Сахарные перья

      Первый день пятого курса не задался для Драко Малфоя. Стоило увидеть золотую троицу, он с ухмылкой одарил взглядом Гарри Поттера и уже придумал множество колкостей, которые выскажет ему. Только вот он не ожидал того, что Гарри пройдет мимо, совсем не отреагировав на его подколы. Драко зарделся. Он не привык видеть своего врага таким холодным и отчужденным в свою сторону. Гарри всегда давал сдачи или как минимум смирял его злым взглядом. Драко трепетно ждал момента их встречи каждый день нахождения в Хогвартсе, а теперь с волнением в груди осознавал, что Поттер больше не тот маленький мальчик, коим был.       Проглотив обиду, Драко отправился к друзьям. Он не мог держать в себе всю ту злость, появившуюся после встречи с Гарри. Малфой раз за разом задавался вопросом, что такого случилось с Поттером, но не мог найти ни одного вразумительного ответа. Он с радостью вспоминал, как они подрались на перроне перед отъездом на летние каникулы. Он прекрасно помнил кулаки Гарри Поттера, что с силой попадали ему по всему телу. Его тяжелое дыхание и горящий взгляд. Внутри Драко разлился томный трепет. Он нервно сглотнул и вновь попытался направить свое внимание на образ незаинтересованного Поттера в своей голове.       Все уже давно отдыхали в гостиной факультета, когда там появился Драко. Его щеки до сих пор пылали огнем. Панси хихикнула от его вида, но стоило Драко метнуть на нее свой фирменный взгляд, она спрятала улыбку.       — Поттер! Чертов Поттер снова приехал. Все лето я мечтал, чтобы в темном переулке его загрызли злые псы! И все напрасно. Он снова мозолит мне глаза, — Драко даже не поприветствовал друзей. Он раскинулся на кресле и ослабил галстук, который, по ощущениям, пытался его задушить. Конечно, в его голове пронеслась мысль, что галстук мог заколдовать Поттер, но он быстро ее отмел, ведь вспомнил, что сам затянул его так туго.       — То есть, ты признаешь, что все лето думал о Поттере? — самодовольно поинтересовалась Панси и вновь была одарена убийственным взглядом.       — Драко, тебе нужно меньше думать о нем. Иначе это уже походит на зависимость.       — Не умничай, Блейз! Вам с Паркинсон лишь бы сказать что-то. И это что-то всегда бред!       Драко, вновь заалев, подскочил с кресла и ушел в спальню. Его задевало то, что друзья больше не разделяют с ним ненависть к Поттеру и гриффиндорцам в целом, а от того становилось тошно от самого себя. Он бы рад перестать вечно думать о Поттере, только вот не знает как. Ежеминутно в его мыслях проносится хотя бы одно предложение, где фигурирует имя врага. Иногда он просто задумывается, чем занимается Гарри? Как он спит? Какие сны ему снятся? Какое его любимое место в Хогсмиде? Он засыпает с его образом перед глазами.              — О чем замечтался, Драко? — спрашивает Панси за завтраком. Драко вздрогнул и понял, что представлял, как они с Гарри едят сахарные перья, гуляя по Хогсмиду. Он сглотнул и отвел взгляд.       — Ни о чем. Просто вспоминал материал по зельеварению.       Панси хмыкнула, явно не поверив другу, но не стала донимать его расспросами. Паркинсон прекрасно понимала, какие чувства на самом деле испытывает Малфой к Гарри Поттеру, пусть он до сих пор их отрицает. Да, она очень ревновала и бесилась первое время, только вот ей некуда было деваться. Она уже свыклась с тем фактом, что вместе они никогда не будут. Подавить свои чувства к другу было не просто, но она справилась, хоть ее сердце время от времени тянуло, стоило Драко дотронуться до нее даже на долю секунды.       Драко изредка глядел на гриффиндорский стол, пытаясь разглядеть очкастую мордашку Гарри. Прошел месяц учебы. Гарри продолжал игнорировать Драко. Хотя Малфой пытался спровоцировать, уколоть, задеть, но все было тщетно. После очередной попытки вступить в перепалку Малфой бросил эту затею и молча проходил мимо Поттера. Для него это требовало больших усилий, и Драко буквально пришлось перешагнуть через себя. Конечно, до последнего он метал в него вопрошающие взгляды, но и на них Гарри не отвечал.       Каждую ночь, оставаясь наедине с собой, Драко ненавидел себя, свою жизнь и, конечно же, Гарри Поттера. И с трудом сдерживал слезы, которые душили его. Драко изводил себя мыслями, насколько он противен Гарри Поттеру, что тот даже не хочет быть его врагом, чего уж там другом. То, что Гарри не хочет быть ему другом стало понятно еще на первом курсе, когда тот не ответил на рукопожатие. Какую жгучую обиду таит в себе Малфой до сих пор, знают только его близкие друзья. Драко ощущал колючий ком в горле и больше не мог его терпеть. Слезы потекли из его глаз. Подушка мигом намокла, и Драко перевернулся на другой бок. В груди сердце бешено билось, норовя протаранить ребра. Боль. Драко чувствовал только боль и желание ударить Гарри Поттера, а после… Драко не знал, что было бы после. Он совсем запутался в себе, и, казалось, был в тупике.              С наступлением декабря Драко стал все чаще бывать во дворе школы, наслаждаясь белоснежными шапками снега. Он был очень молчалив, все больше времени проводил наедине с собой и друзья совсем перестали его узнавать. Безусловно, они понимали, что состояние Драко зависит от присутствия в его жизни Поттера. Они даже предлагали поговорить с Гарри по-человечески, без всяких подколов и угроз, однако Драко принял эти советы враждебно и закрылся от друзей еще пуще. Ему не нужны были советы. Ему нужно было, чтобы его слушали, ведь таить в себе чувства крайне удручало. Когда Драко столкнулся с Поттером в «Сладком королевстве», то честно хотел осыпать его оскорблениями, побить, пожелать смерти, но все, что вырвалось из его рта, это неловкое:       — Привет, Гарри.       Глаза Поттера округлились, и он явно не знал, что сказать. Драко хотел провалиться сквозь землю. Так неловко ему еще никогда не было, даже в тот день, когда Поттер впервые проигнорировал его. Малфой не стал дожидаться ответа и сбежал, так и не купив сахарных перьев, о которых мечтал всю неделю. Сердце гулко стучало в его груди, пока он бежал до замка. Добравшись до своей спальни, он тяжело дышал и, упав на кровать, спрятал горящее от стыда лицо в подушку.       Всю следующую неделю Драко избегал Гарри. Завтракая, обедая и ужиная, он ощущал на себе взгляд со стола напротив. Но как бы сильно не хотелось, Драко не давал себе право взглянуть в ответ. Слишком боялся увидеть на лице Поттера ухмылку. Самым страшным вдруг стало услышать от Гарри издевки. Хотя совсем недавно Драко мечтал вновь вступить с ним в перепалку.       Вечерело. Драко засиделся во дворе школы, и ему вовсе не хотелось возвращаться в замок. Он глядел на падающие снежинки и ни о чем не думал. Слишком сложный был день. Но возвращаться уже пора, иначе Филч станет психовать и вызовет Снейпа. Он уже стряхивал с шапки снег, когда увидел Гарри, направляющегося к нему. Драко сделал вид, что не заметил его и попытался улизнуть.       — Стой! — Гарри схватил его за руку. Драко почувствовал необычное тепло, исходящее от руки Гарри.       — Ну, чего ты хочешь? — Драко даже не пытался высвободиться из хватки Гарри. Напротив, ему нравилось это. Долгожданный контакт.       — У меня есть кое-что для тебя. Гарри таки отпустил руку Драко и тот ощутил некую пустоту. Гарри полез во внутренний карман куртки и выудил оттуда несколько сахарных перьев. Драко сглотнул. Ему казалось, что он слишком далеко ушел в свои мечты и все происходящее с ним нереально.       — Я слышал, ты их любишь. Случайно подслушал ваш разговор с Паркинсон, — Гарри нервно хихикнул и передал перо в руки шокированного Драко. Драко впервые был благодарен Филчу за вечерний обход. Он припугнул мальчишек, что вызовет деканов факультетов, если те не отправятся в спальни сию же минуту и Драко со всех ног побежал в замок, не поблагодарив Гарри. Он прижимал к груди хрупкие сахарные перья и ощущал трепет где-то под сердцем. Уже лежа в постели, Драко улыбался, вспоминая прикосновения Гарри, его улыбку и зелёные глаза. Засыпая, он вдруг представил, как Гарри целует его.       Ему, Драко, всю ночь напролет снился Гарри. Его лицо, руки, скользящие по волосам Драко, его губы, мягко касающиеся скулы. Малфой проснулся в поту и со стыдом обнаружил возбуждение. От завтрака пришлось отказаться в пользу долгого душа. Стоя под еле теплыми струями воды он не мог поверить в происходящее. Он не хотел признавать тот факт, что Панси была права насчет него. Неужели он действительно чувствует к Поттеру такие нежные чувства? Нет, не может быть, решил для себя Драко и раздраженно выключил кран.       Сахарные перья до сих пор лежали на его прикроватной тумбе и Драко не давал себе съесть их. Он аккуратно проводил подушечками пальцев по прозрачной упаковке и улыбался. Ну вот опять, что за слащавость, нахмурился Драко и развернул одно перо, сразу же откусывая кончик. Всего лишь перья из «Сладкого королевства» ничего больше! Перья, подаренные Гарри, добавил внутренний голос и Драко поплыл. Он закрыл глаза и прижал к губам сахарное перо. Возьмет его с собой на зельеварение. Отчего-то хотелось увидеть реакцию Гарри.       Он решительно вошел в кабинет, бросая взгляд на место Гарри. Поттер увлеченно беседовал с Уизли, и Драко уколола ревность. Он сжал губы, нахмурился и прошел к своему месту, принявшись готовиться к уроку. С ревностью он думал про Гарри и его уверенность куда-то испарилась. Сахарное перо так и осталось лежать в школьной сумке.       — Привет, тебя не было на завтраке, — Драко замер, услышав голос Гарри. Он с опаской повернулся и увидел такого же неловкого, как и он, Гарри Поттера рядом со своей партой.       — Да, я был не голоден, — чуть погодя ответил Драко. — О, и привет. Гарри улыбнулся и немного помялся, явно намереваясь что-то спросить.       — Ты не будешь против, если я сяду с тобой сегодня?       Рот Драко медленно распахнулся в удивлении. Он охнул и поспешно согласился, не желая ломать комедию. Как только Гарри сел, Снейп прервал их неловкую радость, начав урок. Работать в паре с Гарри было чем-то необычным, трепетным и абсолютно безрезультатным. Драко делал всю работу за двоих и был вовсе не против, хотя видел, как Гарри мнется и алеет временами. Тем не менее, ему было приятно помочь Гарри и объяснить, как правильно варить умиротворяющий бальзам. Гарри смеялся с шуток Драко и в целом вел себя, будто они были старыми приятелями. Драко с трепетом верил, что их отношения налаживаются, хотя не надеялся на что-то большее.       — Спасибо, что помог, — сказал Гарри в конце урока и обворожительно улыбнулся. Драко сперва зарделся, а после вспомнил, что и сам задолжал благодарности.       — А тебе спасибо за перья. Гарри кивнул и выглядел несколько смущенным. Он, было, хотел что-то сказать, но из коридора послышался звонкий голос Гермионы.       — Гарри! Мы ждём тебя! — Рон нетерпеливо нарезал круги вокруг нее и украдкой наблюдал за другом.       — Я иду! — крикнул Гарри и вновь повернулся к уже поникшему Драко, — Увидимся, Драко.       «Драко», Малфой весь день слышал эхом свое имя в мыслях. Он с восторгом вспоминал, как Гарри произнес его, как улыбнулся после, как сверкнул глазами, как грациозно встал и помахал ему напоследок. Ах! Драко сейчас упадет в обморок от нахлынувших чувств.       — Драко, ты же в курсе, что стоишь посреди коридора и глупо улыбаешься, — Паркинсон тихонько толкнула его в плечо и хихикнула. — Все уже знают, что он сидел с тобой на зельеварении. И то, что вы миленько общались тоже знают. Ты палишься, Драко. Из уст Паркинсон его имя звучало иначе. С долей иронии, сарказма и, наверное, ехидства. Романтичный настрой Драко как рукой сняло. Он злобно глянул на подругу и молча пошел дальше.       — Ну что, вы уже лобызались?       — Панси!       — Ну что? Мне интересно! — ее хитрый прищур вызывал лишь табун неприятных мурашек.       — Ничего подобного не было, Панси. И вообще, ничего милого не было. Мы просто общались. Как одноклассники. И больше нигде не ляпни, что я и Поттер…       — А мне и не приходится! Все и без меня прекрасно понимают, в чем дело с тобой, да с ним.       Драко подавился собственным возмущением, но не стал отвечать Паркинсон. Ускорив шаг, он оторвался от нее, свернул в другую сторону и забрел в безлюдный коридор, где наконец-то выдохнул. Сейчас ему было не до придирчивой Панси. Ему хотелось освежиться, побыть одному и подумать о Поттере. Драко не мог поверить, что Гарри тоже испытывает к нему влечение. Слишком он был холоден… Но с чего он вдруг оттаял и сам завел с Драко какую никакую, но дружбу? Драко сделалось тревожно, что если это какая-то шутка? Он не переживет, если Гарри внезапно начнет издеваться над ним. Это станет равносильно убийству! Драко тряхнул головой и решил не паниковать раньше времени. Главное, быть аккуратным с Гарри, а потом будет видно.       Рождество наступало на пятки, и Драко задумался над подарком для Гарри. Они дружили всего ничего, но порадовать новоиспеченного друга хотелось однозначно. Драко блуждал от одного магазинчика в Хогсмиде, к другому. Совсем ничего не попадалось на глаза, пока он не зашел в «Шапку-неведимку», где наткнулся на свитер в оранжево-зеленую полоску. Он уже схватился за его край, когда увидел рядом стоящего Гарри, очевидно, приметившего точно такой же свитер.       — Гарри! — Драко почти подпрыгнул от неожиданности. — Что это ты делаешь? Тон Драко невзначай сделался недовольным. Гарри испортил собственный подарок.       — Выбираю тебе подарок, вообще-то! — Гарри скрестил руки на груди и свел брови к переносице. Оба замолкли, но спустя минуту взорвались веселым ребяческим смехом.       — Ты испортил сюрприз! — отсмеявшись, сказал Драко.       — Ты сделал тоже самое! — хохотнув, ответил Гарри.       Взяв по свитеру, они пошли расплачиваться. Выйдя из магазина, они обменялись пакетами, снова рассмеявшись. Драко чувствовал себя невероятно легким и воздушным в этот момент. Гарри, раскрасневшийся от смеха, с вихрем смольных волос разжигал в груди Драко пылающую влюбленность и Драко в свою очередь никуда не мог от нее деться. Он принял это прекрасное чувство и взращивал его каждый день, понимая, что именно оно помогает держаться на плаву.       — Идем за сливочным пивом, — Гарри потянул Драко за рукав куртки в направлении «Трёх метел». В это время как раз начался снегопад и немного похолодало. Руки и щеки раскраснелись от холода, но уходить обратно в Хогвартс совсем не хотелось. Выпив по кружке сливочного пива, Драко стало еще легче. Он вдруг захотел откровенничать с Поттером, к тому же, они сидели за столиком поодаль ото всех, и это позволяло посекретничать.       — Знаешь, Гарри, мне следует извиниться за свое поведение, — сказал Малфой и отхлебнул новую порцию пива.       — Тебе не следует, я не держу зла, — Драко посмотрел в глаза Гарри, и, не увидев в них и намека на неправду, безоговорочно поверил.       — Спасибо, — тихо произнес Драко и довольно улыбнулся.       — Мне жаль, что мы столько времени потратили на… ну ты знаешь, — вдруг признался Гарри. — Я никогда не желал быть твоим врагом. Ты всегда нравился мне, и я считал тебя очень способным, как в учебе, так и в квиддиче. — Драко зарделся, — Я долгие годы хотел покончить с враждой, но не знал как. А в начале этого курса просто решил игнорировать тебя. Мне казалось, что тогда будет проще. Но стало сложнее. — Гарри опустил голову. — Мне не хватало тебя в какой-то степени. Но я не знал, как к тебе подойти. Как начать всё сначала. А потом ты назвал меня по имени в «Сладком королевстве» и я забыл, как дышать.       Гарри нервно хихикнул и опустил голову. Драко с восторгом вслушивался в каждое слово, и нежный трепет опоясывал всю его грудную клетку, перемещаясь ниже. Он вздрогнул, когда волна радости защекотала его живот, а после выдохнул весь воздух из легких.       — Я тоже забыл, как дышать, когда ты сел со мной на зельеварении, — с придыханием признался Драко. Гарри резко поднял взгляд и встретился с глазами напротив. Они сидели так недолго, а после без слов поняли, что уже пора идти. Снежинки все еще витали в воздухе, путались в волосах и таяли на щеках. Парни шли медленно и большую часть дороги молчали, лишь перебрасываясь взглядами, заменявшими им слова. Драко обязательно отметит двадцать четвертое декабря красным фломастером в календаре, и каждый год будет покупать Гарри новый свитер на их личный праздник. Гарри подумал примерно о том же.              Рождественским утром Драко проснулся раньше всех и торопился на завтрак. Натянув подаренный Поттером свитер, Драко с удовольствием пригладил его на груди и вышел из спальни. Сегодняшний день обещает быть прекрасным, ведь они с Гарри договорились провести его вдвоем. Увидев возле входа в столовую Гарри, в точно таком же свитере, Драко расплылся в улыбке. Он даже не заметил, с каким удивлением на них смотрят остальные учащиеся, что остались на каникулы Хогвартсе.       — С Рождеством! — в один голос крикнули парни. Драко, не совладав с эмоциями, обнял Гарри посреди коридора не обращая внимания на потрясенные вздохи студентов. Ему было важно лишь то, что Гарри обнял его в ответ и уткнулся носом ему в шею.       — Идём, — Гарри потянул его за руку и Драко, конечно же, без вопросов поддался. Они поднялись на второй этаж и шли некоторое время, пока Гарри не сказал вслух:       — Ох, ну наконец-то! Вот и она, — он открыл дверь непонятно откуда взявшейся комнаты (Драко готов был поспорить, что в этом месте двери раньше не было).       Внутри было просторно и даже уютно. В центре комнаты был расстелен плед, на котором разместились всякого вида сладости и пара бутылок сливочного пива. Гарри смущенно топтался рядом, словно не решаясь пригласить Драко присесть. — Гарри, это чудесно… Драко, не дожидаясь приглашения, опустился на пол и услышал облегченный вздох Гарри. Он сел рядом и без лишних слов открыл для него бутылку пива. Малфой с удовольствием принял ее и сделал первый глоток. Гарри повторил за ним.       — Я взял всякого, не знал, что еще ты любишь кроме перьев, — Гарри указал на горсть сладостей.       — О! Мне нравятся шоколадные лягушки. Я возьму одну?       — Конечно!       Драко взял сразу две, одну вручил Гарри. Они развернули лягушки и с забавой отметили, что обоим попался Дамблдор. Дальше они ели сладости без разбора. Сладкие перья, летучие шипучки, карамельные трости и даже бобы Берти Боттс. Драко два раза попался вкус рвоты, и он отбросил их в дальний угол комнаты.       Ребяческий смех заполнил комнату. Стоило сладостям и пиву закончиться, они почувствовали себя увереннее друг с другом и принялись дурачиться, словно малые дети. Носясь по комнате, они валили друг друга на пол и хохотали, щекотались и шутливо дрались.              — Гарри! Прекрати, — задыхаясь от смеха, еле произнес Драко, пытаясь свалить с себя Гарри, который щекотал его бока. Гарри поднял руки в качестве перемирия и упал на спину рядом с Драко. Каждый думал о своем. Им было крайне спокойно, и они пролежали так неизвестно сколько, как вдруг Гарри заметил, как на потолке вьюнком расползается омела.       — Драко, взгляни, — прошептал Гарри. Посмотрел сперва на смутившегося Гарри, а уже после на пышную омелу над их головами. Из приоткрытых губ Драко сорвался тихий вздох. Он не мог поверить своим глазам. Омела. Над ним и Гарри. Это сон, это не может быть правдой. Однако горячая ладонь, что легла поверх его руки говорила о том, что все происходило здесь и сейчас. Оба затаили дыхание. Гарри поднялся на локтях и легонько коснулся щеки Драко подушечками пальцев. Драко последовал его примеру и тоже поднялся. Поравнявшись, они столкнулись носами, и Гарри сдавленно засмеялся.       — С Рождеством, Гарри, — тихо шепнул Драко и прижался к его губам.       Они целовались медленно, пробуя друг друга на вкус, изучая и показывая свою любовь. Томно и тягуче, внутри Драко разливалась нежность. Как горят губы, как дрожат пальцы, цепляющиеся за свитер на груди, как сладко тянет внизу живота. А Гарри ощущал, как воздушно вздымается внутри влюбленность. Как хочется ласкать тонкую талию под плотной пряжей. Как хочется вдыхать чужой, но такой родной запах. Как хочется никогда не выпускать из рук Драко Малфоя.       Драко зарывался пальцами в волосы Гарри, сидя у того на коленях. Ладони Поттера устроились на ягодицах Малфоя, изредка поглаживая их. Они разорвали поцелуй и счастливо молчали, наслаждаясь друг другом.       — Если бы я знал, что так выйдет, я бы начал тебя игнорировать еще на третьем курсе. Я тогда думал, что сотру ладонь до мозолей. Драко заливисто рассмеялся.       — И почему я не удивлен? — все еще смеясь, спрашивает Драко и оставляет невесомый поцелуй на его губах. — Вот что я скажу, Гарри, — он положил ладони на щеки Поттера, — мы больше ни чем не будем жалеть. А все упущенное обязательно наверстаем.