Самый лучший зверь

Ледяная вода била струями, заставляя тело сотрясаться крупной дрожью. Он уперся в скользкий кафель ладонями и низко опустил голову, подставляя горящую шею под душ. Попытки вспомнить, как он вообще вчера добрался до дома, отдались тупой болью в голове, накинув удавку жесткого похмелья поверх невыносимо ярких снов, по которым можно снимать порнофильмы. - Бля-я-ять, - прошипел Забуза, проклиная какофонию из воспоминаний, где смешалось абсолютно всё: шелк, простыни, бордель, виски, полумрак, хлипкие замки на дверях и Хаку, выгибающийся под его руками. Наемник зарычал, врезал кулаком по стене и, пытаясь себя остудить, вывернул кран на полную. - О-о-о, кто это у нас проснулся, - лыбя жало, протянул Морес, развалившись на диване. - Как самочувствие? - Иди на хер, - мрачно ответил Забуза, ероша мокрые волосы полотенцем, и окинул первый этаж взглядом, поражаясь контрасту относительно вчерашнего бардака. - Говоря "разберись в себе", я не имел в виду накидаться до синьки, звонить мне в четыре утра и нести такую дичь, что у меня волосы после дыбом стояли, - на всякий случай пояснил Морес. Хаку, толкавшийся у плиты, спрятал улыбку, сражаясь с вязками фартука. - А это что? – наемник указал на розовый беспредел, утыканный рисунками кексов. - А, это я принес, - с каким-то удовлетворением сообщил патлатый. - Не спрашивай, откуда, но вещица классная, жалко выкидывать. Забуза наградил его пристальным взглядом, в котором читалось: «Ты меня довести хочешь?» - но Морес сделал вид, что намека не понял, и оживленно потер ладони, зависнув над появившейся перед ним тарелкой. - И с каких это пор ты готовишь завтраки кому попало? – поинтересовался Забуза, стараясь не смотреть в сторону компаньона, работающего вилкой. Бунтующий организм неадекватно воспринимал визуальный контакт с едой и единственное, на что был согласен, - это на черный кофе. - А я не кто попало, - кромсая глазунью, ответил за Хаку патлатый. - Я, между прочим, пока ты вчера «разбирался в себе», рыл информацию. - И много нарыл? Морес неопределенно помахал куском багета. - В общем, наши вчера побывали на квартире Стэна, и там пусто. Просто шаром покати. - В смысле его там не было? – уточнил Забуза, оттесняя Хаку от плиты и ставя на огонь турку. - Не, в смысле квартира пустая: ни шмоток, ни посуды, зато сантиметровый слой пыли. Если коротко: там никто не живет уже очень давно. - Интересно, - проворчал наемник. - Есть у меня одно предположение, где он может сидеть, информации лет сто, но лучше проверить, чем не проверить, да? Он кивнул Хаку, Хаку, улыбнувшись, кивнул в ответ. - Съездим сегодня, посмотрим. - Ну давайте-давайте, - расслабленно потянулся Морес, раскидав ноги под столом, и вздохнул: - Эх, жениться, что ли, так бы каждое утро: завтраки, забота, тепло домашнего очага… Забуза поднял на него глаза от кружки. - Ты уже был женат четыре раза, думаешь, пятая не скинет твои чемоданы с балкона? Патлатый беззаботно махнул рукой: - Те были стервами, - и потянулся за ожившим телефоном. – Ну что, есть подвижки? На другом конце провода забасили, и компаньон собрал складки на лбу. - Ну так давайте в темпе, пните кого надо, дело стоит! Жду. Да. Да, после обеда сегодня, – и, скинув отбой, повернулся к Забузе: - Есть еще кое-что интересное, нужно проверить. После обеда должны отзвониться, я тебя наберу. Наемник кивнул и, допив кофе, подтолкнул Хаку к лестнице: - Заканчивай свои кулинарные подвиги, пора выдвигаться. Пейзажи лениво перетекали друг в друга, город остался позади, сменив оживленные дороги на пустующую трассу. Потянулись заброшенные стройки и деревья, натыканные среди жухлых полей. Осень наступала, и скоро должен был пойти снег, по прогнозам синоптиков, последние теплые дни завершили себя октябрем. Приемник вещал преувеличенно бодрым голосом, что пора бы закупиться шарфами, потому что оп-п-па, какая удача, как раз завтра старт распродаж в торговых кварталах. Забуза бросил взгляд на Хаку, поворачивая в импровизированные ворота, давно растерявшие боковые двери: территория пустовала, или так казалось на первый взгляд. - Смотри в оба, - предупредил наемник, - я не знаю, что там. Парень оторвался от окна. - А раньше что было? - Да всякое, обычно здесь устраивали игры в покер или бильярд, - ответил Забуза, шаря взглядом по окрестностям, - но чаще подпольные бои без правил. Кровищи было… - А ты что здесь делал? - Да то же, что и остальные, - двинул плечом наемник. – Играл, пил и дрался. Хаку оживленно вскинул брови. - В боях без правил? - Ага, - усмехнулся мужчина. - И выигрывал? - Выигрывал. Иначе мы бы сейчас не разговаривали. Все было жестко, летальные только так, зато адреналина… Поэтому все и проводилось в подобном месте, здесь заораться – никто не услышит, да и копы пока доберутся, можно полгорода перехоронить, - двигатель затих, Забуза щелкнул бардачком и сунул за пояс джинсов пистолет. Хозяином территории был Стэн, гордо называвший ее «Точкой сохранения» и зависавший здесь шесть дней в неделю. На втором этаже, где сейчас проемы окон наглухо закрывали доски, когда-то находился его кабинет, совмещавший в себе функцию спальни и рабочего места. Под ногами хрустели обломки кирпича, горы мусора щетинились торчащими ножками стульев, пестрили неестественной зеленью бильярдной обивки, создавая ощущения тотальной заброшенности, и только относительно новая дверь доказывала обратное. Забуза повернул к черному входу, наткнулся на старый замок и отступил, пропуская Хаку вперед. - Это по твоей части. - Да-да, - парень склонился над куском проржавевшего метала, вытащил отмычки, и через три минуты проход был свободен, дыхнув на них запахом плесени. Прогнившие местами доски предательски поскрипывали, совершенно не скрывая шагов. В тишине мертвого здания звуки разносились эхом по этажам, отскакивали от стен с ободранными обоями, шорохами оседали вдоль плинтусов, забивались в щели. Забуза достал пистолет и, кивнув на него, приподнял брови, молча спрашивая, что по огнестрелу у Хаку. Парень похлопал по карманам светлого пальто и улыбнулся. Наемник указал ему кивком на первый этаж, а сам двинулся по лестнице вверх, осторожно переступая через ступени. Верхний этаж оказался так же заброшен, как и первый, зияя дверными проемами комнат, протянувшихся вдоль коридора. Кабинет Стэна нашелся сразу, Забуза шагнул в него и осмотрелся. Смазанная пыль на письменном столе, выдвинутые ящики и брошенный на пол матрас подсказывали, что недавно здесь кто-то был. Следы мужских ботинок петляли по комнате и сходились в одном месте - у окна, где через прорехи в досках пробивался свет, косыми лучами падая на пол. «Нервничал», - удовлетворенно отметил Забуза, присел на корточки, заглянул под стол и вдруг услышал приглушенные голоса, доносящиеся с первого. Наемник замер, прислушиваясь. Спорили двое, к ним время от времени добавлялся еще один, пытавшийся нерешительно бросить слово в общую копилку. Наемник вскинул пистолет и, стараясь издавать как можно меньше шума, двинулся к выходу. - ... лать! – в голосе панические нотки. – Кто это, блять, вообще такой?! Я говорил, нас накроют, говорил, вы не верили! Давай за пивом, давай покатаемся! С-с-с-у-у-у-к-а-а-а! По середине холла метался парень, запустив пальцы в растрепанные волосы. - Завались! – рявкнули на него. – Прижми задницу к стулу, заебал. - Не, ну а что ты предлагаешь делать, закопать их?! Звук удара перешел в короткую борьбу с предсказуемым финалом. Второй сплюнул и злобно ответил: - Себя закопай, истеричка! – после спросил куда-то в сторону: - Ты ему что вколол? - Б5Б2, - ответили совсем тихо. - Не сдохнет от твоего Б5Б2? Мне во как нужно знать, какого хуя он сюда приперся. - Не сдохнет, - вздохнул все тот же и, засомневавшись, добавил, - наверное. Забуза осторожно выглянул из-за перил и увидел знакомые волосы, разметавшиеся по полу. К Хаку, лежавшему в отключке, подошел высокий парень и ботинком сдвинул его голову в сторону. – Але, подъем! – карие глаза медленно приоткрылись, не выражая ни единой мысли. – О, очнулся, клас-с-с. Ты кто, блять, такой? Хаку назвал свое имя. - Да мне поебать, как тебя зовут, - его схватили за грудки и затрясли, будто тряпичную куклу, - ты говорить будешь, сука?! На кого работаешь?! - Он скажет, подожди еще минут пять, - донесся из угла беспокойный голос, - пока не подействовало. - Нет у меня пяти минут! – вспылил парень и, развернувшись к Хаку, отвесил грубую пощечину. - На кого работаешь?! В глазах потемнело от ярости, волной затопившей враз все тело. Забуза выстрелил, почти не целясь, перепрыгивая через ступени, сорвался вниз. Широкий замах сбил парня с ног, наемник тут же схватил его за куртку и вдарил так, что хрустнула челюсть. Голова дернулась, выпученными глазами пытаясь рассмотреть нападавшего, но встретила костяшки пальцев, чавкнула сломанным носом и откинулась назад. Забуза с перекошенным лицом сжал заглохшему парню горло и ударил снова, пачкая руки в крови. Сбоку завопили. Взъерошенный с ужасом несся на него, замахнувшись для удара битой, и было заметно, что он сам не понимает, как на это решился. Удар пришелся в плечо, Забуза даже не поморщился и с таким же зверским выражением лица перехватил биту, легко вырвав из слабых рук. Медленно поднялся, покачивая спортивным инвентарем, и двинулся на парня. - Мы не хотели, нас заставили! - панически взмахнув руками, заверещал взъерошенный. - Мы просто варили, не продавали! Все там, можете забрать! Его дрожащий палец ткнул в сторону столов, заставленных пробирками. - Где Стэн? – процедил Забуза, продолжая приближаться. - Он уехал еще позавчера! – зачастил парень, - Куда - не сказал! Но я слышал, нечаянно слышал, не подслушивал, но… - Короче! – рявкнул наемник. - Гостиница "Питсбург"! – выкрикнул парень, закрыв голову руками. - Я больше ничего не знаю! Забуза отбросил биту, и взъерошенный тут же бросился со всех ног к выходу, затерявшись среди свалок. Из под стола смотрели круглые глаза бесполого существа в растянутой футболке. Наемник впечатал в него тяжелый взгляд, медленно приходя в себя. - Убьете? – спросили с тревогой в голосе. - Дашь противоядие – не убью. Существо обеспокоенно пожало дрожащими плечами. - Нет противоядия, это наркотик. Прокапать нужно. Выползло из-под стола и оказалось тощим парнем, непонятно как сохраняющим равновесие тела. - Где то, что ты ему вколол? - Здесь, – он ткнул себя пальцем в лоб и, растерев синяки под глазами, добавил: - Больше образцов нет. Забуза посмотрел на Хаку и сжал зубы. - Поедешь с нами, расскажешь все, и не дай бог он умрет, я тебя живым закопаю. Парень затрясся сильнее, но скорее от холода, обхватил себя руками и двинулся к выходу. Док выбежал навстречу лохматый и злой. - Что, опять?! – закричал он, даже не распахнув двери. - Угробишь ты парня, ой, угробишь! - Куда нести? – проигнорировав крики, быстро спросил наемник. - Что с ним? - Вкололи какую-то дрянь, вот он расскажет, - кивок пришелся на сутулившегося позади подростка. Док уставился на него, но вместо расспросов с профессиональной привычкой отрапортовал: - Неси в шестую, сейчас прикатим капельницу. Ты – со мной. И, путаясь в халате, понесся по коридору. Хаку пришел в себя неожиданно, скомкав в кулаке футболку мужчины, но Забуза тут же разжал его пальцы и опустил парня на больничную койку. По его лицу гулял болезненный румянец, взгляд потерял фокус, пытался остановиться на предметах, но не находил опоры и двигался дальше в хаотичном маршруте. - Ты невероятный, - прошептал Хаку, смотря сквозь стену, и наемнику показалось, что он ослышался. Парня штормило: покачиваясь, он сел на кровати, накренился и снова вцепился в футболку наемника, оттягивая ворот. Его руки карабкались по тянущейся ткани к плечам, колени дрожали, не в силах удерживать вес тела, оказавшийся вдруг неподъемным. Наемник попытался отодрать его от себя, перехватив за капюшон, но Хаку неожиданно ткнулся носом ему в щеку и срывающимся голосом добавил: - Поцелуй меня хотя бы раз… Этого хватит. Забузу обожгло. Мягкие губы смазанно проехались по скуле, оставив после себя горячий след, под ворот соскользнули ладони. Наемник шарахнулся в сторону, вытянул его руки из-под своей футболки и сжал запястья, стараясь удержать парня на расстоянии. - Ты бредишь, - в висках стучал пульс. Хаку расплылся больной улыбкой, дернувшись в крепком захвате раз, другой, вдохнул и уронил голову, завесившись волосами. Немая истерика накрыла его внезапно, раскрасив губы малиновым. Он бился, стараясь вырваться, беззвучно раскрывал рот, и его огромные глаза с черными колодцами зрачков намертво врезались в память. Запястья опасно вывернулись, наемник сгреб в охапку трясущееся тело, придавив руки к бокам, и крепко прижал к себе. Страх начал медленно заползать в голову, простукивая мохнатыми лапками нервные окончания. Ворвался Док, шарахнув дверью так, что отвалился кусок штукатурки, заорал, чтобы держали, и, оголив руку, вогнал иглу. Склонился над Хаку, заглядывая в глаза, и, когда парня перестало трясти, шумно выдохнул. - Вы меня до инфаркта доведете когда-нибудь, - поскреб шею и, окинув взглядом Забузу, сказал: - Выйди, проветрись, с таким лицом только на похоронах стоять. Нормально все, не дергайся, если что - позову. Забуза молча вышел из комнаты, привалился в коридоре к стене и, съехав вниз, сел прямо на пол. Его руки дрожали.