Сквозь здравомыслие

— Ты что, идиотка? Я с тобой разговариваю. Кто бросается на демонического младенца с одним ножом? А если бы рядом никого не было? — У меня кинжал, а не нож. Ты в курсе, что твои слова звучат абсурдно? Это была моя галлюцинация, а ты понёсся спасать меня первым. ********** У Теодоры Альхазред галлюцинации. Она давно почувствовала, что медленно сходит с ума, но работа Искателя не предполагает волнений. Она требует стальных нервов и недюжинных усилий, чтобы выстоять самому и постоять за свою команду. Кошка не в счёт, она всегда куда-то неожиданно исчезает и так же неожиданно появляется. Но Теодора ни в коем случае не была слабой. Она была такой же сильной, как Амброз, Изадора и Николас. Но совсем не слабой. Скорее, просто отчаявшейся и постепенно теряющей надежду на то, что они избавят хотя бы свой мир от этого отродья в жёлтом. Она скрывала своё волнение от них всех. Кошка опять же не считается, наверняка эта пролаза знала даже о внутренних муках каждого из Искателей. Теодора не помнит, когда они все в последний раз говорили о чувствах - было просто не до этого. Хотя, Николас конечно периодически интересовался состоянием членов команды - он не хотел лишиться людей, которые стали ему близкими. Теодора это видела и понимала его. Она когда-то тоже старалась узнавать, как они себя чувствуют. Теодора слышит голоса. Она слышит какое-то неразборчивое шептание, будто на диктофон записали голос и прокручивают запись в обратную сторону. Альхазред старается оглядываться очень осторожно, оборачиваться не так резко, как только в комнате алхимии слышится шептание. Даже если она стоит у стены и оглядываться особо некуда. Она давно не хватается за кинжал, понимает, что шептание - это ещё ничего. Теодора удивилась тому, что Амброз решил помогать ей. Сосредоточенный только на работе, он почти не обращал ни на что внимания. Было ощущение, что целей в жизни, кроме как прибить это чудовище, у него нет. Но с одной стороны это было правдой. Вряд ли у Искателей есть ещё какие-то цели. Хотя, Николас как-то говорил, что хочет сделать ремонт в одном из коридоров. Покрасить стены в жёлтый. Теодора носит грязно-бирюзовый. Ей это знать ни к чему, но она поддерживает Аркхэма. Амброз был рядом практически всегда. В смысле, рядом с ней, с Теодорой. Альхазред не замечала, чтобы он подходил к ней, когда она ещё была в порядке. Он стал «присматривать» за ней, когда она только начала оглядываться и стала менее спокойной. Возможно, Армитаж первый и единственный, кто действительно заметил изменения в ней и протягивал ей руку помощи. В прямом смысле, руку. Стоило Амброзу оказаться рядом и поддеть своими пальцами её, как голоса резко пропадали, а назойливый смех этого противного ребёнка растворялся в воздухе, будто дым. — И долго ты планируешь так сходить с ума? — Дора знает, что он шутит. Хотя, это спорное утверждение. Девушка не знает, долго ли ей ещё действительно осталось. Она не знает, сколько ещё пронесёт этот груз ответственности и когда он уже наконец её придавит. Нет, она не хочет своей смерти. Скорее, в данной ситуации не ей решать, когда придёт её очередь. И решение это производится крайне медленно и мучительно, отчего становилось ещё более тяжко и невыносимо. — Не знаю, — нервно усмехается Альхазред в ответ, снимая маску и откладывая на стол. — Но когда сойду с ума окончательно, обязательно скажу тебе. — Смотри, не зарази нас. — И плевать, что это не инфекционное. — А то с тем, как часто ты выходишь на улицу и долго не возвращаешься, я удивляюсь, что с тобой ещё ничего не случилось. — Беспокоишься за меня? Амброз тоже снимает маску, откладывая её на книгу, и грустно улыбается. — Да ладно, знаю, что беспокоишься. Когда мне впервые привиделся ребёнок, первым прискакал ко мне ты, — продолжила Теодора, а после замолчала. — Ты кричала так, что не услышать было невозможно. Николас и Изадора тогда занимались гиросферой. Теодора пожимает плечами, тянет улыбку, а в её глазах так и читается: «Не оправдывайся». Амброз сам не знает, что мешает ему признать факт простого наличия у себя волнения за Альхазред. Наличия нежелания терять её. Армитаж берёт её руку в свою и сжимает. — Просто не сходи с ума, хорошо? Если буду нужен, обращайся ко мне. Мы не хотим потерять тебя. Ты нам нужна. Ты нужна мне. — Ладно, уговорил, не буду слетать с катушек. Оставлю свои психи при себе, — горькая усмешка выдаёт Альхазред, Амброз уже обнимает её за плечи. — Всё будет нормально, ладно? Просто надо ещё немного потерпеть. Лучше бы сказал, сколько именно осталось терпеть. — Мы в одной команде. И мы справимся. Чувства из души иногда прорываются сквозь здравомыслие. Просто надо уметь выстоять.