Зима.

Зимний вечер. С тёмного неба сыпятся хлопья снега, аккуратно укладываясь на шапки, сугробы, асфальт и тому подобное; ветер слегка сносит снежок в сторону, и при свете фонаря это можно чётко увидеть. На улице тепло, несмотря на то, что время позднее. Множество людей ходят по паркам, улицам, обычный час-пик в Москве на дорогах, дети ищут себе приключения на одно место. Атмосфера в этот момент была прекрасна. Уютная, даже домашняя в какой-то степени. Началось обычное декабрьское веселье, когда прямо перед новым годом налетело много снежинок везде и за пару шагов есть шансы зарыться по колено в сугроб. Это любят все, даже сорокалетние люди, что работают не покладая рук и лишь выводят детей погулять на пару минут во дворе, если попадается такая возможность после работы в восемь вечера. И ребёнок резвится, хочет побольше поиграть, начинает звать своих друзей со двора, крича во всё горло пока папа или мама разговаривает по телефону по поводу разборок в садике или про выступление девочек на новый год, начинает скатываться с холодной горки, упираясь стопами ног в гору снега и, спотыкаясь, улетая в другой конец площадки под крики родителя. От этого сразу появлялось чувство ностальгии где-то в области рёбер. В этот людный вечер группа парней тоже решили почувствовать себя детьми, но только на этот раз по-своему. Стопбан, а он же Нго Бао Ань, решил вызваться на роль того, кто будет обмотан в большую штуковину производства его друзей и сожителя, Данона или же Данила Лазарева, а также будет скатываться с горки и что-то ещё делать. Такими темпами и спустя около трёх часов, младший застрял в горке. Его толкали, пинали, снимали с другого конца постройки и в общем-то смеялись как могли, как и он, собственно. С горем пополам он выбрался. От того, что в плёнке было даже жарко, но всё же тепло, Аньчику стало слегка прохладно. Шапка Данона осталась где-то около железной горки, которую он снял случайно пока в моменте скатывался. – Аньчик! – подбегая и чуть не поскальзываясь, кричит Данон. Его руки спрятаны в карманы чёрной куртки, изо рта пар:: не от сигарет, а от холода. – Чё? – на выдохе произносит Нго Бао. Выбравшись из костюма, что создан из пенопласта, парень стоял на небольшом морозе лишь в кофте, тонких штанах и кроссовках. – Шапку надень, – слетает с сухих губ Данила. Парадеев и Смоляр смеются рядом, обсуждая, как Стопбан застрял в горке. – А... Спасибо, – тихо ответил юноша и надел головной убор на макушку. Веки частенько опускаются и смахивают с себя снежинки. – Ну чё, парни, что делать то нам с этой штукой теперь? – спросил Кореш, он же Алексей Деревяшкин, и поправил капюшон жилетки. – Да вот думаю, может её просто куда-нибудь закинуть, пусть лежит? Вдруг Аньчику ещё раз запускать будем, – засмеялся Костя, Плохой парень, и заглянул в чат в руке у Парадеевича. – Вы вообще что-ли ахерели? – вскрикнул и заулыбался Стопбан, понимая шутки друга. – Нет, ну смотрите, мы можем это выкинуть, в принципе, так как больше нам оно не понадобится. Правда если вы планируете с этим что-то делать... – заулыбался картавый, оголяя свои серые брекеты. – Вот я тоже думаю, что надо выкинуть. Зачем вот нам это? Итак уже поиграли с этой штуковиной. – Лёша шмыгнул носом, окидывая взглядом своих друзей. – Ну давайте тогда выкинем. Только оперативно, мне кажется Аньчику холодно уже. – Смоляр ухватился рукой за плёнку и потащил творение за собой. – Хотя бы смогли вытолкнуть это из горки. Прикиньте, вот двухлетний ребенок с отцом идёт, они залезают туда, тому подобное, ребёнок скатывается и отец его ловит уже в этом вот костюме. – все засмеялись с шутки Данона и стали добавлять от себя некоторые части возможного продолжения событий, постепенно переключаясь на другую тему разговора.

***

Аньчик ведёт стрим и идёт по улице, хрустя снегом под ногами и сильно кашляя. После того дня, парень сильно заболел и старался не высовываться на улицу, но не гулять в такую погоду и время - грех, как думал Стопбан. – Чё... А, почему я кашляю? Ну, ребят... – юноша сделал небольшую паузу и, отводя взгляд, заулыбался. – Вы же, думаю, помните, как я скатывался с горки пару дней назад. Вот эта меховая шляпа на голову от Данона не спасла. Ну я в общем-то не сильно и болею, просто сухой кашель и насморк, обычная простуда... Дома сидеть вообще дерьмо полное, Виталя занят каждый день и каждую ночь, Данон просто в кровати лежит. Скучно с этими двумя. Одна Нита шумиху разносит. И то, как только мы открываем шкафчик, где у неё еда хранится, сразу орать начинает. Кстати, чё вот думаете насчёт того стрима с пенопластом? Я вот до сих пор не понимаю, неужели некоторым настолько похуй на наше личное пространство и личную жизнь, что они просто стоят где-то поодаль и тупят; такие вот кстати мальчики и девочки были на парковке. Блять, ребят, вы же понимаете что мы не для фоток приходим в торговые центры или куда-то... – Аньчик поскользнулся, не удержал равновесие и свалился на спину. Пару плохих слов всё таки вылетело при полёте и боль в позвоночнике мигом дало о себе знать. – Пиздец, я этот снег и лёд... Чат, вы живы там? – стример почти без проблем поднялся, прогнулся в спине и пошёл в обратную сторону, проклиная всячески это место и продолжая общаться со зрителями. На часах половина второго ночи, снежные зимние ботинки переступают через порог и белая макушка показывается в коридоре. Сильный кашель от духоты сразу подступил комом к горлу, срываясь моментально с уст. Громкий резкий звук призвал Ниту, что, конечно же, стала мешаться под ногами, мяукать и изучать привычный ей запах ягодной электронной сигареты. В квартире стояла пугающая тишина, так как каждый из сожителей был занят своими делами:: Данил в своей комнате спит, это младший знает точно и безусловно, Виталик как обычно скорее всего что-то монтировал, стараясь не отвлекаться, но шансы на сон тоже были велики. Нго Бао снял куртку, переоделся в своей комнате и улёгся в кровать, закрыв дверь. Пару минут хватило для того, чтобы веки стали слипаться, а тело утратило последние силы. Конечно же, Стопбан не мог и представить, что его рыжий сожитель не спит, – просто это его привычное занятие, – а так как ничего не ожидал - испугался, когда в дверь постучали и в проёме показался Лазарев. – Данон, ты чё, вообще с ума сошёл? Время, блять, видел? – хриплым голосом возразил Аньчик, утыкаясь носом в подушку и жмуря глаза от света в коридоре. – Господи, заткнись, я сюда не просто так пришёл. Чё с твоим горлом? – силуэт облокотился об косяк, а длинные руки сложились на груди. – Нашёл что спросить ночью. Кстати, скажи спасибо, что лёг раньше, а не в доту играю. Ты бы вообще сюда не попал. – Я не уйду, пока не ответишь. Ты кашляешь хуже любого болеющего человека, ты вообще лечиться собираешься? – Бля, Дань... – так стример называл кудрявого когда злился, обижался или что-то в этом роде, потому что такая форма имени собеседнику не нравилась. – Тебе вообще какое дело, ей Богу? Ну кашляю и кашляю, само пройдёт. – За мной иди. Младший понимал, что сейчас может выслушать целую петицию о том, что стримить не получится, пока он не будет здоровым; что если не выводить мокроты - будет пневмония в скором времени; что он просто не сможет жить в одном доме с больным, но всё равно пошёл, привычно смешно хмурясь и наступая на холодный пол горячими стопами. Данон мог сделать что угодно, но лишь молча зашёл на кухню, достал из выдвижного ящичка аптечку и сделал горячий чай с добавлением лекарства. – Пей. – Не хочу я пить. Слушай, я стрим вёл, пока ты лежал, поэтому... – Пей говорю. – Ладно... – Аньчик посмеялся, но всё же взял стакан и почти залпом выпил горький горячий напиток. – Сука, горячо! Ты может вообще в следующий раз прямо в чайнике раскалённом заваришь? Чтоб у меня горло горело потом три часа! – Молодец. А теперь иди спать, уставший, – усмехнулся Данил и, потрепав волосы друга, отправился в свою комнату.