Не по плану

—Мистер Андерсон. Я вижу, в этом мире вы столь же предсказуемы, что и в другом. Нео замирает. Голос человека перед ним пробирал до мурашек, и он никак не может понять, отчего: от странно знакомого тона... Или же от того, что этот человек держал перед собой Тринити, как живой щит. И, как вишенка на торте, угрожал ей ножом. Бэйн учтиво наклоняет набок голову, все еще прижимая лезвие к горлу Тринити: —Спасибо, что принесли мне оружие. Положите его сюда. Он кивает на пол возле своих ног. Не обращая внимания на исступленно мотающую головой Тринити, Нео впивается взглядом в лицо человека перед собой. В самом лице ничего такого не было, но вот глаза... Голос... Что-то смутно казалось неправильным. Он выдыхает со свистом воздух и пытается успокоить сбившееся дыхание. Нет. Он не может ее потерять. Только не ее. Нео шепчет напряженно, до боли в глазах вглядываясь в его лицо: —Кто же ты... В ответ ему усмехаются. —До сих пор не поняли? Голос звучит иронично, в чем-то даже высокомерно. Презрительно и вместе с тем вкрадчиво, лукаво и возбуждено. С маниакально-фанатичными нотками. Так... Знакомо. Во всей Матрице был только один человек (не человек), который говорил с ним таким тоном. Никогда еще Избранный не хотел, чтобы его догадки оказались неверными. Нео медленно - очень, крайне осторожно - опускает вниз пистолет. Смотрит в упор на человека перед собой, опасаясь, что стоит ему на миг отвести взгляд, как Тринити тут же умрет. —Отпусти ее. Со стороны голос звучит спокойно, но Нео боится. Не за себя - за нее. К горлу Тринити по-прежнему прижато лезвие ножа. Однако когда Нео отворачивается, короткий (но облегченный) крик свидетельствует о том, что она в безопасности. Пока что. Если он не будет действовать быстро, не факт, что это продлится долго. Словно в подтверждение его мыслей на него тут же кидаются, осыпая жестокими, озлобленными ударами. —Нет места, где я вас не найду и куда я не проникну, — приглушенное рычание (Бэйна?) отдаёт чем-то животным, когда с этими словами он крепко сжимает пальцы на его горле. Нео хрипит. Ему удается сбросить с себя нападавшего, но на то, чтобы глотнуть ртом хоть немного воздуха, уходят драгоценные секунды. И именно этими секундами пользуется его оппонент, когда хватает рукой оголенные провода. А затем чужая рука, вооруженная электрическим разрядом, приближается к его голове. То, что Нео удаётся увернуться в последний момент, является если не чудом - то определено везением. Перекатившись на бок, он практически вслепую бьёт человека в лицо, заставляя выпустить смертоносное оружие. Мощный удар приходится прямо по челюсти неБэйна, как теперь абсолютно точно был уверен Избранный. Он ударяет противника еще раз и хрипит: —Хочешь выжечь мне глаза? Нео усмехается, сжимая кулаки. —Я и без них тебя увижу. Он не солгал: сквозь искаженное ненавистью лицо, сквозь плоть и кровь живого существа он видел пылающие очертания программы. С таким же озлобленным выражением, но уже в неизменных темных очках. Ему ли не знать, как обманчива бывает внешность, и как просто бывает разглядеть за ней худший кошмар жителей Зиона. Нео прыжком делает разворот и впечатывает Смита в стену. Да с такой силой, что от ударной волны где-то на другом конце каюты падает привинченная к столу лампа. А после Нео с удивлением обнаруживает, что, в отличие от привычной для него обстановки, тот не спешит подниматься. Бывший агент медлит, трясет головой, явно против воли демонстрируя растерянность. Растерян и он. В чем дело? От внезапно нахлынувшего осознания ему хочется рассмеяться. В Матрице Смит полагался, помимо интеллекта (Нео вынужден признать, весьма высокого) на технические навыки и грубую силу. Однако в реальном мире... Он улыбается. В реальном мире у Смита не было никакого преимущества. Здесь, в чужеродном теле, на борту человеческого корабля бывший агент был не сильнее того, кого так сильно презирал. Обычного, приземлённого человека из медленно стареющей плоти, со всеми его запахами и сопутствующими неприятными (по мнению агента) параметрами. Который, к тому же, мог опираться только на чистый интеллект: а с ним одним, как ни прискорбно, выиграть драку не получится. Последний факт Нео подтверждает, обрушив на него шквал сильных выпадов, в конце закрепив все мощным ударом головы об пол. Металлическая поверхность "Хаммера" моментально окрасилось кровью. Смит издал полузадушенный стон, но быстро подняться так и не сумел. Поэтому теперь, оглушенный, он трясет головой из стороны в сторону. Дышит тяжело. Колено Нео прижато к его груди, вынуждая оставаться на полу, но даже в таком положении он не забывает с яростью прожигать его беспомощным (ненадолго, впрочем) взглядом. Его вдруг крепко хватают за руки и дергают вверх. Нео усмехается еще раз, после чего притворно-нежно наклоняется в его уху: —Я вижу тебя, Смит. —Отпусти меня, — рычит (теперь уже бывший) страж Матрицы. Брыкаясь в удерживающей его хватке, он лишь сильнее выбивается из сил - но Нео почему-то кажется, что злобы в нем хватит еще часа на три бесплодных попыток вырваться. А кроме того... Нео кажется, что он знает, как с этим бороться. Он так же твердо фиксирует его запястья и наваливается всем весом на оппонента. И с удивлением чувствует обжигающий, прямо-таки проникающий под самую кожу жар чужого тела. Сердце напротив стучит быстро-быстро, но Нео не заблуждается. Это вовсе не от гнева. По какой-то странной причине тело Бэйна реагирует на него, Нео... Таким необычным образом. Хоть это тело вовсе не похоже на смитовское, взгляд не обманывает никогда. Он и без высоких технологий Матрицы может сказать, что из оккупированного органического сосуда на него таращатся пара голубых глаз. Принадлежащие вовсе не человеку, однако с таким искренним, человеческим недоумением в самой своей глубине. Тем забавнее, ухмыляется про себя Нео. Он сумел застать его врасплох. Напуганная программа - такое зрелище определенно стоило всех усилий. —Что вы со мной сделали? — шипит Смит. —Я? — Нео хмыкает саркастично, — Ничего. Кожа под его рукой все такая же лихорадочно-горячая. Он слышит слишком учащенное дыхание. Может разглядеть мельчайшую дрожь в кончиках чужих пальцев. Нео не может сдержать хитрого прищура. —Это не тело Бэйна так реагирует, — с еле заметной усмешкой он произносит, наклоняясь еще ближе, — А ты. —Закройте рот, мистер Андерсон! Попытки вырваться возобновляются с удвоенной силой. Избранный практически видит, как руки Смита-Бэйна тянутся куда-то к нагрудному карману - Нео предполагает, в поисках темных очков. Спрятаться за ними, сбежать из этой проклятой реальности. Ироничный шепот прерывает наступившую тишину: —Как жаль, что Бэйн не носил черных очков, да, Смит? У бывшего агента перехватывает дыхание, когда на него наваливаются всем телом. Непонятно, шокирован он или разъярен, но Нео полагает, что это не настолько важно. С новообретенными ощущениями программа разберется как-нибудь сама. Его дело - только подтолкнуть. И Нео подталкивает. Все так же удерживая руки другого, чтобы его нечаянно - или специально - не ударили, он поднимает рубашку рядового члена экипажа и водит пальцами по рельефу мышц. Смит вздрагивает. —Я... Я не хочу, — корпус Бэйна под ним извивается, но как-то совсем неуверенно и будто бы с неохотой. Заторможенно - как если бы Смит изо всех сил старался понять язык чужого тела. Приспособиться к вечно меняющимся, лихорадочным движениям нового транспортного средства. Нео вздыхает. —Из тебя плохой лжец. Он кидает ироничный взгляд ниже пояса (не)человека: на потертые временем штаны с характерной выпуклостью. Нео мог бы предположить, что это пистолет... Если бы не был на все сто с лишним процентов уверен, что Бэйн не носил с собой оружие. Тело под ним ощутимо напрягается, когда Смит изваянием застывает на месте. Отворачивает голову и прячет глаза, будто сама мысль о чем-то столь низменном вызывала у него стыдливое отвращение. Стыд у программы? Вряд ли. Даже если бы его код сбоил изначально, это не объясняет наличие чего-то столь человеческого у агента. Пускай и однажды уничтоженного. Тем не менее, Смит все так же отпихивает его руки в сторону, подальше от ремня брюк и собственной гордости. И смотрит через плечо вызывающе, с раздражающей спесью. Избранного не покидает стойкое ощущение, что он пытается совратить неумелого подростка. Он чуть кривится от этой мысли и разворачивает вирус к себе лицом: так, чтобы видеть его лицо сквозь человеческую оболочку Бэйна. И чтобы не забыть, кто перед ним. Смит рвано вздыхает, когда Нео проводит рукой по жестким волосам. В изгнании было немного возможностей помыть голову, поэтому корни волос Бэйна носили сальный, влажновато-грязный оттенок. Очень странно касаться его вот так, не в сражении. Когда целью является не победа, а удовольствие. Нео кажется это очень, прямо до безумного неестественным, но он продолжает массировать кожу на голове. Кожу Бэйна, а не Смита - но сейчас это было неважно. Если быть с собой совсем откровенным, он понятия не имел, нравится это бывшему агенту или нет. Но, судя по тому, как тот вздохнул и даже самостоятельно расстегнул ремень на брюках - нравилось, и еще как. Краем сознания Нео жалеет, что на Бэйне нет галстука. Он без труда мог увидеть вместо лица человека лицо программы, но вот конкретно этот предмет одежды сейчас пришелся бы кстати. Смит не издает ни звука все то время, что Нео обхватывает его сзади за плечи. Молчит, когда слышит шорох спускаемых брюк и чувствует тело другого в своём (временном). Даже когда поступательные толчки становятся сильнее, он лишь заторможенно дергает головой. И больше ничего. Впрочем, Нео знает язык тела гораздо лучше вируса-мизантропа, впервые вышедшего в мир иной. Чувствуя, как сжато изнутри кольцо чужих мышц, Нео вполголоса произносит (как он хочет надеяться, успокаивающе): —Ты напуган. Так больнее. Расслабься. —Как будто если бы я был расслаблен, это было бы менее кошмарно, — звучит ядовито-злобный ответ. Смит-Бэйн упирается локтями в стену, стискивает вместе зубы и дрожит, дрожит, дрожит - Нео не знает, от боли или удовольствия, но ему это не нравится. Это неправильно. Он говорит негромко ему на ухо: —Если хочешь, я остановлюсь... Тебе надо только попросить. Смит молчит, глядит исподлобья, сопя тихонько, а Нео удовлетворенно подытоживает: —Но ты не хочешь. Потому что тебе нравится. Прижимая тело агента к своему, он чувствует, как сердце колотится сильно-сильно. Сердце не Бэйна, но Смита. Впрочем, Нео уже не уверен. Нео уже ни в чем не уверен. Потому что еще минуту назад он пытался размозжить череп пораженного вирусом повстанца - а теперь этот самый череп так приятно ложится в руку. Увесистой, мягкой тяжестью. С негромкой требовательностью он вопрошает у выгибающегося под ним существа: —Смог бы ты испытать это в Матрице, которую считаешь своей? Ему не отвечают. Только по-прежнему часто дышат, будто с непривычки у Смита кислородное голодание. Он сжимает его плечо до кровавых синяков в последний раз и выходит из чужого тела. Отталкивая от себя агента, Нео выдыхает: —Такова цена свободы, Смит. Ты презираешь людей, потому что завидуешь им. С последними словами бывший агент издает полухрип-полустон, скрюченные поломанными змейками пальцы царапают стену. Вжимаясь крепче в теплое тело, Смит-Бэйн поворачивает голову, чтобы в последний раз посмотреть на Нео злобным, ненавидящим взглядом. И кончает. Секунду спустя Нео глядит на труп Бэйна, теперь уже свободный от влияния инородной программы. Вокруг головы расползается большое кровавое пятно, а руки изломанными прутьями упираются в пол. Несчастный член экипажа мертв - в отличие от его трудноубиваемого паразита. Перед тем, как пошатнуться и осесть на пол, Нео успевает заметить только огонь, много огня, из которого на него смотрит лицо Смита. Рот кривит оскал, а неестественно механический голос расплавленным свинцом вливается в уши: —Это еще не всё, мистер Андерсон... Это еще не всё.