приглушён свет, так что Эш мог преспокойно смотреть не на экран, а на Люка. На экране началась сцена поцелуя и, наверное, чего-то больше. Эш был рад перевести свой взгляд на экран, но Люк резко обернулся на него с вопросом: – Хороший фильм, правда? – нашёл что спрашивать. Нет, ну это и понятно. Чтобы как-то сгладить такой момент, блондин решил отвлечь и себя и Эша, который и вовсе не следил за действиями в фильме. Он и так был отвелечен. На блондина. – Да, – одними губами прошептал кудрявый. Долго общаться им не пришлось, ведь в фильме всё резко перевернулось, никакой тебе постельной сцены, ничего. Додумывай сам. Как показалось Эшу, в зале прошлись разочарованные вздохи. Взяли всё обломали. А так красиво всё начиналось. Эх! На удивление фильм после этого момента быстро пошёл на убыль. Концовка была какой-то помятой, и так показалось не только Эшу, но и Люку с оставшимися зрителями тоже. Свет снова включили, и все сидевшие в зале резко стали кротами. Более менее привыкнув к яркости, парни вышли из кинотеатра, обсуждая просморенную картину. – Я, конечно, не ожидал такого от неё, – говорил Люк, активно жестикулируя руками. – Ага, – Эштону только оставалось поддакнуть, что он и сделал, ведь фильм он, как таковой, не смотрел, так что сказать что-то своё он не мог. – Но концовка, как по мне, была ужасной, – Люк закатил глаза. Его лицо было а-ля, могли бы и получше картину поставить, а не показывать это "г". – Ну да, – тут Эштон не мог не согласиться, ведь концовка была действительно ужасна. – Помято вышло. Так за односторонним разговором они дошли до небольшого ларька с коктейлями. Взяли себе по коктейлям: Эш со вкусом вишни в шоколаде, а Люк ванильный. Вскоре ребята присели на лавочку, где и решили немного поболтать. – Расскажи что-нибудь о себе, – начал блондин, потягивая напиток. – Ну, как меня зовут и где я работаю ты знаешь, – пожал плечами Эш. – У меня... Точнее у моих детей три собаки... – Три собаки? – удивлённо спросил Люк, кажется, даж перестав пить. – Да, три. – А почему три? – Честно? – на его вопрос голубоглазый сразу кивнул. – Я не знаю. Между тем разговор шёл дальше, и Эштону в какой-то момент показалось, что время настало. Настало для поцелуя. А вы о чем подумали? В их разговоре повисла приятная тишина, и Эштон решил действовать. Он потянулся к блондину и уже хотел прикоснуться своими губами к его, как в его грудь упёрлись руки парня, тем самым не позволяя придвинуться ближе. Оба, казалось, были смущены и удивлены ситуацией. Если у Люка на лице проступило удивление, то у Эша весь спектр эмоций: и удивление, и непринятие, и разочарование, и даже грусть. – Прости, Люк, я просто подумал, что это идеальный момент... – сказал Эш. Ему было так неловко. Интересно, мама что-нибудь говорила на счёт поцелуя на первом свидании? – Эш, в этом нет твоей вины, – блондин дотронулся рукой до плеча кудрявого. Эш боялся смотреть в его сторону, так как сгорал от стыда и винил себя в таком поспешно решении. – Просто я не целуюсь на первом свидании, – пояснил парень и, казалось, он засмущался со своих же слов. – Никогда никогда? – Эштон обернулся на парня, не веря своим ушам. – Нет, никогда. – Даже если тебе всё понравилось на свидании? – Да, даже если всё понравилось. – А почему тогда....? – Потому что у меня такая тактика, – блондин пожал плечами и поняв, что у него закончился напиток, выбросил картонный стаканчик в урну. Вечер прошёл незаметно для обоих, и даже момент с недопоцелуем не испортил его. Парни без умолку болтали обо всём на свете, начиная с любимого цвета, заканчивая любимой музыкальной группой. Как выяснилось, вкусы и предпочтения в музыке у Люка и Эша совпадали. Выяснилось ещё то, что Люк тоже умеет играть на гитаре. Договорились как-нибудь сыграть вместе: Эштон на ударных, а Люк на басу. Так как Люк не имел машину, Эштону пришлось подвести его до дома. В машине тоже настал тот момент, идеальный момент для поцелуя. Но Эштон помнил, что блондин не целуется. У порога дома, Люка, как обычно, сбила Петуния, которая успела зацеловать не только Люка, но и Эштона тоже. Вскоре влюблённый молодой отец вернулась домой. Если быть точнее, то где-то под вечер. Зайдя в дом, парень услышал звуки музыки. Кажется, дети и его мама устроили караоке. – Всем привет, – крикнул он на весь дом и сняв обувь, поплелся к себе в комнату. – Дорогой, ты вернулся, – мама тут же подлетела к нему, а сзади плелись мальчики, что-то напевая. – Привет, пап, – Майкл махнул рукой. – Как свидание? – Что? – Эштон чуть не поперхнулся воздухом. Откуда они то знают об этом? Посмотрев на маму, парень понял, что та не устояла и рассказала мальчикам всё. – Откуда?... – Эштон, как всё прошло? – мягко и осторожно поинтересовалась женщина. Видно было, что она переживала за него и за его свидание тоже. – В целом не плохо, – парень пожал плечами. – А объятия и поцелуйчики были? – захихикал Майкл и Кэл подхватил его смех. – Что? – такой вопрос заставил Эша встать в ступор. – Какие поцелуйчики? – казалось, его глаза стали размером с блюдца. – Так вы...поцеловались? – мама улыбнулась. – Эштон, в этом нет ничего постыдного. – Но не при детях, – воскликнул парень. – Почему ты вообще им это рассказала? – Пап, что плохого в том, что мы знаем? – Кэл нахмурился и, казалось, он был до глубины души оскорблён этим. – Мы тоже рады тому, что у тебя сейчас всё налаживается. И мы были бы не против, чтобы мистер Пингвинчик почаще общался с тобой?!... Я не знаю, но нам всем понравился он. – складывалось впечатление, словно эти слова принадлежали не шестилетнему ребёнку, а взрослому человеку. Иногда Эштон был поражён тому, насколько умён его сын. Кудрявый тяжело вздохнул и присел на край дивана. – Если вам интересно, то никаких поцелуев не было, – как-то даже задумчиво ответил Эш, словно бы сам размышляя почему. – А что случилось? – мать присела рядом с ним. Мальчики тоже забрались на диван, сев позади папы. – У тебя пахло изо рта или...ты ему не понравился? Мальчики снова захихикали, прикрывая рты ладошками. – Ну мам, – парень возвёл глаза к потолку. – Может хватит? – Окей, всё, я замолкаю, – женщина изобразила, словно закрывает рот на замок. – Говори как всё прошло. – Ну, мы сходили в кино, – начал говорить он. – На какой фильм? – кажется, мальчиков интересовало только это. – Честно я не знаю, на какой фильм мы ходили, да и как таковой, я его не смотрел, – честно признался отец. – Па, да как так то? – эти слова принадлежали Майклу, который даже руками всплеснул в воздухе. Эштон лишь пожал плечами. – Затем мы попили коктейли и в тот момент я подумал, что это идеальный момент для поцелуя, но... – Он тебя оттолкнул? – ужаснулась Энн Мари. – Ну вообще да, – как-то неловко было об этом говорить. – Но он сказал, что не целуется на первом свидании. – Ну в принципе его понять можно, да, – закивала головой Энн Мари. – Вы ведь не настолько сильно близки, чтобы сразу лезть целоваться. – Но это говрит о том, что будет и второе свидание, – смущаясь, сказал Эш. –Ну, дак это хорошо, – обрадовалась мама, хлопнув в ладоши. *** Через несколько дней Люк написал Эштону на счет второго свидания, написал место встречи и время. Собственно, как и договаривались. В этот раз Эштон не волновался, от слова совсем. У него было такое ощущение, словно они знакомы уже очень давно. Они словно два паззла, которые так идеально подходят друг другу. Сегодняшний день был жарким, так что выбор Эштона пал на белую футболку и лёгкие светлые брюки. А также он надел чёрные солнцезащитные очки. Когда он выходил из дома, абсолютно все члены семьи пожелали ему удачи на этом свидании. Особенно к нему прилип Кэл, который всё шептал ему на ухо о том, как отец должен вести себя на свидании. Поблагодарив сына, Эштон покинул квартиру и направился в их местный парк. Когда он дошёл до парка, он сразу заметил на скамейке Люка, который подставив лицо лучам солнца, наслаждался погодой. – Привет, Люк, – поздоровался он с парнем, присаживаясь на скамейку рядом с ним. – О, Эш, я рад видеть тебя, – они обнялись, но их объятия задержались чуть подольше. – Покормим уточек? – парень поднял пакет с хлебом. Эштон согласно закивал. Они одновременно встали со скамейки, и Люк взял кудрявого за руку. Потянул его к пруду, в котором уже плавали, словно дожидаясь их, жирненькие уточки. Парни разделили на двоих буханку хлеба и начали кидать его в воду. Как только хлебные кусочки плюхались в воду, утки сразу налетали на них, словно с голодного края. Парни завели неспешный разговор не о чем конкретном. Казалось, они разговаривали на те вещи, которые попадались в их поле зрения. Когда хлеб закончился, Люк выбросил пакет и даже пошутил про то, что глаза уток по прежнему кажутся голодными, словно они не наелись тем, что дали им парни. Когда Эштон хотел что-то сказать, Люк прервал его, прикоснувшись своими губами к его. И это было потрясающе, словно взрыв мозга. Настолько приятно, что Эш даже закатил глаза от удовольствия, иногда даже забывая, как элементарно дышать. Это было вау. Обвив руками талию блондина, Эш притянул его ближе к себе. Люк же обвил руками его шею и, как показалось Эшу, его нога взлетела вверх, как в фильмах обычно это делают принцессы. Вскоре воздух в лёгких стал заканчиваться, и парням пришлось оторваться друг от друга. Люк легко посмеялся в губы старшего. – Значит на втором свидании вы, мистер Хеммингс, целуетесь и делаете это специально так хорошо? – спросил Эш, целуя лицо младшего. – Да, – коротко ответил тот, позволяя Эшу спускаться поцелуями на его шею. Весь день они провели в парке, целуясь, обнимаясь и держась за руки. Это был хороший день. Теперь у Эштона будет что рассказать своим об этом свидании. На этом свидании у них были не только поцелуи. Так они гуляли до поздней ночи, и какой-то частью мозга Эштон понимал, что ему пора бы уже возвращаться домой, но никак не мог отлипнуть от этого чуда, имя которого Люк. Тот так звонко и заразительно смеялся, что Эштону хотелось смеяться тоже. Он широко улыбался, и Эштон делал тоже самое. Люк обнимал его, и Эштон обнимал в ответ. Блондин целовал его, и кудрявый делал этот поцелуй только лучше. Но наступил момент, когда они должны были расходиться. – Мне понравился этот день, – заговорил Люк, когда они остановились у дома кудрявого. – А что понравилось тебе больше? – усмехнулся Эш. Он спрятал руки в карманы брюк. – Даже не знаю, дай подумать– рассмеялся блондин, и Эштон был более чем уверен, что тот специально задумался над этим, хотя они оба знали, что запомнилось и понравилось им больше всего. – Наверное, кормить уточек?!.. – Ах, кормить уточек значит? – с напускным удивлением и разочарованием спросил Эш. – Ну ладно, – он пожал плечами. – Только не проси меня целовать тебя. – только Эштон хотел развернуться, как Люк поймал его за локоть и резко впечатался своими губами в его. Поцелуй углубился, и углубил его Эштон. Люк простонал в поцелуй, тая в руках старшего. Они бы и продолжили так стоять, терзая губы друг друга, но на улицу вышла Энн Мари, которая сказала им завершать свою затянувшуюся прогулку. Поцеловав блондина на прощание, кудрявый пошёл домой и чувствовал он себя как подросток. Мать не стала задавать сыну вопросов о том, как прошло свидание, она и так всё поняла. Поняла это по счастливому лицу сына. Мальчики уже спали в своих кроватях, и Эштону не представилась возможность рассказать детям, как всё прошло. Ирвин был так счастлив. *** Люк и Эштон всё чаще и чаще ходили на свидания. Также они стали часто видиться не только в школе, когда Эш отводил мальчиков на занятия, но и просто так. Эштон стал практически привязан к своему телефону, который вечно разрывался от сообщений, которые писал ему Люк. И это не могли не заметить не только мальчики, но и мама. Сегодняшний день стал тем днём, когда Люк и Эш договорились провести вечер в квартире кудрявого. Планами на этот вечер стали не только они сами, но и барабанная установка Эша и бас гитара Люка. Выпив перед этим по бокалу вина, парни пошли в комнату Эша. На что бы Люк не смотрел, всё вызывала у него умиление и лёгкий смех. Может быть это было вызвано небольшим количеством алкоголя?! Кто его знает. Эш сел за барабаны, взял в руки палочки и начал играть. Люк тут же подстроился под нужный ритм, добавляя глубокие низкие аккорды. Также как и они сами, их инструменты идеально гармонировали друг с другом. Казалось, сама вселенная создала не только их, но и окружающие их вещи настолько идеально, что даже изъяна найти было невозможно. Между тем вечер длился дальше, и парни уделяли внимание не только инструментам, но и друг другу. Например, сейчас стоя у окна, Люк откинул голову в призывном жесте, чтобы Эш мог покрыть всю кожу поцелуями. От горячего дыхания парня, кожа Люка покрывалась мурашками. Он весь дрожал в его руках, но не от холода. Дальше поцелуев у них ничего не зашло. Люк был пьян, и Эштон не хотел пользоваться им и его телом в такой момент. Поэтому они просто легли спать все помятые и в пятой одежде. На утро пришли мама и мальчики, и парням пришлось быстро приводить себя в порядок. Мальчики не поняли, что произошло, но задавать вопросы не стали. Мама поняла, но выслушивать слова сына о том, что у них ничего не было, не стала. Кэл и Майки были рады тому, что мистер Пингвинчик "зашёл к ним" в гости с утра пораньше. На самом деле, настоящую причину его визита они не знали, но им знать это было не обязательно. (прошло 11 лет) Эштон проснулся от звуков, доносившихся с кухни. Это были его дети. Взрослые дети. Глава семейства поднялся с кровати ( с мягкой, ещё хранившую тепло) и спустился на первый этаж. С тех пор, когда мальчишки были маленькие прошло около 11 лет, и за это время многое поменялось в этом доме. Стены этого дома хранили множество приятных моментов. Этот дом встречал ссоры этой семьи достойно, окружая заботой и любовью, и поэтому все члены семьи не могли долго быть в ссоре. В этом доме прошло детство и начиналась юность подрастающих детей. – Доброе утро, дорогой, – на кухне его встретил Люки, который был одет в пижамные штаны и рубашку. Выглядел он так уютно и по домашнему. Даже если они были в браке лет 10, Люк никак не изменился. Всё тот же солнечный мальчик, в которого когда-то влюбился Эштон. И эта любовь была и по сей день. Мужчины поцеловались. Их поцелуи были всё те же, как и тогда. Но теперь они были полны нежности и уверенности. Кудрявый посмотрел в глаза мужу, и видел в них столько любви, столько нежности. Сам Эштон был уверен в том, что в его глазах блондин видел тоже самое. Вскоре на первый этаж, словно слоны спустились взрослые Кэл и Майки. За все эти годы их дружба усилилась. Майки, как и в детстве по-прежнему оберегал младшего и заботился о нём. Если не знать, что они братья, то можно было подумать, что они встречаются. Хотя Эштон бы не удивился такому раскладу. Мальчики не сильно поменялись внутренне, но зато их внешний вид сильно изменился. К примеру, сейчас у Кэла были мелированные волосы. Парень сильно вытянулся, стал красив, и Эш уверен в том, что не только все девчонки школы бегали за ним, но и парни тоже. Внешность Майки стала довольно броской. Во первых, парень покрасил волосы в красный цвет, во вторых, он стал носить серёжки в ушах, а над бровью у него красовался чёрный пирсинг. Также, как и в детстве, он играл в компьютерные игры. Но не смотря на такое изменение, парень стал более покладист с возрастом. Он стал чаще прислушиваться не только к брату, но и к отцам. И это его изменение нравилось всем. Дети не стали есть и сразу побежали гулять. – Хэй, Кэл, ты че как черепаха? – красноволосый был уже в коридоре, ожидая своего брата. – Давай быстрее. Вскоре в коридор въехал Кэл на своем скейтборде. В последнее время Кэл часто стал кататься на нём. Подростки потолкавшись, вылетели на улицу. Собаки, которые жили с ними по сей день, выбежали следом с дружным лаем. Сейчас собак в доме стало четыре. Собаки Кэла и Майка и собака Люка. Петуния казалась самой спокойной из всех, и Эштон проникся к ней любовью. Так быстро время прошло, и Эштон не жалеет, что в своё время согласился пойти с тем молодым учителем на свидание. Потому что то время сформировало то, что у них есть сейчас. Их семья и прочные отношения в ней – это самое главное, что у них есть. Эш и Люк так и продолжили стоять на кухне. Казалось, они не смотрели на что-то конкретное. Они словно перенеслись мысленно в то время, время их молодости. И оба одновременно. Тем временем Кэл и Майки резвились на улице. Кэл вставал на свой скейт, а Майки догонял его. Так они бегали, падали, вставали. И в очередной раз, когда они упали, Майкл придавил брата собой. Кэл гоготал в голос, извиваясь на земле, как змея. – Придурок, ты че ржешь? – Не знаю, мне просто смешно, – сквозь смех ответил младший. – А сейчас тебе будет смешно? – с этими словами Майки наклонился к Кэлу и поцеловал. Кэл замер от неожиданности, но потом ответил на поцелуй, притягивая Майкла к себе, отчего тому пришлось выгнуться в пояснице. Так они лежали и целовались на асфальте. Солнце припекало, и сейчас наступало новое время, время для подрастающего поколения – для Кэла и Майкла.