Вино в моей крови, mon ami

Осень прекрасная пора. Когда кругом пёстрая оранжево-жёлтая листва с примесью красного, душа так и просит отметить это весёлым празднеством, таким же ярким, как сама осень. И вот тогда воздух наполняется запахом гниющих обожжённых тыкв — фонарей тыквенных Джеков, оберегающих дома от злых духов в ночь всех святых. Обычно лишь в западных странах люди наряжаются в костюмы нечисти, украшают дома и улицы жуткой атрибутикой и стучатся в двери соседей с просьбами дать конфет. Но многие русские дети тоже не желают пропускать такой праздник — сказочный, весёлый Хэллоуин. Вот и наш Рома уже во всю готовился к празднованию! Вся его комната была украшена хэллоуинскими декорациями, в шкафу был уготовлен костюм самого́ тыквенного Джека, а посреди комнаты располагалась палатка, в которой они с Костиком планировали рассказывать всякие страшилки. Вечер Хэллоуина обещал быть весёлым. Уже в Хэллоуин к Роме в гости пришёл Костик, одетый в костюм скелета. Друзья забрались в палатку, натаскав внутрь конфет, и стали активно обсуждать всякую жуть, мол, взаправду в Хэллоуин из ада выползают бесы и черти. Игрушки же в этот момент были полностью в своём собственном распоряжении. Конечно же им было чем заняться, а именно достойно отпраздновать Хэллоуин в кругу друзей. К этому вопросу команда подошла со всей серьёзностью, ими была организована целая вечеринка с тортами, испечёнными Пинки, и музыкой, не слишком громкой, чтобы человеческие дети это не заметили. Для надёжности они вообще расположились ближе к кровати, на другом конце комнаты от палатки. Костюмы маленькие герои сооружать не стали, поскольку единственными доступными материалами являлись бумага и картон — ну не занимается Рома шитьём, что ж поделать, — а это не самые подходящие и надёжные материалы для создания костюмов. Но это не помешало им веселиться. Кто-то танцевал, а кто-то... Просто стоял в сторонке. Если О-Раш просто не хотел, то Мелкотрон именно не умел танцевать — неудобно ему с одной пружиной вместо двух ног. Хотя хотелось просто жуть! Но даже если бы отсутствие ног его не остановило, то танцевать ему было не с кем... А одному и неловко и обидно как-то от того, что остальные-то друг перед другом танцевать вообще не стесняются. Он бы попытался привлечь к себе внимание Глории, да вот только знал, что без толку это. Да и боялся он её, если уж говорить честно... А с остальными он просто не общался, если того не требовали обстоятельства. Единственный, с кем Мелкотрон, казалось, вообще не расставался, был генерал Де Кроль. К слову, где он сейчас?... Странно, что на празднике его не было. Хоть он и стар, застал советские времена, но Хэллоуин принимал как праздник. Он всё-таки не русский, а француз. У французов тоже принято отмечать Хэллоуин, только не тридцать первого октября, а первого ноября и со слегка изменёнными традициями, в число которых входит бал в честь праздника. Происходящее сейчас не сильно отличается от бала, хотя даже при этом Де Кроль предпочёл бы дискотеку. Но и это не делает его отсутствие менее странным. «Должна быть причина!» — решил Мелкотрон. В голове его уже крутилась тысяча предположений: от того, что генерал просто спит, до самых страшных. Пружинка ушёл его искать, что заметили лишь немногие. Зайдя под кровать он направился к кабинету Де Кроля, где тот, предположительно, находился и сейчас. Мелкотрон не прогадал, генерал действительно был там. Он стоял спиной к адъютанту, разглядывал огни гирлянд и всевозможных светильников, держа в руке чашку. Когда же Мелкотрон его окликнул, он вздрогнул и повернулся к нему, придержав второй рукой чашку, из которой уже выплеснулась какая-то доля содержимого. На пол была разлита красная жидкость. Выражение лица Де Кроля сменилось со встревоженного на расслабленное, как только его взгляд пал на пружинку, который в свою очередь был озадачен. — В чём дело, Мелкотрон? – спросил генерал весьма безрадостным голосом. — Я просто пришёл проверить всё ли у вас в порядке, мой генерал. Почему вы не пришли на праздник? Настроение не то? – мягко отвечает Мелкотрон, задавая вопросы о состоянии генерала в своей обычной заботливой манере. — Как видишь... – меланхолично вздыхает генерал, ставя кружку на стол и садясь в своё кресло, прислоняя одну из рук к голове и устало глядя в сторону. Мелкотрона огорчало то, что Де Кроль опять в плохом настроении. Знать бы ещё из-за чего... Хотя догадки у него уже были. Всё же они знакомы уже не один десяток лет. Пружинка подошёл ближе к генералу, сам не зная, что собирается сказать. В голове его крутилась только навязчивая мысль продолжить расспрашивать о его настроении и причине грусти, но его останавливала собственная растерянность во всей этой ситуации. Лишь немного помедлив он смог что-то пробормотать. — Вы опять вспомнили что-то из своей молодости, да? – в очередной раз задал вопрос Мелкотрон. — Да... – в очередной раз коротко со вздохом ответил Де Кроль. Адъютант не боялся бросать предположения. Попадал он метко, будто заранее знал ответы на свои вопросы. Он единственный, кому не нужно было долго рассуждать над тем, почему поведение генерала вдруг резко менялось, потому что он уже знал. Слишком хорошо знал причины и слишком хорошо знал генерала. Ну, может быть не слишком, но определённо хорошо. Лучше, чем все остальные вместе взятые. Лучше, чем его братья и все другие игрушки, кто часто общался с Де Кролем. Мелкотрон вообще много знал о своём генерале, потому понимал его и не мог не посочувствовать, когда видел его подавленным. Для Де Кроля это было в какой-то степени утешением – иметь рядом кого-то, кто всегда поймёт и поддержит. — А помните, – начинает Мелкотрон с лёгкой тёплой улыбкой, – как вы в одиночку прогнали стаю крыс? Генерал тепло ухмыляется. — Были времена... – протягивает он. — А помните, как отец Ромы под новый год брал нас с собой смотреть на феерверки? – Мелкотрон продолжал, не унимался, улыбка его расползалась всё шире, когда его напоминания действовали на генерала, – А я тогда испугался взрывов... – добавляет он со смешком, – Но когда вы меня успокоили я смог увидеть насколько красивые эти искры. Особенно те, ярко-голубые... Помните? Взгляд Де Кроля смягчился, остановившись на Мелкотроне. Он помнит. Помнит те чудесные моменты и те прекрасные чувства. Помнит каким несмышлённым был тогда-ещё-недавно-созданный Мелкотрон. "Точно ребёнок..." – подумал тогда генерал. Сейчас же он думает: "Нет, он — чистая книга". А описанные адъютантом искры фейерверков Де Кроль видел в его глазах, напоминания ему были ни к чему. Генерал поймал себя на нескрываемой улыбке. Он бы сделал морду кирпичом, да вот только разум его был слегка помутнён, не хотелось снова бросать себя в тревогу и напряжение. Глаза Мелкотрона при взгляде на улыбку Де Кроля в тот момент сияли ещё ярче, даже ярче тех фейерверков. — А помните, как мы встретились? Я вот помню! – уже восклицает пружинка. Он делает короткую паузу, а затем добавляет, – Вы всё такой же красивый! Так сразу и не скажешь, что вам уже пару десятков лет... Я вот помню всё, будто вчера было! Мелкотрон аж прослезился от нахлынувших эмоций. Его чёрные глаза смотрели на генерала выжидающе, сам же он будто команды ждал — обнять хотел, да только по уставу не положено. Чувствовал он себя в этот момент дураком редкостным, ведь просто поддержать собирался, а сам на эмоции себя же и вывел. Де Кроль же рассмеялся так искренне, по-доброму, и жестом руки дал разрешение на неозвученную просьбу. Пружинка сразу же бросился в объятья. В момент их объятий всегда большую роль играла разница в размерах: для Мелкотрона Де Кроль был большущей плюшевой игрушкой, чей мех ощущался как самый мягкий плед; а для Де Кроля Мелкотрон был всего-навсего маленькой фигуркой-болванчиком, которую он свободно мог держать на одной лишь ладони. Было в этом какое-то свойское очарование. Мелкотрон, наконец, немного ослабил хватку, отстраняя своё лицо от тела генерала и смахивая слезинки. — Не расстраивайтесь, мой генерал... Всё... Всё хорошо, – с придыханием выговаривает адъютант. — Ну, это ты сейчас плачешь, – продолжает мягко смеяться Де Кроль. — Я не плачу. И вы не плачьте, – отвечает пружинка, от части подыгрывая и слегка посмеиваясь. Короткая пауза. Мелкотрон оглядывается, снова цепляя взглядом разлитую красную жидкость на полу. Что это, чёрт возьми, такое, с виду он понять не мог, а любопытно. — мх... Мой генерал, чисто из любопытства, что вы такое пьёте?... – задаёт он вопрос. — Вино, – легко отвечает ему Де Кроль, не пытаясь даже как-то хитрить и что-то скрывать. Мелкотрон в лёгком недопонимании. Вопросов по этому поводу до черта... — А... Но... Что если мать Ромы заметит запах?... Или... Просто... Почему? – мямлит пружинка. Генерал лишь вздыхает, смотря с неким огорчением на озадаченное лицо адъютанта. Он хотел видеть его улыбку сейчас, или хотя бы любую другую эмоцию, способную вызвать ухмылку у него самого. Отвечать на вопросы о последствиях же он хотел в самую последнюю очередь... Ничего лучше он не предпринимает, чем снова легкомысленно посмеяться, теперь уже ясен пень, что под воздействием спиртного. — Вино в моей крови, mon ami, – весело произнёс Де Кроль. После этих слов генерал берёт Мелкотрона на руки и целует в щёку, а затем уже встаёт с кресла и ставит на пол болванчика. Кролик ухмыляется, глядя на пружинку, у которого щёки будто огнём вспыхнули мгновенно, а сам же он пытается скрыть косую улыбку. Довольный такой реакцией, Де Кроль направляется в сторону выхода из-под кровати, но останавливается ненадолго, оглядываясь на адъютанта. — Присоединишься к празднику вместе со мной? Они там ещё часа полтора не утихнут, – спрашивает он. — аэ... Да, мой генерал!... – с запинкой отвечает Мелкотрон. Генерал уходит, ожидая, что болванчик его догонит. Потом Де Кролю будет стыдно за этот случай, когда его рассудок вернётся к нему в полной мере. Но это будет потом. А Мелкотрона стыдливые мысли в покое не оставят уже с этой минуты. Конечно он всё ещё бросает попытки сделать это менее неловким, он думает: "Ну, француз, что с него взять... Это нормально, у него это в крови. Наверное...."