Мохито

Парень поднимается по парадной лестнице и выходит на богато украшенную сцену элитного клуба. В зале царит атмосфера роскоши и изысканности. Мягкий золотистый свет ласкает плюшевые бархатные кресла, отбрасывая тёплое сияние на стильно одетых посетителей. Плавно-знойные ноты живого джаза наполняют воздух пьянящими мелодиями желания и страсти. Это место, где внешнее великолепие встречается с артистизмом, где переплетаются наслаждение и талант, создавая приют для тех, кто ищет убежище в сверкающем гобелене развлечений. Кто-то показывает всего себя на танцполе, кто-то выпивает Лонг-Айленд, а кто-то ждёт техно, чтобы оторваться сегодня ночью и проснуться утром с головной болью. Подойдя к барной стойке, юноша заказывает стаканчик мохито, как и всегда. Он постоянный гость этого заведения, и каждый, кто хоть раз бывал здесь, знает его как похитителя сердец. Для остальных людей он просто Квон Сунён или, как сам просит себя называть, Хоши. Народа пока ещё мало, клуб только открылся, но спустя время он будет забит теми, кто убегает от реальности в музыке и алкоголе на пару с первым встречным посетителем. Как правило, все интрижки, что здесь были, есть и будут, ни к чему большему не приводят. Всё, что связывает людей в этом сверкающем цветными огнями месте – желание оторваться под техно. Ну или импровизировать под лаунж, как это любит делать Квон. После первого глотка мохито на языке заводят танец яркие освежающие вкусы. Прохлада мяты смешивается с терпкостью лайма, создавая дразнящий взрыв на языковых рецепторах. По мере того как ледяная жидкость стекает по горлу Хоши, парень всё больше и больше ощущает прилив бодрости. Все заботы словно растворяются, сменяясь чувством расслабленности и свободы. Яркая атмосфера ночного клуба и пульсирующие ритмы музыки усиливают эйфорию, наполняя каждый глоток энергией. Это момент блаженного эскапизма, мимолетная передышка от внешнего мира, где можно потерять себя в пьянящей магии ночи; об этом он мечтал весь нудный и долгий день. Далее по его плану – найти жертву для очередного похищения сердца и души на танцполе. Опираясь о край барной стойки и осматривая уже переполненный зал, Сунён заметил его: завораживающего танцора, двигающегося с такой притягательной грацией и пластикой, что Квон тут же забыл о цели своих поисков. Кажется, даже лёд в стакане начал таять от страстных движений и невероятной харизмы, будто перфоманс обратился в неистовый пожар, прожигающий сначала кожу, а затем ткани и внутренние органы, постепенно добираясь до сердца. Становится всё равно на людей в клубе: ему нужна только музыка и ничего более. Их взгляды встречаются, и Хоши задерживает дыхание. Между ними почти физически видны вспыхивающие ярким пламенем искры, что исчезают в дымке ночи, когда танцор отворачивается. Сунён с громким стуком ставит свой недопитый мохито, стремительно приближается к танцполу и подхватывает импровизацию загадочного парня, который задорно улыбается ему в ответ. Улыбается так, будто изначально знал, что всё так и будет, будто продумал эту ситуацию до мелочей. Словно он, прямо как автор, делает всё так, как ему вздумается. В свете пульсирующих огней клуба два танцора отправляются в захватывающее дух путешествие. Их тела движутся в идеальной гармонии, плавно перетекая в замысловатые шаги и вращения. Каждое синхронное движение создаёт завораживающее зрелище, приковывая к себе взгляды публики и вызывая каскад аплодисментов и одобрительных возгласов. Недавно открывшийся клуб, где царят ритм, движение и алкоголь, стал местом встречи двух душ, сплетённых любовью к танцу. Собственная синхронность на танцполе сближает их, и среди пульсирующей музыки и заряжающей энергии они закружились в страстном танце, создавая связь, не поддающуюся словам. Музыка давно закончилась, а они всё не отрывают изучающих взглядов друг от друга под овации публики. Этот танцпол теперь полностью принадлежит им, но хотят ли они сейчас именно этого? Явно нет. Сейчас возникает желание лишь изучить друг друга, узнать чуть больше рассказанной танцем истории. Незнакомец берёт Хоши под руку и ведёт в узкий холл клуба, откуда лишь совсем приглушённо слышно, что играет в основном помещении. — Твои танцевальные навыки, скажу честно, — делая небольшие остановки между словами, дабы отдышаться, начал Сунён, — меня поразили. — Ты тоже неплох, — ответили ему с усмешкой и явным китайским акцентом. — Квон Сунён, но можешь называть Хоши, — даром времени не теряя, выпалил он, — впервые тебя вижу в этом клубе. Решил что-то новенькое попробовать? — Со Мёнхо. Знакомые порекомендовали это место, — оперевшись о стену, проговорил парень с чёрным маллетом. Концы его волос были закручены и зафиксированы лаком, что неплохо подчеркивало привлекательную внешность. В глазах Хоши он каждой секундой всё больше и больше походил на наследника золотых кровей. — Хорошие у тебя знакомые, — посмеялся Сунён, будто это самая смешная шутка в его жизни, — если ты собираешься уходить, я могу тебя подвезти. Моя машина неподалёку, на клубной парковке. — Ну, раз уж ты предложил, — загадочно улыбнувшись, Мёнхо пошёл к выходу, — то давай. Прохладный ветерок, что встречал парней на выходе из клуба, ласкал их лица, освежая чувства. Затхлый воздух клуба рассеивается, уступая место бодрящим объятиям природы. Делая глубокий вдох и резкий выдох, Хоши словно избавлялся от всего накопившегося напряжения, и на смену туманной дымке в голову приходит ясность. Они болтали ни о чём и спокойно шли к спорт кару Квона, что так вписывался в атмосферу элитного квартала. Басы бьют по ушам даже с улицы, а правильные люди давно уже спят в своих квартирах. Яркие неоновые огни освещают местность и отблеском виднеются на полуночно-синем окрасе автомобиля. В тонированных окнах мерцает лунный свет, отражая кипучую энергию шумного города. Урчание двигателя разносится в ночи, как стук сердца, жаждущего приключений. Роскошные кожаные сидения создают ощущение комфорта и дороговизны. С вжатой в пол педалью газа автомобиль шустро проносится по улицам, унося незнакомцев, возможно, ставших сегодня уже чем-то большим, в незабываемое путешествие. Как и ожидалось, Мёнхо живёт в другом элитном районе, а его дом построен в китайском стиле. Замысловатые узоры в виде драконов украшают малиновые колонны и сверкающую черепицу крыши, отдавая дань древним традициям. Спокойный внутренний дворик с прудом кои, вписанный в изысканную архитектуру, похож на безмятежный оазис среди шумного города. Он протянул Сунёну бумажку с набором цифр и двусмысленно улыбнулся, без слов покинул автомобиль и скрылся за массивными воротами. В следующий раз они встретились только через несколько дней в том же клубе. Хоши всё так же пил мохито, а Со показывал божественные перфомансы на танцполе. Было заметно, что он смешивал все стили танцев, но выглядело это по-прежнему грациозно. Публика в восторге, а Мёнхо всё смотрел если не в глаза, то в душу Хоши, и спустя мгновение они уже вместе импровизировали, как и в прошлый раз. Как и тогда, Квон отвезёт его домой и наконец напишет ему в мессенджер, а тот охотно ответит. Они месяцами будут общаться и зажигать танцпол уже в таком родном для них клубе. Если раньше о Мёнхо никто не знал, а Хоши был местным сердцеедом, то сейчас их знают как зажигалку и искру танцевальной площадки, что горят пламенем любви к танцам. И всё будет словно по кругу повторяться день за днём, неделя за неделей до тех пор, пока во время очередного посещения элитного заведения Сунён не потеряет Мёнхо из поля зрения и не перестанет получать ответы на свои сообщения. В клубе очень душно, а басы бьют по вискам, вызывая головную боль, и без парня тут уже не обойтись: он был его собственным глотком свежего воздуха. Мохито, как и всегда, не допит, а Квон выходит на улицу, и музыка постепенно стихает, сменяясь торжественной тишиной и еле различимым плачем. Сердце замирает, когда он видит на поребрике того, о ком думал все последние часы, мысли о ком заглушали даже клубную музыку. Склонивший голову парень тихо всхлипывает, а рядом валяется телефон, по экрану которого расползлись крупные трещины. Хоши охватывает тревога, и он бросается к Мёнхо, захлёбываясь в эмоциях и его слезах. Видя, как он страдает, Сунён осознаёт всё, что ощущает по отношению к нему, испытывает сочувствие и беспомощность. Он не хочет видеть его слёзы. Разбитый телефон, символ разрушенных связей, только усугубляет тупую боль. Квон крепко обнимает друга, предлагая поддержку в этот момент уязвимости и желая без слов дать ему понять, что он не один. — Увези меня, — голос дрожит и надрывается, — пожалуйста. И Хоши молча берёт его под руку и ведёт к своей машине, оставляя телефон и чувства Мёнхо там, около элитного клуба. Он купит ему новый. Бережно усаживая парня на заднее сидение, он заводит машину. — Хочешь, отвезу тебя, — смотрит на него через зеркало заднего видения, — в своё любимое место? — Да, — лишь отвечает тот и поворачивается к окну, укутываясь сильнее в куртку Сунёна, что попала на его плечи, пока они шли к транспортному средству. Они молча едут по шумному городу, звуки которого заглушает стук сердца в висках. Хоши впервые за несколько лет вернётся туда. Обычно Квон ездил в это место только тогда, когда ему было совсем плохо, и никому не рассказывал о нём, но теперь там побывает человек, который нуждается в этом, как и он когда-то. Никто не помогал ему в чёрную полосу его жизни, но он не совершит такой же ошибки. Поможет, вытащит из этого безумия. Перекрасит полосу в белый всеми силами. За окном мелькают многоэтажки, которые сменяются домами, что с каждым разом виднеются всё реже и реже. Заворачивая в рощу, уже через несколько минут автомобиль заезжает на тихий холм. На заднем плане тихо гудит двигатель. Перед парнями простирается море, просторы которого пленительны и безмятежны. Волны, освещённые мягким лунным светом, танцуют и сверкают в завораживающем ритме. Ночное небо усеяно звёздами, мерцающими в космическом балете. Но даже среди этой захватывающей красоты сердце Сунëна болит, когда он смотрит на Мёнхо, чьи слезы текут по лицу. Рука протягивается в предложении комфорта и утешения, а его собственные эмоции представляют собой запутанную смесь заботы и любви. — Двигайся, — тихо прошептал Хоши и опустил передние сидения, пролезая в заднюю часть салона. Они молча сидят и смотрят завораживающий пейзаж. Квон не знает, как спросить Мёнхо о том, что же его заставило его глаза плакать, а сердце болезненно сжиматься. Просто смотрит, легко поглаживая тыльную сторону ладони в качестве единственной поддержки, которую он может предложить. Терпеливо ждёт, когда тот сам откроется и расскажет, что его гложет. — Меня, — спустя какое-то время начал Со, — бросил парень. Сердце пропустило удар. Всё это время Мёнхо был в отношениях. Полнейшее неверие переполняет его грудь, и кажется, будто земля ушла из-под ног. Мир вокруг расплывается, сердце падает в желудок. Каждая надежда, каждая мечта, которую он лелеял, разбивается на миллион осколков. Охватывает острая боль, затмевая все остальные ощущения. Смесь таких чувств, как разочарование, сожаление и тоска, поглощает тело целиком. Всё, что Сунëн мог сделать, – это глубоко вдохнуть и заставить себя вернуться в реальность, возвращая контроль над бурей эмоций, которая сейчас бушует внутри. — Прости меня, — произносит жалостливо Квон, думая, что в расставании есть часть его вины. Он ведь встречался с ним почти каждую ночь, а оживление в чате мессенджера не стихало ни на день. Хоши виноват – так думает он сам. — Ты не виноват, — перехватывая ладонь Сунëна, проговорил парень и улыбнулся, — у нас давно шли разлады, наше знакомство лишь стало толчком что-то предпринять. — Тогда... — Хоши задумался, а Мёнхо стал терпеливо ждать, пока тот закончит свою мысль. Ему явно уже лучше, — что между нами? — Между нами то, — начал он, двусмысленно улыбаясь, — что я не хочу упускать. Когда кончики пальцев касаются друг друга, по коже пробегают искры. Медленно, в тоске они встречаются взглядами, и в этот миг время замирает. Мир за окном исчезает, и они наклоняются друг к другу, а их губы встречаются в нежном и страстном прикосновении. В интимном пространстве заднего сидения автомобиля их связь углубляется, крещендо желания и нежности охватывает тела. Их поцелуй – это симфония, гармонизирующая их души и оставляющая неизгладимый след в израненных сердцах. А после Хоши отвезёт Мёнхо домой и будет ждать очередного сообщения от возлюбленного. Долго и мучительно будет ждать весточку, а тот даже в сеть ни разу не зайдёт, в клубе его и подавно не видать. Все сообщения летят в один конец, но уже не ясно, кому именно. Контакт заблокирован. А соседи будут говорить, что тот милый китаец с чёрным маллетом давно уж переехал к своему парню. Куда конкретно – неизвестно. Говорят, зовут его парня Джун. Не так давно парочка повздорила, но помирилась. И Хоши всё понял. Понял, что был утешением для Мёнхо во время расставания, а потом между двумя золами выбрал Джуна. Он был лишь ничего не значащим одноразовым любовником для него. Когда осознание этого накрывает его с головой, мир рушится на глазах. Тяжесть предательства давит на грудь, заставляя задыхаться. В глубине его сердца бушует буря эмоций – обида, гнев и глубокое чувство никчёмности. Самый дорогой человек, который когда-то был для него идеалом любви, разрушил все хрупкие надежды и искренние чувства, заставив усомниться в собственной значимости. Со Мёнхо, или Минхао, возможно, сейчас уже кто-то другой, но для Хоши он навсегда тот, кого он никогда не забудет и, наверное, никогда не простит. Тот, кто сделал с ним то же самое, что делал Сунён с предыдущими партнёрами. Сладкий шёпот любви превратился в горькое эхо, преследующее каждую его мысль. В этой темноте он должен найти в себе силы исцелиться и восстановиться, научившись осознавать собственную значимость вне чужого восприятия. И Хоши ушёл в тот клуб, где они познакомились, выпил полный стакан мохито и тихо заплакал под басы лаунжа, под который он так любил импровизировать раньше.