Лебёдушка

"Так быстро, скоротечно время и в такт его биения меняется земля. Так происходит сотни и десятки лет, ох как меняюсь я. Вот так и стихотворной форме, так не легко порой писать. И рифмы, рифмы в голове летают, но как мне нужну подобрать? Наверное, именно сейчас мне нужно отойти от стиля 19 века. Хотя, я до сих пор в душе сижу и перьями гусиными черкаю очередную прозу о любви. На дворе 21 век и нахлестнула меня тоска, печали и волнения, вызванные крайне плохой погодой. Но помимо всего, меня пугает больше другое.. Одна единственная, живая тень. В такой обстановке, неделя кажется столетием. Конечно, состояние в городе немного расслабляет. Идёшь и смотришь на творения искусства, невольно вспоминая отрезки прошлого о том, как был буквально на открытии каждого или же большинства. Но даже так, мне печально. Тогда, в далёком 19 веке, я видел ровно уложенные волосы, что так блистали на солнце, иногда встревоженный, но нежный и сочувствующий взгляд. Прошло столетие, я его боялся. И страшный, орлиный взгляд, налился кровью мёртвых туш. А сейчас, он изменился. Стал центром богатеев, возможностей и многоэтажек. И сердце.. Так спокойно бьётся в такт четыре четверти. Улыбка нежная и лёгкая ухмылка, прежде чем снять оковы тела человеческого. В любом виде, сущность притягивала. Надеюсь, всё останется в блокноте, тая в себе все стихотворны формы. И лишь единственное чувство, таит в себе тайны оковы. Что называется Люб... " Резко прерывается, как иронично. На самом главном и конечном слове небольшой недо поэмы, чернила заканчиваются. Был услышен томный и разачарованый выдох, с коротким, на полу шёпоте "ох". Его кудри немного выпали из идеальной укладки, в следствии дунавения холодного и пробирающего до дрожи, и мурашек по позвоночнику северного ветра, что преследует из дня в день, увеличивая потоки и силу, нарушая образовавшуюся за лето экосистему. Блокнот с привычным звуком закрывается, делая небольшое поле пыли. Сколько же увидели и почувствовали на себе эти приятные глазу, пожелтевшие странички. Сам же блокнот, снаружи был тёмно-синего цвета, а внутри таил целые поэмы. Признания, ужасы, боль, текущие мысли. Похоже на название новой сенсационной книги или фильма. Но там всего лишь вдохновение. Иронично.. Он проводит подушечами пальцев по оголенной ключице, как бы обжигая холодом разгоряченную кожу. Упавший на плечо дубовый лист, стремительно летит на поверхность лавочки. Чтож, а где же сам находится Александр? Он сидел под раскидистым дубом, что стоит там не одно десятилетие. Под его кроной расположилась красивая, лавочка с железными вставками. Наверно тот, кто это изготовил, настоящий мастер своего дела. И всю композицию дополнял именно он. Изящный, грациозный лебедь, в облике утонченного Александра Романова. Наверное, это именно та птица, которая буквально рождена для него или наоборот. Казалось, Саша плывёт, рассекая паркет дома направляясь к заветной комнате, где сейчас сидит один московский житель, скорее всего выясняя "деловые вопросы"... Ещё поток ветра и в небольшое озерцо, летят остатки красных роз, что все давно позамерзали. Он не успел поставить теплицы, настроения нет. Мир сводит с ума. Наверное, где-то там в ЮФО, сейчас градусов 15 им всем так тепло. А Сашенька сидит и постепенно замерзает, хотя внутри так горячо. Ещё мгновение ветра. Казалось в этом лице, запечатлелись все эмоции. Неимоверная печаль, грусть и тоска вперемешку с откровенной радостью и усмешкой над этой жизнью. Слышится на этот раз не вой севера, а шелест и взмахи крыла...по плечу потекли лишь малые струйки крови, впитываясь в хлопковую ткань рубашки. Как обычно. Садится на тоже плечо, немного царапая кожу Он проводит острым, как лезвие клювом от шеи до уголка глаза. Птица переходит чуть правее, начиная тереться головой о висок, как бы пытаясь успокоить владельца этих земель. Но наблюдает, покорно и рассматривая вблизи. Сашенька..так грациозен и прекрасен. И чтобы говорить, не нужно было слово. Ведь он читает по глазам, а у самого то гаснет пламя. Но всё же, как же прошептал он, сидя и взором прожигая водну гладь небольшого озерца- "Этот сад.. Природа.. со временем они так увядают, а вместе с ним и я болезненно и долго умираю, скажи мне Миша, как это пережить. Вроде всё нормально, но мне кажется стрелки часов идут вникуда, желания нет. Хочется залечь в спячку или улететь куда-то в тепло и каждый год забывать об осени.. ". От благородного орла остаётся лишь грязная рубашка. Руки быстро окутывают Романова курткой неизвестного бренда, на фоне грустной атмосферы, она явно казалась неуместной. -" Лебёдушка пошли домой. На улице почти ноль, а ты здесь сидишь, в рубашке, даже без пальто. Я конечно не против твоих размышлений, но не во вред себе.". Московский берёт в свои руки бледные костяшки обтянутые плотью, по другому описать нельзя. Лёгких выдох и они получают хоть каплю заветного тепла. Он смотрел из под лобья, на золоченную голову, что склонилась у его кистей. Миши не хватает, не хватало и не будет хватать никогда. Каждый день он новый, хотя в привычной манере. Выпьет кофе, сядет за компьютер и будет рассказывать старую мелодию - "Сашуль, сейчас все документы подпишу, напишу и я с тобой". И так целый день. Но петербуржец не обижается. Столица - не просто название, это призвание, с которым ты живёшь. Михаил, это наилучший кандидат на эту роль. В какой-то момент, Романов нелепо расплывается в улыбке вспоминая прогулки по красной площади и рассказами Миши, как тяжело живётся и как его не ценят. - "Московский..". Спустя столько времени, ветра слышат слово его. - "Может полетаем?". Ответ известен становится сразу, стоит встать столице и улыбнуться. Александр скидывает с плеч куртку и в момент, обращается в прекрасного, белоснежного лебедя. Идеален, лишь виднеется перо с красноватыми оттенками. Взмах и от него отлетают мёртвые листья. Начинается его полёт, за которым поспевает и орёл, что громким эхом оповещает о себе. Наверное именно так бы выглядел лев в образе птицы.... "И летит белокрылая птица, рассекая воздушную гладь. Облака все давно раступились, открывая пути для тебя. Ну а я твой покорный возлюбленный, что не смотрит никогда издалека. Давай я окутаю в нежности, лишь тебя Петербург, лишь тебя".