Странное_время

Мысли, не вошедшие в текст. 1. Я считаю, что канон очень удобен тем, что очень легко погубить многих персонажей, всего лишь чуть-чуть изменив ход событий. 2. Я считаю, что, в случае, если таким персонажем является Драко Малфой, а дата не раньше конца июня 1996, то самым удобным реальным персонажем (хотя возможно вмешательство сверхестественных сущностей) для встречи перед отправкой на вторую жизнь является Сириус Блэк: пусть он лично с двоюродным племенником не знаком, но был знаком с Нарциссой и Регулусом. 3. Конкретно в данном фанфике последствия, вызванные непосредственно попаданием Драко Малфоя в конец пятого курса минимальны, так как туда же с сохранением памяти попал и Гарри Поттер. 4. Почему разные приговоры Драко Малфою и Теодору Нотту за одно и то же преступление, имеющее одинаковые последствия? Потому что, фактически, учитывалась совокупность поступков. Против Драко Малфоя повлияли как попытка круцио во время дуэли в туалете на шестом курсе, так и не желание довериться хотя бы Северусу Снейпу. За Теодора Нотта сыграло доверие к двойному шпиону: получив от него знание точных даты и времени нападения, директор смог обеспечить безопасность большинства учеников, так как заставить полностью соблюдать отбой в одну конкретную ночь особых проблем нет. Ещё одним из факторов за смертный приговор Драко и отсутствие такового для Теодора стала разная политическая ситуация: введя, в своё время, в той реальности, комиссию по учёту магловских выродков, Визенгамот решил, что имеет полное моральное право проявить себя жёстко даже по отношению к вынужденному и, на момент принития метки, несовершеннолетнему пожирателю смерти. 5. Альбус Дамблдор из первоначальной реальности канонный, то есть надеялся, что Гарри Поттер выживет (но не мог сказать, так как от избранного требовалось искренее желание пожертвовать собой). Более того, смертный приговор Драко Малфою для почти год как погибшего директора был полной неожиданностью.* 6. Гарри Поттер, в этой рельности, не станет мракоборцем: считает, что не имеет морального права, так кае предполагает, что жалеть уже осужденного Визенгамотом преступника для мракоборца недопустимым. 7. Рональд Уизли, после летних каникул накануне седьмого курса, перестал быть другом Гарри Поттера, считая, что Драко Малфоя надо было прогнать из дома, едва Добби сообщил о нарушении правил. 8. В отличие о своего брата, Джинни заинтересовалась мотивом моего решения. Мне пришлось рассказать часть правды: что живу по второму разу, в первой жизни после гибнли директора война тёмного лорда длилась ещё одиннадцать месяцев, девять месяцев которого у власти было марионеточное тёмное правительство во главе с находившимся под империо министром, замом министра — обвинителем комиссии по учёту магловских выродков была Долоресс Амбридж, главой департамента магического правопорядка и председателем этой комиссии пожиратель смерти Корбан Яксли, а в решающей битве, срели погибших в которой был Фред Уизли, возник долг жизни. Хотя авада кедавра убила не меня, а крестраж во мне, если бы не ложь Нарциссы, я был бы убит со второй попытки#. Из чувства благодарности я попросил врио министра Кингсли Крепкоболта о её помиловании — пусть у неё не было метки и, скорее всего, она никого не пытала, но поместье Малфоев было местом, где собирались пожиратели смерти и гле содержались пленники. Суд, неожиданно дя меня, приговрил Драко Малфоя к смертной казни. Я смог выразить протест только одним образом — попросил меня тоже кинуть в арку смерти живым. Я считаю, что право требования долга жизни Драко Малфоя, так как его маме, в той реальности, скорее всего, смертный приговор не грозил бы. В этих условиях прогонять его было бы не хорошо. На заданный удивлённой Джинней Уизли уточняющий вопрос, является ли её дальний родственник фактическим путешественником во времени из той же реальности я ответил утвердительно.