Разные, но об одном

Она холодная как лёд. Она сдержанная и рассудительная. Она мудрая, волевая, сильная, резкая. И она зависима. Зависима от прошлого, которое постоянно возвращает её к ужасным событиям, что случились с ней. Зависима от прошлого, которое не может отпустить. Потому что не хочет не может. Потому что боль, которую она испытывает, когда вспоминает о нём — единственное, что не даёт ей потерять связь с реальностью. Такой её сделал жестокий мир. Поэтому она больше никогда не позволит причинить ей боль и разбить сердце. Потому, что больнее уже никто не сделает. Потому, что разбивать уже нечего. Он горячий как огонь. Он вспыльчивый и импульсивный. Он дерзкий, самоуверенный. Он не знает слова «нет». Он привык получать всё, что хочет, и по жизни у него всё «на изи»: отношения, учёба, деньги, вечеринки и то, без чего он уже не может — наркотики. И он зависим. Зависим от такой жизни. Но и отказаться от этого не может. Потому что не хочет. Потому что ему это нравится. Потому что только под белым порошком он не чувствует себя таким одиноким и никому не нужным. Они совершенно разные. Но оба зависимы. Она ловит кайф, когда садится на член очередного связанного мужика, который не задержится в её жизни дольше, чем на десять минут. Она ловит кайф, когда чувствует полную власть над ним. Она ловит кайф, когда вместо него представляет своего мучителя. Он ловит кайф, когда снюхивает белую дорожку или глотает очередную цветную таблетку. Он ловит кайф, когда чувствует как запрещённые вещества расслабляют его организм и дарят чувство удовлетворённости. Он ловит кайф, когда в наркотическом угаре трахает какую-то красотку в туалете бара. Они совершенно разные. Но оба ловят кайф. Она никогда не верила в любовь. Отец не любил её мать, но женился, когда узнал, что у него будет ребёнок. А мать вроде бы и любила, а вроде бы и нет. Только постоянно контролировала. Не давала и шагу ступить без её согласия. Поэтому, как только Кира окончила школу и поступила, отец ушёл с головой в работу. А потом и вовсе запил. Он никогда не верил в любовь. Его родители поженились после того, как мать узнала, что беременна. А когда появились возможность — свалила в Италию. Она же модель, надо развиваться. А отец ушёл с головой в работу. И маленький Назар стал никому не нужным. Они совершенно разные. Но оба не верят в любовь. Ей плевать на то, что о ней думают. Этому её ещё в детстве научил папа. Говорил, что те, кто говорит за её спиной, должны там оставаться. Ей плевать на свою мать, которая пытается помочь ей вылезти из этого болота. Кира же всё-таки взрослая самодостаточная женщина, и в помощи — тем более матери — не нуждается. Ей плевать на всё и всех, кроме себя. Хотя на себя ей тоже плевать. Её интересуют только работа, секс и алкоголь. Ему плевать на всех, без исключения. У него на первом месте только он сам. И тех, кто скажет о нём то, что ему не понравится — шлёт нахуй. Ему плевать на родителей, учёбу. Но не на себя. Себя он любит. Слишком любит. Поэтому и выбирает себя, точнее, что ему хочется, что будет проще. Зачем насиловать свою жизнь ненужными вещами? Они совершенно разные. Но обеим плевать. Они совершенно разные, но такие одинаковые. Они ничего не чувствовали друг к другу. Даже иногда не разговаривали. Разве, что трахались, как сумасшедшие, в первом попавшемся уголке её квартиры — до стёртых в кровь губ, и до ярких звёздочек в глазах на пике оргазма. В университете они просто преподавательница и ученик. А за его пределами — страстные любовники. Они не устанавливали никаких рамок. Не давали определение своим отношениям. Они. Просто. Трахались. Никаких обязательств, никакой ревности, никаких скандалов, и никаких сопливо-ванильных признаний и клятв в вечной любви. Им это подходило. Они не теороризировали друг друга сообщениями, звонками; не контролировали каждый шаг друг друга; спали с кем угодно, не чувствуя после мерзкой вины. Но всегда возвращались в жаркие объятья друг друга. Ведь так стояло только на неё. Ведь только для него она была такая мокрая. Их отношения были идеальными. До одного момента. В тот день они договорились встретиться у неё дома. Всё было, как всегда: они выпили, потрахались, опять выпили. И потом должны были прощаться, но решили немного задержаться в её кровати. Тишина и тихое дыхание в унисон разделяют комнату. — Это наша последняя встреча. — произносит тихо, но так, чтоб он слышал. — Почему? — Назар напрягается. — Я выхожу замуж. Завтра. — смотрит в окно. За стеклом в пол уже садилось солнце. — Что? В смысле? — пропускает сквозь пальцы прядь её волос, переводя взгляд на неё. — Назар, ты не знаешь как люди женятся? — хохочет, улыбаясь и закатывая глаза. — Кто он? — в груди было какое-то непонятное чувство. — Алан. — говорит медленно, смотря ему в глаза. — Это тот, который сп... — его прерывают. — Да. — лучи закатного солнца освещают её лицо. И Назар готов поклясться, что в жизни никого красивее не видел. — Но почему он? — ведёт плечами, складывая бровки домиком. — А кто? Ты, что ли? К тому же, он меня любит. — будто это аргумент. — А ты? Ты любишь? — Нет. — Тогда зачем замуж за него идёшь? — смотрит непонимающе. Но Кира знает, что он никогда не осудит её. Если уж на то пошло, то они оба грешники. — Потому, что я устала. — переводит взгляд на окно. — Назар, я хочу нормальную, спокойную жизнь. Мне нужен человек, который всегда будет рядом и поможет мне вылезти из этого ада, потому что я уже не справляюсь. — Но зачем рушить наши отношения? Нам же так хорошо... — У нас нет никаких отношений, Назар. И эти, как ты говоришь, «отношения», не могут длиться вечно. А тебе уже двадцать, нужно думать о своём будущем. — они замолкают. Опять тишина. Глаза Киры закрыты. Парень нависает над ней и говорит: — Твой муж никогда не будет хотеть и трахать тебя так, как это делаю я. — накрывает её губы своими, сдергивая с идеального, по его мнению, тела простынь. Кира отвечает. Назар спускается поцелуями на шею, оставляя следы от зубов и красные пятна. Завтра она будет очень злится, когда посмотрит в зеркало. Он знает, что ей это не нравится. От этой мысли парень усмехается, прикусывая сосок правой груди. Женщина шыкает, запуская пальцы в его волосы. Парень проводит руками по рёбрам, плоскому животику. Смотрит на неё из-под лба. Их глаза встречаются, и Кире кажется, что внутри неё взорвался рой бабочек. Назар оставляет влажные поцелуи под грудью, спускаясь к бёдрам. Прикусывает выпирающие тазобедренные косточки, проводя по ним языком. Пальцы касаются клитора, а потом сразу отстраняются. Так легко и невесомо, что Кире показалось, будто прикосновения вовсе не было. Но стон из её груди всё же вырывается. Она слишком возбуждена. Назар опять усмехается. Ему безумно нравилась такая острая чувствительность Киры. Он проводит языком меж мокрых складок, распределяя смазку. Глаз с неё не сводит. Языком делает круг вокруг клитора, прикусывая его зубами. Женщина шипит, зарываясь пальцами в его волосы. — Чёрт... — ругательство срывается с губ, когда его язык увеличивает скорость движения. Обхватывает руками тоненькие ножки, проходится пальцами по внутренней стороне бёдер, вызывая у неё рой противных мурашек по телу. Его язык двигался то быстро, то медленно, вознося её на седьмое небо блаженства. Он чувствует, что тело под ним начинает содрогаться и понимает, что она сейчас кончит. Парень отстраняется, не давая ей этого сделать. Кира разочаровано выдыхает, закидывая голову. Она знает, что он не даст ей желанное наслаждение, пока вдоволь не наиграеться. Наверное, именно по этому, секс с ним — лучшее, что может быть. — Не так быстро, Кира Олеговна. — проводит ладонями по лодыжкам, коленям, останавливаясь на бёдрах и прожигая её взглядом. Назар запускает руки под бёдра, переворачивая её животом вниз. От неожиданности Кира вскрикивает. Его ладони опускаются на упругие ягодицы, одаряя их шлепками. Она шипит, сжимая пальцами подушку. Слишком хорошо. Слишком. Парень водит ладонями по нежной спине, очерчивая каждую выделяющуюся косточку. В последнее время Кира сильно похудела, и он не мог этого не заметить. Хотел даже было сделать ей замечание, чтоб ела больше. Но воздержался. Кто он ей такой, чтобы говорить такое? Горячие ладони опять останавливаются на ягодицах. Сжимает их пальцами, ухмыляясь. — Прекрасна... — и по её спине бегут мурашки. Он любил делать ей комплиментами. Особенно во время секса. Любил долгие прелюдии, и придавал им большое значение. Кира сходила с ума от желания, которое зарождалось в ней от одного только его низкого шёпота. Мужские пальцы опять касаются клитора, срывая с её губ стон. Ведёт пальцами вверх, раздвигая половые губы. Вводит два пальца, начиная медленно двигать ими. Ладонь свободной руки одаряет ягодицы шлепками. Она поднимает бёдра на встречу его пальцам. Назар усмехается: — Вы очень нетерпеливый человек... — шепчет. Тихий, гортанный хохот раздаётся в её сознании будто каким-то наваждением. Перед глазами плывёт, а голос уже охрип. Кажется, что это доставляло ему особое изощрённое удовольствие — видеть её такой слабой и с ума сходящей от желания. Ведь в университете она Кира Олеговна — строгая преподавательница, а здесь она просто Кира. Его Кира. Наверное, именно по этому, срывающееся с его губ её имя и отчество — отдаётся пульсацией в паху. Пальцы покидают горячее влагалище. Подносит к своим губам, слизывая её влагу. Кира слышит как он причмокивает, пробуя её. Она готова поклясться, что никогда не слышала ничего сексуальнее. Назар берёт её за бёдра, поднимая. Теперь она упирается коленями в матрас. Сжимает пальцами подушку под головой вскрикивая, когда его ладонь опять приземляется на ягодице. Парень обхватывает член, проводя головкой меж половых губ. Входит в неё на пару сантиметров, срывая с её губ стон. Кира двигает бёдрами, пытаясь насадиться на него. Он усмехается. Делает толчок, входя в неё полностью. Женщина вскрикивает, вжимаясь лбом в подушку. Назар двигается быстро, жёстко. Одной рукой держит за талию, а второй наматывает её волосы на кулак. Тянет на себя прижимая вплотную спиной к своему торсу. Отпускает волосы и ведёт ладонью по плечам, ключицам, обхватывая шею. Она закидывает голову, опираясь о его грудь. Её ногти впиваются в мужские бёдра. Кира вскрикивает, когда он входит слишком глубоко. Из её груди вырываются стоны, лаская его уши. — Ты такая красивая, Кир... — зарывается носом в её волосы. — Безумно красивая... — шепчет, выпуская тяжёлый стон. Быть в ней — ёбаная Нирвана. Он чувствует, как стенки влагалища начинают сжимать его член. В ответ Назар сжимает её шею, а рука, что до этого покоилась на талии, перемещается вверх, сжимая соски. Они у неё слишком чувствительны. Пару секунд и её тело содрогается в его руках. Кира кончает с громким стоном ему в ухо. Назар целует её в щеку, чувствуя, что уже сам на грани. Выходит из неё, обхватывая рукой член. Ладонь опять зарывается в волосы, сжимая их у корней. Тянет вниз, укладывая женщину на кровать. Проводит членом по её губам, а Кира послушно открывает рот, принимая его. Назар закидывает голову, закатывая глаза. Хорошо. Слишком хорошо. Пару толчков и он кончает, громко выдыхая. Сперма попадает на её пухлые губы, подбородок, шею и грудь. Парень нависает над ней, обводя взглядом. Сейчас она была особенно прекрасна. Он оставляет поцелуй на виске, убирая со лба прилипшие пряди. Потом нежно шепчет, касаясь горячими губами мочки её уха: — До встречи, Кира Олеговна. — усмехается, одаряя ушко горячим дыханием. По её телу бегут мурашки. Грёбаный, сука, соблазнитель. Кира прикрывает глаза. Он встаёт с кровати, натягивая на себя одежду. Смотрит на неё последний раз, растягивая губы в усмешке (когда-то Кира сотрёт её с его лица, она уверена в этому!). А пока она просто лежит и тяжело дышит, отводя взгляд. Он покидает её квартиру, хлопая дверью. — Чёрт... — бросает тихо, куда-то в пустоту. Проводит кончиком языка по губам, пробуя на вкус его сперму. Сейчас она чувствовала себя как никогда хорошо. Чёрт. Через неделю Кира позвонит ему в одиннадцать часов ночи. Назар, увидев на экране «Кира Олеговна)», усмехнется и ответит. Она попросит его приехать, а он в ответ скажет что-то типа: «Кажется, Ваша спокойная и нормальная жизнь закончилась. Да, Кира Олеговна?». В его голосе будет сарказм, а на лице победная улыбка. Кира закатит глаза и тяжело вздохнёт, но в конечном итоге согласится. Он приедет, и в порыве страсти они разобьют какую-то дорогую вазу в её прихожей. Кира скажет, что это был подарок Алана, и Назар добьёт его ногой. Потом они разобьют пару тарелок на кухне и сломают кровать. Ещё через два месяца она подаст на развод, аргументируя тем, что она устала от всего и хочет переехать в другую страну. Алан, конечно же, поверит и согласится с ней. После окончания судебного процесса Кира реально покинет страну. Но её уже бывший муж никогда не узнает, что пересекая границу солнечной Испании, её за руку будет держать Назар. Они совершенно разные, но такие одинаковые.