Похищенная луна

      Вампир и Зомби шли всю ночь. Как только солнце показалось из-за реки, путники уже устроили себе укрытие подальше от тропы в тени кривых вязов, которые еще не начали облетать и давали достаточно тени. Вампир снял плащ и стал раскручивать его над головой. Зомби с удивлением наблюдал, как грубо выделанная кожа раздавалась вширь с каждым взмахом, пока не увеличилась настолько, что хозяин легко завернулся в неё несколько раз. Вампир лёг под деревьями, нагрёб на себя сверху палой листвы и сказал:       — Не буди, пока солнце не сядет, а то пожалеешь.       — Да я и сам подремать собирался.       — Тоже не выносишь солнца?       — Жжется. Вообще-то, ты должен об таком знать.       — Вам я ничего не должен, — буркнул Вампир из-под плаща. — Теперь помолчи.       Зомби хмыкнул, стащил с себя походный мешок и шинель и пошёл за дровами для костра. Орудуя древним топориком, он медленно продвигался ввиду тропы, замирая всякий раз, как оттуда раздавались голоса людей. Старая Мельница недалеко, а ночью её необходимо проскочить, не наделав шуму. Дальше начнутся глухие места, станет проще. Но путь по-прежнему долгий, а компания Вампира становилась всё тягостнее. Не удивительно, что его так не любили кладбищенские. Но где-то в глубине души Зомби надеялся, что старый нетопырь не так уж плох, просто слишком долго живёт один.       За размышлениями солдат успел собрать достаточно топлива. Ближе к вечеру надо обязательно согреть тело, иначе с наступлением ночи тело закостенеет и движения превратятся в пытку. В лагере Зомби аккуратно сложил дрова и сам зарылся в прелую листву на почтительном расстоянии от похрапывающего Вампира, под рукой оставил меч и забылся чутким сном живого мертвеца.       Смерклось быстро. Весь лес засиял от последних солнечных стрел, которые пробивали древесную чащу насквозь и очерчивали контуры вязов, где прятались путники. Зомби отлично поспал и уже грелся подле небольшого костра, набросив шинель на плечи. Людей он не опасался — те уже давно спрятались по домам, прекрасно сознавая, кто может прятаться в подступающей ночной тьме. Хотя бы и он, Зомби. Но он никогда не навредит ни одному человеку. Гнусное предательство брата не озлобило его. Наоборот, Зомби поклялся помогать любому, кто попросит. Жаль, люди не могут этого понять. Ни один не останавливался, чтобы выслушать, предпочитая хвататься за оружие или с криками убегать прочь. А теперь Вампир, мрачная личность, желчь в каждом слове, равнодушие к чужим бедам. Ну как такому помогать?       — Ты хочешь всю округу к нам привести? Последние мозги засохли? — из-под горы листьев на Зомби сердито уставилась пара глаз. Старый нетопырь заворочался, сбрасывая листву и освобождаясь от плаща.       — И тебе добрый вечер.       Спросонья Вампир стал ещё более сердитым, чем накануне. Он встряхнул импровизированное одеяло, и оно сжалось до прежних размеров. Закутавшись поплотнее от холода, Вампир пробурчал:       — Я за едой. Не рассиживайся, упырь, нам ещё ночи три идти. Держись тропы, я догоню.       И растворился в сумерках. Зомби вскинул голову, надеясь увидеть луну, но её по-прежнему не было, только темное синее небо и редкие искры от костра. Тишина давила на уши. Ещё немного погревшись, он затушил костёр, затянул ремень шинели потуже и пошёл обратно к тропе. Призрачный фонарь не стал зажигать. Долго ли, коротко ли Зомби бодрым шагом покрыл несколько миль, пока удушающий мрак не навалился с новой силой. Лес давно остался позади, тропа превратилась в широкую просёлочную дорогу, вдоль которой потянулись сжатые поля, судя по древней ограде из диких камней и деревянных столбиков. Тут-то Вампир и нагнал солдата. Он тщательно счищал одёжной щёткой пух и перья с плаща, что-то бормоча с недовольной миной, но уже без прежних злобных нот в голосе.       — Так ты действительно людей не пьёшь?! — Зомби дивился своему попутчику. Какая же сила воли у него должна быть!       — Ты решил, что я лжец? — глаза вспыхнули ярче в сумраке. Последнее пёрышко отброшено, щётка исчезла в недрах чудесного плаща.       — Лицемер. Так ваш брат и поступает с жертвами.       — Повторяю для особо одарённых, я не пью людей из принципа! Я не соглашался влачить жалкое существование в темноте, перебиваясь случайными путниками и неосторожными фермерами. Поэтому держусь достойно, ловлю дичь, очень редко позволяю себе украсть овцу.       — Много ты из куропатки высосешь…       Зомби теперь понял, почему Вампир такой мрачный всегда. Постоянный голод из кого угодно сделает угрюмое чудовище. Другие вампиры хотя бы иногда насыщались и приходили в благодушное настроение. И на Празднике Вампир никогда не появлялся, сколько его не зазывали. Слал всех к чёрту и запирался в склепе. Вот тебе и добрый сосед.       Они как раз проходили ввиду Старой Мельницы. Приземистое строение безмолвно пялилось на них единственным горевшим окном. Хозяин ещё не ложился. Вдруг путники услышали призывный крик:       — Постойте, люди добрые! Помогите мне, не проходите мимо!       Они замерли, вертя головами. Вампир совсем ушёл в тени, а Зомби вытащил меч и высоко поднял фонарь. Только тут он заметил за полуразвалившимся забором посреди сухостойных подсолнухов в стороне пшеничного поля шест, а на шесте соломенное пугало с головой из тыквы. И пугало таращилось на них, мигая синими огнями и призывно размахивая руками.       — Я всякое видел, — произнёс Вампир, — но говорящее огородное пугало — никогда. Или куропатка оказалась больной.       — Я тоже вижу, — Зомби убрал меч и подошёл к забору. — Эй, чучело! Чего орёшь, хочешь всю округу перебудить?       — А вы подойдите, и я кричать перестану! Неужели вы не добрые люди?       Зомби оглянулся на Вампира. Тот покачал головой и пошёл дальше по дороге. Ну и не надо. Рыцарь перелез ограду и подобрался к шесту. Пугало насадили на него и для верности примотали верёвками. Оно снова заговорило на разные лады:       — Я знал, что на тебя можно рассчитывать! Сразу признал хорошего человека. Ой! Да ты мёртвый. Совсем-совсем? А можно потрогать? Нет, сначала сними меня с этого дурацкого шеста, и я обниму тебя крепко-крепко.       — Замолчи, чучело, — шикнул на него Зомби, разрезая верёвку. Затем он вытащил топорик и в два удара перерубил шест. Пугало свалился в подсолнухи, подняв тучу пыли и принялся отчаянно барахтаться, пытаясь встать.       — А ну замри, сейчас вытащу.       — Ой!       Шест с соломенным шумом выскользнул из Пугала вместе с изрядной порцией набивки. Тот сразу как-то ужался в поясе, но на ноги встал, чтобы кинуться Зомби на шею, фонтанируя благодарностями.       — Да понял я, понял, — зарычал солдат, отталкивая куклу и отряхивая солому, — а теперь прочь с глаз моих, пока я обратно шест в тебя не затолкал.       Пугало сразу как-то поник, глаза потухли, плечи обвисли ещё сильнее.       — Но я же в долгу перед тобой… Позволь мне что-нибудь сделать для тебя!       — Лучшее, что ты можешь сделать — уйти. Я тороплюсь, так что всего самого.       Зомби пробрался обратно к дороге, через забор и припустил вслед за Вампиром, который наверняка уже оторвался на добрых пару миль от него. Каково же было его удивление, когда он увидел знакомую мрачную фигуру в плаще. Вампир пристроился спиной к солдату на исполинском корне древнего дуба, выпиравшем из земли, и вглядывался в что-то. «Не бросил, стало быть», — подумал Зомби, подкрадываясь к нему и заглядывая через плечо. Старый нетопырь держал в руках причудливый прибор со множеством колёсиков, делений и разноцветных стёклышек. Стёклышки едва слышно позвякивали, наталкиваясь на большую стрелку в центре конструкции, воспроизводя мелодию. Но послушать ещё Зомби не успел, потому что получил локтем по носу и с рычанием отшатнулся.       — Подкрадываться к вампирам дурной тон, — сурово произнёс Вампир, пряча прибор под плащ. — Опять помогаешь подозрительным субъектам? Весь лес над тобой смеётся.       — Пусть думают, что хотят, — выпрямился Зомби, поправляя кривой нос. — Я добр ко всем, кто того заслуживает.       — Даже к огородному пугалу?       — Да, я! Меня звали?       Зомби подскочил на месте от неожиданности, а Вампир метнулся ему за спину. Зомби услышал возмущённые крики Пугала и глухой звук, будто трясли мешок с соломой.       — Шпионить вздумал! Говори, чего затеял, не то башку сверну и в реку брошу, не сыщешь до Пасхи!       — Да ничего я не делал, добрый человек! — жалобно пискнул Пугало. Он тщетно пытался вырваться из железной хватки Вампира, молотя соломенными руками и ногами. — Я просто боюсь один ночью оставаться.       — А раньше с шестом в заднице не боялся?       — Так выбора не было. А тут ещё луну скрали, так совсем жутко стало ночи коротать. Чувствую я, тьма другая стала, нехорошая.       К удивлению Зомби, Вампир резко поставил беднягу на землю, но хватки не ослабил.       — Что ты видел?       — В смысле?       — В темноте, ты видел что-нибудь странное?       Пугало замолчал. Воцарилась напряженная тишина, прерываемая лишь одиноким «уху-ху» совы. Пугало заговорил снова, шёпотом:       — Она колышется. Ну, как простыня на ветру. И говорит. Страшное говорит. Зло там поселилось, как луны не стало, клянусь. Меня оно не трогает, несъедобный я, наверное. А вот собаку мельника съело. Собственными глазами видел, как оно к ней во двор залезло и хрум-хрум. Костей не осталось. Мельник долго её искал, да так и не понял ничего. А я знаю… Пожалуйста, добрые люди, не бросайте меня с ним одного. Я полезным буду. Что попросите, сделаю.       — Раз так, будешь таскать дрова для костра. Но веди себя тихо!       — Ах, спасибо, спасибо! Обещаю быть тихим, как полёт совы. Смотри.       Вампир выпустил его, и Пугало беззвучно прошёлся от дуба и обратно, нелепо переставляя соломенные ноги.       — Впечатляет, — признал Вампир. Слух него превосходный. — Теперь шевелитесь. Нам надо завтра вечером уже быть у Старой Церкви. Оттуда две ночи пути до замка Дракона.       — Так вы к нему?! — воскликнул Пугало, но тут же зажал вырезанный рот ладонями под суровыми взглядами новых знакомых. — А что вам от него надо?       — Дракон должен знать, куда пропала луна, — ответил Зомби.       — Тогда мне тоже надо с ним увидеться.       — Тебе-то что?       — А то, — подбоченился Пугало, — что он меня оживил.       Если он собирался произвести впечатление, то это ему удалось. Вампир вздёрнул бровь, что могло означать только высшую степень заинтересованности, а Зомби стал смотреть на Пугало с большим уважением. Дитя Дракона — дорогого стоит!       — И как это произошло? — тихо спросил Вампир, садясь на корень дуба. Пугало незамедлительно принялся рассказывать, подпрыгивая на месте от возбуждения, что ему представился случай поведать историю своего рождения.       — Понятно, я не видел, как он это сделал, ведь я был просто огородным пугалом, но в один момент бац! И я с восторгом взираю на него. Он такой большой… красный с золотом весь… а когти какие!       — Мы знаем, как Дракон выглядит, — одёрнул Вампир.       — Да-да, извини. Так вот, я узрел своего создателя, а он принялся распевать какие-то песенки, от которых я покраснел бы, будь моя голова не тыквой, и стал так неуверенно ползти к дороге, туда-сюда качался на ходу и ещё шипастым хвостом подсолнухи сшибал.       — Вот оно как! — Зомби к тому моменту успел усесться на полуразрушенном заборе и чуть с него не свалился при этом возгласе Вампира, полном сарказма и затаённой ярости.       — А потом, — продолжал Пугало как ни в чем не бывало, — его стошнило, и он улетел на север. Возникла напряженная тишина. Вампир замер в неудобной позе. Выражение лица его прочесть Зомби не смог. Вдруг он порывисто встал, выхватил из-под плаща давний прибор со стекляшками. Они бешено гремели.       — Этот инцидент обсудим на потом. Нам надо успеть к Церкви. Шевелитесь!