***
Оставалось около двух дней этих горящих прогулов, которые он как обычно проводил с поллитровой водкой, колбасой и сыром. Однако, в дверь позвонили. Рома уже мысленно готовился на диалог с соседями, думая о том, что уже успел натворить, только вот на пороге оказался совершенно не тот, кого он вообще ожидал увидеть. Соседей? Да. Маму? Возможно... Риту? Да даже её появление было бы логичным, но только не Лёня. — Здравствуй, Ром. Впустишь? И не дожидаясь согласия, зашёл сам. А то пока Рома от ступора отойдёт, полжизни уйдёт. — А ты как тут? Ты же был в... — Как был, так и приехал. — Ты прости, но я сейчас не в лучшем виде. — Я знаю. Удивлён, что ты вообще мне открыл. В ответ Рома лишь промолчал, уходя на кухню. Она теперь ему роднее всего. — Ну рассказывай, как ты скатился до жизни такой? — Ты в Питере точно в командировке был, а не на симпозиуме филологов? Остроты им обоим не занимать. — Ром, я серьёзно. — Рома хотел налить во вторую стопу водки, но Лёня закрыл её, показывая, что он не бухать сюда пришёл. По крайней мере сейчас не будет. А когда Рома начал себе наливать, то он вылил её просто напросто. Тут к нему разговаривать пришли, тем более к трезвому, что даже поразило, а он тут бухло разливает. — Ты чего творишь? — А ты не понял? Я тебя из запоя достаю. — С чего бы? У меня есть ещё выходные. — А ты в курсе, какое сегодня число, месяц? Твой отпуск истёк уже неделю назад. Рома даже бутылку отставил. Надо же, уже почти месяц прошёл, а он всё сидит тут, уже даже потерял счёт во времени. — Ты наверное знаешь, почему я тут просыхаю, — Рома даже не стал противиться, когда Лёня начал выливать остатки алкоголя туда же, куда отправилось содержимое его стопки. — Знаю, и даже больше скажу, я тебя не осуждаю. Но ты же понимаешь, что это не выход? — А как эту тупую боль заглушить, ты видимо знаешь лучше меня, потому что я не знаю. Мог бы морду набить, но это же Рита... Она сама кому хочешь морду набьет, и я не исключение. — Ром, есть разные способы заглушить боль. Командировки, работа, смена деятельности, хобби, да что угодно, но не водка. — А ты то в командировку чего убежал? — Рома встал рядом с Леней возле раковины, видя, как он завис на секунду. — Не поверишь, сам захотел. — Да, ты прав, я не верю. Кто в наши дни хочет в командировку, да ещё почти на год? — Представь себе есть, — Лёня начал выходить из себя, даже бутылку разбил, не удержал или намерено, они оба не знают. — Не уж то ты тоже в кого-то втрескался, но умнее себя не показал, а просто убежал от проблемы? — В отличии от тебя, я не бухаю, не видя конца и края! Лёня развернулся и даже хотел заехать по морде, в самое больное ведь попал, причём тот, о ком вообще речь шла, но не успел... Или не стал. Или же просто в состоянии ярости он не заметил, как их незапланированный поцелуй стал перетекать в страстный выплекс эмоций и боли, накопившиеся за это время. — Ром, ты пьян, — остановился Лёня, но куртку снять с себя позволил. — А ты влюблен в меня. И это же лучше, чем совместно бухать? Конечно же лучше совместно потрахаться, но Лёня явно не на это рассчитывал. Он рассчитывал прийти, потрясти и даже вмазать, если понадобиться, потом возможно они выпьют, а завтра Рома припёрся бы на работу и всё по-тихоньку вернулось на круги своя. Но нет. Всё пошло не по плану. Вообще не по плану. Иначе, какого лешего, Рома, нависая над Леней, целует его шею, чувствует его бешеный пульс, а Лёня льнёт, тает, просит ещё. Вещи разлетелись по всей спальне, в которой Рома был очень редко, если силы были дойти до неё, а что делать дальше, вопрос. Просто, если Лёня иногда развлекался с пацанами, даже в том же Питере, то только доминируя, а сейчас он дал эту роль Роме, который, кроме Риты, наверное вообще в постели никого не видел. — Смазка есть? — спросил Лёня таким тоном, что просто остановиться сейчас и не взять его, было бы грехом. — Нету, наверно. Мы тут даже с Ритой не были... — Чёрт, тогда может крем какой нибудь, мазь, хоть что-нибудь? Быстро сообразив, Рома вышел на кухню, роясь в аптечке. Его не было всего пару секунд, но такое чувство, что вечность. Какая-то мазь была найдена, и чтобы Лёне стало удобно, было решено засунуть подушку под поясницу. Мягкую такую, небольшую. Теперь Лёня познал всю участь нижнего положения. Если с одним палецем было ещё небольно, с двумя терпимо, то с тремя было неприятно, и это мягко сказано, ведь снизу он никогда не был. Вот прям ни разу, сколько себя знал. Но Рома, не смотря на всё дикое желание, был нежен, даже шептал что-то в возбуждённом бреду. Лёня и так считал Риту далеко не умной женщиной, но сейчас вообще мог дурой спокойно назвать, ведь, как она могла проворонить такого Рому. Такого сильного, нежного, милого... — Милый? — Рома остановился, когда закинул ноги Лёню себе на спину. — Я это вслух сказал? — Ты не только это сказал. Да, ты прав, Рита дура, только ей не говори. — Я ещё жить хочу. Переключая всё внимание на сладкий, тёплый поцелуй, Рома начал входить в Лёню медленно, но его реакцию он читал по пальцам... На своих плечах, которые сжимали, оставляя следы от ногтей. — Чёрт, вот... Чёрт. — Лёнь, больно? — такой заботливый, такой мягкий голос, Лёня даже не верил в своё счастье. — Нет... Нормально. Можешь... Начинать. Роме дважды не нужно, и вот уже Лёня не хочет, да и не может себя сдержать, тихо постанывая на ухо, видимо специально заводя Рому на быстрые движения. Но выдержка была, недолгая, но была, ведь уже через минуту кровать жалобно скрипела, а движения были такими быстрыми, что удивительно, как они не сломали её. После дозы боли, годы ревности, Лёня кажется заслужил быть разложенным на постели своего возлюбленного, чувствовать сильные толчки, которые перекликлась с нежными поцелуями и даже укусами. И даже мольбы не останавливаться, казались не мысленными, ведь Лёня считал себя каким-то стержнем, несгибаемой палкой, которую нагнуть было тяжело. Но тут же Рома. Рома, которому он мог простить всё и даже большее, которому он сейчас сжимал волосы, чувствуя тёплое дыхание и чередующиеся поцелуи вместе с укусами. И даже эти пять минут проведённые вместе были раем и чем-то нереальным. И даже после того, когда они оба кончили, и Рома даже не думал выйти из Лёни, свалив в банальный душ, было чем-то прекрасным. — И давно ты в курсе? — В курсе чего? — кажется после секса Рома мало соображал, любуясь красивыми глазами под собой. — Насчёт мои чувств. — Наверное, всего полчаса, что ты у меня был. — А ты... Ты что чувствуешь? Рома не знал, что сказать... Наверное, ничего ведь ему нужно было просто выплеснуться, даже не выговориться, а тут был такой податливый Лёня. На самом деле, даже в момент их поцелуя на кухне, он ожидал драки, криков, но ничего не было и всё сложилось в голове. Лёня как-то по своему понял его молчание, и выбравшись, начал собираться. — Ты куда? Ты не останешься? Дверь хлопнула, и Рома остался с кучей вопросов в голове... Ну и с беспорядком на кухне.***
После той ночи... Или вечера? Всё же они потрахались в семь вечера, вряд ли это можно расценивать как ночь, Рома не видел Лёню, точнее видел, но на бегу, и даже словом они перекинуться не могли. За эти дни Рома разобрался в себе, и понял, что возможно, ну самую малость, он идиот. И это мягко сказано. Не сказать, что он был влюблён в Лёню, но их секс был крышесносным. Даже первая ночь с Ритой была не такой. Просто... Лёня был наверное вторым человеком после Риты, а теперь уже первым, кто ему нравился. И наверное был выбор, за кем же бегать, за женщиной или за мужчиной, решение пало на первое, ведь по натуре он должен бегать за женщиной... А по профессии за всеми бегать, но Рита тогда была просто Ритой, красивой, смелой, сильной, с холодной головой и прекрасными волосами. А Лёня? Он был просто Лёней. Друг, братан, коллега, опер, да кто угодно. А сейчас? А сейчас он стал для него красивым, смелым, сильным и с прекрасными глазами. И эти глаза избегали его. Даже когда они пересекались в буфете, то он просто оставлял кофе и убегал, ссылаясь на дела. А рядом всегда кто-то был, поэтому просто так остановить не получилось бы. И вот после пары дней такой беготни, их смены закончились одновременно, и никто бы не помешал им говорить в раздевалке. — И долго ты будешь бегать? — спросил Рома, прижимая Леню к стене, когда тот собирался опять уйти... Точнее убежать. — Я не бегу... — Лёня отводил взгляд, всё делал, чтоб не видеть Рому, но почему то не сопротивлялся, когда его руки полезли на молнию и начали её расстрёгивать. — Сейчас - да. В стену не побежишь. Хоть посмотришь на меня? Хоть скажешь, почему убежал тогда? — Ты зачем всё это делаешь? — Что Это? — Прижимаешь меня к стене и снимаешь с меня куртку. Мы не у тебя дома, а на работе, где полно камер и народу. А ещё, ты всё ещё любишь свою Ритку, а я такое напоминание о ней, да? — Что за бред? — от такого заявления Рома аж остановился, что позволило Лёне выбрать из этого захвата, хотя, он не желал, чтобы это прекращалось. — А то, что ты замолчал, когда я спросил о твоих чувств ко мне? Звучит дебильно, но молчание, идиотский ответ. Потрахался со мной, чтоб Ритку свою забыть? А на мои чувства тебе всё равно? — На тот момент я действительно не знал, что ответить, — тихо начал Рома, водя носом по шее напротив, успокаивая, — но сейчас, я уверен, что чувства взаимны. И поцелуй в шею было подтверждением сказанному. Теперь Лёня не боялся посмотреть в глаза напротив. Собственно, его быстро отпустило, ведь спокойный, внушающий доверие голос Ромы всегда был приоритетом для него и своего рода огнетушителем на его всплески. И так бы они простояли как дураки, если бы не услышали шаги и бормотание, кажется, что кто-то шёл после своей смены, и это был не один человек. Рома пошёл к своему шкафчику, таща за собой Лёню, чтоб не стоял у прохода. И какого было их удивление, когда к ним пожаловали целующиеся Стёпа с Олегом, который уже и на полу то не был, а прижат к стене также, как и Лёня секунду назад. Только вот Олег не учёл, что стена твёрдая и головой об неё удариться будет больно. — Ай, Стёп, стена тут. — Да похоже не только стена, голубчики, — усмехнулся Рома, на что получил втык от Лёни. Они оба обернулись на голос, и Олег даже на пол встал, а так бы и упал. — И долго вы тут? — спросил Стёпа, не отходя от Олега. — Минут пять всего. — почти с улыбкой констатировал Рома. — И давно вы? — а вот у Лёни были вопросы, касательно их двоих. — Пару недель всего, — теперь уже заговорил Олег, ухмыляясь и похоже о чём-то догадываясь. — Кажется, не нас одних застукали, так ведь? — Всмысле? — В прямом, Стёп, ты глянь на Рому. И глянь на Лёню. У одного стояк, у другого вид обработанного. Лёня с Ромой переглянулись и даже улыбнулись. Ну, застукали, есть такое, других тоже застукали, и им видимо нормально. Рома быстро оделся, и они вдвоём с Леней вышли из раздевалки, даже не представляя, что там сейчас будет происходить. Точнее, представляли, но не представляли последствия. На работе и ещё пока рано всем этим заниматься. Да и тем более, Лёня такой милый, когда бесился, как бы банально это не звучало, да и душ у Ромы дома классный. И та самая раковина. И стол. Да кухня сама по себе интересное место для занятий сексом и всяких экспериментов. А ещё у него дома нет поесть. А готовка сближает. А Лёня будет злиться, а потом умолять Рому действовать быстрее, но это чуть позже. Сейчас они просто едут домой. И оба думают ещё немного о том, каков лесбийский секс, и когда Олег успел охмутать Стёпу, который всегда был против служебного романа.