Там, где клён шумит над речной волной, Говорили мы о любви с тобой.
— Жень, а ты меня ждать будешь? — тихо спросил молодой парнишка, сидя на лавочке. В Москве уже стемнело, но двоим людям, прижавшимся друг к другу, было это не важно. Бережно застёгивая пуговицы на армейской гимнастёрке, Евгения прижалась к груди Воронцова. До отъезда и последующей присяги оставалось всего ничего, а Васнецовой никак не хотелось отпускать Дениса. Оставляя поцелуй на светлой макушке, Денис ожидал ответа. — Буду, — уверенно сказала Васнецова, поднимая голову. Воронцов улыбнулся, а девушка сильнее прижалась к нему. — …и стану женой военного! Самого настоящего мужчины, — гордо сказала Женя, смотря на него. Денис притянул девушку к себе, целуя уже в губы. Целовал нежно, но в то же время со страстью, будто предвкушая долгую разлуку. Она будет ждать, она повесит календарь над кроватью, считая дни до приказа, она будет множество раз перечитывать его письма из армии, представляя, как через два года встретит не того Дениску, а крепкого и статного мужчину. Он будет с трепетом писать ей о своих чувствах, зная, что она ждёт. — Я люблю тебя, Женьк, — сказал Воронцов, накрывая её губы своими.Опустел тот клён, в поле бродит мгла, А любовь, как сон, стороной прошла. А любовь, как сон, а любовь, как сон, А любовь, как сон, стороной прошла.
Увидев Дениса на пороге, Васнецова кинулась обнимать его. День свадьбы Даши и Веника, бабушки и Михаила Казимировича был счастливым не только для чет, но и для них. Слушая слова регистратора, Женя сжимала руку любимого, а тот не мог наглядеться на Женю, ведь редко видел её в платье. — Ты очень красивая, Женьк, — прошептал Воронцов, отчего она улыбнулась. — Как же редко ты мне об этом говоришь, — тихо ответила Женя, — любимый дебил. Денис тихо засмеялся, сжав руку девушки сильнее прежнего. Счастье и ничего большего. Счастье за бабушку, за сестру и Веника, за себя и Дениса. Единственным, что огорчало девушку, было отсутствие папы, но Женя чувствовала, что раз Денис вернулся и все счастливы, то скоро и в отношениях родителей что-то случится. И в правду случилось — букет Даши поймал вошедший папа.Сердцу очень жаль, что случилось так. Гонит осень в даль журавлей косяк. Четырём ветрам грусть-печаль раздам. Не вернётся вновь это лето к нам. Не вернётся вновь, не вернётся вновь. Не вернётся вновь, это лето к нам.
Июль. Денис вернулся из армии, решив потом пойти на контрактную службу. Ему и Жене приходилось видеть друг друга всё реже, отчего оба страдали. Идя по парку, молодые люди обсуждали все накопленные за долгую разлуку темы. Прижавшись к его плечу, Евгения рассказывала про почти двухмесячную племянницу, а тот с интересом слушал. — Жень, а меня повысили, — сказал радостную весть парнишка. — Денис, я очень рада! — провозгласила Васнецова. Военный улыбнулся, а затем, недолго думая, ловко поднял девушку на руки и закружил. — Воронцов, ты дебил? Отпусти! Евгения звонко засмеялась, прижавшись к плечу любимого. Кружась, они дошли до клёна. Уложив Женю на траву, Денис тяжело вздохнул, а затем поцеловал Васнецову. Пустив руки в кучерявые волосы любимого, девушка притянула его к себе. — Любишь? — тихо спросила Женя, на минуту отстранившись. — Люблю, — ответил Дениска, вернув её губы в свою власть. На зелёной траве было щекотно, но приятно. Вдыхая запах Жениных духов, Денис наслаждался каждым мгновением, проведённым рядом с возлюбленной.Не к чему теперь за тобой ходить, Не к чему теперь мне цветы дарить. Ты любви моей не смогла сберечь, Поросло травой место наших встреч.
Женя с особым трепетом читала письма, которые Денис писал ей раз в неделю. Хоть и у них и были телефоны, парень считал романтичным писать именно письма, нежели сообщения на телефон. Евгения тоже находила романтику в таком способе переписки. Васнецова читала эти письма, запираясь в комнате, считая их слишком личными. Начинали они всегда с состояния здоровья и погоды, а заканчивали пылкими признаниями в любви. Редко, но с любовью Воронцов пытался писать стихами. Получалось не так прекрасно, как у русских поэтов, но нежно для сердца Жени. Девушка наизусть помнила его незамысловатые стишки, перечитывая их перед сном. В его последнем письме не было той любви, тех пылких признаний. Он писал сухо: погода, еда, здоровье и написанное сильно кривым подчерком слово «остыл». Будучи с родителями в Красноярске, девушка не посчитала важным писать ответ — остыл, так остыл. Когда папы, Пуговки, мамы и маленького Саши не было дома, Женя снова читала его письма, что заканчивалось рёвом на всю квартиру.Поросло травой, поросло травой, Поросло травой место наших встреч.
Прошло двенадцать лет. Евгения шла по торговому центру, разговаривая с супругом — Юрием. Антоновы не могли решить, какие обои клеить на кухню. Маленький сын — Антошка, державший маму за руку, увидел кудрявого мужчину, невысокую блондинку и девочку своего возраста. Девочка приветливо помахала Антону рукой, получив в ответ улыбку. — Денис, я сказала, что синий пиджак, значит синий! — воскликнула жена Воронцова, смотря на мужа. — Юра, я уже в сотый раз говорю, бежевые обои! — твердила Женя мужу, — Антон, ты где? Увидев, что мальчика нет, Юра и Женя начали оглядываться. Однако, юный наследник далеко не убегал, а мило болтал с маленькой Воронцовой. Ребятишки сидели на диване. — Сдружился с кем-то, Антош? — спросил Юрий, подходя к дивану. Малец кивнул отцу. Подойдя к дивану, Женя хотела поругать сына, но заметила знакомого. — Денис? — удивилась женщина, беря сына на руки. — Женька? — также удивился Воронцов.Поросло травой, поросло травой, Поросло травой место наших встреч.