Сказочка на ночь

— «…Девочка, — сказала женщина в синем платье, — это же твоя сумка. Возьми её». Тут руки женщины стали вытягиваться и скоро дотянулись до окна девочки на третий этаж. И девочка увидела, что руки эти тоже синие. Она всё равно взяла синюю сумку и отбежала от окна, но руки ещё сильнее вытянулись, залезли в комнату, схватили девочку и задушили её. А утром, когда мама вошла в комнату, она увидела мёртвую девочку. И у девочки были синие руки», — закончила Элизабет драматичным голосом. Сиэль поёжился. За окном было темно, и Себастьян уже несколько раз предлагал ему идти ложиться спать, с каждым разом всё более настойчиво, но он нетерпеливо отмахивался. Его двоюродная сестра Элизабет Мидлфорд гостила у них в поместье в канун Хэллоуина, и они устроили сегодня «вечер страшилок», рассказывая друг другу разные жуткие истории. Было страшновато, но интересно, и расходиться по спальням подросткам совершенно не хотелось. Себастьян снова подошёл к столу в гостиной, где граф Фантомхайв и Элизабет засиделись за вечерним чаем. Заменил догоревшие огарки свечей в подсвечнике на новые. — Ваша Светлость… — снова начал он было, но Элизабет перебила его, воскликнув: — О, Себастьян! А ты знаешь какие-нибудь страшилки? Расскажи, а? — Мисс Мидлфорд, — нахмурился тот. — Может, довольно уже таких историй? Юному графу и так часто… — Рассказывай страшилку, если знаешь, — приказал ему Сиэль, сердито глядя левым, незащищённым повязкой глазом. Не хватало ещё, чтобы Лиззи узнала о его ночных кошмарах. Дворецкий осуждающе покачал головой, но всё-таки сказал, вздохнув: — Ваша мать будет не в восторге, если узнает, как поздно вы легли, мисс. Так и быть, я расскажу вам одну страшную историю… Только после неё извольте сразу же идти ложиться. Одна девочка как-то раз гуляла вечером возле реки. Она там часто гуляла, но раньше всегда с кем-то из родителей. А в этот раз пошла одна, хотя мама сказала ей, чтобы она не уходила со двора. «Со мной ничего не случится, — думала девочка, — я ведь там всё знаю». Но вечером всё казалось другим, да и людей совсем не было. Только слышалось, как где-то недалеко играют дети. Девочка пошла на звук и скоро увидела, как дети бегают по песку и по мелководью, перекидывая что-то друг другу. Они играли так весело, что девочка побежала к ним. Дети остановились, когда она приблизилась, но не стали её прогонять, а наоборот принялись махать ей руками, чтобы она играла с ними. Девочка тоже стала ловить то, что они перекидывали друг другу, но ей никак не удавалось это поймать, потому что какой-то мальчик всё время выхватывал вещь чуть ли не из её рук. Она злилась на него, но мальчик бегал быстрее, чем она, и всегда успевал убежать. Девочка где-то уже видела его лицо, но никак не могла вспомнить, где. Скоро солнце совсем зашло, и дети сразу же перестали играть. Один за другим они шли прямо в реку, ныряли под воду и больше не выплывали. Девочка вдруг испугалась, тем более что кто-то взял её за руку и повёл за собой в реку. Она закричала и стала вырываться, но её держали очень крепко. Только теперь девочка заметила, что у того, кто её держит, лицо синее и разбухшее, глаза совсем чёрные и от него пахнет речной тиной. Девочка поняла, что играла с детьми-утопленниками, которые когда-то давно утонули в реке. Она снова закричала и попыталась вырваться, но не могла — её держали как клещами. Но тут к ним подбежал тот мальчик, который всё время не давал ей ловить вещь, с которой играли утопленники. В руке он держал мёртвую голову — это с ней играли дети. Голова была живой, она скалила длинные чёрные зубы и пыталась укусить державшие её пальцы. Мальчик сунул голову утопленнику и тот схватил её, отпустив руку девочки. Она сразу же бросилась бежать домой. Только потом девочка поняла, что на самом деле мальчик спас её несколько раз. Сначала от мёртвой головы, а потом — от утопленника. И уже дома она вспомнила, где видела его лицо. В альбоме с фотографиями. Это был младший брат мамы, который давным-давно умер — он утонул в реке, ещё когда был мальчиком… Себастьян умолк и решительно выставил из-за стола Сиэля и Элизабет, отправив их по спальням. Юному Фантомхайву было очень не по себе от услышанных историй, и особенно от истории Себастьяна, но он не подал вида, когда дворецкий помог ему облачиться в ночную рубашку и накрыл одеялом, пожелав спокойной ночи. И оставил рядом подсвечник с горящей свечой. Сиэль долго ворочался, не в силах уснуть. Картины страшилок стояли у него перед глазами. Красные санки… Гроб на колёсиках… Мёртвая голова… Глупо, а всё равно страшно. Но в конце концов он всё-таки заснул. И не видел, как погасла свеча, словно на неё кто-то дунул. — Сиэль… — услышал он сквозь сон странно знакомый голос и, открыв глаза, в ужасе сел в постели. Возле кровати стоял его убитый старший брат — худой, измождённый, в замызганной рубашке… и весь в крови. На груди его была рана, но ещё страшнее выглядела развороченная рана на животе, откуда вываливались внутренности. — Поиграй со мной, братик, — произнесли его мёртвые губы. — Ты… ты… ты же умер, — стуча зубами, проговорил Сиэль, натягивая на себя одеяло. — Ты мне просто снишься! — он изо всех сил ущипнул себя за руку… и почувствовал сильную боль. Он похолодел от ужаса. Этого не может быть! Старший брат стоял перед ним, бледный в синеватом свете луны. Зубы у Сиэля застучали. — Почему ты не хочешь поиграть со старшим братом? — услышал он и порывисто обернулся. С другой стороны кровати стояли его мёртвые родители — Винсент и Рэйчел Фантомхайв. Их лица и тела были залиты кровью — в темноте она казалась совсем чёрной. — Возьмитесь за руки, мальчики, — проговорила Рэйчел, и Сиэль отшатнулся, когда брат протянул к нему руку. — Нет… — прошептал он. — Не надо… Вас нет, вы мне снитесь… — Папа, он забрал конфетку у меня из животика, — пожаловался его старший брат. Только сейчас Сиэль понял, что тот выглядит младше его — десятилетним, как в тот день, когда его убили. — Очень плохо, — таким знакомым и всё-таки жутко чужим глухим голосом проговорил Винсент Фантомхайв. — Ты взял то, что тебе не принадлежало. Отдай, — он тоже потянулся к нему рукой — страшной рукой трупа, и Сиэль снова дёрнулся, прижавшись к стене. Он покрылся ледяным по́том. — Себ… Себастьян… — шёпотом позвал подросток, не в силах крикнуть. Раздалось глухое ворчание… И Сиэль со страхом увидел подходящего к кровати огромного чёрного пса. Их умерший пёс Себастьян с окровавленной мордой и зияющей раной в груди, стуча когтями, подходил к нему, рыча и скаля зубы. Он остановился и подобрался, готовясь к прыжку… И тут словно чёрный вихрь пронёсся по комнате. Раздался жалобный визг пса, рычание, сдавленные крики, звуки ударов… Глухой стук падающих на пол тел, алое пламя, взвившееся посередине комнаты до потолка, корчащиеся в нём чёрные тени… А потом всё исчезло, и только дворецкий Себастьян стоял перед ним с пылающими алым глазами, огонь в которых уже затухал. — Вы целы, мой лорд? — подойдя, он склонился к нему. Сиэль вцепился ему в руку трясущимися пальцами: — Что это было, Себастьян? Это был не сон! Я щипал себя и не мог проснуться! Они на самом деле приходили ко мне?! — в паническом ужасе спросил он. — Призраки бродят по земле в такое время, — ответил дворецкий. — Они могут прийти и к живым, но я отправил их назад, — Себастьян осторожно провёл ладонью по его взмокшим волосам. — Не бойтесь, мой лорд. Пока я рядом с вами — ни живые, ни мёртвые не смогут навредить вам…