Амен думал, что сделал все правильно. Он смог вовремя остановиться, грамотно объяснить свое поведение и уйти так, чтобы не обидеть Эву.
Амен думал, что поступил правильно, но глубоко в душе жалел, что не мог поступить иначе. Зайди он дальше - не простил бы себе и Эвтида бы, в свою очередь, не простила ему.
Он очень хорошо, во всех деталях, помнил их вечерний разговор, помнил, как Неферут пыталась "проверить" его. Обмолвилась, что привыкла всякого на правду проверять.
Произошедшее очень долго не выходило из его головы. Что же должно было произойти в жизни этой девушки, чтобы она с таким недоверием относилась к чужой доброте? Пытался ли кто-то когда-то взамен на доброту воспользоваться ей? Если и пытался, то она навряд-ли когда-нибудь об этом расскажет.
Несмотря на все вышесказанное, через какое-то время Амен заметил, что девушка начала его избегать.
Сначала он списал все на то, что ей неловко из-за произошедшего. Но потом, случайно поймав обиженный взгляд, понял, что не в неловкости причина. Обиделась? Да на что же?
Ему стоило больших усилий признаться самому себе, что помогает он Неферут не только потому, что желает лучшей судьбы, но и потому, что она ему интересна как женщина. Но он, в самом то деле, не животное же? Может контролировать свои инстинкты. Против воли и пальцем не тронет. Не тронет же? Или произошедшее можно уже считать как "тронул"?
Тогда, в хижине Эвтиды, у него и в мыслях не было воспользоваться ей, да и окажи она, хоть малейшее сопротивление, он бы тут же остановился.
Эва же первая начала? Когда решила приласкать его?
Или он первым начал? Когда предложил сесть на колено?
- Эй, ты есть собираешься? - прервал череду неспокойных мыслей голос Тизиана неподалёку, - Амен?
- Да, да, собираюсь. Задумался просто. - поспешил отмахнуться тот.
- О чем задумался?
- Да так... не забивай голову.
Охотник фыркнул и проследил за его взглядом:
- Дай угадаю... - он, для приличия, на пару секунд сделал вид, что задумался, - опять горе-писарь что-то натворила? То-то она от тебя уже которые сутки бегает. Даже в библиотеке больше упражняться стала, лишь бы тебе на глаза не попадаться. Это я тебе так, по секрету говорю, случайно услышал.
Эпистат перевел взгляд со своей тарелки сначала на товарища, а затем на спину уже поевшей и спешно удаляющейся в компании Реймсса Эвтиды.
Вернув взгляд на охотника, всем видом показывающего, что ему максимально любопытна причина такого поведения неугомонного писаря, Амен задумался, насколько хорошей идеей будет все ему рассказать.
Тизиан человек проверенный, умеет держать язык за зубами. И плюс он довольно мудр в делах любовных, хорошо разбирается в женщинах.
Поразмыслив, он решил, что получить совет от такого человека лишним не будет.
- Она ничего не натворила. В отличии от меня.
Собеседник эпистата вопросительно изогнул бровь, ожидая объяснений.
- Если ты доел, то пошли ко мне, разговор не для посторонних ушей.
Лицо Тизиана удивлённо вытянулось, он отодвинул от себя тарелку и с готовностью поднялся с места.
Ох, Амен уже было и забыл, насколько этот человек любопытен.
***
- Стой,
ЧТО ты ей сказал? Что тебе "ДОСАДНО"? Ну ты просто гений! - взорвался Тизиан, перебив его на полуслове, - я бы тоже на тебя обиделся.
- Я потом объяснил, что досадно из-за того, что поддался этой слабости.
- Ты бы ей ещё сказал, что это из-за того, что рана воспалилась и из-за этого у тебя в голове все помутилось, ну или что давно ласки женской не видал.
Эпистат посмотрел на него тяжёлым взглядом.
- Ты почему так смотришь, не говори только, что...
- Да. Именно это и сказал.
- Ой, дурень... - пробормотал себе под нос охотник.
- Я все слышу. Делать-то что теперь?
- Головой думать, прежде чем целоваться лезть. - буркнул тот, - сколько ей лет вообще?
- Я тебе рассказал не для того, чтобы ты читал мне морали, совет твой нужен.
- Значит так...
***
- Тогда... до завтра? - Ливий посмотрел на Эву. Видеть её относительно оправившейся от потери было радостно.
Сегодня у него выдался свободный день и он старался уделить его своей "больной". Он помнил по рассказам Исмана, что у девушки было тяжёлое детство и что они много поддерживали друг друга.
Сейчас Исмана не стало, и он всячески пытался поддержать его сестру, хоть сам и был ей никем.
- Да, до завтра. - бросила ему Эва, уже отворяя двери и тихо добавляя, - и спасибо тебе.
Находясь в приподнятом настроении, девушка вернулась в хижину. Едва она закрыла за собой дверь, как интуиция завопила о том, что что-то не так.
- За что "спасибо"? - услышала она эпистатский голос из глубины комнаты.
Сердце пропустило удар. Вздохнув, она ответила, нарочно игнорируя вопрос:
- Добрый вечер, господин. Зачем пожаловали?
- Хочу поговорить с тобой о произошедшем.
Даже в полумраке Амен заметил, как залилось румянцем молодое лицо.
- Не буду я ни о чем разговаривать. Вы сами велели молчать о произошедшем.
Эпистат вздохнул:
- Присядешь?
- Снова на колено? Нет, спасибо. Был печальный опыт.
Ну вот, прав был Тизиан, действительно обиделась. Снова язвит. По лицу видно, думает, как бы спровадить его поскорее.
- Я не хотел тебя обидеть. - начал он, - признаю, сам начал. И сам во всем виноват.
Амен поднялся, сделал пару шагов в её сторону.
- Пойми, заходить дальше было нельзя. - он подошёл к ней ещё ближе, почти вплотную.
Поразмыслив, все же произнес:
- Отношения между мужчиной и женщиной начинаются совсем не так.
И пока Эва не успела бросить ему что-то колкое в ответ, он наклонился и оставил на её щеке лёгкий поцелуй:
- Всё должно начинаться с этого. Доброй ночи, Эвтида.
Через мгновение за спиной девушки едва слышно закрылась дверь.
Эпистат ушёл.
