Предсвадебный переполох

      Хотч бросает взгляд на наручные часы, которые радостно оповещают его, что он безбожно опаздывает, и скрипит зубами. Ну неужели так сложно идти правильно? Эти самые часы, виновники его опоздания, с насмешкой подмигивают ему солнечными бликами и не отвечают. Справедливости ради, он мог бы давно их поменять, но они являются памятью — как о самом дерьмовом, так и одновременно — самом лучшем периоде в его жизни.       А Хотч не дает себе об этом забыть.       Гендаль недовольно мяукает, напоминая о своем существовании, и Хотч автоматически протягивает руку, чтобы погладить переноску. Кот будто чувствует и остро переживает каждую дополнительную минуту, которая отделяет его от встречи со своим хозяином, и начинает беспокоиться еще в начале дороги. Обычно тихий, сейчас этот пушистый комок донимает его своим мяуканьем уже около получаса, и Хотч, не покривив душой, отлично его понимает. Он ненавидит эти минуты так же сильно. Как же ему хочется вдавить педаль газа и нарушить удушающее ограничение скорости! Но удушение почувствует уже он, если позволит себе податься порыву, потому что он должен заботиться о коте, а испуг от быстрой езды не тянет на заботу от слова «совсем».       И о коте он и правда заботится. В отличие от своего режима питания, сна и прочего, что составляет жизнь унылых, но здоровых и полных сил блюстителей здорового образа жизни.       После очередного поворота он наконец видит потрепанную и уже давно мигающую с перебоями вывеску кафе, и Хотч… откровенно позволяет себе преодолеть последние метры со скоростью, которую точно не одобрил бы ненавидящий беспорядок и несоблюдение правил Граут. Кот радостно (за все это время он научился определять каждую интонацию пушистого создания) мяукает его маневру и смиренно затихает, когда Хотч припарковывается. В помещение он заходит со слегка колотящимся сердцем, сжимая в руке ручку переноски, и обводит взглядом все столики.       Хотя в этом не было нужды. Человек, к которому он пришел, обладает особой аурой, притягивающей к себе взгляды, и Хотч находит его спустя несколько секунд. Он ухмыляется, делает пару шагов, попадает в чужое поле зрения, и…       — Гендаль! — радостно приветствует кота Рикс, забирает переноску и улыбается коту, который с такой же радостью мяукает в ответ. Хотч вздыхает.       — Я тоже рад тебя видеть, дружище, — подмигивает он, отказываясь признавать, что эта улыбка вызывает в нем такую же реакцию, как и у кошака. За исключением мяукания, конечно. Хотя…       Рикс слегка краснеет и отводит взгляд. Но после этого возвращает подмигивание, ставит переноску рядом с собой и жестом зовет официантку. И пока их момент объединения не успели прервать, Хотч окидывает взглядом все изменения в друге и удовлетворенно кивает. Рикс загорел, что можно было ожидать от двухнедельной командировки на Гавайях, и ему идет. Он пришел в костюме, который Хотч раньше не видел (Хотч постоянно размышляет над размером его гардероба), и он выгодно подчеркивает его фигуру. И длинные волосы уложены в простую, но так хорошо смотрящуюся на парне прическу, из которой выбиваются несколько прядей (которые так хочется намотать на свой палец… чтобы они уж точно не смогли попасть в блюдо и напиток, а не по какой-нибудь другой причине).       — Бизнес-ланч, — бросает Хотч официантке, и она делает пару заметок в блокноте.       — Кофе. И пару эклеров, — не сдерживается от искушения вечно следящий за фигурой Рикс, на что Хотч с ухмылкой поднимает бровь. Рикс улыбается, обескураживающе пожимая плечами, и ручка официантки начинает двигаться медленнее. Она бросает несколько взглядов на эту улыбку, и ее собственная превращается из профессиональной в соблазняющую.       Поразительное совпадение — настроение Хотча меняется обратно пропорционально количеству людей, которые пытаются флиртовать с его лучшим другом. Наверное, если постараться, из этого можно даже вывести какой-нибудь математический закон, благо экспериментальная база довольно огромная.       Рикс вопросительно смотрит на девушку, которая задерживается у их столика, и автоматически поправляет ворот рубашки. Это действие натягивает рукава рубашки и обнажает его запястья, а также увеличивает время задержки. Девушка наклоняется в его сторону и с придыханием спрашивает:       — Я могу еще чем-то вам услужить?       И Рикс улыбается ей.       Математический закон станет сложнее, но вместе с тем — интереснее, если добавить к нему новую переменную в виде флиртующего и не осознающего этого Рикса, который к своим годам так и не понял, насколько, на самом деле, он привлекательный.       Официантка улыбается, Рикс улыбается, Хотч ухмыляется, сожалея, что не превысил скорость до критичной и не врезался в грузовик, и в этот момент Гендаль издает мяукание. Официантка переводит взгляд на переноску, которую до этого не замечала вследствие наличия намного более успешно привлекающего внимания Рикса. Ее улыбка пропадает. И лицо приобретает хмурое выражение.       — К нам с животными нельзя.       Улыбка Рикса пропадает тоже.       Как же Хотч, все-таки, любит этого кошака!       — Он же в переноске. И мы не собираемся задерживаться надолго. Обещаем, он не принесет проблем.       Девушка в сомнении осматривает переноску. Гендаль, будто почувствовав на себе взгляд, дружелюбно мурлычет. Сомнение становится чуть меньше, но в момент, когда она оглядывается на менеджера, оно увеличивается до космических масштабов.       Ладно, настало время Хотча блистать и очаровывать.       — Мы с моим другом давно ходим в ваше заведение, — начинает он свое очарование, — и без ума от ваших эклеров. Это было бы ужасно — их не попробовать. И мы — довольно благородные люди. Всегда оставляем большие чаевые за хороший сервис.       Пытается ли решить проблему взяткой? Да.       Официантка моментально меняется в лице, делает пару пометок в блокноте и уходит, бросив любезное:       — С другой стороны, как можно прогнать такого симпатяжку? — Гендаль согласно мяукает, хотя ее обращение было направлено явно не на кота.       И можно ли его судить, если это работает?       — Хэй, ты не обязан…       — Ой, замолчи, — он закатывает глаза. — Я не хочу провести следующий час в поисках кафе, толерантных к животным.       Рикс улыбается.       — Ты просто замечательный друг.       И как от некоторых фраз может быть одновременно так сладко и так кисло на языке?       Вскоре им приносят заказ, и следующие полчаса они тратят на болтовню, не несущей за собой никакой цели, кроме как насладиться обществом друг друга. Поразительно, насколько легко ему открываться и разговаривать о любой чепухе, когда его слушателем является Рикс. Мягко, но с настойчивыми толчками, он научил его говорить о своих чувствах и раскрывать комплексы, и постепенно… стало легче. Постепенно стала забываться та ужасная авария, операция, месяцы беспомощности, ночи, когда он не мог уснуть из-за мучавшей фантомной боли в уже механической руке, и дни, когда отражение в зеркале вызывало лишь отвращение. Но со временем… со временем он начал с этим мириться. А когда на курсах реабилитации познакомился с Риксом, окончательно принял свою новую жизнь и то, что она ему принесла. Когда закрывается дверь, открывается окно — так, вроде бы, говорят?       В конце концов, рука и половина лица — не такая большая плата за друга, который стал самым важным человеком в его жизни.       Один бизнес-ланч и два эклера спустя они переходят к умиротворенному молчанию. Гендаль тихо мурчит в своей переноске, никому не мешая, и Рикс периодически с улыбкой кидает на него взгляд. Одним из самых драгоценных воспоминаний для Хотча является вечер, когда они, утомленные рабочей неделей, собрались на вечер пива, чипсов и фильмов про супергероев. По итогу все кончилось тем, что они выпили пиво, забили на фильмы и провели весь вечер, пересказывая забавные случаи своей школьной жизни и поглаживая мягкую шерсть Гендаля, развалившегося между ними. Они заснули прямо на диване под мурчание кота, и Хотч часто возвращается к этому моменту, когда снова хочет ощутить тепло и спокойствие в своей жизни.       — У меня есть новости, — Хотч выныривает из своих мыслей и вопросительно мычит. А Рикс неожиданно краснеет и отводит взгляд. Хотч поднимает брови. — Знаешь… в последнее время я много думал о том, какое будущее я хочу построить. В каком направлении двигаться на работе, в каком городе окончательно осесть… и с кем провести остаток жизни.       Его бедное, старческое сердце резко пускается в галоп.       — Гендаль тебя больше не устраивает? — шутит он, специально глядя прямо в чужие глаза. Лучшая атака — это нападение. И с такой тактикой Рикс никогда не поймет, что…       — Я не против завести второго кота, — шуткой на шутку отвечает Рикс, но его волнение очевидно поднимается. — Просто… в последнее время в моей жизни… появился человек. Невероятно дорогой мне человек. И я хотел… Хотел бы разделить с ним все свои будущие мгновения.       Последнее он говорит неожиданно серьезно и твердо, отвечая на прямой взгляд таким же. В нем чувствуется уверенность, убежденность в своих словах. Рикс все обдумал и не собирается отступать. И эта черта…       Является той, в которую когда-то Хотч бесповоротно и окончательно влюбился.       — Рад за тебя, — вспомнив, как должен отреагировать хороший друг, отвечает он, все так же не отводя взгляд. Все хорошо. Он справится с этим. Он должен, черт побери. — И когда ты собираешься нас познакомить? Должен же я знать, кого не звать на мальчишник, — отлично. Вполне в его духе. Судя по расслабленному лицу Рикса, у него вполне получилось ответить правильно.       — Вообще-то, в самое ближайшее время. И кстати про мальчишник… Я хочу сделать предложение. Официальное. Самое настоящее. Так, чтобы мои намерения выглядели серьезно. И, — тут он неожиданно смущается снова, — и я хотел попросить у тебя о помощи. С этим.       Ну почему жизнь подкидывает Хотчу такие дерьмовые испытания? Господи, слышишь? Он не является твоим самым крепким солдатом! У него тоже есть чувства и свои слабости! Почему он должен постоянно мириться с тем, что подкидывает ему жизнь?!       — Помощь с чем? — уточняет он, не слыша свои же слова.       — С предложением. Я же знаю, что ты раньше этим занимался. Поможешь организовать все в лучшем свете? Я не хочу, чтобы это прошло ужасно, и это предложение запомнилось нам обоим, как самый позорный день нашей жизни.       Этот день превратится в самый позорный день жизни Хотча, если он сейчас же не успокоится и вспылит или, еще хуже, впадет в истерику. Он прикусывает язык, тщательно контролируя выражение своего лица, и спустя несколько секунд с трудом приходит в себя.       — Как ты посмел напомнить о моем позорном прошлом?       — О том, что ты вел свадьбы? — невинно уточняет Рикс, так же невинно улыбаясь.       — И я был бесподобен.       — Поэтому я прошу тебя об этом. Я… доверяю тебе. О, и не волнуйся, саму свадьбу ты вести не будешь, — добавляет он, увидев его скептическое выражение лица. — У тебя это все равно не получится сделать.       Вау. Мало того, что любовь его жизни попросила организовать предложение о браке своему любимому человеку, так еще и моментально отстранила от самого важного момента в своей жизни. Как чудесно. Просто потрясающий день.       — Потому что я буду слишком пьян после мальчишника?       — Потому что кому-то нужно будет присмотреть за Гендалем, — абсолютно серьезно отвечает Рикс, и Хотч даже не пытается понять, является это шуткой или нет. Зная отношение парня к своему питомцу, он вполне может поставить благополучие кота выше всего остального. Хотч потягивается, «невзначай» бросает взгляд на часы и делает удивленное выражение лица.       — Ох, дружище, что-то я засиделся. Проект сам себя не сделает, понимаешь, — он жестом подзывает официантку и копошится в портфеле, доставая кошелек. Рикс, не отрываясь, наблюдает за каждым его движением, и Хотч вздыхает. — Конечно я помогу. Хотя я и не одобряю, что ты так скоропостижно покидаешь наши ряды холостяков…       Рикс смеется и тянется через стол, чтобы хлопнуть его по плечу, но почему-то задерживает прикосновение. Он смотрит на него с благодарностью и чем-то еще, что Хотч не может опознать, и мягко сжимает его плечо. К сожалению, это не длится долго, и спустя несколько минут и оплаченный за двоих счет (Рикс возмущается, но Хотч машет на это рукой), он выходит из помещения и садится в машину.       Чтобы истошно ударить по рулю, вымещая чувства, и прошипеть сквозь зубы:       — Блять, блять, блять, блять!       У Хотча и правда есть огромный и немного постыдный опыт в организации свадеб, помолвок и в принципе любых более-менее крупных мероприятий. До того, как ему удалось по рекомендациям устроиться в крупную айти-компанию по производству экспериментального оружия, он был простым безработным выпускником технического университета без опыта работы и должного понимания, как вообще ведутся дела во взрослом миром. Поэтому он брался за любую подработку, пользовался связями, полученными за годы обучения, и нашел свое пусть и не призвание, но стабильный путь заработка.       И он был в этом чертовски хорош.       «Так, ладно», — думает Хотч, стараясь абстрагироваться. В предыдущий вечер он дал эмоциям завладеть разумом, а также кошельком и количеством выпитого спиртного, и, пусть лучше ему и не стало, но он не может позволить себе забываться и дальше. У него есть дела. Есть ожидания окружающих его людей. Поэтому он приступает к составлению плана с методичностью и хладнокровием, которые не раз спасали его в прошлом. — «Для начала нужно оценить размах».       — Ох, мой любимый человек? — нервно смеется Рикс из динамика телефона. Хотч постукивает кончиком стилуса по планшету, размышляя, какой дизайн подойдет для будущих свадебных приглашений лучше всего. Это, конечно, немного самонадеянно с его стороны, но Хотч считает, что во вкусах Рикса он иногда разбирается лучше него самого. И он, черт возьми, его лучший друг. Он хочет быть причастным к самому важному событию в чужой жизни хотя бы косвенно. — Ну, он… не любит публичность.       — Значит, воздушный шар вычеркиваем.       — Воздушный шар?.. А чего не космический корабль? — Рикс не получает ответа, и спустя пару мгновений тишины неуверенно продолжает. — Думаю, сделать это в кругу друзей… будет лучше всего.       — Тогда узнай у друзей твоей пассии, когда они смогут выделить день на… назовем это «грандиозной попойкой». В конце концов, все такие мероприятия оканчиваются именно ею.       Так. Вроде бы достаточно дружелюбно. И сказано полностью в духе «лучшего-дружбана-на-все-времена» Хотча. Хорошо.       — Я прямо слышу, как ты подмигиваешь, — вздыхает Рикс, на что определенно не подмигивающий Хотч ухмыляется. — И это не будет сложным. У нас общий круг общения.       Хотч озадаченно подмигивает (он честно хотел моргнуть, но иногда мимика левой стороны его лица дает сбой). Рикс общается не с таким большим количеством людей. По факту, в кружок его друзей, с которыми он готов разделить волнительный и важный момент своей жизни, входят парочка друзей детства, коллеги кампании, в которой работают они оба, и те несколько человек, с которыми они познакомились в реабилитационном центре.       И это означает?.. Что Хотч как-то умудрился проворонить момент, когда его друзья завели отношения?!       — Удачи тебе вытащить Августу из офиса, а Афия из мастерской. У него очередной приступ вдохновения, от которого страдают все, включая его самого.       Так… первая удочка заброшена… Осталось только жертве проглотить наживу, и…       — О, Афий уже пообещал, что придет в любой момент, если предупредить, — леска натягивается, — а Августа… хм… даже не знаю, стоит ли ее в это впутывать.       Неужели на этом рыбка срывается с крючка?       — Она оторвет голову нам обоим, если узнает, ради чего мы пожертвовали ее вечером оргий и жертвоприношений.       — Перестань называть ее курсы латинского языка так, — в сотый раз вздыхает Рикс, очевидно, улыбаясь их давней шутке. — Скорее, она это сделает, если мы ее не позовем. Она ненавидит узнавать все от других.       Хотч никогда не любил и не понимал страсть к рыбалке и часовому просиживанию штанов в ожидании, но сейчас… сейчас он чувствует себя тем самым американцем из телевизора, который поймал рекордно огромного осетра и улыбается на камеру сумасшедшей улыбкой человека, у которого помимо рыбалки нет ни личной жизни, ни каких-либо нормальных увлечений.       Схема на планшете, набросанная за пару минут, становится чуть меньше, потеряв в себе пару ключевых звеньев.       — Пожелания к дресс-коду? Музыке? Список закусок?       — О, сделай все на свой вкус, — довольно равнодушно для человека, который буквально планирует одно из ключевых событий в своей жизни, отвечает Рикс. Хотч с трудом сдерживает в себе порыв вцепиться пальцами в волосы. Почему он продолжает сводить его с ума?! — Я доверяю тебе.       — Окей… Но не жалуйся потом на обилие Дафт Панка в плейлисте, мой друг.       — Не думаю, что у меня возникнет такая мысль, — чему-то улыбается Рикс. И как только Хотч собирается перейти к следующему раунду вопросов, из телефона доносится судорожное: — Гендаль, нельзя!       И звук громких шагов и такого же громкого мяукания. Пару мгновений с чужой стороны доносятся только копошения и сдавленные крики, потом — резкая тишина, и только после пары минут молчания Рикс говорит запыхавшимся голосом:       — Это все гребанное растение! Гендаль с ума сходит от него. Нужно сказать Тори не тащить в квартиру все, что плохо приживается в ее магазинчике.       — Кошак в порядке? — на автомате спрашивает Хотч и, получив удовлетворительный ответ, продолжает: — Тори? Ты снова наступаешь на те же грабли?       — Ты прекрасно знаешь, что у нее вечные проблемы с жильем, — неодобрительно отвечает Рикс, ведь ему почему-то не наплевать на бывшую, которая приносит больше проблем, чем чего-то еще. Ну, по мнению Хотча. Рикс на удивление привязан к этой девушке. А эта девушка на удивление привязана к его квартире. — Она всегда желанная гостья в нашем доме.       А еще вечно всплывающая в самый неподходящий момент, как, например, в этом разговоре.       — Черт, Гендаль… — Рикс отвлекается на, очевидно, кота, а после слегка паникующе и быстро говорит: — Слушай, я понятия не имею, что это за растение, лучше я съезжу к ветеринару.       И отключается до того, как Хотч неохотно бы сказал, что Тори вряд ли притащила в квартиру с животным что-то, что могло бы ему навредить.       Он может, конечно, написать сообщение…       Но как он может упустить возможности испортить отношения своего, кхм, лучшего друга с раздражающей бывшей, от которой давно стоило бы избавиться?       «Мне действительно стоило подстроить несчастный случай с грузовой машиной при ее очередном переезде»*, — мрачно думает Хотч, ставя рядом с именем Тори вопросительный знак. И переключается на проект, который ему давно следовало бы закрыть, чтобы хоть чем-то занять свои мозги. [*характерная для канона ебанца, потому что мы любим Хотча даже после его шутки о том, что им стоило бы оставить бывшую под обстрелами роботов*]       С Орвоном все получается даже слишком легко. Они встречаются на плановом осмотре, где Хотч нехотя дает ему провести все необходимые тесты и опросы, и после они заводят непринужденный разговор о предстоящих выходных. Хотч давит на его давнюю и очевидную для всех, кроме Рикса, влюбленность в этого самого Рикса и безжалостно оборачивает ее против самого парня. Пара намеков на то, что Рикс стал все чаще пропадать из поля зрения, отменять их дружеские посиделки и вечно витать в облаках, и Орвон превращается в тревожный и неуверенный в себе комок, который соглашается с тем, что все это звучит чертовски подозрительно. Он кивает на все даже слишком глупые отмазки Хотча, которые он придумывает, чтобы обосновать поведение их друга, и так очевидно цепляется за возможность отмести идею, что Рикс попросту кого-нибудь себе нашел, что цепочка разрывается сама собой. Хотч мысленно потирает руки. Его давненько волновала эта слишком близкая и напрягающая связь между этими друзьями детства, поэтому он с удовольствием зачеркивает имя Орвона в своем планшете.       — К слову, когда ты будешь свободен? Рикс хочет собраться всем гарнизоном и совершить налет на бар или ночной клуб.       — Только не говори, что он снова хочет повторить тот позор, — стонет Орвон, очевидно, вспоминая ту грандиозную пьянку, когда Рикса повело от двух слабых коктейлей и он привлек к себе внимание всего клуба, ввязавшись в несколько драк за пять минут, выйдя победителем из каждой. Честное слово, они оставили его на несколько минут.       — Вряд ли ему удастся повторить это, — ухмыляется Хотч. — Но в его намерениях явно есть мысль заставить всех запомнить этот вечер надолго.       — Надеюсь, хотя бы в этот раз обойдется без раздеваний, — бормочет Орвон.       — Пока с нами Августа… ничего не обещаю, — подмигивает Хотч. Он вносит в органайзер расписание знакомого и прощается с ним. В какой-то момент ему становится даже жалко парня. Когда Орвон выглядит потерянным и очевидно неудовлетворенным собой, у Хотча появляется ощущения соприкосновения, солидарности с несчастным, который так очевидно и так безнадежно цепляется в свою влюбленность. В конце концов, так ли они отличаются? Оба считают себя слабыми, дефектными, и оба влюбились в недостижимость, который постоянно кажется таким близким, но таким далеким одновременно.       Только вот Хотч прекрасно понимает свое место, а Орвон упорно стремится покинуть свое.       И это порядком так его раздражает.       Цветы. Какое предложение обходится без цветов?       — Без понятия, — говорит Рикс, когда Хотч спрашивает его об аллергии (снова по телефону. Им упорно не удается встретиться на этой неделе, что, с одной стороны, расстраивает, а с другой позволяет выстрадать свою боль без посторонних). — О, но только не розы. Мы оба ненавидим их.       Что ж. Это Хотч понимает. Слишком вульгарно и пошло. А также банально. Он, конечно, не в восторге от мероприятия, которое ему поручили приготовить, но Рикс… Рикс заслуживает что-нибудь особенное.       — Без понятия, — пожимает плечами Тори, вызывая у Хотча нервный тик здорового глаза. — Кому-то нравятся ромашки. Кому-то тюльпаны. Однажды один шутник заказал через нас своей девушке букет пальмовых листьев, и она была в восторге, — улыбается девушка, не отрываясь от ухода за своими растениями. — Все зависит от человека. Тут нет универсального варианта.       Может ли бывшая Рикса быть еще бесполезнее?       Так, Хотч, успокойся, сделай пару глубоких вздохов и приди в себя.       Дело в том, что его не раздражает сама Тори. Его просто раздражает всё, что она под собой подразумевает. Её статус бывшей обозначает, что она держалась с ним за руки, она делила с ним радостные и печальные моменты, она прижималась своими губами к чужим, и она одним своим существование является постоянным напоминанием того, что случаи, когда люди сходятся со своими бывшими, не так уж и редки.       Вдруг в тишине ее небольшой квартиры раздается громкое и чертовски знакомое мяукание, и через мгновение в комнату вальяжно заходит… Гендаль. Собственной персоной. Довольно мурлыча, когда девушка наклоняется и проводит ладонью по его шерсти.       И она заботится об их чертовом кошаке!       Не то, чтобы Хотч серьезно ревновал кота. Но он успел прикипеть к нему за все те разы, что соглашался присмотреть за ним во время очередных разъездов неугомонного хозяина, и он вполне был готов помочь еще раз. Это его работа. Его кошак.       Будто делая это специально, Гендаль проходит мимо, не останавливаясь, чтобы привычно потереться об его ноги, что заставляет Хотча нахмуриться еще сильнее. Она точно чем-то пичкает это животное, иначе он не может объяснить его сверхъестественной любви к ее прикосновениям.       — Ох, Рикс уехал на выходные, попросил меня присмотреть за ним, — своим мелодичным голосом объясняет Тори очевидное, возвращаясь к растениям. — Гендаль — просто душка!       И правда душка. Вонючая такая. И вредная.       Теперь Хотч даже вышел из категории людей, которым можно доверить четырехлапого спутника. Супер.       — Но ты можешь посмотреть язык цветов и составить свой букет, — перескакивает на старую тему Тори, в очередной раз демонстрируя свою способность думать и говорить о сотне вещах одновременно. — Думаю, это будет даже трогательнее.       Хотч с неохотой признает эту мысль хорошей. Что ж, errāre humānum est?*       Они сидят в не то чтобы уютном, но приемлемом молчании, пока Хотч листает небольшой словарик. Дружелюбие? Надежда? Печаль? Тори моментально все поймет, стоит ему хотя бы попытаться запихать в букеты желтые цветы. И… честно сказать, он не хочет, чтобы его чувства выставлялись на публике, еще и в такой момент. Любовь? Страсть? Что еще Рикс может испытывать к человеку, которого скрывает ото всех, включая своих лучших друзей? Что такого может быть в этом человеке, что заставило Рикса потерять голову и… захотеть провести остаток своей вечности именно с ним. Что есть у него такого, чему не хватило ему самому?       Хотч захлопывает книгу, вызывая легкую дрожь у Тори, за что моментально начинает испытывать чувство вины. Почему он взъелся на девушку, которая, по сути, мечтает только о том, чтобы жить в спокойствии и заниматься своим любимым делом? Разве она не заслуживает хотя бы немного уважения за то, что осталась верной подругой несмотря ни на что?       — Ох, да, Хотч! Мне немного неловко просить, но ты сможешь помочь мне на этих выходных с переездом?       — Опять? — Хотч поднимает брови. Тори дует на спадающую челку — результат очередного неудачного эксперимента, — и робко улыбается.       — Только у тебя лицензия С класса. И там немного. Хочу перевести оставшиеся вещи от Рикса.       Хотч внимательно смотрит ей в лицо.       — Что? У меня не может все наладиться в моем цветочном? — возмущенно складывает руки на груди девушка, неправильно восприняв его сигналы. — Мы, вообще-то, открываем сеть! И все идет вполне хорошо! И вообще! Я планирую завести собаку!       Гендаль, проходивший мимо, останавливается и в удивлении мяукает. Он поджимает уши к голове и смотрит на воинственно настроенную девушку, не собиравшуюся отступать. Они с котом обмениваются взглядами, и после этого Гендаль красноречиво запрыгивает на колени Хотча и трется об его черную (это всегда именно она.) одежду в требовании ласки и внимания.       Хотч поднимает руки.       — Рад за тебя, подруга, — а еще больше — за намерение навсегда переложить заботы о благополучии кота на его плечи, а также за то, что вопросительный знак рядом с ее именем очевиднейшим образом исчезает. Тори в сомнении смотрит на него в поисках скрытой издевки, и, не найдя ее, успокаивается и с воркованием возвращается к своим растениям. Как же быстро меняется настроение у этой девушки.       Между ними снова повисает тишина. Хотч бездумно осматривает помещение, продолжая поглаживать мягкую шерсть, и натыкается взглядом на цветы, не пользующиеся особой популярностью у влюбленных, которые постоянно приходят в цветочный Тори.       Гладиолусы.       Ну конечно. [*Ошибаться — человеческое свойство.]       У Хотча схвачено практически все. Он организовывал целые свадьбы и за меньшее количество времени, а помолвка в кругу близких и вовсе не требует каких-либо особенных организационных решений. Он бронирует крышу проверенного ресторана, в котором их компания была кучу раз (иногда ему тяжело оправдывать как себя, так и своих, кхм, работодателей в мажорстве, но сейчас это играет на руку) — это достаточно уютное, но официальное место, чтобы помолвка запомнилась, но никого не смущала. Ему пришлось изрядно постараться в выборе живой музыки — если со Сторцией, ненавидящей классику, еще можно совладать, то Лабель достаточно четко дал понять, что не потерпит даже нотки джаза, когда однажды демонстративно вышел из конференц-зала и сорвал сделку, влетевшую их кампании в несколько миллионов долларов. Но, кажется, никто не будет против ар-н-би — вряд ли в нем разбирается хоть кто-то, кроме них с Риксом.       Он договорился даже насчет освещения. И цвета салфеток. И формы официантов, чтобы они не привлекали слишком много внимания, но и не сливались с тенями. Он, как это говорят, «запарился», чтобы это чертово предложение прошло идеально.       Он оторвет голову возлюбленному человеку Рикса, если услышит гребанный отказ. Он даже представить себе не может, что может найтись человек, который на предложение руки и сердца от Рикса скажет «нет», но он натуральным образом убьет этого идиота. Если, конечно, успеет добраться до него раньше Тори/Августы/Сторции/подставьте_имя_любого_друга_Рикса. И за разбитое сердце друга, и за впустую потраченную организацию. И за себя в придачу, если уж на то пошло. Кстати говоря о Сторции.       Её имя все еще смущает его при каждом взгляде на эту несчастную схему. Она слишком подходит под категорию человека, который мог бы послужить опорой для Рикса на его жизненном пути. Она решительна, не позволяет никому сбивать себя с намеченного пути, понимает и готова разделить с человеком, которого считает своим близким, все трудности, и она попросту чертовски хороша. Она была бы идеальным вариантом, если бы Хотчу пришлось выбирать человека, которому он мог поручить заботу о своем лучшем друге.       Если честно… это слишком тяжело. Смотреть на этот список и подмечать в их знакомых все те черты, которыми не обладает он. Никто из них не является дефектным уродом. При желании, он может представить, как Рикс проживает с каждым из них счастливую жизнь. А что может дать он, кроме бесконечных проблем? Он идеальный друг. Человек, к которому можно прийти со своими неуверенностями и выслушать искренний совет. С которым можно провести вечер пятницы, чтобы не пить в одиночку. Тот, кто всегда рядом, но при этом — всегда с дистанцией между ними. Он может шутить, может подкалывать, может в редких приступах мудрости выдавать глубокие мысли, чтобы успокоить и поддержать…       Но его нельзя полюбить. В их отношениях нет такой функции.       Осознание этого с каждым годом дается все тяжелее.       Тяжелые мысли придают рвения сбежать от них на тренировке, но отнимают все моральные, и к концу он чувствует себя, как выжатый лимон. В соковыжималке, которая способна справиться с металлом, конечно же. Сторция, уловив его настрой, давно отошла к другим посетителям спортзала, но запустить этот выматывающий мыслительный процесс успела. Поразительная женщина. И как она успевает и состоять в личной охране их начальства, и тренировать клиентов в фитнесс-клубе, и высасывать из него все нервы?       И, видимо, встречаться со вторым телохранителем все тех же личностей, которых ему по договору запрещено обсуждать с посторонними. Хотч осторожно прикрывает двери раздевалок, оставляя Сторцию и Граута наедине, и пусть его уничижительные мысли если не исчезают, то становятся чуть меньше и назойливее.       Так вот, у Хотча схвачено все.       Кроме дресс-кода.       Он всегда был плох во всем, что касалось гардероба, стиля и всего, что с ними связано. В отличие от того же Рикса. У него попросту нет нужды в дорогой и брендовой одежде, и практически всегда его можно увидеть либо в простом черном костюме, либо неофициальной обычной одежде наподобие джинсов и футболок.       А Рикс и невзрачность не соотносятся совсем.       Каждый его выход в свет будто рассчитан на то, чтобы произвести впечатление. Все элементы одежды и аксессуаров идеально подобраны друг к другу, волосы — ухожены и уложены в незамысловатую, но стильную прическу, и Хотч клянется, что никогда не видел его в одной и той же одежде дважды. И, пусть Рикс никогда и никого не оценивает и не осуждает, но на его накаченном фоне… практически каждый из их компании чувствует небольшое угнетение. Немного тяжело не чувствовать себя так, когда рядом с тобой постоянно находится человек-идеал.       Естественно, это налагает некоторые обязательства. А именно: хотя бы в такой важный момент его жизни они должны выглядеть соответствующе. Или стремиться к этому.       Именно поэтому он приходит в офис в нерабочее время. Черт бы побрал этих Флавиев, до которых никогда не получается дозвониться. Да, они — его боссы, но это не значит, что ему не может понадобиться связаться с ними не по рабочим вопросам. Особенно после того, как все их отношения перетерпели изменения от внезапного вмешательства Рикса во все сферы их жизней.       — Ох, — удивленно говорит Паулина, когда он обращается к ней с кличем о помощи. — У нас будет дресс-код? А в честь чего?       Это оказывается мудрым выбором. Паулина не будет выпытывать подробностей и пробалтываться, и он спокойно может если не посвятить ее в их планы, то хотя бы не волноваться о сохранности информации.       — Что-то, связанное с датами. Или чьим-то повышением. Или кто-то родил ребенка? — задумывается Хотч, не обращая внимание на приподнятые брови девушки. — Возможно, это что-то связано с Гендалем. Наверняка оно.       Паулина вздыхает, понимая, что ответа она не дождется. Но кивает ему, берет в руки планшет и начинает открывать десятки фотографий нарядов, платьев и костюмов в единой цветовой и тематической гамме.       — Если последнее, то подойдет это. Достаточно официально, но, — Паулина улыбается, — недостаточно, чтобы у Афия и Орвина внезапно нашлись дела. Я соберу все в папку и отправлю тебе по почте.       Золотая женщина. Его любимый ребенок из Флавиев.       Паулина проводит пальцами по экрану, но, видимо, случайно использует какой-то особый жест, и все картинки закрываются вместе с поисковой системой. Вместо нее открывается сайт, который она просматривала ранее, и в следующее мгновение между ними повисает резкая тишина. Они с некоей потерянностью смотрят на экран планшета, пытаясь осознать, что произошло, и спустя пару мгновений одновременно поднимают друг на друга взгляд.       — Паулина…       — Хотч… — девушка замолкает, но после его приглашения начать первой продолжает. — Не говори никому. Я… хочу сначала поговорить с семьей, а потом сообщить остальным.       — Ты твердо уверена в этом? — среди всех вопросов, крутящихся в его голове, Хотч задает единственный и самый простой. И Паулина улыбается ему.       — Да. Благотворительность — это моя жизнь. Я хочу помогать людям. И… я хочу делать это лично. Не из офиса. Своими руками.       Что ж. Паулина всегда была самой благодетельной женщиной из всех людей, которых он знал. И сейчас, как и тысячу раз до этого, она вызывает в нем восхищение и гордость, что он работает с таким человеком, как она.       — И надолго ты в Бразилию?       — Ох, пока не знаю, — она расслабляется, но улыбаться не перестает. Ей явно было не с кем поделиться своими планами все это время, поэтому сейчас она чуть ли не светится, разговаривая с ним. — Пока что в плане несколько месяцев. Но я хочу задержаться. Конечно, я буду приезжать сюда! Здесь — мой дом и все мои близкие. Я жду одобрения заявки, и после поговорю с родней.       — Это здорово, Паулина, — Хотч придерживает ее за локоть, пока она провожает его до дверей. У них никогда не было особо близких отношений, но он искренне рад за исполнение её мечты. — Семья будет гордиться тобой.       Паулина радостно улыбается и неожиданно притягивает его в объятья. Ох. Эм. Неловко. Что следует делать в ситуациях, когда ваше начальство инициирует эмоционально-физический контакт? Ну. Хотч неловко хлопает её по спине, кривя губы в ухмылке, и именно этот момент выбирает Лабель, чтобы появиться в дверях.       Не то, чтобы между ними была какая-то вражда или даже напряженность. Просто он застает свою младшую сестру в объятьях своего подчиненного, поэтому его пронизывающий взгляд можно понять. Хотч, пытаясь выглядеть расслабленно, отстраняется от девушки, и она ойкает, когда также замечает брата. Она с обычной теплотой приветствует его, но, видимо почувствовав некое напряжение, появившееся в комнате, ссылается на какие-то дела и покидает помещение.       — Просто обожаю свою работу, не могу и дня обойтись без нее, — пытается шуткой разрушить это молчание Хотч, но взгляд Лабеля не меняется, и он машет рукой. Ну что он ему сделает? Уволит?       «Вполне может», — напоминает рассудок, и на это Хотч также машет рукой.       Лабель посылает ему разочарованный взгляд, вздыхает и проходит мимо него, не удостоив его и словом. Окей. Вполне привычно. Лабель в принципе редко обращает на кого-либо внимание…       Если этим кем-то не является Рикс.       (Как можно заметить, он редко когда покидает мысли Хотча).       Хотч не может придумать ни один нормальный вариант, как бы он мог выяснить подробности личной жизни начальника. Они практически не общаются даже за работой, а сплетничать ему не позволяет все тот же контракт (настолько подробный и длинный, что иногда Хотчу кажется, что он пропустил какой-то пункт мелким шрифтом, обещающий взрыв головы каждому нарушителю). Те крупицы неформальных разговоров между Лабелем и другими членами их команды, которые он улавливает во время их общих посиделок, не особо помогают разрушить устоявшийся официальный образ второго ребенка Флавиев, поэтому Хотч просто…       Он даже не думает.       — У вас с Риксом отношения?       Да, глупо, но не на таком уровне, чтобы Лабель посмотрел на него настолько тяжелым взглядом. В нем постепенно появляется усталость, привычное разочарование и нежелание тратить даже ничтожное количество сил на ответ. Лабель манерно вздыхает, манерно трет виски пальцами, будто своим вопросом Хотч нанес ему невыносимую боль, и манерно же уходит в свой кабинет, забрав те документы, за которыми спускался.       Ауч.       Это было немного обидно и совсем необязательно.       Как бы Хотч к этому не готовился и как бы не молил, чтобы Рикс во внезапном порыве попросил отменить все приготовления из-за резкой смены своего мнения, этот день наконец-таки настал.       И Хотч попросту не приезжает, сославшись на сильную головную боль.       Он знает, что должен быть рядом с Риксом в этот момент. Что он хочет разделить драгоценное и важное мгновение своей жизни со своими близкими друзьями, в число которых входит и сам Хотч. Что он потратил слишком много времени и сил, чтобы организовать этот вечер, и стоило бы проконтролировать, чтобы все прошло идеально до последней секунды.       Но, боги, как же он устал.       Устал думать. Устал сомневаться. Устал беспокоиться из-за каждой мелочи. Устал сопереживать, поддерживать, организовывать чертову помолвку для человека, который является самым важным в его никчемной жизни.       Да он даже не понял, с кем его свела судьба. Либо кто-то из их друзей врет ему, либо Рикс собирается притащить абсолютно незнакомого человека с улицы, не соизволив даже познакомить их до этого дня. И это как минимум обидно. Как максимум… Хотч просто не хочет там присутствовать. Он узнает обо всем завтра, и ему не придется изображать наигранную радость на протяжении всего утомительного вечера.       Féci quód potuí, faciánt melióra poténtes.*       Достаточно с него. Свою роль лучшего друга он вполне выполнил.       Но, как видимо, не до конца — о чем ему красноречиво свидетельствуют многочисленные телефонные звонки и сообщения, которые он получает меньше, чем за полчаса.       О нем вспоминают все. И когда он говорит все, он имеет ввиду именно это — в какой-то момент ему приходит звонок от Гарса, который уже несколько лет как живет в Италии. В какой-то момент начинает трезвонить рабочий телефон, а, учитывая, что Хотч его отключает во внерабочее время, это заставляет его напрячься — как и за ситуацию, так и за скрытые функции технологий, которые производит их кампания. Все будто сходят с ума, а он вдруг оказывается какой-то ключевой цепочкой в этом фарсе, не имея на руках всех карт. Он не представляет, насколько он мог облажаться с организацией, если по его душу пришло столько человек.       Больше всего сообщений и звонков приходит от Рикса.       А спустя еще полчаса — и он сам.       — Ты придурок, — с порога заявляет запыхавшийся парень. Даже вспотевшим и растрепанным он выглядит шикарно, потому что Рикс всегда выглядит шикарно, и Хотч засматривается. Как и всегда. Их роли никогда не меняются. — Бегом собирайся.       — Извини, друг. Эта железяка приходит в утиль, — Хотч ухмыляется, скрывая недоумение, и постукивает по протезу. Рикс с какой-то обреченностью наблюдает за его действиями. — С удовольствием завтра прочту о новостях в чате.       Рикс обидно закрывает глаза, ведя внутренний отчет, и спустя десять секунд стремительно хватает его за руку и несется в направлении спальни. Хотч кричит на него, обвиняя во вмешательстве в личную жизнь, на что в ответ доносятся красноречивые ругательства. Пара секунд и копошений в шкафу, и Рикс пихает ему в руки строгий костюм и синюю рубашку, после чего выходит из комнаты и напоследок кричит ему пару угроз. А уж если Рикс кричит угрозы… как бы привлекательно они не звучали, Хотч решает не испытывать судьбу, пусть и испытывает чувство ужасного ошеломления.       Странно. Это все чертовски странно.       Он точно что-то где-то упустил.       — Я настолько вип-персона, что ты лично приехал за мной? — Хотч нехотя подмигивает, чтобы разрушить тишину между ними, когда они оказываются в машине. Рикс снова прикрывает глаза, но уже в более опасных обстоятельствах, и чрезвычайно спокойным тоном отвечает:       — Ты даже не представляешь, — оставляя Хотча маяться в догадках.       Они приезжают в рекордно короткие сроки. Проходит около полутора часов с официально назначенного времени встречи, и Хотч шутит, что все вечеринки к этому моменту только начинают разгоняться. Рикс снова не отвечает и даже не ухмыляется ему. Количество странностей к этому моменту начинает просто зашкаливать. Они поднимаются на крышу, где на них оборачиваются, — поразительно, но он действительно видит даже Августу, которая плотоядно ухмыляется, увидев их. Хотч чувствует «небольшое» смущение, став предметом внимания стольких людей сразу, но это не длится долгое время, и вскоре все возвращаются к разговорам. Хотч видит неожиданные группы и парочки. Тори что-то обсуждает с Лабелем, который при взгляде на них начинает усмехаться неизвестно чему. Сторция жестикуляцией показывает, видимо, какой-то прием Орвону, с энтузиазмом внимающему каждому ее слову. Афий возится с Гендалем (!), одетым в смокинг (!!) — кот сидит на переноске, поставленной на стул рядом с, очевидно, местом Рикса и… еще одним пустым местом, которое… предназначалось Хотчу?.. Как… лестно… наверное…       Остальные сливаются для Хотча в одну мешанину. К нему подходит Паулина и заводит с ним разговор, а Рикс незаметно пропадает из его поля зрения. Впрочем, ненадолго. Несколько обменов приветствиями с друзьями и десяток минут спустя он привлекает к себе внимание, постучав десертным ножом по бокалу, и все разговоры замолкают. Присутствующие оборачиваются к нему, и на их лицах появляются улыбки и одобрительные кивки.       Хотч что-то упустил.       — Прошу минутку вашего внимания. Наверняка вы догадываетесь, зачем я вас сюда позвал… — Рикс слегка краснеет и отводит взгляд. Почему-то в этот момент взгляд Хотча цепляется за Лабеля, который на эту фразу утомленно закатывает глаза. Рикс прокашливается, и внезапно в его лице появляется твердость — такая, которая свойственна человеку, который собирается ринуться в бой. — Моя жизнь всегда была мешаниной из случайный событий, неудачных дней, сомнений в том, что я делаю, и делаю ли я все правильно. Ведет ли меня судьба туда, куда я хочу? Да и что я хочу? Какой я хотел видеть свою жизнь и людей рядом с собой? Долгое время я не был уверен в том, что смогу встать на ноги и стать человеком, чьими достижениями мог бы гордиться. А в один день перестал. В этот день я познакомился с самым важным человеком в своей жизни, который всегда был рядом со мной.       Рикс произносит эту речь, не глядя ни на кого конкретно.       И на последней фразе смотрит прямо на него. А после ставит бокал на стол и подходит к нему, не обращая внимания ни на кого другого.       Хотч определенно что-то упустил.       — Человек, который стал мне… таким близким и понятным. Пройденный тобой путь — это символ для меня. Символ того, что не стоит опускать руки и отчаиваться. Никогда.       Другие люди исчезают. Хотч вообще забывает, где они находятся. Он смотрит на эту теплую улыбку, глаза, искрящиеся нежностью и любовью, и для него в этот момент не существует больше ничего. Это не может происходить на самом деле. Хотч не заслуживает того, чтобы это происходило на самом деле.       — Я надеюсь, что этот человек… — Рикс смотрит прямо на него. Рикс говорит с ним. Рикс говорит о нём. Рикс говорит об их… — Что ты навсегда останешься в моем сердце.       Рикс протягивает руку и раскрывает ладонь, и Хотч видит самое простое, но в его глазах выглядящее самым прекрасным в мире, кольцо. В его мыслях творится абсолютный хаос. Он даже не успевает подумать над тем, как глупо он смотрится со стороны. Все события этого вечера, этих недель проносятся перед его глазами, и он испытывает смущение и растерянность одновременно. И, как только эти слова и этот жест окончательно доходят до его мозга и сердце…       Он чувствует ошеломляющей силы счастье.       Боги. Это… и правда происходит?..       Хотч внезапно понимает, что мгновение молчания, повисшее между ними, затягивается. Рикс смотрит с прежней нежностью и любовью, но к ним постепенно примешивается паника, и никто не смеет вмешаться в этот момент. Проходит еще около десяти секунд, за которые он учится, ну, снова дышать, и эти десять секунд, как и все предыдущие, также проходят в молчании.       Ох черт, от него ведь требуют ответа!       Его пробивает кашель от неожиданности осознания. Это происходит?! Ему делают предложение?! И никто иной, а любовь его жизни?! И все, что отделяет его от самой счастливой поры в его жизни, это пара слов?!       Как это вообще произошло?!       — Я согласен, — совсем неэлегантно, несдержанно и неспокойно крякает Хотч, когда приступ кашля проходит. Он неуверенно, будто сомневаясь, что в любой момент Рикс может резко отдернуть ладонь и засмеяться над удачно спланированной шуткой, берет в руки кольцо. Он замечает на нем гравировку: «Finis vitae, sed non amoris»* и останавливается в сомнении. Должен ли он… надевать его на левую руку… или…       Рикс, расслабившийся сразу после его ответа, понимает все без слов. С невыносимо мягкой и понимающей улыбкой он берет кольцо и надевает его на механический палец, скрепляя ритуал бережным поцелуем его ладони. Он выглядит уверенным, довольным, абсолютно счастливым…       И таким красивым.       Дыхание перехватывает. Это не сон. Он действительно… Он действительно только что согласился разделить с Риксом всю оставшуюся жизнь. Это…       Рикс поддается вперед, и их поцелуй встречается громкими аплодисментами, свистом и криками одобрения. Та небольшая часть мозга, которая не поддалась эйфории всего происходящего, мучается от чувства стыда и осознания, что он оказался единственным, кто понятия не имел о происходящем. Как так получилось, что о его гребанной ПОМОЛВКЕ знали все, кроме него самого? И как долго?!       — Ауч! — восклицает Рикс, когда получает вполне закономерный и заслуженный тычок в живот. Хотч со строгим, но в то же время очевидно любящим взглядом называет его негодяем, и Риксу с озорной улыбкой приходится согласиться. А после этого — просить прощения еще одним поцелуем, на который уже реагируют преувеличенно громкими криками отвращения и просьбами оставить это за дверьми их квартиры.       Хотч издает мысленный вздох. Эти придурки.       Как же он рад, что все они находятся сейчас здесь. [*Я сделал, что смог, пусть те, кто сможет, сделают лучше. *Конечна жизнь, но не любовь.]       Они не могли оставить Гендаля в стороне и единогласно пришли к тому, какую роль он должен играть во время их свадьбы. Поэтому самый важный день их жизни запомнился всем присутствующим не только самой церемонией (устроенной настойчивыми Флавелями со всем возможным размахом), но и котом во фраке, который вынес кольца в корзиночке, аккуратно привязанной к его ошейнику, и важно и неторопливо прошел путь до самого алтаря.