Избежать

Аня лениво листает ленту тиктока, в которой раз за разом попадаются разные эдиты с новым сезоном и прочая фигня. Она чуть ли не засыпает с телефоном в руке, но уши ловят неприятный звук уведомления. Написала Зори. Фраза звучала как-то типо «Мы тут с девочками собраться решили, придёшь?» и адрес. Первой мыслью был вопрос о том, будет ли там Милка. Но Аня быстро отогнала мысли о подруге, которая игнорирует её уже несколько лет, после всего, что они вместе прошли. Конечно придёт, в конце концов этот вечер был полностью свободный. Лариса уехала к маме, так что даже сериал посмотреть вечером не с кем, поэтому Аня соглашается и начинает думать что надеть. Время до встречи пронеслось быстро, она решила не одеваться особо нарядно, всего то брючный белый костюм, который отлично выглядел с её косичками. Она вызвала такси и поехала к месту назначения, которое было загородным домом в аренду. Когда Анна прибыла, в доме уже играла громкая музыка и были слышны пьяные голоса. Она вошла, учуяв запах чудесного шашлыка, а также алкоголя и женского парфюма. Девушек было много, стол ломился от еды и алкоголя. Аня быстро осмотрела глазами знакомые лица и расплылась в улыбке. В конце концов она по всем довольно соскучилась. К ней подбежала пару девушек, обнимая, целуя в щёки, оставляя красные следы губ. Аню все также были рады видеть. Наконец, девушку отпустили, и она села на свободное кресло и открыла соц сети. Написала Ларисе о мероприятии. Пить она не собиралась, в конце концов она в подобном уже не нуждается так, как раньше. Атмосфера была прекрасная, кроме одного но. Странное ощущение чужого взгляда прямо на лбу. Она поднимает голову, пытаясь найти источник, находя его в виде голубых глаз и нахмуренных бровей. Милка! Аня сначала не может себе поверить, ведь старшая эти мероприятия практически никогда не посещала и считала позором, да и Аню судя по всему видеть не хотела. Взгляд быстро перемещается с Горы на что-то иное, делая совсем непринуждённое выражение лица, будто секунду назад не пилила Анютку взглядом. А у второй аж дыхание перехватило. Сама Ксения Милас уделила ей внимание? Не может такого быть. Аня продолжает смотреть на неё с другой стороны комнаты, в ожидании, когда Милка повернётся. И та в конце концов смотрит на неё, замечает эти бездонные глаза, приподнимает бровь в изумлении. Аня глаза не убирает, смотрит точно в них в ожидании каких-то действий со стороны знакомой, прокручивает в голове все нахлынувшие воспоминания. Пять лет назад она была совсем другой, но взгляд на Анютку всё тот же. Напряжение и непонятная атмосфера продолжает разрастаться, в конце концов Милас проявляет инициативу, подходит и грубо хватает Гору за руку, выводит поговорить в уединённую комнату и зачем-то запирает сразу за собой дверь. На несколько секунд останавливается лицом к этой самой двери, прокручивая дальнейший план действий, однако из ступора её выводит такой родной хриплый голос: — Милка. — та сразу поворачивается, находится на неприлично близком расстоянии, что даже слышно чужое слегка дрожащее дыхание. — Что ты от меня хочешь? — Милас как обычно искусно скрывает какие либо эмоции, старается оставаться холодной и безразличной. — Я хочу? Разве не ты первая начала на меня пялиться? — Что за бред, ты мне не нужна, Ань, забудь. И не уходит. Продолжает смотреть точно в глаза, в которых читаются абсолютно все эмоции. — Не смотри на меня так — нервно бросает Милас, сглатывая. — Как «так», Милка? — Аня улыбается, заглядывая ещё глубже внутрь чёрствой души. — Ты знаешь. — Сухо бросает Ксения и накрывает чужие губы своими, обжигая их, хватается за щёки, притягивая ближе к себе, чтобы никогда не отпустить больше. Ударяется о дверь, Аня входит в кураж и прижимает девушку, желая получить из этого поцелуя больше. Понимать друг друга по одним лишь глазам они давно научились, слишком много времени потребовалось, чтобы понять, когда голубые глаза хотят ласки и поддержки, когда карие глаза хотят, чтобы от неё отстали. Так много, что забыть подобное уже никак ни у одной ни у другой больше не выйдет. Руки Ани скользят по вечернему платью Милас, остаются на груди, совсем слегка сжимают, на что Ксения довольно выгибает спинку, желая отдаться желанию как можно скорее. В конце концов Аня отстраняется: — У меня есть девушка. — У меня тоже. Но я же от этого не перестаю тебя любить Каждая фраза только больше распаляет, воздух в комнате словно тяжелеет. — Ничего не хочешь мне рассказать? — Анютка бросает Милку на кровать, нависает сверху в ожидании объяснений. — Даже не знаю, с чего начать — саркастично прыскает Ксюша, улыбаясь всеми зубами. Зубы касаются её шеи, аккуратно кусая, заставляя Милас тяжело вздохнуть, положить руку на блондинистые косы и прижаться ближе. — С того, почему ты игнорируешь меня, не выходишь на связь, всячески избегаешь. Зачем это всё? — слова звучат тихо и горячо отдают воздухом по шее. Руки слегка дрожат, оглаживая спортивное тело, всё ещё не верят в то, что касаются его спустя столько лет. — Да потому что мы не созданы друг для друга, Анют, давай лучше не про это. — очередная ложь и попытка скрыть от внимательных чёрных глаз правду. Рука быстро перемещается на шею Милас. —Не ври мне, блять — она делает это с небольшой агрессией, однако Ксюша знает, что Аня никогда в жизни не сможет ей навредить. Вторая рука смачивается слюной, как можно более развратно, опускается под платье и ловко отодвигает трусики под ним, касаясь. Милас мокрая, всегда мокрая, когда Аня находится в радиусе метра от неё, а когда ещё и нелепо пытается доминировать, так у Ксюши совсем голова кругом едет. От приятных ощущений и руки на шее Милка закатывает глаза, слегка приподнимает брови и смачивает губы. Ни одна душа, кроме Анны Гороховой, не может себе позволить делать такое с ней, — Почему ты оставила меня, Милас? А та лишь молчит, наслаждаясь движениями, улыбаясь. Наконец, аккуратные пальцы Горы входят внутрь, заставляя Милас тяжело вздохнуть в унисон движению. Рука с шеи перемещается на низ живота, надавливая: — Милка, нравится, когда тебя трахают пальцами? Твоя девушка делает также? — улыбка не сползает с лица, Аня двигается быстро и без особой нежности. — Нет. Я ей не позволяю. — слова даются с трудом, музыка из соседней комнаты давит на уши, смешивая все существующие звуки в одну единую кашу, от чего мозг Милас с трудом воспринимает хоть какую-то информацию. — Конечно, ты ведь моя девочка, только я могу обращаться с тобой так, как тебе на самом деле нравится — Ксюша мычит что-то в ответ, сходя с ума от происходящего, не понимая, какие эмоции она должна испытывать. Сожаление о том, что вообще пришла сюда? Стыд перед своей девушкой? Искреннюю радость от того, что после стольких лет Аня совсем не поменялась? Что именно? Она не задумывается об этом настолько сильно, но потом обязательно будет, снова закроется от Ани и будет стараться её не видеть ближайшие года три. Внезапно чужая рука останавливается, приводит в чувства. — Что за херня, Гора? — пытается выдавить из себя более серьёзным тоном, однако ничего не выходит, а та игнорирует вопрос и лишь наклоняется, шепча почти в губы. — Ещё раз. Почему ты то отвергаешь меня, то говоришь, что любишь? Как мне это воспринимать, Милас? Я читаю тебя как открытую книгу, а ты всё ещё этого не понимаешь и строишь бесполезную стену. Зачем? — Ань, я прошу тебя — стыд и злость одолевают всё внутри, она не хочет отвечать на этот глупый вопрос. — Милас, отвечай, иначе мы закончим всё прямо тут. — голос строгий, её пальцы всё ещё там, изредко делают какие-то движения. — Я боюсь, что у нас ничего не получится. Тогда мне было проще оттолкнуть тебя и заставить меня ненавидеть, чем сделать нам друг другу больно расставанием. Пойми меня. В ответ лишь молчание. Милас снова сдержала свои эмоции, не расплакавшись прямо там. — Ты глупая, Милка — Аня гладит её по коротким уложенным волосам, разрушая всю причёску и снова начинает движение — я никогда бы тебя не бросила, ни при каких обстоятельствах, как бы тяжело мне не было, я бы никогда в жизни не позволила себе это сделать, Милка, я люблю тебя, — Аня сама готова расплакаться от этого всего. Милас открылась ей. Возможно, она единственная, которой Ксюша доверяла так сильно. Происходящее затмевало разум, разговор закончен и теперь они спокойно могут насладиться друг другом. Губы соприкасаются, грудь Милас то и дело вздымается вверх, а в поцелуе она может только тихо стонать, стараясь не издавать ещё больше каких-то позорных звуков. Аня готова умереть от одной мысли о том, что происходит и произошло сейчас и о том, куда это дальше приведёт. Милас цепляется за спину, желая прижаться ещё ближе чем само по себе понятие ближе. Гора срывается на неприлично грубые движения и Милас заканчивает с громким стоном, надеясь, что никто этого не расслышал среди музыки и разговоров. — Умничка, хорошая девочка — Аня аккуратно целует её в уголок губ, стараясь успокоить своё возбуждение. Ксюша лишь пытается скорее придти в себя от всего случившегося и практически не слышит ничего. Проходит некоторое время, её наконец отпускает удовольствие. — Я тоже хочу сделать тебе приятно. — они резко меняются местами и девушка начинает растёгивать чужие белые брюки. — Милка, не обязательно. Стой — но Аня по прежнему заведена до дрожи в коленях от каждого прикосновения, поэтому совсем не сопротивляется, лишь шумно вдыхая носом воздух и пытаясь успокоить свои мысли. — Нет, я хочу этого. Я невероятно долго этого ждала. — Ловкие движения рук оставляют Аню полностью без нижней одежды. Она от неловкости пытается закрыться коленями, однако Милас сильнее её физически и с лёгкостью раскрывает их, с удовольвствием смотря на прекрасно зрелище. Она смачивает губы и опускается ниже, касаясь своим ртом Ани внизу. От этого девушка слегка вздрагивает. Тело прекрасно помнит насколько хорош язык невероятной Ксении Милас, поэтому рука быстро перемещается на чужую голову, сжимая короткие волосы. — Блять, Ксюх, только давай аккуратно — голос дрожит от каждого влажного прикосновения, от ощущений тяжело дышать, Милас каждый раз проводит по чувствительным точкам, заставляя Аню сжать ножки. В конце концов внутри оказывается пара пальцев, которые даже быстрее языка вынуждают Аню хвататься за волосы сильнее и громко стонать. Хочется чтобы это всё не заканчивалось никогда. Ксения через чур напориста, ей слишком важно быть лучшей. Самой лучшей из всех партнёрш возлюбленной. И это безусловно так и есть, никто никогда не сравнится с Ксенией, от которой внизу живота до безумия приятно тянет и давит. — Ещё, Милка, ещё. — словно молитва с губ срываются просьбы продолжать, слова о том, как хорошо ей сейчас с ней. С Ксенией Милас. Она не может даже посмотреть в ту сторону, ведь знает, что кончит от одного этого зрелища. Удовольствие хочется растянуть на неприлично долгое время, однако эйфория подступает уже совсем близко, удушает, дурманит, и Аня сдаётся. Отдаётся этим немного подзабытым ощущениям. Пальцы внутри продолжают движение уже после того, как Аня закончила, из-за чего она срывается на совсем громкие крики. — Всё! Всё, Ксюш, Ксюша. — тело дрожит, наконец, Милас остраняется и с улыбкой вытирает слюну с подбородка рукой. Она обнимает девушку, которая словно лужа растеклась в удовольствии на кровати. — Я правда люблю тебя, Анютка. — Я. Тебя тоже — она пытается отдышаться. Милас тянется к телефону, начиная что-то писать. — Что ты делаешь? —Расстаюсь со своей девушкой. — сказала это так счастливо и непринуждённо. С её плеч упал тяжёлый груз, который она носила так долго за собой. — Ты хочешь со мной встречаться?.. — в голове Ани начинался спор. Бросать и предавать Ларису не хотелось, но это было тем самым счастьем, которое она ждала так долго. — Да. Но я не тороплю тебя, Гора. Разберись со всем. Я буду ждать тебя, когда ты примешь решение. — она улыбается и чувствует себя в самом деле счастливой. — давай отложим этот разговор на потом? Нам надо как-то выйти и сделать вид будто мы друг друга ненавидим. — хихикает. Девушки начали одеваться и в спешке приводить себя в порядок. Они вышли, ни одна душа не заметила их. Музыка долбила в уши, алкоголь лился рекой кругом, а возлюбленные лишь обменивались многозначительными взглядами. Никто ничего не понял, кроме Зори, которая тут же заметила угробленную укладку Милас.