В хижину Шэнь Юань ввалился со стоном, в котором смешались боль и облегчение. Пусть он и освоил полёты на мече в максимально неподвижной позе как никто другой, да и новая мазь шиди Му творила чудеса, всё ещё было больно. Попаданец всё ждал и надеялся, что тело выработает иммунитет или что-то такое, но чуда не случилось: против геройского «лома» не было приёма.
Проковыляв к постели, Шэнь Юань осторожно лёг на живот и наконец обмяк, сумев сразу лечь так, чтобы тянущая боль стала доставлять минимум неудобств. Стоило, конечно, разуться хотя бы, но сил не было совершенно. На этот раз Ло Бинхэ вновь забрался в кровать с Синьмо, и как-то так получилось, что Шэнь Юань не сумел возразить. Кажется, главный герой разрыдался, подумав, что ненаглядный учитель его не любит. Или отвлёк влюблённым лепетом, а опомнился Шэнь Юань с рукоятью в хризантеме? Или так было в прошлый раз? Кажется, опять к сексу примешалось искусство демона снов — после них в воспоминаниях всегда была сумятица.
Взгляд тоскливо коснулся второй комнаты в хижине. Раньше она была общей приёмной и кабинетом для братьев… Но теперь там стояла вторая кровать и столик Шэнь Цзю. Они не пылились, нет — Шэнь Юань протирал их через день и часто ложился спать там, когда был уверен, что Ло Бинхэ не придёт. Он очень скучал по брату, особенно сейчас. Писем от Шэнь Цзю почему-то не было уже неделю, а просьбы к Бинхэ о встрече кончились… Шэнь Юань поморщился от приступа мигрени и заключил, что они-то магией снов и закончились. Ну, это не так уж и плохо, ведь под дурманом Шэнь Юань реальность слабо осознавал. А значит, было не больно.
Разлука с братом наступила так же неожиданно, как и возвращение главного героя из Бездны. Они с Шэнь Цзю никогда не ладили. Брат всё пытался пресечь попытки «маленького маньяка» провести больше времени с любимым учителем. Шэнь Юань, последний дурак, ещё и умилялся этому. Знал бы он… Но он не знал. И в итоге это переросло во взаимную ненависть, из-за которой вернувшийся главный герой вознамерился отомстить. Чудом удалось вразумить Ло Бинхэ, тот успокоился лишь когда в попытке прикончить заклинателя ранил Шэнь Юаня. После… После Шэнь Юаня не спрашивали. Шэнь Цзю, посеревший от вида глубокой раны, пошёл на переговоры, итогом которых стало его заключение на демоническом Севере в обмен на неприкосновенность младшего брата. Тогда Шэнь Юань страшно перепугался. Требовал, просил, грозился запереться в хижине… Но потом любимый ученик открывал рот и как-то так выходило, что Шэнь Цзю заслужил наказание. И уж тем более, его никто не тронет, просто работа на демоническом Севере, и та временная. Незачем учителю беспокоиться, лучше насладиться ужином и отправиться в покои.
Спустя месяц Шэнь Цзю начал писать письма. Просил не говорить о них Ло Бинхэ и очень трогательно беспокоился о грозящих А-Юаню опасностях. Тот счастливо улыбался над каждым свёртком, переданным Шан Цинхуа, и заверял в ответном письме, что он в порядке и Ло Бинхэ не причиняет ему вреда. Про связь с учеником он стеснялся писать, так что лишь говорил, что Ло Бинхэ о нём заботится. Откуда-то же у Му Цинфана появились демонические травы для новой мази. Конечно, было бы неплохо, если бы Ло Бинхэ ещё поумерил свой пыл на первых порах… Но этот разговор неизменно заканчивался слезами, так что Шэнь Юань оставил попытки и просто старался самостоятельно подготовиться.
Шэнь Цзю в письмах подтверждал слова Ло Бинхэ: писал, что ему никто не мешает заниматься своими делами, что северные диковинки весьма любопытны, только порой поливал ядом «уличного зверёныша». Шэнь Юань подозревал, что в эти дни они пересекались и всё-таки собачились, потому ненавязчиво старался попросить Ло Бинхэ быть помягче. Тот не отвечал, но после злобных писем вновь шли мирные, так что Шэнь Юань мысленно хвалил себя за помощь брату. И отправлял ему через Шан Цинхуа маленькие подарки: изящные кисти, сборники стихов, красивые веера, любимые сладости брата. Шэнь Цзю слал в ответ кусочки шкуры северных монстров, клыки и обломки рогов, которым любитель животных А-Юань радовался как ребёнок. И всё ждал, когда они с братом вновь встретятся, чтобы крепко обнять его, затащить в его постель и заснуть рядом, свернувшись в комок, как в детстве.
Но в последнее время нарастало лёгкое беспокойство. Шэнь Цзю не писал, и пусть умом Шэнь Юань понимал, что у брата, скорее всего, опять «много работы», но душа была не на месте. Вот бы сегодня вечером пришёл шиди Лю. Конечно, встать навстречу не получится, но станет теплее и спокойнее от неуклюжей заботы. Можно будет разделить с ним свою тревогу. Шэнь Цзю и Лю Цингэ не то чтобы ладили, но на расстоянии мечник вполне спокойно поддерживал разговор о настоящем лорде пика Цинцзин.
Скрипнула дверь, и Шэнь Юань радостно улыбнулся. Стоило только вспомнить, и дорогой шиди тут как тут! Аккуратно приподнявшись на локте, попаданец обернулся было к двери… Да так и застыл: в дверях, сгорбившись, чтобы не проломить головой потолок, возвышался Мобэй-цзюнь. На демоне лица не было, обычно бесстрастное выражение пугало неестественной безжизненностью.
— У Бинхэ что-то случилось?.. — неловко пробормотал Шэнь Юань и волевым усилием заставил себя встать, морщась от боли. — Или…
— Мне нужна помощь, — голос северного демона звучал глухо и надтреснуто.
— Помощь? В чём?..
— В похоронах, — отозвался демон, пустым взглядом смотря на растерянного заклинателя.
— Разве я могу помочь с демоническими похоронами? — совсем запутался Шэнь Юань и застыл от следующих слов:
— Шэнь Цзю нужно похоронить здесь, на Цинцзин.
Осознание напоминало морскую волну в стылый осенний день. Оно медленно коснулось макушки, окропило голову, затекло внутрь, заполнило до краёв тело и душу, а после взорвалось брызгами, разрывая сердце.
— Брата? Похоронить? Зачем?.. У него же просто много работы… Поэтому он не писал… Он не мог умереть, Ло Бинхэ обещал, — пробормотал Шэнь Юань, с каждым словом затихая. Он должен был плакать, но глаза зачесались от сухости. Внутри стало до жути пусто, а пальцы вдруг стали совсем холодными.
— Тебе нужны его вещи? — всё также глухо спросил демон.
— Да… Да, — вышло совсем уж хрипло. Мобэй-цзюнь ничего не сказал, только открыл портал и скрылся в нём первым. Шэнь Юань на негнущихся ногах пошёл следом. Уже и боль в пояснице ушла на второй план, и любые другие ощущения, но идти плавно никак не получалось. Тело вдруг перестало слушаться, костенея и холодея с каждым шагом.
В резиденции на Севере было тихо и пусто. Словно один большой склеп. Совершенно бездушный и грубый. Неужели это место Шэнь Цзю описывал как уютный и тихий уголок, где приятно отдохнуть от гомона учеников? Наверное, это другое здание, да.
Мобэй-цзюнь привёл заклинателя к одной из дверей, открывая и застывая изваянием. Шэнь Юань вдруг ощутил сжавший горло страх. Что там, в этой комнате? И почему вдруг ноги приросли к полу? Кажется, прошла вечность перед тем, как он ступил в уютные покои. Сразу стало понятно, что они принадлежат брату: на стенах висела пара картин Мин Фаня, которые тот отправил в подарок своему кумиру через Шэнь Юаня, на столике был обустроен уголок для любимых вещей, в котором на красивой подставке лежала подаренная Шэнь Юанем кисть, стоял чайничек, который они когда-то вместе купили на миссии, лежал недочитанный сборник, отправленный последним.А на кровати покоился и владелец этих вещей.
Шэнь Цзю выглядел умиротворённым. Неестественно умиротворённым для сна. Спящим брат был неспокойным. Порой метался в кошмаре, постоянно хмурился или бормотал, подскакивал от любого шороха, жался поближе, во сне показывая, насколько ему не хватает контакта. А этот чужой Шэнь Цзю лежал недвижно. Лицо его побелело, синева губ была прикрыта помадой. Под глазами пролегли тени. Шэнь Юань вдруг подорвался с места, желая скорее разбудить брата, чтобы он не застрял в этом недвижном состоянии, чтобы вырвался и вернулся к нему… И замер в ужасе. Вблизи помада оказалась запёкшейся кровью, на виске обнаружился синяк. На плечах — следы ударов. Пальцы одной руки раздавлены, кажется, каблуком, и сейчас неаккуратно сложены в попытке придать им прежний вид. На щеках и шее усопшего расцвёл иней.
— Брат… А-Цзю… — хрипнул Шэнь Юань и всё же не выдержал. Упал на колени у кровати, затряс окоченевшую руку, крича сквозь рыдания.
— Ты не можешь умереть!!! Нет, пожалуйста!!! Ты писал мне, что мы отправимся в путешествие, когда ты освободишься!!! Что помиришься с Лю Цингэ!!! Что не будешь вырываться из объятий!!! А-Цзю, слышишь, у нас дома твой любимый чай, мне недавно доставили! Если ты не проснёшься, я выпью его один! Проснись же!!! Не бросай меня… Пожалуйста, умоляю…
Шэнь Юань не помнил, сколько рыдал у тела брата. Не помнил, сколько раз демон оттаскивал его от постели, когда заклинатель пытался растрясти «спящего». Не помнил, когда сорвал голос и только подвывал сквозь слёзы, как раненый пёс. Пришёл в себя он сидящим на полу, уткнувшись лбом в ледяную ладонь. Глаза высохли и опухли, нос не дышал, горло драло после криков. Он чувствовал себя совершенно разбитым. Размазанным по полу этого склепа.
Встав с третьей попытки, Шэнь Юань оглянулся. Мобэй-цзюнь сидел в углу, за тем самым столиком. Только сейчас заклинатель заметил, что там два места для сидящих, а не одно. Пустоту в груди начала заполнять чёрная злоба. Даже скитаясь вместе с братом по улицам и получая пинки от торгашей Шэнь Юань не чувствовал подобного.
— Ты же был здесь… Всегда был, — просипел Шэнь Юань, шаг за шагом приближаясь к демону. Тот молча смотрел мёртвыми глазами, имея наглость изображать боль утраты. Это лишь больше выводило из себя. Шэнь Юань схватил демона за грудки и встряхнул:
— Почему?! Почему ты не защитил его?! Это ты его убил?!!! За что?!!!
Пощёчина вышла удивительно сильной — голову демона мотнуло, щека едва ли не сразу начала синеть. А после Мобэй-цзюнь вернул взгляд на Шэнь Юаня, и последний отшатнулся, упав на колени рядом: сердце резала боль, которая вдруг переполнила голубые глаза и потекла наружу слезами, которые превращались в льдинки прежде, чем долетали до земли. Бесчувственная глыба Мобэй вдруг затрясся как в судороге, обнял себя за плечи, разрывая когтями одежду и кожу, завыл глухо и сдавленно, засипел, сжался в комок. Разрыдался, как может только демон: пугающе до дрожи. Его колотило, он давился воздухом и выл едва слышно, будто кто-то наступил ему на горло. Об пол звенели льдинки слёз.
В себя Шэнь Юань пришёл, когда стало тихо. Кажется, он успел разрыдаться во второй раз — лицо снова было влажным. Демон лежал, словно бездыханный, прямо перед ним, спрятав лицо на коленях человека. Дрожащие пальцы Шэнь Юаня запутались в жестких волосах и, кажется, минутой ранее пытались гладить успокаивающе. Попаданец совершенно ничего не понимал. Почему Мобэй-цзюнь разрыдался
так? Брат писал, что они в неплохих отношениях, но разве северный демон может так убиваться?..
— У тебя его запах, — Шэнь Юань едва расслышал хриплый шёпот. — Чайные листья. Он его любил.
— Да, — также шёпотом ответил заклинатель. — Он оставил один флакон, забыл. Я каждый раз покупаю новый, как заканчивается. Чтобы вернувшись, он не ворчал на пропажу.
— Его нелегко достать. Человек из секты всегда жалуется.
— Мне тоже… Но приносит сразу несколько, загодя, хотя продают поштучно.
— Приносит.
Ненадолго воцарилось молчание, а после Шэнь Юань всё же спросил:
— Что произошло?.. Что происходило весь этот год? Я думал, брат в безопасности… Не знал… Он так и не написал ничего такого. Я бы попросил за него…
Мобэй-цзюнь молча поднялся с чужих колен, садясь напротив. С лица его очень быстро сошли отёки, только след от пощёчины ещё не выцвел. Выражение его вновь стало бесстрастным, только сгорбленные бессильно плечи отражали тяжесть, которая пряталась внутри.
— Год назад Ло Бинхэ привёл его сюда. Велел запереть в подвалах и поддерживать живым и способным сопротивляться. А после ушёл, словно забыл. Спустя месяц так вышло, что мы начали общаться. Казалось, что надзора не будет. Я перевёл его в нормальную комнату, мы стали чаще встречаться для беседы. Он красиво говорил. И ядовито. Это было… Было красиво. Потом начались письма. А спустя три месяца «заточения» вернулся Ло Бинхэ. Пришлось экстренно уводить Шэнь Цзю в камеру. Он не выходил оттуда весь вечер, а ближе к ночи пришлось отправлять посыльного за лекарствами. Побои, не более. Шэнь Цзю на них было всё равно, но он до самого утра бранился. О чём-то поговорили там. С тех пор посещения стали регулярными, раз в две недели. Всё время между он жил здесь, на одну ночь уходил в камеру. Потом несколько дней восстанавливался.
— Почему ты его не остановил? — жалобно спросил Шэнь Юань. Ему больно было думать, что его брат всё это время терпел боль и унижения. Как такое может быть? Ло Бинхэ, конечно, себе на уме, но он ведь не монстр… Хотелось назвать рассказ ложью, но так рыдать безэмоциональный обычно демон не мог без повода. Не удавалось этого представить, хотя заклинатель пытался. И всё равно верил, спрашивал.
— Я попытался, — последовал ответ. — Мне сломали ноги и едва не вырвали язык. А на следующую ночь сильнее досталось А-Цзю. Я не мог подвергать его опасности.
— Что с ним случилось?..
— Плеть. Кажется, ещё цепи.
— Но почему он не сбежал?.. — всхлипнул Шэнь Юань, сжимая в кулаках ткань одежд.
— Это была цена за твою свободу. Чтобы ты и дальше мог жить на пике. Чтобы тебя не уводили в дворец Хуаньхуа. Чтобы не опоили кровяными паразитами.
— Но я сам отказывался от этого, и Бинхэ не настаивал, — пробормотал Шэнь Юань, с ужасом начиная понимать. Им обоим лгали?.. — Что… Что было потом?
— Потом он принудил его, — с трудом выдавил северный демон. — Пришлось искать особую мазь. Ты знаешь. Такое больше не повторялось. А мы после этого… Ему нужно было стереть те ощущения.
— Так вы… Имели связь? — в шоке промямлил Шэнь Юань. А после похолодел. — Брат знал, что меня…
— Знал. Думал, что ты не против. Об этом ему в камере много рассказывали. Он переживал. Но не мог спросить.
— Он всегда смущался, а ворчал на меня, — робко улыбнулся Шэнь Юань. И тут же сжал губы, давя приступ всхлипываний.
— Потом он стал приходить реже. Казалось, снова начал забывать. А вчера пришёл в ярости. Я не понял, а он пошёл спокойно… Сказал, что дочитаем завтра, — демон дёрнул головой в сторону сборника. — А потом… Потом пришивали ему руки.
— Что?.. — кажется, звука так и не вышло из горла, только губы шевельнулись.
— Руки вырваны из суставов. Кровотечение. Повреждение органов. Вервие бессмертных, чтобы не восстановиться, — каждое слово падало, словно камень, и с каждым словом голос Мобэй-цзюня становился всё холоднее. Под конец демон поднял голову, прожигая тем адом эмоций, что мелькнул в зрачках.
— Я убью его.
— Не надо! — вскрикнул Шэнь Юань, в панике ломая руки. — Ты умрёшь сам! Его нельзя убить он гл- аномально силён. К тому же, не может быть, чтобы он это сделал. Он обещал мне! Здесь что-то неправильно.
Мобэй-цзюнь замолчал, смотря на Шэнь Юаня так пристально, что тот застыл в приступе ужаса. А вдруг и его убьёт?.. А разве это плохо?
— Ты прав, — вдруг со странной интонацией заговорил северный демон. — Это не Ло Бинхэ. В последний год он под сильным влиянием Синьмо. Из-за этого сходит с ума.
— Он и правда везде его носит с собой, — кивнул Шэнь Юань, хмурясь. Ему ли не знать, как у Ло Бинхэ срывает тормоза, если меч тоже в постели…
— Нужно помочь ему. Исцелить, — вкрадчиво произнёс Мобэй-цзюнь. — Он будет против, ведь меч контролирует его мысли. Нужно действовать аккуратно.
— Как? — спросил Шэнь Юань, подаваясь вперёд. Он не мог потерять сразу двоих. Пусть лучше Мобэй-цзюнь снимет влияние Синьмо! Тогда они вместе с Бинхэ придумают, как воскресить брата, обязательно найдут способ. Ведь Ло Бинхэ снова станет его нежным белым лотосом!
— Нужно, чтобы Ло Бинхэ был расслаблен и без меча, — ответил Мобэй-цзюнь. — Чтобы был в самом любимом своём месте. Рядом с тобой, в секте. В постели.
Шэнь Юань побледнел, и выдавил, заикаясь:
— Но я же… И он… Мы там будем…
— Единственный человек, вызывавший во мне желание, мёртв, — слова прозвучали до того сухо, что у заклинателя защемило сердце. Точно, ради брата. Ради брата он сделает что угодно.
— Я могу провести тебя в хижину, — кивнул Шэнь Юань. — Но он обещал прийти завтра.
— Хорошо, — кивнул Мобэй-цзюнь. — Тогда до того времени нужно похоронить А-Цзю.
— А-Цзю?.. — переспросил Шэнь Юань. — Вы были настолько близки?
Северный демон не ответил. Вместо этого снял крепкий наруч и перчатку с руки, размотал бинты, а после показал крепкую нитку красного цвета на запястье. Шэнь Юань смог понять. И с новым всхлипом крепко обнял Мобэй-цзюня.
— Прости, что спросил, — выдавил он.
— Он хотел написать тебе об этом, — глухо произнёс демон. — Скажи, у него было особое место? Своё место? В секте.
— Да, — кивнул Шэнь Юань, проглатывая комок в горле. — За горным склоном, у заброшенной беседки. Мы часто там сидели и тренировались.
— Тогда туда. Гроб готов.
Похоронили Шэнь Цзю ночью. По-демонически тихо и по-человечески заботливо: со всеми любимыми вещами, свечой и монетой. Ночь Шэнь Юань и Мобэй-цзюнь провели на свежей могиле.
***
— Учи-итель, этот Ло дома. Учитель скучал по мне? — мурлыкнул сияющий улыбкой Ло Бинхэ, входя в бамбуковую хижину. Шэнь Юань, сказать по правде, ожидал другого. Раскаяния, тяжёлых размышлений, извечных слёз, в конце концов. Но Ло Бинхэ вёл себя как обычно, нет, он был даже радостнее обычного. Может, это всё ложь? Северный демон обманул его?
— Конечно, скучал, — запоздало ответил Шэнь Юань и неловко улыбнулся. — Ты сегодня поздно, я уже собирался ложиться спать.
— Учитель не ждал меня? — глаза Ло Бинхэ тут же заблестели от слёз, и Шэнь Юань почувствовал себя самой жестокой тварью на земле.
— Конечно ждал! — замахал он руками, со стыдом вспоминая, как прятался за ширмой для растяжки, молясь, чтобы сидящий в шкафу демон ничего не заметил. — Я и вчера не спал…из-за этого… Круги под глазами теперь.
Шэнь Юань чуть не ущипнул было себя за руку: казалось, Ло Бинхэ после этих слов пригляделся так, словно изначально не заметил, насколько плачевно было состояние заклинателя после рыданий и бессонной ночи. Бред же, ученик так к нему липнет и ластится. И всегда обходительный. Наверное, из вежливости.
— Учитель всё равно невероятно красив! — выдохнул Ло Бинхэ, подходя ближе и ненавязчиво тесня заклинателя к постели. — Так красив, что я теряю голову, когда вижу своего прекрасного учителя!
— Поаккуратнее, Бинхэ, А-Цзю может снова отправить тебя переписывать правила за такое, — будто желая подразнить, произнёс заклинатель. Хотя бы капля раскаяния, пожалуйста…
— Не волнуйтесь, учитель, я позаботился о вашем брате. Мы смогли помириться, и он отправился с дипломатической миссией на демонический юг. Поверьте, он больше не будет против, — широко улыбнулся Ло Бинхэ, словно хвастался успехами в учёбе. Лицо Шэнь Юаня застыло. Позаботился?.. С миссией?..
— Учитель не хочет этого ученика? — прямо в глаз капнула слеза, и на секунду Шэнь Юань разозлился. Как можно канючить секс после убийства?! Но тут же одёрнул себя. Это он виноват в таком состоянии ученика. Но совсем скоро он будет исцелён и всё наладится. Нужно только потерпеть. Потерпеть боль, потерпеть ночь, как и до этого. И всё будет хорошо, Ло Бинхэ никого не тронет. Привычная мысль успокоила, и Шэнь Юань смог выдавить улыбку:
— Всё хорошо, Бинхэ, я всегда тебе рад. Просто в последнее время ты всегда используешь Синьмо… Я… Я хочу тебя, только тебя сегодня. Давай не будем использовать меч, хорошо? Чувствовать только тебя.
Шэнь Юань едва не вскрикнул от страха, когда глаза Ло Бинхэ загорелись чистой похотью от этих слов. И всё же, он помедлил минуту прежде, чем отбросить оружие, зато после…
Одежда оказалась разорвана мгновенно, и Шэнь Юань вскрикнул:
— Бинхэ!
Но ученик не слушал. Он с урчанием уткнулся партнёру в грудь, смял ладонями ягодицы, разводя бёдра Шэнь Юаня, и монструозный, уже вставший член вжался в промежность.
— Учитель такой скользкий… Так ждал меня, — протянул Ло Бинхэ, вжимая заклинателя в кровать, а тот в какой раз с неверием подумал: неужели Ло Бинхэ не шутит, и считает смазку — результатом возбуждения?..
От мыслей отвлёк толчок, от которого Шэнь Юань болезненно вскрикнул — ученик не отличался терпением и шёл напролом.
— Бинхэ, Бинхэ, помедленнее! — взмолился заклинатель, заломив брови.
— Я знаю, как дать учителю быстро привыкнуть, всё хорошо, — проурчал Ло Бинхэ и впился в его губы, то ли целуя, то ли кусая. А после Шэнь Юань закричал прямо в них — член вошёл разом и до упора, врезавшись, кажется, в желудок. Небожители, скорее бы Мобэй-цзюнь использовал своё лекарство!.. Но скорее не получалось: порыкивая, Ло Бинхэ сразу взял энергичный темп, терзая нутро партнёра каждым толчком и так ударяя по простате, что Шэнь Юаня подбрасывало на кровати. А ведь это он ещё потерял в чувствительности и не терял сознание…
Неожиданно не вышло: Шэнь Юань уже ничего не соображал от быстрого темпа, свидетельствующего о скором оргазме ученика, когда вдруг член остановился, даря блаженное затишье. А когда Шэнь Юань в следующую секунду открыл глаза, вскрикнул: над ним захрипел Ло Бинхэ, грудь которого разорвало фиолетовым лезвием изо льда. Кожа стремительно чернела от обморожения, а вены странно вспучивались. Синьмо рванул было к хозяину, но пролетел мимо, врезавшись в стену. А после тело упало с постели, открывая вид на Мобэй-цзюня с коротким мечом в руке. Пурпурный хлад — артефакт Мобэй-цзюня из ПГБД, который можно было использовать лишь трижды, но убить он был способен даже бога.
Тренькнула Система, сообщив, что связь с ядром потеряна, внизу стало холодно.
— Ты убил его… Ты убил его! — выкрикнул Шэнь Юань дрогнувшим голосом. — Ты говорил, что вылечишь его!!!
— Для безумца смерть — единственное исцеление, — бесстрастно ответил демон и подошёл к Синьмо в стене. Меткий удар Хлада вызвал истошный вой, и оба клинка осыпались тусклым крошевом.
— Это была ошибка! Он не мог просто взять и убить! Всё можно было исправить!!! — просипел Шэнь Юань, которого затрясло от подступающих слёз. Перед глазами стоял очаровательный юноша, державший возвращённый подарок матери и смотревший на него с таким счастьем, словно получил дар от небожителя. Как его лотос мог быть убийцей?.. Он просто запутался, был проклят Синьмо…
— Синьмо уподобляется хозяину, — словно прочитав мысли, произнёс Мобэй-цзюнь. — Ты защищашь того, кто насиловал тебя минуту назад?
— Он не насиловал, я был согласен, — слабо возразил Шэнь Юань, смотря с неверием на тело. Торс трупа уже почернел, но дальше обморожение не пошло.
— Даже демоны своих партнёров так не дерут, — сухо отозвался Мобэй-цзюнь и двинулся к Шэнь Юаню. Когда тот взвалил тело себе на плечо, заклинатель вцепился в мертвую руку, вскрикнув:
— Нет!!! Не забирай у меня и его! Я похороню его сам, за хижиной!
— На тебя падут подозрения. Оставлю его в другом месте. Через главу секты потребуй хоронить здесь, — глухо произнёс Мобэй-цзюнь и добавил тише. — Я помогу.
А после вошёл в портал, оставив нагого и брошенного Шэнь Юаня в одиночестве.
Спустя полчаса в бамбуковую хижину уже стучался шиди Му, которого привёл Шан Цинхуа.
***
Тело Ло Бинхэ и правда оказалось легко вернуть. В Хуаньхуа началась грызня за свободу и трон императора трёх миров, и труп Юэ Цинъюань смог спокойно забрать. По его словам, Мобэй-цзюнь и передал обратно. Шэнь Юань настоял на полноценном обряде, и новая могила появилась за бамбуковой хижиной. Ученикам ходить туда было запрещено — заклинатель с ужасом обнаружил, что они не прочь осквернить могилу соученика. Только Нин Инъин молчаливо прибиралась там каждый день. Сам Шэнь Юань чувствовал себя странно. С одной стороны, смерть Ло Бинхэ принесла позорное облегчение, и на могилу ходить не хотелось. Это убийца самого дорогого для него человека. Убил того единственного, кто защищал его всегда, в любую минуту этой новой жестокой жизни. Отдавал всё, вплоть до собственной жизни. Без Ло Бинхэ заклинатель стал спать по ночам, шиди Му перестал жаловаться, что хризантема вот-вот просто отвалится или срастётся из-за сбоя в регенерации, а презрительных взглядов от собственных учеников стало меньше. И в то же время Шэнь Юань скорбел по чудесному юноше, которого воспитывал годы назад. Он правда запал ему глубоко в сердце. Тому юноше он всё прощал. Чтобы тот счастливо улыбался и не перерезал половину мира людей в будущем.
В итоге Шэнь Юань почти каждый день проводил у могилы бывшего ученика. Спасал только шиди Лю, который стал неожиданно надёжной и желанной поддержкой. Старший брат Ци, шиди Му и даже Шан Цинхуа тоже старались его поддержать, но не приходили посреди ночи с мешком явно изъятых у бедных учеников конфет и вином. Не слушали часами его спутанные воспоминания и сожаления. Возможно, потому, что их обременять было стыдно, а к Лю Цингэ Шэнь Юань привык.
На могилу брата наоборот очень хотелось сходить. Шэнь Юань тосковал по нему до боли в груди и бессильного воя, корил себя и видел в кошмарах его мёртвое лицо, но не мог пойти. Сколько бы он ни пытался, на уединённом склоне всегда был Мобэй-цзюнь. Он стоял часами перед могильным камнем, сидел на краю обрыва или лежал рядом, не подавая признаков жизни. Шэнь Юань не мог смотреть на него без желания исполосовать мечом. Ведь демон хоть и убил заслуженно, но убил Ло Бинхэ! И солгал ему ради этого! Вот только боевая форма Шэнь Юаня оставляла желать лучшего: вместе с братом он стремительно развивался, но после его ухода все силы уходили на восстановление после ночей, а уйти в затвор заклинатель боялся. Вдруг Ло Бинхэ разнесёт секту, не найдя учителя?
С этим тоже помог Лю Цингэ. Шиди умел очень точно ворчать. Изредка, по чуть-чуть, когда Шэнь Юань вспоминал своего прекрасного ученика, он вставлял что-нибудь короткое, но выбивающее из колеи: напоминал, как Шэнь Юань не мог даже сесть при его приходе, неожиданно рассказывал о казнях, которые тот проводил, о жестокой политике, о неприкрытой ненависти к Шэнь Цзю и любому, кто привлекал внимание учителя. И Шэнь Юань порывался оспорить, а вместо этого находил подтверждения. О политике Ло Бинхэ — от Юэ Цинъюаня и других лордов, о личном — в собственных воспоминаниях. Без Ло Бинхэ он и мыслить как будто стал яснее.
В итоге злость на северного демона превратилась в обиду за ложь, а она уже не могла остановить: в этот день Шэнь Юань взял бутыль вина и отправился по неприметной тропке к беседке. Мобэй-цзюнь снова был там: сидя по-турецки на краю обрыва и сгорбившись, демон смотрел вдаль на горный хребет и молчал. Двигались только его волосы, развеваемые ветром.
— Ты вообще уходил отсюда? — спросил Шэнь Юань, подходя к могильному камню. Тут же была обновка: маленький алтарь с благовониями, подношениями и именной табличкой. Шэнь Юань тут же выставил пиалу, наполнив вином.
— Изредка, — последовал ответ.
— А как же война за власть? — спросил Шэнь Юань, вставая на колени. Мобэй-цзюнь, словно видевший действия заклинателя затылком, подождал окончания молитвы, а после ответил:
— Север не тронут.
— Понятно, — произнёс Шэнь Юань и, подумав, сел рядом. Он ведь теперь, по сути, деверь Мобэю, поздно беспокоиться. Даже если шею сломает — уже не жалко.
— Почему раньше не пришёл? — спросил северный демон.
— Ты был здесь, постоянно, — отозвался заклинатель.
— За что ты его так защищал? Даже содрав голос из-за его жестокости.
Шэнь Юань замолчал, а после тихо произнёс, не скрывая боли в голосе:
— Это я виноват. В том, что он стал таким. Он был прекрасным ребёнком, пока из-за меня не упал в Бездну. Я не уследил, не смог правильно наставить. Я сотворил из него чудовище…
— Он и до Бездны был расчётливым ублюдком. И показывал это ещё до того, как Бездна успела его воспитать на свой манер, — отозвался Мобэй-цзюнь. — Я помню нашу встречу на тех человеческих соревнованиях. Когда я атаковал тебя, в его глазах уже отражалось то, что превратилось в Кровавого дракона.
— Кого? — переспросил Шэнь Юань, которого странное имечко выбило из колеи.
— У вас его так называют. Ты ничего не знал?
— Не знал… — пробормотал Шэнь Юань и провёл ладонью по лицу. — Как глупо. Неужели я был не прав в самом начале? Я ведь воспитывал его со дня поступления, стараясь оградить от жестокости…
— А потом, получив впервые в жизни такую заботу, он пожелал присвоить её целиком себе? — неожиданно повернулся к нему демон. — Ему повезло, что ты не выбросил его после этого в чужой мир умирать.
— Я выбросил… — убито шепнул Шэнь Юань, вспоминая, как Шэнь Цзю подводит юношу к краю Бездны. — Я не смог спасти…
— Ты не убийца. Слишком слабый, — не поверил демон, а Шэнь Юань лишь кивнул. Он и правда никчёмный. И как брат, и как учитель.
— Хочешь выпить? — вновь заговорил заклинатель, желая хоть как-то притушить начавшиеся терзания. — У меня хорошее вино с собой.
— Не пью, — ответил Мобэй-цзюнь.
— Но это поможет расслабиться. Сможешь хоть ненадолго перестать думать о…произошедшем, — попытался объяснить Шэнь Юань.
— Скорбь — всё, что у меня осталось.
Заклинатель замолчал, чувствуя себя кошмарно: пока он пытался сбежать от тоски по брату, демон жил этим. Жил всё время с того рокового дня. Наверное, в демонический мир и не являлся.
— Я могу дать тебе что-то из вещей брата. Чтобы было не только… — предложил было Шэнь Юань, но в ответ Мобэй-цзюнь мотнул головой.
— Я взял только то, что А-Цзю мне отдал сам, — ответил он с полной печали нежностью и вдруг сунул руку за пазуху. А вытащил заледеневшее, чуть ли не полупрозрачное сердце, украшенное узором инея. Шэнь Юань уставился на него с ужасом и неверием. Он бы разразился гневной тирадой, но вдруг перед глазами открылось позабытое было окошко Системы:
Внимание!
Обнаружен сосуд с душой Шэнь Цзю.
Пользователь до сих пор имеет привязку к телу из Корня Бессмертия.
Желаете потратить 100.000 баллов на воскрешение персонажа?
Да/Нет
