После 4 эпизода. Мясорубка.

Мы уже приезжали в этот поселок. Летом, пару лет назад, когда бабушка была жива и не ушла вслед за дедушкой. Тогда этот поселок не казался мне захолустьем, а тайга не казалась враждебной. Она вообще никакой не казалась. Лес и все. Только мама всегда как-то неодобрительно смотрела в чащу, выискивая что-то в кронах деревьев. Ее взгляд словно переворачивал деревья и кусты, что меня всегда напрягало. Я не понимал, почему же обыкновенный лес никак не оставит еë разум.Но почему-то делиться переживаниями мама не любила, всегда отшучивалась, легко махала рукой в воздухе, мол, пустяки, а потом уходила с бабушкой пить чай на кухню. Со временем я перестал расспрашивать о ее переживаниях так как и она перестала коситься на чащу. А вот бабушка лес всегда любила. Всегда рассматривала его с улыбкой, без нервных смешков, в отличии от матери когда-то. Каждая наша встреча с бабулей начиналась и заканчивалась одинаково - она рассказывала о тайге. Но меня постоянно гложило и гложит до сих пор чувство, будто бабушка постоянно ходила вокруг до около, хотела рассказать что-то важное, но передумывала в самый ответственный момент.Я стал догадываться об этом, когда стал постарше, и лучше запоминал ее истории. С каждым разом в рассказ добавлялись новые детали, и я поглощал их как новый пылесос. Бабушка явно знает намного больше меня, но не хочет рассказывать. Что же ее останавливало? Может, приедь мы на пару дней раньше, чем она умерла, я бы смог узнать эту жуткую тайну. Иногда я думаю, что будь она жива, она наверняка помогла бы мне понять, что это за лес такой. С тех пор, как я встретил Алису, мне часто кажется, что моя семья что-то знала, и имеет отношение к этому, но не мог понять что именно, и какое. Не зря же бабушка учила меня заговорам. - В лес лучше не соваться. - говорила мама, буравя его взглядом прищуренных глаз. А бабушка отвечала: - Понравишься лесу - живым будешь. А если ж нет, то поминай как звали. А я всë думал, как это "понравиться лесу"? Листьям деревьев и веткам кустов? Или,может быть, понравиться его обитателям? На это бабушка не отвечала. Все время, что я гостил у бабушки (это было максимум неделя, иногда всего один день) я ни разу не выходил на улицу, так как был не очень-то общительным ребёнком, да и слушать рассказы бабушки в разы лучше, чем позориться своих очков. Иногда я всё-таки выходил с бабушкой или мамой в магазин, и ненароком разглядывал местных детей. И они внешне ничем не отличались от городских детей. Только ни на одном не было таких огромных окуляров, как у меня. Разве ж я не человек, если ношу очки? Дети моих дворов считали, что нет. Потому моим лучшим другом всегда была бабуля. - Бабушка Вера, - с порога начала маленькая Оля в наш последний визит - расскажи историю про лес! - Опять ты со своим лесом, Оль.. - нервно улыбнулась мама, и тогда я впервые полностью задумался, чем же ей лес так не угодил? А баба Вера сажала нас к столу, наливала чай с печеньем и начинала рассказ. - Лес, что у нас у дома, веками тут стоит. Мно-ого людей он видел, что плутают по его дорожкам. Если ж человек хорошим был, то запутанные дорожки вмиг распутывались, и человек домой возвращался. Коли он лесу не понравился, так и ходит, а дорогу к дому найти не может. Очень уж большой он. Меня такие истории пугали, а Оля, пусть и есть трусливее меня, всегда слушала с замиранием сердца и не боялась, так как считала себя очень хорошей девочкой. - В лесу только хулиганы теряются! - заявила сестра. - Глупости это. - встревал отец. Бабуля была очень тихой, поэтому в ссоры никогда не вступала. Пожала плечами да и отправилась чай пить. Со временем эти истории стали потихоньку забываться, но суть я запомнил крепко-накрепко. - Тоха, ты чë задумался? Ромка пихнул меня в бок. Сейчас мы шли по лесу в поисках Кати. -А? Да я так, о своем.